Порочный ангел

Глава 12

Она дрожала подо мной, и все, что от этого было, — это желание продолжить. Я хотел напугать ее. Я хотел убедиться, что она понимает последствия своих действий. Она убежала не только от меня, но и от безопасности. Что бы случилось, если бы один из тех ублюдков, которым претила сама мысль о том, что я женюсь на ней, чтобы возглавить семью Прайс, добрался до нее? Они бы убили ее. Довели бы ее до грани безумия, а затем убили бы.

Я знал это слишком хорошо. Я видел это снова и снова. А она понятия не имела. Она хотела нормальной жизни? Она родилась в этом мире тьмы и крови. Ей нужно смириться с тем, что уйти невозможно, если только она не захочет запачкать свои собственные руки.

Мой член пульсировал в пределах штанов, которые мне еще предстояло расстегнуть. Я знал, о чем она думает, я видел это по нервозности в ее взгляде. Она думала, что я собираюсь трахнуть ее здесь и сейчас, и я хотел этого. Она зрелая и готовая к принятию; ее ноги раздвинуты и связаны для моего удовольствия так же сильно, как и для ее унижения. Пятно ее румянца быстро переместилось по ее чертам, когда она вздрогнула под моим пристальным взглядом и заерзала из стороны в сторону, как будто пыталась понять, как вернуть контроль над ситуацией.

Однако ей никак не удавалось восстановить контроль над собой. Я здесь хозяин. Отвернувшись от нее, я обошел кровать и затем открыл верхний ящик гостиничной тумбочки. Она настолько невинна, что даже не осознавала, какое место сняла на ночь. Однако я знал это достаточно хорошо. Это был необычный отель. Вот почему вместо цельного плоского деревянного изголовья было так легко использовать металлические изгибы и повороты, чтобы удерживать ее.

Я полез внутрь и вытащил все, что мне было нужно. Вибратор, все еще в упаковке, флакон свежей смазки и… да, я определенно буду использовать пару металлических зажимов. Они дешевые и, конечно, не такие, какие я бы предпочел, но мои собственные игрушки за много миль отсюда, и мне еще предстояло пройтись по магазинам, чтобы выбрать идеальные для моей жены.

— Г-Гейвен, что это?

Голос Ангела пискнул, когда она запнулась на моем имени.

— Тише, — скомандовал я, бросая свои принадлежности в изножье кровати.

Она вытягивала шею, пытаясь разглядеть их, но каждый раз, она прижималась к галстуку, обмотанный вокруг ее горла, и он врезался в нее. Я мог бы посочувствовать, но самым простым решением для нее было бы перестать двигаться.

Разорвав упаковку с зажимами, я зажал один из них кончиком пальца, регулируя его герметичность. Как только я убедился, что это не нанесет серьезного ущерба, я перешел к верхней части матраса.

— Гейвен, пожалуйста, давай просто поговорим.

Я выгнул бровь, глядя на женщину с глазами лани подо мной, со связанными конечностями и раскрасневшимися щеками.

— Конечно, — сказал я. — Мы можем поговорить после того, как ты получишь свое наказание.

— Нет… я…

Она умолкла, задыхаясь, когда я наклонился и взял в рот один бугристый, розоватый сосок. Обхватив языком затвердевший бугорок, чтобы побудить его сжаться еще сильнее, из ее горла вырвался гулкий стон. Подняв голову, я обратил такое же внимание на второй сосок. Когда оба стали твердыми и влажными, и она вздрагивала каждый раз, когда я теребил их большим и указательным пальцами, я прикрепил зажимы к ее прелестным соскам.

— Ах! — резкий крик сорвался с ее приоткрытых губ, когда я ослабил и затянул зажимы.

Я закрыл глаза, наслаждаясь этим. Это прекрасный звук, когда женщина, осознает, насколько она на самом деле зажата.

— Гейвен!

Я затягивал зажимы до тех пор, пока ее соски не превратились в маленькие набухшие шарики на кончиках грудей, краснея еще больше по мере того, как они тянулись вверх, умоляя об освобождении так же, как это скоро произойдет с ней.

— Шшш.

Все ее тело раскраснелось. В ее глазах блестели слезы, и мне захотелось увидеть их побольше. Я хотел видеть, как они стекают по ее лицу, как ее губы приоткрываются в криках боли и удовольствия, когда она берет у меня все, что я хотел ей дать. Какой бы отвратительной, какой бы подлой ни была моя жена, это был ее долг.

Однако я не был бы совсем жестоким хозяином. Я бы позволял ей получать удовольствие от оргазма снова и снова, пока одна мысль обо мне, о моих руках на ее теле не заставляла ее внутренности трепетать от желания.

Увидев ее такой, одетой в самодельную одежду для бондажа, мне захотелось открыть дверь более темным желаниям. Скоро она узнает, что значит быть моей невестой, быть моей женой. Она обнаружит, что я так многого могу для нее сделать. Я могу вознести ее на высоты, о которых она и не подозревала.

Словно почувствовав направление моих мрачных мыслей, рот Ангела задрожала, прежде чем глубоко вонзить зубы в нижнюю губу. Она ненавидит показывать свой страх, я узнал это, наблюдая за ней. На самом деле, казалось, она терпеть не могла показывать что-либо слишком глубоко, особенно мне. Искры сопротивления плясали в глубине ее взгляда даже сейчас, когда она лежала передо мной распростертая и обнаженная.

Я отодвинулся к краю кровати, глядя на нее снизу вверх, и забрался на матрас. Дерьмовая кровать прогнулась под моим весом, заставив ее тело слегка сдвинуться, а галстук вокруг ее горла затянуться, когда он итак туго натянут. Я внимательно наблюдал за ее лицом. Скорее всего, до конца ночи у нее на шее останется синяк, но пока она может дышать, все будет в порядке.

Подняв неоткрытый флакон со смазкой, я открутил колпачок, а затем снял слой пластика, прежде чем вернуть колпачок на место и быстро выдавить немного на пальцы. То, что я планировал для ее наказания, потребовало бы времени и бесконечно большего терпения. Однажды я ждал сорок семь часов, прежде чем мне представился шанс прицелиться в цель через прицел моей снайперской винтовки. Терпение то, чем я обладал в избытке.

— Гейвен…

Когда я взял прохладную смазку и намазал ею ее киску, она прыгнула мне на ладонь. Я лукаво улыбнулся, размазывая его вверх и вниз по ее губам, избегая ее клитора, который пульсировал от желания. Внутреннюю поверхность ее бедер сотрясала дрожь, мышцы напрягались и прыгали под ее плотью, когда она тяжело дышала.

— Ты скоро поймешь, Ангел, — сказал я, — что непослушные девочки не всегда получают то, чего хотят.

Они получают по заслугам, и она заслужила это гребаное наказание.

Как только я закончил размазывать смазку по ее отверстию, я потянулся за вибрирующим фаллоимитатором и разорвал упаковку. Ее глаза расширились еще больше, когда я поднял его. Игрушка была тонкой, крошечной по сравнению с моей собственной анатомией, но она вполне подходила для того, что я планировал. К счастью, в дешевом мотеле, который она сняла, по крайней мере, удалось упаковать батарейки в комплекте с другими удобствами, и я вставил их, прежде чем приставить узкий конец к ее влагалищу и надавить.

Она застонала и выгнула бедра, словно пытаясь избежать проникновения.

— Не-не-не, — мягко предупредил я ее, положив руку на ее бедренные кости, осторожно проводив ладонью вверх и в сторону от синяка, образующегося на ее боку.

Мои губы сжались, когда я уставилась на темное пятно на коже, и острая боль сожаления наполнила мою грудь. Я был слишком груб с ней, когда повалил ее на постель ранее, но если это между нанесением ей синяков и риском для ее жизни, я сделаю то, что должно быть сделано. Каждый раз.

Отогнав мысли о сожалении, я засунул фаллоимитатор до конца в ее киску и заговорил.

— От этого никуда не деться, Ангел, — сказал я. — Советую тебе прекратить попытки и просто взять то, что тебе причитается. Это сделает наказание намного легче, обещаю.

Ангел с шипением медленно выдохнула и зарычала на мои слова. Моя улыбка стала еще шире. Как бы я ни был зол на нее, теперь, когда она здесь, в моих объятиях, я обнаружил, что моя ярость поутихла. С ней так весело играть. Я задавался вопросом, буду ли я чувствовать то же самое, когда мы проведем вместе годы. Будет ли то же самое, когда ее живот округлится и набухнет от моего семени, когда она будет растить внутри себя нашего ребенка?

Только время покажет. А пока мне нужно следить за ее дисциплиной. Я включил вибратор, вызвав резкий вскрик из горла Ангела, когда она автоматически дернулась. Ее тело изгибалось под быстрыми движениями игрушки. Закрепив его на месте двумя пальцами, я подержал его внутри нее мгновение, прежде чем начать использовать. Вытаскиваю его наполовину, а затем вталкиваю обратно. Влага хлынула вокруг него, когда она вздрогнула от его вибрации.

Мои глаза были прикованы к месту между ее ног. Это была маленькая игрушка, далеко не такая длинная, как то, что я хотел засунуть в нее. Крошечная капелька крови испачкала игрушку. Вид этого заставил меня ухмыльнуться. Эмоции можно подделать. Оргазмы — имитировать. Но это — кровь истина в последней инстанции. Единственное, на что я мог положиться.

Рафф дал мне двадцать четыре часа, чтобы добраться до нее и вернуть на ее место в поместье Прайсов. Я буду использовать это время на полную катушку. Когда зажимы впились в ее сиськи, а вибрирующий фаллоимитатор входил и выходил из ее влагалища, я поднял глаза и увидел, как лицо Ангела просветлело еще больше. Она откинула голову назад, и ее тело извивалось под толчками моих рук, пока я трахал ее вибратором. Взад и вперед. Сделав паузу, а затем повторив движения.

Я мог сказать, что она становилась все ближе и ближе к краю освобождения. Она перестал разговаривать и начала стонать, животные звуки звучали для моих ушей как музыка. В этот момент она больше не была Эванджелин Прайс, а сабмиссивом под четким командованием своего доминанта. Скоро она поймет, что это на самом деле значит. Скоро будет еще кое-что — будет контракт, в котором точно будет прописано, что ей позволено и кому именно она принадлежит.

Я продолжал свои толчки. Крутя игрушку в ее влагалище, еще больше ее соков брызнуло вокруг моих пальцев, когда я протолкнул его до самой рукояти, просовывая пальцы вдоль пластикового стержня.

— Это только начало, — сказал я, наблюдая, как поднимаются и опускаются ее сиськи, когда она тяжело дышала, хватала ртом воздух и скулила. — Прежде чем закончится ночь, любимая, ты будешь молить меня о прощении.

И если она примет своего Хозяина, может быть… просто может быть, я прощу ее.