Поступь стали VI

Глава 11 — Король

— Друг рода, — произнесла Асса Гросвенор.

У меня внутри сразу же возникло легкое раздражение, которое постепенно нарастало. Ибо мне бы не хотелось записываться в чьи-то друзья, не дав на то своего согласия. Союзник — да, но друг… уж слишком громко сказано. Я всё-таки человек, как мне кажется, порядочный и друзей мне подводить не хотелось бы. Конечно же, если так называемые друзья и меня другом считают.

Но судя по рожам Вольфа Гросвенора и его отца, фраза, сказанная головой волка, была и для них малость неожиданной, явно не простым сотрясанием воздуха, а имевшим глубокий смысл. И вообще, странно всё: что это за говорящая голова без туловища? Какое-то колдовство лютое, и некромантией попахивает…

Слава всем богам, которые мне благоволят, церемония на этом практически закончилась. Как только я вернулся к Вольфу и встал рядом, к Ассе Гросвенор подбежало двое слуг, точнее воинов в полных доспехахи с нечитаемыми квадратными рожами. Два мордоворота держали в руках увесистый сундук, в котором было инкрустировано больше кристаллов Таафита, чем было у магистров, приехавших на стройку пограничной стены. Положив сундук перед Ассой, они, достав какие-то ромбовидные предметы, одновременно поместили их в специальные отверстия, а затем отошли на два метра, положив руки на висящие на поясе короткие мечи, схожие с римскими, но под стать мордоворотам, и застыли словно истуканы. Эти действия были настолько синхронны, что у меня даже возникли сомнения о принадлежности этих стражей к роду людскому, ибо говорящую голову сегодня я уже увидел, так что всякое может быть. Тем временем Асса Гросвенор с особым почтением положила голову в сундук и отошла назад.

Голова волка была направлена в нашу сторону, и перед тем, как крышка сундука сама по себе закрылась, я смог вновь заметить его загоревшиеся глаза. Вот только как мне показалось, в этот раз волк бросил свой взгляд не на меня, а на Хъю Гросвенорм. Герцог в момент секундного свечения глаз еле заметно вздрогнул, так что я скорее всего прав.

Как только сундук с говорящей головой забрали слуги, Вольф Гросвенор подошел к жене и трижды поцеловал ту в губы, а затем расцеловал щеки как Сабины, так и Урсулы. К счастью, на этом всё и закончилось, и с площади торжеств мы переместились во дворец. Там в малом зале нас уже дожидались переполненные всякой снедью столы, за которые мы уместились. Меня вновь посадили возле Вольфа Гросвенора, а напротив нас сидели женщины рода. Напротив Вольфа — Асса, напротив меня — Сабина и Урсула. Во главе, понятное дело, герцог.

Признаюсь, в этот раз меня как-то несильно напрягало моё нахождение на данном сабантуе. Возможно, слегка попривык, а может и обстановка сыграла роль. Всё-таки люди были в основном знакомы. Как я понял, данное застолье — это чисто символический дружный перекус, ибо в скором времени явится Король, и тогда уже будет и пир, и торжественная церемония с соответствующим размахом. Вот туда бы я предпочёл не являться, но слова герцога про то, что если меня при Арне Киринтийском повысят до Графа, то это якобы приоткроет двери в определённые круги и будет моему нынешнему положению полезно. Что же, хочу-не хочу, но мне там появиться будет нужно.

Когда немного перекусил и попривык к удобного креслу, обратил внимание на дам. Ну что я могу сказать: если бы меня попросили описать этих женщин, я бы сказал одно слово: «Порода». Асса Гросвенор. Не знаю, из какого она в девичестве рода, но думаю, там явно не чурались проводить селекцию, ибо настолько величественного и красивого лица я пока еще не видел. Скажем так, матриарх рода Гросвенор был настолько сочный персик, что сочнее не бывает, недалеко ушли и её дочери. Те уже в скором времени дозреют и будут не уступать матери.

Застолье продолжалось недолго. Немного поговорили, женщины, конечно же, интересовались недавними битвами. И когда выяснилось, что конфликт с имперскими легионами себя исчерпал, по сути, без прямого вмешательства воинов-защитников рода Гроссвенор. А благодаря невиданной твари, которую призвал его величество я, вот тогда уже и ко мне посыпались со всех сторон вопросы.

Я, конечно же, сразу дал понять, что больше таких чудес не будет, и это была лишь удачная случайность. Но мне почему-то не поверили, скорее всего подумали, что я скромничаю. Почему открываю правду о своих возможностях? Так это потому, что не хочу, чтобы в противостоянии с кем бы то ни было делался упор на то, что, если запахнет жареным, на поле битвы появлюсь я и создам мегадрын, который порешает всё и вся. Соглашусь, было бы хорошо, если бы у меня были такие возможности, но увы, чего нет, того нет. Кальмар ясно сказал, что еще раз разбудишь — уничтожит всё. И испытывать его терпения я уж точно не стану.

В процессе разговора выяснилось, что его величество король в двух днях пути, и с ним едет немало так приживал, в числе которых оказались заграничные гости. А точнее одна княжной со свитой, вот только княжна эта была Вильгерта Цеппелин.

Как только была произнесена фамилия Цеппелин, за герцогским столом образовалось гробовое молчание. И было понятно почему. Дочь Вильгельма Цеппелина — это малость не та персона, которая не может вызвать вопросы. Если мне не изменяет память, то Сильвернон в три раза больше Алтонии, и если Вильгельм Цеппелин там всем руководит, то, по сути, к нам движется принцесса очень даже сильного государства. И что ей тут надобно — вопрос, на который никто за столом не смог дать ответа. А когда нет ответа, есть повод задуматься и начать заранее бдеть, мало ли.

В процессе разговора выяснились детали по поводу вкусовых предпочтений княжны и вообще довольно большого количества персонажей, населяющих княжество Сильвернон. И то, что княжна — вампиресса, меня малость поразило. Я сразу почувствовал какое-то внутренне отторжение, ибо очевидным становилось, что эта тварь кровососущая и предпочитает кровь явно не стариков. Получается, к нам едет враг рода людского, и отличие княжны и её свиты от тех же демонов незначительное. И вообще то, что рядом с Алтоние логово кровососов — это плохо. Ибо добрыми кровососы не бывают и рано или поздно постараются вонзить клыки в шею.

— Говорят, что Сильвернонцы уже как с месяцев пять обживаются в столице. Сначала создали посольство, а потом и подселили своих обитателей, — сказала Асса Гросвенор.

Герцог был сильно удивлен сказанному, но вот Вольф, удивился.

— И Арн Киринтийский дал своё дозволение. Странно, — ответил наследник.

— Если учитывать, что в качестве откупных империи были отданы Весы Баланса Азуреуса Ванхара, которые были символом мира между Алтонией и Сильверноном, то ничего странного, — прояснил ситуацию герцог. — Явились прояснить ситуацию. Но то, что явились так быстро — да, немного странно.

—Для княжеского рода договор их предка был священен. И раз символа мира в Алтонии нет, то и мирного договора уже тоже нет, — сказала Асса Гросвенор, которая оказалась более осведомленной и на удивление дающая очень грамотные комментарии. Хотя и неудивительно, всё-таки жена наследника и будущего герцога.

Действительно, а если единственное, что сдерживало кровососов от агрессии в сторону Алтонии, был древний договор, который наш королёк умудрился сам же и нарушить? Конечно, причины, чтобы отдать реликвию были очень весомые. Но это не отменяет того факта, что кровососы, как оказалось, не дремлют. Как только реликвии не стало, начали наводнять своими клыкастыми пастями столицу королевства. Ой чует моя жопа приключений, и этот визит княжны…

Пребывающие в пути гости и так были, мягко говоря, нежеланные, так и всякая нежить еще прется.

Благоприятная атмосфера застолья после новостей была сильно подпорчена, так что еще с часик все дружненько посидели, и герцог позволил всем разойтись, а точнее он поднялся со своего трона, и произнёс нечто в духе: «Хорошо есть — хорошо, но надобно и отдыхать», и ушёл. А следом, последовав примеру Хъю Гросвенора, все дружно начали расходиться, чему я был непременно рад. И я было уже вышел из дворца, как меня настиг посыльный, передав новость от Вольфа, чтобы я явился завтра в обед во дворец, ибо нужно обговорить детали и обсудить деталицеремонии. Я внял и дал согласие.

Когда вышел за ограду дворца, увидел, что возле Баала, стерегущего моего коня, собралась немалая такая толпа людей, поделенных на группы по интересам. Сразу стало понятно, что это были отпрыски аристократов. В таких группах были девушки и парни разного возраста, были и младше меня и старше. Как только подошел, взгляды, направленные на Баала, упали на меня, но мне было не до стеснений, так что я не медлил и сразу же оседлал коня. Но не успел я того пришпорить, как услышал звонкий женский, а точнее девичий голос, направленный в мою сторону.

— Ваше благородие, не будете ли вы так добры унять наше любопытство?

Посмотрев на говорившую, увидел наряженную в бирюзовое платье молодую аристократку, лет шестнадцати. Девушка была хороша собой: высокий рост, тёмные как смола волосы, заплетенные в конский хвост, асимметричные черты лица и пухленькие розовые губки создавали приятный женский образ. На девушке не было чванливых украшений, лишь ювелирно оформленный жетон, глядя на который можно было понять, что передо мной дочь барона, и серебряные серёжки, оформленные в тактузору жетона. В общем, юная леди мне понравилась сразу, но не успел я нафантазировать всякого разного, как в моей голове вновь всплыли наставления Марфы, особенно про глубокую глотку.

Тьфу ты блин… эта баба меня испортила. Но всё-таки я внял на вооружение её нравоучения и уже по-другому глянул на стоящую рядом аристократку.

— Да, достопочтенная, с радостью, — ответил я юной леди, а та прям загорелась от восхищения.

Вот только театральная игра этой особы была малость непрофессиональной. И я смог распознать притворство. Но так как уже ожидал нечто подобное, моё настроение никак не изменилось.

— Будьте так добры, расскажите нам о этом чуде дивном, с ликом устрашающим? — смотря то на меня, то на Баала, спросила прелестница.

«Ех-х-х, юная леди, вы еще в самом деле устрашающего лика не видели», — подумал я про себя. Но сказал другое.

— Это чудо дивное — есть созданный мною зверь. Он полностью послушен и, достопочтенная, является разумным, — выдал я, ибо нужно сразу дать понять, что Баала оскорблять не стоит.

—Ах-х-х, ваше благородие, вы такой кудесник. Господин, я Амалия Аттарок, старшая дочь барона Грегора Аттарока, — представилась девушка, подойдя ко мне ближе. Мне её фамилия показалась знакомой.

Заметив движение Амалии на сближение, я спрыгнул с коня и, оказавшись возле аристократической девы, с прискорбием осознал тот факт, что в росте аристократка мне слабо-то и уступает. А если учесть наш возраст и то, что у аристократов не может быть слабого потомства, то выводы следовали нерадостные. Получается, Амелия Аттарок несильно-то мне уступалав плане духовной силы, а может и вообще не уступала.

Юная леди ожидала моего представления. Выплыв из своих грез и прискорбных осознаний реальности, решил не тупить и немного криво, но, как мне кажется, вполне по правилам этикета взял вовремя подставленную ручку дамы и легонько чмокнул. А затем, выровнявшись, представился:

— Барон Джо Логрок. К вашим услугам, достопочтенная, — смотря в дивные синие глаза, сказал я.

У дамы расширились глаза, затем она с улыбкой и неким придыханием ответила:

— Так это на территории вашего баронства недавно была война?

— Вы правы, достопочтенная. Но чтобы уж совсем было верно, скажу, что война была не на самой территории баронства, а на границе с Империей Алат.

— Так вы получается воевали?

«Ну как бы да, но не совсем» — подумал я, но, понятное дело, ответил по-другому.

— Достопочтенная, я был в числе тех, кто принимал участие в минувших недавно битвах.

— Так вы один из тех героев, благодаря которым юные девы, как я, могут спать спокойно? Как же я несказанно рада тому, что в нашем королевстве есть такие благородные лорды, как вы, господин. И как бы мне хотелось более подробно узнать о ваших победах, — Амалия на несколько секунд замолчала, а потом с явным или не совсем стеснением продолжила. — Ваше благородие, не сочтите за дерзость, но позвольте мне вас пригласить отобедать со мной. Рядом есть очень хорошее место, где вы сможете отдохнуть как душой, там и телом. Там очень хорошо жарят мясо. Вы такого блюда уж точно не пробовали, — с напускным восхищением и покрасневшими щеками, делая паузы между словами, сказала Амалия.

Сказанная фраза, особенно с такой подобострастной и бархатистой интонацией, моментально пробудила моё мужское начало, и я, смотря на обольстительницу, моментально почувствовал тесноту в штанах.

Ах ты, демоница! Такое-то парню говорить! Ах, блядища… И не смущает её, что мы в данный момент не одни. Правда, последние слова она говорила довольно тихо, может потому себе такое и позволила. Но как бы я не хотел задрать её платьице и… ну вы понимаете. Но всё-таки в моём случае это было бы лишним.

— Почтеннейшая, я сильно польщен вашим вниманием, но дорога была длинная, а у меня еще остались незаконченные на сегодня дела. Так что прошу меня простить, но вынужден вам отказать. Может как-то в другой раз.

Юная леди надула губки и состроила постную мину. Но затем, улыбнувшись, произнесла:

— Ну что же, господин, Амалия Аттарок всегда будет рада вашей компании, — затем, склонив голову, слегка присела, приподнимая подолы платья, и развернулась. Обольстительно виляя попой, пошла к заждавшимся её аристократкам.

Немного проводив взглядом девушку, я вновь оседлал коня, и в этот раз, успев его пришпорить, отправился к себе домой. За время пути прокручивал в голове недавние события, вновь поражаясь напору аристократки и её завуалированным намёкам.

Так как Баал был рядом, дорогу преодолел быстро и без особых преград. Спустя двадцать минут дороги предо мной предстала моя облагороженная казарма. Не скажу, что при её виде меня овеяло ощущением дома, ибо я всё-таки мало тут успел пожить, но своё есть своё. А так как при отъезде я оставил оптимальное количество слуг, требующихся для поддержания уюта и чистоты как в здании, так и на подконтрольной территории, и выделил достаточное количество денег на оплату труда, а также в случае нужды, на наём работников для ремонта, то мой особняк предстал предо мной, будучи ухоженным, и по-суровому, но красивым. Всё-таки как казарму не драй, она дворцом не станет.

Мои соратники уже обустроились, люд собрался военный, и такие пенаты им были не новы. Так что, когда я зашел в здание, узнал, что на подконтрольной территории всё спокойно. Велел слугам позвать всех на всеобщее совещание.

Когда все собрались, прояснил обстановку и огорошил новостью о визите княжны. Реакция была схожей той, что витала за герцогским столом. Всё-таки у меня складывается понимание, что я в полной мере не осознаю то ли величие княжны, именуемой Вильгерта Цеппелин, то ли не придаю должной значимости этому всепроникающему духу средневекового раболепия, который в глазах, скажем, приближенного к земле простого люда, вынуждает как-то более подобострастно смотреть на власть имущих. Но как бы то там ни было, народ впечатлился и начал задавать такие же вопросы, которые я слышал за праздничным столом. Впрочем, и выводы были несильно отличающимися от моих.

Я периодически посматривал на Марфу, в ожидании того, что она хоть как-то прояснит обстановку. Всё-таки Юлуна Киринтийская, если она и вправду благоволит роду Гросвенорм, дала бы весточку по этому поводу. Однако воительница слабо отличалась в уникальности выводов и предположений от остальных. В заключении нашего совещания мы смогли прийти только к одному довольно рациональному выводу — мне по возможности нужно избегать компании княжны и не оставаться с ней наедине. Ибо Вурдор обмолвился, что ранее в бытности наёмником, он как-то завёл беседу с одним купцом, и слово за слово тема их разговора коснулась княжества Сильвернон. Купец, трижды сплюнув, поведал Вурдору историю, мол, больше дел с кровососами иметь не будет никогда, так как его добросовестно торговца загипнотизировал кровосос, вынудив за бесценок продать его добро. Понятное дело, за правдивость рассказа Вурдор не ручался. Но если есть хоть малая вероятность обладания кровососами, такой уникальной способности, как гипноз, следует быть очень осторожным. Ибо если допустить, что купец не лгал и он в самом деле добропорядочный торговец, то я посмею предположить, что он свою сделку заключал не с членом правящей семьи, а с каким-то рядовым по статусу вампиром. Если даже обычная нежить таким владеет, то что уж говорить про Вильгерту Цеппелин. Княжна принадлежала к древнейшему роду кровососов, чуть ли не Носферату прям. Это означает, что у нее способностей как побольше, так они и посильнее.

Кстати, на мой вопрос, кто в данный момент Сильвернонцы — люди или уже нечто иное, ответа не получил. Но из сильно недостоверных источников, которыми в этот раз обладал Зигфрид, следовало, что Адепты крови, так величаво называют себя кровососы, не отрицают принадлежность к роду людскому, но и не подтверждают. Если в целом говорить, то когда зашел разговор о княжестве, оказалось, что это полностью закрытое государство, и что там может твориться — мало кто знает. А если кто и знает, то почему-то не говорит. Возможно, герцог обладает более подробной информацией, но он почему-то не внёс ясность за столом. Хотя может лишних ушей было много, но вряд ли.

Не придя к чему-то более-менее стоящему, я отправился спать. Правда, нормально поспать не получилось, ибо всю ночь мне снились очень реалистичные картины битв, в которых я принимал непосредственное участие. Это были не битвы с демонами и не с людьми. Я в них был в роли зверя и сражался с такими же созданиями, вот только тот мрак, который они вызывали в фибрах моей души, ужасал. Что-то подобное я чувствовал от Грутуса, но во сне всё было настолько реалистично, что выводило ощущения на новый лад. Вся ночь прошла в пробуждениях, особенно когда какая-то очередная эпическая тварь пыталась меня сожрать. Я чуть ли не подпрыгивал до потолка, залитый своим же потом. Так повторилось два раза, и я больше не рисковал заснул, ибо ну его. То, что это картины прошлого, где в главных ролях был Ар-Атари, Тёмный лев, очевидно. Вот только к чему они мне? Не понятно.

Не пытаясь больше заснуть, я принялся грызть гранит науки, а именно руны, выискивая в книге нечто для себя новое. В этот раз я был очень даже успешен в своих начинаниях. При поисках рун в книге всплыли нужные воспоминания, доставшиеся мне от Раката, и таких принципах, как ментальный пробой и ментальная защита. Там, конечно, всё на врожденных способностях завязано, но был некий способ — остановить незваного вторженца, при этом сильно подпалить его ментальный щуп, а тот, в свою очередь, сильно шандарахнет по мозгам уже его создателю.

Принцип заключался в создании специальной связи из демонических рун и крови владельца. Такой способ, конечно, не подходил для поистине сильных созданий, но в их понимании входили существа иного порядка. Думаю, некая княжна, а именно Вильгерта Цеппелин, такой не является. Так что, найдя квадратную деревяшку, я стал пропитывать её кровью и маной. Дерево, конечно, слабо подходило для создания артефакта, но из воспоминаний Раката всё, кроме Кости Врага, не подходило для создания таких артефактов. А так как ни костей врагов, ни чего-то имевшее такое же пафосное название, рядом не оказалось, я использовал то, что было в наличии, а именно непонятно откуда взявшийся ровный деревянный куб, пять на пять сантиметров. И судя по довольной увесистости такого небольшого количества дерева, это был дуб. В общем, куб подошел отлично.

Руна накопления сработала как надо, и чашка моей крови полностью впиталась в деревяшку, а та следом сменила цвет и легонько засияла. Затем я начал шкрябать руны хаоса, но столкнулся с проблемой. Деревяшка превратилась в нечто иное по своим свойствам, и я уже не мог как раньше ногтем нацарапать на ней руны. А когда взял нож и напитал тот хаосом, клинок с шипением расплавился и так быстро, что шипящая раскаленная жижа чуть было не попала мне на пах. Пришлось менять облик на Ар-Атари и царапать руны уже когтём. Сказать, что такие утонченные работы дались легко, нет. Но особой сложности я не испытал, и красный куб дополнился сияющими зелеными рунами. Одни из немногих доступных мне рун хаоса, которые в данном сочетании не были направлены на убийство или придание смертоносного эффекта чему бы то ни было.

Моё состояние, несмотря на отсутствие сна, было бодрое. Всё-таки организм давно имеет нестандартные особенности. Чтобы не терять время зря, я решил протестировать куб и получил заведомо предполагаемый результат. Баал, которому я давал приказ, очень хорошо меня понимал. Но его ответа я не слышал. Эта хрень не блокировала отдачу, но полностью блокировала телепатический приём. Такой момент, по правде говоря, был сильно неудобным. Однако так как в той обстановке, в которой обитал Ракат, принимать вызовы прямиком в голову отважился бы только полнейший идиот, а приказы, отдаваемые старшим демоном слугам, не подлежали обсуждению и исполнялись вплоть до лишения себя же самолично жизни, то становились понятны особенности такого одностороннего подхода.

Несмотря ни на что, надеюсь, что силы, вложенной в артефакт, хватит, дабы уберечь свой разум и быть нечитаемым для княжны. Да, может я не та птица, которая заинтересует такую кровососущую особь, но опять же, лучше перебдеть, чем недобдеть. А может еще и осиновый кол выстрогать? И заделать из него артефактный осиновый кол? Однако реализацию этой идеи я пока оставлю на потом.

Время подходило к обеду, и я отправился во дворец.

Вольф Гросвенор встретил меня лично. Проводив в кабинет, он внёс ясность по поводу Друга рода и того, что мне нужно будет делать. По сути, всё оказалось просто и даже шло мне на пользу.

Говорящая голова волка, как оказалось, принадлежала питомцу основателя рода. Волк за время жизни и множеств битв патриарха подвергался множеству ритуалов усиления, а также заливался всевозможными целебными и усиливающими зельями. Так как сам волк изначально был необычный, то благодаря таким процедурам жил он очень долго, и за время жизни у него появилось сознание. Далеко не человеческое, но перенявшее взгляды и принципы своего хозяина, при этом научился говорить. Далее обнаружилось, что магической химии в том мозгу оказалось столько, что она подменяла жизнетворную силу организма волка, и последующие поколения Гросвеноров не давали иссякнуть мане, которая и была тем, что сохраняло возможность волку как мыслить, так и говорить. И так как волк присутствовал при всех церемониях своего господина, то как попугайскопировал всё, что говорил хозяин. Наподобие ритуальных фразочек, как друг рода и тому подобного.

Я вот слушал рассказ Вольфа и чётко понимал, что он что-то не договаривает, а точнее конкретно пи…здит. Ибо потусторонний вой, изданный головой, не мог принадлежать обычному чучелу, набитым заранее готовыми шаблонными фразочками. Видно, что-то в значении «Друг рода», адресованного ко мне, не вписывалось в планы семейки Гросвенор, и это мне уже начинало сильно не нравиться.

А по поводу торжества, то всё стандартно: много не говорить, делать подобострастную мину, ждать, пока обратятся, и всем герцогам и королю кланяться при встрече. И не так как склоняться, как я обычно проявляю уважение к членам семьи Гросвенор, а по-настоящему, по-раболепски. Причина проста — так как я еще пока официально не в статусе графа, а в данный момент какой-то захудалый приграничный барон, то для столичной аристократии недостаток высказанного мной уважения воспримется как неуважение, что может привести к неприятным событиям, и всё зависит от социального положения обиженки. Я слушал данные мне указания, заодно вспоминая опять-таки рассказ Марфа о вероятных событиях на приёме, и в очередной раз убедился в понимании того, что нахрен мне все эти сабантуи всрались с их герцогами, графами и лживыми блядями. Как бы и была польза, в отдаленном будущем от получения связей, но в то же время, еще не понятно, насколько то будущее будет отдалённым. Ибо я понимаю, что вряд ли смогу талантливо сыграть послушного болванчика и ожидаемо влипну в неприятности.

Тем более как оказалось, каждый из герцогов тянет с собой некоторое количество отпрысков, также их сопровождает до десятка графов, а те уже тащат своих. Не говоря уже про короля, королеву и наследника. Может кто еще есть, но пока не известно. Многие, кто не успел отправиться с королём из столицы, настигали процессию в пути. Получалось, что количество тех, кто в скором времени посетит Вуллингтон, многократно увеличилось. Это меня вообще не радовало, но и по роже Вольфа можно было сказать, что и он несильно был рад такому повороту событий.

Инструктаж был получен, и я отправился к себе в казарму, чтобы через день вновь вернуться во дворец, в котором велись все необходимые приготовления для визита тех, кто в час нужды бросил род на растерзание. Я-то ладно, мелкое звено. По сути, легко заменим, да и, по их мнению, не стою, чтобы за меня впрягалось королевство и шло на конфронтацию с империей. Но Гросвеноры-то герцогский род и очень старый. В общем, слов было сказано много, а вывод один — едут пи…арасы, от которых ничего хорошего не стоит ждать. Так что я за эти пару дней подлечил своих людей и выдал указания — в случае неисправимых проблем делать ноги.

Днём ранее прилетел Вирн, в лапах которого была Калипсо. Ту я оставил на время в баронстве, чтобы присматривала за химерами, но на пару деньков она мне нужна здесь. Как оказалось, эта дамочка способна в лёгкой форме обижаться. И её обида стала проявляться в демонстративном крушении сельхозинвентаря, якобы по причине неуклюжести. Я заверил дамочку, что внял, и такого больше не повторится. Однако та, демонстративно сопя и виляя хвостатой жопой, удалилась.

Такие вот дела.

В назначенный день явился Солнцеликий Арн Киринтийский. Про его прибытие мы узнали по разрастающемуся шуму на границе города. Возможно, если бы не указания, данные заводилам на ликование при виде короля, встреча была бы не столь радужной. Однако Хъю Гросвенору нужно было создать видимость полностью лояльного к престолу рода Гросвенор. Так что те пару дней до прибытия короля Вуллингтон отдраивался и приукрашался.

Я находился в некотором отдаления от всех членов семьи Гросвенор, но всё-равно имел возможность видеть всё практически из первых рядов. Когда явился король, моя ухмылка сама по себе вмиг пропала.

Мать его за ногу этого короля! Едущий во главе колонны венценосный пенсионер был просто гигантом, не говоря уже про его коня. Тот был в полтора раза больше, чем тяжеловоз Хъю Гросвенора! А когда тот на расстоянии двадцати метров от встречающей процессии слез со своего транспорта, я убедился, что дед явно превысил стандартный рост для местных духовных практиков. Трехметровая туша, закованная в тяжеленные латы, ступая по плитке создавала маленькие толчки. Лысая и изрытая бороздами морщин голова с символической узкой короной была словно наклонена немного вперед, так что длинная заплетенная в густую косу борода, свисавшая до пояса, колыхалась из стороны в сторону в такт шагам Арна Киринтийского. Но всё это меркло, по сравнению с исходящей от короля силой. Могущество, пробивающееся огнём бездны из глаз короля Алтонии, просто подавляло.

Осознав то, что у меня от одного лишь вида короля прошли мурашки по коже, я разозлился как на себя, так и на своё малодушие. Пришедшая злость дала сил сбросить подавляющее наваждение и прийти в себя. Следом обратил внимание на тех, кто следует за королём.За ним шли не менее подавляющие гиганты. Как я понимаю, это были герцоги, но не они привлекли моё внимание. Рядом с ними шла та, принадлежность которой я сразу же определил.

Вильгерца Цеппелин была той женщиной, которую, увидев раз, больше никогда не забудешь. За два с половиной метра ростом, бледная белая кожа и густая копна опускающихся до талии алых волос. Княжна не шла, она словно плыла. Столь неестественными были шаги этого существа. В данный момент Вильгерта Цеппелин смотрела в сторону герцогской семьи. Внезапно она повернула голову в мою сторону. Однако перед тем, как наши глаза встретились, я не понятно по чьей воле активировать куб, и это было чертовски верным решением.

Княжна крови еле заметно вздрогнула, а потом меня в самом деле пробил озноб, ибо эта тварь слегка улыбнулась мне и, сощурив направленные в мою сторону абсолютно чёрные глаза, облизнулась.