Преступный мир и его защитники

ЗВЕРСКОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ

В конце зимы 1900 г. на Смоленском поле, около Петербурга, был случайно найден труп мальчика лет четырнадцати. Труп лежал на свалке, недалеко от полотна Николаевской железной дороги, и был почти весь занесен снегом. При медицинском осмотре на голове мальчика было найдено пять ран с раздроблением черепа. Обе челюсти оказались сломанными, нижняя губа рассечена.

На предварительном следствии выяснилось, что несчастный был сыном подрядчика Пухова и сделался жертвой зверского преступления. Проживая у отца, Минай Пухов вел крайне предосудительный образ жизни, занимался мелкими кражами, неоднократно убегал из дому и бродяжничал до тех пор, пока полиция не водворяла его обратно к отцу. В конце 1899 г. он был задержан в Витебской губернии и выслан по этапу в Петербург. На этот раз подрядчик Пухов решительно отказался принять сына. После смерти матери Миная он женился вторично, и мальчик мешал ему.

Минай поселился у бабушки Ю. Каблановой, проживающей за Невской заставой. Во второй половине января 1900 г. она послала внука с одной поденщицей, искавшей работы, указать ей квартиру крестьянина Федорова, жившего в Смоленском селе. Мальчик проводил поденщицу до квартиры, но домой так и не возвратился.

Спустя некоторое время Кабланова узнала, что после своего исчезновения внук заходил однажды вечером в квартиру запасного рядового И. Лукина и пил там водку. Вскоре после этого к ней наведалась любовница Лукина, Анисья Иванова, и когда разговор зашел о пропавшем мальчике, гостья проговорилась, что он действительно был недавно у Лукина и тот угощал его водкой. По ее словам, она была недовольна этим и упрекнула любовника, зачем он тратится на угощение всякого встречного.

«Молчи, дура баба, — ответил на это Лукин. — Минай может нам пригодиться».

Основываясь на этих показаниях, сыскная полиция заподозрила в убийстве мальчика как самого Лукина, так и проживавшего у него на квартире 17-летнего парня С. И. Павловского, который не имел определенных занятий и промышлял кражами. Подозрение это подтвердилось. Допрошенный в полиции Павловский признался, что он знает о последних минутах жизни убитого. Согласно его объяснению, Минай Пухов встретился с ним в конце января 1900 г. в какой-то чайной, и оба они зашли на квартиру Лукина. Тот давно уже питал злобу к Минаю за то, что он оговорил его в совершении одной кражи, тем не менее не подавал вида. Напротив, он очень радушно принял мальчика, поднес ему водки, а затем предложил отправиться вместе с ним на Смоленское поле для кражи дров. Минай согласился, и все трое двинулись в путь.

Уходя из дому, Лукин захватил с собой «на всякий случай» и трехфунтовую железную гирю с привязанной к ней веревкой. Придя в поле, он подал эту гирю Павловскому и решительно сказал:

— Ударь Пухова!

Не желая убивать мальчика, Павловский нарочно промахнулся.

Поняв, в чем дело, испуганный Минай бросился бежать. Озверевший Лукин, прихватив гирю, погнался за ним, крича:

— Теперь не уйдешь от меня!

Мальчик поскользнулся на обледеневшем снегу, упал и был настигнут преследователем, который несколькими ударами гири раздробил ему голову.

Возвращаясь домой, убийца под угрозой смерти приказал своему спутнику молчать о происшедшем.

Вечером в тот же день любовница Павловского спросила его, куда делся мальчик.

— Не знаю, — ответил он.

— А мне Иван сказал, что вы убили его, — возразила на это Анисья и высказала опасение, что, может быть, мальчика не совсем добили и он жив.

Сам Лукин при допросе в полиции первоначально отрицал свою вину, но затем, после очной ставки с Павловским, сознался в преступлении и подтвердил его рассказ.

На следствии, однако, Лукин снова отказался от своего признания.

Анисья Иванова также не признавалась в укрывательстве преступления, говоря, что узнала об убийстве мальчика только лишь в сыскной полиции.

Дознанием по этому делу было установлено, что в 1899 г., летом, Минай Пухов был задержан полицией по подозрению в одной краже и выдал всех участников преступления, в том числе и Лукина. Когда после этого вся преступная компания была препровождена в Александро-Невскую часть, выданные Пуховым воры жестоко избили его, и только Лукин не принимал в этом участия, сказав, что он доносчику «подкинет на воле».

Лукин и его компаньоны были привлечены к уголовной ответственности и весной 1891 г. предстали перед Санкт-Петербургским окружным судом.

Председательствовал С. В. Карчевский. Со стороны обвинительной власти выступал товарищ прокурора А. А. Горемыкин. Защищали подсудимых присяжный поверенный Плансон (Анисью Иванову) и Гейдатель (Ивана Лукина).

На суд было вызвано свыше 20 человек свидетелей.

Обвиняемые держались спокойно, равнодушно слушая свидетельские показания.

Главный обвиняемый — Иван Лукин, мужчина 37 лет, с хладнокровным, жестким выражением лица, обрамленного небольшой русой бородкой.

Павловский представлял собой обычный тип фабричного, молодого парня, хорошо знакомого со столичными соблазнами. Одно время он работал на Невском судостроительном заводе, но затем оставил службу и перешел на квартиру к Лукину. Кроме убийства мальчика он обвинялся еще и в краже с взломом.

Третья подсудимая — Анисья Иванова — женщина лет за 30, с острыми чертами лица. С Лукиным она уже давно сошлась и имела от него четверых детей.

Свидетельские показания, в общем, были неблагоприятны только для Лукина. По словам знавших его лиц, он очень вредно влиял на окружавшую его молодежь и считался руководителем многих мелких краж. Занимаясь хищением чужого имущества, он не брезгал в то же время прибегать и к шулерству, обыгрывая попадавшихся на его удочку простаков.

Особенно заинтересовало всех показание крестьянки Каблановой — бабушки убитого мальчика.

По ее словам, исчезнувший внук еще до обнаружения преступления привиделся ей во сне и сказал: «Бабушка, молись не за здравие, а за упокой, я у Лукина убит и в мусоре зарыт». Этот странный сон вскоре еще раз повторился. К ее ужасу, вещий сон не замедлил подтвердиться, и несчастный мальчик действительно был найден убитым.

Со своим отцом мальчик не ладил, и вообще не сладко ему жилось в семье. По показанию одной свидетельницы, мачеха мальчика как-то говорила даже: «Не найдется ли мазурик, который бы за 50 рублей убил Миная?» Недолюбливая пасынка, она нередко отказывала ему в куске хлеба, а отец жестоко бил его.

После продолжительного совещания присяжные заседатели, оправдав Анисью Иванову, признали остальных двух подсудимых виновными в убийстве мальчика без предварительного соглашения и заслуживающими снисхождения. Кроме того, Павловский был признан виновным и в одной краже с взломом.

Суд приговорил их к лишению всех прав состояния и к ссылке в каторжные работы: Ивана Лукина — на пятнадцать лет и Сергея Павловского — на шесть лет и восемь месяцев.