Постельничий

ГЛАВА 1

Сложно сказать, что заставило Корейга пойти именно по этой тропинке. Обычно во время охоты он не заходил в эту часть леса, так как она соседствовала с «мёртвой пустошью» добыть тут еду было практически невозможно — животные старались не приближаться к проклятому месту. Но сейчас мысли витали вокруг нападения на их стойбище и известии, что соседнее стойбище Маосов больше не существовало. Зрелых мужей всех перебили, а детей и женщин увели с собой. Кто это сделал можно было только предполагать, но судя по всему это были кочевники — бич всей восточной части материка. Самым плохим было то, что хоть они и отбились от наскока, нападавших было мало, но часть удрала и они, очевидно, вернуться в более большем количестве. Непонятно было почему они до сих пор этого не сделали. Все эти мысли сильно мешали охоте и уже на протяжении трёх дней выхода в лес, Корейг не добыл ни одного зверя. И сейчас опять прошёл мимо замершего за деревьями оеляна, который, почувствовав опасность, слился с окружающей листвой.

«Олень как олень. Успокойся ему не до тебя».

В конце концов он вышел и из леса, и застыл, сделав несколько шагов по абсолютно голой поверхности «мёртвой пустоши». Причём голой она была только по периметру шириной метра два. Почему эта местность носила такое название, Корейг не знал и, по его мнению, этого не знал никто. Пустошью это место можно было назвать за то, что там не было деревьев, но трава-то и земля были. Ну а мёртвой, пожалуй, только за то, что опять-таки животные сюда не заходили.

Ветер слегка шевелил траву. Звуков почти не было, если не считать шелеста, доносящегося от этого действа и от трепыхания листвы деревьев из леса сзади. И ещё какой-то странный лёгкий звук, напоминающий гудение улья. Корейг не двигался и только судорожно сглатывал, смотря перед собой. Буквально в нескольких метрах, боком к нему находилось «НЕЧТО». Описать это словами он точно не мог.

«Но я-то могу попытаться это сделать. Больше всего, по своей форме, создание напоминало коня, нарисованного ребёнком. По принципу точка-точка запятая, четыре палки и два кружочка. В этом случае ничего круглого не было. Он как бы состоял из нескольких отдельных частей, которые неведомым образом держались вместе, двигались относительно друг друга и в каждой из них были только прямые линии. Больше всего, что тело, что голова, что части ног напоминали металлические бруски, соответственно разной формы, разной длины и толщины, приблизительно похожие в сравнении с формами настоящего животного, но более угловатые. Бруски без профиля и рисунков, абсолютно гладкие и как будто отполированные, с голубоватым отливом и окружённые слегка сиреневым сиянием. Утверждать, что они металлические я бы не взялся. Они только производили такое впечатление. По своим размерам «нечто» было гораздо больше тех животных, которых знали и использовали местные жители, со своим средневековым уровнем развития. Где-то в глубине моего сознания было и точное знание что это, но оно, почему-то, категорически не хотело вспоминаться».

В холке порядка двух метров, а до макушки и все три. Гудения также исходило от этого создания. «Конь» повернул то, что можно назвать его головой в сторону наткнувшегося на него человека.

Мыслей воспользоваться луком или ножом не было и в помине. Корейг упал на колени и протянув руки вверх поклонился, начал молиться, уткнувшись лицом в землю, всем богам, которых только смог вспомнить.

«Вокруг ощущалась аура агрессии и любопытства. И это были явно не его чувства».

Прошло достаточно много времени и ничего не происходило — он был ещё жив, ни новых звуков, никакого движения рядом не ощущалось, а поднять голову ему было очень страшно. Многие в народе Маосов рассказывали о том, как они сталкивались с проявлениями божественной воли. Сверкающие молнии, ураганы, удачная охота, спасение из, казалось бы, безвыходной ситуации. Материального же подтверждения существования высших сил в этих рассказах не было. Корейг даже стал думать, что это вовсе не посланник богов и осмелев приподнял голову и пронаблюдал как «конь» абсолютно бесшумно обошёл его кругом и остановился прямо напротив, но теперь полностью повернувшись к нему.

«Увидеть движения ног мне не удалось несмотря на угловатость самого создания они были очень плавными и как бы переливались одно в другое. Даже утверждать, что ног было четыре, а не две было сложно и судя по траве, они вообще не касались земли».

Это зрелище было завораживающим и окончательно убедило в чудесности происходящего. Принести что-либо в жертву или преподнести дар, охотник не мог. У него ничего достойного с собой не было. А так как он сам ещё был жив, то это давало надежду, что и его смерть, и энергия «посланнику» не нужна.

— О великий Зеус! У меня нет достойного дара для твоего посланника. Прости ничтожного. Я исправлю это, как только будет такая возможность.

Произнеся эти слова, Корейг почувствовал изменения в окружающей ауре.

«Агрессия и любопытство исчезли, осталась только эманация узнавания».

Это несколько приободрило охотника, и он стал пятиться задом, отползая к лесу. Достигнув которого упёршись ногами в ствол дерева, вновь рискнул приподнять голову. «конь» остался на месте.

«Хм, я думал, что только я чувствую».

Множество мыслей и предположений промелькнуло в голове, но главное Корейгу было страшно из-за полной неопределённости. Ему было не понятно ни что это такое, ни что теперь делать. Постепенно его мысли сместились в сторону предположения, что можно убежать или попробовать просто уйти, вернуться в лес и продолжить охотится. Во всяком случае, похоже, препятствовать ему в этом «конь» не собирался. Приняв решение, он также задом ополз дерево и уже за ним, встав в полный рост, выглянул проверив на месте ли загадочное создание и убедившись, что это так, вначале медленно, а затем всё быстрее пошёл от «мёртвой пустоши». Сквозь просветы между растениями было видно — его не преследуют. А отойдя достаточно далеко, Корейг стал думать, что ему делать дальше. Рассказывать ли старейшинам о случившемся с ним? Причём вопрос был ещё и в том надо ли это делать срочно и быстро бежать к стойбищу или всё же заняться охотой? Ведь с едой в роду было не всё хорошо и определённые надежды на его охоту возлагались. К тому же мучил и вопрос, как относиться к «явлению», как к знаку удачи или предупреждению об опасности?

Почти все в народе Маосов умели чувствовать окружающий мир, кто-то умел это лучше, кто-то хуже, но живых существ, то что мы называем аурой, животного и даже растительного мира они могли ощущать. Старейшины говорили, что раньше их предки умели и могли гораздо больше. По какой причине и когда все знания и возможности были утеряны никто не помнил. Хотя существовали легенды, что иногда в стойбища забредали путники явно почти равные богам. Почему они путешествовали и что искали, оставалось тайной, но иногда в рассказах стариков проскакивали намёки на причины потерь. Правда было не совсем понятно, придумали они это сами или это часть запретного. Боги же приходили с неба только в сказках, даже уже не в легендах, и ни один из старейшин не брал на себя право выдумывать, что встречался с ними.

Корейг уже достаточно далеко ушёл от пустоши и решив всё же добыть еды, осмотрелся, узнал местность и крадучись направился к знакомой лёжке оелянов. Путь не занял много времени и, выглянув из кустов, охотник нос к носу столкнулся с тем же существом, стоящим прямо за раздвинутыми ветками растений. И хотя аура была вполне доброжелательной, это его очень сильно напугало и не отдавая себе отчёта и не разбирая дороги, он побежал. Звуков преследования слышно не было. Несколько раз выскакивая на открытые участки, Корейг опять встречался со спокойно ожидавшим его «конём». Тот не предпринимал никаких действий и когда уже продумано, использовав все средства запутывания следов и истратив все физические силы на многочасовой бег по лесу охотник просто свалился на землю от усталости, наткнувшись в очередной раз на странного знакомца. Время близилось к вечеру. Отдышавшись и успокоившись, он, уже не обращая внимания на необычного сопровождающего, направился всё-таки в сторону стойбища, не удивляясь новым встречам на очередной прогалине. Разглядеть в движении и каким образом вообще перемещается «конь» так и не получалось. Он всё время попадался на глаза уже стоя на месте и чаще всего боком.

«А я бы на его месте попробовал пообщаться ещё раз».

Стойбище было уже рядом. Как раз где-то в районе поселения подымались чёрные дымы. Явно не от костров. Корейг вскрикнул и, понимая происходящее, бросился туда бежать, отгоняя от себя страх, что уже поздно и в своих мыслях надеясь успеть и помочь соплеменникам отразить атаку. Перепрыгивая очередное поваленное дерево, охотник полетел куда-то вверх, получив сильный пинок. Всё вокруг закувыркалось, а точнее, закувыркался он сам и в следующее мгновение приземлился на спину всё того же загадочного создания, о котором, к этому моменту, уже и забыл. Оказалось, «конь», догнав как бы поддел его своей головой. Так как направление движения оставалось верным, предпринимать Корейг ничего не стал, только на несколько секунд задумался за что надо держаться, чтобы не свалится, но почти сразу понял бессмысленность этих попыток. Мало того что он попой не касался тела «коня», хотя и точно на чём-то сидел, так ещё и его ноги что-то невидимое удерживало в обхвате туловища этого чуда. Ног создания он опять не видел, шея и голова вытянулись вперёд, а по бокам, спереди и сзади, появились какие-то плоские наросты и по ощущениям движение больше походило на полёт с немыслимым маневрированием между деревьями. Пришлось пригнуться, чтобы не врезаться головой в низкие ветки.

«Я бы сказал не наросты, а малые плоскости, выполняющие роль элеронов. Да и то, что изображало хвост животного стало своеобразным рулём поворота. Хотя и не возьмусь утверждать, что для маневрирования использовалась сила сопротивления воздуха. Причём каждая деталь всё также не имела контактов с другой. И всё это как бы соединялось и было окружено сиреневым сиянием».

Когда они вылетели на открытое пространство перед стойбищем, Я понял, что опоздал.

«Стоп! Я понял?»

Корейг понял, что опоздал. Дым шёл от уже догорающих хижин и дома старосты. Кругом на территории поселения были видны трупы и уже совершенно спокойно расхаживали кочевники, добивая подающих признаки жизни Маосов, насиловали женщин, которых не планировали забирать с собой. Вдалеке был виден удаляющейся хвост пленённых девушек, детей и телег с награбленным.

Волна ярости и неудержимого желания убивать, рвать и резать на части затопило сознание Корейга. Он даже не заметил и не понял, что «конь», продолжающий движение к дымам, скинул его с себя. Поднявшись после падения, охотник дико заорал и побежал в сторону остатков стойбища, на ходу доставая из-за спины лук и стрелу. Его услышали и несколько кочевников направились в его сторону, приготовив оружие. Первая же стрела оказалась сломанной, вероятно, от падения или во время предыдущих забегов по лесу. Вторая тоже и третья. Это заставило Корейга остановиться, но растерянность продлилась секунды, он выхватил ножи и, увернувшись от копья, воткнул их оба в первого нападающего, в следующий момент до него стали доноситься крики, но они изменились. Криков боли, предсмертных криков и воплей ужаса стало больше. Криков и воплей врагов. Оттолкнув труп и сфокусировав взгляд, охотник с удивлением обнаружил, что почти все кочевники, находящиеся в ближайшем окружении, были мертвы. Они были разорваны. На другом конце поселения он заметил двигающегося с огромной скоростью «коня», который, как казалось, просто врезался в человека, расчленяя его на несколько частей, разделяясь при этом сам на составляющие пластины. В следующие секунды участь всех напавших на стойбище была одинакова, а ещё через пять минут в такое же состояние превратились и все те, кто гнал полон.

«Офигенное зрелище».

Меня затронуло предвкушение — энергия смерти и горя.

«Стоп! Опять я? Опять меня?»

Не спеша пройдя среди разрушенных строений и прикоснувшись к некоторым женщинам, как бы пытаясь их утешить, Корейг находясь в состоянии стресса и растерянности искал родных, но к своему облегчению их не находил и не видел. Ему хватало и душевной боли от встречающихся трупов хороших знакомых и дальних родственников.

Он пересёк стойбище насквозь и направился к несмело возвращающимся пленным, большая часть которых ещё не пришла в себя. Правда, некоторые из них уже развязались и, управляя повозками, поворачивали их в обратную сторону. При этом все дружно с опаской косились на «коня», который стоял в своём привычном виде на месте последнего убитого кочевника и казалось ждал Корейга. Следов крови на нём, видно, не было и он всё также излучал мягкий сиреневый свет. Охотник заметил своих родных и радостно замахал им руками, но подойти к ним он не успел. Дорогу ему перегородил «спаситель» поселения и не давал себя обойти, каждый раз преграждая путь и убирая то, что можно было назвать ногами, становился ниже, как бы приглашая сесть ему на спину. Все с интересом смотрели на эту сцену. Было видно, что многие даже отвлеклись от горестных мыслей и насущных дел, а некоторые даже начали шептаться о божественном вмешательстве, о посланце и избранности их племени.

В конце концов Корейг решил, что ничего плохого не будет, если он не подойдёт, а подъедет к своим. Это было его ошибкой. Как только он залез на «коня», тот тут же захватил его своими невидимыми нитями и сорвался в стремительный «полёт», оставив в одно мгновение разорённое поселение далеко позади. Направление было абсолютно точным и понятным. Двигались они прямо вдоль дороги, которая вела в один из центральных больших городов их материка. Куда Маосы заглядывали лишь для торговли и чаще всего только на ярмарочные дни. Я — охотник, стал пытаться вырваться, но все попытки были безрезультатны. Сознание затопило неправильность происходящего. Я — Корейг, хотел остаться в поселении и помочь соплеменникам, а другой Корейг — я, хотел узнать, что будет дальше.