Последняя глушь

ГЛАВА XXXI ТОКЛО

Токло опасливо выглянул из-под огнезверя. Из берлоги все еще доносились громкие голоса и крики, но плосколицых пока не было видно.

— Сейчас еще рано вылезать, — прошептал он. — Дождемся, пока все успокоится, а потом поищем Уджурака.

В следующий миг он заметил какое-то движение сверху. Кто-то крупный, с большими крыльями, бесшумно спустился с неба, а потом из темноты, растерянно щурясь, вышел маленький гризли. Заметив голову Токло, торчавшую из-под огнезверя, медвежонок радостно бросился к нему.

— Ты нашел меня, Токло! — завопил Уджурак. — Ой, как же я рад тебя видеть!

Токло в немом оцепенении смотрел на него. У него даже шкура зачесалась от облегчения, и в то же время его страшно разозлил беспечный тон Уджурака. Они столько пережили, разыскивая этого несносного медведя, а он ведет себя, так, словно застал их за ловлей жуков в лесу!

— Лезь сюда, — коротко рявкнул Токло и, вытянув лапу, влепил Уджураку оплеуху. — Хочешь, чтобы плосколицые снова тебя утащили?

— Как здорово, что вы меня разыскали! — продолжал радоваться Уджурак, протискиваясь в тесное пространство рядом с Токло.

— Где ты был? — рявкнул Токло. — Плосколицые чуть не поймали нас здесь!

— Простите, — виновато прошептал Уджурак, но Токло видел, что хотя медвежонок пытается изобразить раскаяние, глаза его так и сияют от радости. — Я был совой. Летал тут по округе, а потом вдруг увидел, что вы идете в больницу. Я так обрадовался, так обрадовался!

Каллик и Луса прижались к Уджураку и уткнулись носами в его шерсть.

— С возвращением, — прошептала Каллик.

— Я так боялась, что мы никогда тебя не найдем, — призналась Луса.

— А я знал, что вы обязательно придете! Вы нашли медвежат, которых я оставил для вас? Вы…

— Вообще-то, если ты не заметил, мы до сих пор в опасности, — грубо оборвал его Токло. — Некогда болтать. Плосколицые охотятся на нас!

Уджурак выглянул наружу через плечо Токло и равнодушно проводил глазами плосколицего, который пробежал мимо с огненной палкой в руке, не заметив медведей, притаившихся под огнезверем.

— Не волнуйся, это хорошие плосколицые! — заверил он Токло. — Они не причинят нам зла.

— Ну да, конечно, — оскалился Токло. — Между прочим, они стреляли в нас шипами.

— Это правда, — подтвердила Каллик. — Они не собирались нас убивать, но усыпили бы и отправили в берлогу с клетками, где держат голодных медведей. Я знаю, я была в таком месте. Там бы нас разлучили, и мы уже не смогли бы найти друг друга.

— Хватит болтать, нужно выбираться отсюда, — проворчал Токло, пихая Уджурака в бок. Потом он снова выглянул из-под огнезверя и прислушался. Плосколицых не было видно, хотя в отдалении звучали голоса. — Кажется, все тихо. Выходим.

— Постой, — удержал его Уджурак. — Я должен кое-что рассказать вам! Это очень-очень важно. Я узнал, чем занимаются плосколицые. Они забирают из земли нефть!

— И что из этого? — огрызнулся Токло. — И что такое нефть? Она нужна, чтобы добывать дичь? Если нет, то я не желаю ничего о ней знать, понял?

Уджурак повернулся к нему. Шерсть на его плечах вдруг встала дыбом, веселый блеск в глазах погас, взгляд стал суровым и холодным. Токло никогда не видел Уджурака таким, поэтому с трудом заставил себя не попятиться назад.

— Нефть — это вонючая черная жидкость, — прорычал Уджурак. — Между прочим, от твоей шерсти пахнет нефтью, Токло. Я чувствую ее запах. Плосколицым нужна нефть, и чтобы добывать ее, они строят все эти трубы, вышки и все остальное.

— Но послушай, Уджурак, — пролепетала Каллик, выбравшись из укрытия и остановившись перед маленьким гризли. — Это дела плосколицых. Медведей они не касаются.

— Да что ты говоришь? — с тихой яростью процедил Уджурак, поворачиваясь к ней. — Ты видела, во что превратилась эта земля? Она стала грязной, шумной, вонючей… Так знай, что плосколицые хотят сделать это повсюду! Они хотят настроить своих вонючих труб там, где живут северные олени!

— Но зачем? — ошарашенно спросила Каллик. — Что им сделали северные олени?

— Плосколицые добывают из земли нефть, — пояснил Уджурак. — Все это они делают только ради нее. Вышки выкачивают нефть из земли, а трубы переносят ее туда, куда нужно плосколицым. Им страшно нужна эта нефть, правда, я так толком и не понял, зачем. И чтобы добывать ее, они готовы пожертвовать дикой природой. И не только здесь, Каллик. Они хотят захватить и лед тоже.

— Но они не могут! — испуганно ахнула Каллик. — Плосколицые не могут жить на льду.

Уджурак дружески прижался к ее боку.

— Мне жаль тебя расстраивать Каллик, но ты ошибаешься. Они могут.

— Но что мы можем с этим сделать? — жалобно переспросила белая медведица.

— Не знаю. Но мы должны верить! — голос Уджурака задрожал от волнения. — Мы не случайно прошли весь этот долгий путь. Мне кажется, мы были посланы, чтобы остановить уничтожение дикой природы.

— Ушам своим не верю! — холодно произнес молчавший до сих пор Токло. Неужели этот белкоголовый медвежонок не понимает, что они никак не смогут остановить плосколицых? — Все это очень интересно, но сейчас на нас охотятся. Нужно поскорее выбраться отсюда и уйти в горы. Ты сказал, что они собираются застроить равнину — значит, в горах нам будет безопасно.

Уджурак печально покачал головой, во взгляде его была такая уверенность, что Токло невольно содрогнулся.

— Нет, — прошипел медвежонок. — С тех пор, как это началось, мы больше нигде не будем в безопасности. Плосколицые из народа карибу очень долго берегли свою землю, но теперь даже они больше не могут защитить ее. Нигде больше нет спасения и безопасности, — повторил он. — Очень скоро нефть уничтожит все вокруг. Чтобы найти ее, плосколицые разобьют лед и вырвут из земли деревья. Неужели ты не понимаешь, что мы должны что-то сделать?

Внезапно Луса шагнула вперед. До сих пор она молча слушала Уджурака, не сводя с него настороженных глаз, но теперь решилась. Токло раздраженно фыркнул, глядя как она уткнулась носом в плечо Уджурака.

— Мы должны спасти дикую природу! — горячо прошептала Луса.

Токло в бешенстве стиснул зубы. Может быть, уйти прямо сейчас? Отказаться участвовать в очередной затее Уджурака? Пойдет ли кто-нибудь за ним, если он сейчас повернется и уйдет? Токло поежился, вспомнив печальные дни, проведенные в одиночестве в лесу. Наверное, лучше не экспериментировать.

От этих невеселых мыслей его отвлекло приближающееся рычание огнезверя.

— Хватит терять время, — рявкнул Токло. — Кто-нибудь знает, куда бежать?

— Я совсем запуталась, — пискнула Луса. — Наверное, сюда!

Но прежде чем медведи успели шевельнуться, из-за угла вышли двое плосколицых, у одного из которых в руке была огненная палка. При виде медведей он остановился и громко вскрикнул от удивления.

— Бежим! — прорычал Уджурак.

Медведи выбежали на открытое пространство. С Черной тропы послышались новые крики, затем щелкнула огненная палка.

— Там их много! — прохрипела Луса. — Бежим!

Но стоило им сорваться с места, как сзади послышался собачий лай. Завывающий огнезверь погнался за медведями, сверкая разноцветными глазами. Спасаясь от преследования, Токло свернул за угол и юркнул в узкий переулок. Друзья неслись за ним по пятам.

— Почему эти плосколицые гонятся за нами, как за дичью? — пропыхтел Уджурак, с трудом поспевая за Токло. — Неужели они нас ненавидят?

— Не все, — ответила ему Луса. — Каллик, Токло, помните ту маленькую плосколицую, которая смотрела на нас из берлоги, а потом помахала лапой? Мне показалось, что ей нравятся медведи. — Луса замедлила бег и остановилась. — А что если…

— Нет, нет и нет! — рявкнул Токло. — Если ты подумала о том, о чем думаю я, то — нет. Мы не можем доверять никаким плосколицым, даже их детенышам.

— Но что нам остается делать? — возразила Луса. — Лес далеко, а мы заблудились. Мы не знаем, как отсюда выбраться. Кроме того, с нами Уджурак, который умеет разговаривать с плосколицыми и даже превращаться в плосколицего детеныша. Почему не воспользоваться этим?

— Попросить плосколицых о помощи? — взвизгнула Каллик. — Луса, это невозможно!

— Не знаю, — вздохнул Уджурак, но потом глаза его просияли. — Давайте попробуем? Вы сможете найти берлогу, где живет та плосколицая?

Токло попытался вспомнить, где они видели маленькую плосколицую. Они тогда опрометью бросились от ее берлоги, опасаясь преследования. Куда же теперь идти?

— Быстрее, Токло! — взмолилась Луса, тыкая его носом в бок. — Плосколицые вот-вот поймают нас!

Услышав шум за спиной, Токло быстро обернулся и увидел приближающихся плосколицых. Они вели с собой собаку, которая гулко лаяла. Какая разница, сидеть здесь или возле дома плосколицей? В худшем случае плосколицые поймают их там — но судя по всему, здесь они сделают это еще быстрее.

— Сюда! — крикнул Токло, бросаясь в ту сторону, которая, как ему казалось, вела к нужной берлоге. — Но позволь тебе напомнить, Уджурак — плосколицые, которых ты считал добрыми, только что стреляли в нас из своих огненных палок.

— Там была большая белая берлога! — пропыхтела на бегу Луса. — Я чувствую запах баков, он доносится оттуда. Давайте свернем…

Медведи принялись петлять среди Черных троп. Дважды им пришлось прятаться в тени, пропуская пробегавших мимо завывающих огнезверей, а еще раз они едва успели броситься под дерево, спасаясь от кружившей над головой металлической птицы.

Токло со страхом почувствовал, что его силы подходят к концу. Он знал, что они заблудились. Черные тропы были неотличимы друг от друга. Берлога, в которой жила маленькая плосколицая, была похожа на все остальные берлоги в этом отвратительном месте. Лапы у Токло болели от усталости, грудь тяжело вздымалась при каждом судорожном вздохе.

— Это бесполез… — начал он.

— Токло! — вдруг вскрикнула Каллик. Она пробежала несколько шагов вперед и свернула на очередную Черную тропу. — Я чувствую наши запахи! Может быть, они приведут нас в нужное место?

— Отличная мысль! — воскликнула Луса, со всех лап бросаясь к белой медведице. Уджурак понесся за ней, и Токло заставил себя не отставать.

Каллик привела их к очередному повороту. Кажется, им ненадолго удалось оторваться от погони. Присмотревшись, Токло заметил берлогу и кривое дерево рядом с ней. Крыша нависала над дверью, как густая шерсть, почти скрывающая медвежьи глаза.

— Пришли! — рявкнул он. — Можно попробовать, хотя мне совсем не нравится эта мысль.

Оглядевшись по сторонам, он перевел друзей через Черную тропу и со всех лап бросился в тень под крышей берлоги. Потом прошел вдоль стены и остановился возле окна, за которым они впервые увидели маленькую плосколицую. Встав на задние лапы, Токло заглянул внутрь. В берлоге было светло, но плотные шкуры закрывали окно.

Токло ткнулся носом в прозрачный лед. В тот же миг проворная розовая лапка схватилась за шкуры и отдернула их в стороны. В окне показалась уже знакомая медведям маленькая плосколицая.

— Помоги! Помоги нам! — взмолилась Луса. — За нами гонятся плосколицые!

Маленькая плосколицая испуганно попятилась от окна.

— Нет! — прорычал Токло.

— Прекрати, ты ее пугаешь! — воскликнула Луса, отпихивая его в сторону.

Токло с досадой покачал головой.

— Тебя она боится ничуть не меньше, чем меня! Она нас не понимает.

Вдалеке послышались приближающийся собачий лай и голоса плосколицых. Значит, нужно снова бежать…

Внезапно он услышал тихий шорох. Обернувшись, Токло увидел, что Уджурак стоит на задних лапах. Бурая шерсть стремительно исчезала с его боков, задние и передние лапы утончались, а уши и морда втягивались в голову.

— Давайте я попробую, — сказал Уджурак-плосколицый и подошел к окну.