Проклятье живой воды

Глава 20

Ее сумка с инструментами и медикаментами так и осталась не распакованной и, судя по всему, в нее никто не заглядывал. Мэгги сунула в нее нос, проверяя, все ли на месте.

За этим занятием ее застала заправлявшая всем монахиня, сестра Элис. Как староста мистер Локвуд среди мужчин, так и сестра Элис заправляла всем среди женщин. Она надзирала за тем, чтобы все они работали, выполняя свой долг перед общиной, обходила комнаты вечером и утром, и передавала распоряжения.

— Ты что делаешь, сестра? Куда-то собралась?

— Нет, я… — Мэгги собралась с духом. Врать она умела с детства. — Я действительно сначала думала уйти, но после того, что было этой ночью, я… решила изменить свое мнение, — она постаралась изобразить колебания. — И мне уже не так хочется уйти. Вот я и решила, если мне придется тут остаться, то кое-какие из моих вещей могут послужить на благо общины… Я как раз проверяла, есть ли тут что-нибудь ценное для…

— Для нас ценное все. — сестра Элис протянула к сумке Мэгги руку, но девушка успела ее отодвинуть. — Отдай.

— Завтра. Я еще не все проверила. Вдруг что-то пролилось или испортилось… Порченные продукты и пришедшие в негодность вещи никому ведь не нужны? Ну, кроме старьевщиков и нищих. А где их здесь взять?

— Да, здесь таких нет. Но чем дольше ты будешь держать эти вещи у себя, тем сильнее будет у тебя искушение никому их не отдавать. Себялюбие — страшный грех, девочка.

— Я знаю. Но сейчас уже поздно. Позвольте, я передам сумку общине завтра утром? Я устала и хочу спать…

— Я не устала и не хочу спать. Давай отнесу вместо тебя.

— Нет. Это — мой долг, и я должна сама это сделать. — Мэгги прижала сумку к груди, лихорадочно соображая, что делать, если ее начнут отнимать силой.

Но монахиня, видимо, решила не продолжать спор. В самом деле, большой дом и кладовые уже заперты. Старейшина спит. Может, и хорошо, что девочка не пойдет к нему на ночь глядя. Сестра Элис заметила, как он косится на новенькую. Большинство здешних обитательниц были довольно стары, чтобы всерьез привлекать мужчин, да и сами мужчины не отличались молодостью лет и отменным здоровьем. Все равно довольно часто имел место плотский грех. Даже сама сестра Элис пару раз не устояла перед искушением. И будет только лучше, если до новенькой доберутся не сразу.

— Хорошо. Завтра я сама провожу тебя к старосте. Мистер Локвуд будет рад тебя увидеть. — она попятилась. — А теперь запри дверь и ложись спать.

Мэгги поспешила наложить засов, но вот спать не стала. Что задумал сэр Джеймс? Есть ли у него и Гарольда план побега или они решили действовать наобум? В любом случае, у них осталось не так уж много времени. Это их вторая ночь на острове. Еще пять дней — и они должны уплыть.

Время тянулось неимоверно долго. Мэгги то вставала, то садилась, то замирала у порога, прислушиваясь к ночным звукам, то принималась ходить из угла в угол.

И так и подпрыгнула на месте, когда за стеной раздался пронзительный крик.

— Дикари. Господи. Люди. Спасайтесь. Дикари. Здесь…

Обитательница соседней комнаты заорала, как резаная, но тут же крик оборвался, и на пол шлепнулось что-то тяжелое и мягкое. Но крик уже подхватили. Послышались голоса, топот ног, заполошно забил колокол, созывая мужчин на стены.

— Заприте двери. — закричала сестра Элис. — Все немедленно заприте двери.

Ну, уж нет. Мэгги не станет отсиживаться за запором. Девушка подхватила сумку и выскочила в коридор. В случае чего, вернуться она всегда успеет.

На дворе в ночи вспыхивали факелы, метались люди. Раз или два грянул выстрел, но ни рева чудовищ, ни криков и воплей дикарей слышно не было.

— Где они? Куда делись? — вместо этого раздавались удивленные голоса. — Кто их видел?

Мэгги сделала несколько шагов, и тут же вынырнувшая из мрака фигура крепко схватила ее за запястья.

— Мисс Смитсон?

— Сэр Джеймс?

— Тс-с. За мной.

Они ринулись в темноту, стараясь держаться ближе к стене. Навстречу из мрака вынырнула еще одна фигура. Девушка уже открыла рот, но подавилась криком — она узнала Гарольда Робинса. В ту же минуту сэр Джеймс отпустил ее руку, словно устыдившись своего порыва.

— Скорее.

— Лезьте. — ее подпихнули к забору.

В том месте заранее были установлены пустые бочки из-под «гостинцев» со скотобойни. Наверное, специально для того, чтобы оборонявшимся было удобнее отстреливаться от лезущих через стену дикарей и мутантов. Поэтому беглецам легко удалось взобраться на стену, но…

— Смотрите. Вон там. Сюда. Ко мне.

Кто-то углядел их силуэты на фоне ночного неба.

Гарольд уже был на стене, распластавшись на ней, как большой кот. Он протягивал руку Мэгги, помогая ей взобраться с объемистой сумкой, несмотря на то, что у самого за спиной болтался какой-то мешок. Сэр Джеймс страховал сзади.

— Живее.

— Стоять. А то будем стрелять.

От неожиданности — или страха — Гарольд разжал руки и буквально перекатился через край стены, оказавшись на той стороне. Мэгги, лежавшая на гребне стены животом — из-за сумки она была не настолько проворна, как обычно — запаниковала, тем более, когда почувствовала, что никто больше не толкает ее сзади. Сэр Джеймс решил рискнуть и, отпустив девушку, одним прыжком одолел разделяющее груду бочек и гребень стены расстояние, подтягиваясь на руках.

Грохнул выстрел. Мэгги завизжала, почувствовав сильный удар в спину. Инерция слегка подтолкнула ее вперед, так что голова оказалась на той стороне. Еще один выстрел — по счастью, мимо, но какой в этом смысл, если она ранена, возможно, смертельно?

— Мама.

Она почувствовала тянущие ее куда-то руки. Перед глазами все потемнело. Странно, должен ведь быть свет. Она же умерла. Или нет? Ее мешком перевалили через стену, девушка упала, ударившись коленкой. Мертвые или умирающие ведь не чувствуют боли. Или чувствуют?

Валяться на земле и переживать ей не дали. Дернули за руку и куртку:

— Как вы, мисс? Живы? Идти можете?

— Не знаю, — слабо пролепетала девушка. — В меня, кажется, попали…

— Черт. Руками двигать можешь? — это был голос Гарольда, который трясущимися руками ощупывал ее плечи и бока. Мэгги хотела уже возмутиться — мол, как вы смеете меня трогать? — но потом вспомнила, что Гарольд учился на врача, и вообще, они в одной лодке и не стоит тратить время на выяснение отношений.

— Наверное… — она оперлась на его руку, выпрямляясь.

— Держись.

Ее сильным отчаянным рывком не очень-то бережно забросили на спину. Мэгги вскрикнула, сомкнула руки на шее спасителя. Тот рванулся прочь, сломя голову. Вслед несколько раз выстрелили, по счастью, мимо, потом послышался голос:

— Вернитесь, неразумные. Назад, если вам дорога жизнь. Вы погибнете. Вернитесь, иначе мы… — остальные крики потонули в топоте ног и шуме ночи.

Но беглецы уже вломились в заросли ближайшего кустарника и помчались прочь, не разбирая дороги.

Мэгги все ждала, что будет погоня. Не может не быть. Они же удрали из общины. И удрали явно не с пустыми руками. Их должны вернуть и примерно наказать. Так всегда бывает. Беглецов всегда возвращают и всегда наказывают, ибо, где бы ты ни был и как бы ты ни жил, обязательно находится кто-то, кто уверен, что лучше тебя знает, где тебе надлежит быть. И этот кто-то зорко следит, чтобы ты не переступил границ, которые придумали для тебя. Свобода на то и существует, чтобы ее ограничивать.

Но погони все не было. Только далекие крики: «Вернитесь, хуже будет.» — и еще несколько выстрелов. Впрочем, все мимо — в темноте за кустами и не попадут. Но какой в этом смысл, если она уже…

Когда поняли, что никто за ними не гонится, остановились на первой же прогалине. Вокруг стеной стояли кусты, через которые приходилось продираться, ломая ветки, так, что, наверное, их услышал и глухой. Руки, державшие Мэгги, разжались, и девушка сползла на землю. Рядом, тяжело дыша, на колени опустился сэр Джеймс. Гарольд на ногах удержался, но согнулся пополам, упираясь ладонями в колени.

— Да, это… — прохрипел он, жадно хватая ртом воздух, — не в кабинете… бумажки… заполнять… Это… это…

— Все целы? — сэр Джеймс поднял голову.

— Не знаю, — Мэгги попыталась выпрямиться, но руки дрожали. — Кажется, меня зацепило.

— Куда? — Гарольд придвинулся ближе. Все-таки из троицы врачом был именно он.

— В спину.

— Черт. Снимай сумку. Я попробую…А, да что там…

Он волновался, руки тряслись, поэтому сумку снимали в шесть рук. После чего Мэгги стали не столько осматривать — в темноте много ли увидишь. — сколько ощупывать. Девушка напряглась, готовая отбиваться от похотливых мужских рук. Пару раз все-таки не выдержала и лягнула, после чего Гарольд вскинул ладони:

— Да вы целы, мисс.

— Но я чувствовала, что в меня стреляли и…

Черт.

Неужели, попали в сумку? Там же эликсиры, препараты…

Девушка рывком подтянула к себе сумку, вскрыла ее, сунувшись внутрь. Так и есть. Несколько склянок разбилось, их содержимое вытекло и перемешалось. Она в одночасье лишилась почти всех реактивов и химикатов. Только на дне двух пробитых склянок уцелело немного реактивов, буквально по нескольку капелек. Правда, остались целы и невредимы самые ценные, завернутые в суконные чехлы и уложенные на дно. Но это скорее потому, что пуля попала не в них. И пустых пробирок для образцов осталось едва половина — остальное пришлось осторожно, чтобы не пораниться о мелкие осколки, вытряхнуть из сумки на землю.

Мужчины молча наблюдали за ее действиями.

— Все плохо? — подал голос Гарольд, когда Мэгги закончила разборки и, кое-как протерев уцелевшие пробирки и склянки, сложила их обратно, постаравшись понадежнее закрепить те, в которых уцелели остатки реактивов.

— Ну… могло быть и хуже. Но радости все равно мало. У меня вытек почти весь формалин, так что вряд ли получится взять образцы тканей на анализ. Если и возьмем, то не уверена, что сможем сохранить до возвращения. И марганцовый калий тоже…хм… — она подняла ладонь, которая испачкалась в вытекшем ярко-малиновом растворе. Вернее, таким он должен быть при свете дня. Сейчас ее руки казались черными. — А еще мы лишились опия. Так что одурманивать мутантов, чтобы взять образцы, будет нечем. Я уж молчу про то, что половину анализов я теперь не смогу провести на месте. Нечем.

Сэр Джеймс тихо выругался, но тут же оборвал сам себя:

— А хорошие новости есть?

— Кое-что уцелело. И у нас все равно есть, где хранить образцы.

— Что уцелело?

— Это я скажу только днем. В темноте трудно прочесть надписи на пузырьках. Да и некоторые оказались залиты раствором марганца и их почти не разобрать.

— Такие лучше выкинуть, — посоветовал Гарольд. — Еще перепутаем ненароком.

— Я сама разберусь, хорошо?

Мэгги не особенно доверяла этому молодому человеку, который присоединился к их компании буквально за пару часов до того, как все погрузились на «Русалку». Да, сэр Джеймс предупреждал, что с ними поедет кое-кто третий, но кто он — девушка не знала. О том, что Гарольд Робинс — аспирант и ученик знаменитого доктора Кларена, она узнала от него самого. Доктор Кларен наблюдал течение болезни мисс Розы Фрамберг, и Гарольд имел доступ ко всем материалам. Кроме того, он пробовал сам изучать эту болезнь, и его знания могли пригодиться. Но знали они друг друга всего три дня, и хотя успели многое вместе пережить, доверия пока еще не было.

— Тогда разборку наших вещей предлагаю отложить до утра, — распорядился сэр Джеймс. — Сначала нам надо найти укромное место и переждать ночь. Вряд ли местные станут нас искать в темноте. Да и потом тоже, если они так боятся дикарей и мутантов. Но осторожность не помешает.

— А мы? — Мэгги с трудом поднялась на ноги, бережно обнимая сумку.

— Мы вооружены, — сэр Джеймс продемонстрировал две старые винтовки. — Жаль, что мои пистолеты так и остались в поселке, как и сабля, но зато есть пара ножей. Вы умеете пользоваться ножами, мистер Робинс?

— Умеет ли врач пользоваться ножом? За кого вы меня принимаете? Операции в полевых условиях проводить мне не случалось, но где расположены жизненно важные для человека органы, знаю.

— У мутантов они могут располагаться в других местах.

— И это я знаю тоже…Пошли?

Пустив Мэгги в середину, они двинулись прочь через заросли. Сэр Джеймс шел впереди, Гарольд замыкал маленькую колонну. У девушки мелькнула мысль, что с ними нет миссис Чес, но она тут же отогнала ее подальше. В конце концов, у каждого свой путь.

Утром Верна с удивлением узнала, что во время нападения дикарей бесследно исчезли трое новичков. Староста общины мистер Локвуд собирался организовать поисковый отряд, чтобы найти хотя бы останки людей, но мужчины собирались неохотно. Наверняка дикари уже пообедали беглецами, и утащили тела с собой. Соваться в крепость, чтобы найти и похоронить обглоданные кости? Дураков не было. Преподобный отец Уэйн предложил отслужить молебен за упокой их грешных душ, и все направились в молитвенный дом.

Миссис Чес сидела на скамье и не верила своим ушам. Она с утра не видела ни Мэгги Смитсон, ни сэра Джеймса, ни молодого Гарольда Робинсона. Неужели эти трое все-таки решили улизнуть? Было или нет нападение дикарей? Почему староста не стал настаивать, когда большинство мужчин отказались идти на поиски? Что-то с этим побегом не так.

Она попробовала расспросить сестру Элис, но получила грубый ответ:

— Эти грешники сами избрали свой путь. Надеюсь, они поплатятся за свой поступок. Гореть им в Аду до скончания века…

Шли долго, пробираясь без дороги через заросли. Наконец, впереди повеяло прохладой, ветер стал сильнее, резче запахло морем, послышался шум прибоя. Еще сотня-другая шагов — и они оказались на довольно крутом обрыве. Во всяком случае, дальше идти никто не захотел. Место здесь было открытое, несмотря на то, что тут и там громоздились целые груды камней, порой высотой по пояс взрослому человеку.

— Привал, — скомандовал сэр Джеймс, присаживаясь на ближайший камень. — Отдыхаем до утра, потом думаем, куда идти. Первым сторожит мистер Робинс.

— А почему я? — изумился тот.

— Потому, что я так решил, — отрезал Джеймс. — И потом, не забывайте, кто вам платит деньги.

— Деньги я получу только после возвращения домой, — откликнулся тот. — А здесь и сейчас от них мало толку…

— Ну, вот чтобы толк и был, постарайтесь сейчас слушаться меня. Иначе вы вообще ничего не получите.

Молодой аспирант вздохнул. Вечно им все командуют. Сколько еще пройдет лет прежде, чем он сам сможет раздавать приказы направо и налево.

— И для начала разведите-ка костер. Этот ветер с моря довольно прохладный. В зарослях он так не ощущался, — Джеймс поежился.

— Я должен разводить огонь?

— Ну не я же. И не мисс Смитсон. Не заставите же вы женщину заниматься мужским трудом?

Мэгги сама здорово замерзла и устала и не отказалась бы от возможности согреться, но эти мужчины способны до конца света выяснять, кто кому должен прислуживать, а она тем временем подхватил на этих камнях воспаление легких или лихорадку.

— Я помогу, — со вздохом произнесла она, поднимаясь на ноги. — Только у кого-нибудь из вас есть спички? — молчание было ей ответом. — Ну, так я и знала… У меня где-то завалялись… Ну хоть хворост собрать поможете?

В конце концов, Мэгги и хвороста принесла, и костерок разожгла, и даже отправила Гарольда поискать воду. Оба мужчины только выполняли ее приказы, хотя сэр Джеймс почти ничего не делал, а если и делал, то с такой недовольной миной, то девушка лишний раз предпочитала к нему не обращаться. Наконец, в неглубокой ямке за камнями — чтобы из зарослей не было видно пламени — загорелся костерок, на котором девушка решила вскипятить хотя бы травяной чай из наспех сорванных и в темноте почти не опознанных растений. После длительного перехода ужасно хотелось есть, но, прихватив оружие и теплые одеяла — правда, всего два — беглецы совершенно не позаботились взять с собой еду. Днем, конечно, можно поискать съедобные растения и поставить силки на местную живность… если эта живность вообще еще осталась. Уж в самом крайнем случае пришлось бы временно переквалифицироваться в рыболовы, но об этом Мэгги старалась не думать. Главное — раздобыть образцы и дождаться возвращения «Русалки».

Верна решилась на побег, когда после молебна, несмотря на призывы преподобного отца Уэйна, мужчина все-таки стали собираться у ворот, прихватив свое оружие. Винтовок и ружей хватило далеко не всем, и безоружные должны сидеть по дамам и ждать возвращения поискового отряда.

— Ишь, собрались все-таки, — проворчала сестра Элис, вместе с Верной направляясь к роднику с ведрами. — Сами не ведают, чего творят. Помолиться разве что за их грешнее души и испросить для них у Господа прощения… Ладно. Идемте, сестра. Вода сама себя не принесет. Нам три раза надо сходить с полными ведрами для личных нужд общины, три раза на кухню и еще три раза, чтобы напоить наших коров и остальную живность.

Всю дорогу до родника сестра Элис ворчала себе под нос, перемывая косточки тем, кто сбежал:

— Истинно говорю, не ведали они, чего творили. Это надо же на такое решиться — ночью уйти. Тут и дикари, и мутанты… Чудо будет, коли до утра доживут.

— А если все-таки доживут? — робко поинтересовалась миссис Чес. — Если наши мужчины их найдут? Что тогда с ними будет? Их… вернут обратно?

С некоторых пор она сама начинала задумываться о том, что с нею будет дальше и как ей искать сына.

— Вернут? Должны вернуть. Иначе…

— Иначе — что?

— Отчуждение. — со значением произнесла сестра Элис.

По ее словам отчуждение могло «накрыть» любого, кто имел отношение к побегу, от самих беглецов до сторожей, которые слишком подняли тревогу и вообще смотрели не в ту сторону. Это было одно из самых страшных наказаний в общине, практически равносильное смертной казни. Человека изгоняли, предоставив своей судьбе. Что было с этими несчастными, она не знала. Такого давно не было.

Верна слушала, затаив дыхание, и в душе у нее крепла странная решимость. Это надо было делать раньше, когда Мэгги звала ее с собой. А теперь…

О том, что надо было бежать с Мэгги и ее спутниками, она всерьез не думала. Что ей там делать? Они молоды, сильны. У них есть цель… Но есть ли цель у нее? Да, была. Когда Верна Чес рвалась к сыну, пытаясь узнать, куда дели ее Виктора. И вот она добралась. Она на том самом острове, куда увозят мутантов. Где-то здесь Виктор. Но… где? Между ними не море, а всего одна-две мили по зарослям кустарника и изрезанному ветрами и ливнями склону холма. Но почему не отпускает мысль, что сын так же далек, как и неделю назад?

Потому, что она его пока еще не нашла. Остался последний рывок, но вместо того, чтобы сделать этот шаг, Верна предпочла остановиться.

… а ведь все те люди, которые ее окружают и которые живут — доживают — свой век в поселке, когда-то прибыли сюда с той же целью, что и она. Все, кроме нескольких монахов и монахинь и двух-трех одержимых, явились, чтобы разделить судьбу своих родных и близких. И, живя тут, отстреливаясь от дикарей и подкармливая мутантов отходами со скотобоен, они почему-то уверены, что их цель достигнута.

Сестра Элис не отходила от нее ни на шаг. Вместе женщины хлопотали по хозяйству, вместе посещали молитвенный дом и трапезную. Она была как тень. Но тень отнюдь не молчаливая и властная, упрямо тащившая женщину то туда, то сюда. Верну это раздражало. Она так привыкла к самостоятельности, что сейчас ей хотелось убежать.

Сестра Элис наклонилась, со вздохом берясь за ручки ведер. На миг она замешкалась — прострел сковал поясницу. Тихо охнула, замерев…

Руки Верны действовали сами. Она уже держала ведра и, размахнувшись, ударила монахиню одним, целясь в голову. Удар вышел слабый, но не ожидавшей того сестре Элис хватило. Она повалилась на землю с тихим вскриком, и Верна торопясь, пока не прошел запал и пока не вернулся страх, ударила вторым ведром, щедро орошая все вокруг водой.

Этот удар пришелся по голове, и уже начавшая подниматься монахиня мешком рухнула на землю. А Верна развернулась и что было духу кинулась прочь.

Остановилась только, когда заросли внезапно раздались. По инерции пробежав несколько шагов, миссис Чес оказалась в ярде от обрыва. Далеко внизу раскинулось море. Синь воды до самого горизонта и синь неба над ним ошеломили женщину. Она ухватилась за ветку выросшего у обрыва кустарника, замерла, озираясь по сторонам и ежась от прохладного ветра.

Первый порыв понемногу улегся. Переведя дух, женщина задумалась о своем будущем.

Она убежала. Убежала из общины, поддавшись минутному порыву и давнему желанию увидеть сына. Ради ее мальчика она совершила невозможное, проделала долгий путь. Она почти достигла цели. И заменить ее на монотонное существование в общине? Готовить, стирать, убирать, молиться и каждую ночь ждать нападения дикарей. Да, она была столь же далека от Виктора, как и на большой земле. Но сейчас все-таки немного ближе.

Ее мальчик где-то здесь. Осталось его найти.

Приняв решение, Верна повернулась и зашагала вдоль обрыва, постепенно забирая все дальше и дальше от него. Ее сын здесь. Он жив. Она его найдет. И узнает, что бы с ним не случилось.

Она не знала, что за нею самой пристально следят чужие глаза.

Смеркаться стало постепенно. К тому моменту солнце уже давно ушла за громаду острова, и беглецы сообразили, что наступил вечер, только по усилившемуся в моря ветру. Запалили костерок снова, но тот занимался неохотно. Не отдохнувшие, порядком проголодавшиеся, они сердито и взволнованно озирались по сторонам.

— Слышите? — встрепенулся сэр Джеймс, коснувшись рукой винтовки.

— Что? — приподнялась Мэгги.

— Там…

Девушка прислушалась, открыв рот. Показалось, или где-то вдалеке послышался крик?

— Мутанты? — неуверенно предположил Гарольд.

— Или дикари, — сэр Джеймс поудобнее перехватил винтовку.

— Или это ищут нас… из общины, — произнесла девушка.

— Все равно. Как бы то ни было, у нас есть, чем их встретить.

Мэгги не разделяла его оптимизма. Ну да, у них пара винтовок и ножи, но сколько к ним пороха и пуль? И потом, неужели двое мужчин и девушка смогут противостоять толпе? Неужели сэр Джеймс будет стрелять в… людей? Одно дело — убить кинувшегося на тебя мутанта, и совсем другое…

По счастью, крик не повторился. И ничьи шаги и голоса не нарушали тишину. Ничьи человеческие голоса. Но, чем гуще становились сумерки, тем явственнее стали звучать иные звуки. Утробное хрюканье, низкое горловое гудение, далекое бормотание. Мэгги прикусила ладонь, чтобы не кричать. Она считала себя смелой и сильной, но не сейчас. О чем она только думала?

Внезапно сэр Джеймс вскинул винтовку и выстрелил. Девушка тихо взвизгнула, заткнув уши руками, но ее визг потонул в истошном булькающем вое.

— Попали? — крикнул Гарольд.

— Может быть. Заряди. — сэр Джеймс кинул ему винтовку, наклонился за второй. — Быстро.

— Как?

— Порох и пули там, — баронет кивнул на свой мешок.

— Но я не…

Окончание его фразы потонуло в грохоте второго выстрела.

Ответом на сей раз был странный звук, напоминающий хриплую птичью трель, и что-то громадное ринулось сквозь заросли. Мэгги закричала, шарахнувшись прочь.

— Бежим.

Кое-как подхватив вещи, они ринулись прочь, забыв про костерок, ломясь сквозь кусты. Гарольд мчался впереди, почти потеряв голову от страха. За ним — Мэгги, двумя руками прижимая к животу свой мешок и еще чей-то. Позади топал сэр Джеймс.

— Вниз. — на бегу крикнул он. — Тропа…

«Где?» — хотела огрызнуться девушка, но тут же ноги сами вынесли ее на довольно крутую и широкую тропинку, к которой со всех сторон подступали кусты. Откуда-то взялись силы, и Мэгги даже сумела немного обогнать Гарольда, одновременно с ним выскочив на площадку, где доживали свой век какие-то развалины.

Поселок. Один из заброшенных поселков. Судя по тому, что раскинулся он в двух шагах от моря, тут жили рыбаки. Но куда бежать дальше? Она заметалась среди строений, казавшихся практически одинаковыми. Вот разве что там, на отшибе…каменное сооружение, чем-то похожее на часовню…

— Туда. — вскрикнула Мэгги, махнув рукой и едва не сбив дыхание.

— Ты куда? Кх-кх… — Гарольд за ее спиной надсадно захрипел. Слабак. — скривилась на бегу девушка. Побегал бы с ее по заводу.

— Уверена? — подал голос сэр Джеймс.

— Да, — кивнула она, прибавляя хода.

До часовни оставалось всего ничего, и они успели ввалиться внутрь за несколько секунд до того, как на тропе на краю поселка показались темные силуэты. Уже ввалившись внутрь, Мэгги прижалась к косяку, высовывая нос наружу, и успела краем глаза заметить их, когда крепкая рука дернула ее за локоть:

— Назад. От двери.

Сэр Джеймс занял ее место, двумя руками вцепившись в незаряженное ружье. Порох и пули у него были, не было времени зарядить. Рядом, привалившись к стене, зажимал себе рот двумя руками и пытался восстановить дыхание Гарольд. Даже в темноте было заметно, как он напуган. Мэгги и сама дрожала от волнения и крепко прикусила себя за запястье, чтобы не кричать.

Мутанты приближались. Отсюда девушка не могла их видеть, но слышала издаваемые ими звуки — нечто среднее между утробными стонами, хрипом и ворчанием. Судя по всему, они двигались не слишком быстро, то ли отчего-то робея, то ли не спеша прочесывая заброшенный поселок. Как бы то ни было, у них есть немного времени.

— Мешок, — услышала она тихий шепот сэра Джеймса. — Порох. Пули.

Мешок был у Гарольда. Тот едва не заорал, когда девушка потянула мешок на себя, но вовремя осекся.

— Отдай.

Баронет на ощупь забрал у нее мешок, быстро пошарил внутри одной рукой, извлекая рог с порохом и коробочку пуль.

— Вы справитесь? — поинтересовалась Мэгги.

Он только кивнул. Насыпал пороха, забил внутрь пулю, осторожно продвинул ее шомполом внутрь ствола и передал заряженную винтовку Мэгги.

— Вторую.

Когда ее постигла участь первой, сэр Джеймс неожиданно протянул Мэгги мешок:

— Сможешь заряжать?

Девушка растерялась:

— Н-нет…

— А стрелять?

Она совсем оторопела от такого вопроса. Ей? Стрелять? В мутантов? Слова возмущения уже были готовы сорваться с ее языка, но она вовремя его прикусила. В конце концов, не все ли равно, как к ней попадут кровь, лимфа и другие выделения? Их, наверное, можно взять и от подранка? И даже от мертвеца?

— П-попробую.

— Тогда я буду заряжать, а ты стреляй. Целься… в конечности, наверное.

Мэгги кивнула. В самом деле, где у мутантов жизненно важные органы, они не знают. Вдруг удастся обойтись малой кровью. Тем более, что эти существа когда-то были людьми. Может быть, среди них Виктор, сын миссис Чес, его сосед, который заразился накануне. И ее собственный брат… Как он теперь выглядит, неизвестно. Джона увезли, когда изменения только начались. Может быть, тот шипастый шар, который шустро выкатился в первые ряды, это он? Или он — то двуногое нечто, напоминающее забравшуюся на ходули обезьяну? Длинные массивные ноги-тумбы — и крохотное по сравнению с ними тельце с усохшими ручками. Девушка даже порадовалась тому, что сейчас сгущаются сумерки и много она просто не может рассмотреть. А скоро рассматривать будет и некогда.

Внезапно кое-что вспомнив, она обернулась в темноту.

— Гарольд? Мистер Робертс? Идите сюда. Нам надо…

Шорох. Хрустнул камешек под чьей-то ногой. Сдавленно застонал Гарольд.

— Сэр, они здесь.

Мэгги проворно развернулась, тыча ружьем во мрак часовни. У стены чуть дальше шевельнулась невысокая тень.

— Опусти ружье, девочка.