Принцесса из провинции

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Вернувшись в полдень на Кей-Си-ранчо, первым Джейн увидела Бобби. Он тренировал своего любимого жгуче-черного жеребца.

Вторым она увидела Заяда Аль-Найала.

Старший брат, правящий султан Эмонда, с царственным видом стоял у стального забора. На нем был ослепительно белый накрахмаленный бурнус. Четко очерченный подбородок поднят вверх, напряженный мрачный взгляд направлен на лошадь и на мужчину рядом с ней.

Сердце у Джейн совершило нервный прыжок. Мгновенно она разозлилась сама на себя. Она терпеть не могла чувство тревоги. И хотя ее лучшая подруга Мария немного смягчила характер Заяда, его присутствие испугало сестру. Что он здесь делает? Предполагалось, что он приедет в Техас не раньше пятницы. Наверное, Шакир позвонил ему и рассказал, что случилось. Попросил приехать и взять под контроль их маленькую сестричку.

С принужденной улыбкой, которая постепенно превратилась в искреннюю, она подошла к брату и положила руку ему на плечо.

— И что мы тут делаем?

— Привет, Джейн. — Заяд быстро повернулся. Темные глаза глянули тепло. — Мистер Коллахен был настолько любезен, что разрешил мне посмотреть на его работу и показал несколько жеребцов. Это особенно красивое животное.

Он обнял сестру и поцеловал в щеку.

— Брат позвонил мне и рассказал, что между вами произошло.

— Мне жаль, что меня не было дома, чтобы встретить тебя. Но моя мать и я…

— Да, я знаю, — не переводя дыхания, перебил ее Заяд. — Шакир вел себя как дурак.

Только Джейн собралась согласиться со старшим братом, как Бобби выбрал именно этот момент, чтобы подъехать.

— Кто дурак? — спросил он, спрыгивая с жеребца.

— Я сказал это о моем брате, — Заяд так задрал подбородок, словно он единственное живое существо, которому позволено так говорить.

— Он вовсе не дурак. — Прислонившись к забору, Джейн уставилась в землю. — Он просто все время охранял меня… так, как ему представлялось верным.

— У него была причина охранять тебя?

Подняв темную бровь, Заяд смотрел на нее, потом перевел взгляд на Бобби.

— Ваша сестра вполне способна справиться с тем, что встает у нее на пути. — У Бобби от ярости рот вытянулся в струну.

— Да. — Заяд задумчиво кивнул. — Убежден, что она способна. Ведь она Аль-Найал.

— Все верно, — согласился Бобби.

Тяжелый груз лег на плечи, сердце и душу Джейн. На вопрос Заяда, нуждается ли она в защите, Бобби не дал ни положительного, ни отрицательного ответа. Возможно, Бобби нашел этот вопрос оскорбительным. Или, может быть, он так злился на Аль-Найалов, на любого из них, что не хотел показать им свое искреннее чувство к их сестре. На эти вопросы Джейн не могла ответить. Она ощутила укол страха. Она переживала его каждый раз, когда вспоминала предупреждение Шакира насчет чувств Бобби.

— Мария в нижнем городе, в ресторане, который называется «Ива», — слова Заяда прорвались сквозь туман тяжелых мыслей Джейн. — Не присоединишься ли ты к нашему позднему ленчу? Как и Тара, если она свободна.

— Мама с другом. — Джейн мысленно представила, как Тара сидит на кухне за маленьким столиком, улыбается и слушает Абеля, читающего ей очередную главу «Дон Кихота». — Мало что может отвлечь ее.

Заяд понимающе кивнул и повернулся к Бобби.

— Мистер Коллахен, не хотите ли присоединиться к нам?

— Не думаю, — отрезал Бобби с каменным лицом.

— Это было бы замечательно, — с искренним воодушевлением вмешалась Джейн. — Давай, Бобби, соглашайся. Мария самая лучшая на свете подруга. Она красивая, беременная, веселая… А еще она потрясающий юрист. — Джейн расплылась в широкой улыбке. — Если тебе повезет, она расскажет, как они с Заядом познакомились. Он поселился рядом с нами в Калифорнии и притворился, будто он обыкновенный иностранец. Очень забавная история.

— Это не лучший момент в моей жизни. — Заяд шутливо выкатил глаза. — Но в итоге я получил самый ценный подарок в жизни. Жену и мать моего сына. Его зовут Ридет. Сейчас мы ждем второго ребенка.

— Ага, значит, обман принес вам удачу? — От враждебности, идущей от самого сердца, у Бобби прерывался голос. Джейн вздрогнула.

— Простите? — с каменным лицом переспросил Заяд.

Их обдувал легкий ветерок. Было не холодно и не жарко. Пахло старым сеном.

— Это всего лишь замечание, что обман ради выгоды вроде бы принят в вашей семье. Вот и все.

— Бобби! — резко бросила Джейн. Ее поразила его грубость. Но больше ей ничего не пришлось сказать. Заяд повернулся к ковбою.

— Не оскорбляйте семью Аль-Найалов, — предупредил Заяд.

— Как можно! — нахмурившись, кивнул Бобби.

Джейн пыталась сообразить, что сказать в такой ситуации. Двое мужчин стояли друг против друга. Оба высокие. Один мускулистый и стройный. Второй загорелый, мощный и тонущий в своей злобе.

— Бобби, — неуверенно начала Джейн. Она не знала, как разрядить обстановку. Отношение ковбоя к брату привело ее в отчаяние.

— У меня работа, — буркнул Бобби, повернулся и пошел, не дав Джейн времени и слово сказать. Он вел жеребца к дальнему краю ринга и только бросил ей, оглянувшись: — Приятного аппетита.

Джейн не поднимала глаз на брата. Она знала, что будет дальше, что он должен сказать, и не упрекала его.

— Джейн, — Заяд коснулся ее плеча, она встретилась с ним взглядом, — я не хотел бы этого говорить, но, по-моему, Шакир может оказаться прав.

— Нет, Заяд, — покачала она головой, — ты не понимаешь. Он пережил трудное время. Потерял свою землю, отца, сестру. Он связывает свои неурядицы с семьей, которая, по его мнению, явилась причиной его разорения.

— Да, я знаю об этом. А ты, моя девочка, несомненно, попадешь под перекрестный огонь.

— Не обязательно, — не очень уверенно возразила Джейн. — Но даже если попаду, это мой выбор, я его сделала.

— В этом я с тобой согласен, — после короткой паузы кивнул Заяд.

— Я хочу ему помочь.

— Ты так сильно его любишь?

Она кивнула.

— Ты подождешь меня в машине? — Она виновато улыбнулась Заяду и побежала за Бобби. Она нашла его в другом конце загона. Он выбивал пыльную попону о бок лошади.

Джейн не стала терять времени и позволила выплеснуться своему гневу:

— В чем дело? За что? Заяд не сделал тебе ничего плохого.

— Ты не понимаешь, Джейн. — Он поднял голову, голубые глаза наполнились тем гневом, который всегда появлялся, когда они говорили о прошлом. — Это убеждение: хорошие вещи приходят к тем, кто лжет. Если кто-то хочет обмануть другого… — он замолчал и покачал головой.

— Что? — с тревогой спросила Джейн. Она пришла в отчаяние, потому что не могла понять его. Боже, как помочь ему? Если бы только он позволил ей. Если бы только она могла вытащить настоящего Бобби. Того, кто заботился о ней. И покончить с тем, который ненавидит ее семью. Тогда, наверное, у них был бы шанс.

— …то должен получить по уху, — закончил Бобби, зажав в кулаке попону. — Получить по заслугам за то, что обидел другого.

— Когда Заяд приехал в Калифорнию, чтобы встретиться со мной, он всего лишь хотел узнать, кто я. Он знал, что обманывать нас, будто он не султан, а обычный человек, неправильно и аморально. Поэтому он у Марии и у меня просил прощения. Он с лихвой вернул свой долг Марии.

— Это не мое дело, — упрямо буркнул Бобби, хватая веревку, перекинутую через забор.

— Может быть, и не твое, но когда ты выносишь суждение…

— Это справедливое суждение, Джейн. — Он повернулся к ней, побелев от ярости. — А ложь остается ложью.

— Мир не черно-белый, — с отчаянием в голосе возразила она.

— А для меня правда и есть правда.

Она уставилась на него, сердце рвалось из груди. Ее подавила его убежденность в своем знании правды. Злость, застывшая в его глазах, привела ее в ужас.

— Очевидно, мы зашли в тупик, — проговорила она. Волна безысходного мрака накрыла ее с головой. Воспользовались ли они шансом избежать тупика? — Сейчас я уезжаю.

Она повернулась и пошла к машине. Он догнал ее, схватил за руку и притянул к себе. Несколько секунд он держал ее в объятиях, медленно и размеренно дыша. Джейн закрыла глаза и позволила себе раствориться в нем.

— Дорогая!

— Да?

— Я виноват.

— Знаю.

— Возвращайся. После того, как увидишь подругу. — Он откинулся назад, наклонил голову и впился в ее рот. — Я злой, я подонок, но ты нужна мне, Джейн. Ты чертовски сильно нужна мне.

Мученические ноты в его голосе, отчаяние в тоне и собственное сердце, полное любви, сделали ее слабой. Она позволила ему обнимать себя, позволила его рту завладеть ее губами, позволила слабости своего духа превратиться в желание.

— Я вернусь.

В смятении Джейн оттолкнула его. Дорога от загона до площадки перед домом, где ее ждал мужчина в черном сверкающем «мерседесе», показалась ей самой длинной и самой одинокой в жизни.

— Можно я повторю?

Глядя на сияющую лучшую подругу, Джейн засмеялась. После позднего ленча они шли по Гранд-авеню. День медленно клонился к вечеру.

Мария остановилась перед лавкой с мороженым.

— Думаешь, он попросит тебя выйти за него замуж?

— Честно, не знаю. — Джейн покачала головой. — Это только мои фантазии. Бобби обо мне заботится. Это я постоянно замечаю. Но ему надо серьезно поработать, чтобы научиться прощать людей. Он пережил две утраты, в другой мир отправились отец и сестра, и он все время об этом помнит. Шакир и Заяд говорят, что это будет чудо, если Бобби и я в конце концов окажемся вместе.

Во всякой хорошей дружбе наступает момент, когда одной стороне необходимо услышать от другой пару ободряющих слов. Мария обняла подругу.

— Джейн, мне все равно, кто что говорит. И верят ли они в то, что говорят. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Если ты любишь, то должна бороться за свою любовь. Правильно?

— Правильно, — кивнула Джейн.

Надежда, жившая в ней, окрепла.

— А теперь, — с жесткой улыбкой начала Мария, — могу кое-что добавить. Если даже Бобби Коллахен и обидит тебя, то Шакиру и Заяду придется перелезть через меня, чтобы добраться до него.

Джейн не смогла сдержаться и рассмеялась.

— А теперь приступим к мороженому. — Мария шагнула к двери. — Если этот ребенок в ближайшие минуты не получит пищи, он или она начнет пинать меня до полной потери сознания.