Правила мести

66

Чарльз Грейвз вернулся к себе в кабинет. Взволнованный, он присел за письменный стол и позвонил помощнику.

— Соедините меня с Делакруа в Париже, — попросил он. Речь шла о его коллеге из французской контрразведки. — Если он дома и спит, разбудите. Дело не терпит отлагательств.

— Сию минуту, сэр.

Грейвз положил телефонную трубку и ослабил галстук. Ему стало не по себе, но вовсе не из-за того, что приходилось будить коллегу, а из-за крайней скудости сведений, которые предстояло тому сообщить. С таким же успехом он мог закричать, что к французскому берегу приближается цунами. Вот только к какому именно и где?

Во Франции имелось свыше семидесяти атомных электростанций. Кемпа предполагал, что для диверсии, скорее всего, выберут одну из новейших. Это, по его подсчетам, сокращало число возможных целей примерно до десяти, и то в случае, если Кемпа прав. Приказ об их эвакуации вызвал бы панику. Франция ни за что не произвела бы отключение такого количества электростанций на основании одного только предположения. Гордость наряду с прагматизмом заставили бы французов изображать смельчаков.

Зазвонил телефон, и Грейвз поднял трубку.

— Бонсуар, Бертран, — произнес он.

— Простите, сэр, но это Дэн Бакстер, группа сбора вещественных доказательств.

— Да, мистер Бакстер, чем могу служить?

— Нам привалила удача. И очень даже немалая. Посчастливилось найти кусок монтажной платы телефона, использованного в качестве детонатора бомбы. Нам с ребятами повезло: мы сумели установить марку, а также модель сотового телефона и проследить, где он был продан.

— У вас есть его номер? — спросил Грейвз.

— Собственно, целых три, сэр. При покупке клиент приобрел сразу три сим-карты.

— Продолжайте, инспектор Бакстер.

И с замиранием сердца Грейвз очень старательно записал каждый из трех номеров.

Три телефонных номера. Это была золотая жила, его главная зацепка, и она же последний шанс. Грейвз пробежал по цифрам глазами, желая придать себе больше уверенности. Задача не казалась чересчур сложной: предстояло всего лишь отследить произведенные с телефона звонки, переключаясь с одного номера на следующий, и, таким образом, получить полную картину разговоров абонента. Если повезет, это позволит выявить сеть соучастников, которая выведет его на того, кто спланировал всю операцию, то есть либо на самого Сергея Швеца, либо на одного из его заместителей. В худшем же случае (увы, наиболее вероятном) номера будут представлять собой некий «закрытый контур», в котором каждый абонент контактирует лишь с двумя другими, телефонные номера которых уже и без того известны Грейвзу.

Грейвз позвонил в службу безопасности компании «Водафон». Он состоял в приятельских отношениях с несколькими ее сотрудниками, так что весьма обрадовался, когда в трубке прозвучал голос одного из прежних его сослуживцев из парашютно-десантной части особого назначения. Грейвз продиктовал прежнему товарищу по оружию все три номера и попросил предоставить ему исчерпывающую историю контактов по ним, а особенно проверить, не звонил ли кто с них или на них два дня назад, в одиннадцать часов двенадцать минут по Гринвичу.

Ответа долго ждать не пришлось. За все время пользования первой сим-картой на ее номер поступил всего лишь один звонок, причем именно в одиннадцать часов двенадцать минут по Гринвичу. Более того, эта карта после того стала числиться как технически неисправная. Под «технической неисправностью» в данном случае следовало понимать ее полное разрушение при взрыве. Грейвз пометил этот номер звездочкой. Он принадлежал телефону, использованному во взорванной бомбе в качестве детонатора.

Вторым в списке Грейвза шел номер, соответствующий сим-карте, с которой, собственно, и был сделан тот фатальный звонок. На оперативном языке Грейвз назвал бы его «телефоном террориста». Именно его и запечатлели видеокамеры наружного наблюдения на Виктория-стрит в тот момент, когда, производя взрыв, его держала в руке Эмма Рэнсом.

— И часто с него звонили? — осведомился Грейвз.

— Много раз. Всего сорок или пятьдесят звонков.

Грейвз не мог поверить своим ушам:

— Куда?

— Куда-то здесь, в Лондоне, потом в Рим. В Дублин. В Москву. В Ниццу. И наконец, в Сочи.

— Погоди-ка. Ты говоришь, в Москву?

— Да, в Россию с него сделано несколько звонков. Некоторые из них на мобильный телефон в Москве, как раз четыре дня назад. Еще один раз, в день самого теракта, звонили в Сочи.

Вот оно как. Выходит, Давид Кемпа все-таки говорил правду. У Грейвза не оставалось сомнений, что Эмма вступала в контакт с заказчиком, будь это Сергей Швец или какой-то другой высокопоставленный сотрудник ФСБ.

— А вы можете предоставить по всем этим звонкам GPS-координаты для обоих абонентов, точно указывающие, в каких местах они в тот момент находились?

— С точностью до городского квартала.

— Ну, так давайте. А как насчет звонков, сделанных в Париж?

— Я насчитал четыре таких, сделанных на городской телефонный номер наземной линии связи с кодом парижского региона.

— Городской номер наземной линии? Ты уверен?

Ответ оказался краток:

— Подожди, сейчас посмотрю адрес.

Грейвз принялся в смущении барабанить пальцами по столу. Продолжать звонить с той же сим-карты, которая использовалась в теракте, — приобретенной именно потому, что засечь ее представлялось делом практически невозможным, — было вопиющим нарушением всех правил. От этого за версту несло беспечностью и дилетантством и совсем не вязалось с той тщательностью, с которой была разработана кража компьютерных кодов МАГАТЭ.

— Номер зарегистрирован на имя некоего Г. Бахрейни, проживающего по адресу: рю Жан Матье, дом восемьдесят четыре… — Затем последовала пауза, а потом собеседник Грейвза издал торжествующий возглас и голосом, пресекающимся от волнения, закричал: — Чарльз, ты меня еще слушаешь?! Погоди-ка секундочку… Господи… Ну вот, мы его засекли.

— О чем ты? — спросил Грейвз.

— Как раз сейчас кто-то звонит на номер, зарегистрированный по данному адресу, с одной из тех «симок», про которые мы только что с тобой говорили. Аккурат в этот самый момент они беседуют.

Наверное, Эмма Рэнсом, подумал Грейвз.

— А прослушать можно?

— Увы, не получится.

Грейвз разочаровано вздохнул:

— А откуда звонят?

— И этого тоже не могу сказать. Вызов проходит через вышки мобильного оператора «Франс телеком», так что принимающий сигнал абонент находится в Париже или где-то рядом. Секундочку… Разговор только что прервался. Его длительность составила тридцать одну секунду.

— Свяжитесь с компанией «Франс телеком». Попросите их составить полный список звонков, поступивших на этот номер, и узнайте, сколько времени нужно, чтобы определить местоположение звонящего. Ордер мне удастся подписать к обеду. Это дело чрезвычайной важности, связано со взрывом на Виктория-стрит.

— Приступаю немедленно.

— Да, и что там с последним номером, который я тебе продиктовал?

— С тем-то? Он девственно чист. По нему не звонили.

Грейвза неожиданно посетило страшное предчувствие. Не звонили… пока.

— А можно этот телефон выключить? Ну как бы дезактивировать его… в общем, чтобы он не работал?

— Более чем уверен, что ребята из технической службы сумеют это сделать. Однако понадобится какое-то время, чтобы проследить этот номер по всей системе.

— И сколько на это уйдет?

— Управимся к полудню, самое позднее.

Еще половина суток. Не слишком здорово, но лучше, чем ничего.

— Большое спасибо. Я твой должник. — Грейвз повесил трубку и тут же начал звонить Кейт Форд. — Ну, где вы? — спросил он.

— В Эзе. Обыскиваю дом, в который заявился Рэнсом.

— Кому он принадлежит?

— Юридически он является собственностью маленькой компании под названием «VOR S.A». В компании числится всего лишь один директор по имени Серж Сименон.

— Серж Сименон. Сергей Швец. Имя совпадает. Что вы об этом думаете?

— О чем именно?

Грейвз рассказал Кейт Форд о своей встрече с русским шпионом по фамилии Кемпа и о той информации, которую он только что получил от сотрудника компании «Водафон».

— Телефоном продолжают пользоваться, и штаб операции находится в Париже.

— О боже!

— Нашли вы какую-нибудь ниточку, которая вела бы в Россию?

— Да тут у них в офисе прямо-таки склад газет, напечатанных на кириллице, да еще несколько компакт-дисков с записями русских певцов. Это что, совпадение?

— Конечно нет. Кстати, реактивный самолет еще в вашем распоряжении?

— Он на аэродроме в Ницце.

— Сколько времени понадобится, чтобы долететь до Парижа?

— Если потороплюсь, то три-четыре часа. Что вы хотите там предпринять?

— Облаву, — объявил Грейвз. — Начнем на рассвете.