Приговор: Жить

Глава 30

Начало августа. Среда

Этим утром Макс поддержал традицию и в очередной раз опоздал на планёрку. Застряв вместе с маршруткой в неожиданной пробке, он прибежал к дверям управления и, взглянув на часы, понял, что сборище уже полчаса, как в разгаре. Выругавшись сквозь зубы и подавив недостойное желание развернуться и свалить, он вошел в здание. Оставлять друга отдуваться за двоих было не в его правилах.

— Майор Ребров, — с ядовитым сарказмом приветствовал его полковник Грибов, — я думал, Вы сегодня не появитесь. Очень рад, что ошибся. Расскажите нам, когда можно будет отчитаться в поимке особо опасного психопата? Расследование близится к завершению?

— Пока нет, — отозвался Макс. Он не успел даже дойти до своего места, не то, что сесть, и теперь стоял посреди конференц-зала, как проштрафившийся школьник перед директором.

— Почему же? — с деланым удивлением поднял брови Сморчок. — Ваши требования я выполнил, объединения добился. Вся информация теперь только в Ваших руках. Что случилось? Кто-то недобросовестный не переслал Вам материалы? Так Вы скажите. Я с этим лентяем свяжусь, объясню недопустимость подобного поведения. Не вникнет, тогда прокуратуру подключим. Они любят наставлять на путь истинный зарвавшихся оперативников. Но Вам ли об этом не знать, не так ли, майор Ребров? Вы же в прокуратуру дверь ногой открываете?

Макс стоял, бледнея от ярости прямо на глазах обалдевших коллег. Чтоб сонный Сморчок вот так, при всех, возил подчинённого мордой по асфальту, требуя невозможного… Такого ещё не бывало, и на публичную экзекуцию народ пялился, как на цирковое представление.

— Товарищ полковник, — не выдержав, привстал Николай.

— Сядьте, капитан Корбов. Я ещё не закончил с майором. Где Вас учили перебивать старшего по званию?

Бросив на друга полный сочувствия взгляд, Николай умолк.

— Так что, товарищ майор? — насмешливо продолжил Грибов. — Я не слышу доклад о Ваших успехах.

— Найдена свидетельница, которая видела убийцу, — выдавил из себя Макс. — Кроме того…

— Это полуслепая тётка — Ваша свидетельница? — перебил Сморчок. — И, как, она готова опознать психопата? Дала его исчерпывающее описание? Господа офицеры, прошу обратить самое пристальное внимание на фоторобот, составленный по показаниям найденного майором Ребровым бесценного свидетеля.

Картинным жестом полковник повернул к присутствующим демонстрационный стенд с пришпиленным точно в центре большим листом формата А1. На нём был изображен схематический набросок головы человека с зачёсанными назад волосами. Вместо лица оставалось белое пятно.

— Все запомнили, господа офицеры? — продолжал ерничать полковник. — Как только увидите этого негодяя, сразу хватайте и сажайте в СИЗО. Ошибиться невозможно! Да и свидетель опознает. Так, товарищ майор?!

Макс молчал, в кровь кусая губы. Казалось, если он откроет рот, то у полковника появится вполне законный повод уволить его прямо сегодня.

— В общем, так, товарищ майор, — Грибов перешел с язвительного тона на деловой. — Вчера мне звонили из посольства Китая и интересовались, как продвигается расследование, и нет ли в деле намёков на расизм и политику. Звонок из вьетнамского посольства я пропустил. Как раз тогда со мной беседовал генерал. И, кстати, на ту же тему, и весьма жестко, смею Вас уверить. Волну вы подняли знатную, поздравляю. Это дело будет на контроле у министра в ближайшие дни. И я Вам настоятельно рекомендую сделать так, чтобы мне было в чём отчитаться перед ним. А если нет, то я вынужден буду поднять вопрос о Вашей профнепригодности. Вам понятно, товарищ майор?

— Так точно, — хрипло отозвался Макс, с трудом расцепив сжатые зубы.

— Замечательно, — кивнул Сморчок. — Все свободны.

Майор развернулся на каблуках и первым вышел из зала для заседаний. Он не желал ловить на себе ни сочувствующие, ни злорадные взгляды.

— Не парься, Макс, — Николай нашел друга в кабинете у окна, нервно докуривающего вторую сигарету. — Сморчка взул генерал, а ты попал под горячую руку. Бывает.

— Он прав, — буркнул майор, ввинчивая окурок в дно пепельницы. — Я поднял волну, и я должен взять за горло эту сволочь. И я это сделаю. Или я действительно болтун, и мне не место в органах.

Решив, что друг обозлился настолько, что его лучше не трогать, Николай отошел от окна и включил компьютер.

— Что будем с Матросовым делать? — нейтральным тоном спросил он. — Гвоздь, как подозреваемый, мне надежд не внушает.

— Мне тоже, — майор усилием воли подавил бушевавшую в груди ярость. — Кто у нас там есть из оруженосцев Ланского? Может, кого-то из них за вымя пощупать?

— Дотянись, попробуй, — фыркнул Николай. — Есть один кандидат, я к нему после обеда подъеду. Правда, не уверен, что результативно.

— Попытка — не пытка, — согласился Макс. — Я тогда попробую покрутиться возле обслуги Ланского. Глядишь, и всплывёт где «добрый друг» Красс, он же Карский. Раз уж Ланской его так радушно тогда представил, значит, бывает он у нашего олигарха регулярно. Вот и попробую что-нибудь вызнать. Жаль, что ты тогда прослушал, чем этот хмырь у Ланского занимается.

— Не то, чтобы прослушал, — задумчиво покачал головой капитан. — Но «специалист по охранным системам», как Ланской его представил, это не адрес юридический. Мало ли, кто может так назваться. А больше он ничего не сказал.

— Разберёмся, — дёрнул подбородком майор. — Тогда я поехал. Тут ничего, кроме очередной выволочки, не высидишь.

Он поднялся и, кивнув другу, вышел за дверь.

Николай тоже недолго оставался в кабинете. Уточнив адрес и выцарапав-таки из какого-то секретаря сведения, что искомый ген-директор, вроде как бы, должен быть в офисе после часа, капитан поехал туда.

Проболтавшись по приёмным и секретарям, важную персону Николай всё-таки взял измором, но уже на десятой минуте разговора понял, что только зря потратил время. Холёный мужчина с брильянтовым зажимом на галстуке, ежеминутно поглядывая на часы, цедил слова, как великое одолжение. Да и все его ответы можно было бы легко свести к банальному «не знаю, не видел».

Выбравшись из очередного роскошного офиса, капитан попытался связаться с другом, но Макс на звонок не ответил. И телефон Лидочки оказался вне зоны действия сети. Окончательно решив, что день паршивый, капитан, купив по дороге пачку пельменей, отправился домой.

Едва Николай поставил на плиту кастрюлю с водой, запиликал мобильный.

— Коля, привет, — звенящий от радости голос Лидочки мигом прогнал дурное настроение.

«Неужели?» — мелькнула безумная мысль, но не успел Николай всерьёз задуматься над ней, как девушка, не дожидаясь ответного приветствия, выпалила:

— Девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента!

— Здорово! — ахнул капитан. — Ты результаты получила?

— Да! С печатями. Правда, там имя не стоит, я же анонимный заказывала. Но, если Макса захочет, мы ещё раз сделаем!

— Лидочка, давай, я тебя сейчас подберу, и мы эту новость вывалим на голову твоему братцу прямо сегодня, — предложил Николай, радуясь, что появилось нечто, способное прогнать тоску, казалось, навечно поселившуюся в глазах друга.

— Я сама хотела тебя об этом попросить, — рассмеялась девушка. — Сил нет терпеть! И не надо меня забирать, меня Марго привезёт. Она обещала.

— Неужели мы и твою неуловимую подругу сегодня увидим?

— Разве что, в окно. Она куда-то опять торопится, неуловимая наша. Ай!

— Что такое? — всполошился Николай.

— Нет, нет, всё в порядке, — успокоила его невеста. — Это Марго не понравилось определение «неуловимая». А я что могу поделать, если она так себя ведёт?

— Ничего, — смеясь согласился капитан.

— Всё. Я заканчиваю, а то Марго грозится, что, если я буду болтать, то пойду пешком. А я даже понять не могу, на каком берегу Невы мы с ней находимся.

Лидочка завершила разговор, и Николай, отсмеявшись, набрал номер друга с твердым намереньем позвонить сто раз, если понадобиться. Но Макс снял трубку почти мгновенно.

— Привет. Сразу говорю, что ни хрена я не узнал, только зря пробегал, задрав хвост, полдня.

— Эй, я не Сморчок, — усмехнулся Николай, — передо мной отчитываться не надо!

— Да это я так, — хмыкнул майор. — Навык вырабатываю. Рефлексы, как у собаки Павлова.

— Давай, подъезжай ко мне, собака Павлова, — расхохотался капитан. — Будем у тебя рефлексы на новости вырабатывать.

— Надеюсь, новости хорошие? На паршивые у меня и так уже рефлексы — будь здоров.

— Хорошие, хорошие. Приезжай.

— Ладно. Минут через пятнадцать буду. Я тут недалеко.

Макс позвонил в дверь через двенадцать минут.

— Соскучился ты, брат, по хорошим новостям, — улыбнулся капитан. — Вон, как быстро примчался.

— Могу пойти погулять с полчасика.

— Угу, еще чего не хватало. На кухню иди, — Николай отвесил другу шутливый подзатыльник, который, впрочем, пришелся в пустоту, ибо майор увернулся.

— Так что за новости-то? — спросил он, принимая кружку горячего кофе.

— Имей терпение, — попенял капитан, хотя сам то и дело поглядывал на часы.

— Мы ждём гостей?

Настойчивый длинный и, как показалось капитану, какой-то радостный звонок в дверь не позволил ответить. Николай подскочил и метнулся в коридор. Пять минут спустя на кухню вошла Лидочка. Увидев ее Макс поднялся:

— Добрый вечер, Лидочка, — видя, что она не отвечает, он немного смутился и продолжил. — Надеюсь, Вы простили мне…

— Заканчивай эти реверансы и дай Лидочке сказать, — перебил капитан и подбодрил девушку. — Не бойся, милая.

— Я… Я не боюсь, — девушка неожиданно засмущалась еще сильнее оторопевшего Макса. — Я… Макса, ты не помнишь меня?

— Н-нет, — выдавил из себя майор, с ужасом подумав, что симпатичная Лидочка вполне могла оказаться одной из его прежних пассий.

«Да нет, же! — одернул он сам себя. — Когда это я с малолетками связывался?!»

— А так? — она вдруг подхватила короткие светлые локоны, зажав их в кулачках наподобие детских хвостиков.

— Макса… — начало медленно доходить до мужчины. — Ты чем-то похожа… Да, нет… Не может быть!

— Может… — прошептала она, опуская руки.

— Но ты… Я же сам вас… — голос не повиновался ему. Он шагнул вперед, всматриваясь в лицо, с каждой секундой становившееся все более знакомым. — Подожди… Можно, я…

Дрожащими пальцами он выровнял светлые пряди, позволив им свободно упасть на щеки девушки, закрывая уши.

— Мама, — выдохнул Макс, пошатнувшись и хватаясь за холодильник. — Вылитая мама… Господи.

— Эй, брат, — Николай, испугавшись мертвенной бледности, залившей лицо друга, ногой пододвинул ему табуретку, — от счастья не умирают.

Капитан уже успел пожалеть, что устроил подобный сюрприз. Максим, теперь не бледный, а какой-то серый, неверяще смотрел на Лидочку, а она, ломая пальцы, не решалась прикоснуться к нему.

— Но я же сам… Господи, да что же это? — невнятно пробормотал тот, и с ресниц сорвалась первая слезинка.

— Я тест сделала на ДНК, — отмерла Лида и суетливо полезла в сумку.

Но майор не дал ей договорить. Резким, почти болезненным движением он обнял девушку и притянул к себе:

— Леночка… Господи… Спасибо, Господи…