Правила мести

77

Настал конец сентября. Холодный воздух, прорвавшись из-за полярного круга, накрыл Москву тяжелой облачностью и не давал температуре подниматься выше нуля. Люди надели теплые пальто, куртки, закутались в шерстяные шарфы. В парке Горького залили каток и открыли на две недели раньше обычного. Метеорологи предсказывали суровую и продолжительную зиму. Но в особенности сильный холод стоял в подвалах Лубянки, этой вековой гранитной цитадели, где содержались политзаключенные одной из самых страшных тюрем страны.

— Ты поставил нас в затруднительное положение, Сергей, — посетовал российский президент. — Улики неопровержимы. Не говоря уж о твоем аресте в Париже.

Швец сидел за голым деревянным столом, с высоко поднятой головой.

— Конечно, — ответил он. — Особенно если учесть, что они все это сами и подстроили.

— Не смеши, — возразил Игорь Иванов. — Ты еще скажешь, что всю твою операцию задумали американцы. Может, это Фрэнк Коннор попросил тебя меня убрать?

— Нет, это была моя собственная идея, — с вызовом заявил Швец.

В тесной сырой комнате подземного этажа их находилось лишь трое. Окон здесь не было. Бетонные стены, потолок и пол — никаких излишеств. Единственным источником света служила мигающая флюоресцентная лампа.

В центре стола красовалась безукоризненного вида кожаная папка с эмблемой МИ-5. Президент церемонно развязал ее и стал просматривать один за другим лежащие в ней документы.

— Вот больничный счет на двадцать пять тысяч евро, который оплатил один из ваших агентов. Деньги, как выяснилось, были сняты со счета некоей холдинговой компании, по сути принадлежащей ФСБ. Далее, на парижской квартире наших иранских друзей, которую те одолжили ФСБ, найдено пять килограммов семтекса, и он идентичен тому, который был использован в лондонском теракте. И наконец, самое интересное: некий ноутбук, в котором содержатся конфиденциальные файлы, указывающие на твою связь с этим самым агентом и содержащие пошаговую схему данной операции. И так далее, и тому подобное. — Президент вернул документы на прежнее место и тщательно завязал папку. Сцепив руки, он произнес: — Ты не оставил нам иного выбора, как признать все тобой содеянное.

Иванов посмотрел на Швеца исключительно мрачным взглядом:

— Из-за всего этого нам придется лизать британские задницы еще лет десять.

— Ты их человек, — возразил Швец, выдержав взгляд Иванова. — Вся эта афера с самого начала имела целью меня устранить. Это подстава. Спросите у Антоновой. Она вам расскажет.

— Уже спрашивали, — сообщил президент. — Много раз. Лично я убежден, что Лариса Александровна говорит правду. Она самоотверженная, храбрая патриотка своей страны. Принимая во внимание обстоятельства ее вербовки, у нее не оставалось иного выбора, кроме как проявлять к тебе лояльность. Мы ее простили и надеемся в будущем воспользоваться ее редкими талантами.

Швец опустил голову.

— Боже мой, — вздохнул он. — Они добились чего хотели.

— Довольно, — сказал президент. — Вставай. Мы проводим тебя обратно в камеру.

Швец поднялся на ноги. Колени его не дрожали, он стоял твердо, как подобает настоящему бойцу, каким он был всегда. Выйдя из-за стола, он открыл дверь в коридор и пошел с высоко поднятой головой.

Он не почувствовал, как дуло пистолета коснулось его затылка и пуля, раздробив череп, вошла в мозг. Он увидел лишь короткую вспышку света, а потом уже ничего не было.

Президент опустил пистолет:

— Я ему обещал: если обнаружится, что за попыткой тебя убить стоит россиянин, я его лично прикончу.

Иванов посмотрел на труп:

— Слава богу, избавились.

Президент внезапно склонил голову набок и посмотрел на Иванова с подозрением:

— Ну а ты сам-то, не того?..

— Что? — переспросил Иванов.

— Не американский агент?

Иванов взглянул на президента. На его губах появилась улыбка, и он рассмеялся. Через секунду к нему присоединился и сам президент. Эхо, отражаясь от холодных каменных стен, еще долго вторило взрывам их звонкого хохота.

— Знаешь, — сказал наконец президент, еле переведя дух, — мне тут пришло в голову, что у нас открылась вакансия, на которую требуется достойный кандидат. Ты не против взять на себя обязанности директора ФСБ?

Игорь Иванов хмыкнул:

— Сочту за честь.