Последняя неделя. Хроника последних дней Иисуса в Иерусалиме (ЛП) - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Маркус Борг (Глава шесть. ПЯТНИЦА) #8

Глава шесть. ПЯТНИЦА

День распятия Иисуса - самый священный день христианского года. В греческом христианстве это называется "Святая и Великая пятница“, на романских языках, ”Святая пятница “ и на немецком языке – «Скорбная пятница». В англоязычном мире это, конечно, "Хорошая пятница"(Good Friday). Происхождение английского названия неясно; это может быть связано с "Божьей"(God) пятницей или, возможно, началось как “хорошая” пятница. В любом случае, это могло прийти из Германии, где этот день был также известен как Gottes Freitag(“Божья пятница”) и Gute Freitag(“страстная пятница”).

ПРО «ЗАМЕСТИТЕЛЬНОЕ ИСКУПЛЕНИЕ» ЕЩЕ РАЗ

Хотя обозначение этого страшного дня как "хорошего" должно поразить нас как несочетаемое, для большинства христиан это не так. Одна из причин - привычка. Другая причина заключается в том, что христиане на протяжении веков утверждали, что в этот день, несмотря на ужас происходящего, было совершено искупление мира.

Искупительное значение, придаваемое этому дню, означает, что все мы, кто имел какое-либо приверженность христианству, понимаем, о чем идет речь. Это исходит из глубины веков христианского ритуала и богословских размышлений о смерти Иисуса.

Это знакомое понимание смерти Иисуса подчеркивает его знаменательную жертвенную природу: он умер за грехи мира. Это понимание является частью более крупного комплекса идей, а именно, что все мы - грешники. Для того, чтобы Бог простил грехи, должна быть предложена заместительная жертва. Но для обычного человека было бы неприемлемым жертвоприношение, потому что такой человек был бы грешником и умирал бы только за свои собственные грехи. Таким образом, жертва не должна быть грешником, а совершенным человеком. Только Иисус, который был не только человеком, но и Сыном Божьим, был совершенен, безупречен и без греха. Таким образом, он является жертвой, а Страстная пятница - это тот день, который делает наше прощение возможным.

Поэтому важно понимать, что это не единственный способ понимания смерти Иисуса. Действительно, для того, чтобы эта точка зрения стала доминирующей, потребовалось более тысячи лет. Понимание, обрисованное выше, впервые появилось в полностью развитой форме в книге, написанной в 1097 году св. Ансельмом, архиепископом Кентерберийским.

Аргумент Ансельма гениален , а логика безупречна. Он предполагает правовую основу для понимания наших отношений с Богом. Наши грехи, наше непослушание, это преступление против Бога. Непослушание требует наказания, иначе его не воспринимают всерьез. Поэтому Бог должен требовать наказания, уплаты цены, прежде чем Бог сможет простить наши грехи или преступления. Иисус - это цена. Оплата была произведена, задолженность была ликвидирована. И поскольку Иисус предоставлен Богом, логика также утверждает благодать - но только в правовых рамках.

Это общее христианское понимание выходит далеко за рамки того, что говорит Новый Завет. Конечно, там используются жертвенные образы, но язык жертвенности является лишь одним из нескольких различных способов, которые авторы Нового Завета формулируют смысл казни Иисуса. Они также рассматривают его как “нет” господству над Иисусом (и Богом), как поражение сил, которые правят этим миром, раскрывая их моральное банкротство, как раскрытие пути трансформации и как раскрытие глубины Божьей любви к нам.[11]

Таким образом, по мере того, как мы приближаемся к истории Марка в пятницу, мы должны быть в курсе того, как наши предрассудки, могут помешать видеть, что Марк говорит. В частности, мы будем утверждать, что у Марка вообще нет «заместительного жертвенного» понимания смерти Иисуса.

В дополнение к склонности видеть смерть Иисуса через призму более позднего христианского учения, существует еще одна проблема, когда мы стремимся услышать подлинную историю Марка. А именно, мы чаще всего слышим историю смерти Иисуса как композицию из нескольких Евангелий Нового Завета. Мы делаем то же самое с рождественскими историями, рассказами о рождении Иисуса. От Матфея мы получаем путеводную Звезду и мудрецов; от Луки мы получаем путешествие в Вифлеем, где нет места в гостинице, и пастухи следят за своими стадами ночью.

Так и с историями о смерти Иисуса. Хотя Матфей и Лука в основном следуют повествованию Марка, каждый из них вносит свои изменения. Например, только у Матфея есть сцена Пилата, омывающего руки и криком толпы: "кровь его на нас и на наших детях" (27:25), стих, который играл значительную роль в христианском преследовании евреев на протяжении веков. Только у Луки есть история об Иисусе, явившемся перед Иродом Антипой, а также три "последних слова" Иисуса: "Отец, прости их, ибо они не ведают, что творят”; “Сегодня же будешь со мною в Раю”; и “Отец, в твои руки предаю дух мой” (23:34, 43, 46).

История Великой пятницы в Евангелии от Иоанна содержит гораздо больше диалогов между Иисусом и Пилатом (у Марка Иисус говорит с Пилатом только один раз, а затем молчит). Иоанн также добавляет еще три "последних слова" с креста: своей матери и возлюбленному ученику: "женщина, вот твой сын" и "вот твоя мать"; "я хочу пить"; и "это конец" (19:26-28, 30). Наконец, составное понимание страстной пятницы обычно включает в себя язык Павла и автора письма к евреям: Иисус как жертва за грех и как великий первосвященник, который приносит себя в жертву (9: 11-14).

Таким образом, требуются значительные усилия, чтобы услышать, как Марк рассказывает историю без фильтров, данными другими книгами Нового Завета и более позднего христианского богословия. Эти фильтры не просто неправильные. Мы должны отложить их, если хотим услышать историю Марка, как он рассказывает.

ИСТОРИЯ МАРКА О СТРАСТНОЙ ПЯТНИЦЕ

Так как Марк - это самое раннее Евангелие, то его текст даёт самое раннее повествование о распятии. Конечно, он не первый упомянул об этом. Эта честь принадлежит Павлу, все подлинные письма которого были написаны до любого из Евангелий. Павел много раз ссылается на факт распятия Иисуса: он снова и снова говорит о смерти Иисуса, о кресте и о распятии Христа. Это "мудрость и сила Божья", хотя это ”камень преткновения "для евреев и ”глупость" для язычников. В основе христианской жизни лежит демонстрация Божьей любви к нам, жертва, которая делает возможным наше искупление, на пути личного преображения как умирания и воскресения (1 Кор . 1: 23-24; Рим. 5:8; 3:24-25; Гал. 2: 19-20; Рим. 6:3-4).[12]

Иногда Павел говорит немного больше о том, что случилось. В одном отрывке он касается смерти и погребении Иисуса: «Христос умер за наши грехи согласно писанию, и он был похоронен». В другом он говорит нам, что «правители этого века . . . распят Господь славы». В приписываемом ему письме он или последователь говорит, что на кресте Бог «обезоружил правителей и власти и сделал из них публичный пример, утроив их в нем» (1 Кор. 15:3-4; 2:8; Кол. 2:15).

Но письма Павла не являются рассказами и, таким образом, не включают историю страстной пятницы. Вместо этого, как свидетельствуют приведенные выше примеры его языка, в письмах, содержится ряд толкований значения смерти Иисуса. То, что Павел, самый ранний автор в Новом Завете, использует множество толкований, приводит к важному результату: в Новом Завете нет единого истолкования значения смерти Иисуса. Нетрудно понять, почему. Последователи Иисуса в годы и десятилетия после его смерти стремились увидеть смысл в ужасающей казни их любимого учителя, которого они считали помазанным Богом. Оглядываясь назад на это событие, они ретроспективно видят в этом провиденциальную цель.

Так и в Евангелии Марка. Хотя Марк предоставляет самую раннюю историю страстной пятницы, мы не должны представлять, что его история, таким образом, свободна от интерпретации после Пасхи. Повествование Марка сочетает в себе ретроспективную интерпретацию и историю.

Марк рассказывает историю Страстной Пятницы в точно указанных трехчасовых интервалах: с рассвета (6 утра) до 9 утра, с 9 утра до полудня, с полудня до 3 вечера и с 3 вечера до вечера (6 вечера). Сначала мы рассмотрим его историю как комбинацию истории и интерпретации, а затем изучим его более широкую интерпретационную структуру.

С 6 до 9 утра

«1 Рано утром старшие священники вместе со старейшинами и учителями Закона и весь Совет после совещания вынесли решение, связали руки Иисусу, отвели Его и передали Пилату. 2 «Ты и есть „царь иудеев"?» — спросил Его Пилат. «Это ты говоришь», — ответил Иисус. 3 Старшие священники выдвигали против Него множество обвинений, 4 и тогда Пилат снова спросил Его: «Ничего не отвечаешь? Смотри, сколько против Тебя обвинений!» 5 Но Иисус и на это ничего не ответил, что очень удивило Пилата. 6 Во время праздника Пилат обычно отпускал на свободу одного заключенного, за которого просил народ. 7 Был тогда один, по имени Бар-Абба, схваченный вместе с мятежниками, которые во время восстания совершили убийство. 8 Народ пришел к Пилату и стал просить его о том, что тот обычно аая них делал.9 Пилат сказал им: «Хотите, отпущу вам „царя иудеев"?» 10 Он понимал, что старшие священники выдали ему Иисуса из зависти. 11 Но они подбили народ просить, чтобы он лучше отпустил им Бар-Аббу. 12 «А как мне поступить с тем, кого вы зовете царем иудеев?» — снова говорит Пилат. 13«На крест Его!» — снова закричали они. 14 «А что дурного Он сделал?» — говорит им Пилат. Но они вопили все громче и громче: «На крест Его!» 15 Пилат, желая угодить толпе, освободил им Бар-Аббу, а Иисуса приговорил к распятию, велев сперва бичевать. 16 Воины увели Его внутрь дворца, в помещение аая солдат, и созвали весь отряд. 17Они надели на Него пурпурный плащ, а на голову венок, который сплели из колючек, 18 и стали приветствовать Его: «Да здравствует царь иудеев!» 19 А потом били Его палкой по голове, плевали в Него и, становясь на колени, простирались ниц перед Ним.20 Наглумившись, они сняли с Него пурпурный плащ и надели на Него Его собственную одежду. Его повели на распятие. 21 Одного прохожего, Симона из Кирёны, отца Александра и Руфа, — он шел из деревни — заставили нести Его крест». (15:1-21)

В перерывах, днем местные коллаборационисты - первосвященники, старейшины и книжники, передают Иисуса местному представителю имперской власти Пилату. Пилат допрашивает Иисуса. Марк не говорит нам, где это происходит, но почти наверняка это происходит во дворце покойного царя Ирода Великого, где римские правители обычно останавливались, пока находились в Иерусалиме. Позже Марк явно ссылается на "двор дворца" (15: 16). По мере развития событий становится ясно, что местные власти также присутствуют.

Пилат спрашивает Иисуса: «Ты и есть „царь иудеев"?» Вероятно, нам стоит услышать насмешливый акцент на слове ”ты" в вопросе Пилата. "Ты" - еврейский крестьянин, уже избитый, окровавленный и связанный, стоящий бессильным передо мной - " царь иудейский?» Так что мы, вероятно, должны услышать в ответ Иисуса насмешливый акцент на том же самом слове: “Это ты говоришь.”[13]

Услышав это, Пилат повторяет свой вопрос: «Ничего не отвечаешь? Смотри, сколько против Тебя обвинений!». Но Марк говорит нам: «Иисус больше не отвечал» (15:5). Отказ отвечать власти отражает как мужество, так и презрение. Власти это не нравится. Пилат поражен. Воистину, Иисус больше не говорит ни слова в рассказе Марка, пока его последний крик с креста не прозвучит позже в тот день: "Боже мой, Боже мой, почему ты оставил меня?” (15:34).

Затем следует загадочный эпизод, в котором Пилат, предлагает освободить любого заключенного, которого пожелала толпа! Это озадачивает, потому что трудно представить, что такая практика существовала в такой хлопотной провинции, как Иудея. Как рассказывает Марк, речь идет о повстанце по имени Бар-Абба, который совершил убийство во время "восстания". Пилат спрашивает: "вы хотите, чтобы я освободил для Вас царя Иудейского [то есть Иисуса]?" Но, говорит Марк, храмовые власти «взбудоражили толпу, чтобы он отпустил для них Бар-Аббу» (15: 11).

Почти наверняка, это не та же толпа, которая слушала Иисуса с восторгом в течение недели; Марк не дает нам оснований так думать, что толпа обернулась против Иисуса. Более того, весьма маловероятно, что толпа из более ранних недель будет допущена во дворец Ирода, где происходит эта сцена. Эта толпа, толпа, взбудораженная первосвященниками, должно быть, была намного меньше и лучше всего понималась как обеспеченная властями (кто-то должен был впустить их во дворец). Когда Пилат спросил толпу, “то, что вы хотите, чтобы я сделал с человеком, которого вы называете царем иудеев?” они отвечают: “Распни его” (15:13). Поэтому Пилат освобождает Бар-Аббу и передает Иисуса своим воинам для распятия.

Как историческое событие, рассказ про Бар-Аббу маловероятен. Но если мы перенесём это эпизод в исторический контекст Марка, т.е. около 70 года, то это имеет другой смысл. И Бар-Абба, и Иисус - революционеры. Оба бросили вызов имперской власти. Но первый выступал за насильственную революцию, а второй-за ненасилие. К 66 году Иерусалимская толпа (и многие другие в Еврейской стране) выбрала путь Бар-Аббы , а не путь Иисуса. События 66-70 сделали эта историю понятной.

Первые три часа дня продолжают разворачиваться. Будучи передан солдатам Пилата, Иисус, как и многие политические заключенные до и после него, подвергается пыткам и унижениям. Его секли. Затем солдаты раздевают его (что само по себе свидетельствует о его бессилии в их руках) и помещают его в насмешку на церемонии коронации: они одевают его в фиолетовый плащ, кладут на его голову венец (терний), приветствуют его как “царя Иудейского”, ударяют его и плевают на него. Затем они снова раздевают его, надевают на него его одежду и выводят его на распятие.

Заключенные, приговоренные к смертной казни распятием, как правило, должны были нести горизонтальную перекладину креста к месту казни, где вертикальная часть была столбом, вкопанным в землю. Но Марк говорит нам, что солдаты заставили прохожего, Симона Киринского, нести крест Иисуса. Хотя Марк не говорит, почему, по-видимому, это был не акт доброты по отношению к Иисусу, а потому, что Иисус стал слишком слаб, чтобы нести деревянную перекладину самому.

С 9 утра до полудня.

«22 Его приводят на место, которое зовется Голгофа, что в переводе значит «Череп». 23 Ему предлагали вина с дурманящим питьем, но Он не стал пить. 24 Потом Его прибивают к кресту и делят между собой Его одежду, бросая жребий, кому что взять. 25 Было девять часов утра, когда Его распяли.26 Над головой у Него была надпись с указанием вины: ЦАРЬ ИУДЕЕВ. 27 Вместе с Ним распяли двух преступников, одного справа, а другого слева от Него. 29 Прохожие бранили Его, презрительно качая головой, и говорили: «Эй Ты! Ну что, разрушил Храм и в три дня построил?!30 Спаси самого себя — сойди с креста!» 31 Так издевались над Ним и старшие священники с учителями Закона. «Других спасал, — говорили они, — а себя спасти не может.32 Помазанник, Царь Израиля! Пусть сойдет с креста у нас на глазах — тогда Ему поверим!» Даже те, что были с Ним распяты, оскорбляли Его". (15:22-32)

В 9 утра, в месте называемом Голгофа, “Череп”, солдаты распинают Иисуса. Марк про само событие даёт только короткую фразу: «и распяли его» (15: 24). Марку не нужно было объяснять больше, ибо его община была очень хорошо знакома с Римской практикой распятия. Но нам сегодня нужны какое-какие разъяснения.

Распятие было формой римского имперского устрашения. Во-первых, и прежде всего, хотя римляне не изобрели его, они зарезервировали его для особых наказаний. Далее, это была смертная казнь для определенной категории преступников, таких как беглые рабы или повстанцы, которые подрывали римское право и порядок и тем самым нарушали Pax Romana(“Римский мир”). Кроме того, как имперский устрашение, это было рассчитано на максимальное устрашение людей и как таковое оно должно было быть очень, очень публичным. Жертв выставляли в качестве общественного предупреждения. Наконец, наряду с другими высшими наказаниями, такими как сожжение заживо или съедение заживо зверями, то, что сделало его высшим, было не только страданий или даже унижений, но и тем, что от жертвы ничего не оставалось или, в противном случае, не разрешено было погребения.

Как форма общественного устрашения, крест с распятым человеком, как правило, располагались в непосредственной близости от городских ворот и главной дороги, на высоком, видном месте. Жертва обычно несла или тащила перекладину вместе с надписью о преступлении, которое прикреплялось к одной из этих стоек. Так недавно обнаруженное археологами в Израиле распятое тело, было жертвой первого века, руки у человека были зажаты над перекладиной и кости лодыжек были прибиты железными гвоздями по обе стороны к вертикальному столбу. Несмотря на то, что тело получило почетное захоронение в своей семейной гробнице, другие жертвы часто распинались достаточно низко, чтобы не только птицы падальщики, но и дикие собаки могли дотянуться до них. И, в большинстве случаев, тела распятых оставляли на кресте до тех пор, пока от них ничего не осталось.

На месте распятия солдаты бросают жребий об одежде Иисуса, эпизод, к которому мы вернемся, когда мы опишем более широкую интерпретационную структуру Марка. Когда Иисус висит на кресте, над ним издеваются, предположительно, те же люди, которые обвинили его перед первосвященником, ибо они повторяют обвинение: «Эй Ты! Ну что, разрушил Храм и в три дня построил?!!» (15:29, вторя 14:58). Между собой, первосвященники и книжники также издевались над ним: “Мессия, Царь Израиля — сойди с креста”.

На кресте была надпись: “Царь иудейский". С точки зрения Марка, надпись иронична. Пилат задумал это как насмешку и, скорее всего, увидел в этом насмешку не только Иисуса, но и его обвинителей, как бы говоря: "этот человек, которого Рим имеет власть казнить, - ваш царь!" Тем не менее, с точки зрения Марка и раннего христианства, надпись, несмотря на ее высмеивающее намерение, является точной. Иисус - истинный царь.

Марк говорит нам, что Иисус был распят между двумя “преступниками". Греческое слово в переведённое как "преступники“, обычно используется для партизанских боевиков против Рима, которые были либо ”террористами“, либо ”борцами за свободу", в зависимости от точки зрения. Их присутствие в истории напоминает нам, что распятие было использовано специально для людей, которые систематически отказывались принимать власть Римской империи. Обычных преступников не распинали. Иисус казнен, как восставший против Рима, между двумя другими повстанцами.

Общее впечатление, что они были “разбойниками”, а не повстанцами, основано на рассказе Луки о диалоге между Иисусом и “кающимся разбойником”, который заканчивается тем, что Иисус говорит: “сегодня ты будете со мной в Раю” (23: 39-43). Но в Марке нет такого диалога. Там говорится, что "Даже те, что были с Ним распяты, оскорбляли Его” (15: 32)

С полудня до 3 вечера

«В полдень по всей земле настала тьма до трех часов дня». (Мк 15:33)

* * *

Иисус уже три часа находился на кресте. Следующие три часа, с полудня до 3 часов дня, описываются одним предложением: "В полдень по всей земле настала тьма до трех часов дня". Греческое слово в переводе "страна“ может также означать” земля", и неясно, означает ли Марка страну (предположительно Иудею) или землю в целом.

Интерпретаторы иногда предполагали, что причиной тьмы могло быть затмение солнца, но это объяснение невозможно. Даже во время полного солнечного затмения темнота длится всего несколько минут, а не часов. Кроме того, поскольку астрономы могут сказать нам, когда и где произошло общее затмение, мы знаем, что в этой части мира не было никакого затмения около 30 года. То, что это была” сверхъестественная " тьма, также крайне маловероятно. Это потребует не только понимания отношения Бога к природе, но и необъяснимой тьмы этой продолжительности, скорее всего, были бы замечены нехристианскими авторами, и у нас нет таких сообщений.

Вместо этого, очевидно, тьма является религиозной символикой Марка. В древнем мире весьма значимые события на земле сопровождались знаками в небе. Комета символизировала смерть Юлия Цезаря. Так же и с тьмой: во всех культурах тьма - это архетипический образ, связанный со страданием, трауром и судом. Такое использование появляется в Священном Писании Марка, Еврейской Библии. В истории исхода одна из эпидемий включала "тьму над землей" (исход. 10:21-23). У пророков тьма связана с трауром и Божьим судом. У Иеремии об Иерусалиме "Родившая семерых теперь бессильна, дух испускает: зашло ее солнце в полдень, опозорена она и поругана. А тех, кто выжил, Я отдам мечу, отдам врагам», — говорит Господь. "(15: 9). В текстах осуждения Зефания и Иоиля ссылаются на день «тьмы и мрака» (Зеф. 1:15; Иоиль 2:2, 31). В отрывке, угрожающем судом над Израилем в восьмом веке до нашей эры, Амос говорит от имени Бога: «солнце в полдень зайти заставлю, средь бела дня тьму наведу на землю!» (8: 9).

Учитывая этот фон, темноту с полудня до 3 вечера лучше всего понимать как символ. Сколько смыслов стоит за этим символов неясно, но разумно представить себе сочетание горя и осуждения. Космос сам присоединяется к скорби о том, что происходит, даже когда тьма символизирует суд над правителями, ответственными за распятие “Господа славы”, чтобы использовать язык Павла.

От 3 до 6 часов

«34 А в три часа Иисус вскрикнул громким голосом: «Элой, Элой, лема савахтани?» В переводе это значит: «Боже Мой, Боже Мой! Зачем Ты Меня оставил?» 35 Некоторые из тех, кто стоял рядом, услышав Его слова, говорили: «Слышите, зовет Илию!» 36 А один подбежал, намочил губку в кислом питье и стал Его поить, говоря: «Ну-ка, посмотрим, придет Илия снять Его или нет?» 37 Иисус, вскрикнув громким голосом, испустил дух. 38 Завеса в Храме разодралась надвое, сверху донизу. 39 Центурион, стоявший перед крестом, видел, как Иисус испустил дух, и сказал: «Поистине этот человек был Сыном Бога!» 40 Было там и несколько женщин, которые смотрели издали, среди них Мария Магдалина, Мария, мать Иакова младшего и Иосета, и Саломея; 41 они обычно сопровождали Его и заботились о Нем, когда Он был в Галилее. Было много и других женщин, которые пришли с Ним в Иерусалим». (15:34 - 41 )

* * *

В 3 часа дня или вскоре после этого, Иисус «издал громкий крик и испустило дух». Марк сообщает его последние и единственные слова с креста как: «Боже Мой, Боже Мой! Зачем Ты Меня оставил?» Это цитата из псалма 22. Мы вернемся к этому, когда опишем более широкую интерпретационную структуру Марка.

Затем Марк рассказывает о двух событиях, которые «интерпретируют» то, что произошло. Первый - это разрыв занавеса храма: “и завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу” (15:38). Как и «темнота» с полудня до 3 часов дня, это событие лучше всего понимать символически, а не как историческое.

Завеса отделяла Светилище, от остальной части храма. «Святая святых» понималась как особое место Божьего присутствия: Бог присутствовал больше всего, концентрированно, в самой внутренней части святилища. Настолько священной была эта часть святилища, что только первосвященнику было разрешено войти в нее, и только в один день года.

Сказать, как делает Марк, что занавес разорвалась надвое, имеет двоякий смысл. С одной стороны, это суд над Храмом и храмовыми властями, местными властями, которые вступили в сговор с имперским Римом, чтобы осудить Иисуса на смерть. С другой стороны, это значит, что доступ к Божьему присутствию открыт для всех. Это утверждение подчеркивает, ранее высказанную у Марка мысль: теперь Иисус опосредовал доступ к Богу, т.к. храм включился в систему господства.

Затем Марк рассказывает о втором событии после смерти Иисуса. Римский сотник, командующий солдатами, распявшими Иисуса, восклицает: "истинно, этот человек был Сыном Божьим" (15:30). Он - первый человек в Евангелии Марка, называющий Иисуса "Божьим Сыном". Даже последователи Иисуса не говорят о нем так.

То, что это восклицание происходит от центуриона, очень важно. Согласно Римско-имперскому богословию, именно император Рима был "Сыном Божьим" - откровением Божьей силы и воли для Земли. Согласно той же теологии, император был Господом, Спасителем и тем, кто принес мир на землю. Но теперь представитель Рима утверждает, что этот человек, Иисус, казненный империей, является Сыном Божьим, а император уже им не является. В восклицании сотника, ответственного за казнь Иисуса, который видел его близко, империя свидетельствует против себя.

Есть еще несколько свидетелей смерти Иисуса - это женщины последовательницы:

«40 Было там и несколько женщин, которые смотрели издали, среди них Мария Магдалина, Мария, мать Иакова младшего и Иосета, и Саломея; 41 они обычно сопровождали Его и заботились о Нем, когда Он был в Галилее. Было много и других женщин, которые пришли с Ним в Иерусалим» (15:40 - 41)

Из того, что сказано о Марии Магдалине в других Евангелиях следует, что она была самой важной из последовательниц Иисуса. О другой Марии, "матери Иакова младшего и Иосета", мы ничего не знаем. Про третью женщину можно сказать только то, что Саломея была обычным женским именем в первом веке.

Присутствие женщин напоминает нам, что мужчин, последователей Иисуса нет. Они все сбежали. Возможно, было бы безопаснее, если бы женщины находились поблизости; власти менее склонны подозревать их в том, что они являются опасными подрывниками.

Как бы то ни было, у Марка (и во всех Евангелиях) женщины играют главную роль в истории Страстной Пятницы и Пасхи. Они свидетели смерти Иисуса. Они следуют за его телом, после его смерти и видят, где он похоронен. Во всех Евангелиях они первыми приходят к гробнице в воскресенье и приносят весть о Пасхе. У Марка, как мы увидим в главе о Пасхальном Воскресении, они единственные.

Роль женщин в истории Марка о Страстной Пятнице поднимает важный вопрос. Почему еврейские женщины первого века (и чуть позже, языческие женщины) были так увлечены Иисусом? Конечно по тем же причинам, что и в любом веке. Но кроме этого, очевидно, что Иисус и раннее христианство дало женщине личность и статус, которых не было в их время. Женщины в еврейской и языческой культурах были во многом подчинены. Иисус и раннехристианское движение свергло общепринятую мудрость о женщинах, как среди евреев, так и среди язычников. Эта «подрывная черта» христианства была отвергнута в дальнейшем, но не здесь, где на видном месте в истории кульминационных событий жизни Иисуса центральную роль занимают женщины.

6 вечера и погребение Иисуса

«42 Уже был вечер. А так как это была пятница, то есть канун субботы, 43 то Иосиф из Аримафёи, влиятельный член Совета (он тоже ждал Царства Божьего), осмелился явиться к Пилату и попросить тело Иисуса.44 Пилат был удивлен, что Он уже умер, и, позвав центуриона, спросил, давно ли умер Иисус. 45 Удостоверившись, он позволил Иосифу забрать мертвое тело. 46 Тот, купив погребальное полотно и сняв тело, завернул его в полотно, положил в гробницу, которая была высечена в скале, и привалил камень ко входу в гробницу. 47 А Мария Магдалина и Мария, мать Иосета, смотрели и видели, где Он был похоронен». (15: 42 - 47)

* * *

Это был долгий день. Сейчас приближается вечер, около 6 весеннего месяца. Закат ознаменует начало субботы.

Иосиф Аримафейский, названный Марком «уважаемым членом Совета, который также ожидал Царства Божия», просит у Пилата разрешения похоронить тело Иисуса, что бы успеть до начала субботы. Получив подтверждение, что Иисус был мертв в течение некоторого времени, Пилат удовлетворяет его просьбу. Затем Иосиф устраивает, чтобы тело было отнесено, обернуто льняной тканью, помещено в гробницу, высеченную из скалы, а затем запечатано в гробнице камнем, перекатывающимся через его дверь. Это примечательный отход от привычной процедуры, поскольку, как упоминалось ранее, тело распятого человека не разрешалось погребать никак.

Рассказ о погребении Иисуса Иосифом «обрастет» подробностями в других Евангелиях. У Марка, Иосифа не называют последователем Иисуса, но в лучшем случае его можно рассматривать как сочувствующего. Матфей называет его “учеником Иисуса” (27:57). Лука не называет Иосифа учеником, но добавляет, что он был “хорошим и праведным человеком, который не согласился” с осуждением Иисуса со стороны Совета (23:50-51). К словам Марка, Матфей добавляет, что это была собственная гробница Иосифа (27:60). Хотя Лука не говорит, что это была гробница Иосифа, он говорит, что она была новой: в ней еще никто не лежал (23:53). Иоанн также говорит, что гробница была новой, и что Никодим (упомянутый только в Иоанне) помог Иосифу и принес сто фунтов мирры и алоэ, огромное количество специй (19:38– 42). У Иоанна Иисусу фактически дано царственное погребение.

Независимо от истории, стоящей за историей погребения Иисуса, у Марке, он создает почву для Пасхального утра. Женщины-ученицы Иисуса, следуя за Иосифом, видят, где его тело было погребено.

СМЕРТЬ ИИСУСА КАК ЖЕРТВА?

Мы возвращаемся к общепринятому христианскому пониманию смерти Иисуса: что это была «заместительная жертва» за грехи мира. Размышляя о том, в какой степени этот мотив присутствует у Марка, мы проводим различие между широким и более конкретным значением слова "жертва".

Под широким смыслом понимается жертвование своей жизнью ради дела. Принято называть такие имена, как Мартина Лютера Кинга-младшего, Махатма Ганди, Оскара Ромеро и Дитриха Бонхеффера, жертвующими своей жизнью ради высоких целей. Солдат, убитых в бою, часто называют жертвующим своей жизнью ради своей Родины. В этом смысле можно говорить об Иисусе, пожертвовавшем своей жизнью ради пропаганды Царства Божьего.

Более конкретное понятие жертвы в отношении смерти Иисуса говорит о ней как о заменяющей жертве за грехи мира. Это понимание отсутствует в истории Марка о страстной пятнице; его нет там вообще!

Действительно, такое понимание отсутствует в Евангелии от Марка в целом. Три предчувствия смерти Иисуса в центральной части Марка не говорят, что Иисус должен отправиться в Иерусалим, чтобы умереть за грехи мира. Скорее, они называют Иерусалим местом казни властями. Во всех тексте Марка есть только один отрывок, который может иметь, отчасти, «заместительное жертвенное» значение. Это отрывок, в котором, после третьего предвосхищения своей смерти, Иисус у Марка говорит своим последователям о том, что значит следовать за ним: «и кто хочет быть среди вас первым, тот пусть будет для всех рабом. 45 Ведь и Сын человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, а чтобы служить и отдать Свою жизнь как выкуп за множество жизней». (10:45).

Для многих христиан слово "выкуп” звучит как жертвенный язык, ибо мы иногда говорим об Иисусе как о выкупе за наши грехи. Но это почти наверняка не имеет такого значения у Марка. Как уже упоминалось, греческое слово, переводимое как ”выкуп" (lutron), используется в Библии не в контексте оплаты греха, а для обозначения платежа, произведенного для освобождения пленников (часто из плена на войне) или рабов (часто из долгового рабства). "lutron" является средством освобождения от рабства.

Фраза о том, что Иисус «отдаёт свою жизнь как выкуп за множество жизней» означает, что Он отдал свою жизнь как средство освобождения от рабства. Контекст отрывка в Евангелии от Марка поддерживает такое понимание. Предыдущие стихи есть критика системы господства: «Вы знаете, что у язычников правители и начальники господствуют над ними и великие ими полностью распоряжаются». (10:42). «Но у вас пусть будет не так!» говорит Иисус, а затем использует свой собственный путь в качестве иллюстрации. В отличие от правителей этого мира, «Ведь и Сын человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, а чтобы служить и отдать Свою жизнь как выкуп (lutron) за множество жизней». И это путь для его последователей, чтобы подражать: пусть так будет «среди вас».

Таким образом, Марк не понимает смерть Иисуса как «заместительную жертву» за грехи мира. Утверждения об обратном, могут указывать только на ошибочное прочтение, только что изученного нами отрывка.

Как же тогда Марк понимает смерть Иисуса? Как сообщает его история Великой Пятницы, он видит смерть Иисуса как казнь властями, из-за его вызова системе господства. Решение храмовых властей принять против него меры, было принято после его подрывного действия в Храме. Эти местные коллаборационисты передали его имперской власти, которая затем распяла его по обвинению, которое было одновременно и неразрывно политическим и религиозным: «Царь Иудеев».

Марк понимает смерть Иисуса как суд над властью и Храмом. "Первосвященники, старейшины и книжники" убили его, точно как сказал Иисус. На этот суд указывает тот факт, что, когда Иисус умирает, над городом и землей приходит тьма, и надвое в храме разрывается надвое. И римский сотник выносит суд против своей собственной империи, которая только что убила Иисуса: "истинно, этот человек, а не император, является Сыном Божьим”.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ МАРКОМ ЕВРЕЙСКОЙ БИБЛИИ

В нескольких местах своей истории Страстной Пятницы, Марк повторяет и иногда цитирует еврейскую Библию. Прежде чем описывать, как это формирует его интерпритативную структуру, мы прокомментируем общий христианский способ видеть связь между тем, что мы называем Ветхим Заветом и Новым Заветом.

Многих из нас, выросших в Христианстве, учили, что отношения между двумя заветами - это отношения пророчества и исполнения. Ветхий Завет пророчествует о пришествии Мессии, и это исполнилось в Иисусе. Эта связь пророчества и исполнения обычно понималась как предсказание и исполнение. Многие из нас узнали, что в Ветхом Завете было множество предсказаний прихода Иисуса и событий его жизни. Они не только показали, что Иисус был Мессией, но и доказали истину Библии, и, таким образом, христианство — сверхъестественно вдохновленное Писания, может предсказать так точно будущее.

Этот способ видеть отношения между двумя заветами оказывает важное влияние на то, как видится жизнь и смерть Иисуса. Это легко и естественно, если не неизбежно, приводит к выводу, что все должно было произойти таким образом. Эти события были предопределены, и являются частью Божьего "плана спасения". Они [события] происходили по Божественному плану и были необходимы. Божественное предопределение: Бог спланировал это таким образом. Божественная необходимость: это должно было произойти таким образом. И это часто связано с заместительным жертвенным пониманием смерти Иисуса: смерть Иисуса была предопределена и необходима, потому что Бог может прощать грехи только через адекватную «заместительную жертву».

Мы видим, отношения между Еврейской Библией и Новым Заветом совсем по-другому, как и большинство современных учёных. Еврейская Библия была священным Писанием ранних христиан, и многие из них знали её очень хорошо, независимо от того, слышали ли это устно или умели читать. Таким образом, рассказывая историю об Иисусе, они использовали для этого Язык Еврейской Библии.

Эта практика привела к тому, что мы называем «историзированными пророчествами», т.е. когда фрагмент текста из книг Пророков, используется в повествовании как основа для создания нового эпизода и его понимания.

Чтобы проиллюстрировать этот процесс, мы используем два примера из Евангелия от Матфея, мастера «историзированных пророчеств». В своей истории о младенчестве Иисуса, Иосиф и его семья возвращаются из Египта после их бегства туда, чтобы избежать преследования Ирода. Матфей говорит об их возвращения как исполнение пророчества из пророка Осии: «из Египта воззвал я сына моего» (11:1). В Осии этот отрывок относится к Исходу. Это говорит о Божьей любви к Израилю и о том, что Бог сделал для этого, особенно избавление во время Исхода — Божье “призвание сына своего” Израиля “из Египта". Матфей берет этот отрывок и говорит, что этот отрывок, «на самом деле», ссылается на Божье призвание его “сына”— Иисуса—из Египта. Это историзация пророчества: используя отрывок из Ветхого Завета в рассказе последующей истории.

Второй пример: когда Матфей рассказывает историю самоубийства Иуды в конце его Евангелия, он берёт отрывоки из пророков, связывая его с ценой предательства Иисуса, тридцать серебряников. В 27:9 Матфей повторяет отрывок из Захарии 11:13 (неправильно приписывая его Иеремии), в котором говорится о том, что тридцать сиклей серебра возвращаются в храмовую сокровищницу.

Иногда трудно понять, используется ли "историзированное пророчество" для комментариев о чем-то, что на самом деле произошло, или старый текст используется для создания подходящего эпизода. Но такое различение не является нашей теперешней проблемой. Смысл, скорее, в том, чтобы использование текстов из Еврейской Библии в рассказе об Иисусе, создают толковательную систему (герменевтику) рассказчика.

После этого небольшого пролога, мы обратимся к использованию Марком Еврейской Библии в истории Страстной Пятницы. Мы уже видели некоторые из них, например, в использовании «темноты» днём. Теперь мы сосредоточимся на других использованиях Еврейской Библии у Марка, а именно на частом цитировании у него Псалма 21(22). Его вступительные слова являются заключительными словами Иисуса: "Боже мой, Боже мой, почему ты оставил меня?" История о солдатах, бросающих жребий для одежды Иисуса, повторяет Псалом 21: 18 «они меж собой делят одежду мою — кидают жребий, кто рубаху возьмет». Две фразы из псалма 21:7 повторяются, когда Марк говорит, что «Как увидят — смеются надо мной. Головою качают, глумясь» (21:29, 31).

Как эти отрывки следует понимать? В общих рамках христианских предсказания и исполнения Псалом понимается, как будто в нем содержатся предсказания деталей смерти Иисуса. В рамках “историзированного пророчества" они рассматриваются как использования Марком псалма для интерпретации смерти Иисуса. То ли псалом «генерирует» некоторые детали истории, или он используется для комментариев о том, что произошло реально!? Например, действительно ли Иисус цитировал вступительный стих, когда он умер? Возможно. И действительно ли солдаты разыгрывали одежду крестьянина, или псалом создал эту деталь? Кажется маловероятным. Но смысл в том, опять же, что использование псалма 21 предполагает интерпретативную структуру Марка.

Как часть Еврейской Библии, Псалом 21 - это молитва об избавлении. Молитва описывает человека, испытывающего огромные страдания и сильную общую враждебность. Как страдалец Иов, не понимает, почему он страдает, но чувствует себя брошенным Богом, которому он верен. Хотя он верил в Бога с самого рождения, теперь он презираем, и над ним издеваются. Он чувствует себя брошенным всеми, друзьями и Богом. Он боится, что скоро умрет.

«14 Словно лев, что над добычей рычит, на меня раскрывают свою пасть! 15 Я как пролитая вода, кости больше не держат друг друга, сердце, как воск свечи, тает в моей груди. 16 Моя сила что сухой черепок, мой язык к небу присох. Ты низвел меня в прах могильный. 17 Окружили меня псы, свора злобная обложила, прокусили мне руки и ноги» (Пс 21:14-17)

Действительно, он чувствует себя так близко к смерти, что зеваки начинают делить его имущество: “они смотрят и делают из меня зрелище; делят одежды мои между собой и об одежде моей бросали жребий". Таков, кажется, смысл этого отрывка в контексте самого псалма.

Затем меняется настроение псалма. Отчаянные страдания и мучения первой половины, сменяются, во второй половине, молитвой благодарения за освобождение и оправдвние. Обе части объединяются, чтобы создать псалом боли и избавления, праведного страдальца, вопиющего, а затем защищённого Богом.

Частое использование Марком языка из этого псалма говорит о том, что он и его сообщество видели смерть Иисуса таким образом. Это были страдания и смерть того, кто был праведным, осужденным силами этого мира и который будет оправдан Богом.

Наша точка зрения не в том, что Марк слышал реальный крик об оставлении Иисуса, как иногда предлагают некоторые интерпретаторы, которые затрудняются представить, что Иисус мог действительно чувствовать себя оставленным Богом и что Марк видел, что боль была настоящая. Наша точка зрения, скорее, заключается в том, что использование Марком этого псалма предполагает более широкие рамки, в которых он понимал смерть Иисуса в целом - смерть вела к оправданию. Для Марка, как и для других ранних христиан, История страстной пятницы неполна без Пасхи.

БОЖЕСТВЕННАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ ИЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ НЕИЗБЕЖНОСТЬ?

Должна ли была произойти смерть Иисуса? Есть две совершенно разные причины, почему можно так думать. Одна - Божественная необходимость, другая - человеческая неизбежность. Начнем с первого. Это произошло, потому что на это была воля Бога? Мы уже затрагивали эту тему, когда описывали последствия пересмотра отрывков в Еврейской Библии как "предсказания" жизни и смерти Иисуса. Теперь мы рассмотрим другую причину. Этому вопросу есть чему нас научить, когда мы размышляем о значении и значении Страстной Пятницы.

Как упоминалось ранее в этой главе, к тому времени, когда Марк писал, раннее христианство уже разработало несколько интерпретаций смерти Иисуса. Все они целенаправленные и провиденциальные: через это событие Бог совершил нечто великое. И все они являются ретроспективными: они оглядываются назад на смерть Иисуса и видят в ней провиденциальную цель, которая не приходила в голову его последователям до или сразу же после его смерти, и они возвращают с этой цель обратно к этому событию.

Это легко приводит к выводу о том, что смерть Иисуса должна была произойти неизбежно. Но является ли этот вывод правильным? Мы начинаем свое размышление об этом вопросе с истории из Еврейской Библии, в которой мы видим то же сочетание ретроспективы и перспективы. В книге Бытия 37-50 говорится об Иосифе и его братьях, отцах двенадцати колен Израиля. Из зависти братья продают Иосифа в рабство, когда он молод, и он попадает в Египет. На протяжении десятилетий он поднимается во власти, и достигает позиции, уступающей только фараону, правителю Египта. Голод в земле Ханаанской вынуждает братья Иосифа прийти в Египет, в поисках пищи. Они не знают, что случилось с Иосифом, жив ли он ещё.

Иосиф встречается с ними и, понятно, они его боятся. Их брат, которого они продали в рабство из злого умысла, теперь обладает силой жизни и смерти над ними. Как второй по силе Фараон, он может делать с ними все, что захочет. Но Иосиф не мстителен. Вместо этого он говорит:

«5 Но не мучьтесь, не терзайте себя за это. Ведь Бог послал меня сюда, чтобы спасти вам жизнь. 6 Вот уже два года, как длится голод, и еще пять лет не будет ни пахоты, ни жатвы. 7 Бог послал меня сюда прежде вас, чтобы ваш род уцелел на земле — уцелел и стал многочисленным». (Быт 45:5-7)

Как рассказывает автор книги Бытие, Иосиф утверждает, что его продали в рабство с предусмотрительной целью: "Бог послал меня - не вы послал меня сюда, а Бог”.

Означает ли утверждение Иосифа - "Бог послал меня" - то, что его братья продали его в рабство по воле Божьей? Нет, ибо никогда не будет воли Божьей продать своего брата в рабство. Это должно было произойти таким образом? Нет - это могло произойти по-другому; можно представить себе братьев, не продающих Иосифа в рабство. Предположительно, они не были предопределены принять такое решение. Ретроспективное переосмысление цели в истории не требует, чтобы мы думали об этом как о Божьей воле или о том, что это должно было произойти таким образом. Скорее, история утверждает, что даже злое деяние продажи брата в рабство было использовано Богом для предусмотренной им цели.

Применяя эту историю Иосифа, как мы можем видеть историю Великой Пятницы? Смерть Иисуса была по воли Божьей? Нет. Никогда не будет воли Божьей, чтобы праведный человек был распят. Это должно было произойти? Могло получиться по-другому. Возможно, Иуда не предал Иисуса. Храмовые власти, возможно, приняли решение не рекомендовать казнь, а принять иное решение. Пилат, возможно, отпустил Иисуса или принял решение о не смертельном наказании. Но это произошло именно так. И как рассказчик Бытия, ранние христианские рассказчики оглядываются назад на то, что произошло, приписывают промыслительные значения Страстной Пятнице. Но это не значит, что Страстная Пятница должна была случится.

Но по другой причине казнь Иисуса была практически неизбежна. Не из-за Божественной необходимости, а из-за человеческой неизбежности - это то, что системы господства делали с людьми, которые публично и энергично их оспаривали. Это часто случалось в Древнем мире. Это случилось с бесчисленными людьми на протяжении всей истории. Ближе к Иисусу, это случилось с его наставником Иоанном Крестителем, арестованным и казненным Иродом Антипой, незадолго до этого. Теперь это случилось с Иисусом. Через несколько десятилетий это случится с Павлом, Петром и Иаковом. Мы должны задаться вопросом, что это было об Иисусе и его движении, которое так спровоцировало власть на вершине систем господства их времени.

Но Иисус был не просто несчастной жертвой жестокости доминирующей системы. Он также был героем, наполненным страстью. Его страсть, его послание, было о Царстве Божьем, о котором он говорил крестьянам, как голос крестьянского религиозного протеста против центральных экономических и политических институтов своего времени. Он привлек последователей и отправился в Иерусалим во время Пасхи. Там он оспорил действия властей в публичных дебатах. Все это было его страстью, которой он был увлечен: Богом и Царством Божьим, Богом и страстью Бога к справедливости.

Страсть Иисуса убила его, или можно сказать так: страсть Иисуса к Царству Божьему привела к тому, что часто называют его страстями, а именно к его страданию и смерти. Но чтобы ограничить страсть Иисуса его страданиям и смертью, нужно игнорировать страсть, которая привела его в Иерусалим. Думать о страсти Иисуса, как о том, что произошло в Страстную Пятницу, - это отделить его смерть от страсти, которая оживила его жизнь.

Теперь вернуться к вопросу, с которого начался этот раздел. Должна была произойти Страстная Пятница? Как Божественная необходимость? Нет. Как человеческая неизбежность? Практически да. Страстная Пятница является результатом столкновения между страстью Иисуса и системами господства его времени.

Важно понимать, что то, что убило Иисуса, не было чем то необычным. У нас нет причин думать, что храмовые власти были нечестивыми людьми. Более того, поскольку империи уходят и приходят, Рим был лучше, чем большинство из них. В этом нет ничего исключительного или ненормального; это просто то, как ведут себя системы доминирования. Столь распространенной является эта динамика, которую, как мы предполагали в начале этой книги, можно также назвать нормой цивилизации. На широком уровне обобщения Страстная Пятница стала результатом столкновения между страстью Иисуса и нормальной жизнью цивилизации.

Эта реализация порождает дополнительное отражение. Согласно Марку, Иисус не умер за грехи мира. Язык заместительной жертвы за грех отсутствует в его рассказе. Но в важном смысле, он был убит из-за грехов мира. Его убила несправедливость систем господства, несправедливость настолько рутинная, что она является частью нормальной жизни цивилизации. Хотя грех означает больше, чем это, он включает в себя это. И таким образом, Иисус был распят из-за грехов мира.

Завершим эту главу еще одним вопросом. Был ли Иисус виновен или невиновен? Поскольку язык, знакомый христианам, говорит об Иисусе как о безгрешном, совершенном, праведном, безупречном и без порока, этот вопрос покажется некоторым удивительным. То об этом стоит задуматься.

Как рассказывает Марк, Иисус был не только наказан как повстанец; он был физически казнен между двумя повстанцами. Был ли Иисус виновен в пропаганде насильственной революции против империи и ее местных коллаборационистов? Нет.

Как рассказывает Марк, был ли Иисус виновен, утверждая, что он Мессия, сын Благословенного? Возможно. Почему возможно и не простое «да»? Марк не сообщает, что Иисус учил этому, и его рассказ об ответе Иисуса на вопрос первосвященника , по крайней мере выглядит, немного неоднозначен.

Как рассказывает Марк, был ли Иисус виновен в ненасильственном сопротивлении имперскому римскому угнетению и местному еврейскому сотрудничеству? О, да. История Марка о последней неделе Иисуса - это последовательность публичных демонстраций и противостояний с системой господства. И, как все знают, это убило его.