Прости за любовь

Глава 19

— Да кто ты такой, чтобы… — Кассандра задохнулась, не зная, как продолжить, что в последнее время бывало с ней не часто.

Гратин смотрел на нее спокойно, будто не к нему относились произнесенные только что слова.

Кассандра перестала наконец ходить по коридору из стороны в сторону и замерла, так же упрямо уставившись на него.

— Откуда вообще в моем доме взялся пистолет? — спросила она строго.

Губы Гратина дрогнули, но взгляда он не отвел.

— Ты сама сказала, что ребенка нужно защитить, что бы ни произошло.

— Я не говорила стрелять во всех, кто заходит в дом! — Кинстон врезала кулаком по столу так, что пачка регистрационных карточек разлетелась на разрозненные листки.

Гратин поджал губы. Секунду он раздумывал, а когда собирался что-то ответить, из палаты появилась худенькая медсестричка в белом халате и, остановившись около Кесси, обратилась к ней:

— Он приходит в себя. Желаете поговорить?

— Да, — почти крикнула Кесси и направилась к двери. Затем замерла и метнула короткий взгляд на Гратина, не решаясь оставить его одного.

— Не волнуйся, — произнес тот сухо, — я уже ухожу.

— Гратин… — Кассандра постаралась, чтобы ее голос звучал спокойнее и, снова повернувшись к нему, попыталась поймать его за ладонь, но не смогла.

— Я понял все, леди Кинстон, — Гратин отвел в сторону взгляд.

— Гратин, ну ты что!

— Друг сделал свое дело, друг может уходить.

Гратин рванул руку, которую Кассандре все-таки удалось поймать, и торопливо двинулся к лестнице на первый этаж.

Кесси проводила его рассерженным взглядом. Что надо сделать — она не представляла. Гратина она понимала. Она сама чувствовала себя точно так же год назад — лишней в доме, где ей предстояло прожить всю жизнь. Но при этом Кесси оставалась при своем — что бы там ни произошло, это был не повод стрелять, пока в квартире находится малыш.

— Леди Кинстон! — окликнула ее медсестра.

Кесси кивнула собственным мыслям и зашагала к двери.

В палате было прохладно и пахло лекарствами. В просторном окне без занавесок проплывало еще холодное, но уже яркое мартовское солнце.

Кесси отвела взгляд от окна и сосредоточилась на мужчине, лежавшем перед ней.

Юрген… Юрген сильно сдал, если можно так сказать. Кесси заметила это еще до того, как Розенкрейцер оказался под присмотром врачей.

Он похудел, будто бы осунулся, глаза его запали, а шрам стал резче. Впрочем, и теперь он оставался таким же красавцем, как и год назад.

Кесси поджала губы, чтобы скрыть подступивший к горлу вздох. Гратин не понимал. Наверное, "друг" в самом деле не мог этого понять. А может, дело было не в мужьях и не в друзьях, а в одинокой девочке, всю жизнь проведшей под замком. Тайно под подушкой листавшей журналы с фотографиями Юргена Розенкрейцера.

Юрген открыл глаза. Черные, как ночь.

Секунду смотрел на Кесси, видимо, пытаясь осознать, кто перед ним, а потом произнес:

— Привет, — и попытался сглотнуть.

— Привет, — подтвердила Кассандра и подошла ближе к нему. Хотела опуститься на край кровати, но передумала.

— Что произошло?

— В тебя… стреляли.

— Полиция в курсе? Кто?

Кассандра облизнула губы, подбирая слова.

— Ты пытался вломиться в мою квартиру, — сообщила она.

— Нет! Я не…

— Да. И в тебя стрелял мой друг.

Наступила тишина. Оба напряженно смотрели друг на друга. Потом Юрген протянул:

— Вот оно что…

— Да. И если ты не хочешь, чтобы я сама заявила в полицию…

— Стоп-стоп-стоп! — глаза Юргена блеснули, и на губах заиграла улыбка. — Если ты, — он сделал ударение на слове «ты», — не хочешь, чтобы я заявил, ты будешь делать так, как я скажу.

Кесси сжала зубы и с шумом выпустила воздух сквозь них. Юрген, казавшийся таким идеальным во сне, с первой же секунды бодрствования начинал ее бесить. Так, как не бесил ни один мужчина в ее окружении.

— Ты ничего не получишь от меня! — процедила Кинстон. — Я знаю, зачем ты приехал. Но заводы тебе не отдам.

— Знаешь! — Юрген откинулся на подушки и насмешливо приподнял бровь. — Вот как! Нихрена ты не знаешь, дражайшая супруга!

Кесси скрипнула зубами.

— Не смей называть меня так!

— Но это так! — Юрген торжествующе улыбнулся.

— Хочешь, чтобы я подала на развод?

— Я никогда тебе его не дам.

Кесси снова сжала зубы и упрямо уставилась на него.

— Ты самый невыносимый мужчина, — выдала она наконец, — которого я когда-либо знала.

Улыбка Юргена стала самодовольной.

— Посмотрим, в самом ли деле это так.

Он расслабился, будто сытый кот, наблюдая за Кесси, даже чуть прикрыл глаза.

— Чего тебе надо от меня? — спросила Кесси наконец.

Юрген осторожно приоткрыл один глаз. Потом облокотился о матрас и попытался сесть, но тут же скривился от боли.

Кесси вздохнула и, придвинувшись ближе, приобняла его за пояс и усадила ровно. Помогая ей, Юрген тоже опустил ладонь Кесси на поясницу, но когда оказался в вертикальном положении, руки так и не убрал, только осторожно пошевелил пальцами, будто поглаживая тонкую спину.

— Не делай так, — тихо попросила Кесси, но отодвигаться не стала.

— Хорошо, — согласился Юрген, но так и не шевельнулся.

Наступила тишина. Оба угрюмо рассматривали друг друга, и каждый думал о своем, и в то же время оба думали об одном и том же.

Юрген думал о том, почему он раньше не видел этих огромных черных глаз, в которых так легко утонуть.

Кесси думала о том, почему она не родилась такой же, как все женщины, почему не смогла разобраться в себе раньше и почему теперь любой мужчина, которого она могла бы пожелать, легко согласился бы принадлежать ей, но того единственного, которого она в самом деле хотела получить, она уже потеряла.

— Чего ты хочешь? — спросила Кесси, едва расслышав собственный голос сквозь шум крови в ушах. Затем повторила уже громче: — Чего ты хочешь от меня?

Юрген моргнул. Чуть отодвинулся, обнаружив вдруг, что находится к Кесси так близко, что чувствует ее дыхание на своей щеке, и произнес:

— Я хочу, чтобы ты дала мне шанс.

Кесси какое-то время молчала, и Юрген продолжил:

— Я многое сделал не так. Но я хочу попробовать еще раз.

Кесси зажмурилась, чтобы случайно не поймать его взгляд. Как бы ни хотелось поверить в слова Юргена, она отлично чувствовала фальшь. Юрген что-то хотел от нее. Как тогда, в ночь посвящения, и потом, в день свадьбы. И стоило Юргену это получить, как он снова стал бы самим собой.

— Один вечер, — произнес Юрген тем временем. — Одно свидание, Кассандра.

— Одно свидание — и что?

— Ты проведешь его со мной. И если потом ты захочешь уйти, я больше не буду удерживать тебя.

Кассандра отрицательно помахала пальцем. Юрген ждал.

— Нет, — не согласилась она. — Не так. Один вечер. И если я не захочу остаться с тобой, ты не просто не станешь писать заявление, ты еще и дашь мне развод.

Юрген замолк на секунду, а потом сказал:

— Хорошо.

— Хорошо? — Кесси открыла глаза и немного обиженно посмотрела на него.

— Да, хорошо. Лучше так, чем никак.

Кассандра горько усмехнулась и встала. Несмотря на то, что ее потери по итогам торгов были невелики, она почему-то чувствовала себя обманутой.

На негнущихся ногах она прошла к двери и спустилась на первый этаж, а затем завернула в небольшое кафе — выпить чашку чая и привести мысли в порядок.

Едва шагнув через порог, она увидела Гратина — мрачного, как туча, в самом дальнем углу и, предупредив официанта, пошла к нему.

— Привет, — проронила Кесси, опускаясь на стул напротив.

Гратин окинул ее тяжелым взглядом, но ответа она так и не дождалась.

Все так же молча они сидели, пока официант не принес заказ. И только потом, когда на столе перед Кесси оказалась чашка чая, она сделала глоток и тихонько попросила:

— Прекрати.

Гратин поднял бровь и посмотрел на нее.

— Я не делаю ничего.

Снова наступила тишина.

— Гратин… — начала Кесси осторожно. — Мне важно, чтобы ты понял меня.

Она сделала паузу, но поскольку Гратин ничего не ответил, продолжала:

— Я всю жизнь о нем мечтала.

— Я виж…

— Подожди, — Кесси облизнула губы. — Мне было лет пять, когда я узнала, что стану его супругой. И поначалу… Я не была рада. Но человек привыкает ко всему. И я стала думать, что, может быть, это хорошо? Я росла неказистой, никому не нужной уродиной среди десятков красивых, холеных девушек. Но у меня было то, чего не было ни у кого из них — моим женихом был Юрген Розенкрейцер, один из самых шикарных молодых людей в обозримых мирах. Можешь ли себе представить, даже Донна… Когда она узнала, она стала завидовать мне. А ведь мне не завидовал никто. Никто… Знаешь, как иногда хочется вызвать зависть хоть у кого-нибудь?..

— Знаю.

Кесси щелкнула пальцами.

— Это была мечта. Как в сказке. Он прилетит за мной на белом звездолете и увезет с собой. А потом… — Кесси зажмурилась и потерла висок, отгоняя подступившие к глазам слезы. — Он прилетел. И все.

Опять воцарилась тишина. Гратин молча смотрел в собственную чашку с кофе какое-то время, а потом поморщился и сделал глоток. Он собирался ответить после этого, но Кесси снова заговорила сама.

— Я была для него такой же неказистой бестолковой дурнушкой, как и для всех. Можешь себе представить? Можешь понять?

Гратин снова хотел ответить, но не успел.

— А теперь он влюбился в меня. Кажется, даже всерьез…

— Увидев один раз? — ядовито заметил Гратин.

Кесси пожала плечами.

— А сколько нужно раз?

Гратин побарабанил пальцами по столу.

— Понимаю я все, — буркнул он и сделал еще один большой глоток, опустошая чашку до дна. — Он, наверное, твой истинный, да?

— Нет! Не знаю. Не думаю. Я…

Гратин встал. Наклонился к Кесси и, двумя руками приподняв ее лицо, осторожно поцеловал в лоб.

— Счастья тебе.

Не говоря больше ни слова, он двинулся к выходу, а Кесси осталась сидеть, сжимая кулаки и силясь понять, что же делать, чтобы не утонуть в накатившей тоске.

Вечером Гратин не позвонил, и в каком-то смысле Кесси была этому рада — говорить с ним накануне встречи с Юргеном она не хотела.

Она без всякой охоты открыла шкаф, раздумывая, что надеть, и тут взгляд ее упал на старый черный балахон. Впервые за сегодняшний день Кесси улыбнулась — холодно и зло. Решительно сняв мантию с вешалки, она накинула ее на плечи и подошла к зеркалу. Смотрелось ничего, и потому Кесси подергала ворот туда-сюда, пытаясь вспомнить, как же он раньше лежал. Затем несколькими привычными движениями она заплела волосы в косу, обулась в первые попавшиеся ботинки и потопала к выходу.

Юрген ждал ее у подъезда — он был великолепен, как всегда, и уже вполне здоров.

Кесси не была уверена, но ей показалось, что при виде ее Юрген замер на секунду, но поскольку тот так ничего и не произнес, Кесси решила поинтересоваться:

— Как я выгляжу?

— Очень хорошо, — Юрген улыбнулся.

Кесси прокашлялась и окинула взглядом сверху саму себя.

Юрген молча отошел в сторону и открыл перед ней дверцу машины. Продолжая подозревать подвох, Кассандра забралась внутрь и села.

Юрген обошел машину с другой стороны и опустился на сиденье рядом.

— Ты не за рулем? — спросила Кесси с удивлением. Сколько она ни читала про Юргена, везде говорилось, что он не терпит, когда машину ведет кто-то другой. Впрочем, последний год у нее вообще было мало времени, чтобы читать…

Юрген усмехнулся.

— Всегда думала, что ты отличный пилот… — растерянно пробормотала Кесси.

— И я, — Юрген сидел, не отводя взгляда от ее глаз, — пока из-за меня не пострадал один человек.

Кесси поежилась. Под этим пристальным взглядом ей становилось неуютно.

— Куда мы едем? — полюбопытствовала она.

— В Лунар-Люкс. Ты бывала там?

Кесси покачала головой. Лунар-Люкс был дорогим рестораном — настолько дорогим, что проводить там деловые встречи было моветоном, а в свободное время она вообще в ресторанах не бывала.

— Не боишься, что я подпорчу тебе имидж? — спросила она ядовито.

— Что? — Юрген хлопнул глазами, будто на секунду прозрел.

— Ну, помнишь: «Кассандра Кинстон, ты никуда не пойдешь со мной, пока не будешь выглядеть как человек!» — передразнила она.

Юрген ничего не ответил, только опустил голову.

Он чувствовал, что должен что-то сказать. Что упускает тот, с таким трудом добытый шанс, но никак не мог подобрать слов. Только не мог наглядеться на черные глаза, которые пьянили его лучше любого бренди, и продолжал молчать.

Кесси ему не помогала — и не собиралась помогать. Поняв, что ответа от Юргена она не получит, Кинстон отвернулась к окну и уставилась на ночной город за стеклом. Теперь только Юрген начал потихоньку трезветь.

Он поймал руку Кесси в свою ладонь, поднес к губам и поцеловал.

Та вздрогнула и вытаращила глаза.

— Это что? — недоуменно осведомилась она.

— Мне всегда очень нравились твои руки, — проговорил Юрген, и Кесси вдруг невыносимо захотелось ударить его за эту ложь, но она только стиснула зубы и промолчала.

Юрген поцеловал тонкие пальцы еще раз. Затем ладонь. Двинулся выше, пока не наткнулся на черный поношенный рукав.

Кесси вдруг стало неуютно. Она выдернула руку и, пользуясь тем, что машина остановилась, поспешила выйти на асфальт.

Они прошли в помещение ресторана, выбрали столик и сели, но не изменилось ничего. Юрген проклинал себя. Еще сутки назад, когда он не знал, что перед ним Кассандра, он говорил с незнакомой дамой свободно, как с любой другой — а сейчас у него будто бы язык отнялся, он не мог вспомнить ни слова. Не мог даже предположить, о чем Кассандре может быть интересно поговорить.

Он молча помешивал ложечкой в тарелке томатный суп и будто бы ждал чего-то, но дождаться никак не мог.

— Ты моя супруга, — сказал он наконец. — Это так трудно представить…

— А уж мне-то как… — буркнула Кассандра. Она хотела добавить что-то еще, но не успела, потому что у Юргена зазвонил телефон. Тот покосился на аппарат и хотел было нажать отбой. Затем увидел на экране фото Клода и передумал.

— Извини, — пробормотал он и, выйдя из-за стола, подошел к окну. Провел кончиком пальца по экрану и прошипел: — Что?

— Господин Розенкрейцер? У вас все хорошо?

Юрген растерялся, но произнес:

— Вроде того.

— Вы уверены, что справитесь без меня?

— Что ты имеешь в виду?

У меня появился запасной план.

— Что? — Юрген оглянулся на столик, за которым сидела Кесси, и заметил, что официант выставляет очередную порцию напитков на стол. — Говори быстрее, Клод. Время идет.

— Сейчас леди Кинстон принесут комплимент — коктейль Дю-Солей.

— Ну… — Юрген, приглядевшись, даже смог разглядеть этот коктейль, голубой, в высоком стакане, он стоял у самых кончиков пальцев Кассандры.

— В нем сыворотка, которая ускоряет цикл.

— Что? — рявкнул Юрген, игнорируя то, что несколько ближайших посетителей посмотрело на него.

Кесси тем временем, ни на что не обращая внимания, придвинула к себе коктейль и приложила трубочку к губам.

— У вас будет около получаса, чтобы довести ее до ближайшей гостиницы. Затем у вашей супруги придет время зова и…

Дослушивать Юрген не стал. Моментально нажав сброс, метнулся к столу и, вырвав у Кассандры полупустой бокал, разбил о пол. Та изумленно посмотрела на него.

— Ты что?

— Ничего, — выдохнул Юрген и, наклонившись к ней, присмотрелся. Ничего. — Ты не чувствуешь ничего?

Кесси ничего не понимала. Она все так же недоуменно смотрела на супруга, когда тот отсчитал несколько купюр, бросил на стол и, взяв ее за запястье, потянул вверх.

— Пойдем. Я отвезу тебя домой.

— Юрген, но…

Юрген не дал ей договорить, без слов потащил к выходу и, запихнув в автомобиль, приказал ехать назад. Кесси обиделась. Всю дорогу домой она сидела скрючившись и смотрела в окно, хотя в какой-то момент ей уже и показалось было, что она смогла бы найти с Юргеном общий язык.

Несмотря на это, Юрген проводил ее до двери. Он уже видел первые признаки желания — затуманившееся глаза, пробегающий по губам язык, от которого с трудом мог владеть собой, когда дверь наконец захлопнулась.

Юрген сбежал по ступенькам вниз и, прислонившись боком к капоту, закурил.