Прости за любовь

Глава 18

Юрген не спал всю ночь.

Он ушел с приема сразу же, едва понял, что к Звездному Лебедю ему больше не пробиться — хотя пытался Юрген и так и сяк, но леди Кинстон от него каждую минуту отделял какой-то мужчина. Кассандра, как казалось Юргену, кокетничала со всеми подряд — по крайней мере, каждому она пожимала руку, улыбалась уголками губ и будто специально приподнимала ресницы чуть-чуть, отчего Юргену хотелось схватить ее и вырвать из чужих лап. Сейчас, когда он знал, что под именем Звездного Лебедя скрывается его супруга, толпа мужчин раздражала Юргена до невозможности, но поделать он ничего не мог.

Выбравшись с осточертевшего ему торжества, даже повода которого Юрген не удосужился спросить, Розенкрейцер юркнул на заднее сидение аэромобиля и залез в видеофон.

Юрген тихо чертыхнулся. Клод прислал ему не только имя так называемого Лебедя, но и всю информацию вплоть до марки зубной пасты, которую она предпочитала. «Маленький поганец, — решил Юрген, — знал все с самого начала». Почему Клод ничего не сказал, Юрген не стал выяснять. Вместо этого он открыл окошко машины, извлек из кармана пачку сигарет и закурил.

Снаружи было прохладно. Легкий ветерок забегал в салон и касался его кожи — так же невесомо, как могла бы касаться рука девушки.

Поймав себя на этой мысли, Юрген стремительно покачал головой. О девушках он не мечтал уже давно — если не сказать, никогда. Да и сейчас, произнося про себя «девушка», он обнаружил, что имеет в виду вполне конкретную, одну. Другие же лица женского пола для него будто бы перестали существовать.

Юрген снова потряс головой и попытался сложить воедино все те события, что произошли сегодня, и то, что ему было известно о Кассандре до сих пор.

Нет, это просто не могла быть она… Куда вероятнее было бы предположить, что Кассандра кого-то наняла представлять себя на подобных раутах… Да, это было куда более похоже на нее. В конце концов, Юргену говорили, что Кинстон умна. Наверняка она сделала бы именно так.

Юрген торопливо набрал номер Клода и приказал:

— Можешь скинуть мне фото этого Лебедя?

— Конечно, а…

— Надо, — Юрген нажал отбой. Он хотел выяснить все сам.

Фото пришло через пару секунд. Юрген ввел его в поиск и в изнеможении сполз ниже по сиденью. Да. Если верить поисковикам, это в самом деле была Кинстон.

Юрген потер пальцами висок. Затем вышел из машины и, привалившись к капоту, снова закурил. Он ждал. И Кинстон не заставила ждать слишком долго — время едва перевалило за полночь, когда ее высокая фигура в черном плаще показалась в дверях. Теперь она снова была похожа на себя — изменилась прическа, не было очков, но худощавую фигуру точно так же укутывала темная ткань, плечи были слегка ссутулены, а ноги двигались вперед широкими шагами, несвойственными воспитанным леди.

— Кесси! — кликнул ее Юрген и тут же понял, что промахнулся.

Кинстон остановилась на секунду, в упор посмотрела на него и подалась назад.

— Кесси, постой, я просто хочу поговорить!

Кассандра замерла. В тусклом свете уличных фонарей едва заметно было, как пляшут на ее щеках желваки.

— Я не хочу говорить с тобой, — сказала она наконец.

— Я понимаю. Я был не прав. Но если ты дашь мне шанс…

— Ты мне его дал?

Юрген замолчал. Всего на пару секунд он растерялся, не в силах подобрать слова и чувствуя вину. Юрген заметил, как Кесси сжала кулаки и приготовился к тому, что та сейчас выскажет ему все: это было даже хорошо, это играло на руку Юргену… Но Кесси лишь скользнула мимо него в темноту и быстро-быстро зашагала прочь.

— Кесси! — окликнул ее Юрген еще раз, когда та уже остановилась и коснулась неожиданно тонкими и длинными пальцами дверцы аэромобиля.

Кесси замерла на секунду, а потом подняла на него взгляд равнодушных глаз.

— Не называй меня так. Это только для друзей.

— Тогда как мне тебя звать?

— Как и раньше. Кинстон.

Дверца хлопнула, и аэромобиль с шумным выдохом поднялся над землей.

Всего секунду Юрген стоял неподвижно, а затем бросился к своему авто и, нырнув на заднее сидение, приказал:

— За ней!

Юргену казалось, что машина ползет медленно. Слишком медленно. Что они вот-вот потеряют серебристый флаер, мелькающий вдали, из вида. Но водитель был мастером своего дела. Он затормозил у одного из небоскребов в гуще других машин, откуда Юрген отлично видел, как Кассандра выбирается на тротуар. Он думал, что та направится прямо домой, но не угадал — Кесси двинулась ко входу какого-то магазина и надолго там пропала.

Минут десять Юрген елозил по сидению в ожидании, когда его супруга снова появится на улице. Он уже собирался выйти и идти следом за ней, когда увидел, как Кесси выбирается из магазина с сумками, набитыми какой-то едой, и огромным оранжевым медведем под мышкой.

Юрген почувствовал, как у него отвисает челюсть.

— Ребенок… — прошептал он.

Юрген хлопнул себя ладонью по лбу и застонал. Эта очевидная мысль не приходила ему в голову до сих пор, потому что тогда, год назад, он хотел попросту избавиться от навязчивого внимания родителей и нежеланной супруги. Пролистал файлы и обнаружил, что ребенок — это мальчик. Сын.

— У меня есть сын… — сам не заметив, что опять говорит вслух, почти простонал он.

Он и сейчас не был уверен, что готов иметь детей, но все же от мысли о том, что где-то тут, в городе, есть маленький мальчик, его плоть и кровь, в сердце у Юргена разливалось незнакомое тепло.

Он зажмурился и наверняка пропустил бы момент, когда машина Кассандры отделилась от тротуара и двинулась вверх, если бы сидел за рулем сам.

— На кой черт ей ночью еда и медведь? — задался вопросом Юрген, продолжая говорить сам с собой.

— Так сами же сказали — сын, — услышал он вдруг голос водителя, разрезавший тишину.

Юрген не разговаривал с персоналом никогда. Исключением был разве что Клод, который подавал ему неплохие идеи иногда. Все остальные представлялись ему декорациями, которые лишь выполняли его приказы, и все.

Сейчас же он посмотрел на человека, сидевшего за рулем, так, будто видел его в первый раз.

— Что? — спросил он.

— Детям все равно — ночь или день, — пояснил тот, бросив на него косой взгляд через зеркало заднего вида. — Малыш хочет, чтобы мама пришла и принесла ему что-нибудь, — он замолк на секунду, а потом продолжил уже тише и как-то застенчиво, будто извиняясь. — Я тоже всегда несу, даже если до зарплаты далеко. Лучше подброшу кого-то и за сотку и попозже приду, но шоколадку принесу. Он же, ну… Как вам сказать… — водитель стушевался и окончательно замолк.

Юрген в прострации уставился на него. Он понимал и не понимал в одно и то же время.

— Вы извините, что я это… Не на служебной, конечно… — торопливо добавил шофер.

— Проехали, — Юрген снова прикрыл глаза рукой. — Следуй за ней.

Водитель осторожно вел машину вдоль шоссе. В отличие от Юргена, он все — или почти все — прекрасно понимал. Разве что не знал имен.

Наконец, машина остановилась второй раз, и Кинстон снова вышла наружу. В этот раз уже она вошла в дом, а Юрген продолжал сидеть, размышляя, что делать. В голове его уже начинал складываться план.

— Подождешь до утра? — спросил он водителя. Было почему-то неудобно просить о подобном после того короткого обмена фразами, который между ними произошел.

— Как скажете, — шофер выключил мотор.

Юрген все-таки уснул. Проснулся он оттого, что солнечный лучик ковырял кончиком боковое стекло и норовил забраться ему в глаз. Солнышко припекало по-весеннему, хоть и чувствовалось, что за окнами по-прежнему холодно — прохожие старательно кутались в пальто.

Юрген зевнул и потянулся, но тут же замер, уткнувшись локтями в потолок. Огляделся по сторонам, соображая, куда же он попал.

В салоне он был один. На соседнем сидении тихонько пиликал почти разрядившийся телефон.

Юрген взял его в ладонь и, продолжая зевать, провел по экрану. Звонили двенадцать раз — и все двенадцать раз Клод. Юрген нажал «ответить» и поднес к уху телефон.

— Господин Розенкрейцер? — услышал он взволнованный голос на другом конце линии. — С вами все хорошо?

— Все, — Юрген зевнул в очередной раз. — Клод, поменяй мне билеты, я сегодня назад не полечу.

— Нашли контакт, да?

— Нет. Но все может быть, — Юргену почему-то стало неуютно от факта, что он обсуждает происходящее с Клодом, который явно по-прежнему видел в его Кесси только источник сырья.

У самого Юргена, когда он мысленно произносил это имя, в груди будто бы распускался цветок. «Моя Кесси», — повторил он и улыбнулся, хотя радоваться, в общем-то, было нечему, и он это осозновал со всей четкостью.

Вчерашняя ночь казалась сном, а женщина, краем силуэта проступающая из темноты — прекрасной птицей со сломанным крылом. Юрген сейчас отчетливо различал в ее взгляде этот излом и все больше приходил к выводу, что виноват в этом сам.

Юрген вздохнул и нажал отбой. Затем еще раз пролистал ту информацию, которую накануне Клод прислал ему на телефон. Кесси почти весь день проводила в офисе — значит, должна была уехать туда часов в девять утра. Ребенок оставался с няней, с кем же еще. На этом и строился весь план — Юрген был уверен, что ребенку было бы лучше с отцом. А няню, если она была женщиной — а почти все няни были ими — было бы легко уговорить, все объяснить. Ведь она-то не питала к Юргену никаких чувств.

Юрген выждал на всякий случай еще полчаса. Машины Кассандры у дома видно не было, как не было видно и ее самой.

За это время его собственный водитель вернулся с двумя пластиковыми стаканами кофе и поинтересовался, что дальше собирается делать господин Розенкрейцер. Юрген выпил кофе, выбрался наружу, одернул пальто и водителя отпустил, а сам стал подниматься наверх. Номера квартиры он не знал, но установить его оказалось довольно легко — на почтовых ящиках были фамилии жильцов.

Юрген поднялся на нужный этаж, еще раз оправил одежду и позвонил в дверь.

Внутри послышался негромкий топот и пронзительный плач, пробравший Юргена до костей, а затем дверь распахнулась, и Юрген увидел перед собой невысокого парня с рыжими волосами.

Это была неприятная неожиданность. Общаться с подобными парнями Юрген не любил никогда и о том, что они тоже иногда становятся нянями, как-то не подумал.

— М. Ритте Зайнен? — произнес Юрген машинально. Инициалы и фамилию няни он абсолютно точно знал, оставалось жалеть, что в документах не указывают пол.

— Не совсем. Меня зовут Гратин. Гратин Рено. А вы… кто?

— Вы заменяете няню?

— Не совсем. И я спросил вас: вы кто?

Юрген начинал ощущать исходящее от парня напряжение, и это тоже было странно, как и все остальное, что произошло с ним за последний день, потому что до сих пор ни один из наемного персонала не решался ему возражать.

Из комнаты снова послышался тихий всхлип, и оба мужчины вздрогнули. Гратин инстинктивно повернул голову на звук, и Юрген решил воспользоваться ситуацией — беззвучно и молниеносно он пошел на прорыв.

Гратин успел выставить руку ему наперерез, но Розенкрейцер был крупнее.

— Какого черта? — возмутился Гратин, пытаясь вытолкать Юргена обратно на лестничную клетку, без особого, впрочем, успеха.

— Уйди, там мой сын!

Гратин даже замешкался на секунду, но ощутимого перевеса Юргену это не дало — он хотел за это мгновение прижать противника спиной к стене, но это ему не удалось.

— Вон оно что! — выдохнул «няня».

Что произошло потом, Юрген так и не понял до конца. Раздался хлопок, плеснуло перед глазами красным, где-то под ребром бултыхнулась боль и, сумев лишь прошептать напоследок:

— Да кто ты такой… — Юрген провалился в темноту.