Пронто

Глава 26

– Он не то чтобы угрожал Зипу, – сказала Глория. – Нет, Ники, он говорил все это совсем по-другому. Просто уезжай из города, или я тебя убью. О'кей? Нет, не из города, он сказал, а из округа – или я начну гоняться за тобой с револьвером. А на голове, – продолжала Глория, – эта самая ковбойская шляпа, немного набекрень. Я поверить не могла. Убирайся из округа... ты только послушай это. Убирайся из округа к двум пятнадцати завтрашнего дня. Ровно двадцать четыре часа с того момента, когда он подошел к нашему столику.

Глория только что вернулась и рассказывала все это Ники на кухне, пока тот готовил ведро ледяной воды и полотенца – те самые, которыми Глория протирала Джимми. Время подходило уже к трем, а с трех до четырех Джимми принимал солнечные ванны.

– "Ну и что же ты собираешься делать?" – спросила я у Томми потом.

– Да? – сказал Ники. Ему было интересно, но выказывать свой интерес он не хотел.

– А он и отвечает: «А ничего я не собираюсь с этим делать. – Глория попыталась изобразить акцент Зипа. – И знаешь почему? А потому, что это все – пустой номер. Он просто пытается меня испугать».

– Не знаю, не знаю.

Перед глазами Ники возник ковбой на той проплешине в горах и в тот момент, когда он говорил Фабрицио: еще один шаг, и я тебя застрелю.

– А дальше Томми и говорит: «Ты слышала когда-нибудь про фэбээровца, который так вот просто, за здорово живешь, стреляет в кого-нибудь? Ясное дело, они стреляют, но только не объявляют об этом заранее, тем более при свидетелях, – ну это про то, как он попросил в свидетельницы меня. Он даже не знал, как меня зовут. – А ковбоем этим, заявил Томми дальше, я займусь потом».

– Он и здесь был, – сказал Ники.

– Знаю, я его видела.

– Верно, совсем забыл.

– Ничего ты не забыл. Ники? Ты хочешь что-то мне сказать?

– Ничего.

– Брось, Ники, я же тебя знаю. Так что? – Говорить с этим мускулистым парнем все равно что с малым ребенком. – Ты ведь что-то сказал Джимми, пока ковбой был здесь, верно?

Она чувствовала, что угадывает, и продолжила:

– Ты сказал ковбою, где живет Зип. Вот откуда он знал... – Глория остановилась. – А что еще? Говори, Ники.

– Я сказал им, что и ты пошла туда.

– Вот же мать твою!..

– Просто как-то вырвалось.

– Очень тебе благодарна, стукач несчастный. А я теперь придумывай, что бы наврать Джимми.

– Ну вышло так. Нечаянно.

– Да ты послушал бы себя. Вызвался пришить Зипа – и говорит как младенец. Ты хоть решил, как ты это сделаешь?

– Обдумываю одну идею.

– Ну, если ты хочешь посмотреть, как это делается... – Глория сделала паузу. – Никому только не говори, но Томми хочет прикончить Гарри Арно. Завтра.

– Брось, – удивился Ники. – Откуда ты знаешь?

– А вот затем я с ним и встречалась, поговорить об этом.

– Он прямо так и сказал тебе, что прикончит его?

– Он хочет, чтобы я ему помогла.

– Ты что, смеешься? – Ники был совершенно ошарашен. – А Джимми знает?

– Это будет сюрприз для него.

– Испугается он – будь здоров.

– Вот так и я сказала Томми.

– Да он в шкафу от страха спрячется. Ты ему скажешь?

– Нет, и ты тоже не говори. Хочу посмотреть, какая будет у него физия при таком известии.

– Ты что, правда будешь ему помогать? Что ты будешь делать?

– Я передам Томми пистолет.

Очень странно было слышать, как Джойс спрашивает, где он живет, – и это после того, как они провели ночь вместе. Рэйлен объяснил, что ожидал приезда семьи и купил дом, как только продали тот, в Брансуике. Собственно не дом, а ранчо в Северном Майами, на Сто двадцать пятой улице, неподалеку от того шоссе, по которому он ездит в Саут-Майами-Бич. Джойс сказала, что хотела бы как-нибудь посмотреть этот дом. Когда Рэйлен ответил, что у него там из мебели всего кровать, два пластиковых пляжных стула, карточный столик и маленький телевизор, она спросила: «Так ты покажешь мне свой дом или нет?» Обсуждать брак или даже самую отдаленную его возможность было слишком рано, но Рэйлен чувствовал, что Джойс не прочь еще раз попробовать себя в роли домашней хозяйки.

Он не знал, что будет сегодня, в субботу, пойдут они снова к Джойс или нет. В шесть вечера они прибыли к Гарри с припасами из китайского ресторана. Прошлой ночью Рэйлен сказал Джойс, что нет такого блюда, которое ему не нравится, хотя из китайской кухни он пробовал только мелко рубленную курицу с овощами и еще какую-то штуку. Он никогда не слыхал даже названий всех этих блюд, которые лежали у них сейчас в сумке. Стоя перед дверью Гарри, Рэйлен и Джойс продолжали болтать и улыбаться друг другу. Подождав минуту или около того, они постучали еще раз и снова стали ждать. В конце концов дверь открылась.

– Гарри... – начал Рэйлен.

– Угадай, с кем я только что говорил? – прервал его Гарри. Судя по голосу, он был очень доволен.

Эти ребята никогда не признают свою ошибку, сказал Гарри. Что произошло – вполне понятно. Они посадили на букмекерство какого-нибудь дуболома, который незнаком с системой, не знает, кто из игроков должен, а кто – нет, и в результате все пошло у него наперекосяк. Тогда они велели Зипу позвонить и предложить что-то вроде переговоров, ну вроде как уладить некоторые разногласия, возникшие в прошлом. Ничего другого быть не может. Зип называл это – вы только послушайте – «некоторые разногласия».

– Ты не видел Рэйлена с самого Рапалло, – напомнила Джойс.

– Я кивнул ему, я его поблагодарил. Вы уж меня извините, но сейчас моя голова занята другим. – Гарри повернулся к Рэйлену: – Ну, как дела?

Этим он и ограничился.

Во взгляде Джойс появилось беспокойство, но Рэйлен только пожал плечами. Коробки с едой выгрузили на стол, и каждый клал себе в тарелку что хотел. Рэйлену понравился вид мяса по-монгольски.

– Рассаживайтесь, где хотите, – пригласил Гарри; сам он устроился на диване, за кофейным столиком. Севшая рядом с ним Джойс озабоченно скользнула взглядом по уже налитому стакану, стоявшему на столике. Рэйлен остался за обеденным столом; он попробовал есть китайскими палочками, но быстро отложил их и взялся за вилку. Было очень интересно смотреть, как ловко управляется с палочками Джойс, так что Рэйлен не обращал сперва особого внимания на то, что говорил Гарри. Хвастался вроде этим телефонным звонком и по-всячески петушился. Много ли он успел выпить – не ясно; Джойс заходила сюда несколько часов назад и говорила, что тогда Гарри был в полном порядке.

– Мне страшно хотелось сказать ему, – продолжал разглагольствовать Гарри, – и сказать совершенно прямо: «Да какие там, придурок ты несчастный, разногласия. Кто-то там подставил меня, а вы, недоумки, заглотили приманку с поплавком, да чуть ли не с удилищем. Поверили не мне, а какому-то там негру, которого и сами толком не знаете. Вы, видите ли, не можете допустить того, что кто-то там снимает пенки у вас под носом и остается при этом безнаказанным». Но ничего такого я не скажу, а сяду за стол с этим сицилийским раздолбаем, Зипом, и буду изображать, как я ему благодарен. Поцелую ему задницу в присутствии сотни людей, и Джимми отменит заказ на мое убийство. Ну и потом скажу словно ненароком: в общем-то я не против взяться за прошлую свою работу – пожалуйста, в любой, момент. Иными словами, уже в ближайший понедельник я смогу продолжить снимать пенки. «И вот я снова в седле». Знаешь эту песню, текс?[23]

– Знаю. «Там, где друг – это друг», – отозвался Рэйлен.

– А где твоя шляпа?

– Сегодня вечером я решил обойтись без нее.

– Вот-вот, потому-то я тебя сразу и не узнал. Ты входишь, а я понять не могу, что это за тип такой с моей женщиной.

Сидевшая рядом с Гарри Джойс снова озабоченно взглянула на Рэйлена.

Рэйлен словно не обращал ни на что внимания.

– Гарри, а где ты с ним встречаешься?

– "Терраса", кафе гостиницы «Эстер».

– Как раз там он и живет.

– Да? Дотуда всего один квартал.

– И когда?

– В час. Перекусим мадость, утряхивая некоторые, как он это называет, разногласия.

– Позвони ему чуть-чуть после часа, – посоветовал Рэйлен, – и скажи, что встретишься с ним в каком-нибудь другом месте. Например, в «Кардосо», на противоположной стороне улицы.

– Думаешь, он меня выставляет?

– А к чему зря рисковать?

– Он позволил мне выбрать место встречи самому.

– И ты выбрал как раз его отель?

– Мы говорили о разных местах, он упомянул его, и я сказал – о'кей. Я не выбирал специально, чтобы была его гостиница.

– Он верит Зипу, – объяснила Джойс. – Считает, что они просто пропадут без Гарри.

– Тут я готов поспорить на что угодно, – сказал Гарри. – Ведь он как предложил – я не только выбираю, где встречаемся, но могу даже ощупать его карманы на предмет оружия.

– Так, значит, ты действительно ему веришь?

– Обычно я ему не верю.

– Он хочет поверить, – объяснила Джойс. – Просто мечтает.

– А как насчет парней, которые работают на него? – спросил Рэйлен. – Или, скажем, наймет он какого-нибудь бандита, и тот заявится во время вашей дружеской беседы. Ведь ты будешь на открытом месте, они смогут пристрелить тебя прямо из проезжающей машины.

Гарри снова принялся за еду; его эти проблемы, похоже, не волновали.

– Если ты позвонишь Зипу в отель, – размышлял Рэйлен, представляя себе сцену, – он зайдет внутрь, чтобы принять звонок. Но одновременно он сможет вызвать того, кому поручена работа, и сказать этому своему или там наемному бандиту, куда нужно идти. Поэтому звонить нельзя. Нужно придумать что-нибудь другое.

– Послать кого-нибудь, – предложила Джойс.

– Да, послать Зипу записку, – подхватил Рэйлен. Джойс смотрела на него, а Гарри продолжал есть с таким видом, словно разговор совершенно его не касается. – Использовать какого-нибудь рассыльного из «Кардосо». Дать ему пятерку, и пусть сбегает через улицу; это займет у него всего пару минут. А когда он отнесет записку – смотреть. Если Зип пойдет в отель, откуда он может позвонить, – встреча отменяется. Ты встаешь и быстро направляешься домой.

– А я, значит, буду в «Кардосо»? – спросил Гарри.

– Да.

– В таком случае, если я в «Кардосо», а он в «Эстер», откуда я узнаю, пошел он в отель или нет?

– Я тебе скажу.

– Да? А тебя что, кто-нибудь просил? Я что-то такого не помню.

– Я говорил Зипу, – сказал Рэйлен, – что, возможно, встречусь с ним. Примерно в два пятнадцать.

– Да, приветливости у него не прибавилось, – заметил Рэйлен, когда Гарри вышел в туалет.

– Все дело в тебе, – сказала Джойс. – Или во мне, в том, как много я говорила сегодня о тебе, как тебя хвалила. Он начинает уже догадываться, я кожей это чувствую.

– Ты сказала ему про Роберта?

– "Очень жаль" – вот и вся его реакция.

– Что это с ним такое?

– Гарри очень не нравится, когда он не прав, и всем это ясно. Послушай, почему бы тебе не уйти отсюда поскорее? Он думает, что я останусь у него на ночь, так что мне все равно придется объяснять ему, что происходит. Что мы с тобой, как это называется, встречаемся.

– Можно назвать это и так. Но ведь он взовьется до потолка, верно?

– Сперва он просто не поверит. Потом устроит сцену, изобразит из себя страдальца и использует все это в качестве предлога, чтобы напиться. Он использует ситуацию на все сто процентов, возможно, даже начнет курить. Подожди меня внизу, ладно? В парке.

Именно это Рэйлен и делал – сидел на низеньком каменном парапете, отделяющем Ламас-парк от пляжа, и смотрел на машины, едущие по Оушн-Драйв. По случаю субботнего вечера они двигались в два ряда и плотно, бампер к бамперу. Он читал, что некоторые кинозвезды купили себе здесь квартиры, но сам никого из этих знаменитостей никогда не встречал. Зато на улице было довольно много гомосексуалистов – все больше аккуратные молодые ребята со сложными прическами. Рэйлен не имел ровно ничего против гомосексуалистов, он даже не был уверен, случалось ли ему когда-либо сталкиваться с кем-либо из них. Почти на всех этих ребятах была одежда, какой Рэйлен никогда не видел ни в одном магазине. Где они берут такие шмотки? Человек в нормальном костюме, вроде этого вот мужика, идущего по тротуару, выглядит в их толпе словно пришелец с другой планеты... Господи Иисусе, да это же – из майамского отделения ФБР. К Рэйлену приближался не кто иной, как специальный агент Мак-Кормик – в пиджаке, спортивной рубашке с открытым воротом, руки засунуты в карманы. Этакий с виду беззаботно и бесцельно прогуливающийся гражданин. Мак-Кормик посмотрел в сторону Рэйлена; тот не пошевелился. Мак-Кормик посмотрел снова, но и теперь на его лице не появилось выражения того, что тот его узнал. Он почти уже прошел мимо, однако все-таки остановился.

– Я так и думал, что это вы. Что-то давно вас не видно.

– Я брал отпуск.

– Так как, простите, вас звать?

Рэйлен поднялся на ноги и назвал свое имя.

– Верно, вы тот самый, который ходит в ковбойской шляпе.

– Да, как в вестернах.

– Вы, возможно, не слышали, но мы прекратили расследование по Капоторто. Джимми оказался мелкой рыбешкой, его можно было бы вытащить на большое жюри, но стоит ли овчинка выделки? Ну что ж, – сказал он, двинувшись дальше. – Мне нужно на свидание, выпью с одним из лучших своих стукачей. Всего хорошего, Рэйлен.

Почти в тот же момент, когда отошел Мак-Кормик, появилась Джойс:

– Кто это был такой?

– Да так, один парень.

– Вид у него какой-то одинокий.

– Мало удивительного.

– Тут надо быть поосторожнее, – сказала Джойс. – Никогда не знаешь, на кого можно нарваться.

Она взяла Рэйлена под руку и прижала его локоть к себе.

– Но ты не бойся, я о тебе позабочусь.