Полный улет

Глава тридцать пятая

— Я — мирный человек, Пайк, — сказал Док, покачивая в руках кружку с чаем. — Духовный. Это было священное место. А потом приехал ты и все отравил.

— А как насчет отравы, что ты делаешь в подвале?

— Это не отрава. Нет ни одного зафиксированного случая, чтобы ЛСД причинил прямой вред. Алкоголь — вот отрава, и табак, сахар, жир, машинные выхлопы, заводы…

— Я не намерен выслушивать лекцию хиппи, — сказал Пайк. — Даже образованного.

— Я собирался «включить» Лондон, — продолжал Док. — Как знаменитости, которые включают рождественские огни на Реджент-стрит. Я хотел осчастливить нашу страну.

— По-прежнему можешь. Я не притронулся к твоей наркоте.

— Ты испортил все дело. Ты обломил тусовку.

— И что? Ты теперь не собираешься ничего продавать? Теперь, когда я обломил твою чертову карму?

Док ничего не ответил, только стал пить чай.

За этим большим столом они сидели вчетвером: Пайк, Док, Красавчик и Нодди. Нодди до сих пор выглядел пришибленным, а Красавчик будто встал из могилы. Никто из них не изъявил желания вступить в разговор.

— Ты делаешь то, что люди хотят получить, — говорил Пайк. — Ты на этом делаешь деньги. А если в деле замешаны деньги, то тебе придется мириться со всем дерьмом, которое они притягивают.

— Меня деньги не интересуют, — Док ответил с высокомерием, каким отличается любой истинно преданный делу ученый.

— Чушь, — сказал Пайк.

— Я продаю не ради прибыли, а только чтобы было достаточно денег для следующей операции. Эти двое… — Он кивнул на Красавчика и Солдата. — Они со своей долей могут делать все, что угодно. Меня это не касается.

— Упаси нас Бог от хиппи с благими намерениями, — сказал Пайк.

— Может, свалишь наконец? — спросил Красавчик, хронически шепелявя.

— Что случилось с твоим голосом? — усмехнулся Пайк.

— Я откусил кончик языка.

Пайк засмеялся. Док некоторое время смотрел на него, потом тоже захохотал. Красавчик встал из-за стола.

— Никогда не стой ко мне спиной, козел, — сказал он. — Я не промахнусь.

— Хорошо, — ответил Пайк, тоже вставая. — Пожалуйста.

Он повернулся к Красавчику спиной и наклонился вперед:

— Поцелуй меня в задницу. Ну же, поцелуй меня в задницу, козел.

Пайк услышал, как хлопнула дверь, и, когда повернулся, Красавчика уже не было.

— А как насчет тебя, Солдатик? — спросил Пайк Нодди.

Нодди поднял глаза от своей кружки и опять уставился вниз.

— Господи, что за молодежь пошла, — воскликнул Пайк. — Никакой гордости.

Дверь с шумом распахнулась, и вошел Ноэль.

— Все дела сделаны, — сказал он. — Я готов.

Он был насквозь мокрым и покрыт грязью. Пайк встал из-за стола.

— Тогда давай за дело.

— Нам следует пропустить его через дробилку, как остальных, — сказал Док.

— Нет, — ответил Ноэль. — Может, он был придурком, но все-таки моим братом.

— Вам придется подчистить за нами, — добавил Пайк. — Я уверен, вам не захочется, чтобы кто-то стал шнырять вокруг и задавать ненужные вопросы.

— Не беспокойся, — ответил Док. — У нас ушло много времени и денег, чтобы все это организовать. Много всего пришлось сделать. Просто придется напрячься еще. Но все уладится. Никто не узнает, что здесь произошло.

— Бывайте, — сказал Пайк, и Док отсалютовал ему рукой.

Пайк вышел в поле вместе с Ноэлем. Там стоял «чероки», окруженный картонными коробками и стопками газет. Ноэль подхватил канистру с бензином и вылил ее содержимое на заднее сиденье. Потом отошел в сторону, чиркнул спичкой и бросил ее в открытую дверь. Ничего не произошло. Он бросил вторую. С третьей попытки бензин загорелся, потом раздался взрыв, и машина заполыхала.

Ноэль с потным и красным лицом отбежал туда, где стоял Пайк. Пайк предложил ему сигарету, Ноэль взял ее, и они стали смотреть на пламя.

Одно за другим стали лопаться стекла. Последним лопнуло лобовое. Пайк мельком увидел Чеса, сидящего за рулем, словно он, черт побери, вел машину.

В конце концов он получил, что хотел: оказался за рулем крутой тачки и здорово «зажег».

Потом пламя и дым поглотили Чеса, и он исчез навсегда.

Оба не знали никаких молитв и просто молча стояли, глядели на пылающую машину и курили, а ветер лохматил их волосы, и с носа срывались капли дождя.

Через несколько минут огонь, должно быть, добрался до топливного бака, раздался громкий взрыв, и части джипа разбросало по полю.

— Вот и все, — сказал Ноэль и пошел обратно к «мерседесу».

— Подожди минутку, — попросил Пайк и достал какие-то бумажки из кармана.

— Что там у тебя? — спросил Ноэль.

— Бумаги Уильямса и Грина. Я жил с ними слишком долго.

Он бросил небольшую стопку в огонь, наблюдая, как они тут же съежились и превратились в пепел.

— Теперь нас осталось только двое, — сказал Ноэль.

— Да.

— Черт. Классно мы решили встретить Рождество!

— Пошли. Едем домой.

Они прихватили с собой в город Нодди и высадили его у пансиона, чтобы он мог забрать «лэндровер». Миссис Джонс была внутри с мастером, который вставлял в дверь новое стекло. Они заплатили за номера, и Пайк отдал миссис Джонс деньги за причиненный ущерб. Она поначалу не хотела их брать — ведь они поймали грабителей. Они ее защитили. Но Пайк продолжал настаивать, и она приняла деньги.

Она вышла к машине, чтобы попрощаться.

— До свидания, мистер Гласс. Ведите машину осторожно. Если будете в наших местах, заезжайте. До свидания, до свидания, мистер Пекинпах. С Рождеством вас.

— И с наступающим Новым годом, — прокричал Ноэль через окно.

В машине они почти не говорили. Музыку тоже не ставили. Дорога показалась долгой и скучной. Все время шел дождь. При дневном свете стальные конструкции в порту Тальбот выглядели неприглядно, как самые обычные промышленные постройки. Пайк испытал сильное чувство разрядки. Он вернул свои деньги, все было так же, как до появления братьев Бишоп.

А с другой стороны, все-таки не совсем, верно?

По мере того как они приближались к Англии, машин становилось все больше. А когда они достигли моста через Северн, то уже еле продвигались. Они ползли через реку, окутанные низкими облаками, которые скрывали верхушки башен.

— Черт побери их всех, — сказал Ноэль.

— Рождество, я так думаю.

— Да. Что ты теперь будешь делать?

— Не знаю. Довези меня до дома твоего отца. Я сяду в свою машину и поеду в Суиндон, положу деньги туда, где им следует быть.

— А потом?

— А потом я поеду домой.

— А потом?

— Кто знает?

— Когда ты рванешь в Канаду?

— Может, никогда. Какого черта мне делать в Канаде?

— Я думал…

— Я был не прав, Ноэль. В мире есть кое-что похуже меня. Мое место здесь. Ну а ты? Что ты будешь делать с машиной Чеса?

— Оставлю в гараже отца. Он никогда не вспомнит, как она там оказалась. Господи, Пайк, как я смогу смотреть ему в глаза?

Пайк не мог ничего придумать в ответ, поэтому промолчал. И больше никто не заговорил, а через четверть часа они доехали до Суиндона.

Ноэль припарковался, и они какое-то время молча сидели в машине. Пайк закурил сигарету.

Боже, эти четыре дня тянулись бесконечно.

— Пайк! — наконец произнес Ноэль.

— Что?

— Ты так и не спросил, каким образом Терри Наджент нас разыскал.

— Я думал, это ты, наверное, ему сказал.

— Да. Извини.

— Чепуха, — сказал Пайк. — Я бы поступил точно так же.

— Мне следовало тебе рассказать.

— Брось, Ноэль. Это неважно. Он уже мертв. Он на компостной куче.

— Зря ты не подрался с ним, — сказал Ноэль. — Ты должен был выйти против него. Я бы хотел на это посмотреть.

— Ты шутишь? Он — настоящий зверь, — сказал Пайк. — Он бы разорвал меня на части.

Пайк вышел из машины. Он увидел свой желтенький «эскорт» на том самом месте, где он его оставил.

Ноэль тоже вылез. Он посмотрел на дом отца, вздохнул и покачал головой.

— Бедный старый папа. Чес всегда был его любимцем. Пожалуй, я встречу Рождество с ним. Что я еще могу. Может, приберусь тут.

— Ноэль.

— Что?

— Что все-таки произошло — на поле, с Чесом? Что там произошло?

Ноэль сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

— Пока я ехал по полю, — стал рассказывать он, — я не знал, что буду делать. Что я должен: остановить Чеса или помочь ему? На кого ехать: на тебя или на Чеса? До последней секунды я не знал. В конце я подумал: Чес все-таки мой брат. И неважно, какой. Кровь не водица. В случае с Чесом, довольно гнилая кровь. Но я должен был помочь ему. Тогда я поехал на тебя… а потом меня занесло. Машину крутануло. Я потерял над ней контроль и уже не знал, куда еду. Я закрыл глаза. Черт побери, подумал я, пусть Господь решит. Я слишком глуп, чтобы принимать такое решение… И, когда я открыл глаза, то увидел Чеса.

— Не знал, что ты веришь в Бога, Ноэль.

— А я не верю. Ты думаешь, Бог позволил бы мне задавить собственного брата?

— Спасибо за все.

— Все нормально, Пайки, — сказал Ноэль. — Я не виню тебя… Я только…

— Да, — перебил его Пайк. — Пока, Ноэль.

— Может, мы будем иногда встречаться, выпивать на Рождество или просто так, а? — спросил Ноэль, выдавливая улыбку.

— Может быть. — Пайк взглянул на дом Сары. Сейчас он не мог с ней увидеться. Может быть, однажды он появится на ее крыльце с широкой радостной улыбкой и скажет:

— Можно войти? На улице очень холодно.

В конце концов, у него будет какая-то цель.

Тут он понял, что Ноэль что-то говорит.

— Что?

— Побудь немного с нами, — попросил Ноэль.

— Не хочу. — Пайк пошел к своей машине.

— Побудь немного с нами, — повторил Ноэль, догоняя Пайка. — Пойдем, вместе заберем Кирсти. Она будет рада снова тебя увидеть. Попьем чаю. Закажем еду на дом…

— Пока. — Пайк не собирался оборачиваться.

— Ну же, Пайки. Хотя бы поздравь нас с Рождеством. — Ноэль догнал Пайка и пошел с ним рядом. — Ведь на самом деле ты словил кайф, да?

— Мне нужно положить деньги на счет, Ноэль. Я не хочу опоздать. Банки откроются только после Рождества.

— Но ты позвонишь, да? Мы ведь друзья?

Пайк остановился около своей машины и посмотрел на Ноэля, похожего сейчас на ребенка. Его куртка была порвана, а на круглом яйцеобразном лице застыла несмелая улыбка.

— Пока, Ноэль. — Пайк открыл машину.

— Брось, Пайки! Ты пересмотрел кучу фильмов. Ты знаешь сюжет. Два чувака, которых свела судьба, сначала ненавидят друг друга, все время спорят, потом проходят вместе через разные трудности, узнают что-то для себя, вырастают как люди и в конце становятся друзьями на всю жизнь. Лучшими друзьями. Ты же видел…

— Верно, Ноэль. Нас свели обстоятельства, да. И, что тоже верно, мы ненавидели друг друга. Я признаю, что считал тебя отморозком, но мы вместе прошли через разные трудности, правильно? Были приятные минуты.

— Да. Более того. Ты ушел в полный отрыв. Я сделал крутой поворот на ручнике. Терри Наджент получил то, что заслужил…

— И я думаю, мы оба узнали для себя что-то новое, — продолжил Пайк. — Я переменил свои планы. Я изменил свою жизнь благодаря тебе и твоему погибшему брату.

— Все верно.

— Но мы не в кино, Ноэль. Это большая разница. — Пайк сел в машину.

— В чем?

— Разница в том… — Пайк улыбнулся Ноэлю. — Я по-прежнему считаю тебя отморозком.

Он захлопнул дверь и завел машину.

— Что?

— С Рождеством, Ноэль. — Пайк поехал прочь.

Ноэль стал кричать ему вслед:

— Пайки! Пайки! Дэннис!

Но Пайк не остановился.