Препод 4

Глава 17

С учебным корпусом нашего колледжа мы закончили меньше чем за месяц. Магия вполне заменила собой всю строительную технику, и я с толикой самодовольства оглядывал прямоугольное каменное здание в полноценные четыре этажа и высокой двускатной крышей в готическом стиле. По углам крыши и через каждые четыре метра располагались тумбы с установленными на них каменными горгульями. Нашёлся среди студентов один креативный товарищ, что втихую сваял этих страшилищ. Ну и пусть, зато внушает.

Здание располагалось на самой вершине холма и, нависая над деревенскими домиками, вызывало своей каменной мощью у местных жителей боязливое уважение.

Чуть в стороне, отдельно от будущего комплекса, находилось ещё одно каменное строение, башня, в которой я разместил монумент из кристаллида, подвешенный на цепях за кольца из антимагического тританиума. Так его воздействие на окружающую среду было сведено к минимуму. Дверь в башню запиралась на магический замок, а стены были дополнительно упрочнены. Сейчас их и тараном не возьмёшь.

— Профессор, всё готово!

Я кивнул подошедшей Ланике, возвращаясь к парадному входу в корпус, празднично украшенному по поводу открытия. Не знаю почему, но мне вдруг захотелось обставить всё торжественно, чтобы этот день, день основания нового колледжа магии, стал особенным, новой вехой в истории магического образования Тингланда, отправной точкой дальнейших преобразований.

Поэтому вокруг входа полукругом выстроились все: морпехи под предводительством десятника, жители деревни и, конечно, студенты, обе группы новообразованного колледжа.

Совместный труд действительно сближает. Притёрлись к друг другу, расставили все точки над «ё». Да и зависть с презрительностью не то что ушли, скорее трансформировались в некоторое уважение друг к другу. Потому что, как я и предполагал, группа «Б» внезапно отличилась в обороне без магии. Дурацкое название эта ОБМ на самом деле. Потому что она самая, что ни на есть, магия, только направленная внутрь тела. Просто для имперских магов настоящей магией была та, что во вне, а эта так, на уровне баловства. Надо будет как-то по-другому назвать.

Но насколько всё плохо было у молодых горцев с обычным колдовством, настолько же хорошо получилось с ОБМ. Алиса сама призналась, что потенциал у группы раскрылся потрясающий. А всё, видимо, из-за их особой системы манаканалов.

Взойдя на крыльцо, я оглядел собравшихся людей, затем обернулся на корпус, любуясь его стенами.

— Сегодня торжественный день, когда мы открываем первый в Тингланде колледж магии, — произнёс я, — и первый набор одарённых юношей и девушек уже сегодня начнёт учёбу в его стенах. Но уникальность колледжа не в этом. На базе его мы организуем не один, а два факультета: классической магии и ОБМ, который я назвал факультетом паладинов.

Да, я долго думал, какой статус дать уникальным студентам. А затем меня осенило. Я же не только профессор магии, но и магистр Ордена паладинов. Только Орден мой был без самих паладинов, и вообще, скажем честно, не пришей рукав, мне как пятая нога в колесе. За громким титулом магистра не стояли ничего, да и не нужно мне было по большому счёту. Обуза, от которой я не знал куда деться, и тут вдруг появился вариант — вот этот вот ненужный Орден сделать нужным. И чем больше я об этом думал, тем отчётливей понимал, что это будет лучшим ему применением. Горцы не простые люди и не маги, почему бы им не стать паладинами? Во что их можно развить, я видел, и королевство не должно было чинить особых препон, для всех и так это были недомаги, которых толком никуда не пристроить. Тем более, что силы их и впрямь происходят напрямую от божества, как у каноничных паладинов. Не Воина, но тут можно и схитрить.

— Да, выпускники факультета ОБМ будут по окончании приняты в Орден паладинов, магистром которого я являюсь.

Глядя на ошарашенных горских юношей и девушек, совершенно не готовых к подобному известию, я прочитал у нескольких по губам, как они беззвучно повторяют название «паладины», словно смакуя новое для себя слово.

— А кто такие паладины? — нерешительно поинтересовался староста деревни во всеобщей тишине.

И, судя по бросаемым на меня взглядом, ответ на этот вопрос интересовал многих.

Ну да, до меня тут подобный термин был не в ходу. Впрочем, много общего было с воинскими орденами, которых хватало на Яоле, поэтому я ответил:

— Это особые воины, которые используют божественную силу, чтобы защищать людей от нечисти и нежити.

Немой вопрос застыл в глазах и деревенских, и моих студентов, я кивнул, подтверждая:

— Да, теперь я выяснил это совершенно точно, этим юношам и девушкам, — я ткнул в будущих паладинов, стоявших разинув рот, — дарована особая божественная сила, которую, по недомыслию, принимали за обычный магический дар. Оттого и учили неправильно, пытаясь сделать из них того, кого сделать не получится при всём желании.

— От оно как⁈ — староста сдвинул шапку на лоб, задумчиво чеша затылок.

Ну, обдумать услышанное у них будет время и потом, а пока я развернулся к двери, слегка ещё пахнущей лаком, дёрнул за свисающую сбоку верёвочку, прикреплённую к полосе ткани над входом, и взглядам окружающих открылась крупная надпись «Колледж магии Тенистая долина».

— С этого дня мы больше не школа магии, а колледж, — объявил я, — теперь уже официально. Устав готов, на должность ректора назначаю себя, с сохранением должности куратора группы «А». Адъюнкта, госпожу Сильф, назначаю куратором группы «Б», а боевого мага, госпожу Ботлер, мастером-наставником по боевой подготовке. Возражений нет?

Возражений не было.

— Тогда прошу, — распахнул я двери, отступив в сторону, — группы, факультет классической магии — четвёртый этаж, факультет паладинов — третий.

Хоть и строили корпус своими руками, но всё равно внутрь готового здания заходили с некоторым трепетом. Да, внутри были голые каменные стены и деревянный пол, с простыми магическими светильниками на стенах, без гобеленов и ковров, статуй и портретов, как в Академии Анкарна, но это был уже совсем нет тот барак, что встретил нас по прибытии в деревню.

Треть первого этажа была отдана под приличных размеров холл, от стены до стены, с лестницами, ведущими на второй этаж. Я не стал экономить, холл был объединен со вторым этажом тоже, выйдя добрых семь метров высотой, что позволяло в будущем повесить здоровенную люстру прямо по центру. На втором холл огораживался парапетом, чтобы можно было наблюдать за происходящим внизу.

Ещё на первом этаже из холла вели две двери, в помещение будущей библиотеки и большой зал, пока закрытые, потому что их ещё не успели оборудовать. Большой зал предполагалось в первую очередь использовать как столовую, поэтому за ним было ещё помещение кухни, тоже пока с одними голыми стенами.

Поднявшись на второй этаж, я сразу показал на дверь слева:

— Это мой кабинет, а это, — палец мой перешёл на дверь справа, — деканат. Но пока вам там делать нечего, да и нет там ничего, а кафедры по вашим направлениям подготовки будут находиться на соответствующих этажах.

Вообще, конечно, всего для двух групп помещений было избыточно, но я смотрел на перспективу. На каждый факультет приходилось по шесть аудиторий для групповых занятий, две лаборатории и по одному общему лекционному залу. То есть при трёхгодичном образовании по две группы на каждый год обучения. Вполне неплохо для колледжа, как по мне.

Постепенно я предполагал привлечь и преподавательский состав, частью из магов со стороны, частью присмотреть из собственных выпускников. Благо, было из кого выбрать.

Бывшие студенты академии за моей спиной делились впечатлениями, но я нет-нет поглядывал на горцев, что до сих пор оставались под впечатлением от моей короткой речи, находясь в рассеянной задумчивости, поэтому, отправив группу «А» с Ланикой наверх заниматься дальше по программе, остался с Алисой и бэшками на третьем, где, открыв дверь ближайшей аудитории, приглашающе повёл рукой:

— Заходите.

Столы и стулья внутри тоже пахли свежим деревом, а из щелей в деревянных ставнях чуть тянуло прохладой. Кафедры пока не было, поэтому я взял пару стульев, поставив перед столами, для себя и Алисы. Присев сам, дождался, когда все займут свободные места, после чего произнёс:

— Вижу, что у вас немало вопросов. Задавайте, постараюсь ответить на все.

Те переглянулись, между собой, а затем Брорн, на правах старшего, с недоверием спросил:

— Эм, профессор, э-э, то есть, господин ректор, это правда, что у нас божественный дар?

Похоже, этот вопрос больше всего волновал их всех, и я, улыбнувшись, кивнул:

— Абсолютная правда. Я и сам недавно узнал. А помогли мне в этом Айна и её друг Бари.

Девушка, когда взгляды окружающих скрестились на ней, слегка покраснела, но затем гордо вскинула подбородок.

— Да, — кивнул я, — у меня было время всё внимательно изучить. Такой странный дар, как у вас. Но тем, кто считал вас недомагами, просто не пришло в голову, что вы вообще не маги, хотя структура вашего дара немного похожа на магический. Это и ввело всех в заблуждение. Но теперь мне понятно, что все эти столетия вас учили неправильно. И с этого дня всё будет по-другому.

Я смотрел на сидящих перед собой юношей и девушек и видел, как загораются их глаза, как наполняются надеждой и толикой радости. Они всю жизнь считали, что они порченные, недоделанные, что называется, ни рыба, ни мясо. А теперь, наконец, им сказали, что это не так. Что они просто особенные, уникальные, со своим уникальным даром. Я практически видел, как у них расправляются крылья, а спины распрямляются. У них появился повод для гордости за себя. И это было хорошо.

— Занятия по теоретической магии мы с вами продолжим, — добавил я, — но акцент в обучении сместим на изучение возможностей магов и выработку противодействия им с помощью вашего дара. Госпожа Ботлер не устаёт нахваливать ваши успехи в ОБМ, и я склонен считать, что именно это и природная устойчивость к магии являются самым оптимальным для вас путём развития. Я видел в действии кирианского мастера, владевшего ОБМ, и хочу сказать, что, достигнув такого уровня, вы станете страшным противником для обычного мага, не говоря уже о неодарённых.

— Они будут куда сильнее, — произнесла Алиса, внимательно разглядывая группу, — ты даже не представляешь насколько.

Богиня, создавшая этих детей, а заодно и ледяных тварей, вот кто точно знал, как и почему Катаклизм произошёл так, как произошёл.

Я сидел в кабинете один в давно опустевшем корпусе, ещё раз просматривая восстановленные записи. Давно ушла Алиса, с час назад как заглядывала Ланика, пожелав спокойной ночи и сообщив, что детки Полкана подросли за сутки на два сантиметра, а я всё сидел, вспоминая женский образ, стоявший за спиной Айны.

Взяв карандаш и выдернув из стопки чистый лист, принялся рисовать, то и дело зажмуриваясь, чтобы как можно точнее воспроизвести в памяти её лицо. Художник из меня был так себе, но постоянно стирая и поправляя рисунок, я, наконец, смог добиться определённого сходства и теперь сидел, вглядываясь в набросок, пытаясь понять, что ею движет. Могла ли она быть богиней некромантов, или всё-таки я ошибался, и она была создана иначе?

Я никак не мог отделаться от мысли, что магия и боги на Яоле чересчур искусственны. Эти созвездия сразу за границами планетарной системы явно были не природного происхождения, и если боги тоже были частью этой системы, значит был ещё кто-то, кто создал систему. Некий высший разум, создавший на Яоле уникальную среду обитания магической направленности.

И тут меня снова заклинило, как бывает всегда, стоит прийти в голову очередному озарению. А что если эта десятая богиня вовсе не человеческого бессознательного продукт, как остальные девять? Что если она была создана теми, кто создал систему, для восстановления общего баланса?

Действительно, почему я мыслю рамками одной системы, когда вполне реален внешний фактор воздействия. Что если некроманты, решив уничтожить всё живое, вмешались в план высшего разума, для чего-то создавшего на Яоле магию? Может даже это был эксперимент, который Катаклизм мог поставить под угрозу?

Но почему тогда высший разум просто не убрал их, как лишнюю фигуру с шахматной доски? Зачем создавать для этих целей ещё одно секретное божество?

«Потому, что он не может, — ответил я сам себе, — напрямую не может, только опосредованно, через прокладку, в лице вот такой богини.»

Логично? Вполне.

Интересно, а ещё такие прокладки есть? Эксперимент явно нужно как-то корректировать, мало ли, какие неожиданности произойдут. Но использовать каждый раз целое божество расточительно. Да и божество, как я понял, тоже не может действовать напрямую, только через своих земных последователей, как через Айну или как через меня, в случае с Воином…

И тут я подумал про самого себя. А ведь я тоже, по сути, чужеродный элемент, который неведомая сила поместила в тело Локариса. И тоже наворотил делов, будь здоров. Будь на моём месте настоящий Вольдемар, такого бы с ним точно не случилось, по крайней мере, точно было бы всё совсем не так.

Я почувствовал, как лёгкие мурашки начинают бегать по телу, а в груди возникает ком. Неужели и правда, я тоже корректирующий фактор, направленный сюда не дать эксперименту закончиться?

Не выдержав, я подскочил с места, принялся расхаживать по кабинету, нервно сминая в руках бумажный лист.

Всего лишь фактор. Хотя… Тут я невесело усмехнулся, по крайней мере, уже есть какой-то смысл в моём существовании. Даже можно немножко возгордиться, что целый высший разум выбрал достойным. Осталось понять, достойным для чего? Хотя, если оценивать все мои приключения, то боролся я исключительно с оставленным некромантами наследием. Хотя… это наследие проснулось-то не без моей помощи, а если совсем начистоту, то в появлении орд нежити и личе в академии виноват был

только я сам. И к сфере на тайной базе некромантов добрался я, без меня бы фиг. Может я не бороться с наследием некромантов должен, а наоборот, сохранить?

Я замер на этой свежей мысли, затем затряс головой, убеждая сам себя

«Нет, точно нет». Иначе зачем было некромантов уничтожать, чтобы потом сохранять их наследие? Или…

Тут я снова завис. Было чертовски мало данных и слишком много предположений. Нельзя, нельзя делать пока какие-то выводы.

Не спалось совершенно и я, выйдя из корпуса на улицу, остановился подле башни с монументом, подставляя распухшую от раздумий голову прохладному ветру. А ведь всего лишь хотел учить студентов, изучать магию, расти в мастерстве самому. Думал, вот, в новом мире с чистого листа. А теперь оказывается, что я здесь не просто так, не сам по себе. Вот только никто что-то не стремится сообщить, а в чём же моя конкретная цель. Неужели весь тот бардак, что я невольно устроил, и есть цель незримого кукловода? Впрочем, кто знает, что в голове у разума выше меня на пару порядков?

— Ну здравствуй, Вольдемар.

Мгновенно вспыхнувший в моей руке огненный шар высветил из темноты закутанный в плащ с капюшоном силуэт.

— Кто ты? — с подозрением спросил я.

Самая середина ночи, тьма хоть глаз выколи. В такое время нормальные люди по домам спят, а не шастают непонятно где. Честно сказать, я даже немного струхнул, больно уверенно ко мне обратились.

Голос у существа был женский, но я пока поостерёгся называть её человеком. На Яоле каких только двуногих не бегает, каждой твари далеко не по паре.

Пальцы неизвестной коснулись капюшона, откидывая его назад.

«Всё-таки человек, — подумал я, разглядывая лицо незнакомки: тонкие губы, острый подбородок, неопределённого цвета внимательно следящие за мной глаза и уши, не прикрытые волосами, — по крайней мере, по внешним признакам».

Была незнакомка излишне бледновата, словно никогда не видела солнца, но в желтоватом свете огненного шара было не особо понятно.

— Что тебе нужно? — ещё раз спросил я, не дождавшись ответа на первый вопрос.

— А ты не некромант, — задумчиво проговорила та, — странно. Дошедшие до меня слухи говорили об обратном.

И снова волна мурашек пробежала по моему телу. Поспешно активировав магическое зрение, я чуть было не застонал, некроаура неизвестной полыхала как бы не ярче лича, которого я упокоил в академии. Они всё-таки разыскали меня, добрались. Чёртов Протекторат! Похоже, отчёты Ясулы не удовлетворили кого-то в его верхушке, и они прислали настоящего некроманта всё посмотреть на месте. И вот теперь правда раскрылась, что я вовсе не тот, кем меня считают.

— Ты из Протектората, как я понимаю? — произнёс я, чувствуя, как во рту стремительно пересыхает.

Но следующая фраза заставила меня удивлённо дёрнуться, а затем напрячься ещё сильнее.

— Нет, — фыркнула та, — к этим недоучкам и слабосилкам я отношения не имею.

— Тогда кто ты и откуда?

Но и этот мой вопрос оказался без ответа. Женщина наклонила голову набок, продолжая задумчиво разглядывать, затем произнесла:

— Всё слишком странно. Надо тебя показать старшей. Принять решение сама не могу.

Взвывшая чуйка заставила меня метнуть огненное заклинание, но незнакомка мгновенно переместилась ко мне, уклоняясь от просвистевшего со злым жужжанием сгустка огня, а затем на меня словно упала бетонная плита, погружая во мрак.

— Лахмир штанс, — прозвучало над самым ухом, прежде чем я отрубился окончательно.

А проснувшаяся память некромантов услужливо перевела:

— Старшая ведьма разберётся.

Очнулся я привязанным к стулу, голый и с тяжёлыми браслетами на руках за спиной. Из тританиума, естественно. Видимо, на Яоле стандарт общения с магами такой. Максимальная бдительность, ага. И то, как показал архимаг, браслетики — не панацея. Да и у меня тогда тоже нашлось чем колдовать без рук. Правда, с тех пор мне дырки не в тех местах зашили, а в тех, где надо, наоборот, расшили. С тех пор колдую, как все.

Само по себе состояние у меня было сносное. Голова не болит, в туалет неохота, голод тоже не подступает. Даже удивительно. Оглядев место, где оказался, с кислой миной протянул:

— Опять подземелье.

Собственно, сидел я в каменном мешке, без окон, с громоздкой металлической дверью с зарешеченным окошком. Размерами тот был три на три или около того, так что не разбежишься. Окромя стула, на котором я сидел, была ещё металлическая откидная койка на цепях и очко в углу пола, из которого доносилось лёгкое журчание воды. Таки туалет и даже со смывом. Цивилизация, ёпть.

Тут в двери с некоторой натугой провернулся ключ, и в камеру вошли двое. Вернее, две. Потому что женщины. В почти одинаковых чёрных балахонах. Только у одной над бровью был приклеен золотой кружок, торчавший, словно шляпка декоративного гвоздика, а у второй три, но серебряных.

— Проснулся, сестра, — сказала та, что с серебряными, откидывая капюшон с головы, открывая взгляду белые, словно снег, волосы.

— Вижу, сестра, — кивнула вторая, тоже обнажая голову. Волосы у неё тоже оказались белыми. Ну сёстры же, понятно. Правда, на лицо одна была вполне себе имперка, а вторая больше походила на кирианку.

— И вам здравствуйте, — не удержался я.

Не удостоив меня ответом, игноря также, как и та, что вырубила меня возле колледжа, обе девахи споро отцепили мои кандалы от стула и, держа в руках концы цепей, подняли и подтолкнули к выходу.

«Сучки крашеные», — подумал я с раздражением, но промолчал, вступать сходу в конфликт, не выяснив хотя бы в самом минимуме обстановку, было глупо.

Вывели меня в коридор, такой же каменный, как и моя камера, тоже без единого окна, и я уверился, что мы действительно под землёй. Камера, к слову, была не одна. Да и я, как оказалось, был не единственным пленником.

— Мужик, мужик! — я увидел, как в окошке двери соседней камеры показалось чьё-то лицо, — ты новенький?

— Ну да, — кивнул ему на ходу.

— Скажи, какой сейчас год?

Просьба была странноватой, но я ответил, всё сильнее заворачивая голову, потому что мы продолжали идти дальше.

— Два года, целых два года, — простонал в ответ пленник.

Разговаривать мои конвоирши мне не мешали, но и шаг не сбавляли, поэтому спросить что-то в ответ уже не получилось, слишком мы отдалились.

Мы шли дальше, и чем больше камер проходили, тем больше я мрачнел. Ни одна не была пуста. Кто-то стонал, кто-то плакал, некоторые ругались вслед и стучали кулаками по двери. И все поголовно были мужчинами.

В конце коридора нас ждала ещё одна дверь, за которой находилось караульное помещение с дежурной охранницей, тоже бабой, естественно. Ей сдали ключи, и повели меня по лестнице куда-то выше. И снова коридоры, пока, наконец, мы не вошли в больших размеров зал, и меня не усадили на очередной стул посередине, вновь зацепив концы кандалов за вделанное в каменный пол кольцо.

Пока меня пристёгивали, я успел оглядеться, невольно останавливая взгляд на свисающих с потолка вдоль стен гобеленах. И почти не удивился, увидев символ древней Империи. Правда он был вписан в круг, а над ним вышит новый, мне незнакомый, похожий на трилистник. Воспоминаний древних тоже на этот счёт никаких не пробудилось, поэтому оставалось только гадать, в чьи руки я угодил на этот раз. Понятно было только, что это очередной переживший Катаклизм осколок древних.

Проделав все манипуляции, конвоирши встали по обеим сторонам от меня, а затем из двери в противоположной стороне зала стали выходить ещё женщины. Одна, две, три… пять.

За пятой дверь захлопнулась, и высокая комиссия расселась полукругом в кресла напротив меня. Центральное повыше и по два попроще с каждой стороны. В установившейся тишине они разглядывали меня, я разглядывал их. Вся пятёрка была как на подбор, женщины средних лет с цепкими холодными глазами и печатью власти на лице. Волосы, что характерно, и у этих были такими же белыми, как и у конвоирш. Какая-то местная фишка, похоже. Если тут все такие, то у них тут должна быть целая фабрика по производству пергидроля. Ну или магией, конечно, обесцвечиваются.

— Вольдемар Локарис, — произнесла сидящая по центру.

— Он самый, — я постарался сесть как можно более непринуждённо и закинул ногу на ногу.

С одной стороны, показывая, что я не слишком-то их и боюсь, с другой, прикрывая наиболее уязвимое место.

— Я Старшая сестра ордена Бдящих Фелиция Вэлдис, — произнесла та, — а это сёстры Альдау, Вигиция, Магна и Триша.

— Зачем я здесь? — перебил я женщину.

— Для суда.

— На основании?

— За действия, приближающие Катаклизм, — припечатала старшая сестра, и я только и смог, что сдувшись, пробормотать:

— Что за бред?

Бред не бред, но тут они зачитали список моих прегрешений, и я узнал, что обвиняюсь в высшей некромантии, такой как поднятие армии нежити, поднятие лича и пользование наследием древних, включая посещение тайной некромантской базы.

— Но вы же сами некромантки, — воскликнул я, припомнив ауру моей пленительницы.

Ауру у этих, из-за блокирующих магию наручников, я не видел, но был почти на сто процентов уверен, что это так.

— Мы сёстры безмолвия, хранящие границу между живым и мёртвым, соблюдающие баланс всего живого на планете, не то что вы, тупое самовлюблённое мужичьё, не думающее ни о чём, кроме самих себя. Один Катаклизм вы уже устроили, теперь хотите второй⁈ — зло выплюнула в меня этот спич сидящая по правую руку от старшей, сестра Альдау, вроде, если я правильно запомнил имя.

— Мужчины-некроманты подвели наш мир к черте, за которой только смерть, — добавила спокойным тоном её соседка, сестра Вигиция.

Дело начало принимать скверный оборот, потому что попал я в лапы каких-то долбанных некроманток-феминисток радикального толка. Эти приговор мне махом вынесут, и тут же его приведут в исполнение, с мест не вставая.

— Но я-то не некромант, — поспешно вскричал я, — вы же видите, у меня нет этого дара, только обычная магия.

— Да, — чуть помедлив, ответила Старшая сестра, — ты не некромант, и это вносит некоторую долю сомнения.

— Но причастность его к призывам нежити несомненна, — холодно заявила сестра Магна, сидевшая по левую руку, — наш источник в Протекторате это подтверждает.

— Источник в Империи предоставил противоречивые свидетельства, — включилась в диалог четвёртая из приближённых, сестра Триша, — нежить была им же и уничтожена.

— Что достаточно просто для поднявшего их некра, — фыркнула Альдау, — и не отменяет самого факта использования высшей некромантии.

— Но я не некромант, — ещё раз воскликнул я.

— Но он не некромант, — повторила за мной Вигиция задумчиво.

— Но он как-то запустил машину древних, а мы все знаем, что без дара это невозможно. Как он активировал печати? — заупрямилась Магна.

— Но дара у него нет, — это уже Триша.

Я мысленно чуть-чуть выдохнул. Всё-таки у них не было единого мнения, а значит всё ещё может окончится для меня неплохо. Разве что с башней мага вышло подозрительно, там и правда, без некроэнергии было не обойтись, но надо попробовать что-то придумать, что сказать, чтобы не сделать себе хуже.

— Сложная ситуация, — Фелиция Вэлдис в упор глядела на меня, — я вижу только одно решение, подвергнуть допросу с пристрастием.

Вот тут мне поплохело окончательно. С пристрастием — это, скорее всего, пытки. А я очень не уверен, что смогу их выдержать. Тем более от женщин. Срочно нужно было что-то делать. Тут я вспомнил про имевшиеся у меня козыри и выставил вперёд плечо:

— Посмотрите, на мне отметка Воина. Неужели вы думаете, что меня поддержал бы бог битв и огня, если бы я был некромантом? Да я даже меч из его рук получал, которым и сразил лича.

— Действительно, — пригляделась Вигиция, — метка есть.

— Подделка, — фыркнула Альдау.

— Да нет, — поднявшись, сестра Вигиция приблизилась, поводила рукой над отпечатком ладони, — печать настоящая, я чувствую частичку божественной силы.

А я, почувствовав, что иду в правильном направлении, стал закреплять успех:

— И базу древних на той стороне планеты я уничтожил тоже, чтобы никто ей не мог воспользоваться. Просто так получилось, что именно я оказался в эпицентре всех этих событий.

— Слишком многих событий для одного человека, чтобы считать это случайностью, — произнесла Вигиция, — впрочем, Воин — бог, не терпящий некромантию, возможно, он направлял тебя.

— Глупость, — снова фыркнула Альдау, — боги не могут напрямую общаться со смертными. Воин не мог ему сказать, что делать.

— Сёстры, — произнесла Триша, последняя из судивших меня женщин, — доказательством вины обвиняемого выступают агентурные свидетельства, полученные из Протектората, и исключение случайности произошедших событий, но, в то же время, доказательством невиновности служат агентурные данные из Империи, фактическое отсутствие дара некромантии и божественная метка, в подлинности которой мы убедились. Три против двух. Считаю, что вина этого человека не доказана, хоть он и опосредованно с событиями связан.

— Фух, — выдохнул я, думая, что обошлось, но, как оказалось, рано расслабился.

— Энтропия возрастает, это факт. И провидица не ошибается, новый Катаклизм всё ближе. Если не он, то кто? — негромко произнесла Старшая сестра, — именно она указала на Академию Анкарна, как точку бифуркации.

Ещё и провидица. Какая-то Ванга им чего-то там напророчила, а я теперь должен доказывать, что не верблюд. Просто отлично, чтоб их!

— А вы не думали, что если бы не я, то энтропия эта ваша возросла бы ещё больше? Может, я как раз не дал ей этого сделать? Не предотвратил, но уменьшил угрозу.

— Это возможно, — после недолгого раздумья высказалась Вигиция, самая, похоже, умная из них.

Тут вспомнилось виденное в далёком отрочестве аниме «Сейлор Мун», и я тотчас окрестил сидевшую справа от Старшей «Сейлор Меркурий». А вот следующая за ней, Альдау, была вылитой Сейлор Марс.

— Позовите прорицательницу, — наконец приняла решение Фелиция, — если у него есть связь с предсказанием, она это увидит.

Это что, сейчас от мнения какой-то экзальтированной дуры зависит жить мне или умереть?

Одна из конвоирш скрылась за дверью, и вновь наступила тишина.

Связь с пророчеством… А она есть. Как пить дать, все эти предсказания тоже божественной природы. Потому что нет такой магии. И если я прав, что я тот самый дестабилизирующий фактор, вброшенный сюда высшим разумом, то это провидица, как пить дать, это увидит. И тогда мне конец. А ведь я даже не знаю, меня сюда прислали эту энтропию увеличивать или уменьшать? Может этот высший и задумал бахнуть ещё разок, а то людишки сильно неправильно себя ведут, портят эксперимент. Вот тогда точно меня эти прямо тут и похоронят. И сделать ничего нельзя.

Я попытался немного расслабиться, в конце концов ничего другого всё равно не могу и поинтересовался:

— Кто хоть эта ваша провидица?

— Прояви уважение, мужлан, к слепой матроне бабе Нани, — с презрением в голосе процедила Альдау, — ей дарована величайшая сила. Вот уже триста лет…

Но что там триста, лет она договорить не успела, потому что дверь распахнулась, и в зал вошла, а точнее проковыляла древняя бабка с клюкой и в платочке. Слепая, судя по тому, что двигалась он с закрытыми глазами. Судя по виду, ей было действительно лет триста, не меньше.

Пятёрка моих судей тут же подорвалась с мест, почтительно склоняя головы. Я, естественно, остался сидеть. Куда я прикованный встану.

Но, как по мне, бесполезный жест. Всё равно бабка-то не видит. Хоть кланяйся ей, хоть неприличные жесты показывай. Вот зрело во мне убеждение, что ей самой все эти жесты почтения до фени вениковой.

— Баба Нани, — произнесла Старшая сестра, — мы привели человека, подозреваемого в увеличении энтропии и приближении Катаклизма, но доказательства противоречивы, мы не можем установить истину. Он был в точке бифуркации, указанной в пророчестве. Прошу, посмотри, он ли был её причиной.

— Хорошо, — проскрипела бабка, — дайте мне его коснуться.

И, вытянув костлявую ладонь вперёд, безошибочно поковыляла ко мне, неторопливо стуча по полу концом клюки. От этого размеренного стука меня аж продрало, словно сама смерть приближалась, отбивая метрономом последние секунды моей жизни.

Тянулась рука бабки, что характерно, прямо к моему лицу. Я откинулся насколько мог, пытаясь уклониться, но всё было тщетно, и жёлтые, словно пергаментные, пальцы, высушенные, как у мумии, вжались мне в скулу и лоб.

А затем бабку натурально затрясло, словно паркинсон хватил или током шибануло и она начала повторять, всё громче и истеричней, как заведённая:

— Он, он, он, он, он!..

Я обмер, бабы повскакивали со своих мест, а конвоирши по бокам резко выхватили какие-то жезлы.

— Я знала! — рыкнула свирепо и радостно Альдау, — виновен! Убить мерзкого мужика!

Но тут бабку расклинило, она бухнулась на колени и закончила, вскричав:

— Он избранный!