Предательство

Глава 13 Шестью неделями ранее

Наше свидание в «333 Пасифик» было всем, что Нокс обещал, и больше… Вплоть до морского бриза. Наше тайное скандальные поведение завело меня сильнее, чем когда-либо. Все было эротично: запах его одеколона, громовой рокот голоса и уверенное, наглое прикосновение его кожи к моей.

Хотя часть меня знала, что мы делали — что я позволяла Ноксу делать со мной — шло против всего, за что была Алекс, я же была практически на грани взрыва. В какой-то момент в течение вечера, возбуждение внутри меня переросло от удовольствия к боли. Мне нужно было освобождение, и я знала, что его единственным источником был мужчина рядом со мной. Тем не менее, вместо того, чтобы предложить спасение от тлеющего огня, Нокс продолжал раздувать пламя.

Угрожающий блеск его взгляда был искрой. То, как синий цвет его глаз сменялся на светло-голубой, когда он наклонялся и шептал мне на ухо, превращало бабочек в летучих мышей. Сначала его указания были простыми, почти обыденными: сделай глоток напитка, наклони голову вправо, разведи ноги шире. Тогда я поняла его план. Он проверял меня шаг за шагом, чтобы увидеть, буду ли я играть в его игру.

Я буду.

Я хотела.

К тому времени, когда принесли главное блюдо, мои бедра были скользкими от моей одержимости развлечениями Нокса, хоть он едва коснулся меня. Мое сбившееся дыхание и заметное возбуждение в основном было достигнуто с помощью только его слов и бархатистого тона. В тех немногих случаях, когда он рискнул скользнуть своими умелыми пальцами выше и слегка гладил мои складки, я невольно изгибалась навстречу его прикосновениям. Вместо того, чтобы награждать мои усилия, он спокойно укорил меня, напомнив, что это он тот, кто испытывает мои пределы. Это была его ночь. Моя роль была в том, чтобы следовать его правилам. Хотя я сделала все, кроме того, чтобы просить больше в устной форме, его поддразнивания продолжались, не углубляясь и не удовлетворяя ту часть меня, которая жаждала его внимания.

После ужина он взял меня за руку и повел мимо пальм на длинный пирс Оушенсайда. Несмотря на красивую атмосферу, моя неудовлетворенность выросла из желания в потребность. Я молча проклинала себя за последние несколько упущенных ночей. Я проклинала его за то, что он делал, и то, что он мог сделать. Моя потребность была осязаема. Я хотела — нет, нуждалась — поскорее вернуться в отель, чтобы он мог изучить мои пределы, теперь уже находясь наедине.

— Терпение, — пробормотал он рядом с моим ухом, его горячее дыхание послало дрожь по моей спине. Как будто мог читать мои мысли, он добавил, — мы оба получим то, чего хотим. Но прежде, чем это сделать, я должен быть уверен, что ты готова.

Готова?

— Я готова. Я клянусь.

Его глубокий смешок быстро потерялся в рокоте прибоя.

Вода и небо уже не были синими и сверкающими. Старомодные уличные фонари, каждые пятьдесят или около того футов, оставляли круги света на нашем пути. От мягкой подсветки создавалась иллюзия, что набережная была подвешена в пространстве. С покровом ночи море стало черным омутом, невидимым, заметны были лишь белые гребни волн и легкое покачивание пирса. Небо переливалось звездами. Мы остановились у простой деревянной скамьи, стоящей за пределами круга света, и Нокс жестом показал мне сесть. Мой пульс участился, а голова закружилась, когда вместо того, чтобы сесть рядом, он встал на колени передо мной. Электричество рикошетом пронеслось через меня, когда он наклонился и поцеловал внутреннюю часть моего колена.

— Нокс? — позвала его я. Растягивая его имя, вопрос в одном слове намекнул на мой скрытый южный акцент. Ощущая его горячее дыхание у бедер, я нервно посмотрела из стороны в сторону, желая, чтобы мы были одни.

Не обращая внимания на мою тихую мольбу, угрожающая улыбка, которую я начинала обожать, заставила глаза Нокса искриться, когда он нежно толкнул мое колено в сторону. Я зажала губу между зубами, сдерживая стон. Прохладный морской бриз сильно контрастировал с его горячим дыханием на моей влажной чувствительной коже. Медленно, он провел своей большой рукой по моей ноге, спускаясь вниз, и схватил мою лодыжку. Как только я собралась говорить, хотя я не была уверена, что бы я сказала, он поднял мою ногу и снял туфлю. Затем он проделал то же самое с другой ногой.

— Черт, — сказал Нокс, встав и предложив мне руку, — Даже в темноте это был чертовски прекрасный вид.

Кровь прилила к моим щекам, когда я стояла — босая, неудовлетворенная и смущенная.

— Почему ты…?

Он коснулся моих губ: — Помни, сегодня никаких вопросов, только доверие.

Я кивнула под его пальцем. Он взял меня за руку и направился к концу пирса, с моими туфлями, свисавшими с его длинных пальцев другой руки, руки, которую я хотела где-то еще. Через несколько шагов я поняла, что он сделал и почему. Дело было в деревянных перекладинах пирса. В темноте было трудно, если сказать невозможно для меня, идти, не застревая в досках высокими каблуками. Я ближе прильнула к его руке, когда сильный ветер подул на нас, прижимая юбку моего платья. И это была не просто моя юбка. Холодный воздух усилил мое возбуждение, от которого покалывало внизу живота, напоминая мне, насколько близко Нокс был, хоть и все еще далеко.

Пока мы шли, то болтали об океане и нашей общей любви к воде. Наши пальцы переплелись, когда мы обсуждали ужин. Все было так, будто я не была нагой под юбкой, и наши жизни не должны были разойтись буквально через два дня. Мы смеялись над людьми вокруг нас и придумывали истории о своих жизнях. Нокс был уверен, что я была не единственной женщиной, оказавшейся в затруднительном положении, что каждая из них, что прошла в платье, наслаждалась морским бризом, как я. Хотя моя уязвимость была потенциально общественной, с ним я чувствовала себя в безопасности, не замечая никого вокруг.

К тому времени, когда мы вернулись назад к машине, мое напряжение немного спало, но я все еще была готова вернуться в «Дель Мар». Мужчина, который надел туфли обратно мне на ноги, был на самом деле моим прекрасным принцем; тем не менее, моя лучшая подруга был неправа: часы пробьют полночь.

Не желая думать о конце этой сказки, я сосредоточилась на здесь и сейчас, на нас, в пузыре, направляющихся обратно на юг по шоссе 101. Только фары и подсветка приборной панели осмелились уменьшить темную безопасность, окружавшую нас.

— Чарли́?

Я отвела свой бездумный взгляд от покрытого звездами океана к лицу Нокса.

— Что? Извини, я не расслышала.

Он потянулся к моему бедру, умело сдвигая подол моего платья вверх.

— Я спросил, понравилось ли тебе в ресторане?

Понравилось?

— Ужин был восхитительный.

— Атмосфера?

Я закусила губу.

— Было красиво, как и на пирсе.

— Тогда почему ты выглядишь… — он помедлил, — Неудовлетворенной?

Потому что я чертовски возбуждена, а ты не сделал ничего, а только дразнил меня.

— Я…нет.

Небольшой вздох сорвался с моих губ, и мое тело содрогнулось, когда рука Нокса двинулась выше, приближаясь к моей сути.

— Нет?

Он быстро посмотрел на меня и обратно на дорогу. Под свечением приборной панели и приближающихся фар я увидела обвиняющий взгляд, когда его глаза прищурились.

— Ты знаешь, что случается, когда ты нарушаешь мои правила?

Я не уверена, что могу думать об этом. Превысит ли ответ мой предел?

Мой пульс участился.

— Я не нарушаю твоих правил. Я сделала всё, что ты сказал.

— Так ты была честна? Ты не возбуждена? Ты не хочешь облегчения?

Мои глаза расширились. Дерьмо!

— Я не говорила этого. Я хочу.

Он задрал мою юбку выше: — Тогда сделай это.

Я заерзала на сиденье, мои непослушные волосы развевались вокруг лица: — Я-я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

— Ты никогда не доставляла себе удовольствие?

— Доставляла. Но…

— Но что? — спросил он.

Я выпрямилась: — Разве это не твоя работа — доставлять мне удовольствие?

— Моя. И я доставлю. Как я и сказал, я хочу быть уверенным, что ты готова.

— Черт, Нокс, — я чуть ли не выплевывала слова, не успевая их обдумать, — Я готова. Готова.

— Поставь эти стильные туфельки, которые я нес по пирсу, на приборную панель.

Я обдумывала его требование. На приборную панель? Он имеет в виду, что они должны быть на мне?

— Не заставляй меня повторять. Я не люблю повторять. Поставь свои туфли на панель и откинь сиденье назад. Не до конца.

Блять! Он имел в виду, что они должны быть на мне.

— Нокс?

— Моя ночь. Я превысил твой предел?

Я не ответила, точнее, не словами. Внутри меня все трепетало, когда я нашла кнопку и откинула сиденье.

— Достаточно. Я хочу иметь возможность видеть всё, включая твое красивое лицо.

Я отпустила кнопку и одну за другой положила ноги на панель. Позиция дала мне ощущение гинекологического кресла. Пока не зазвучал бархатный голос.

Умело ведя нас к «Дель Мару», Нокс диктовал мне каждое движение. Шаг за шагом, он устно вел меня к своему удовольствию от вида и к обещанию освобождения. К тому времени, как он был удовлетворен моей позой, мое платье собралось на талии, мои колени были неловко раздвинуты и мои пальцы лихорадочно работали. Я не в первый раз это делала, но, несмотря на это, я никогда не делала этого при зрителях.

— Не думай об этом.

Мои пальцы остановились.

— Чарли́, не останавливайся и не думай об этом — чувствуй и слушай. Слушай меня.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на порывах ветра вокруг автомобиля, грохочущем тембре голоса Нокса и напряжении, растущем внутри меня.

— Слушай меня.

Его голос заполнил мои мысли.

— Не останавливайся. Думай о звуке моего голоса и прикосновении моей руки.

Представь себе, что это я тружусь над этой красивой киской. Притворись, что это я: мои пальцы, язык и член.

Мои пальцы скользили кругами, маленькими и медленными, растирая мои соки по моему лону. Быстрее и быстрее они работали, сконцентрировавшись на чувствительном бугорке. Стон пронесся эхом в ночи, проезжающие мимо машины и грузовики исчезли, а моя спина выгнулась.

— Вот оно. Я буду тем, кто сделает то, что делаешь ты. Но сначала, красавица, тебе нужно немного освобождения.

Я погрузила один палец, затем второй и перенесла вес на плечи, посасывая свою губу.

— О, вот оно. Ты близка, не так ли?

Да, я так чертовски близка.

Я пыталась ответить, но моим ответом были больше звуки, чем слова, я просто кивнула.

— Остановись.

Какого черта?

Я слышала его приказ, но мой оргазм был слишком близок. Мои пальцы продолжили скольжение.

— Остановись.

Он схватил меня за руку и, притянув к себе, слизал свидетельство моего удовольствия с моих пальцев.

— Подними сиденье. У нас остановка.

Остановка? Я не могла понять.

— Опусти ноги и поправь юбку.

Темный, изолированный мир внутри «Бокстера» стал ярким, когда шины взвизгнули, и Нокс свернул с главной дороги. Мы были на заправке. Машине нужен бензин? Он, должно быть, шутит.

Я ошибалась. Этот мужчина не был моим Прекрасным принцем. Он был садистом.

Прежде, чем я смогла сделать больше, чем привести в порядок сиденье и себя, мы припарковались, но не у колонки. Я ахнула, когда дверь с моей стороны открылась, и Нокс вытащил меня из машины, я поспешно перебирала ногами, чтобы успевать за его шагом. Флуоресцентные лампы слепили глаза, когда мы проходили мимо стойки, заполненной лотерейными билетами, и были осмотрены дежурным. Там, возможно, были другие люди. Были ли машины? Я не могла думать или вспомнить, пока он тянул меня за собой вперед.

Он распахнул дверь и затащил меня внутрь. Я уловила запах дезинфицирующего средства и услышала, как по маленькому туалету раздался щелчок закрывающегося замка. Я в растерянности смотрела на Нокса.

— Чт…

Мерцание и блеск желания в его бледно-голубых глазах заставлял мир вокруг нас исчезнуть. Наши вздохи, неглубокие и быстрые, наполнили тишину. У меня не было шанса закончить слово, не то, что вопрос, прежде чем моя спина ударилась о холодную плитку стены, и Нокс потянул мои спутанные волосы, наклоняя голову.

С моих губ едва сорвался вдох, и его рот поймал его, поглотив звук протеста.

Протеста?

Я не могла бороться с ним, даже если бы захотела. Но, когда мое тело сливалось с его, я знала, что все в порядке. Я не хотела бороться.

Запах дезинфицирующего средства вскоре затерялся среди мускуса и желания, которые заполнили воздух. Его движения потеряли слаженность, когда его накрыл голод. Нокс был не просто голоден, он был ненасытным, как человек на грани истощения, и я была его едой. Потянув молнию платья, он расстегнул облегающую ткань и высвободил мою грудь. Они были его первым блюдом, он целовал, сосал и раздирал мою нежную кожу с безудержным пренебрежением грубости щетины на щеках.

— Ты великолепная женщина, — сказал он, — Принцесса в другой жизни. — Его слова звучали между поцелуями — нет, щипками и покусываниями за мочкой уха, ключиц и груди. — Ты заслуживаешь человека, который поклоняется и занимается с тобой любовью нежно.

Все мое тело дрожало от потребности.

Его галантные слова совершенно не соответствовали грубости его действий. Он развернул меня лицом к раковине, и его голос понизился. — И я думаю, у тебя было это. У тебя было рыцарство. Чарли́, сегодня я собираюсь дать тебе обратное. Ты заслуживаешь свет свечей и прогулки на пляже.

Нокс силой положил мои руки на край раковины и дернул мою задницу назад. Глядя в зеркало, я наблюдала, как разворачивается эротическая сцена. С моей грудью, выставленной напоказ, и спутанными рыжими волосами, я посмотрела в свои глаза и увидела золотой цвет, затуманенный желанием. Раздвигая мои ноги коленом, он толкнул в стороны мои ступни.

Я закрыла глаза и охотно сдалась, зная, что то, что он делал, было неправильно, и шло против всего, над чем работала Алекс. Это не изменило реальность: я хотела этого. Нокс был прав. Я получала удовольствие, и так же, как женщина в зеркале, я была в его полном распоряжении.

Он собрал юбку платья вокруг моей талии.

— Наш первый раз, — сказал он, — Ибо их будет больше, чем один, не будет тем, чего ты заслуживаешь. — Его слова обдавали горячим дыханием моё ухо, от чего мои колени дрожали, а тело покрылось гусиной кожей. Он опустился губами к моей ключице. — Наш первый раз будет тем, чего ты хочешь, о чем фантазируешь. Я собираюсь взять тебя прямо здесь, прямо сейчас. — Он потянул меня за волосы, чтобы мои глаза обратились к зеркалу, и наши взгляды встретились. Он уставился на меня, в мою душу, своими голубыми глазами, в которых появлялось все больше тёмно-синего оттенка. Его тон требовал честности.

— Пределы, Чарли́. Я собираюсь трахнуть тебя так, как тебя никогда трахали. Скажи мне сейчас, если я нарушил этот предел. Скажи мне сейчас, если не хочешь этого.

Я не могла подобрать слов; вместо этого, я толкнулась назад, пока бедра не задели его эрекцию. В какой-то момент своей речи он высвободил её из штанов.

— Последний шанс, Чарли́.

— Пожалуйста, — сказала я едва слышно.

Он снова потянул меня за волосы: — Что ты сказала?

— Пожалуйста, Нокс. Я хочу тебя. Возьми меня.

Ему не нужно было проверять, готова ли я. Доказательства того блестели под ужасными лампами дневного света. Звук разрывания упаковки презерватива вскоре сменился моим хныканьем, когда он погрузился в глубину.

Я пыталась держаться за раковину, но его безудержная страсть была большим, с чем я могла справиться, и моя хватка ослабла. Именно тогда его сильная рука обернулась вокруг моей талии и крепко держала меня, пока он насыщал наше желание. Через два, три, нет, четыре толчка, моя спина выгнулась, и он застыл внутри меня.

— Я хочу слышать тебя. — Его команда звучала, как рык в мою шею, когда он медленно двигался внутрь и назад.

Напряжение, зародившееся еще в поездке в Оушенсайд, стало интенсивнее. Эти языки пламени, что раньше он только раздувал, начали бушевать. Трение внутри меня было топливом для растущего огня. Я закусила нижнюю губу, чтобы остановить крики. Я была почти уверена, что там, снаружи, были люди.

Нокс врывался вновь и вновь. Спереди, его пальцы на моем клиторе мастерски добавляли искры этому растущему пожару.

— Ох!

— Вот так. Я хочу, чтобы все услышали нас. — Он продолжал двигаться внутрь и наружу. — Когда мы выйдем отсюда, каждый будет знать точно, что мы сделали. — Его пальцы повторяли движения, которые я делала в машине. Волны, зародившиеся внутри меня, выдернули меня из тесного туалета, огней и даже из мира. Остались только мы и то, что он делал и говорил. — Они будут знать, что я трахнул тебя не как принцессу… — Он продолжал двигаться внутри. — …А как шлюху в общественном туалете. И каждый из них будет знать, что ты хотела этого. — Он шлепнул меня по заднице, жалящая боль растопляла постоянно растущее пекло. — Теперь, Чарли́, скажи это. Скажи, что хочешь этого.

— Да.

— Громче.

— Да, я хочу этого.

— Чего? Чего ты хочешь?

О Боже. Я уже почти…

— Тебя, — сказала я, тяжело дыша.

Он резко вышел из меня, оставив мои внутренности сжиматься от пустоты.

— Скажи мне, чего именно ты хочешь.

Я подалась телом назад.

— Тебя, пожалуйста. Внутри меня. — Моя сдержанность испарилась. — Черт возьми! Мудак, мне нужен твой член внутри меня! Сейчас!

Мои слова были вознаграждены глубоким смехом, когда он вошел глубже, растягивая меня, заполняя, двигаясь все быстрее и быстрее, нашел мою грудь и начал щипать твердые соски.

— О, да! — я закричала, когда мы упали глубже в туман мускуса.

— Я-я… — мои пальцы вцепились в раковину, а ноги застыли.

Нокс снова вышел из меня, развернул к себе лицом и поднял мое тело к себе. Прижимаясь спиной к холодной плитке, я обняла его за шею и обхватила ногами талию. Мы были, как две фиксирующих друг друга части головоломки. После того, как он полностью вошел в меня, я вскрикнула и сдалась самому землетрясному падению, которое я когда-либо испытывала. Я задыхалась, уткнувшись лицом в его шею. Древесный одеколон заполнил мое обоняние, звезды взорвались как фейерверк, искры медленно исчезали, пока мир вокруг меня не вернулся в фокус. С последним ударом рычание Нокса прогрохотало у моей голой груди и отскочило от стен туалета. Его массивные плечи опустились и прижали меня к стене.

Дерьмо! Наверняка, все слышали нас вплоть до бензоколонок.

Ласково, Нокс поцеловал мои губы и опустил ноги на пол. Я стояла на дрожащих ногах, пока он натягивал платье на мою грудь и дернул молнию вверх.

— Поправь платье, — сказал он с ухмылкой.

Он выбросил презерватив в туалет и повернулся ко мне. Задрав мой подбородок, он сказал: — Выходи отсюда с высоко поднятой головой, принцесса. Когда мы вернемся в «Дель Мар», ты получишь то, чего заслуживаешь.