Познакомлюсь с принцем. Не Золушка

Глава 7

Онция и Этелия подпрыгивали от нетерпения, поджидая Таню в нише у фонтана. Они дружно набросились на мрачную «счастливицу»:

— Ты долго говорила с принцем! И с королевой! Что он сказал?! Что она сказала?!

— Я получила место при дворе, — хмуро сообщила им Татьяна. — Буду помогать королеве писать… любовный роман.

— Так это правда? — Этелия порозовела от волнения. — Что-то мелькало в разговорах, но я думала, слухи! Ее величество – романистка!

— Начинающая, как я понимаю, — с отвращением буркнула Татьяна. — И ей нужны… помощники, проверять шедевр на «искренность чувств».

«Точнее, литературные негры, — добавила она про себя. — Как будто мне Киры было мало?»

— Никак не пойму, это скандал или свежий ветерок? — призадумалась Этелия. — Посмотрим, что скажет двор. Пикантно, однако, пикантно. Смотри и учись, Онци, – твоя сестра тебя обскакала! Она будет вращаться в высших светских кругах! Как часто ты будешь бывать при дворце?

— Раз в месяц… или чаще. Зависит от вдохновения ее величества.

— Пойду расскажу об этом всем без исключения! Моя дочь – придворная дама!

Онция заметно пригорюнилась. Принц спросил ее, любит ли она животных, а она растерялась и упустила свои бонусные минуты, хотя могла бы рассказать, что в зверинце Лю Дэбрэ живет настоящий карликовый василиск. Чтобы немного отвлечь бедняжку, остро переживающую провал, Таня спросила:

— А тебе что подарили?

Сестра показала ей перламутровую брошь с крупной розовой жемчужиной:

— Не люблю перламутр. И жемчуг ненавижу. Все время напоминают мне, что я никогда не видела море.

— Если я не справлюсь со своими обязанностями при дворе и матушка выгонит меня из дома, мы можем отправиться туда вместе, — пошутила Таня. — На море. Раз его не видела ты, то я и подавно. Хочешь, будем бывать во дворце вместе? Я скажу, что ты моя помощница.

Онция слабо улыбнулась. Улыбка сразу осветила ее черты, она сделалась почти хорошенькой. Однако внезапно лицо девушки вытянулось. Она смотрела за спину Тани.

Туда же глядел весь зал. И замерший у трона принц с очередным подарком в руке тоже.

Таня обернулась. В зал входила невероятная красавица: изящная, одетая в великолепное платье золотистого цвета. Лицо незнакомки прикрывала кружевная золотая маска, несколько пышных перьев украшали довольно скромную прическу. Расшитые разноцветным жемчугом туфельки девушки выбивали сочную дробь на паркете.

Незнакомка вдруг остановилась, словно заробев под всеобщим вниманием, но затем развернула плечи, и двинулась дальше, расслабленно улыбаясь.

— Амесса… амесси, — скомкано начал церемониймейстер, — прекрасная амесси из замка Флёр, прибывшая инкогнито!

— Замок Флёр, — недоуменно повторила Онция. — Где это?

Гости изумленно шептались, переводя взгляды с красавицы на принца. Александр сунул подарок в руки очередной претендентке, к счастью, последней в очереди, и сделал шаг со ступенек. Опомнился и застыл, глядя, как незнакомка приближается к трону.

В наступившей в зале тишине было слышно каждое слово.

— Я опоздала, простите, — бархатистым голосом проговорила таинственная амесси.

— Увы, — хрипло подтвердил принц, — у нас закончились подарки.

— Тогда потанцуйте со мной, — попросила незнакомка. — Это будет для меня лучшим даром.

— Конечно, — Александр сошел со ступенек и взял гостью за руку.

Заиграла легкая музыка – претендентки расступились, когда принц повел партнершу в середину зала. Там они закружились в сложном танце, где каждое движение то приближало их друг к другу, то отдаляло.

— Из моего замка в столицу – долгий путь. Я скакала так быстро, как могла, но мой конь выбился из сил, — произнесла девушка.

— Мы о нем позаботимся, — завороженно отозвался принц.

— Благодарю, — амесси склонила голову. — Филипп немолод, но я люблю его всем сердцем.

— Вот так, — скривив губы, тихо заметила Онция. — Всего-то надо было надеть маску и ввернуть что-нибудь о любви к зверушкам. Кто это? Никогда ее не встречала, ни в школе, ни на приемах. Видела ее туфельки? Это фаллантская работа. В прошлом году фаллантские мастера объезжали дома знати, матушка себе чуть локти не искусала, но не купила – двести золотых за пару.

Таня хотела присвистнуть, но сдержалась. Она-то сразу узнала позднюю гостью, видимо, заранее была готова увидеть Синди на балу.

Выдавать ее она не собиралась: мало ли какие правила в этой сказке, в основной сюжет вмешиваться опасно. Понятно, что у Золушки имеются свои дары от феи, и платью и туфлям удивляться не стоит.

— Кто это? Вам что-либо известно? — Этелия с подозрением вгляделась в лицо младшей дочери. Таня состроила невинную мордашку. — Ну, чего стоим? Немедленно найти партнеров и танцевать! Онция, во время танца постарайся приблизиться к принцу, послушай, о чем они говорят.

— Но зачем? И так понятно, что его высочество уже занят.

— Дура! — на фоне успехов Тьяны Онция явно впала в немилость. — Посмотри на королеву. Да она золотом осыплет каждого, кто хоть что-то узнает об этой… самозванке.

Королевская чета и впрямь наблюдала за танцующей парой, жадно подавшись вперед.

— А если она не самозванка? — тихо уточнила Татьяна.

— Ха! — Этелия дернула плечом. — Приличные амесси инкогнито не прикрываются. Кто ее семья? Что за род? Балаган какой-то! Манеры? И незаконнорожденную можно обучить этикету, аристократкой она от этого не станет.

Таня заметила давешнего полного молодого человека, сына какого-то там по счету королевского советника. Парень пробирался через ряды гостей, близоруко вглядываясь в суетящихся девиц. Татьяна едва избежала встречи, юркнув в образовавшийся проход в толпе.

Она отбежала к нишам, посмотрела в окно и нашла взглядом башенные часы. До полуночи оставалось больше двух часов. Что там у принца с Золушкой по программе? Танцы, прогулка, совместное поедание мороженого? Ах да, после танцев будет ужин.

Таня подглядывала за танцующими из-за шторы. Если ее герой – не принц, если Александр – суженый Золушки, как в оригинальной сказке, то чье сердце должна тогда покорить Татьяна?

… Таня глядела, глядела, да недоглядела – принц и Золушка исчезли. И раньше было понятно, что пляски под песенку про доброго жука (как в добром советском фильме) не состоятся, но та скукота, что последовала за танцем Александра и Синди, ввергла Татьяну в состояние заторможенности. К тому же сказались долгая, утомительная подготовка к балу, длительное путешествие и нарушение режима сна.

Поздний ужин тоже не добавил бодрости. Напротив Тани сидела высокая худая дама. Она то и дело подносила к глазу лорнет и таращилась на Татьяну, словно вызвалась поработать добровольным диетологом, осуждающим каждый отправленный в рот кусочек.

К разочарованию дамы, Таня вяло поковыряла пирог с вепрятиной и едва прикоснулась к лимонному желе. Организм отвык от «ночных дожоров» и требовал завершить рабочий день. Спать хотелось все больше. Из-за этого Татьяна потеряла бдительность и…

… сын пятого советника выловил ее у фонтана. Неуклюже поклонился и напомнил об обещанном танце.

Таня согласилась, присела в поклоне, ступила «на паркет» и только тогда вспомнила, что с менуэтами и прочими мерлезонскими балетами знакома тоже лишь по историческим фильмам.

К счастью, ее «персонаж» умел танцевать, и Таня отпустила тело на свободу, позволив мышечной памяти самой управлять чудесами хореографии. К ее несказанному удивлению, плясала она довольно сносно, особенно на фоне партнера, даже испытала некоторое удовольствие от поворотов, приседаний и подпрыгивании. Танец хорошенько ее взбодрил, заменив привычный комплекс легких вечерних упражнений.

Граф Фредерик Лю Лонтон фоль Амаж – так ей представился упитанный молодой человек – путался в ногах, спотыкался и забывал движения. К середине танца лицо его было залито потом и покрыто алыми пятнами. Тане стало неловко, как будто это лично она заставила Лю Лонтона мучиться на глазах у гостей бала.

Она охнула и демонстративно захромала. Граф Фредерик был счастлив помочь незадачливой партнерше доковылять до балкона, особенно после того, как та убедила его, что его вины в произошедшем нет.

Они уселись на скамейке с видом на королевский парк. Какая-то загадочная магия не позволяла холоду проникать сквозь раскрытые окна. Некоторые гости перебрались на аллеи, чтобы понаблюдать за огненным шоу глотателей пламени и жонглеров.

Молчать с мессэ Лю Лонтоном было невероятно комфортно, особенно с бокалом лимонада в одной руке. Сын пятого советника, очевидно, обладал тихим меланхоличным нравом. Парень сидел, погруженный в свои явно невеселые думы, и Тане было даже неловко выдергивать его из размышлений.

Однако в их сторону из разных углов террасы выжидательно поглядывали сразу два человека: матушка и какой-то полный господин, чертами лица весьма похожий на Лю Лонтона-младшего. И Таня обратилась к кавалеру с комплиментом:

— Эта вышивка на камзоле… она у вас чудесная.

Реакция мессэ Фредерика оказалась весьма неожиданной. Он в буквальном смысле подпрыгнул, снова залился краской, на этот раз польщенным румянцем, и с надеждой спросил:

— Вы и вправду так думаете, амесси Лю Дэбрэ?

— Можно просто Тьяна. А я буду звать вас Фредерик.

— Фред, — поспешно поправил ее парень. — Меня все так зовут. Вы действительно заметили узоры, или это дань вежливости?

— Я искала, с чего начать разговор, — честно призналась Таня, — и обратила внимание на этих чудных павлинов. Они так прекрасно вписались в фасон! Мне нравятся вышитые вещи и ткани.

Фред прижал руки к груди:

— И мне. Вы видели вышивки народов Лагурии? Их пасторальные сцены из сельской жизни. Они великолепны! Целые истории, запечатленные в нитках.

Таня постаралась не поморщиться. Ее тошнило от количества кудрявых пастушек на гобеленах замка Дэбрэ-холл. И истории там были одинаковые: он, она и овцы. Причем овцы, в отличие от статичных романтических героев, жили яркой, насыщенной жизнью, то спасаясь от волков, то вступая в противостояние с наглыми пастушьими собаками.

— А батальные сцены на экранах во дворце? А целые бестиарии гладью? Это всего лишь, — Фред любовно погладил павлина у верхней пуговицы, — скромная попытка подражателя.

— Так вы сами их вышили?! — изумилась Татьяна, доставив молодому человеку очередную порцию удовольствия.

— Поверьте, это не сложно, — Лю Лонтон потупился, — немного старания и правильный подбор ниток... Нитки очень важны. Мне контрабандой привозят их из Балкодии. Лучшие нитки – только балкодийские. Раз в месяц я забираю заказ у почтенного Гроссаля, торговца пивом. Иногда, чтобы не привлекать к себе внимание, приходится пить пиво и притворяться, что я его люблю. Но я его не люблю. Впрочем, что это я… Вышивание не та тема, которую стоит обсуждать на королевском балу.

— Ну что вы! — со всей искренностью воскликнула Таня. — Прошу, продолжайте! Я обожаю, когда люди выбирают себе какое-то необычное хобби. И эта ваша конспирация… просто прелесть! У нас в школе был мальчик, который вязал шапочки. И всем их дарил. Он умел делать узоры, снежинки и… пауков почему-то.

— В школе?

— На курсах изящных наук, — быстро нашлась Татьяна, — в классах для молодых мессэ.

— Тому мальчику повезло, — грустно заметил Фред, вздохнув. — Ему никто не запрещал заниматься любимым делом. Наверняка ему не нужно было прятаться и вязать по ночам при свете свечи. Мой отец видит во мне будущего законоведа. Я ненавижу законоведение. В судах побеждают те, у кого больше денег, а законники – оборотни. Подобно флюгерам, они всегда смотрят в ту сторону, где выгоднее.

— Как вы точно это сказали, — задумчиво проговорила Татьяна. — Но вы не пробовали его переубедить, вашего отца? В конце концов, на дворе сейчас век красоты и изящества. Люди ищут интересные занятия. Говорят, сама королева занимается сочинительством.

Молодой человек помрачнел:

— Вы не знаете моего отца. Практика при дворе, невеста с большим приданым и дом в столице – вот его планы на мое будущее. Старшие братья уже пристроены. Остался я один.

— А мне нужно вернуться к людям, которых я люблю, — призналась Таня. — Но я не могу. Миссия невыполнима, понимаете?

Фред понимающе кивнул. О проблемах с предназначением он знал не понаслышке.

Молодые люди сидели на скамейке, уныло глядя в окно. Над парком вспыхивали фейерверки. Таня разглядела Александра и Золушку, остановившихся у фонтана. Они смотрели на каскады разноцветных огней. На Синди была длинный плащ, подбитый мехом. Если буквально через пару минут она потеряет свою жемчужную туфельку, Тане точно уже не на что рассчитывать.

Фред предложил Тане осмотреть вышитые гобелены в музыкальной комнате дворца. Юный Лю Лонтон, в силу карьерных амбиций папы приставленный «стажером» к главному королевскому законнику, проводил в замке немало времени, в основном, разумеется, больше изучая вышивки на ширмах, чем крючкотворство.

Однако господин Лю Лонтон-старший уже выбивал нервную чечетку на паркете, усиленно косясь в сторону стайки пышно, но вульгарно одетых девиц.

— Амесси Тьяна, — проговорил Фред, найдя папашу взглядом и начав вдруг запинаться и краснеть. — Боюсь, что наша прогулка по замку не состоится. Я обещал отцу потанцевать еще с двумя девушками и… настал час исполнять обещанное. А мне, признаться, так хорошо просто сидеть и беседовать с вами.

— Ничего страшного, — успокоила его Таня. — Мы непременно увидимся во дворце в начале месяца Ледохода. Я ведь тоже теперь тут… работаю.

— Это же замечательно! — просиял востребованный кавалер.

Таня попросила его набросать для нее расположение общих покоев королевского замка, что Фред и сделал с превеликой радостью. Точность движений, когда он вел карандашиком по листку из танцевальной книжки, выдавали в нем опытного рисовальщика. Парень набил руку на эскизах для вышивок. В результате у Татьяны теперь имелся примерный план дворца, его центрального крыла.

Когда Фред удалился, чтобы исполнить сыновий долг, Таня выскользнула из зала. Ей нужно было достичь главной лестницы в обход главного зала, чтобы не попасть в захват Этелии, а по рисунку Фреда туда можно было удобненько попасть из курительной комнаты.

По дороге Татьяна спугнула несколько целующихся в темных углах парочек и… чуть не столкнулась с тихой процессией. Король, королева и несколько сопровождающих их господ в темной одежде (мессэ из той категории, что сливаются с интерьером и мгновенно улетучиваются из памяти – видел и тут же забыл), очевидно, решили повторить маршрут Тани, вернее, опередить ее. Королевская чета явно следовала на разборки с Золушкой, главной загадкой вечера.

Татьяна спряталась в темной нише за статуей прекрасной, очень обильной телом вакханки и старалась не дышать.

Послышался требовательный голос ее величества королевы Леонарды:

— Что-то выяснили? Семья, титулы, размер приданого?

— Ничего, — ей ответил тихий бесполый голос. — Барышни нет в списке приглашенных, непонятно, как она проникла во дворец. Замок Флер действительно существует. Когда-то принадлежал разорившемуся роду Лю Фанье. Заброшен. В последнем поколении Лю Фонье нет дочерей, только сыновья.

— Незаконнорожденные?

— По нашим сведениям, таковых в роду не имеется. Граф Георг Лю Фонье умер семь лет назад. Принес остатки своего здоровья в жертву… крепким напиткам. Вдова прозябает где-то в провинции. Сыновья служат в армии.

— Понятно, — сухо проговорила Леонарда. — В таком случае нам с супругом неблагоразумно вмешиваться в этот… печальный инцидент. Отвлеките принца, сообщите ему все, что узнали. Девушку не обижать. Просто… поговорите с ней, сделайте правильное внушение. Отпустите восвояси, обязательно на глазах у принца. Затем догоните и расспросите подробнее. Почему Лю Фанье. Откуда дорогой наряд. И украшения, они подлинные, насколько я могу определить.

Королевская чета повернула направо, а люди в темном двинулись дальше. Таня развернулась и понеслась назад, в зал. Сказка могла оставаться сказкой до тех пор, пока в ней царствовало добро. А сейчас ситуация мало вписывалась в сказочный сеттинг.

Что-то подсказывало Татьяне, что секреты Золушки – не те тайны, которые та хотела бы поведать королевским дознавателям. А ведь Синди, как ни крути, член семьи. И неизвестно, чем ее интриги обернутся для обитателей Дэбрэ-холла.

Таня успела. Пробежала через зал, подхватив Труэля в зеркальце, выскочила на лестницу с первым ударом полуночи. Остановилась, озираясь – и Синди, как по заказу, вылетела из дверей зала почти в Татьянины объятья.

Таня молча схватила сводную сестру за руку и увлекла за колонну.

— Туфлю! — потребовала она.

Золушка, узнавшая «сестричку», раздраженно прошипела что-то совсем нецензурное. Но надолго ее злости не хватило. Она с паническим видом таращилась на свой наряд, словно не ожидала, что ровно в полночь роскошное платье начнет превращаться в домашнюю одежду, а украшения – в сверкающую пыль. Глядя на серую ткань, медленно поглощавшую золотую вышивку от подола и вверх, Синди выкатила глаза, раскрыла рот… и Таня прижала ладонь к ее лицу.

— Тихо! Ты не знала?

Синди помотала головой. Вокруг ее глаз растекалась от слез темная краска, кружевная маска медленно таяла, осыпаясь золотыми искорками. Идеальная прическа превратилась в воронье гнездо, украшенное серым чепцом. Такой Татьяна видела сестру, когда покидала замок.

— Это чары, — быстро пояснила Таня. — Сюда идут – секретная служба короля, насколько я понимаю. Дай мне туфельку, если не хочешь, чтобы тебя сейчас арестовали!

Золушка, однако, была близка к обмороку, и Таня сама содрала с ее ноги фаллантский каблучок маленького, почти детского размера (в этом сказка не врала) – единственное, что не вернулось к прежнему виду.

Татьяна запустила туфлю на середину лестницы. Вовремя. Из дверей зала выскочил Александр, из курительной комнаты – агенты королевы. Последние оценили обстановку и втянулись обратно. Впрочем, Таня заметила, что один из них подал остальным знак, обведя пальцем пространство. Они будут обыскивать дворец – искать амесси в золотом платье, но не бедно одетую девушку-прислугу.

Принц побежал вниз по лестнице и, подобрав туфельку, исчез в дверях парадного входа. Тане достался лишь его рассеянный взгляд. А босой служанке, старательно стиравшей с перил следы многочисленных рук, не досталось и такого внимания.

Татьяна тоже начала спускаться. У выхода громко бросила за спину:

— Эй ты, принеси мой плащ! Синий с песцом и вышитой буквой «Д» в двух розах.

Гвардейцы невозмутимо проводили двух девушек взглядами. Амесси решила пораньше покинуть бал и призвала на помощь первую попавшуюся служанку. Бывает.

— В последний раз помоги, — буркнула Золушка, поежившись на морозе. — Мой конь Филипп в королевской конюшне. Приведи его.

— Замерзнешь. Лучше признайся Этелии, поедем вместе.

— Тьяна, просто попроси вывести коня, — устало повторила Синди, и Тане стало ее жалко.

Что бы ни руководило Золушкой, сегодня она потерпела полное фиаско. Или частичное, учитывая, что туфелька оказалась у принца.

Таня вернулась через пару минут, без коня и с плохими вестями. Золушка согревалась сгустками магического пламени, но пульсара не хватало сразу на ноги и плечи. Поэтому она выбрала ноги, поджав одну, будто аист.

— Не выйдет, — коротко сообщила Татьяна. — Те люди… они уже в конюшне, поджидают тебя.

— Быстрые, сволочи. А ты…?

— Дома договорим. Я знаю, где наша карета. Бал вот-вот закончится. Залезешь в короб под сиденьем – и не звука. Я отвлеку Этелию.

Синди молча кивнула.

Устроив сестру в экипаже, Таня пошла во дворец.

— Спасибо, Тьяна, — язвительно бормотала она по дороге. — Нет проблем, Синди, сестры должны помогать друг другу. Желаю, чтобы принц тебя нашел и… долго и счастливо, бла-бла-бла. Эх, Кира, Кира. Видела бы ты, чем я сейчас занимаюсь – переделываю твою любимую сказку.