Про железнодорожные войска

Картинка четырнадцатая. "Про сантеха"

Прозвища окружают нас всю жизнь. Особливо используются они в местах массового и долгого скопления народа, зачастую с неустоявшейся психикой, а то и вовсе без оной. То есть в школах, фазанах, общагах. Но в армии они способны по настоящему заменить имя человека, так привязаться к нему, что не только другие забудут его настоящее имя, а даже и он не всегда вспомнит, как же его зовут по рождению — так въедается в кровь проклятое прозвище.

Сантех появился в роте обеспечения несколько позже меня — и сразу же прилипло к нему это прозвище. Был он гусем, а потому все тяготы и лишения армейской жизни предстояли ему сполна.

Самой главной его обязанностью было опорожнять огромную, в четыре-пять машин, выгребную яму. Честно говоря, яма была скорее выливная, нежели выгребная. Поскольку ее содержимое было скорее жидким, чем твердым. В общем, несколько пастообразным.

Иногда, раз в месяц, приезжал интеллигентного вида очкастый ассенизатор с двумя высшими образованиями, оба из которых были гуманитарными. Он надевал длинные рукавицы и осторожно опускал гофрированный шланг в задний прох… тьфу, в выгребную яму. Потом машинка его трудилась, а он стоял курил. Как он говорил, эти минуты могут быть самыми прекрасными в его жизни, кроме как общение с любимой женщиной. Видимо, именно в такие моменты и пишутся гениальные стихи.

Сантех же ни длинных краг, ни ассенизаторской машины не имел. А имел он насос, коим должно ему было откачивать нечистоты из выгребной ямы. Поскольку насос был центробежный, то перед его пуском надобно было сначала заполнить шланг и корпус турбины водой, затем быстро опустить его в яму, и быстро включить огромный, в локоть, рубильник.

Дело это требовало немалой сноровки. Так как воду брать было негде, то она бралась в той же самой выгребной яме, при помощи ведра на веревке. Что бы зачерпнуть воды, сантех сначала побалтывал ведро на поверхности (что там плавает, сами догадайтесь), что бы "снять пенки". На пенки желто-коричневая субстанция походила мало.

Затем начиналось священнодействие. Сантех зажимал между ног трубу насоса, а затем заливал из ведра в шланг "воду". Внешняя поверхность шланга отнюдь не отличалась чистотой, да и треть ведра частенько выливалась сантеху на колени.

Емкость шланга составляла три ведра. Бывало, что правильно пустить насос удавалось лишь с третьей-пятой попытки. При неудаче вода выливалась прежде, чем начинал работать насос, и все приходилось начинать сначала.

Набрав воду, сантех быстро кидал шланг в жижу, и со всех ног мчался к рубильнику. Если успевал, то за часок яма вычерпывалась, чтобы налиться снова за пару дней. Естественно, при броске трубы в яму оттуда летели пенистые брызги явно неаппетитного цвета, обильно орошающие при этом сантеха.

От сантеха разило. Слава бога, ему доходило, что надо бы работать в подмене, а после сей процедуры неплохо бы и помыться. Но так бывало не всегда.

Однажды приехала к нему мать, да не одна, а с "любимой девушкой".

И надо же было переполниться яме, а он к тому времени облачился в парадку. То ли невезуха была глобальной, то ли просто парня опьяняло счастье — но в тот раз он поставил рекорд — семь попыток забрасывания шланга в яму. Не знаю что сказала мать, но а девушка… впрочем, история об этом умалчивает.

Как-то раз, замучившись чистить унитазы женского туалета в штабе, сантех повесил на двери табличку "Уважаемые женщины, не бросайте вату в унитазы". За это он получил семь суток губы, где продолжил повышение квалификации золотаря. Там его и еще пятерых горемык, заставили чистить гарнизонную выгребную, причем только туалета. То есть оно там без различных разбавителей, типа помоев. По его словам, слой человеческого дерьма достигал пояса и доходил до подмышек "в глубоких местах". Сам он утверждал, что это полезнее, чем утренняя ванна из парного молока. Может быть, он и прав — кто знает.

Раз сантеху поручили покрасить в черный цвет летний душ. Летний душ это несколько бочек на раме, снизу воронка с дырочками, и решетка, чтобы было куда ступать. Ну и стены из фанеры с трех сторон — защита скорее от ветра, чем от чужого глаза.

Кто то надоумил его использовать "даровую" краску — развести в соляре битум. Если кто вам такое посоветует — гоните его в три шеи и плюйте в глаза. Ибо "краска" эта никогда не высыхает, мажется многие годы и течет на солнце. Кроме того, она еще и воняет, и к ней прилипает пыль и песок.

В общем, после такой перекраски пришлось сменить начисто решетку и стены. Кто сказал, что в Сибири нет негров — их есть у нас. Сантех после прокраски представлял из себя классичекого мавра — весь такой черный и блестящий. После неудачной попытки оттереться с порошком, сантех попробовал повозится в песке. Результат превзошел ожидания — правда, пух был бы лучше, но за неимением…

Позже это чудо-юдо было приведено в парк, где при помощи двух вёдер бензина удалось-таки отмыть мавра. Невдалеке прохаживался дежурный по парку с сигареткой, спрашивая, не надобно ли потереть спинку?

В общем, отмыли его. Хотя было это непросто. А смеяться тут нечему — парень, можно сказать, свое место в жизни нашел…