Позволь мне любить тебя

Глава вторая

Энцо

Три недели спустя

— Я пришел сюда заниматься спортом, а не для того, чтобы мне надрали задницу. — Райан наклонился, держась за живот. — В этом году мне исполнилось сорок. Я слишком стар для этого дерьма.

— Да-да, а мне тридцать семь, и что? — Я хлопнул его рукой по плечу, призывая выпрямиться, зная, что он валяет дурака. Он все еще руководил бы операциями DEVGRU, более известной, как «Шестая группа морских котиков», если бы не был вынужден уйти на пенсию по медицинским показаниям.

— Думаешь, я позволил бы одной из своих лучших подруг выйти замуж за парня, который недостаточно вынослив, чтобы противостоять мне? — Это заставило его выпрямиться моментально.

— О, ты позволил Талии выйти за меня замуж, да? Серьезно?

— Все верно. — По моим губам скользнула лукавая ухмылка, которая, как я надеялся, заставит моего друга снова поднять перчатки. Мне нужно было снять напряжение, а поскольку я не мог сделать то, что хотел, мне нужно было ударить кого-нибудь.

Райан опустил руки, все еще немного задыхаясь, так как мы спарринговали уже почти час.

— Я знаю, что ты пытаешься сделать, и это не сработает. — Он указал на боксерскую грушу слева от нас. — Побьешь мешок вместо меня. Если мы будем продолжать в том же духе, я приду домой с синяками, и мы оба получим по голове от моей жены.

Я оглядел почти пустой боксерский зал. Был вечер понедельника, один из тех вечеров, когда ресторан был закрыт. Я всегда немного сходил с ума, когда не работал. Мне нужно было чем-то занять руки, иначе я бы…

Я отбросил эти мысли и сдался, направившись к боксерской груше.

— Отлично.

— Твой стресс как-то связан с тем, что Мария сегодня идет на свидание? — спросил он, когда я оказался напротив груши.

Я застыл на месте от слов Райана, а он закрыл один глаз, словно готовясь к удару по лицу.

— Она что?

— Может быть, я не должен был тебе этого говорить? — Он схватился за края боксерской груши и спрятал голову, прося колотить ее, а не его.

Я сделал движение «ко мне» и покачал головой.

— Слишком поздно. Подробности. Сейчас.

Мария сказала мне три недели назад, в свой день рождения, что планирует снова начать встречаться, но она не говорила о том, что уже это делает. Я надеялся, что пройдет еще много времени, прежде чем наступит этот страшный день.

Плечи Райана опустились, и он выпустил грушу из рук.

— Талия все равно оторвет мне голову, судя по всему. — Он провел рукой в перчатке по бородатой челюсти, не сводя глаз с коврика под босыми ногами. — Сегодня у Томаса вечер с Киарой, а Марию пригласили на свидание, и она согласилась. Мне жаль, парень. Ты не можешь ожидать, что она будет ждать вечно.

Я издал хриплый вздох и ударил по груше с такой силой, что она чуть не врезалась в Райана. Он поймал ее между ладонями и оглядел меня прищуренными глазами.

— Я не могу быть с ней. — Я показал запястьем, требуя отпустить грушу, чтобы ударить ее еще раз, но он держал ее в заложниках между рук в перчатках.

— Ты действительно думаешь, что сможешь спокойно наблюдать за ее свиданиями? А что будет, когда она приведет парня домой? Ты не будешь ломать дверь и убивать его?

То, что в ее жизни был только один мужчина, и это был не я, сводило меня с ума. Но Мария была права, и Киары бы не существовало, если бы я переступил черту шесть лет назад.

— Я обещал Марии, что никого не убью.

— И не отрубишь конечности ее парням? — Он ухмыльнулся, и я понял, что он помнит, как я угрожал тому сукиному сыну в прошлом году, который считал, что это нормально — прикасаться к женщине без ее согласия.

— Я бы не стал на самом деле отрубать ему руки. Ну, наверное, нет.

Улыбка Райана растворилась, превратившись в серьезный взгляд.

— Очевидно, что тебя беспокоит твое прошлое. Но я знаю, что все, что произошло в Нью-Йорке и чем ты не поделился со мной, не может быть опасным. Если бы это было так, ты бы никогда не рискнул приехать в Шарлотту. Ты не стал бы работать у Талии или жить по соседству с Марией, если бы твое присутствие рядом с ними угрожало им.

Нет, мое прошлое не было опасным. Я не из тех, кто не доводит дело до конца. Райан был прав, я бы никогда не поставил под угрозу их безопасность, если бы считал себя угрозой.

— Не делай того, что сделал я, и не жди слишком долго. Жизнь коротка. — Он отпустил грушу и начал снимать перчатки, давая мне понять, что закончил. — Если ты боишься начинать отношения с секретов, то скажи ей правду. Посмотрим, как она отреагирует.

— Ей не нужно знать, что у меня на руках кровь, — сказал я низким голосом, имея в виду одну из вещей, о которых Райан знал, — тот факт, что мы с братьями убили человека, который убил Бьянку. Там, где система правосудия подвела мою сестру, мы поклялись исправить это. — И это еще не все. Я просто…

— Просто что? — Райан бросил перчатки в спортивную сумку, когда на моих Apple Watch высветилось сообщение.

Мария: Мне нужно тебя увидеть. Можешь приехать?

— Это Мария, — поделился я, пока он натягивал футболку через голову. — Я ей нужен.

— Ты ей нужен. И я надеюсь, что ты все-таки придешь в себя и поймешь, что ты достаточно хорош для нее. — Райан дважды похлопал меня по плечу. — Иди. Увидимся позже.

Я снял перчатки и достал из сумки футболку, прикрыв потную грудь.

— Передай Талии привет, и спасибо, что позволил себя… э-э-э… побить. — Я ухмыльнулся.

— Просто рад, что ты узнал новости о свидании уже после того, как мы прекратили спарринг. — Он ткнул большим пальцем через плечо, давая мне понять, что пора идти.

На прощание мы стукнулись кулаками, и, надев кроссовки, я взял телефон, перекинул сумку через плечо и отправился домой.

Я отправил сообщение в группу своим братьям, надеясь, что кто-нибудь из них успокоит меня перед встречей с маленькой чертовкой, которая сводила меня с ума.

Я: Она идет на свидание. Как мне это остановить? У меня палец на курке чешется.

Алессандро: Ты заставил нас уйти из армии, помнишь?

Алессандро всегда был на связи, что бы он ни делал, или с кем, и я это ценил. То же самое было верно и в отношении Константина.

Константин: Мы договорились. И все согласились. Не обвиняй его.

Константин: Пригласи Марию на свидание. Сделай ее счастливой. Роди детей. Живи нормальной жизнью, брат.

Алессандро: Конечно-конечно. Делай, что говорит Босс. Но если нет, я помогу тебе избавиться от тела ее спутника. Выбор за тобой.

Я покачал головой на их ответы, позволяя им продолжить разговор без меня.

Константин: Не слушай его.

Я проверил брелок для входа в свой жилой комплекс и вошел внутрь. Это было не слишком примечательное место. Никакого вестибюля с охранником, и теперь, когда Мария жила по соседству, я начал подумывать, не стоит ли нам переехать. Взять часть денег, которые я обещал себе не трогать, чтобы купить более безопасное место, а потом как-то скрыть от нее реальные расходы.

Алессандро: Наблюдать за ней с другим мужчиной так же, как ты это делал с Томасом? Гениальная идея. Твой контроль имеет свои пределы, брат. Ты ждал достаточно долго. Скоро ты сорвешься.

В конце концов, я присоединился к их обмену мнениями, потому что он специально цеплял меня.

Я: Какой у меня был выбор? Она была замужем.

Константин: Сейчас нет. Что с тобой не так?

Я: Ты знаешь мою проблему. Все наши проблемы. То, что мы сделали…

Константин: Это было именно то, что нужно было сделать. И ты это знаешь.

Алессандро: Если ты не сделаешь шаг, то я вернусь к двум женщинам, которые сейчас слишком весело проводят время без меня.

Константин: Так вот почему ты сбежал с этой важной встречи за ужином, которую я провожу в одиночку? Тащи свою задницу сюда БЫСТРО.

Алессандро: Полегче с капсом, брат. Одному из нас троих нужно перепихнуться.

Я рассмеялся, входя в лифт. Они никогда не изменятся. Но я скучал по ним. И по крайней мере, теперь я чувствовал себя немного спокойнее перед встречей с Марией.

Я: Я оставлю вас двоих спорить. Позже.

Я убрал телефон в карман, и через минуту вышел на наш этаж. Тут было всего две квартиры, и да, удача не имела никакого отношения к тому, что моя соседка в ноябре прошлого года резко съехала, освободив место для Марии.

Я постучал и позвонил в звонок. Не получив ответа, я проверил ручку двери — она была заперта.

Хорошая девочка. Я достал ключи из спортивной сумки и, воспользовавшись ключом, который она мне дала, вошел в квартиру.

— Мария? — Я бросил сумку в холле и пошел в гостиную на ее поиски.

Дверь в спальню была открыта, и я заглянул туда, удивившись тому, что на кровати лежит Киара, ведь сегодня у нее был вечер с отцом.

Глаза Киары расширились, когда она выпустила из рук свое любимую мягкую игрушку. Она уперлась руками в кровать и встала, но потеряла равновесие и упала.

— Я думала, ты с папой, глупышка?

— Энцо! — воскликнула Мария, когда я шел за Киарой, и я повернулся, чтобы увидеть, как она выходит из ванной в одних черных джинсах и кружевном лифчике, а ее грудь пытается вырваться из этой чертовой штуки. Бл*дь. — Киара пролила на меня свой сок, пока я собиралась. Я не слышала, как ты звонил, извини.

— Собираешься на свидание? — Я разочарованно вздохнул, снова напрягаясь от того, что она надела такой сексуальный бюстгальтер для свидания. Значит ли это, что она надеялась, что кто-то его увидит?

Мария удивленно подняла брови.

— Кто тебе сказал?

— Может быть, прикроешься перед разговором? — Я хмыкнул, мой голос был немного резковат, но она испытывала мое терпение.

Она не стала прижимать руки к груди, чтобы скрыть свое тело, когда подошла ко мне, и по ее красным губам скользнула очаровательная улыбка.

— Мария, — прошипел я и, повернувшись, потянулся к Киаре.

Я случайно видел Марию в лифчике дважды, когда она была замужем. Этот случай был самым запоминающимся, так как сейчас она была не замужем, и мне не пришлось испытывать чувство вины за то, что я разглядывал грудь жены другого мужчины. Конечно, ее муж был мудаком, поэтому я никогда не чувствовал себя так уж плохо, когда видел ее в лифчике. Я только расстроился, что не могу провести подушечкой большого пальца по нижней стороне ее груди, прежде чем зажать сосок между зубами.

Киара обхватила мои щеки и прильнула к ним губами, и мое сердце упало, как всегда, когда она восклицала:

— Па-па.

Я бы хотел, милая. Я вздохнул и посмотрел в лицо надвигающейся буре. Моя Мария. И она всегда была моей, даже когда была с Томасом. Она владела моим разумом, сердцем и душой. Моим всем, бл*дь. Я просто не мог быть с ней по причинам, которые не знал, как объяснить.

— Она называла тебя так раньше? — Мария вопросительно подняла брови идеальной формы, застегивая шелковистую золотистую блузку, к счастью, скрывающую ее грудь, прежде чем Киара увидела, как я теряю контроль над собой.

Я снова посмотрел на Киару и попытался заговорить, но она продолжала сжимать мои губы, поэтому я кивнул в ответ. Несколько раз.

Мария удалилась в ванную, предположительно, чтобы закончить собираться. А я разглядывал ее очаровательную дочь, откидывая с лица темные волосы Киары длиной до плеч. У нее была такая же темная масса вьющихся волос, как и у Марии, но у Марии они часто были более волнистыми. Однако ее бывший заставлял ее выпрямлять их и…

Я сел на кровать, пытаясь отбросить злость на отца Киары за то, что он оказался таким ужасным человеком. Но темная, дерьмовая сторона меня втайне радовалась, что он не стал мужем года. Потому что если бы он стал им, то сейчас был бы с Марией. И Алессандро был прав: мой самоконтроль имел свои пределы. Может быть, Мария и была замужем, когда я переехал сюда, но ее глаза и то, как она всегда смотрела на меня, выдавали ее тайну. Ее глаза были не просто окном в ее душу. Они были зеркалом моих собственных мыслей и желаний.

И, черт возьми, я не просто хотел эту женщину, я жаждал ее. Нуждался в ней, как огонь в кислороде. Но если бы она была у меня, я бы сделал то, что огонь делает лучше всего — опустошил бы и поглотил ее. А потом я разрушил бы ее жизнь, потому что разрушать жизни — это то, в чем я был хорош. И именно поэтому я так упорно не хотел уступать тому, чего мы оба так отчаянно жаждали, даже несмотря на то, что она теперь была одинока.

Но Алессандро был прав: я едва пережил ее отношения с Томасом. Как же я справлюсь с кем-то новым?

— Я сумасшедший, да? — спросил я Киару мягким голосом, держа ее за маленькие пальчики, и она хихикнула в ответ, как бы говоря: Да, ты сумасшедший. Я качал ее на ноге вверх-вниз, как, я знал, она любит, когда Мария открыла дверь в ванную.

Она сложила руки на груди и облокотилась на дверную коробку, и я воспользовался моментом, чтобы рассмотреть ее. Ее волосы были похожи на шелковистые волны, которые заканчивались чуть ниже талии. Она не была ни высокой, ни маленькой — примерно пять футов шесть дюймов⁴, но в своих туфлях на каблуках она была достаточно высокой, и если бы я сжал ее густые волосы в кулак и потянул, то смог бы без особых усилий поймать ее губы своими.

Ее светло-карие глаза и длинные ресницы под темными бровями всегда производили на меня впечатление. И я чувствовал, как ее взгляд пронзает меня, поэтому я уделил ей все свое внимание, стараясь не представлять ее стоящей на коленях и смотрящей на меня сквозь прикрытые ресницами глаза.

— Ты занимался спортом, когда я написала тебе? — Я на мгновение потерял из виду ее карие радужки, когда она смотрела на Киару, прыгающую на моем бедре.

— Да, я занимался с Райаном. Мы как раз заканчивали.

— Значит, это он рассказал тебе о моем сегодняшнем свидании?

Я кивнул, и эта новость заставила ее выпрямиться, опустить руки по бокам, пока она пересекала комнату, словно деликатно переступая невидимую черту, которую я всеми силами старался сохранить между нами.

«Никогда больше не предлагай мне себя», — вспомнил я свои слова, сказанные ей шесть лет назад, и я имел в виду каждое из них. Если она хотела счастливой жизни, не запятнанной таким, как я, то лучше ей никогда не позволять мне трахать ее. Потому что я также был уверен в том, что сказал ей три недели назад: если она когда-нибудь станет моей, то у нее не будет ни единого шанса быть с кем-то еще.

— Я думал, она останется сегодня с Томасом? — Я переключил свое внимание на проблему — она с кем-то встречается. — Что случилось?

— У него появились дела на работе, поэтому он меня кинул. — Она нахмурилась. — Я надеялась, что ты присмотришь за Киарой. — При этих словах она забрала ее у меня.

— Ты просишь меня присмотреть за ней, пока ты на свидании? — Я медленно встал и понял, что ошибся, я все еще возвышался над ней, даже когда она на каблуках. — Прошло всего пять недель с тех пор, как ты развелась, может, тебе стоит подождать?

Она подняла на меня глаза, упрямо подняв подбородок.

— Ко мне уже целую вечность не прикасался мужчина. — Она махнула запястьем, и ее браслеты зазвенели.

Да, но я бы хотел, чтобы ни один мужчина, кроме меня, никогда не прикасался к тебе. И если бы Киара не была зажата между нами, я бы позволил своим мыслям стать темными. Представил бы себе эту женщину с длинными ногами на моих плечах, ее каблуками, впивающимися в мою спину, и этими браслетами, звенящими друг о друга, когда я погружаюсь и выхожу из нее.

— Ты уверена, что свидания — это то, чем ты действительно хочешь заниматься? Может быть, попробовать еще раз уроки танцев? — предложил я.

В прошлом месяце она пробовала заняться танцами и бросила. За месяц до этого она сходила на несколько занятий по недвижимости. Она стремилась найти новое увлечение в своей жизни с тех пор, как осталась одна, и я был только за. Но должны ли свидания быть следующими в ее списке «вещей, которые нужно попробовать», как она это называла?

— У меня не особо получалось с танцами, и ты как-то зашел ко мне на тренировку и чуть не упал на задницу от смеха. Эти итальянские бедра просто не двигаются так, как надо.

— Еще как двигаются, — пробурчал я, на секунду забывшись, и она прикусила губу от моих непристойных слов. Черт. Гребаный. Ад.

Мария невинно подняла одно плечо и поделилась:

— Мне нравится быть матерью, ты же знаешь. И управлять кейтеринговым бизнесом Натальи — это здорово. Но я чувствую, что внутри меня все еще есть пустота. Я уже много лет ищу свое дело, но так и не нашла.

— «Дело», да? — подколол я в ответ дразнящим тоном. — Расскажи мне побольше о том, что тебе нужно.

Мария закатила глаза.

— Будь серьезным.

— Я серьезен. — По крайней мере, сейчас. Потому что если поиск нового мужчины будет ее «делом», то я, скорее всего, сойду с ума.

— А пока я разбираюсь в себе, почему бы мне не повеселиться, понимаешь? — Она пожала вторым плечом. На этот раз не совсем невинно, потому что за этим последовало слово «развлечься» применительно к свиданиям. — Мне нужно снова сесть в седло, как говорится.

Кровь отхлынула от моего лица.

— Я не хочу думать о тебе ни на какой лошади. В прямом или метафорическом смысле.

— Нет? — Ее губы дернулись, как бы борясь с улыбкой.

Ей кажется, что я шучу? Я был серьезен, черт возьми. Я еще больше сократил пространство между нами, но она не отступила.

— На настоящей лошади можно сломать шею.

— А на другой? Метафорической? — О, она пыталась меня раззадорить.

Моя маленькая шаровая молния.

— Сломает шею кто-то другой, — поделился я с ней ровным голосом, давая понять, что не шучу.

— Ты обещал вести себя хорошо, когда я начну ходить на свидания.

Она все еще думала, что я шучу. Я не совсем ясно выразился? Но она не знала о моем прошлом, так почему же она должна была воспринимать меня всерьез?

— Я обещал, что не буду, — я посмотрел на ее милую дочь, не желая обсуждать убийство в ее присутствии, — закапывать твоего спутника на шесть футов. Я ничего не говорил о том, что не буду ломать кости.

— Ты никогда не причинишь никому вреда. Ты только болтаешь. Может, ты и похож на крутого парня, но я вижу, как ты общаешься с моей дочерью. Ты мягкий.

Я отступил и указал на Киару в ее руках, мое сердце колотилось.

— Для нее я буду кем угодно.

— И кем же это, собственно? — Она подняла подбородок, не отступая от своей привычки при любом случае нажимать на мои кнопки. Она неустанно доводила меня до предела с момента ее дня рождения, с тех пор как я открыл свой болтливый рот и признался, что хочу ее.

— Ее другом. Ее защитником, — сказал я охрипшим голосом, до смерти желая добавить к этому списку — ее отцом.

— А сегодня вечером ее нянькой?

Это тест? И если я не справлюсь, она съедет в ноябре. Если я не докажу, что могу справиться с этим, я потеряю ее навсегда, я чувствовал это всеми фибрами. Но моя тупая задница ляпнула:

— Так ты собираешься переспать с ним?

— Детские ушки, — огрызнулась она. — И это всего лишь ужин.

Мой взгляд упал на ее грудь, частично скрытую ее вертящейся дочкой, играющей с браслетами.

— Тогда зачем этот сексуальный лифчик, если его никто не увидит?

— Ты его увидел, — заметила она, и когда я посмотрел на нее, то увидел на ее щеках краску смущения, как будто она не хотела этого говорить.

— Па-па… — Киара протянула мне руки, и Мария нерешительно передала ее обратно.

— Кто он? — спросил я, изо всех сил стараясь сохранить самообладание, но понимая, что это становится все менее возможным.

Она поправила браслеты, не сводя с меня глаз, и ответила:

— Я встретила его на прошлой неделе, когда организовывала для него кейтеринг. Это было для его компании. Мы разговаривали, пока я была там, и он попросил у меня номер телефона. Всю неделю мы переписывались, а сегодня собираемся поужинать. А поскольку у меня нет другого свободного вечера до следующих выходных, я не хочу отменять встречу в последнюю минуту, и я…

— Этот мужчина ел мою еду? И вы переписывались? — Мой желудок опустился до седьмого круга ада, где навечно поселилась душа убийцы Бьянки.

— Энцо, ты хотел быть просто моим другом, так будь им. Хорошо? Докажи мне, что у нас действительно все получится.

Друг. Я повторил это слово еще несколько раз, пытаясь переварить его. Моя это идея или нет, но мне была ненавистна мысль о том, чтобы быть только ее другом.

Мой подбородок опустился на макушку головы Киары, пока я размышлял, как донести до нее свое желание, чтобы она осталась дома и больше никогда не ходила на свидания. Неужели я и вправду загнал себя в новый вид ада, в котором я наблюдаю за тем, как она влюбляется в другого?

— Как его зовут? — Мое сердце билось так быстро, что эти громкие звуки отдавались у меня в ушах.

— Я не буду рассказывать тебе подробности. Давай двигаться шаг за шагом.

С моих губ сорвался мрачный смех, который дал ей понять, что не стоит испытывать меня на прочность.

— Ты думаешь, я позволю тебе выйти за дверь, не убедившись, что ты в безопасности?

— С ним все в порядке. Ты бы не позволил мне обслуживать вечеринку в его офисе, если бы это было не так, верно? — укорила она, забирая у меня Киару и испуская тяжелый вздох. — Забудь об этом, я найду кого-нибудь другого, кто присмотрит за ней сегодня вечером.

Что мне делать? Я повернулся к ней спиной, зажав рот рукой и прикидывая возможные варианты. Если бы я сказал ей, чтобы она выбрала меня, а не этого корпоративного мудака, я бы солгал. Потому что я не был вариантом. Я не вариант.

Я посмотрел на татуировку на своей правой руке. Добро и зло сражались на моей коже, и это было напоминанием о том, как я провел годы, взяв на себя роль судьи, присяжного и палача в нескольких случаях.

Я сжал пальцы в кулак, пытаясь вернуть себе чувство контроля, которое ослабевало с каждой секундой нашего пребывания наедине.

— Хорошо, — согласился я, повернувшись к ней лицом. — Я присмотрю за Киарой. Иди на свое свидание.

Она посмотрела на меня с любопытством, словно опасаясь, что попала в ловушку. Может быть, так оно и было? Я не очень хорошо соображал.

— Ладно, я встречаюсь с ним внизу через десять минут, а ты весь потный. Может, сначала примешь душ?

— Он не подойдет к двери?

— Чтобы ты устроил ему допрос с пристрастием? — Она натянуто рассмеялась. — Нет, черт возьми, я не позволю ему подняться сюда. — Она махнула рукой, как будто приказывая. — Иди. Прими душ. А потом возвращайся ко мне. — Ее язык на секунду мелькнул между губами, и мне захотелось поймать его своим. — Вернись сюда, я имею в виду. Пожалуйста.

Несколько мучительных секунд я смотрел на них двоих, потом отошел от нее, ненавидя себя за то, что позволил этому моменту случиться. Но, оказавшись в гостиной, я остановился на месте, увидев книжную полку, и в моей голове промелькнули воспоминания.

Одно из них — Бьянка на своих любимых качелях в нашем семейном доме на Лонг-Айленде с книгой на коленях и яркой улыбкой.

Другое воспоминание — одно из ее писем, написанных от руки, которые она отправляла, пока я служил. Она ненавидела электронную почту, предпочитая личное прикосновение чернил к бумаге.

У меня сжался живот, когда я вспомнил, как за несколько недель до ее зверского убийства она прислала мне селфи, держа в руках журнал, в котором было опубликовано ее первое художественное произведение.

— Формально это в основном нон-фикшен, — сказала она мне. — Отчасти это история любви из реальной жизни. Но это никому не нужно знать. — Я так и не успел спросить ее, чья это была история любви, потому что ее убили.

Я закрыл глаза при последнем воспоминании. Ее надгробие. ПОКОЙСЯ С МИРОМ. Мы с братьями знали, что она никогда не обретет покой, если ее убийца будет ходить по земле. Поскольку система правосудия не справилась со своей задачей, нам не оставалось ничего другого, как разобраться с этим самим.

— Ты в порядке? — спросила Мария сзади, застигнув меня врасплох.

Я открыл глаза, оглянулся через плечо, чтобы молча кивнуть в ответ, и вышел.

Придя к себе домой, я быстро принял душ и переоделся. Надел серые треники, обулся в кроссовки, затем достал из сушилки белую футболку, так как еще не успел развесить белье. Спрятав мокрые волосы под бейсболку, я вернулся к Марии, чтобы она могла пойти на свидание. Убейте меня сейчас.

Мария ждала меня в гостиной с Киарой на коленях. Ее взгляд упал на мою промежность, а губы сжались.

— Что? — Я посмотрел вниз, проверяя, не твердый ли я, хотя тот факт, что она собиралась на свидание, заставил меня даже уменьшиться, как мне казалось, так что нет, это было не то.

— Серые треники. Бейсболка задом наперед. — Она закусила губу и встала. — Ты специально это делаешь?

— Что специально? — Я понятия не имел, о чем она говорит, но если мои штаны и бейсболка были причиной того, что она делала эту сексуальную штуку с губами, я бы носил это каждый день, черт возьми.

— В последнее время у нее проблемы с засыпанием, — сказала Мария, передавая Киару.

— Я знаю, ты уже несколько недель почти не спишь.

— Не надо ее укачивать. Просто положи ее в кроватку с любимым медвежонком Стаффи и оставь дверь приоткрытой. Я знаю, это будет трудно, но она заснет, немного поплакав.

Смотреть, как Киара плачет, и не брать ее на руки? Ха. Ни за что.

— Конечно. — Еще одна ложь. Сегодня я был в ударе. — Могу я хотя бы узнать, где ты собираешься ужинать? Когда ты планируешь быть дома?

Мария наклонилась и поцеловала Киару, слегка обняв ее.

— Ты планируешь шпионить за нами? В твоем Tahoe есть автокресло, так что ты не можешь винить меня за беспокойство.

Я обменял свой Porsche в прошлом году, чтобы помочь Наталье удержать ресторан на плаву. Я мог бы легко воспользоваться миллионами на своем сберегательном счете или деньгами, спрятанными в сейфе, но часть моего обещания самому себе измениться после переезда в Шарлотту заключалась в том, чтобы жить самостоятельно, без денег моей семьи.

— Я не буду гулять с твоей дочерью по ночам, чтобы шпионить за тобой, нет, — сказал я, пытаясь успокоить ее, хотя это была не такая уж безумная идея. — Итак, название ресторана? Время?

— Он не сказал мне, куда он меня ведет. Но он знает, что я люблю суши. А время? Не знаю. Наверное, это зависит от того, как…

Да, мне не нужно было, чтобы она заканчивала это предложение, и она, должно быть, заметила, что я не в состоянии услышать продолжение.

— Послушай, я ценю, что ты это делаешь, и знаю, что это неловко, но, может быть, это то, что нам нужно, чтобы быть уверенными, что жить по соседству — это то, что мы можем продолжать делать. — Она сделала паузу. — Я уверена, что к тебе приходили женщины, но ты делал это тихо…

— Нет. — Я покачал головой, и теперь Киара была единственной разделительной чертой между нами, когда я смотрел на нее. — И ты этого никогда не увидишь, Мария. — Это было обещание, которое я мог легко сдержать.

Она сглотнула, услышав мое уверенное признание, затем посмотрела на Киару, и я готов был поклясться, что ее глаза заблестели. — Развлекайся, малышка.

— Будь в безопасности, — выдавил я, стараясь сохранять спокойствие. Киара в моих объятиях — это все, что спасало меня от того, чтобы спуститься и выдернуть этого нового парня из машины, чтобы задать ему пятьдесят вопросов.

— Хорошо, — прошептала она, а затем ущипнула Киару за щеку.

Затем та темная часть меня, которую я не смог сдержать, вырвалась наружу.

— Если я узнаю, что он прикасался к тебе, — я хотел остановиться на этом, но нехотя прорычал, — без твоего разрешения…

— Я знаю, я знаю. — Ее брови напряглись. — Сломанное одно или другое.

— И, Мария, — добавил я, когда она повернулась, чтобы бросить взгляд назад через плечо. — Ты прекрасно выглядишь.

Она почему-то нахмурилась, а потом уничтожила меня, выйдя за дверь.

Я посмотрел на Киару.

— Я не должен был ее отпускать, верно?

— Мммм… — Она улыбнулась и сказала: «Люблю тебя», что прозвучало скорее как «Лю бя».

Черт. Я прижал ее к себе, усадив на свой бок, и подошел к окну.

Киара положила руку на стекло и постучала ладошкой, когда увидела, что ее мама вышла из здания и направилась к стоящему у входа BMW.

Мария, видимо, почувствовала нас, потому что замешкалась у двери его машины и посмотрела вверх.

Этот урод даже не вышел, чтобы открыть дверь. Да что с ним такое?

Мария помахала рукой, предположительно Киаре, а затем скользнула внутрь за пассажирскую дверь.

У меня свело желудок, когда я смотрел, как машина отъезжает.

— Пойдем посмотрим, что это за парень, хорошо? — Я отнес Киару в свою квартиру и направился в свой кабинет.

Мария сказала, что в прошлые выходные он был одним из наших клиентов, что сужало круг поисков до одного. Я усадил Киару на одеяло в центре кабинета, чтобы найти на ноутбуке информацию о кейтеринге.

Найдя имя владельца, я подошел к картине с изображением нашего семейного дома в Хэмптоне, расположенной за моим рабочим столом. Сглотнув от нахлынувших воспоминаний, я снял ее со стены, чтобы получить доступ к электронной клавиатуре.

Набрав код, я отступил и подождал, пока книжная полка на другой стене автоматически откроется, открывая потайную комнату.

Я взял Киару на руки, и мы вошли внутрь.

— Это будет наш маленький секрет, хорошо? — Она улыбнулась и кивнула, как будто поняла меня. — Но мы должны убедиться, что мама действительно в безопасности.