Призрак Тилацина

Глава 12

Кирилл понятия не имел, зачем пришел сюда. Не следовало, пожалуй. У него хватало своих проблем, он не обязан был помогать Алле, а даже если бы очень хотел, были другие способы сделать это. И все равно он вдруг обнаружил себя стоящим на пороге хобби-студии, где вот-вот должен был начаться мастер-класс Натали Булатовой.

Он допустил ошибку, когда не махнул на все это рукой. То, что он начал наблюдать за ее соцсетями, стало логичным продолжением общего провала. Уроки макияжа его предсказуемо не интересовали, Кирилл следил за самой Натали. В тех словах и поступках, о которых рассказывала Алла, сквозило истеричное безумие. Кирилл пытался найти отблеск этого безумия в повседневной жизни Натали. Разве можно быть настолько разной? Разве можно скрыть такой психоз?

Оказалось — очень даже можно. Перед своими подписчиками Натали была само очарование. Она поражала не только красотой, она грамотно говорила, она нравилась если не всем, то многим. Она производила впечатление человека, который искренне любит свое дело, а не подкладывает дохлых крыс под чужие двери.

Но камера умеет врать, да и ролики были совсем короткими. Поэтому, когда Кирилл увидел объявление о мастер-классе, он сразу подумал, что неплохо бы понаблюдать за Натали лично. Потом упрекнул себя за откровенное сталкерство. Решил не ходить. Пообещал себе это.

Следующим этапом стал порог хобби-студии, на котором он очутился.

Само существование хобби-студий стало для Кирилла открытием. По большому счету, это была просто отремонтированная квартира с отдельным входом, в которой то писатели с читателями посиделки устраивали, то в «Мафию» играли, то, вот, визажисты собирали свою паству.

Обычно Кирилла такие места не интересовали, потому что в его жизни не оставалось свободного времени на поиск хобби. Но сейчас его вполне устраивало то, что войти мог любой желающий. Правда, обойтись без внимания все равно не получилось: в большой комнате собирались в основном девушки, косившиеся на него с нескрываемым любопытством.

Кирилл отошел в сторону, устроился у окна, всем своим видом показывая, что явился сюда не ради пятнадцати способов нанести тональник, он тут, может, ждет кого-то… Но остаться незамеченным у него все равно не получилось. Очень скоро из подсобного помещения выскочила Натали, злая, как тридцать три дьявола, и с милой улыбкой, больше напоминающей спазм, вытащила его в коридор.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — прошипела она, не переставая улыбаться. Опытная блогер прекрасно понимала, что ее в любой момент могут снять на мобильный. — Я же сказала оставить меня в покое!

— Могла бы догадаться, что такой метод внушения на меня не подействует, — отозвался Кирилл, вспоминая изуродованную машину.

— А какой на тебя действует? Ну, хочешь, фикус тебе куда-нибудь в интересное место запихаю?

— Мотивация — это не твое.

— Я сейчас полицию вызову!

— И скажешь им что? Что я фикус отказался в себя принимать?

Вот теперь она не была такой милой, как на видео. Кирилл видел, что ей искренне хочется его придушить — хотя встречались они второй раз в жизни. Реакция далеко не адекватная, подходящая человеку, который преследовал Аллу… Но для обвинения этого все равно недостаточно. Поэтому Кирилл и провоцировал ее: ему было любопытно, начнет ли Натали драку, если разозлится еще сильнее.

К сожалению, довести эксперимент до конца ему не позволили. Из комнаты вышла девушка, выглядевшая от силы лет на шестнадцать, и напомнила Натали, что мастер-класс должен вот-вот начаться. Блогер смерила Кирилла испепеляющим взглядом, однако на свое место все же пошла.

Он вернулся на прежнюю позицию у окна и даже позволил себе помахать Натали рукой, когда она заняла свое место за столом. Кажется, глаз у нее все-таки задергался… А может, просто свет так упал.

Теперь, когда все взгляды были обращены на визажиста, Кирилл мог расслабиться. Его не замечали, он был за спиной, он словно стал невидимым. Это значительно облегчило ему задачу — но простой все равно не сделало.

Слишком уж легко и гениально переключалась Натали. Вот она смотрела на него зверем, жаждущим крови, — а вот снова превратилась в обаятельного ангела для желающих накраситься малолеток. Некоторое время Кирилл еще пытался вникать в смысл того, что она говорила, однако ее слова быстро превратились в белый шум. Эти россказни о косметике все равно не были важны для понимания того, кто перед ним на самом деле.

Кирилл был уверен, что следующий шанс разобраться в Натали у него появится только после мастер-класса, когда зрительницы разбегутся и их любимица вновь выпустит свою истинную сущность, однако странности начались уже минут через пятнадцать. Какая-то тощенькая девица, сидевшая в первом ряду, подскочила со своего места и пискляво завопила:

— Да все проплачено! Как не стыдно: втюхивать нам дрянь, от которой кожа слазит, да еще с такой паскудной ухмылочкой!

Натали заметно растерялась. Кирилл не слушал, что за предполагаемую дрянь она втюхивала им в этот момент, он видел только баночку с чем-то бежевым. И судя по реакции блогера и других зрительниц, ядом этой субстанции быть не полагалось. На писклявую девицу начали шикать, призывая не мешать, но у нее неожиданно появилась союзница: на другом конца зала, ближе к задним рядам, точно так же подпрыгнула на ноги очень крупная, боевого вида девушка.

— Натали действительно это делает, не первый раз уже… Сколько я ни писала отрицательных отзывов, она это удаляет! А у меня из-за этого прыщи! Видите, какие? Размером с голову!

Стоявший за ее могучей спиной Кирилл прыщей не видел, но, судя по сочувствующим взглядам других девушек, зрелище было то еще. Постепенно в зале обнаружились пять разъяренных валькирий, обвиняющих Натали во всех грехах мира. При таком количестве недовольных можно было поверить, что блогер действительно за деньги рекламировала непонятно что… И многие верили, а Кирилл — нет. Он умел наблюдать и видел, что якобы незнакомые друг с другом девицы действуют поразительно слаженно. Две из них еще и украдкой подглядывали в зажатые в ладонях бумажки.

Это была диверсия — странная, непонятная Кириллу, но явно вредоносная. На Натали вопили сразу с нескольких сторон, обвиняли ее уверенно, перекрикивая друг друга, не давая ей и шанса оправдаться. И нападающие, и другие зрительницы постоянно снимали ее на мобильные. Кто-то, кажется, вел прямой эфир.

Некоторое время Кирилл не вмешивался. Он ждал, что будет делать Натали. По его подсчетам, она, явно психически нестабильная, вот-вот сорвется, начнет вопить, может, ударит кого-то… Невозможно ведь остаться спокойной, когда на тебя со всех сторон наседает разъяренная стая!

Натали спокойна и не была. Некоторое время она еще пыталась отвечать на нападки, потом поняла, что это бессмысленно. Но выглядела она теперь не разгневанной, а напуганной. Она затравленно оглядывалась по сторонам, на глазах уже блестели слезы. Она не знала, как поступить, и если это тоже была актерская игра, то на удивление гениальная.

Оставаться в стороне и дальше Кирилл не мог. Он тоже не готовился к подобной ситуации, но общение с близнецами научило его соображать быстро и действовать, а не сомневаться. Он двинулся вперед, на ходу ударил рукой по кнопке переключателя, лишая комнату света. Людей это не ослепило, а вот для техники усложнило задачу: не каждый смартфон мог качественно вести запись в полумраке.

К тому же резкая смена обстановки заставила толпу замереть — примерно как ведро ледяной воды озадачивает раскудахтавшихся куриц. Кирилл воспользовался всеобщим замешательством, перехватил Натали за запястье и повел за собой.

Она, еще недавно мечтавшая придушить его, даже не попыталась вырваться. Она только жалобно всхлипнула:

— А мои вещи?

— Организаторы передадут, — отрезал Кирилл. — Валим отсюда, быстро!

Он оказался прав: когда они были у выхода, прыщавые валькирии опомнились и попытались преследовать их. Но Кирилл ловко захлопнул дверь — и повернул в замке ключ. После этого он передал ключ девушке-администратору, подбежавшей к ним, и велел:

— Откроете не раньше, чем через пять минут. Или будет драка.

— Кого с кем? — ошалело уточнила девушка.

— Всех со всеми.

— Света, делай! — велела Натали. — И мы еще поговорим о том, что сегодня случилось!

Кирилл сильно сомневался, что администратор выдержит положенный срок: как только на нее начнут орать с той стороны, она тут же откроет дверь. Но пара минут форы у них была, и воспользоваться этим требовалось сполна.

Поэтому Кирилл вывел Натали из студии и направился к ресторану, расположенному на другой стороне улицы. Место было дорогое, с собственной охраной, и сейчас это стало особенно важным. Правда, в подобные заведения далеко не всегда пускали вчерашних студентов в кроссовках. Но Кириллу повезло в том, что его тут знали — как сына уважаемого Павла Михайловича, хорошего друга владельца ресторана.

Так что пропустили их без вопросов, даже выделили им прекрасно расположенный столик, закрытый от любопытных глаз. Здесь Кирилл собирался наконец выяснить, какого черта только что произошло, но ему снова пришлось ждать, потому что его спутница расплакалась навзрыд.

— Да когда же это кончится… — причитала она, почти задыхаясь. — Сколько можно надо мной издеваться?!

Кирилл понятия не имел, как на такое реагировать, обман это или правда. Он предпочел нейтральную позицию: просто оставался в стороне, давая Натали шанс прийти в себя.

Его стратегия сработала, Натали постепенно успокаивалась, поспешно вытирая лицо бумажными салфетками. На Кирилла она по-прежнему не смотрела.

— Позлорадствовать хочешь? — тихо спросила она.

— Позлорадствовать не хочу. Хочу благодарность услышать, как у тебя с этим?

Реакция снова была странной: Натали, позабыв о недавнем смущении, метнула в него пылающий гневом взгляд.

— Благодарность? Тебе? За что, за то, что вы с подружками такой классный спектакль устроили?

— Какими еще подружками? — растерялся Кирилл. — Это же твои фанатки!

— Фанатки они, как же… Ты еще скажи, что это действительно совпадение — что все они разораться решили…

— Нет, не совпадение, я и сам заметил, что они работают группой, они явно все это продумали заранее. Но при чем тут я?

— Так это же боевые хомяки Аллочки! — зло рассмеялась Натали. — Совсем как ты!

— Не припомню, чтобы хоть кто-то из них упоминал имя Аллы.

— Насколько тупой нужно быть, чтобы сразу сдать организатора? Нет, они умом не блещут, но и не совсем днище.

Кириллу казалось, что все очевидно: девиц подослал кто-то из конкурентов Натали. У блогеров же всегда так: битвы за внимание, скандалы, поднимающие рейтинги, конкуренция за деньги спонсоров… Алла не вписывалась в эту картину. Она была человеком из другого мира, ее волновала личная вражда с Натали, а не какие-то там видео про косметику.

Но Натали, очевидно, считала иначе.

— Она атакует с разных сторон, — пояснила блогер. — Генеральша хренова… Думаешь, ты первый, кого она подослала открыто?

— Вот именно — открыто! Не знаю, первый я или последний, но она ничего не скрывала ни от меня, ни от тебя.

— Потому что все это часть большой игры, — устало улыбнулась Натали. — Ты даже не представляешь, какая это гадюка.

— Да? Когда мы встретились, ты пела по-другому.

— А как еще я должна была встречать очередного ее гонца? Что, каждому объяснять? Мне казалось, ты уже знаешь правду… А если перед человеком, который знает, объясняться, это просто издевательство какое-то!

— Ты хочешь сказать, что это Алла преследует тебя? — удивился Кирилл.

— Да! Да, именно это я хочу сказать и говорю!

— Но зачем это ей? В итоге этот ваш трофейный Олег достался ей, вроде как у тебя есть причины для мести, а у нее — нет.

Натали презрительно скривилась:

— Ну какой трофейный Олег? Ты его вообще видел? Если мне понадобится восемьдесят килограммов свиного фарша, я схожу на рынок!

— То есть, встречаться с этим фаршем тебе было вполне комфортно? Или про это Алла тоже соврала?

— Нет, про это не соврала… Но все уже в прошлом. Олег нарисовался в моей жизни, когда мне нужна была поддержка, хоть кто-то… И он тогда старался. А потом стараться перестал, и мы расстались еще до того, как появилась Алла!

— Тогда зачем ей преследовать тебя?

— Понятия не имею! Потому что дура злобная — как тебе такой вариант?

Казалось, что Натали говорит правду — в ее голосе звенели эмоции, на глаза снова навернулись слезы. Однако Кирилл прекрасно помнил, что такой же убедительной она была и в других своих образах.

Ничего в этой истории не сходилось… У Натали был повод преследовать Аллу, пусть и дурацкий. Но не наоборот: Алла ничего не получала, портя жизнь Натали. Они обе выглядели искренними. И все же кто-то послал тех девиц на мастер-класс… Натали или ошибается на этот счет, или намеренно врет.

Проще всего было вообще махнуть рукой на эту историю, а Кирилл почему-то не мог. Да, его все это не касалось, но ему хотелось докопаться до правды! Знать бы еще, как…

Он был бы не против посоветоваться с Яном, но подозревал, что сейчас это лишнее. У дяди свои проблемы — и по работе, и в их личных делах с Александрой. На этом фоне девичьи разборки, в которые влез Кирилл, кажутся мелочью. Однако обойтись своими силами тоже нельзя, слишком много противоречащих друг другу фактов набралось в этой истории… Чуть посомневавшись, Кирилл сделал то, что раньше казалось ему невозможным.

Он отправился за советом к отцу.

В последние месяцы их отношения улучшились. Как бы странно это ни звучало, развод пошел родителям Кирилла на пользу. Теперь отец и мать перестали оглядываться друг на друга, расслабились и по отдельности стали куда более приятными людьми. Правда, общаться по-прежнему не могли, но Кирилл утешал себя тем, что это временно.

Он теперь доверял отцу и не ждал подвоха, и все равно многолетняя привычка скрывать от Павла самое важное отказывалась так просто сдавать позиции. Кирилл опасался, что отец устроит ему выговор и ничего толкового не сделает, и все равно готов был рискнуть. Что он теряет? При худшем раскладе он просто продолжит разбираться во всем самостоятельно.

В кабинет отца его пропустили без проблем, Кирилла в офисе прекрасно знали. Павел не был занят и принял его сразу. Однако так же быстро перейти к сути не получилось: когда он пришел, отец уже был мрачнее тучи.

— Ты с Яном общаешься? — поинтересовался Павел. — Если общаешься, то прекращай. Чувствую, нам все-таки придется заказать для него клетку и упрятать куда-нибудь в лесные дали, чтобы фамилию не позорил.

— И этот метод воздействия почему-то выглядит вполне логичным для семьи Эйлеров, — вздохнул Кирилл. — Что уже сделал дядя Ян?

— Да он не перестает что-нибудь делать постоянно, я прибирать за ним не успеваю! Сейчас он избил малолетку из какой-то влиятельной семьи. Насколько я понял, малолетка получил пару синяков, но старательно делает вид, что при смерти. Он требует отстранить Яна от работы, а лучше — судить.

— А еще лучше — казнить, — с готовностью кивнул Кирилл. — Если это тот, о ком я думаю, то он не малолетка, а мудак.

— Одно не исключает другое. Да знаю я, кто это, и все равно не понимаю, как Ян умудряется в такое вляпываться…

— Но ведь он прав.

— Геморрою моему это расскажи!

— Я предпочитаю общаться с тобой по старинке, — хмыкнул Кирилл. — Но если серьезно… Дядя Ян не делает то, что легче, он делает то, что правильно. Разве это не важнее всего остального?

На этот раз Павел не спешил с ответом. Он смерил сына долгим взглядом, который Кирилл не понял, а потом слабо, совсем не весело усмехнулся.

— Может быть. И я сделаю для него, что смогу. Но он мне жизнь не упрощает!

Кирилл решил, что самое время сознаваться:

— Я тоже не упрощаю. Я по делу!

— Сразу нет!

— Бать…

— Я старый человек, — отрезал Павел. — Мне пора на покой и юную любовницу. Почему я должен тратить нервы на ваши дела?

— Мне не говорить?

— Говори уже! Весь в деда! И дядьку своего! Один только Эйлер с мозгами остался — я…

Павел громыхал, но слушал его. Кирилл же постарался спокойно и последовательно рассказать все, что произошло с ним в эти дни. Про машину отец уже знал, но в подробности не вдавался. Решил, должно быть, что это какая-нибудь обиженная девица его сыну мстит. Кирилл не стал развеивать его заблуждения, решив, что ложью это не считается.

Когда он закончил, Павел опустил подбородок на сомкнутые замком пальцы, он выглядел так, будто пытался разобраться с философской задачей вселенского масштаба.

— То есть ты влез в разборки двух девиц, ни одну из которых толком не знаешь и ни с одной из которых не спишь, просто потому, что мимо пройти не смог?

— Когда ты это так формулируешь, весь героизм испаряется, — проворчал Кирилл. — Я просто пытаюсь понять, кто из них врет…

— А грудь у какой больше?

— Папа!

— О, покраснел, — заметил Павел. — Значит, все не безнадежно, и ты не за пионерский галстук сражаешься. Становись на сторону той, которая тебе больше нравится.

— Справедливость так не работает!

— Зато личная жизнь разнообразней становится. Я бы на твоем месте не относился к этому расследованию слишком серьезно. Это какие-то бабьи дела, ну что там может быть? Максимум — подерутся и волосы друг другу повырывают. Так сейчас в моде такие прически, что непонятно, кому стилист оформил, а кто в пьяной драке побывал!

Кирилл вспомнил, как дрожала, читая с экрана угрозы Алла, как плакала в ресторане Натали… Да, это вроде как были личные разборки. Но предчувствие серьезной беды появилось уже тогда и отказывалось уходить.

— Мне все равно нужно знать, — настаивал Кирилл.

Павел раздраженно поморщился, вырвал из ежедневника лист и вместе с шариковой ручкой бросил сыну.

— Пиши все, что о них знаешь. Имена, адреса, род деятельности.

— Зачем?..

— Как я вижу, тут два варианта… Либо не врут они обе, ты все понял неправильно, есть третья или даже четвертая сторона, которая им гадит. Либо врет одна из них, но это ложь высокого уровня, которой не учатся так легко. Посмотрю, нет ли в прошлом каждой из них чего-нибудь такого, что ты по своей щенячьей наивности упустил.

— Спасибо… наверное.

— Да нормально благодари, я действительно проверю, — пообещал Павел. — Ты сейчас, конечно же, метнешься к Яну? Даже если я попрошу тебя этого не делать?

— Конечно же, метнусь. Поэтому ты и не попросишь.

— Раз уж тащишься туда, постарайся убедить его быть осторожным. Хотя кому я это говорю? Никакой с вами спокойной старости!

— Совершенно никакой, — согласился Кирилл. — Оставайся вечно молодым!

— Иди отсюда, подхалим! Позвоню, как что-нибудь узнаю.

Кирилл не пытался намеренно поддразнить отца, он действительно сразу же поехал к дяде. Ситуация с Яном его несколько беспокоила. Он помнил, что близнецы еще не из такого выкручивались. Но не слишком ли много сейчас навалилось? Да еще и Александра на этот раз далеко…

Впрочем, сам Ян его опасений не разделял. Дядя оказался дома, не на работе — то ли выходной взял, то ли из-за истории с избиением его все-таки отстранили. В любом случае, угнетенным он не выглядел. Его квартира оказалась завалена материалами по делу Арсении Курцевой: ее статьями, фотографиями из ее соцсетей, информацией о людях, которые так или иначе были связаны с ней.

Ян отвлекся лишь для того, чтобы впустить племянника. После этого он сразу же вернулся к записям — хаотичным на вид, но понятным ему.

Кирилл тоже осмотрел распечатки в надежде на озарение, но так ничего и не понял.

— Есть подвижки? — осторожно поинтересовался он.

— Есть противоречия. Эта Курцева по большей части была честным журналистом — но в одном деле все указывает на полный обман.

— Да уж, противоречия мне знакомы… А где обман?

— В деле Вадима Витько, фармацевта этого… Но разве это не странно: после долгих лет честной работы вдруг мошенничать, да еще и по-крупному?

— Странно, если вдруг, — рассудил Кирилл. — Что, если это стало не каким-то переключением с одного на другое, а вполне логичным финалом чего-то?

Он это не обдумывал, версия появилась сама собой. И уже произнеся ее вслух, Кирилл вспомнил Натали, плакавшую в ресторане. Если она не врала ему, получается, ее давно и старательно доводили. В итоге она, уставшая от преследований, и на Кирилла отреагировала так, как раньше и не подумала бы.

В случае с Арсенией Курцевой это было не так уж невероятно. Кирилл говорил с Даной, и даже полубезумная поэтесса злорадствовала из-за того, что Арсении не удалось ничего по-настоящему изменить. В других делах, скорее всего, было так же…

Своими расследованиями Арсения лишь убирала слабое звено цепи — а потом цепь замыкалась и все возвращалось на круги своя. Разве перестали снимать порнографию после того, как она вывела из игры фотографа Игоря Фунтова? Разве прекратилось мошенничество по методу Даны Кагановой?

Все это Кирилл теперь пытался объяснить дяде, но Ян по-прежнему смотрел на него с сомнением.

— Не могла же она быть настолько наивной…

— Почему нет? — настаивал Кирилл. — Смотри, на деньги она не велась, угроз не боялась… Для этого правильная наивность и нужна! Укрепленная верой в то, что ты делаешь нечто хорошее для мира, для людей…

— Но она ничего глобально не изменила, — задумался Ян. — В принципе, так могло быть… Сначала она даже не заметила этого, потом до нее дошло… В Австралию она вроде как прикатила с эмоциональным выгоранием. Если учесть, что в карьере у нее все складывалось замечательно, выгорание могло быть вызвано как раз ее поражением в борьбе с ветряными мельницами.

— Вот именно! Смотри, как у нее получалось… Александра же сообщила тебе, что отношения с сестрой у этой журналистки были не очень?

— Предположительно. Сестра настаивает, что они были близки.

— Понятно, что она теперь настаивает, правда ей не особо выгодна! Но ведь все связано… В карьере у Курцевой сложилось хорошо — а она не была карьеристкой! Она явно убедила себя, что сражается за правое дело или как-то так. Но всем было плевать на некую справедливость, все равно находились люди, которые занимали освобожденную ею нишу. Она разочаровывалась все больше. А в Австралии она все переоценила под влиянием общения с кенгуру и решила пожить для себя.

— Это я как раз допускаю, я пока не вижу, как она могла такое проделать. Это не вопрос мотивации или ценностей, это вопрос возможностей.

Кто-то другой Яна бы не понял, а вот Кирилл сразу сообразил, о чем речь. Не важно, разочаровалась Арсения или нет. Она много лет была честной журналисткой — и умела быть только честной журналисткой. И она же виртуозно подставила Вадима Витько с первой попытки. Это каким образом, интересно?

Казалось, что версию придется менять, когда взгляд Кирилла скользнул по очередному набору фотографий, разложенных на столе Яна, — и наткнулся на знакомое лицо.

Кирилл подошел поближе, изучая снимки. Люди в большинстве своем и их окружение были ему не знакомы, он понятия не имел, кто и где снял эти фотографии. Но одного человека Кирилл определенно видел раньше, и это тоже было связано с историей Арсении. Не бывает таких совпадений…

— Что это? — уточнил он.

— Это? Я попросил Витько передать мне фото и видео по тому проекту, который Арсения использовала против него. Это команда, которая якобы подделала результаты испытаний. А что?

— А то, что я вот эту тетку знаю, — Кирилл указал на молодую женщину с короткими, выкрашенными в изумрудно-зеленый цвет волосами.

— Откуда?

— Она работала с Даной Кагановой! У Даны даже в психушке висит групповое фото команды, которую она считала верной и преданной. При этом Дана допускала, что кто-то из этой команды сдал ее Арсении, но даже не догадывалась, кто.

Ян поднял одну из фотографий, ту, где женщину с изумрудными волосами было видно лучше всего, поднес к свету. Потом он достал из стопки список имен — очевидно, тоже переданных обманутым фармацевтом.

— Она работала с Арсенией еще со времен разоблачения Даны, а раз она согласилась пойти на обман, они явно хорошо общались, — добавил Кирилл.

— Очень может быть… Постараюсь выяснить, что за она. Найдем ее — может, и выясним, кто надоумил Арсению пойти на преступление.