Правила мести

36

Грузовик остановился. Джонатан лежал неподвижно, прислушиваясь к шипению воздуха, выходящего из тормозных цилиндров, и низкому, гортанному клекоту останавливающегося двигателя. Окно было открыто, и Джонатан мог слышать шум подъезжающих и отъезжающих автомобилей и грузовиков с обеих сторон. Он ждал, когда водитель покинет кабину, но тот упорно сидел за рулем, споря с диспетчером из-за изменения маршрута. Теперь путь лежал дальше, в Гамбург, на север от Берлина.

Джонатан убрал одеяло с лица. Щурясь от яркого света, приподнял голову, желая взглянуть, что происходит вокруг. Он должен был понять, где находится. Они ехали уже около двух часов с довольно большой скоростью, и по его расчетам выходило, что позади осталось по меньшей мере километров двести. Со своего места за водительским сиденьем ему удалось разглядеть уголок рекламного щита фирмы «Шелл», а под ним дорожный знак, сообщающий, что расстояние до Брюсселя составляет шестнадцать километров. До Ахена, в Германии, было семьдесят четыре, до Кёльна — двести один. Эти цифры разожгли в нем чувство нетерпения. Всё чересчур далеко и не в том направлении. Залив полный бак, водитель может проехать все шестьсот или даже семьсот километров, прежде чем остановится для дозаправки.

Из-за неподвижного положения у Джонатана сводило судорогой руки, однако он усилием воли заставлял себя не шевелиться. Он не мог позволить себе стычку с шофером. Во всяком случае не здесь, где на него обратили бы внимание десятки людей, — да и велика была вероятность, что где-то поблизости находится полицейский. Нет, ему следует прятаться как можно дольше.

Как раз в этот момент водитель перестал говорить по телефону с диспетчером. Но вместо того чтобы вылезти из кабины, он повернулся на кресле и потянулся в сторону лежанки. Джонатан рывком натянул одеяло на голову и задержал дыхание, пока водитель рылся в своих книгах, журналах и газетах, валяющихся на постели. Наконец послышалось довольное бормотание, когда тот нашел что хотел: бортовой журнал, который лежал в нескольких сантиметрах от головы Джонатана.

Наконец дверь кабины открылась и водитель вышел. Джонатан отбросил одеяло и сел. Ловя ртом воздух, он пополз по лежанке к пассажирской дверце, чтобы посмотреть в окно. В боковом зеркале он увидел водителя, откручивающего крышку бака. Затем он вставил в нее заправочный пистолет и отошел к задней части кузова, где опустился на колено, проверяя давление в шине. Подходящий момент настал.

Джонатан перебрался на переднее сиденье, открыл пассажирскую дверцу и спрыгнул на землю. Совсем близко, не более чем в двух метрах от него, стоял «пежо»-седан, украшенный оранжево-синей эмблемой бельгийской полиции. За рулем сидел полицейский. Другой стоял рядом, набирая бензин и перекрывая проход к передней части грузовика. Джонатан какое-то время колебался, не отпуская дверцы, затем пошел в противоположном направлении. Секундой позже водитель обошел грузовик сзади и столкнулся с Джонатаном нос к носу.

— Эй, что ты тут делаешь? — громко спросил он по-итальянски.

Джонатан, улыбаясь, пошел прямо на него. Он не сомневался, что полицейские смотрят в его сторону, и понимал, что они смотрят внимательно. Водитель, седовласый человек лет пятидесяти, если не больше, был в плохом настроении из-за пререканий с женой и начальством. Джонатан вспомнил об ученых книгах и о газетах в кабине. Несомненно, он имел дело с человеком образованным. Такому можно было выложить всю правду.

— Я тут проехал из Англии на вашем грузовике, — ответил он на заданный ему вопрос на беглом, хоть и не очень изящном итальянском. — Прошу меня извинить. Конечно, мне следовало спросить разрешения, но я боялся, что вы откажете, и не хотел рисковать. Я на мели, а мне нужно добраться до Рима, повидаться со своей девушкой. Увидел ваши номера и подумал, что подвернулся недурной шанс.

— Я еду в Гамбург.

— Да, я слышал. Потому и решил, что пора слезать. — При этих словах Джонатан повел глазами в сторону полиции. — Прошу вас, синьор!

— И откуда ты? — спросил итальянец теперь более тихим голосом.

Джонатан понял, что речь идет о гражданстве. Забавно, что на такой вопрос приходилось отвечать человеку, по существу оставшемуся без родины.

— Из Америки.

Краем глаза Джонатан увидел, как полицейский направился в их сторону.

— В чем дело, мсье? — спросил он по-французски водителя.

Водитель фыркнул, не спуская глаз с Джонатана.

— Все в порядке, — наконец ответил он, тоже по-французски.

— Вы уверены?

— Да. — Водитель встал на колено и принялся откручивать колпачок с ниппеля. Когда Джонатан проходил мимо, он поднял на него взгляд. — Твой итальянский не так плох для американца, — сказал он по-английски. — А теперь исчезни.

— Спасибо.

Джонатан пошел к киоску. С каждым шагом он ожидал, что его окликнет кто-нибудь из полицейских. Попросит показать удостоверение личности и обнаружит, что у него нет паспорта. Тогда у него заберут водительские права и велят посидеть в полицейской машине, пока не наведут справки. Наверное, так и будет.

Но никто из полицейских ничего не сказал. Джонатан остался на свободе. Во всяком случае пока.

В киоске Джонатан купил бритву и крем для бритья, два апельсина, сэндвич с колбасой, минеральную воду, зубную щетку и пасту. Киоск был частью целого торгового комплекса, протянувшегося вдоль шоссе. Там были также ресторан сети «Мовенпик», магазин одежды, ряд лавочек, торгующих сувенирами для туристов, магазин электроники и несколько торговых автоматов с сигаретами. Он прошелся по всем, приобретя новые брюки, рубашку, ветровку и кепку-бейсболку. Потом он завернул в туалет и заперся в кабинке. Ему хватило десяти минут, чтобы подстричь волосы, оставив короткий ежик. Так ему удалось разделаться с сединой. Потом нанес крем-автозагар, тщательно распределил его но лицу, так чтобы цвет получился натуральный и лицо не слишком контрастировало с более бледным оттенком кожи на груди и шее. Наконец отыскал телефон-автомат и вызвал такси.

Прошло пятнадцать часов с тех пор, как ему удалось ускользнуть от Грейвза, и он не сомневался, что его имя уже красуется по всей Европе в самой верхней части списка разыскиваемых преступников. Однако он знал достаточно о европейских правоохранительных органах и еще больше о чиновниках и госучреждениях, чтобы слишком сильно тревожиться. Потребуется немало времени, чтобы передать информацию в гостиницы, в фирмы проката автомобилей, в аэропорты и так далее. На каком-то этапе Грейвз проследит, чтобы его банковские счета были заморожены. Но все это произойдет не сразу.

Джонатан рассчитал, что у него есть двадцать четыре часа, чтобы добраться до нужного места.

Часом позже он уже прибыл в Брюссельский аэропорт. А еще тридцать минут спустя подписывал документы на взятый напрокат «ауди»-седан. Клерк положил перед ним на стойку ключи и проговорил:

— Еще один, последний вопрос, сэр.

— Да?

— Надеюсь, вы не собираетесь ехать на этой машине в Италию?

— А это разве запрещено?

— Конечно нет, но в таком случае мы будем настаивать на более дорогой страховке. Увы, там случается столько краж. И автомобили, взятые напрокат, угоняют в первую очередь.

— Но как отличить, взята машина напрокат или нет? — спросил Джонатан.

— По номерам. В Бельгии, например, все номера сдаваемых в аренду машин начинаются на шестьдесят семь. И то же самое в других странах.

Джонатан принял информацию к сведению — вдруг пригодится в будущем.

— Нет, в Италию я не собираюсь, — солгал он. — Собственно, мне нужно в Германию. В Гамбург. Говорят, замечательный город.

— Желаю приятного путешествия, доктор Рэнсом, — сказал клерк.

Джонатан кивнул и отошел от стойки. Уроки, преподанные Эммой, не прошли зря.