Принцесса из провинции

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

— Ты желаешь смерти, Аль-Найал?

Прошла неделя с тех пор, как уехала Джейн. С тех пор, как Бобби совершил свою месть и до конца вернул отцу долг. Он ожидал, что почувствует чертовски приятное облегчение, может быть, покой. Но он все больше злился и не мог погасить безумную ярость. Будто ему хотелось врезать кулаком в стену или в человека в белом бурнусе, с дерзким выражением стоявшего перед ним.

Он казался совершенно не на месте в пыльной конюшне Кей-Си-ранчо.

— Не бросайся угрозами, которые ты вряд ли сможешь выполнить. — Шакир вздернул подбородок.

— О, я смогу их выполнить. — Бобби воткнул вилы в стог сена.

Шакир с таким видом бросил взгляд на эту разновидность оружия, будто это был тоненький прутик.

— Хотя я люблю упражнения с мечами, в данный момент у меня более важная тема для обсуждения.

От вида этого человека у Бобби закипела кровь.

— Давайте быстрее. Вы вторглись на мою землю, а мне надо работать.

— Я привез вам это.

Бобби сощурился на белые листы, которые протягивал ему Аль-Найал.

— Что это? Бумаги, выгоняющие меня теперь и с этой земли?

Выглядело так, словно Шакир вооружился терпением.

— Эти документы помогут вам понять, почему с самого начала вы потеряли эту землю.

— Какого черта! О чем вы говорите? — Точно небеса обрушились на Бобби. — Я знаю, почему мы потеряли эту землю.

— Вы знаете только одну сторону дела. — Бобби молчал. Шакир вскинул брови. — Вы берете их или нет?

С гневным рычанием Бобби буквально вырвал листы из руки Шакира. Он принялся изучать документы. Первый лист был заявлением от компании, которая бурила скважины и искала нефть на его земле. Они сообщали, что не имели никаких отношений с Корпорацией Аль-Найал. Таким образом, была разбита многолетняя теория Бобби о заговоре против его семьи. Другие бумаги представляли собой пять извещений отцу Бобби из агентства по охране окружающей среды. Агентство предупреждало, что земля находится в опасном состоянии, что если не принять меры, то она будет выведена из земельного кадастра. И тогда владельцу не будет разрешено ни пасти скот и лошадей, ни бурить скважины.

Бобби смотрел на даты извещений, и медленное тошнотворное чувство переполняло его. Извещения пришли за шесть лет до того, как отец потерял свою недвижимость. Он позволил продолжать бурение, зная, что может случиться. Зная, что он разрушает не только свою землю, но и свою семью. И потом вздорный старик заставил Бобби вернуться, когда он успешно выступал с труппой родео. Заставил отказаться от жизни, которую он любил всем сердцем. И все для того, чтобы решить проблему, которую можно и должно было решить шесть лет назад.

Более того, отец заставил его поверить, что все проклятия надо посылать Шакиру Аль-Найалу. И хуже всего, что обещание, данное отцу, заставило Бобби годами носить груз мести. А жизнь текла мимо. И в итоге ушла женщина, которая любила его и помогала дышать, любить жизнь и снова о ком-то заботиться.

Бобби сжал бумаги в кулаке. Если это правда, то отец Бобби вполне мог сохранить свою собственность. Если это правда, Кимми и Бобби могли бы иметь свой дом. Им не пришлось бы выпрашивать его назад мелкими порциями.

— Мистер Коллахен, я… — начал Шакир, но Бобби его прервал.

— Это все дерьмо, — прорычал Бобби, не желая верить, что отец мог сделать подобную глупость. Ведь он был замечательным отцом, отличным владельцем ранчо, уважаемым членом местной общины. — У вас есть деньги, чтобы сделать такие бумаги. Вы не остановитесь ни перед чем, чтобы опозорить моего отца…

— Вы легко можете проверить это сами. — Шакир сочувственно смотрел на Бобби. — В офисах местного графства и в офисах штата есть файлы с этими отчетами.

Бобби начало трясти от ярости на отца, на Шакира, на себя, на Джейн. Но буря в сердце постепенно стихла.

— Если это правда, почему вы держали ее в секрете? Почему не сказали мне? Я потратил годы, проклиная вас…

— Я любил своего отца, — с тяжелым вздохом сказал Шакир. — Я не хотел знать о его ошибках или неправильных поступках. Вы и ваша сестра тоже любили своего отца. А как иначе? — Он пожал плечами, но его подбородок не опустился ни на долю дюйма. — И я подумал, что уж лучше вам обоим ненавидеть меня, а не своего отца.

Бобби не мог поверить тому, что услышал. Невозможно, чтобы Шакир Аль-Найал оказался хорошим парнем. Так не бывает! Слишком много лет Бобби презирал его.

— А почему вы говорите мне об этом только сейчас?

— Видите ли, я никак не мог думать, что вы попытаетесь отомстить за вашего отца таким способом… с каким я не смог бы справиться. — Глаза Шакира потемнели. — С сердцем моей сестры справиться я не могу.

Джейн. Его любимая Джейн. Она попала в паутину, сотканную из лжи… И все это сотворил старый запутавшийся человек, который не хотел и не умел исправлять свои ошибки. Бобби прислонился к дверям стойла и тупо уставился на стропила конюшни.

— Я люблю свою сестру, мистер Коллахен. А она любит вас. И я не собираюсь больше решать за нее, как ей делать выбор.

— Поздно. Она сказала, что ноги ее больше не будет на моей земле, — выдавил Бобби и покачал головой.

— Правильно. И она сдержит слово. Но зато ваша нога может оказаться на ее земле…

— Эмонд? — землистые щеки Бобби чуть порозовели.

— Теперь это ее земля, — кивнул Шакир. — Возможно, вы оба найдете там покой.

Дворцовые сады были наполнены ароматом цитрусовых и роз. Это райское сочетание могло бы успокоить растревоженный разум Джейн. Она ненавидела себя за чувство подавленности, за то, что так отчаянно скучала по Бобби. Настоящая фантомная боль. Никуда от нее не деться. Будь она мудрей, она бы вытеснила его из сознания и сосредоточилась на мыслях о своей карьере. За прошедшую неделю ей удалось составить список ресторанов, которые могут носить ее имя. Следует добавить в меню свои идеи, продумать интерьеры. Но чего она не знала, так это где будут располагаться ее рестораны.

— Привет, дорогая.

Джейн подняла голову и увидела мать под руку с Абелем Гарретом, идущих к ней. Тара и Абель прилетели два дня назад. Эта пара стала определенно неразделимой. Их очевидная преданность друг другу радовала Джейн.

— У нас для тебя сюрприз, — с хитрой улыбкой Абель смотрел на нее.

— Спасибо вам, друзья. — Она вернула ему улыбку, правда не совсем искреннюю. — Боюсь, сегодня я не готова к сюрпризам.

Как и в любой другой день, мысленно добавила она.

— Этот тебе понравится, — с глубокой убежденностью сказала Тара, глядя выше плеча дочери.

Раскаты знакомого баса разнеслись по саду:

— Ты сказала, что не придешь ко мне. Поэтому я пришел к тебе.

Сердце Джейн покатилось куда-то вниз, она порывисто обернулась. Мужчина, идущий к ней, был в черных джинсах и бледно-голубой рубашке. Плечи у него — шириной с дорожку, по которой он шел. В глазах — сожаление, раскаяние, счастье и любовь. Она едва не разрыдалась, встретившись с ним взглядом.

Не говоря ни слова, Абель и Тара исчезли. Бобби Коллахен стоял перед ней. Он сделал глубокий вдох и взглядом собственника изучил каждый дюйм ее тела. Наконец посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты классно выглядишь.

— Бобби…

— Боже, как я скучал по тебе. Раньше у меня никогда так не болели тело и душа.

Она понимала, что он имеет в виду. Одинокие ночи и бесконечные дни. Ничто не может успокоить ноющую боль. Но Бобби безмерно обидел ее. И не важно, как сильно она любит его. Легкого прощения он не получит.

Он заметил сдержанность в ее глазах и кивнул.

— Я не заслужил права даже стоять перед тобой.

Глаза у Джейн засветились.

— Я не заслужил этого, но буду стоять. Потому что я люблю тебя, Джейн. Я люблю тебя каждой своей частицей. И я должен тебе это сказать. Я должен был приехать сюда и извиниться за ту обиду, что я нанес тебе и твоей семье. — Он подошел ближе и осторожно провел пальцами по ее руке. Глаза приняли самый темный оттенок голубого. — Джейн, дорогая. Тебе надо вернуться в Парадиз. Нам надо быть вместе.

— Не знаю, вернусь ли я, — пробормотала она. Сердце ее болезненно сжалось, на глаза набежали слезы. — Я боюсь, Бобби. Я отдала тебе все, мою любовь и доверие… сердце и душу. А ты разбил их и бросил мне в лицо. Как я могу снова поверить тебе?

— Джейн, я не прошу тебя поверить мне. — Его глаза наполнились мукой. — Но, может быть, ты могла бы поверить в нас?

Слезы текли по ее щекам.

— Послушай меня, дорогая, пожалуйста, — упрашивал он, взяв ее руки в свои. Глаза умоляли прислушаться, по-настоящему услышать его. — Вина и стыд приводят в отчаяние. Они заставляют делать неправильные шаги. Они заставляют обижать людей, которых любишь. В моем случае они заставили меня закрыть глаза на слабости отца, которого я любил бесконечно. Я хотел верить, что он безупречный человек. Я не сомневался, что этот человек нужды семьи ставит выше своих собственных.

От нескрываемого горя в его глазах у нее заныло сердце и запершило в горле.

— Когда отец умирал, я дал клятву, — продолжал Бобби. — Отомстить за его честь. Нанести такую же обиду всем Аль-Найалам, какую они нанесли нам. — Он покачал головой. — Я не знал правды. Не знал, что все беды из-за моего отца. Он делал ошибки, закрывал на них глаза и в результате потерял нашу землю. Я не хотел этому верить. Он, очевидно, тоже. Он был хороший человек, Джейн. Быть может, слабый. Но он был спасителем Кимми, ее опорой. Когда он умер, это разбило ее сердце. Мое тоже. Я проклинал Шакира за каждую мою потерю. — Бобби притянул ее к себе. — Прости меня. Я был таким идиотом. Обидел и оттолкнул тебя. И это после того, как ты дала мне любовь и жизнь. По-настоящему ты мне вернула Бога. Тебе никогда не понять, как я сожалею.

— Нет, я понимаю. — Джейн не могла сдержать рыдания.

На мгновение он обнял ее, повернул лицом к себе.

— Ты простишь меня, Джейн? Ты можешь простить меня? Я прошу тебя только об одном. Дай мне шанс. — Он поднял пальцем ее подбородок так, чтобы блестевшие от слез глаза оказались на одном уровне с его глазами. — Я хочу быть твоей семьей. Я хочу иметь с тобой детей. Я хочу тебя. — Подушечкой большого пальца он смахнул с ее щеки слезу. — Я люблю тебя.

Даже сквозь слезы, сквозь боль от обид, причиненных ранее, Джейн чувствовала себя живой и целеустремленной. Первый раз за две недели. Она понимала его прошлое. Понимала его душу. Теперь и он понимал ее. Когда она заговорила, в голосе звучала тихая радость.

— Я люблю тебя. Больше, чем раньше. И я знаю, что в твоем сердце.

Улыбка осветила его лицо. В ней — такое облегчение и обожание, что у Джейн сжалось сердце.

— Выходи за меня замуж, дорогая. — Бобби наклонился к ней и нежно поцеловал. — Выходи за меня замуж и каждый день учи меня быть хорошим человеком.

Она внезапно ощутила себя защищенной и полной любви. Бобби нашел выход из мучительного прошлого. Его сердце наконец раскрылось. А Джейн знала, где ее место. В его объятиях.

— Да, — прошептала она между поцелуями, — мы будем учить друг друга.