Поступь Смерти

Глава 63 — Лок'Тар Огар!

***

Пребывая в форме высшего эльфа, Ноздорму Вневременный стоял в центре укутанной тьмой и залитой кровью пещеры.

То тут, то там в полумраке можно было разглядеть изъеденные гнилью и покрытые рваными ранами тела остатков Бронзовой Стаи. Всюду, куда бы не падал взор Хранителя Азерота лежали истерзанные трупы драконов, пребывающих в своем истинном обличии.

Хронорму, Анахронос, Андорму, Аразмоду и многие другие стражи временных линий — все они были мертвы. Запах гниения и смерти витал в воздухе, отравляя его для любого живого создания и превращая любую попытку вдоха в жесточайшую пытку.

— Это… Невозможно… — Чтобы избежать полного уничтожения, Ноздорму всегда приказывал своим потомкам держаться друг от друга на расстоянии, чтобы после смерти одного, другие могли продолжить дело защиты вверенного им мира. И если все драконы Бронзовой Стаи были мертвы, это могло значить только одно…

Азерот пал.

И пока патриарх Бронзовой Стаи пытался осознать это, затаившийся во мраке враг начал действовать.

Щупальца зловонной тени, что окутывали пещеру, пришли в движение и переплетясь между собой, сплелись в тугой клубок из тьмы и разложения, который на огромной скорости прорезав воздух, ударил Хранителя в спину и столкнулся с неожиданной преградой из едва заметной тусклой желтой взвеси — пески времени окутывали своего повелителя непробиваемой вуалью, защитив его от коварной атаки.

Сам Вневременный на этот удар не обратил ни малейшего внимания — здесь, в Пещерах Времени, реальность граничила с иллюзией и зачастую видения возможных временных линий были не менее ощутимы, чем существующая действительность. Но как бы миражи и фантомы не желали навредить Ноздорму, сделать это они были не в силах, ведь самого Хранителя Времени здесь не было — лишь частица его разума, не более.

И прямо сейчас он пытался понять, что именно грозило Азероту и кто в этом видении был причиной смерти всей Бронзовой Стаи. Но ответ по-прежнему скрывался в клубящейся тьме, что стала неизменным спутником всех пророчеств после появления некроманта из иного мира и которая не исчезла полностью даже тогда, когда Мадаав был пленен.

И в этот раз все было точно также — непроглядный мрак скрывал будущее, не давая Ноздорму разглядеть лик виновника катастрофы. И все, что смог разобрать Вневременный, это разложение, тьма и мертвецкий холод.

Сделав небольшой пасс рукой, Ноздорму развеял видение и кошмарные видения растворились в потоках желтого песка, а сам он оказался в той же самой пещере, но уже без трупов членов Бронзовой Стаи и ауры незримого ужаса.

— Господин? С вами все хорошо? — Со спины к патриарху подошел один из его потомков, заставив Вневременного едва заметно вздрогнуть. Здесь, в материальном мире, Аспект Времени был куда уязвимее, чем в видениях будущего и уверенность древнего защитника Азерота была… Не такой непоколебимой.

— Я в порядке. Посланцы из Синей Стаи все еще здесь?

— Да, они находятся снаружи. — Утвердительно кивнул молодой бронзовый дракон. — Мне сообщить нашим союзникам, что вы желаете их видеть?

— Не их. Передай потомкам Малигоса, что ему нужно срочно переговорить с Аспектом Жизни и проверить свое творение. Похоже, что одному седовласому чародею никак не лежится в саркофаге, который тот услужливо ему предоставил…

Пусть разглядеть лицо виновника гибели Азерота Ноздорму так и не смог, отчетливый запах энергия смерти и скрывающая будущее тьма довольно прозрачно намекали на то, что у катастрофе приложил руку некромант из иного мира.

И сейчас Хранитель Времени лишний раз хотел бы убедиться, что Мадаав не покинул созданную для него темницу…

***

Опираясь на собственноручно созданный молот, словно на трость, сидящий у дверей лазарета Грегор раздумывал над текущим положением.

Первая часть его плана прошла практически идеально — бретонскому некроманту удалось внедриться в ряды защитников Азерота и занять в местной иерархии довольно высокое положение — обладатель титула личного стража Аспекта Жизни имел среди остатков сил Альянса огромное влияние.

Но вместе с этим толку от этой должности для некроманта было мало, ведь в задачи стража входила лишь охрана одной конкретной персоны, от которой бретонец, если бы у него был выбор, предпочел бы держаться подальше.

Не то, чтобы Королева Красной Стаи могла раскусить его маскировку, просто… Грегор не понимал, чем вызван интерес к «Сиру Нагадиноку» со стороны Хранительницы Жизни. И как типичный уроженец Хай-Рока, любое непонятное ему явление он заранее считал для себя потенциально вредоносным.

" — Для какого-то хитрого плана действия Аспекта слишком рискованны. Принцип «Держи друзей близко, а врагов еще ближе» — работает только в том случае, если ты с этими врагами можешь справиться, а в своем текущем положении Алекстраза даже с Повелителем Ужаса не факт что совладает…" — Смотря в противоположную стену немигающим взглядом, бретонец неспешно обдумывал расстановку фигур на полотне Азерота и свой дальнейший ход в борьбе против Пылающего Легиона. — " Алекстраза все же обнаружила меня и теперь хочет использовать в качестве временного защитника, пока не вернет себе былую силу? Маловероятно. Такую комбинацию можно было бы ожидать от Малигоса или на крайний случай Ноздорму, но «Хвостик» — последнее создание в этом мире, которое будет мне доверять. Да и не в её это духе. Больно «правильная» Алекстраза для такого хитроумного плана… Если бы узнала, что я на свободе — закатила бы истерику с криками «Зло должно быть наказано!» и огненными плевками во все стороны. Хм?"

Со стороны входа в крыло, выделенное специально для Королевы Красной Стаи, послышался какой-то шум и в коридор, в конце которого и находились покои Хранительницы Жизни, ворвался синеволосый высший эльф в одеянии такого же цвета… А также имеющий на своей голове небольшие кристаллические рога и ауру очень мощного, по меркам Азерота, заклинателя.

" — Потомок Аспекта Магии? Это может быть интересно…«

— Господин Таригос, я вам еще раз повторяю — Королеву Красной Стаи нельзя беспокоить просто так! — Рядом с членом Синей Стаи шла одна из целительниц лазарета и чуть ли не вися на руке у перевоплотившегося дракона, пыталась остановить его. — Да, Архимаг Антонидас разрешил вам свободно посетить наш город, но госпожу Алекстразу нельзя сейчас беспокоить! Она только-только начала отходить от последствий покушения, а тут вы бесцеремонно вламыветесь к нашим больным и требуете аудиенции с одной из них!

— Это все жутко интересно, но мое дело касается только Хранительницы Жизни и чародеям Города Магов знать про него не стоит. — Напрочь игнорируя предупреждения целительницы, «высший эльф» продолжал упрямо идти к своей цели. — И кое в чем вы все же ошибаетесь, госпожа целитель… Я не требую от вас устроить мне встречу с Аспектом. Я сам найду Королеву Красной Стаи и не советую вам вставать у меня на пути…

— Ты слышал, что тебе сказали, ящерица. — Поднявшись со своей скамьи, замаскированный Грегор взмахнул массивным молотом, создавая позади себя магический барьер, намертво перегородивший коридор. — Покои госпожи Алекстразы закрыты для посещения. Если ты не повернешь назад, я посчитаю тебя нарушителем и начну действовать соответственно…

— Вот еще и у человечешки с колотушкой я не спрашивал разрешения. — Презрительно фыркнув, пребывающий в форме «высшего эльфа» дракон небрежным пассом развеял заклинание бретонца и попытался его обогнуть, но… Именно на это и был расчет Грегора.

Хотя занимался он этим от силы пару дней, флегматичному некроманту надоело исполнять роль охранника Королевы Красной Стаи и он решил вынудить Алекстразу снять его с данной должности, для чего «драка с послом» подходила как нельзя лучше.

Сам Мадаав прекрасно понимал, что сородич Малигоса хоть и бесцеремонен, но пришел скорее всего по важному делу… А вот «Сир Нагадинок» — этого знать никак не мог и предъявить что-то «бывшему паладину» за излишне рьяное выполнение обязанностей было практически нереально: Фанатик же, что с таких взять?

Коварный бретонец намеренно сделал слабое защитное заклятие, чтобы дракон Синей Стаи, уверенный в собственном превосходстве, его развеял, а когда «высший эльф» попытался обогнуть замаскированного чародея — Грегор ударил на предельно возможном для молота уровне.

С молотка массивного оружия сорвалась неестественно выглядящая молния, которая ударила в грудь не ожидавшего такого поворота Дова и покрыла его тело потоком искрящихся разрядов. Но это были лишь визуальные эффекты чар некроманта — на деле к стихийной магии данное заклинание не имело никакого отношения.

По сути оно являлось своеобразным энергетическим паразитом, который внедрялся в магическую систему и начинал медленно её ломать, причиняя цели огромные мучения и давая заклинателю частичный контроль над телом противника. Против демонов, из-за их хаотичной природы, данный метод был практически бесполезен, но вот против «упорядоченных» чародеев — действовал очень даже неплохо.

Если те не успевали защититься, само-собой. А дракон не успел.

Под действием чар посланца Аспекта Магии начало выгибать дугой, а «Сир Нагадинок» повел своим молотом из стороны в сторону и повторяя эти движения, воющего от боли посланца Хранителя Магии впечатало сперва в одну часть стены, затем в другую, а после то же самое случилось с полом и потолком.

— Этот «человечишка с колотушкой» сказал «Нет». — Познакомив лицо перевоплощенного дракона со всеми поверхностями, некромант сделал круговое движение своим массивным оружием и молоток вполсилы ударил Дова прямо в лицо, после чего посланца Хранителя Магии кубарем протащило по всему коридору и выбив дверь, вышвырнуло на улицу. — Для тысячелетнего создания это создание оказалось на удивление непонятливым…

При желании уроженец Хай-Рока мог бы убить посланца от Синей Стаи, но смысла в этом было примерно никакого, а вот проблем могло создать немалых: от банального изгнания из Даларана, до объявления кровной мести со стороны Аспекта Магии, который довольно сильно пекся о своих сородичах, коих и так остались буквально единицы.

Так что некромант решил ограничиться «показательной трепкой» и понадеяться на гордыню Дова — по плану Грегора, после публичного унижения посланец Хранителя Магии должен был поднять бучу и закатить скандал, после которого Алекстраза, не желающая развивать конфликт, приказала бы найти ей другого охранника и Мадаав получил бы некоторую свободу действий.

— Вы… Вы чуть не убили посланца Аспекта Магии?! — Пытавшаяся остановить Таригоса целительница уставилась на «Сира Нагадинока», словно на врага всех народов Азерота. — Это просто немыслимо! Да вы представляете себе, что вы только что натворили?! Это же дипломатический скандал, из-за которого от нас могут отвернуться наши союзники!

" — Сразу видно совершенно не подкованную в политике дуру, которая забыла, что помимо охраны Алекстразы, я также выполняют роль дипломата от маршала Гаритоса. И то, что посланец Малигоса в моем присутствии попытался пролезть туда, где ему быть не положено, да еще и первым применив магию… Было бы желание — я бы это до полноценной попытки атаковать делегата выкрутить мог. «- Мысленно вздохнул бретонец, с каменным лицом выслушивая речь о том, насколько плохо он поступил и какие теперь у этого будут далеко идущие последствия. — «Вот что бывает, когда далекий от темы разумный начинает думать, что он в ней разбирается. Как бы сказала Азула — каждому ничтожеству свойственно считать себя специалистом.»

Неизвестно, сколько целительница могла бы распекать «бывшего паладина», но на поднятый некромантом шум из своих покоев высунула нос Королева Красной Стаи, которая приоткрыла дверь и осторожно выглянув в коридор, спросила у спокойно вернувшегося на скамью Мадаава.

— Уважаемый Нагадинок, мне показалось, или здесь и в самом деле только что был какой-то грохот?

— Д…

— Ваш «охранник», госпожа Аспект, только что избил и вышвырнул вон посланца от самого Аспекта Магии! — Перебив поморщившегося от такой наглости бретонца, резко сказала молодая целительница, одеяние которой было… Короче, чем того требовала её профессия. И которая, как и большая часть персонала Палат Целителей, была не слишком довольна изменением в своей рабочей форме.

Но высказать архимагу свое недовольство азеротские адепты школы Восстановления не могли — продавив свое решение, Антонидас просто уперся рогом и на корню давил все возражения, аргументируя это «возросшими требованиями к мерам безопасности в Даларане».

А вот сделать какую-то гадость «Сиру Нагадиноку», что также приложил руку к обновлению их гардероба, мстительные целительницы были совсем не против. Вот и сейчас — даже не представляя, что она играет на руку замаскированному некроманту, девушка в короткой робе попыталась «сдать» Мадаава Хранительнице Жизни.

Но ответ Алекстразы удивил как работницу Палат, так и самого мага смерти.

— В таком случае я должна сказать вам спасибо. Потомки Малигоса порой бывают так же бесцеремонны, как и их прародитель, забывая о том, что они не обладают его могуществом. — Одарив замаскированного бретонца благодарной улыбкой, Королева Красной Стаи повернулась к целительнице и сухо у неё спросила. — Это все, что вы хотели мне сообщить?

— Да, но…

— В таком случае, ваше присутствие здесь излишне. — Хранительница Жизни исчезла в своих покоях, а когда целительница попыталась пойти за ней следом, Грегор перегородил ей дорогу.

— Вы слышали волю госпожи Алекстразы. Покиньте помещение, или разделите судьбу дракона.

Поняв, что его первоначальный план провалился, Грегор решил его слегка подкорректировать…

С опаской покосившись на массивный молот в руках «бывшего паладина», молодая целительница куда-то исчезла и вернулась уже в сопровождении леди Праудмур, за которой шел держащийся за подбитый глаз, под которым наливался цветом огромный фингал.

— Господин Нагадинок, вы не потрудитесь объяснить, что здесь происходит? Зачем вы напали на посланца Аспекта Магии? — Голос у ученицы Антонидаса был довольно сердитый и чтобы его уж точно сняли с должности охранника, Грегор включил «тупого, но очень исполнительного дуболома, который в принципе не признает авторитетов».

— В данный момент Хранительница Жизни восстанавливается после ранений и мне сказано не пускать к ней никого, кроме Архимага Даларана и его личного порученца. Вы прибыли с посланием от вашего уважаемого наставника?

— Что? Нет, но… Погодите, вы что, даже меня к ней не пропустите?! — Вытаращилась на замаскированного бретонца дочка адмирала Кул-Тираса.

— Рад, что вы поняли это самостоятельно, леди Праудмур. — Утвердительно кивнул маг смерти, который уже начал понемногу получать удовольствие от заворачивания всех подряд восвояси. — И мне не придется обьяснять это силой, как прячущемуся за вашей спиной трусу… Ах, простите, оговорился — многоуважаемому послу от самого Хранителя Магии.

— А ты не слишком много на себя берешь, человек?! — Злобно прошипел Таригос, пытаясь сделать шаг в сторону вооруженного молотом Мадаава, но вовремя остановленный Джайной.

— Господа, предлагаю вам обоим сбавить тон и сохранять хотя бы внешние приличия. Не забывайте, что вы находитесь в Городе Магов и имейте хоть какое-то уважение к нашим порядкам и правилам…

На это дракон Синей Стаи только фыркнул и отвернулся в сторону, а «Сир Нагадинок» в привычно-усталой манере сказал юной чародейке.

— Я хотел бы вам напомнить, леди Праудмур, что именно архимаг Даларана старательно убеждал меня заняться охраной Королевы Красной Стаи. И в данный момент я самым прямым образом исполняю поручение господина Антонидаса. Поэтому если у вас нет его дозволения…

Неизвестно, к чему бы привела эта щекотливая ситуация, но на поднятый Джайной шум из своих покоев вновь показалась Аспект Жизни, которая на этот раз уже была одета в свое привычное «боевое» облачение, а не в «домашний» шелковый халатик, в котором Грегор вытаскивал Алекстразу из горящего здания.

— Хватит уже спорить… Это я приказала Нагадиноку держать всех подальше от моих покоев. Вы же не станете оспаривать мое желание побыть хоть немного в покое? Особенно после того, как меня чуть не лишили жизни по чужому недосмотру…

Тут уж Джайне крыть было нечем — хотя Королева Красной Стаи и не стала обвинять чародеев Даларана за то, что они не смогли обеспечить ей безопасность, в прошлый раз покушение состоялось именно из-за их непредусмотрительности и уязвимостей в обороне Города Магов.

— Мы бесконечно благодарны вам за проявленное понимание… — Джайна старательно пыталась «держать лицо», но бретонец отчетливо видел, что подобные слова и уступка Хранительнице Жизни, даются молодой волшебнице ой как непросто. — Но у гонца от господина Малигоса может быть важное известие…

— Что-то по настоящему важное этот нахал сказал бы мне самолично, а не через посыльного. — Парировала её слова Аспект с легкой ноткой превосходства в голосе и Грегору на какой-то момент показалось, что он слышал скрип зубов, который издала светловолосая колдунья. — Но раз уж вы все равно прервали мой отдых — то я готова вас выслушать…

— Господа Алекстраза, вы не думаете, что здесь слишком много низш… — Покосившись на присутствующих здесь людей, Таригос попытался было сказать, что дело касается лишь одних драконов и лишние уши при разговоре им ни к чему, но доставший тряпочку Грегор, следуя манере поведения «бывшего паладина», начал показательно протирать свой молот, а сама Королева Красной Стаи, услышав, что речь зашла о «низших созданиях», недовольно нахмурила брови.

Хоть она и была древним драконом с огромной долей высокомерия, будучи Хранительницей Жизни, Алекстраза ценила любую жизнь, вне зависимости от её важности. Исключением в этом списке были разве что орки, которых Аспект из-за прошлого опыта записала в слуги демонов, да маги смерти, что проецировали в мире противоположную по сути первостихию.

— А впрочем, неважно. Я прибыл сообщить вам, что у Ноздорму появились сомнения в том, что плененный вами некромант находится внутри своей темницы. Хранитель Времени уверен, что Мадаав сбежал и по его просьбе, Аспект Магии послал меня, дабы проверить созданный им саркофаг…

На эти слова все присутствующие отреагировали совершенно по-разному.

Алекстраза — резко помрачнела, но ничего не сказала.

Праудмур, напротив — чуть посветлела лицом и начала что-то судорожно обдумывать.

Молодая целительница — просто не поняла, о ком вообще идет речь.

И только в голове у флегматичного чародея билась мысль:

" — Надо было этого наглого дракона все-таки прибить…"

***

Положив ладонь на саркофаг некроманта, потомок Хранителя Магии начал творить свои хитроумные чары и его окутала аура магической энергии, разглядеть которую можно было даже невооруженным взглядом.

Стоявшая позади синего дракона Алекстраза внешне была совершенно спокойна, но внутри у Коровы Красной Стаи все сжималось от страха.

Что если Грегор все же смог покинуть свою темницу и выбраться на волю в тайне от Хранителя Магии? Древняя защитница Азерота успела достаточно хорошо изучить характер этого бесстрастного некроманта, чтобы понимать — мстительный чародей в обязательном порядке захочет отомстить за свое пленение и горе тем, кто встанет у него на пути.

— Гробница… Пуста. — После нескольких минут чародейства, сказал Алекстразе посланец Малигоса. — В ней нет ничего, что хотя бы отдаленно напоминало тело человека — лишь металл… Вероятнее всего, он просто замкнул следящие чары господина Малигоса на свои доспехи, чтобы мы ничего не заметили…

Сердце Алекстразы пропустило удар.

— Значит он это все-таки сделал. — Хранительница Жизни устало накрыла лицо ладонью.

— Прошу прощения за мою настойчивость, госпожа… — Внезапно подал голос бородатый Нагадинок, что, как и полагается стражу, последовал за объектом своей охраны даже в подземелья, где располагалась гробница некроманта. — Но если вы здесь закончили, то я бы посоветовал вам вернуться в свои покои. Мрачное, сырое подземелье — не самое подходящее место для раненной женщины, будь она хоть трижды — дракон и четырежды — Аспект.

— Я… Пожалуй, вы правы. — Королева Красной Стаи мягко улыбнулась человеку, который пусть и в своеобразной, грубой манере, но все же решил проявить о ней заботу, что было для Хранительницы Жизни… Непривычно. — Если некромант сумел сбежать, то сокрушаться по этому поводу не имеет никакого смысла и в самом деле будет разумнее потратить время на восстановление…

Обычно все воспринимали Хранительницу Жизни как могущественную силу, что по умолчанию сильнее если не всех, то как минимум многих на Азероте и которой в принципе не нужна какая-либо помощь. Даже Кориалстраз, несмотря на всю свою любовь, не смог избежать подобной участи и относился к своей возлюбленной с некоторым пиететом.

И на текущий момент лишь двое людей относились к титулу Аспекта совершенно равнодушно: Первым был один флегматичный слуга Смерти, который в целом недолюбливал всех «высших созданий» и вероятнее всего Алекстразу просто ненавидел, ровно как и большую часть живых созданий во вселенной. Вторым же был сир Нагадинок, который пусть и с неохотой, но все же согласился охранять покой Королевы Красной Стаи, пока та не восстановится и подошел к этой задаче с такой ответственностью, что чуть было не выставил взашей личную ученицу самого Антонидаса! И это при том, что Алекстраза видела, что работа стража не слишком приятна суровому бородатому воителю!

И это… Подкупало.

Как Аспект Жизни, что некогда принесла свою свободу в жертву ради жителей Азерота, Королева Красной Стаи как никто другой могла оценить поступок бывшего паладина. И потому она начала подумывать о том, что Нагадинок мог бы стать неплохим отцом для будущих драконов Красной Стаи.

С учетом того, что в момент нападения суккуб и так невысокая численность потомков Алекстразы сократилась еще сильнее, а двух последних мужчин своего вида Хранительнице Жизни и вовсе пришлось в приказном порядке отправить в безопасное место — вопрос продолжения рода вставал для древней защитницы Азерота крайне остро.

Бывших охранников саркофага Королева Красной Стаи собиралась отдать другим самкам, а сама планировала выбрать себе пару среди одной из молодых рас, чтобы её сородичи сохранили не только численность, но и силу.

У драконов Азерота и могли быть общие дети с другими народами и от союза двух рас всегда рождался дракон. Но как правило, сила такого ребенка зависела от того, кем конкретно являлись его родители. Если разница между отцом и матерью была слишком велика, то в момент родов или вылупления кладки могли возникнуть серьезные проблемы.

Но самой Алекстразы это не касалось и в отличие от других драконов, для Хранительницы Жизни не было принципиальной разницы, кем являлся отец ребенка — потомство Аспекта всегда было здоровым и крепким, из-за чего она руководствовалась в выборе партнера больше личностными предпочтениями.

И сейчас её выбор пал на Нагадинока.

Да, с бородатым воителем Алекстраза была знакома совсем недавно, но век представителей молодых рас в принципе был скоротечен, а сам бывший паладин уже не раз успел продемонстрировать Королеве Красной Стаи свою самоотверженность и храбрость — как во время спасения поселения от атаки голодной нежити, так и во время вытаскивания самой Хранительницы Жизни из огня, причем в самом что ни на есть прямом смысле.

Но просто подойти и сказать «Пойдем делать детей, потому что мне нужно пополнить ряды Красной Стаи» — древняя защитница Азерота не могла. Мало того, что это было до ужаса грубой формулировкой и не отражало истинных намерений Хранительницы Жизни, так еще и сам Нагадинок на такое бы никогда не согласился и стал бы относиться к Аспекту намного хуже.

Как-никак он был бывшим паладином и даже после отречения от сил Света сохранил присущую этим воинам стойкость убеждений.

Да и сама Алекстраза по правде говоря, хотела, чтобы все было если и не по любви, то хотя бы по взаимному уважению. Все же зачатие новой жизни являлось великим чудом в той же самой мере, как и её рождение и предводительница красных драконов не собиралась осквернять священное таинство холодной и бездушной логикой, преследующей лишь выгоду.

Поэтому Королева Красной Стаи задумала… Не совратить, но очаровать сурового воителя и сделать так, чтобы он сам предложил Алекстразе разделить с ним ложе… А возможно и не только его — способов продлить жизнь короткоживущему созданию древняя защитница Азерота знала предостаточно.

Вот только с матримониальными планами Хранительницы Жизни была одна маленькая проблема… Несмотря на свой огромный срок жизни, предводительница красных драконов никогда не проявляла инициативу первой в делах любовных и она даже примерно не представляла, что ей нужно было делать — обычно первый шаг всегда делали супруги Алекстразы, а она лишь давала добро на ухаживания.

Но с Нагадиноком ситуация была иная.

Аспект Жизни даже примерно не представляла, чем можно было заинтересовать паладина, да еще и бывшего к тому же. Нет, она примерно понимала, что из себя представляют воины Света, но как правило это касалось поля боя, а не личной жизни. А спросить совета Алекстразе было не у кого — единственной, кто хоть как-то мог помочь ей в настолько деликатном вопросе была Изера, но Хранительница Природы уже давно не покидала Изумрудный Сон…

" — А может быть, мне просто спросить у него? Не в смысле помочь с восстановлением моего рода, а о личной жизни…" — Внезапно подумала Королева Красной Стаи, поднимаясь вслед за вооруженным молотом воителем по лестнице, ведущей из подземелий на поверхность. — «Вдруг у этого мужчины уже есть возлюбленная и я своими действиями разрушу чей-то счастье или хуже того — семью? Все же он уже не маленький мальчик и вполне мог обзавестись… Кем-то.»

Кивнув своим мыслям, Алекстраза громко прокашлялась.

— Уважаемый Нагадинок, а у вас есть семья?

От настолько неожиданного (Во всех смыслах) вопроса бородатый воитель оступился на очередном шаге и лишь чудом не навернулся с лестницы.

— Эм-м-м… Прежде, чем я отвечу… Можно ли мне узнать, чем вызван столь внезапный интерес к моей персоне?

— Считайте, что это простое женское любопытство. — С легкой улыбкой ответила ему Королева Красной Стаи.

— Ну раз это так вас интересует… — Тихо хмыкнул Нагадинок, вновь закидывая молот на плечо и продолжив подниматься по ступенькам. — В этом нет никакого секрета… Некоторое время назад я был женат на самой прекрасной девушке в мире и у нас было двое чудесных, но слегка своеобразных детей. Но обстоятельства сложились так, что сперва погибла моя дражайшая супруга, затем наш младший сын, ну а после пропала и старшая дочь — где она находится в данный момент, мне неизвестно… Я удовлетворил ваше любопытство?

— Да, и… Прошу прощения за свой вопрос… Не думала, что для вас это неприятная тема. Наверное, после такого вы очень сильно ненавидите нежить и у вас к ней личные счеты?

— Отнюдь… К моему огромному сожалению, опасность могут представлять не только восставшие мертвецы и моя семья погибла задолго до начала нашествия Плети. — Устало вздохнул Нагадинок. — Но в данный момент это уже не играет никакой роли — я давно смирился с гибелью своей любимой и отпустил это. Надеюсь, что сейчас ей хорошо, где бы она не была…

После этого между Алекстразой и ее охранником воцарилось неловкое, по мнению Аспекта, молчание.

Хранительница Жизни корила себя за излишнюю прямоту и… За собственное облегчение, которое она испытала, узнав о том, что у бывшего паладина в данный момент никого нет. По мнению древней Защитницы Азерота — Аспекту Жизни не пристало испытывать подобное чувство и радоваться чужой гибели, пусть и опосредовательно.

Но ничего поделать с этим она не могла и всю дорогу до покоев Алекстразе пришлось прикладывать немало усилий, чтобы не показать погруженному в мысли воителю своих настоящих эмоций…

***

— Лок’Тар Огар! — Грубый, тяжелый топор со свистом прорезал воздух, но вооруженная длинным луком ночная эльфийка ловко отскочила в сторону — оружие краснокожего орка прошло мимо и практически не замечая сопротивления, срубило стоявшее за девушкой молодое деревце, а сама защитница Ашенвальского Леса кульбитом ушла назад и быстро выпустила в своего свирепого противника несколько стрел, тускло светящихся от вложенной в них магии.

На такой, смехотворно-малой дистанции, меткая лучница просто не могла промахнуться и все три снаряда угодили оскверненному орку точно в сердце, но слугу Пылающего Легиона это только раззадорило: сломав торчащие из него стрелы резким движением руки, краснокожий воин схватил срубленное им дерево одной рукой и без каких-либо усилий швырнул его в свою противницу.

Извернувшись, словно змея, защитница Ашенваля проскользнула под пролетевшим над ней стволом и попыталась вновь выстрелить в приспешника демонов, но оказалось, что тот успел сократить разделяющее их расстояние и удар тупого, но очень тяжелого топора разрубил оружие девушки, а нога орка врезалась ей в живот.

Сила пинка была настолько большой, что тело кал’дорай протащило по земле с добрый десяток шагов и впечатало в ствол древнего деревянного исполина.

— Жалкая тварь! Я вырежу свое имя на твоей коже, прежде, чем разорву тебя на части! — Крутанув свой топор в руке, кровожадный воин сделал шаг вперед, собираясь добить раненую ночную эльфийку, но внезапно краснокожий орк пошатнулся и с огромным удивлением уставился на свои ноги, которые оплела быстро выросшая трава. — Это еще чт…

Вырвавшиеся из-под земли корни оплели свирепого воителя с ног до головы и утянули его вниз, а следом за этим на поляну вышел величественный кентавр, голову которого венчали раскидистые лосиные рога и одна из рук которого представляла из себя деревянную, когтистую лапу. А следом за ним из чащи показалась и свита полубога, состоящая из пары десятков восседающих на спинах тигров и пум воительниц бессмертного народа.

— Владыка Кенариус! — Увидев повелителя лесов и покровителя всех друидов её народа, ночная эльфийка морщась от боли, попыталась преклонить перед ним колени.

— В этом нет нужды… — Полубог махнул своей монструозной рукой и защитница Ашенваля почувствовала, как боль покидает её тело и ей на смену приходят новые силы. — Мое сердце радует твоя храбрость, юная эльфийка, но с порождениями демонической Скверны не стоит сталкиваться в прямой схватке — в Азероте мало тех, кто может противостоять свирепой злобе слуг Падшего Титана…

— Рад, что ты это понимаешь, ничтожество!

Внезапно из ближайших зарослей вырвалась стая волков, на спинах которых восседали краснокожие орки — схватка двух бойцов оказалась лишь приманкой, на которую приспешники Маннорота пытались поймать прячущегося в лесных дебрях полубога.

И теперь, когда Кенарий вышел из чащобы — они не собирались его упускать.

— За Песни Войны! — Словно живая лавина, прислужники Маннорота обрушились на защитников Ашенваля, которые окружили своего повелителя живым заслоном, намереваясь погибнуть, но не пустить врага к хранителю лесов.

Но силы были изначально неравны — питаемые демонической энергией воины не обращали внимания даже на смертельные раны и хохоча смерти в лицо, рвались вперед, круша вставших у них на пути ночных эльфиек.

И самым свирепым был их вожак…

Этот огромный полуголый орк сиганул со спины своего волка прямо на одну из защитниц Кенариуса и раздавив голову её ездового тигра подошвой грубо сделанного металлического сапога, одним ударом располовинил остроухую наездницу в поясе.

Несколько ближайших охранниц бросились ему наперерез и попытались остановить свирепого орка, но тот лишь издал жуткий и полный ярости рев, от которого ночные эльфийки на мгновение замешкались — этого оказалось достаточно, чтобы вождь оскверненных демонами воинов взорвался вихрем из стали и начал метаться в рядах защитниц Ашенваля, сея среди них ужас и смерть.

Топор в руке этого кровожадного громилы пел свою кровавую песню, разрубая все, что вставало у него на пути, а скорость его была настолько большой, что даже Кенарий не смог остановить краснокожего бойца — предводитель орков не задерживался на одном месте дольше мгновения и вырывающиеся из под земли корни каждый раз хватали лишь пустоту.

Натиск слуг Пылающего Легиона был огромен и несмотря на все усилия полубога, силы защитников Ашенваля таяли буквально на глазах. Кал’дорай сопротивлялись отчаянно и с огромной скоростью опустошали приторченные к седлам колчаны, из-за чего то один, то другой орк падал на землю, утыканный стрелами, но натиск кровожадных дикарей не становился слабее.

Желая помочь своим последователям, кентавр взмахнул рукой и окружающие их деревья ожили, но толку от этого «подкрепления» оказалось не слишком много — усиленные Скверной орки рубили ходячие растения лишь немногим хуже, чем обычные и все, чего этим добился хранитель лесов, это небольшого продления агонии.

— Лок’Тар огар! — Отрубив голову очередному ездовому тигру, орочий вождь наотмашь ударил по лицу свалившуюся с него ночную эльфийку, сломав ей таким образом челюсть и взяв небольшой разбег, попытался запрыгнуть на Кенариуса, но тот вовремя заметил рывок противника и швырнул ему наперерез сгусток магии.

Вот только «прыгающий» орк оказался лишь иллюзией и пока полубог на него отвлекся, оригинал подкрался к нему с противоположной стороны и с размаху вонзил свой топор в ногу кентавра.

— Мерзкое создание! — Мощный удар копытом подбросил краснокожего воителя в воздух, а последующий за этим лягаяющий пинок отправил свирепого громилу в полет по широкой дуге. — Я сокрушал ваш вид в прошлом, сокрушу и теперь!

В следующий миг в круп хранителя лесов воткнулось короткое копье — пользуясь тем, что от свиты Кенариуса остались лишь жалкие крохи, несколько орков подобрались к нему поближе и начали закидывать полубога… Тем, что попадалось им под руку. В ход шло все — от копий и топоров павших приспешников до отрубленных частей тел ночных эльфиек.

— Вам не победить меня, ибо я — сердце этой земли! И сейчас вы познаете на себе весь её гнев! — Яростно взревев, Кенариус взмахнул своей деревянной лапой и от него пошла гигантская волна извивающихся корней, которая смела рвущихся в атаку орков и привязала их к земле. Обвив тела оскверненных дикарей плотными коконами, змеевидные отростки начали с огромной скоростью прорастать прямо в них, превращая краснокожих воинов в жуткие подобия то ли деревьев, то ли кустов. — Прислужники демонов, вас всех ждет здесь лишь смерть!

Триумф полубога был близок как никогда… И именно он заставил его потерять бдительность.

— Лок’Тар огар! — Топор орочьего вождя вновь пропел свою кровожадную песню и вонзился покровителю друидов между лопаток, заставив Кенариуса закричать от боли, а запрыгнувший на круп полуголый громила с торжествующим ревом воздел свое оружие к небесам Калимдора и обрушил его на шею хранителя лесов. — Тупое животное! Тебе нас не остановить!

Удар следовал за ударом и кровь потомка Элуны летела во все стороны под громогласный хохот кровожадного дикаря, а пока орочий предводитель убивал потомка Элуны, его воины расправлялись с остатками свиты кентавра.

Вскоре все было кончено.

— Я говорил вам, что не бывает непобедимых! И жалкий полубожок остроухих пал под Кровавым Воем! — Поставив ногу на бездыханное тело полубога, обратился к выжившим приспешникам демонов их свирепый вождь, воздев свой окровавленный топор к небесам. — Клан Песни Войны победил! И так будет всегда!

Оглушительный рев десятков орочих глоток пронесся над кронам деревьев Ашенваля…

***

— Верховная Жрица! Верховная Жрица!

В покои Тиренд, расположенные в храме её богини, ворвалась одна из младших служительниц Элуны.

— Верховная Жрица, прибыло срочное донесение с южных границ Ашенвальских лесов! Помните дикарей, про которых сообщал Круг Кенария?! Они… — Сглотнув подступивший к горлу комок, ночная эльфийка пусть и с трудом, но все же закончила начатое предложение. — Они убили Хранителя Лесов.

Какое-то время сидящая на резной скамье Шелест Ветра ничего не говорила и просто пыталась осознать сказанное, но потом просто махнула рукой.

— Я тебя услышала. А теперь оставь меня…

Лишь дождавшись, пока она окажется в одиночестве, Тиренд позволила себе тихо всхлипнуть и пустить по щеке одинокую слезу.

Хотя возлюбленная Малфуриона и не была друидом, она все равно глубоко почитала любимого сына Элуны и гибель Кенариуса стала для неё не только шоком, но и тяжелым ударом.

Но будучи Верховной Жрицей, она не могла позволить себе демонстрировать слабость на публике — в это тяжелое для кал’дорай время, вся надежда ночных эльфов была возложена на Тиренд, которой предстоял тяжелый выбор…

Утерев слезу тыльной стороной ладони, Шелест Ветра взяла в руки свиток, который она изучала до прихода младшей служительницы и вчиталась в написанные на нем строки.

Это было послание от некой Джайны Праудмур — предводительницы молодого народа людей, что прибыли на Калимдор некоторое время назад и осели на его восточном побережье. В письме говорилось, что один из предводителей Пылающего Легиона вновь пришел в их мир и что прямо сейчас приспешники Саргераса собирают огромную армию демонов, дабы с её помощью пробиться к находящемуся на вершине горы Хиджал Мировому Древу.

А возглавлять это войско будет никто иной, как Архимонд Осквернитель и дабы отразить общую для всех угрозу Праудмур предлагала кал’дорай объединиться против Пылающего Легиона.

Но хотя слова эти походили на правду, разум Тиренд терзали сомнения.

Ночные эльфы никогда не пускали чужаков в свою обитель, а для пришествия демонов на Азерот нужен был магический источник огромной силы, наподобие скрытого в корнях Нордрассила Источника Вечности. И предложение народа людей могло быть лишь уловкой, целью которой было добраться до вершины горы Хиджал.

В конце-концов, самих демонов ночные эльфы еще не видели — лишь оскверненных ими чужаков, называвших себя орками, которые хоть и убили Кенария, но все же слабо походили на полноценную армию вторжения, просто потому, что их было до смешного мало.

Да и не могла Шелест Ветра принять такое важное решение в одиночку: она была Верховной Жрицей богини Элуны, а не Верховной Королевой, навроде предавшей свой народ Азшары и дабы кал’дорай согласились на союз с чужаками, ей требовалось как минимум согласие Круга Друидов и Стражей — двух других столпов силы бессмертного народа.

И если с подчиненными аполитичной Майев, проблем не было, то вот для получения согласия защитников природы для начала требовалось разбудить их погруженного в Изумрудный Сон предводителя — Малфуриона. Что было крайне непростым делом, ведь обычно этим занимался убитый орками Кенариус.

И хотя Тиренд была бы рада вновь увидеться со своим возлюбленным — теперь Верховной Жрице предстояло добраться до легендарного рога этого полубога, который охранялся древними стражами.

Медлить было нельзя — отложив послание в сторону, Шелест Ветра вышла из своих покоев и подозвав к себе одну из охранявших их стражниц, коротко приказала.

— Созовите Часовых. Вскоре мне потребуется их помощь…