Позволь мне любить тебя

Глава пятнадцатая

Мария

— Я был расстроен. Пьян. Вне себя от злости, — поделился Энцо, его голос был отстраненным и равнодушным, как будто это была не его история. — И я не знаю, что заставило меня пойти в церковь в тот вечер, но я выглядел как сумасшедший, и кто-то вызвал полицию. Оказалось, что полиция уже искала меня. Наверное, я пошел туда в надежде услышать ее голос. Чтобы она сказала мне, что то, что я сделал, правильно, потому что это было ради нее, — продолжал он, его тон был грубым от эмоций. — Мы бы все сели в тюрьму на долгие годы, но вместо этого нам предложили необычное соглашение. В том числе и скрыть историю о том, как он на самом деле умер. И нет, это была не автомобильная авария.

Когда он освободил руку от моего прикосновения и сменил полосу движения, у меня возникло ощущение, что он закончил рассказывать, и в кои-то веки я не стала настаивать на большем. Я еще не была готова услышать, как он на самом деле убил этого человека. А может быть, мне и не нужно было знать эти подробности.

Я убрала телефон в сумочку и не отрывала глаз от окна, пока мы не припарковались перед его домом.

Я ожидала увидеть шикарный пентхаус в небоскребе, а не основательный кирпичный дом в стиле греческого возрождения. В колледже я увлекалась искусством и архитектурой, но быстро поняла, что мне не хватает одного важного навыка — я не умела рисовать. Но во время учебы я всегда восхищалась красотой зданий. И это был, безусловно, потрясающий дом.

— Пойдем. Мы ненадолго. — Он выскочил из машины, обогнул ее и открыл мне дверь, а затем направился к стоящему позади нас Suburban. Он перекинулся парой слов с водителем, пока я ждала его у порога.

Его глаза не отрывались от моих, когда он поднимался по нескольким ступенькам ко мне, а затем прочистил горло и молча впустил нас. В холле, когда он остановил сработавшую сигнализацию с помощью кода, я спросила:

— Сколько этажей? — Да, я не умею вести светские беседы.

— Включая подвал и площадку на крыше, — начал он, бросая солнечные очки на столик в холле, — шесть. Это этаж гостиной. Бассейн находится на уровне сада, прямо под нами.

— У тебя в доме есть бассейн? — Я попыталась скрыть свой шок, но поняла, что мне это не удается, так что я медленно сделала полный оборот, рассматривая современный и роскошный интерьер. — Вот как выглядят деньги, да?

— Думаю, да. Я не проектировал его. Это место не мое. — Он спрятал руки в карманы, на его лице появилось беспокойство, и я не могла понять почему. — Я иду в свой кабинет. Ты можешь подождать здесь или осмотреться. Решай сама. — И с этими словами он направился к лестнице и исчез.

Я побродила по этажу гостиной, что звучало для меня слишком вычурно, затем спустилась вниз, чтобы осмотреть бассейн. У меня отпала челюсть при виде мокрого бара, протянувшегося по всей длине узкого бассейна, с уютно выглядящими серыми диванчиками по другую сторону.

— Водопад? — пробормотала я, глядя на каскад воды, падающий в бассейн, не понимая, зачем он вообще нужен, если он тут не живет. И вообще, почему такое нежилое помещение выглядит таким чистым?

Я провела рукой по барной стойке, проходя мимо. Никакой пыли.

Обогнула бассейн, и мое сердце замерло при виде вспышки чего-то красного под одним из диванов. Я схватила материал, и мои плечи опустились от осознания того, что это была маленькая пара красных бикини. Ну, скорее, стрингов-бикини.

Неужели он приглашал женщин к себе домой? С трусиками бикини, все еще болтавшимися у меня на пальце, я попыталась вспомнить, когда он в последний раз был в Нью-Йорке, и поняла, что хочу еще больше ранить свое сердце тем, что это было в этом году после моего разрыва с Томасом.

Значит, ты предпочел трахнуть здесь неизвестно кого, но не меня?

— Они не мои. — Глубокий голос заставил меня вздрогнуть и опустить руку. Энцо обогнул бассейн и медленно пошел в мою сторону.

— Очевидно. — Я не имела права ревновать, но сейчас меня переполняло это чувство.

Энцо остановился передо мной, оставив между нами лишь небольшое пространство.

— Ты расстроена?

Я посмотрела на бассейн, понимая, что он держит меня в ловушке, если только мне не удастся обойти его или переплыть на другой берег.

— Это еще одна причина, по которой ты сохраняешь этот дом? Чтобы ты мог приглашать сюда женщин, когда приезжаешь?

Я не буду плакать. Я не буду плакать. Эта мантра пронеслась у меня в голове, но вместе с ней возникли образы горячих женщин в бикини в его бассейне, претендующих на его внимание. Может быть, они даже плавали голышом? Я взрослая женщина. Я мать. Я не ревную.

— Мария. — Энцо потянулся к моему подбородку, заставляя меня посмотреть на него. — Ты ревнуешь? — Его слабый акцент, который я редко слышала, прорезался в этот раз.

— Нет.

— Ты ведь знаешь, что лгать мне бессмысленно? — Он изогнул бровь, продолжая смотреть мне в лицо.

— Все в порядке. Ты мужчина. У тебя есть потребности, и я их не удовлетворяла. — Я подняла руку между нами, пытаясь упереться в его предплечье, чтобы он отпустил меня. Мне не нужно было, чтобы он видел, как дрожит мой подбородок и как глупая ревность просачивается из моих глаз, опровергая мои слова.

Разочарованная, скорее собой и своей реакцией на это дурацкое бикини, я сделала все возможное, чтобы отвернуться и уйти от него. Его рука оставила мой подбородок, но только для того, чтобы схватить обеими ладонями мои щеки.

— У меня есть потребности, cara mia (с итал. — дорогая), — прохрипел он. — И я уже говорил тебе, что из-за тебя я дрочу так, будто это моя вторая работа. — А потом он шагнул вперед, и мы оба полетели назад. Прямо в бассейн.

Я вынырнула из воды и откинула с лица волосы, задыхаясь от шока, вызванного произошедшим. Тут было мелко, так что я могла стоять. Когда мой взгляд упал на Энцо, он откидывал волосы назад, раздувая ноздри. Его рубашка прилипла к телу, облегая каждую мускулистую и твердую линию.

Он похлопал по воде рядом с собой.

— Алессандро использует это место, когда не хочет, чтобы женщина знала, где он живет. Черт возьми, он, наверное, проводит здесь больше времени, чем у себя дома, поэтому, наверное, и работает водопад. Возможно, он недавно был здесь.

Алессандро? Я не хотела, чтобы мои плечи опустились от столь явного облегчения, но они опустились.

— Значит, ты не…

Он покачал головой и пристально посмотрел мне в глаза.

— Нет, — твердо сказал он, — я этого не делал. — И тут его губы скользнули к моим, без каких-либо усилий мои ноги обхватили его бедра, так что лодыжки сомкнулись за его спиной. Он углубил поцелуй, его язык нашел мой.

Я прильнула к нему, но моя промокшая водолазка казалась барьером между нами, от которого хотелось освободиться, чтобы почувствовать, как его губы скользят по моей шее, как это было раньше в его спальне.

— Мне нужно это снять. Сейчас же, — умоляла я.

Он отпустил меня только для того, чтобы снять верхнюю часть, а затем бросил ее в воду.

Мои груди вздымались и опускались, пока он изучал меня, и я потянулась за спину и расстегнула лифчик. Я медленно спустила бретельки и бросила его подальше. Вода была теплой, но мурашки покрыли мою кожу, а соски напряглись.

Он сжал челюсть, встретившись с моими глазами.

— Ты действительно отвлекаешь, — пробормотал он. — Я не думал, что что-то или кто-то может заставить меня… — Он схватил меня за запястье, притянул к себе и одним быстрым движением усадил на бортик бассейна. — Ты заставляешь меня забыть.

— Забыть, зачем мы здесь? — Я задохнулась, меня охватило чувство вины.

— Забыть о боли, — грубо сказал он, и прежде чем я успела ответить, он обхватил меня обеими руками и, наклонившись, провел языком по моему пупку. Он скользнул губами чуть выше, затем наклонил подбородок, чтобы встретить мой взгляд. — Я хочу тебя, Мария. Очень сильно, — признался он, — но мне нужно сосредоточиться. На карту поставлено слишком многое.

Я кивнула в знак понимания, но тогда почему он не двигался? Почему он все еще смотрел на меня с жаром в глазах, как будто я была его всем?

— Мне нужно помнить свою боль. Жить с ней. Существовать в ней, — продолжал он. — Иначе я не смогу сделать то, что нужно.

О-о-о. Теперь я поняла, что за темный, противоречивый взгляд был у него в глазах.

— Значит, ты можешь убить? — прошептала я, и он слабо кивнул. — Но я здесь и не потеряю тебя, — напомнила я ему, сохраняя мягкость голоса, но желание между нами все еще было таким сильным. Это было похоже на вибрацию между нашими телами. Пульсирующую. Неумолимую. Решительную.

Когда он неожиданно провел руками по моему телу и расстегнул джинсы, у меня запульсировало между ног.

— Но, если мне нужно чувствовать боль, чтобы двигаться вперед, это не значит, что я хочу, чтобы тебе было больно.

Что ты хочешь сказать?

Он провел ладонью по моей киске, высвобождая из моих губ сдерживаемый стон.

— Тебе нужна разрядка, и я хочу дать ее тебе, прежде чем мы уедем.

— Нет. — Я покачала головой. — Тебе не нужно беспокоиться обо мне. Не в этом смысле.

Я хотела не дать ему уйти в темноту, но я также не хотела мешать ему найти убийцу Бьянки. Он никогда не простит себе, если убийца уйдет, и, если я буду виновата, я тоже никогда не прощу себя.

Так что нет, ему не нужно было снимать мое напряжение прямо сейчас. Потому что он был прав. На карту было поставлено очень многое.

— Я всегда буду беспокоиться о тебе. — Он без труда выбрался из бассейна рядом со мной, затем наклонился и взял меня за руки, поднимая на ноги. — И я не хочу, чтобы ты страдала по любой причине.

— Нет, правда. — Мое лицо пылало. Наверное, каждый дюйм меня, когда он крепко притянул меня к себе, и я почувствовала, как его член дернулся через ткань его мокрых брюк.

Он проигнорировал мои слова и взял меня за ладони, положив их себе на плечи, как будто мы собирались танцевать медленный танец, но затем он подхватил меня на руки и крепко прижал к себе, как будто я принадлежу ему.

Не выпуская меня из рук, он снял свои мокрые туфли и понес меня вокруг бассейна к лестнице.

— Куда мы идем?

— В мою комнату. — Он остановился на первой ступеньке и заглянул мне в глаза. — Алессандро не стал бы ею пользоваться, не волнуйся.

— Я не думала о нем. Поверь мне, — сказала я, когда он проглотил мое последнее слово нежным поцелуем, а затем закончил подъем. После этого он прошел еще два этажа, не отпуская меня. И я была уверена, что он мог бы нести меня хоть сто лестничных пролетов, не сбивая дыхания.

Он толкнул плечом дверь в свою комнату, и я оглядела помещение. Холодные, чистые линии. Никаких всплесков цвета. Ну, за исключением серого.

Жалюзи были закрыты лишь частично, благодаря чему комната была слабо освещена. Дойдя до кровати, на которой легко могли бы разместиться пятеро, он усадил меня и встал передо мной на колени.

Мои руки легли ему на плечи, когда он снял мои ботильоны. Потом носки. Затем он поднял на меня глаза, мокрые ресницы сделали его взгляд еще более сексуальным.

— Пришло время кончить от моего рта.

Неужели это происходит? Здесь? Сейчас? И почему я так чертовски нервничаю?

Его взгляд блуждал по моей груди и губам, цвет которых теперь снова был похож на мои соски, так как он, несомненно, стер помаду.

— Ты уже знаешь достаточно, так что если ты не хочешь, чтобы я…

Я потянулась к его голове и провела пальцами по его волосам, мягко притянув его ближе, давая понять, что не собираюсь уходить.

— Сейчас мне это нужно больше, чем что-либо другое. — Его адамово яблоко покачивалось, словно он пытался понять, что это значит. Я нужна ему больше, чем справедливость?

— Хорошо. — Я прикусила губу, потому что все еще нервничала. Прошло столько времени с тех пор, как кто-то вот так раздвигал мне ноги. Томас редко опускался вниз. И, кроме того, Энцо был… Энцо. Мужчина, которого я представляла себе весь год, и теперь он был здесь, собираясь воплотить мои фантазии. И, ради всего святого, могу ли я перестать мечтать и вернуться в настоящий момент? Ради всего святого.

— Мария? — На его губах мелькнула удивленная ухмылка. — Ты снова со мной?

Я отпустила его волосы и, опираясь на предплечья, нашла его глаза.

— Я с тобой.

— Хорошо. — Он улыбнулся. — Мне нравится, что ты здесь, со мной. — В его словах было что-то настолько искреннее и приятное, что у меня сжалось сердце. Его взгляд прошелся по всему моему телу, чтобы сделать то, что по определению было невозможно: снять мокрые облегающие джинсы.

Видимо, для него это было не так сложно. Потому что через несколько секунд он поставил меня на ноги и сделал это. Этот мужчина был хорош. Черт возьми. И вот теперь я стояла перед ним в одних черных атласных трусиках.

— Ты прекрасна, — сказал он, прежде чем опустить свои губы на мои, целуя меня так, словно он тонул, и я была его спасательным кругом, и только я могла предложить ему кислород и второй шанс.

Его рот прочертил горячую линию от моих губ до шеи, а ладони легли на мою попку и сжали ее.

Когда он нежно посасывал и покусывал мою шею, я закрыла глаза от ощущений, обжигающих меня. Каждая частичка моего тела нагревалась от желания.

— Я схожу с ума, — сказал он мне в шею. — Хочу оставить на тебе свой след. По всему твоему совершенному телу.

Но мне это нравилось. Я впилась кончиками пальцев в его спину, притягивая себя к нему еще ближе. Моя грудь ударилась о его мокрую рубашку.

— Пожалуйста, сними ее. Будь со мной обнаженным.

Он отстранился от меня, и на его красивых чертах появилось выражение нерешительности, но затем он вытянул рубашку из брюк и принялся расстегивать пуговицы. Мои колени подкосились, когда он снял свои брюки.

Стоящий передо мной в одних черных трусах-боксерах красивый, покрытый татуировками мужчина требовал, чтобы его изучали. Боже, как я хотела его.

Сглотнув, я провела ладонью по его груди и животу, и он не стал меня останавливать, когда я просунула руку за резинку трусов, чтобы взять в руки его член.

Он тяжело дышал.

Выдержка была в нескольких секундах от того, чтобы взорваться.

Его челюсть была напряжена, он смотрел на меня, пока я проводила пальцем по головке его ствола, а затем ладонью вверх и вниз по его длине.

— Больше не надо, — прорычал он, давая мне всего несколько секунд на то, чтобы прикоснуться к нему. — Я потеряю контроль над собой, Tesoro. А этого я сейчас не могу себе позволить.

Я сдалась, хотя и не хотела этого, и отступила назад, натолкнувшись на кровать. Я бы упала, но он схватил меня за запястье и притянул к себе.

Его губы накрыли мои. Руки легли на мои ягодицы. Потом запутались в моих волосах. Он прикасался. Пробовал на вкус как можно больше меня.

Спустя мгновение он стянул мои трусики до щиколоток и прошелся по мне взглядом, остановившись на моем набухшем клиторе.

— Ох*енно красиво, — прошептал он, прежде чем протянуть руку между моих ног.

Другой рукой он сжал мои волосы, откинув мою голову назад. Он снова накрыл мой рот своим, захватив язык. И все связные мысли тоже.

И не успела я опомниться, как он снова повалил меня на кровать, но не присоединился ко мне. Энцо остался на краю, стянул трусы-боксеры, затем несколько раз провел кулаком по своему члену, просто глядя на меня.

— На четвереньки. — От этого грубого требования у меня по позвоночнику побежали мурашки.

Застенчивость взяла верх, и я прижала колени к груди, пряча свое тело.

— Зачем?

Он наклонил голову и облизал губы.

— Потому что я буду есть твою киску в такой позе. Не только потому, что я хочу, чтобы эта великолепная попка была у меня перед лицом, но и потому, что я просто пропущу то твое местечко, к которому ты так любишь прикасаться, и это вызовет у тебя легкое сумасшествие.

Мои колени слегка раздвинулись от предвкушения того, что будет дальше, но я не сдалась.

— И хочу ли я сойти с ума? — То есть хочу ли я? Для меня все это было в новинку. До этого мужчины моя жизнь была ванильной с добавлением ванили.

— Ты хочешь, поверь мне. — Он указал свободной рукой на мои ноги, продолжая поглаживать свой член, в то время как его брюшная стенка дрожала и напрягалась. — А теперь покажи мне свою жадную киску. Я знаю, ты хочешь, чтобы я ее увидел. Покажи мне, какая ты мокрая.

Боже, он был прав. Я медленно раздвинула ноги и прикоснулась к себе.

— А что будет дальше, после того, как ты… поцелуешь… э-э-э… — Я, конечно, читала книги. Но грязные разговоры в реальной жизни? Смогла бы я это сделать?

На его губах появилась дьявольская ухмылка.

— После того как я съем твою киску, пропуская это сладкое местечко, я переверну тебя и дам тебе то, что тебе нужно.

Он отпустил свой член и забрался на кровать. Потянулся к моей ноге и поцеловал верхнюю часть ступни, затем колено. Он провел губами по всей длине, целуя внутреннюю поверхность бедер, не касаясь моего клитора, что было немного мучительно.

— На четвереньки, — потребовал он грубым голосом и сдвинулся, чтобы я могла выполнить его приказ.

Когда я приняла нужную позу, его рука скользнула по моему позвоночнику, и я выгнулась, как кошка, выпятив задницу. Он прильнул губами к моей влажной киске, я выкрикнула его имя и сжала в кулак постельное белье. Он гладил, сосал и лихорадочно вылизывал. Но, как и было обещано, он пропускал самую чувствительную область, и это медленно сводило меня с ума.

Я дергалась и двигалась. Пыталась подстроиться. Даже делала какие-то чертовы движения из пилатеса, пытаясь поднять задницу повыше, отчаянно желая, чтобы его рот попал в эту точку, но он не дал мне этого сделать. Вместо этого он продолжал подводить меня к краю, и от предвкушения того, что должно произойти, у меня кружилась голова.

— Энцо, — взмолилась я между спазмами, когда он на одну мучительную секунду провел языком по клитору.

Кончики его пальцев впились в мои бедра, удерживая меня на месте. Я плакала и молила об облегчении, никогда ранее не испытывая ничего подобного.

Сойду с ума? Да, он был прав.

Я не знала, как долго это продолжалось, но потом он так сильно шлепнул меня по заднице, что мне стало больно. Я не успела среагировать на восхитительные ощущения, пронесшиеся по телу от этого прикосновения, потому что он перевернул меня и прижал мое тело к себе.

Мои ноги оказались у него на плечах, он опустил свой рот на мою киску, и я, наверное, на секунду замерла, когда он коснулся клитора и провел по нему языком.

Он был прав. Я никогда не испытывала таких ощущений. Я даже не знала, что могу испытывать такое.

Я перестала дышать, когда каждая часть моего тела напряглась, мышцы в ногах свело, и тогда я взорвалась. И закричала. Заплакала и вжалась в матрас от облегчения.

Это был не оргазм. Это был внетелесный опыт. Я увидела другую сторону. И это было прекрасно. Потому что он был со мной. Он не лишил меня девственности, но он забрал мою душу. Я была уверена в этом.

— Энцо. — Все мое тело рухнуло вниз, я тяжело дышала.

Он провел губами по моему животу, прежде чем забраться на меня сверху, и сцепил наши руки за моей головой.

— У тебя потрясающий вкус, Tesoro.

Tesoro. Мне чертовски нравилось его прозвище.

— Я этого не знаю, — поддразнила я, пытаясь улыбнуться, но каждая часть меня была обессилена, даже мои губы. И все же я отдала бы все, чтобы он был внутри меня.

— Возьми меня, — прошептала я, мои глаза слегка заслезились. — Пожалуйста.

Грубый звук вырвался из его рта, когда он повернул бедра, позволяя своему толстому члену скользить по моей мокрой киске, и он крепче сжал мои руки.

Он закрыл глаза, и я увидела битву. Нерешительность в чертах его лица и плотно сжатые губы.

— Я твоя. Я всегда буду твоей, — напомнила я ему. — Возьми меня, пожалуйста.

— Ты принимаешь таблетки? — прохрипел он, и, боже, помоги мне, неужели он наконец-то сдался?

— Нет, не принимаю, — призналась я. — Зачем мучить себя, если я не занимаюсь сексом, понимаешь? — Но тут мой желудок упал, когда я уловила тень в дверном проеме. — Энцо, — вскрикнула я в шоке.

Он в мгновение ока слетел с меня и застыл, осознавая, что в дверях находится один из наших охранников.

Энцо схватил плед, лежащий на кровати, и накрыл меня им, а затем повернулся лицом к мужчине, хотя все еще был голый и твердый как камень.

— Мне очень жаль. — Охранник поднял руку вверх, но не потрудился закрыть глаза или прикрыть лицо от вида сексуального итальянца, стоящего перед ним. — Вас долго не было. Ваш телефон не отвечал. Дверь была не заперта. Я слышал, как она кричала.

Руки Энцо дернулись.

— И ты стоял в дверях моей спальни достаточно долго, чтобы стать чертовски твердым?

— Это была секунда, — пробормотал мужчина. — Мне очень жаль, сэр.

— И все же ты до сих пор здесь, — прорычал Энцо, его лопатки сблизились.

— Это была ошибка, — проговорила я, пытаясь быть голосом разума Энцо, боясь, что он выжжет сетчатку глаз этому человеку за то, что он увидел меня голой сразу после оргазма.

В этот момент я уже не сомневалась, что Энцо готов пойти на все, чтобы обеспечить мою безопасность или защитить мое достоинство.

Охранник нервно провел обеими руками по своим светло-русым волосам, его глаза теперь виновато смотрели в пол.

— Ты уволен, — отрезал Энцо, подходя к своему комоду, и, достав пару серых треников, надел их. — Я провожу тебя, чтобы ты не заблудился.

— Энцо, не надо…

Что не надо? Убивать его? Толкать с лестницы?

Энцо бросил на меня серьезный взгляд через плечо.

— Я заберу наши чемоданы из его внедорожника. Оставайся здесь. — И он ушел с парнем, а я ждала, пока не затихнут их шаги, чтобы встать.

Я не хотела встречать его родителей запахом секса и знала, что после этого несвоевременного вмешательства Энцо не продолжит начатое.

Поэтому я пошла в ванную комнату. Роскошь в самом лучшем виде, это уж точно. Но у этого мужчины в доме был бассейн и водопад, чего же я ожидала?

Я включила душ. Вода нагрелась всего за несколько секунд, в отличие от моего дома, где это длилось целую вечность.

Однако этот дом не был тем, что действительно нравилось Энцо. Ему было наплевать на все это, верно? Он был доволен своей жизнью в Шарлотте, не так ли?

Или это безумие — думать, что готовить на кухне ресторана за скромную зарплату, — достаточно для человека, выросшего в шикарном городе, где есть все самое лучшее?

Он выбрал Шарлотту. Он решил покинуть это место, напоминала я себе, пока теплая вода струилась по моему телу. Но мурашки пробегали по коже, когда в голову лезли назойливые мысли. Но он сохранил этот дом. Может быть, он всегда планировал вернуться, возможно, навсегда?