Призрак Тилацина

Глава 11

Решения нужно было принимать быстро, у Александры не осталось времени размышлять, как такое могло произойти, возможно ли это — в центре большого города, в разгар дня! Теоретически салон поджечь не могли. Но первый этаж уже полыхал вовсю, и доказывать огню, что ему здесь не место, казалось самым бесперспективным из вариантов.

— Наверх! — крикнула Александра. — Кто-нибудь еще на втором этаже есть?

— Не знаю, — растерялась Харлоу. — Нет, не должно быть, еще слишком рано…

— Тогда по коридору вперед и направо, быстро!

Похоже, Харлоу была удивлена тем, что гостья, оказавшаяся в салоне впервые, не спрашивает у нее, где здесь что находится, а сама задает направление. А Александре и не нужны были вопросы, она знала планировку таких зданий — они все более-менее одинаковые, разница разве что в пристройках и интерьерах. Поэтому она была почти уверена: комната, на которую она указала, выведет их во внутренний дворик, там должны быть балконы, террасы, козырьки… Что-нибудь, что можно использовать для спуска. Если очень повезет, то и вовсе пожарная лестница.

Дым оставался для них большей угрозой, чем огонь. Тяжелый, ядовито удушливый, странно сочетающий в себе серый, желтый и зеленый цвета, он стремительно расползался повсюду. Александра понятия не имела, что вот так полыхает в тату-салоне, но не сомневалась, что дышать этой дрянью точно не стоит. Если они потеряют сознание, огню останется лишь прикончить их… или гореть будут уже мертвые тела. И об этом тоже лучше не думать, совсем как о причинах пожара.

Андрей двигался первым, проверяя путь. Он открыл нужную комнату, обернулся к своим спутницам, предупредил:

— Есть! Я уже вижу какой-то навес, не уверен, что крепкий…

— Для высоты второго этажа любого хватит, вперед! Мы сразу за тобой…

Александра опасалась, что Андрей сейчас попытается сделать какую-нибудь героическую глупость. Например, начнет доказывать, что он не покинет двух женщин в пылающем здании, дамы должны идти вперед, он прикроет — что-нибудь такое.

Но Андрей, к счастью, был слишком умен, чтобы изображать из себя отважного болванчика. Он понимал, что каждая секунда сейчас на счету, все вместе они в окно не вылезут, нужно двигаться по одному. Он даже хотел быть первым — чтобы проверить, выдержит ли навес, есть ли опасность внизу. Он двинулся вперед и скоро растворился в кольцах наползающего дыма.

Александра тоже не собиралась задерживаться, она не сомневалась, что отстанет от Андрея меньше чем на минуту. Да так и было бы, если бы не подвела Харлоу.

Большую часть их побега татуировщица перенесла неплохо. Она кашляла и, кажется, плакала, но она не отставала, подготовка у нее была неплохая. Однако здесь, когда спасение оказалось так близко, она все же споткнулась, упала, оказалась там, где дым страшнее и гуще. От ядовитой дряни Харлоу тут же закашлялась, испуганно шарахнулась в сторону, надеясь спастись, и оказалась еще дальше от выхода.

Инстинкты требовали, чтобы Александра просто оставила ее здесь. Спасай себя — очень простая и неизменная суть инстинкта самосохранения. Однако Александра слишком хорошо понимала, что у нее так не получится. Она не бросила бы беспомощную женщину в огне при любом раскладе. А теперь она помнила, что пожар, скорее всего, начался из-за нее, никто не должен пострадать…

Поэтому она вернулась за своей спутницей, теряя время и позволяя облакам дыма наслоиться друг на друга. Откуда-то снизу шел сильный жар, и Александра подозревала, что перекрытия в старом здании вполне могут оказаться деревянными. А если так, они обе, оставшись здесь чуть дольше, рискуют рухнуть в полыхающую яму, мало чем отличающуюся от жерла вулкана.

Харлоу тоже понимала это — хотя бы отчасти. Но если Александру близкая опасность заставляла действовать четче и быстрее, то татуировщица все больше впадала в истерику. Александре пришлось рывком поднять ее на ноги и чуть ли не волоком тащить на себе к окну.

Повезло ей хотя бы в том, что Андрей комнату покинул, за него беспокоиться не приходилось. А вот за себя — очень даже: она видела, что на полу перед нужным ей окном появляются странные пятна. Может, краска плавится, а может, дерево прогорает… Рисковать она не хотела.

— Мы умрем! — всхлипнула Харлоу, наваливаясь на свою спутницу всем весом. — Мы обязательно умрем!

— Обязательно, — мрачно подтвердила Александра. — Но, надеюсь, не сегодня.

Она уже видела другое окно — закрытое, зато расположенное куда ближе к двери. Да и пол возле этого окна оставался целым, насколько она вообще могла рассмотреть сквозь завесу дыма. Так что выбора у них по-настоящему не было.

Александра не сомневалась, что там обнаружится какой-нибудь подвох. Окно не зря оставалось закрытым, да еще и грязным каким-то. Стекло мутное, подоконник заставлен пепельницами. Она уже догадывалась, что это означает, но все равно попыталась открыть окно. Рама, конечно же, не поддалась.

— Оно сломано! — подтвердила ее догадки Харлоу, оправившись от очередного приступа кашля. — Кажется, оно разваливалось, и босс велел его заколотить, чтобы не трогали… Это конец!

— Не конец, просто откроем альтернативным способом.

Александра терпеть не могла выбивать окна. Это только в фильмах такое получается легко, в одно движение. Настоящее оконное стекло не слишком похоже на сахарную голливудскую версию. Оно бьется тяжело и разлетается на крупные осколки, большая часть которых закрепляется в раме. Так что, если бы был другой путь, Александра предпочла бы этого не делать.

Но теперь жизнь ожидала от нее все тех же быстрых решений. Александра замотала руку курткой, чтобы подстраховаться, достала пистолет и несколькими ударами рукояти выбила стекло. Она вытащила самые крупные осколки, те, что помельче, остались на месте, но мимо них можно было спокойно пробраться. Для дополнительной подстраховки Александра застелила нижнюю часть окна курткой и велела своей спутнице:

— Давай туда!

— Я не могу, ты что… Я же разобьюсь!

— Ты предпочитаешь сгореть?

— Должен быть другой план! Подожди, я сейчас вспомню, было же что-то на случай пожара…

— Нет времени вспоминать!

Харлоу и правда испуганно таращилась на окно, не замечая, что полыхает уже и второй этаж. Александре пришлось придать ей решительности, подтолкнув к последнему оставшемуся пути на свободу. Правда, вместо того чтобы поступить благоразумно, Харлоу задергалась, как испуганный зверь. Но она хотя бы двинулась в нужную сторону — уже неплохо!

Александра выталкивала ее на улицу, к натянутому навесу, когда татуировщица дернулась совсем уж сильно, налетая на свою спасительницу. Александре показалось, что время замедлилось: слишком четко она видела острый осколок стекла, на который толкнула ее Харлоу. Случайно толкнула — но случайная смерть ничем не лучше убийства!

Александре хватило доли секунды, чтобы понять: если ничего не изменить, силы удара будет достаточно, чтобы стекло пропороло ей горло. А что можно изменить в ограниченном пространстве, когда рядом дергается истеричная дура? Да почти ничего! Александра сделала единственное, что ей оставалось: закрыла шею рукой…

Это помогло. Руку пронзила острая боль, на старое выцветшее дерево брызнула кровь, но порез остался только на предплечье, не было задето ни лицо, ни шея.

Вспышка боли и эта глупая травма окончательно разозлили Александру. Она перестала церемониться со своей спутницей и одним уверенным пинком просто вытолкнула Харлоу из окна. Та с воплем скользнула по навесу — и вскоре скрылась внизу. Александра последовала за ней, уже не особо заботясь о том, куда она приземлится, все равно ничего не возможно было разглядеть сквозь дым.

Она опасалась удара об землю, но он оказался смягчен многими слоями ткани, на которые упали Александра и Харлоу. На мостовой были собраны десятки зонтиков, защищающих от солнца, скатертей, гамаков и еще каких-то тряпок. То ли это подсуетились посетители ближайшего кафе, то ли Андрей им подсказал… Может, все сразу.

Андрей уже был внизу, смертельно бледный, перепуганный куда больше, чем Александра. Еще бы! Перед ним ситуация представала совсем уж зловещей: женщины, которые должны были следовать за ним, вдруг исчезли в огне, потом появились совсем из другого окна, при этом одна орала, как резаная, а другая оставляла за собой на светлом тенте кровавый след…

— Да все в порядке, правда, — успокаивала его Александра, стараясь не обращать внимания на мельтешащую вокруг них толпу. — Это просто маленькая царапинка…

Царапинка, разумеется, оказалась совсем не маленькой. Кровотечение удалось остановить только с помощью жгута, и даже так Александре срочно требовалось в больницу. Ехать она согласилась, а вот принимать помощь местного хирурга — нет. Она потребовала, чтобы Андрею просто выдали необходимые материалы.

Местные возразили, что так, вообще-то, не делается, мадам наверняка ударилась головой, если допускает подобную мысль. Александра заявила, что, если бы мадам ударилась головой, она была бы как раз хорошего мнения о мастерстве их хирургов и мире в целом. А так она готова поверить лишь собственному врачу, который обеспечит ей нужный шрам. Медики обиделись и заявили, что вообще откажутся помогать и вызовут полицию. Удостоверение Александры окончательно разубедило их в этой идее.

В конце концов врачи махнули на нее рукой, рассудив, что есть и другие пострадавшие, куда более сговорчивые и благодарные. Александре и Андрею выделили подходящий уголок в перевязочной.

— Ты действительно настолько не доверяешь австралийским медикам? — полюбопытствовал Андрей, осторожно очищая рану.

— Я всегда верила, что они тренируются на кенгуру, а у нас анатомия немного разная.

— Ну так и хорошо — у кенгуру лапки маленькие, врачи шьют аккуратней! Я, вон, тоже большую часть времени животных зашиваю.

— Тогда я отлично вписываюсь в твою практику! — рассмеялась Александра, но тут же посерьезнела. — Дело вообще не в них и даже не в моем отношении к тебе. Я просто сейчас не готова доверять посторонним. Порой одним уколом можно сделать больше, чем таким вот пожаром.

— Это да, но… Каким образом? Насколько я могу судить, это крупная городская больница…

— Чем крупнее больница, тем проще в ней затеряться. Я понимаю, что это звучит как паранойя. Но и пожар организовали слишком быстро… Я ничего подобного не ожидала.

Александра допускала, что за ними будут следить. Но их маршрут был слишком непредсказуем, а поездка к Харлоу и вовсе спонтанна… Хотя и это условно. Возможно, Белла сразу же сообщила, кому надо — ведь это она первой намекнула им, что Харлоу где-то рядом. А может, и Белла тут ни при чем, решение было принято на месте.

И ведь какое это решение! Поджечь целое здание вместе со всеми, кто находится внутри… Нагло. Дорого. Примерно на таком же уровне было проведено устранение Эйдена и следователя, который первым работал над делом Арсении Курцевой.

Значит, из списка подозреваемых можно широким движением вычеркивать большую часть тех, кого Арсения разоблачила в России. Всяких порнофотографов и истеричных поэтесс так точно, если это и было сделано, то только на уровне целой компании… А зачем это целой компании? Месть — дело личное, как ни крути. Для компании же важно событие и его последствия. Если устранение Арсении ничего не исправит, то и инвестировать в такое не нужно.

Поэтому основных вариантов оставалось всего два: либо это затеял загадочный любовник Арсении, либо влиятельный человек, которого она планировала сделать центром своего следующего журналистского расследования.

— Готово, — объявил Андрей, зафиксировав повязку. — Думаю, лучше вернуться в гостиницу…

— Это потому что ты оптимист. А я вот уже знаю, что черта с два нас туда отпустят. Готовься, это будет долгий и нудный день.

Как и следовало ожидать, права оказалась Александра. Полиция готова была дать им паузу лишь на необходимую медицинскую помощь. После этого на них насели детективы, жаждавшие узнать, что они там делали и что им известно о пожаре.

Связи Александры тут помочь не могли, ее начальство тоже громыхало и плевалось ядом. Предполагалось ведь, что сотрудница, и без того проблемная, уделит время необходимому отдыху! А она вместо этого то мертвых полицейских находит, то в центре пожара оказывается. Нехорошо.

Так что пощады не было, и одинаково скучные люди задавали ей одинаково скучные вопросы — одни и те же, по кругу. Александре удалось добиться лишь того, чтобы Андрея отпустили пораньше: кто-то должен был позаботиться о Гайе. Андрей еще и подыграл ей, сделав вид, что с трудом понимает английский язык.

Александру же выпустили только поздним вечером, когда на город опустилась душная теплая ночь, заставлявшая забыть, как холодно сейчас в Москве. Центральные улицы еще не спали, и в отеле было людно. При других обстоятельствах Александра продолжила бы работу, отступать она не собиралась. Но сейчас у нее попросту не было сил: как бы она ни крепилась, игнорировать потерю крови, усталость, мелкие ожоги и рацион из сухих сэндвичей и омерзительного кофе было нельзя. Да и Андрей не позволил бы ей куда-то ехать в таком состоянии, поэтому пришлось сделать вынужденный перерыв на сон.

Организм не собирался прощать ей такие похождения, и проснулась она после полудня. Только тогда Александра, окончательно придя в себя, сообразила, что больше суток не связывалась с братом.

— Как думаешь, он убьет меня? — простонала она, откидываясь на подушки.

— Не дотянется, — рассудил Андрей, подавая ей стакан и таблетки. — Но, если тебя это утешит, мы с ним говорили вчера, я ему все объяснил.

— Насколько сильно он на меня злится?

— До уровня «Вся в отца!». Не знаю, сколько это по вашей шкале.

— Потолок, — угрюмо пояснила Александра. — Ты объяснил, что я ни в чем не виновата, оно само загорелось?

— Конечно.

— А он?

— Сказал, что ни под кем другим здания сами не загораются.

— Я ему напомню, как он братца, зарезавшего сестру и ее подружек, ловил! Вот тогда дома тоже радостно полыхали, но он чувством вины не терзался!

— Не думаю, что он действительно считает тебя виноватой, — улыбнулся Андрей. — Он просто беспокоится за тебя, а то, что он не может к тебе приехать, его добивает. Он бы хотел, чтобы мы с тобой вернулись. Ян считает, что в России тебе безопасней, он сможет тебя защитить.

— Он-то так считает, но, боюсь, это не вариант…

Александра сомневалась, что возможности человека, устроившего на нее охоту, ограничены одной лишь Австралией. Он наверняка найдет способ добраться до нее и в России… Там будет сложнее. Потому что дома ждет не только Ян, который способен помочь, но и Пашка, Кирилл, Нина с детьми… Дополнительные точки уязвимости.

К тому же, в Австралии их неведомый враг наверняка наследил, иначе он не избавлялся бы от свидетелей так отчаянно. Александре нужно было лишь найти этот след, дальше будет легче.

Андрей, все это время внимательно наблюдавший за ней, тяжело вздохнул:

— Ты ведь не отступишь, не так ли?

— Нельзя, ты и сам знаешь.

— Тогда что делаем дальше?

— Можно снова встретиться с Харлоу, уточнить, что она думает о пожаре — теперь, когда она успокоилась и не откладывает яйца посреди горящей комнаты!

— Не думаю, что в этом есть смысл, — покачал головой Андрей. — Я не про яйца, если что, я про Харлоу. Пока я ждал тебя, я слышал, как допрашивали ее. Она настаивает на том, что ничего не знает. Она легко сдала все, о чем говорила с нами. Но пожар стал для нее шоком, у нее никаких подозрений.

— Тогда ладно… Будем идти так, как и планировали: искать Лизу.

Лиза МакГири стала одной из первых знакомых Арсении в Австралии. Она уже давно промышляла индивидуальными турами по континенту. Александра не выяснила, где эти двое познакомились, но вариантов в случае с журналисткой было немало. Важнее тут другое: Арсения точно знала ее, пользовалась ее услугами, не раз общалась с ней… Возможно, и радостной новостью о знакомстве с «тем самым» тоже поделилась. Да и потом, если Лиза была причастна к организации тура в аутбэк, где Арсения якобы встретила своего принца, она могла знать, что там за персонаж.

С Лизой следовало поговорить раньше, но раньше не получилось. Зато теперь она вернулась домой и вышла на связь. Александра представилась ей полицейской, дипломатично умолчав о том, что находится в отпуске, и упомянула, что речь пойдет об Арсении. Лиза отказываться не стала, пригласила их к себе. Это вовсе не означало, что она готова была пойти на откровенный разговор. Напротив, многим людям проще врать, изображая дружелюбие.

Она жила в большом коттедже за городом. Лиза, оказавшаяся очаровательной блондинкой, выглядела куда моложе своих тридцати девяти. Она встретила гостей у ворот, пригласила в сад. Там была установлена просторная беседка, из которой можно было наблюдать за тем, как посреди лужайки играют трое маленьких детей. На них Лиза особо не отвлекалась, за малышами присматривала нянька-индонезийка.

— Так значит, Арсешу все-таки нашли мертвой? — взволнованно спросила Лиза, даже не взглянув на открытое перед ней удостоверение. — Боже мой… Я до последнего надеялась, что обойдется!

— О ней ничего не было известно три года, — напомнила Александра. — Или вы знали, где она?

— Нет, я узнала новости вместе со всеми.

— Но вы все равно не допускали, что она мертва? Что же вы тогда думали?

— Что она сбежала, — признала Лиза. — Я надеялась, что все так, что она счастлива… Знаю, все сразу подумали о плохом: ведь в аутбэке по хорошим причинам не пропадают! Но я верила… Теперь уже не важно.

— Почему же? Важно. Почему вы считали, что она может сбежать?

— Она была так несчастна… В Австралии ей жилось лучше, чем в России.

Познакомились они все-таки из-за работы. Арсения искала тур в Австралию, надолго и по индивидуальной программе. Деньги уже не были для нее проблемой, она неплохо зарабатывала. Ей просто хотелось оказаться как можно дальше от России.

— Ее кто-то преследовал? — уточнила Александра.

— Нет, она… Она просто выгорела. То есть, ее-то преследовали, но она никого по-настоящему не боялась. Ее другое подкашивало…

Со стороны отважная журналистка Курцева смотрелась наглой, несокрушимой и уверенной в себе. Изнутри ее давно уже выжигала накапливающаяся усталость. Успешно завершенные расследования больше не приносили ей радости, она не верила, что находится на своем месте.

Точную причину этого выгорания Лиза не поняла — другой человек, другие ценности. Зато она умело распознала эмоциональную опустошенность, с которой Арсения прибыла на незнакомый континент.

— Она была очень одинока, — печально пояснила Лиза. — У нее были деньги и карьера… И все. Близких людей, способных поддержать ее, у Арсеши не осталось.

— У нее была сестра.

— Настасья ее, что ли? Так это же проблема, а не решение!

— В самом деле?

— От нее Арсеша и бежала… В том числе и от нее.

Теперь Настя, обнаружившая тело, казалась безутешной младшей сестрой. Но несколько лет назад отношения в семье были далеко не теплыми. Настя привыкла зависеть от сестры — однако не помогать ей. Она, даже взрослея, оставалась вечным ребенком, за которым Арсения вынуждена была ухаживать. Сейчас она могла сколько угодно говорить, что восхищалась старшей сестрой. Арсения жаловалась Лизе, что младшая изо всех сил мешает ей — порой из трусости, а порой и из мстительности. Настю раздражало очень многое: то, что Арсения навлекала на них обеих опасность, успешность сестры, собственная материальная зависимость от нее. Арсения же рисковала на работе — и не получала передышки дома, где ее с порога встречало нытье.

Александра понимала, что это может оказаться неправдой. Не потому, что Лиза хотела обмануть их, это не несло ей никакой выгоды. Просто она могла неправильно понять Арсению тогда, а сейчас уточнить уже не у кого… Тем не менее, Александра слушала ее внимательно, чтобы потом сравнить ее слова с версией Насти.

Может, Лиза и неверно поняла причины случившегося с Арсенией, зато она знала проверенный путь к спасению. Людям, которых измотали работа и жизнь в большом городе, отлично помогало дикое великолепие австралийской природы. Там, в глуши, можно было позабыть о наносном и суетном, почувствовать себя живым — рядом с тем, что нельзя купить или продать.

Слушая Лизу, Александра невольно вспомнила себя в те дни, когда умер Эрик. Ей казалось, что и она больше не сможет жить. Она не то что сомневалась в этом, она была абсолютно уверена! Неопределенным оставалось лишь то, что именно ее убьет.

Но потом было безлюдное сердце пустыни, и ядовитые змеи, и Гайя… Александра никогда не концентрировалась на том, что ее спасло возвращение к чему-то первобытному и незыблемому. Однако, если задуматься, получилось именно так.

— Арсеше помогло очень многое, — рассказывала между тем Лиза. — То, что она видела новое, общалась с новыми людьми… Ну и со связью в пустоши беда — вы это и сами знаете! До нее уже не могли дотянуться люди из России, которые или угрожали ей, или чего-то хотели… Это ей здорово помогло, перезарядило даже.

Сама Лиза в такие походы никогда не ходила — ей для счастья нужна была не встряска, а комфорт пятизвездочного отеля. Но со своими клиентами, которых она любовно называла подопечными, она общалась. Она видела, в каком восторге вернулась Арсения. В том, что она прибудет в Австралию снова, Лиза даже не сомневалась.

— У нас есть сведения, что в одном из походов она с кем-то познакомилась, — сказала Александра. — С мужчиной, и у них завязались отношения. Вам что-нибудь известно об этом?

— Мужчина был, — сдержанно улыбнулась Лиза. — Это точно! Правда, я бы не была так уверена насчет похода, Арсеша оставалась и в городах, причем порой на несколько недель… Но где-то она его встретила.

— Его — это кого?

— А вот не знаю! У нас с ней к тому моменту уже были неплохие, дружеские даже отношения. Она мне доверяла, ну и я ей — здесь не так уж много русских, а с австралийками дружбу водить… Не хочу вас обидеть…

— Вы не обидите, — заверила ее Александра. — Но вернемся к Арсении.

Чувствовалось, что скрытность подруги задела Лизу. Она прямо заявила об этом, потребовала, чтобы ее познакомили с «тем самым Ромео», и шуткой это было лишь наполовину. Но Арсения уперлась, о своем избраннике она говорила очень мало. Скорее всего, и вовсе предпочла бы молчать, однако ей нужно было объяснить, с кем она проводит время, иначе Лиза начала бы беспокоиться.

— Она еще была моей подругой, но уже не была моей клиенткой, — вздохнула Лиза. — Кем бы он ни был, страну он знал очень хорошо. Арсеша приезжала в Австралию, виделась со мной, и мы просто болтали… Но о турах больше и речи не шло.

— Перед ее исчезновением не было никаких оснований для тревоги? Может, что-то изменилось в ее поведении или она что-то рассказывала о своем избраннике?

— Нет, я ничего такого не заметила… Мне показалось, что она болеет чем-то или отравилась, но это если уж совсем придираться…

— Какие были симптомы? — поинтересовался Андрей, до этого слушавший их молча.

— Да никаких конкретных симптомов я не видела, просто общее впечатление такое! Она показалась мне похудевшей, как будто осунувшейся, бледной, еще круги эти под глазами…

— По-моему, очень даже достойные основания для дружеского беспокойства, — сухо заметила Александра.

— Так я и беспокоилась! Я у нее выспрашивала, что не так, но она отвечала, что все хорошо… Говорила, что просто не отдохнула, что перелет был тяжелый… Почему я должна сомневаться, с чего ей врать мне? Конечно, я поверила! Именно поэтому, когда стало известно, что она пропала, я посчитала, что она просто убежала… с ним. Устала от всего и убежала.

— Нужно было не строить свои собственные теории, а рассказать полиции обо всем — до последней детали.

— Но я же рассказала! — возмутилась Лиза. — Вы за кого меня держите? Тогда опрашивали всех ее друзей, три года назад… Приходил этот полицейский, не помню, как его… И вот недавно совсем, еще до вас, приходил другой полицейский… Эйден…

Она осеклась, отвела взгляд, чуть откинулась на спинку скамейки, будто надеялась, что это скроет вспыхнувший на ее щеках румянец. Это было любопытно — и такая реакция, и то, что она назвала Эйдена по имени.

— Ему вы рассказали то же, что и нам? — уточнила Александра.

— Конечно!

— И на этом все? Вы виделись с ним один раз — или общались дальше?

— С чего бы мне общаться с ним? — нахмурилась Лиза, краснея еще больше. — Вы на что-то намекаете? У меня есть муж!

Это для Эйдена как раз не стало бы преградой. Покорение сердец или хотя бы постелей замужних женщин он считал отдельным видом спорта — и определенно тянул на чемпиона. К тому же, когда они проходили мимо дома, у Александры была возможность наблюдать супруга Лизы через открытое окно. Он был намного старше жены и больше всего напоминал холодец, забытый на три дня под австралийским солнцем. Александра даже подумала сперва, что это родственник или кто-то из прислуги, но он послал Лизе воздушный поцелуй, и вопрос решился сам собой.

Так что Эйден, увидевший все то же самое, вполне мог флиртовать с Лизой, считая, что делает ей одолжение. Вопрос в том, была ли она той женщиной, которую он впустил в дом в последнюю ночь… Вроде как не подходит, но ведь и она связана с делом Арсении, бывают ли такие совпадения? Александра решила проверить, где находилась Лиза в ночь убийства Эйдена — просто на всякий случай.

Больше говорить с Лизой было не о чем. Хозяйка дома проводила их до ворот и до последнего выглядела так, будто хочет сказать что-то еще… Но она так ничего и не добавила.

В списке, оставленном Эйденом, были и другие имена, однако Александра сомневалась, что эти люди сообщат что-то новое. Уже очевидно, что Арсения со всеми держала дистанцию и о самом главном не рассказывала. Если же кто-то из свидетелей связан не с ней, а с неведомым возлюбленным, правду они все равно не скажут.

Когда они вернулись в отель, Александра позволила Андрею заняться перевязкой пореза на руке, а сама связалась по видеочату с братом. Ян, как и следовало ожидать, сначала выдал все, что думает о ней и о ее молчании. Александра принимала это со смиренным видом, не особо вдаваясь в смысл слов, просто прокручивая в памяти разговор с Лизой.

Когда Ян выпустил пар, можно было говорить нормально. У него новостей по делу не было — по крайней мере, не таких, которые могли помочь в Австралии. Александра сообщила все, что дали беседы с женщинами, которых выделил из числа свидетелей Эйден.

— Что планируете делать теперь? — спросил Ян.

— Отдохнуть, я травмированная личность, — Александра продемонстрировала объективу камеры свежую повязку на руке.

— Сразу во многих смыслах… А дальше?

— Я еще определяюсь! Мы только приехали от Лизы, что тут можно решить?

— Каковы шансы, что твое решение в итоге сожжет мне оставшиеся нервы?

— А сколько нервов у тебя осталось? — полюбопытствовала Александра. — Да все под контролем, вот увидишь!

Он предпочел поверить ей, потому что других вариантов и не было. Андрей же, судя по укоризненному взгляду, не купился так легко. Он дипломатично дождался, пока завершится чат с Яном, и сразу же осведомился:

— Не стыдно врать собственному близнецу?

— Кто врет? — удивилась Александра. — Я ему честно сказала, что определяюсь! А сейчас, смотри-ка, определилась!

— Ну и что мы с тобой будем делать?

— Проедем по маршруту Арсении и посмотрим, не осталась ли она со своим неуловимым на туристических фотографиях или в памяти свидетелей. Судя по тому, сколько усилий ее любовник предпринимал, чтобы их вообще никто не увидел вместе, в нем есть что-то примечательное. Так что надежда остается, и… По крайней мере, другие люди точно не пострадают!

— Ладно.

Александра, уже подготовившая целую коллекцию аргументов, доказывающих, что так нужно, уставилась на собеседника в недоумении. Андрей тоже наблюдал за ней — совершенно спокойно, будто они сейчас решали, какую кофемашину купить, а не как именно они жизнью рискнут. Это было так странно, что Александра даже помолчала пару минут, ожидая, продолжит он или нет. Но Андрею разговор определенно казался завершенным.

— Ладно — и все? — вкрадчиво поинтересовалась она.

— А чего ты ожидала?

— Истерики. Упреков. Угроз позвонить Яну, Пашке и папе римскому. Что-нибудь из этого списка, ты же у нас отвечаешь за здравый смысл!

— Я, — согласился Андрей. — Поэтому я очень здраво расходую энергию. Я уже вижу, что ты нацелилась это сделать, и мы могли бы потратить час-другой на споры, но не будем. Потому что это ни к чему не приведет.

— И ты реально не надеешься меня отговорить?..

— Я объективно оцениваю уровень твоего упрямства.

Подвоха Александра ждала весь вечер. Она то и дело посматривала на Андрея, изучая оставленные Эйденом карты. Но ее спутник невозмутимо занимался своими делами и не пытался воззвать к ее адекватности.

Как будто Эрик снова оказался рядом… Но думать об этом было неловко и больно.

Потом Александра и вовсе позабыла о своих сомнениях. Ей пришлось заново просмотреть все фотографии Арсении, сделанные в Австралии, а таковых накопилось немало. Сейчас важно было не прогадать с пунктом назначения, потому что расстояния в пустоши огромные, проехаться везде не получится… После долгих сомнений Александра все же определилась.

— Мы едем к горе Улуру, — объявила она.

У Андрея снова была возможность поспорить с ней, а он лишь уточнил:

— Почему именно туда?

— Две причины… А, нет, три. Первая — там Арсения бывала несколько раз, это примечательная точка, там можно хоть какие-то ориентиры найти. Вторая — возле горы и в парке рядом с ней полно туристов, которые могли что-то заметить, и ради этих же туристов там шныряют фотографы, которые их обслуживают.

— Туристы вряд ли сидели и ждали нас три года, — заметил Андрей. — А вот у фотографов могло что-то сохраниться, если они себе рекламу делали, согласен. Третья причина какая?

— Полиция… Точнее, рейнджеры. Они там тусуются в основном для того, чтобы вандалы от Улуру камушки на память не отковыривали. Но вряд ли они откажутся помочь, если нас будут немножечко убивать.

Присутствие рейнджеров делало их положение чуть лучше, чем в самых диких частях аутбэка, но все равно ничего по-настоящему не гарантировало. Национальный парк возле Улуру занимал огромные территории, рейнджеры просто не могли охватить их все. Да и потом, те, кто убил Эйдена в большом городе, вряд ли даже задумаются, если нужно будет застрелить рейнджера в глуши.

Александра не стала все это объяснять, Андрей был достаточно умен, чтобы увидеть возможные риски. А ехать с ней он все равно не отказался.

Они покинули отель ранним утром. Выселяться не стали, оставили номер за собой — в простейшей попытке сбить возможных преследователей со следа, хотя Александра сильно сомневалась, что этот трюк сработает. После пожара те, кто за ними следит, либо на время отстанут, либо нападут. По-другому среди пустошей, где любую машину видно издалека, не получится.

Загородные австралийские дороги успокаивали Александру. Здесь при хорошем автомобиле можно было гнать на впечатляющей скорости, наслаждаясь движением. Андрей то и дело поглядывал на нее, убеждался, что контроль она не потеряла, и ничего не говорил. На обед они остановились в крошечной придорожной забегаловке, а дальше Александру просто сменил за рулем ее спутник, много времени они не потеряли. В итоге за день они преодолели внушительное расстояние, которое в других условиях показалось бы нереальным.

Но на ночь все равно пришлось остановиться в стороне от дороги. Ехать в темноте было слишком опасно, да и отдых требовался им обоим. Александра к такому готовилась, в машине было все необходимое. Еще и место оказалось прекрасное: небольшая площадка в окружении сухих остролистых цветов.

— Я как-то по-другому пустыню себе представлял, — признал Андрей, подготавливая место для костра. — Менее… цветущей, что ли.

— Нам просто повезло: вчера был дождь. Пустыня больше от дождя расцветает, чем по сезонам.

— Серьезно?

— Рецепт выживания от матушки-природы, — пожала плечами Александра. — Есть растения, которые стремятся накопить в себе как можно больше воды, а потом используют ее месяцами, если не годами. Есть те, которые в дождь расцветают, а в засуху вроде как высыхают, но на самом деле — впадают в некое подобие спячки. Еще бывает, что семена упадут в сухую землю и много лет ждут, когда прольется сильный дождь. В пустыне с этим сложно. Возле самой горы Улуру растений побольше будет, там с дождями получше.

— Почему? — удивился Андрей.

— Она привлекает грозу — как гигантский громоотвод. Железа там много. Но аборигены, конечно, объясняли все красивей — духами. Они всё в Австралии духами объясняли. У них даже мир создан незатейливо… Во Время Сновидений местные божества вылезли из земли, спустились с неба и создали все вокруг. Потом отправились обратно — то ли остались довольны, то ли не пожелали иметь ничего общего с тем, что получилось.

— А небо и землю кто тогда создал?

— История умалчивает. Но с тех пор духи могут шнырять повсюду, особенно на диких землях, так что постарайся не провоцировать.

— Список мер предосторожности при поездках в Австралию только что пополнился.

Александра пыталась помочь с лагерем, но натолкнулась на решительное сопротивление. Андрей указывал, что ей сейчас лучше не тревожить рану, да и смысла нет: один человек с таким легко справится.

Она не стала настаивать. Александра отошла подальше: свет огня слепил ее, а ей хотелось посмотреть, не покажется ли на дороге машина. Это еще не будет означать угрозу, но станет поводом обеспокоиться.

Однако мир вокруг них был чист от горизонта до горизонта. Прямо над головой нависало небо — темно-синее, как будто низкое… Без света фонарей звезды искрились в своем полном великолепии, порой как будто переливались — белым, синим и желтым. Пахло сухими травами и медом, это от редких цветов пустыни, да еще пылью бесконечных дорог.

Здесь, перед распахнутой пастью космоса, так легко было забыть вообще обо всем. Небо завораживало, и Александре даже показалось, что она тонет в нем, не опасаясь утонуть… Впрочем, иллюзия была хрупкой и рухнула сама собой, когда неподалеку, в разреженной звездным светом темноте, мелькнуло движение.

Поначалу Александра не насторожилась — она была уверена, что это Гайя отправился ее искать, хотя совсем недавно дремал у костра. Приближение Андрея она услышала бы, а вот динго умел двигаться бесшумно. Да и силуэт, просматривавшийся на небольшой возвышенности, напоминал собачий…

Но именно напоминал. Чем дольше Александра присматривалась к нему, тем больше различий с динго находила. Тело худое, поджарое, голова крупная, с широким лбом… Глаза, отражая скудный свет, горят желто-зеленым. А главное, шкура не рыжая, а темная, с заметными полосками, и хвост не пушистый, а длинный и тонкий.

Александра догадывалась, кто это может быть. И точно знала, что не может. В темноте всегда так много обмана, должно быть, это бродячая собака, нужно достать пистолет, быть готовой… Но дотронуться до оружия почему-то не получалось, и она продолжала смотреть, как завороженная, в сияющие глаза.

Наваждение отступило, лишь когда за спиной у Александры раздалось глухое рычание. Обернувшись, она увидела Гайю — пес уже насторожился, шерсть вдоль холки поднялась дыбом. Либо ему мерещилось то же, что и ей, либо на холме действительно стоял хищник.

— Спокойно, мелкий, — тихо велела Александра. — Он нам ничего не сделает, он сам боится…

Она снова посмотрела на возвышенность, чтобы определить, боится их ночной гость или готовится сожрать. Однако там уже никого не было. Темный силуэт, очерченный звездами, исчез, мягкий песок поглотил звук шагов зверя.

Потрясенная, Александра поспешила вернуться к уже разгоревшемуся огню. Ей вдруг показалось, что во время своей прогулки она шагнула в другой мир, в то самое Время Сновидений, которое до сих пор считалось территорией загробной жизни у аборигенов…

Андрей, увидев ее, нахмурился:

— Что случилось? Ты бледная какая-то, как будто привидение увидела…

— Почти. Я… кажется, я видела тилацина.

— А это что?

— Призрак.

— Понятней не стало.

— Это вымерший зверь, — пояснила Александра. — Считается, что тилацинов в Австралии истребили динго, последние звери жили в Тасмании… а потом сгинули и там. Но это, конечно, не мог быть он…

— Не сказал бы. Гайя валялся здесь до последнего, а потом резко подскочил и побежал к тебе. Насколько этот тилацин опасен?

Андрей поднялся ей навстречу, обнял за плечи, провожая к костру. Александра не стала его отстранять, просто виновато улыбнулась.

— Он не опасен… Даже для Гайи не опасен, а для нас — тем более. Просто это странно, как динозавра встретить… Или послание с той стороны…

— Ты устала, а потому придумываешь лишнего. Это мог быть тилацин — если они не вымерли, а просто благоразумно прячутся от людей. Я бы прятался на его месте. Или это мог быть другой зверь, тебе показалось… По-моему, ни одно из объяснений на тебя не влияет. Или я не прав?

— Нет, ты… прав. Конечно, ты прав.

Говорить не хотелось, и ей проще было согласиться. Да и потом, Александра подозревала, что, если она попытается облечь в слова то, что чувствовала в этот момент, прозвучит наивно и смешно. Слова порой многое опошляют, инстинктивное знание куда дороже…

Ей вдруг почудилось, что это ее прошлое оказалось на пути. То самое, которое было полно боли и радости. Ужасное любимое чудовище, которое нужно отпустить — а так трудно. И тащить за собой нельзя, потому что оно убьет любого, кто окажется рядом, такой вот парадокс.

Но теперь прошлое появилось само, словно посланное кем-то. Остановилось перед ней, взглянуло, отпуская и как будто благословляя, а потом исчезло без следа. Не зря ведь говорят, что в жизни есть свои границы, ключевые вехи, разделяющие все на «до» и «после». Просто Александра никогда раньше не чувствовала подобные переходы к следующему этапу настолько ярко. Кроме разве что в ночь, когда Эрик спас ей жизнь… Но то прошлое теперь представало далеким и закрытым то ли туманом, то ли песчаной бурей.

— Вот теперь ты улыбаешься, — заметил Андрей, наблюдавший за ней. — Лучше стало?

Она не ответила, только жестом велела Гайе забраться в небольшую палатку, установленную для ночлега. Пес фыркнул, как будто насмешливо, но команду выполнил, оставив их наедине с пустыней. Судя по его спокойствию, таинственный зверь, кем бы он ни был, возвращаться не собирался.

Андрей напомнил:

— Вообще-то, там должны были ночевать мы. Холодает.

— Ничего, мы приложим определенные усилия и не замерзнем… Я же тебе говорила, что пустыню считают живой? Я предлагаю сегодня подкинуть духам пару поводов для зависти!