Я задыхаюсь. Моему сёрдцу тесно в грудной клетке. Руки дрожат.
Но я поднимаю разбитые часы с пола.
Из их корпуса доносится тонкий пронзительный звук.
— Ты включил сигнал тревоги! — раздаётся с вершины пирамиды.
— Отмени! Сними! Отключи!
Высокий тонкий звук становится всё пронзительней. Я не обращаю никакого внимания на протесты Грольффа.
Часы падают на пол. А я зажимаю уши руками.
В отчаянии папа и Арлин делают то же движение.
Но жуткий звук пронзает каждую клеточку моего тела. Больно!
И вдруг я слышу: шлёп!
И снова непрерывное: шлёп! Шлёп! Шлёп!
Это валятся жуки. Их уже множество на полу. В воздухе — жёлтые густые капли…
Этот невыносимо высокий звук взрывает жуков изнутри. Они просто лопаются!
На полу уже сплошной ковёр из толстых волосатых тел.
Мёртвых жуков заливает жёлтая жидкость.
Жёлтые капли попадают мне на лицо. Я вздрагиваю:
— Ай-яй!
Жёлтые капли такие горячие. Я с трудом оттираю их с лица и одежды.
А жуки всё лопаются. И умирают.
Пирамида разваливается на глазах.
Папа и Арлин тоже забрызганы горячим жёлтым содержимым мохнатых пузырей.
А ведь прошло всего несколько минут.
Внезапно наступает тишина.
Звук, рвавшийся из часов и так мучивший нас, становится всё тише.
Липкими руками я оттираю капли с лица и одежды. Мы потрясены, ошеломлены, раздавлены всем случившимся.
Звук оборвался. Но в ушах всё ещё звенит. Уши ещё болят.
Мы молча бредём к выходу по телам насекомых. В тишине под нашими башмаками раздаётся потрескивание.
Мы осторожно проскальзываем в дверь.
— Джейкоб! — со стоном произносит папа. — Зачем? Почему? Ведь я так и не отдал часы этому… как его… Зачем ты сломал… растоптал?..
— Они злые. Они жестокие, — твержу я в ответ. — Голос Грольффа сам вливался в мои уши, в моё сознание… Я не слышал его… И вдруг я прочёл его мысли! Он задумал уничтожить и нас тоже!
— Давайте же наконец исчезнем отсюда, — шепчет потрясённый папа. — Где-нибудь спрячемся. Обдумаем всё…
Он не успевает открыть следующую дверь. Та распахивается от сильного толчка.
Перед нами возникают Дермар и четыре охранника в чёрном.
— И куда же вы собрались? — вопрошает он грозно.