Попаданка в Академии элементалей

Глава 38

Если перед трансфигурацией я нервничала, то перед некромантией откровенно тряслась как осиновый лист. Всё-таки ректор Нортон был личностью пугающей, пусть и не злой, и даже на обычных занятиях я старалась сливаться с местностью, чтобы ненароком не привлечь к себе его внимания.

— Ты, главное, не принимай на свой счёт, — учила меня Лейна. — Ректор сам по себе человек тяжёлый и замкнутый, он по-другому ни с кем не общается. Но нарочно не валит, тут можешь не переживать. Теорию же выучила?

Я обречённо кивнула. Некромантию, в отличие от большинства остальных предметов, я зубрила к каждому занятию. Да так, что ночью разбуди — расскажу все этапы разложения трупа, несмотря на неаппетитность этой темы.

— Вот и отлично, — соседка обнадёживающе похлопала меня по плечу. — Ещё по практике что-нибудь сделаешь, и тройка твоя. Тебе ведь больше и не надо, правильно?

Я снова кивнула, хотя последняя фраза Лейны болезненно уколола самолюбие.

«Эх, если бы здесь всё не зависело от уровня магии! Я бы напряглась, но выцарапала бы себе четвёрку».

Но толку сожалеть, что законы этого мира не такие, как на Земле? Так что в день экзамена я вместе с однокурсниками мариновалась перед закрытой дверью кабинета некромантии и никак не могла «надышаться перед смертью» — листала конспект.

— Добрый день, адепты.

Тетрадка чуть не выпала у меня из рук — голос ректора прозвучал рядом совершенно неожиданно. А незаметно для меня подошедший Нортон продолжил:

— Чтобы не создавать лишнюю суету, система экзамена следующая. Сначала заходят пятеро, а затем — по принципу «один вышел — другой зашёл». Первыми приглашаются, — он мазнул по нам равнодушным взглядом, — Гурвидж, Эйтолн, Вэрдор, Лир и Арс.

Я? Нет, это неплохо — сразу отмучаешься и…

Ректор небрежным взмахом руки отпер кабинет, и я, спохватившись, принялась запихивать конспект обратно в сумку. Из-за чего вошла последней и последней же тянула билет — левой рукой. Дико нервничая пробежала глазами по строчкам заданий и не удержала выдох облегчения. Теорию я знала, а на практике, как выразилась Лейна, могла «сделать что-нибудь».

«Повезло. Надеюсь только, Редвиру не придёт в голову выполнить своё обещание и прийти смотреть, как я прыгаю до потолка».

Отвечала я первой, утешая себя выражением про пять минут позора. Нортон вполуха выслушал теорию и кивнул мне на дверь в лабораторию:

— Хорошо, Арс, идёмте. — После чего заметил остававшимся адептам: — Категорически не советую пользоваться моментом и списывать. Если, конечно, перед вами не стоит цели покинуть Академию после первой сессии.

«И ведь фиг кто решится это проверить, — пронеслось у меня в голове, когда я первой входила в лабораторию. — Вот что значит репутация и неизгладимое впечатление».

В качестве практического задания мне досталось поднятие существа второго ранга массы. Я бы, конечно, предпочла первый ранг, то есть мышь или морскую свинку. Но с голубем, чья тушка, раскинув крылья, лежала на цинковом столе, результат тоже должен был получиться неплохим.

— Приступайте, — проронил Нортон, и я, поборов желание размять пальцы, как пианист, приблизилась к столу. Сделала глубокий вдох и длинный выдох, отпуская напряжение из магических каналов тела, и принялась пальцем вычерчивать над птицей поднимающую гексаграмму. Магия воздуха заставляла линии светиться холодным голубоватым светом, но на голубя это покамест никак не влияло. Впрочем, мгновенного эффекта и не ожидалось — гексаграмма получалась кривоватой, и силы в неё было вложено немного. Зато когда контур был замкнут, я, по-гагарински подумав «Ну, поехали!», принялась накачивать в него магическую энергию. Линии сразу засветились ярче, однако голубь по-прежнему оставался неподвижным.

«Ещё чуточку».

Птица дёрнула лапкой — одной, второй. Открыла мутные глаза, слабо зашевелилась, пытаясь встать.

«Давай, давай!»

Голубь в неуклюже перевернулся, становясь на лапы — и тут гексаграмма вспыхнула и растаяла. А на стол шлёпнулась снова безжизненная тушка.

«Нет, ну у меня же получилось!»

Стараясь стереть с лица жалобное выражение, я посмотрела на ректора. Тот ответил обычным инистым взглядом и заметил:

— Чем дольше я за вами наблюдаю, Арс, и чем чаще слушаю отзывы коллег, тем больше мне кажется, что на следующий год вам нужно будет повторно пройти вступительные испытания. Вторая волна магии в вас и впрямь сильна, господин Редвир не ошибся.

— И меня переведут на факультет воздуха? — я не знала, как отнестись к ректорским словам. С одной стороны, новые однокурсники и предметы, с другой, несмотря на связь с элементалем земли, воздушная магия и впрямь давалась мне гораздо легче.

— Зависит от результатов испытания, — уклончиво ответил Нортон, доставая инкрустированную серебряной нитью ручку. — А теперь, Арс, можете быть свободны.

И в ведомость напротив моей фамилии было твёрдо вписано «хор.».

Конечно, я не прыгала до потолка — Редвир не пришёл на это смотреть, а значит, гипербола осталась гиперболой. Однако с экзамена по некромантии вышла окрылённой: получилось! Четвёрка! У самого Нортона! И если всё будет хорошо, у меня есть все шансы сменить факультет на более подходящий!

«Рад за тебя, — печальные ноты в голосе элементаля откровенно противоречили смыслу его слов. — Хотя и буду сожалеть о расставании».

— То есть ты больше не будешь меня опекать? — я чуть не запнулась на ровном месте.

«Нет, я ведь олицетворяю стихию земли. Как только будет признано, что ты больше маг воздуха, тебя будет поддерживать воздушный элементаль».

Теперь и моё сердце тронуло огорчение — я уже привыкла к именно этому «голосу в голове».

— Просто понимаешь, у меня со стихией земли всё гораздо хуже, чем с воздухом, — попыталась не то объяснить, не то оправдаться я. — Как-то, ну, не подходит она мне.

«Просто магию земли ты привыкла черпать из себя, а не входить в поток, — заметил элементаль. — О чём я не раз тебе говорил».

— Да этот поток пока нащупаешь, — пробормотала я.

«И всё же очень тебе советую на следующем экзамене постараться настроиться на него».

— Ладно, — напоминание о предстоявшем уже послезавтра испытании сбило радость от сдачи некромантии, как мешок песка весело горящий огонь.

Потому что сдавать мне предстояло магию земли.