Просто бывшие

ПЯТАЯ ГЛАВА

Мне нужно выпить.

Несколько напитков. Срочно.

Сон не был моим другом прошлой ночью — по целому ряду причин. Во-первых, я спала в своей детской спальне, во-вторых, из-за мыслей о том, что я делала с Гейджем в этой спальне после того, как он пробрался ко мне через окно в старших классах, а, в-третьих, из-за беспокойства о том, когда я увижу его в следующий раз.

В итоге виновником моей бессонницы стал Гейдж Перри.

Официантка пробирается через накрытые белыми скатертями столы, ведя меня с подарочным пакетом на буксир к Джею и Алеку. «У Клейтона» — это элитный ресторан с ужинами при свечах, коктейлями с креветками и дорогой винной картой. Заметив меня, мужчины отставляют свои напитки и крепко обнимают меня, а затем целуют в щеку.

Джей отодвигает мой стул, и я сажусь рядом с Алеком, который одет в костюм с приколотой к нему булавкой «Именинник», а его выделенные волосы убраны назад в пучок. Либо это был не ужин-сюрприз, либо Джей проболтался. Я предполагаю последнее. Нелегко хранить секреты от своего мужа.

Джей поправляет свой костюм, прежде чем откинуться в кресле, и бросает на меня задумчивый взгляд, указывая мне на бокал с красным вином.

— Тебе повезло, что вчера в больнице был сумасшедший дом. В противном случае, ты бы получила неплохой допрос.

— О чем ты говоришь? — спрашиваю я, оглядываясь в поисках нашего официанта.

— Есть ли причина, по которой ты сказала человеку, которого вчера зашивали, что ты моя любовница?

Вот дерьмо.

Конечно, Гейдж расспрашивал Джея о том, что я намекала на роман с ним.

— Что? — вклинился Алек, с юмором глядя на Джея. — Опять меняешь команду? Я думал, твои эксперименты закончились?

Я вздыхаю.

— Он приставал ко мне. Это была первая мысль, которая пришла в голову. Прости.

Алек сжимает мое плечо.

— О, дорогая, ты можешь использовать моего мужа в качестве оправдания в любой момент, когда это понадобится.

— Не-а. Не надо ее потчевать, милый, — говорит Джей, заставляя внимание Алека переключиться с мужа на меня. — Она лжет. — Его глаза цвета кофе устремлены на меня. — Это он, не так ли? Он вернулся.

Я глотаю, и киваю головой.

— К сожалению.

— К сожалению ли? — возражает он. — Ты не думаешь, что это может быть судьба? Я наблюдал за ним с тобой. Я видел вожделение, любовь. Он едва сводил с тебя глаза, и я уверен, что он хотел убить меня после того, как ты сказала ему, что мы спим вместе. Почему бы тебе не объяснить, почему ты сделала то, что сделала, и вы двое могли бы воссоединиться? Если ничего другого не остается, будьте друзьями.

— Он ненавидит меня до глубины души, — отвечаю я. — Я ничего не могу сказать или сделать, чтобы вернуть то, что у нас было.

— Стоп, стоп, — протягивает Алек, поднимая руки вверх. — Мне нужно, чтобы кто-нибудь ввёл меня в курс. Я здесь не в теме, а вы знаете, что мне всегда важно быть в центре событий.

Я познакомилась с Алеком во время нашей ординатуры в больнице после окончания школы медсестер. Мы мгновенно нашли общий язык. Джей был нашим лечащим врачом. Он и Алек познакомились однажды ночью после праздничной вечеринки и с тех пор были неразлучны. Когда стало известно, что они встречаются, Алека перевели в гериатрию, а Джей получил две недели моего молчаливого лечения за то, что отнял у меня лучшего друга по больнице.

Время, проведенное с ними, заставило меня снова поверить в любовь. Они не обращают внимания на ехидные замечания и грязные взгляды и неустанно любят друг друга. Джей — благоразумный. Алек — излишне драматичный. Они уравновешивают друг друга в мире, где это необходимо.

— Гейдж, — выдыхаю я. — Он вернулся в город.

— Гейдж? — вскрикнул Алек, заставив нескольких посетителей посмотреть на нас. — Тот самый Гейдж?

— Единственный и неповторимый.

— Черт возьми, милая. Для тебя все скоро усложнится. — Он ерзает на стуле, и эта сплетня будет значить для него больше, чем дорогой подарок на день рождения, который я купила. — А теперь тебе лучше рассказать мне все в деталях.

Он ничего не узнает, пока не придет официантка и не примет мой заказ на лимонный мартини.

— Разве это не сюрприз?

Резкий, знакомый и мужской голос испугал меня.

Мурашки пробегают по моей спине, когда я резко оборачиваюсь, чтобы встретиться взглядом с Гейджем. Он находится всего в нескольких футах от меня в тускло освещенном и узком коридоре, ведущем к туалетам, но кажется, что он нависает надо мной.

Я не реагирую сразу. Вместо этого я молча смотрю на него, блуждая глазами по его великолепной фигуре ростом метр восемьдесят три. То, что я ненавижу этого мужчину, не означает, что он не заставляет мои трусики мокнуть. Гейдж был и всегда будет самым привлекательным мужчиной, которого я когда-либо видела.

Я росла с ним, когда он ходил в баскетбольных майках и спортивных шортах. Эта нарядная версия может составить конкуренцию тому, как он выглядит в полицейской форме. По ночам я доставляла себе удовольствие, вспоминая, как желанно он в ней выглядел. Гейдж в черных джинсах и облегающей серой рубашке на пуговицах будет спонсировать сегодняшний оргазм.

— Продолжай трахать меня глазами, детка. Это приятно, знать, что я — это то, что ты больше не можешь иметь.

Его комментарий выбивает меня из транса трахания глазами, и я уверена, что для него это не сюрприз. Гейдж вернулся, и, похоже, у него появилось новое хобби — делать мою жизнь несчастной.

— Что ты здесь делаешь? — огрызаюсь я.

Он ухмыляется, проходя ближе к моему пространству.

— Наслаждаюсь ужином. Говорят, это место — лучшее для ужина. Согласно «Yelp», шанс получить секс после того, как ты уйдешь, делает это место пятизвездочным. Что ты здесь делаешь?

Мои руки в разочаровании опускаются на бедра.

— Ты преследуешь меня?

— Не льсти себе, детка. У меня свидание.

Это должно означать войну. Он привел сюда девушку на свидание, зная, что я их увижу.

Я молчу, делая успокаивающие вдохи. Его целью было пробудить во мне ревность. Этого не произойдет. Я легко заглушу эту ревность большим количеством мартини.

— Забавно, но ты никогда не упоминал о том, что придешь сюда, когда мы с Джеем говорили об этом вчера.

— Джей? Ты имеешь в виду мужчину, которого ты «трахаешь»? — Он использует свои пальцы, чтобы поставить воздушные кавычки вокруг последнего слова. — Я заметила его, когда вошёл. Твой мужчина, похоже, был занят кем-то другим. Если ты не увлекаешься гаремным дерьмом с мужьями, я скажу, что ты лжешь. Это теперь тоже твоя новая черта? Ты грязная лгунья?

— Не-а. Я не буду заниматься этим сегодня вечером. — Я выпила только одну рюмку. Такой разговор требует большего. — Наслаждайся своим свиданием.

Я собираюсь обойти его, но останавливаюсь, когда он хватает меня за локоть и толкает спиной к стене, подальше от света.

Его прохладное, мятное дыхание касается моих губ, когда он прижимается ко мне.

— Что? Тебе не нравится, когда тебя уличают во лжи? Почему ты хочешь, чтобы я думал, что ты спишь с другим мужчиной? — Его пальцы пробегают по моим бокам, и он останавливается у основания моих бедер, ухмыляясь.

Я смотрю вниз, дрожа, и издаю легкий стон.

Он сжимает мои бедра и впивается пальцами в меня.

— А теперь ответь на мой вопрос честно. Ты трахаешься с кем-нибудь? Даешь кому-нибудь еще свою сладкую киску сейчас, раз тебе больше не нужен мой член?

Я закрываю глаза, борясь с собой, чтобы не двигаться навстречу его прикосновениям, не упираться в его тело, чтобы почувствовать, что он возбужден так же, как и я. Его грудь поднимается и опускается, ударяясь о мою. Его рука поднимается вверх, двигаясь по нижнему изгибу моей груди, и я изо всех сил стараюсь не оттолкнуться от него.

— Это… — Я делаю паузу, чтобы перевести дыхание, мой голос ломается. — Это не твое дело.

Он мучительно дразнит меня, его палец проводит по моему соску, заставляя его напрячься.

— Это простой вопрос, Дайсон. Ты с кем-то трахаешься, или ты сказала это, чтобы заставить меня ревновать?

Дайсон.

Его старое прозвище для меня.

Внутренняя шутка, которую он завел на втором курсе в результате того, что я поставил ему огромный засос на шее. Он обвинил в этом пылесос, когда его мама спросила его.

Когда я слышу, как он меня так называет, у меня перехватывает дыхание от нахлынувших воспоминаний. Я не отталкиваю его, хотя должна была бы. Вместо этого я жажду его прикосновений и молча умоляю его о большем, когда мои губы слегка касаются его губ.

— Ты бы ревновал? — спрашиваю я.

Он ухмыляется.

— Ни в коем случае, детка.

Неловкий стон отчаяния прорывается во мне, когда его рука движется, и он отстраняется. Его ухмылка искривляется в угрожающую улыбку.

— Ты развлекайся. И я буду развлекаться.

Я поправляю платье и стараюсь контролировать дыхание.

— Не волнуйся, малыш. У меня полно развлечений. Просто спроси Деррика.

Черт возьми? Почему я снова лгу?

Это не обычная моя черта, и я понятия не имею, откуда она взялась.

— Ого. — Он делает еще один шаг назад, делая его более освещенным, и теперь смотрит на меня с отвращением, его руки подняты вверх, как будто он отталкивает меня на расстоянии.

Дальше я вижу только его спину, когда он уходит, качая головой. Мне требуется минута, чтобы прийти в себя, и когда я возвращаюсь к нашему столику, я осматриваю комнату в поисках его. Ничего.

Неужели он ушел?

Я бездумно ковыряюсь в своем ужине, когда его принесли, и слушаю, как Алек рассказывает о круизе по Карибам, в который они отправляются, чтобы отпраздновать годовщину свадьбы.

Только когда принесли десерт, я заметила его. В отличие от меня, он не соврал, что у него свидание. Хотя я вижу только ее голую спину и длинные клубнично-светлые локоны, я знаю, что это Фиби Джедсон. Знакомые лица — следствие жизни в маленьком городе.

Я сжимаю пальцами ножку своего бокала и смотрю на него, пока его глаза не встречаются с моими.

Я ненавижу тебя, говорю я.

Я рад, отвечает он.

Я бросаю на него самый грязный взгляд, на который способна, когда он наклоняет свой бокал в мою сторону.

Остаток десерта мы проводим в бесконечном контакте. Его внимание не обращено на Фиби, и я только киваю, чувствуя себя дерьмовым другом, бездумно слушая рассказы Алека о гериатрии. Я останавливаю официантку, когда она проходит мимо, и заказываю еще один напиток.

Через десять минут я заказываю еще один в качестве второго десерта.

Пьяная Лорен заглушит все мысли о том, как восхитительно выглядит Гейдж сегодня вечером.

Алек хватает мою руку и цепляет свою, удерживая меня от падения на каблуках и встречи с землей, пока мы выходим из ресторана к парковщику.

— Мы отвезем тебя домой.

Мои слова вылетают изо рта невнятно, когда я качаю головой.

— Это совсеееем не у тебя на пути, иииии это твой день рождения. Я вызову такси, хорошооо?

— Тогда мы подождем с тобой, пока оно приедет, — говорит мне Джей, обхватывая меня за плечи.

Боже, что бы я без них делала?

— Я могу отвезти ее домой.

Я вздрагиваю, и моя спина выпрямляется при звуке голоса Гейджа.

— Мне по пути.

Внимание Джея металось между Гейджем и мной, пока он, наконец, не остановил свое внимание на придурке из моего прошлого.

— Эй, чувак, я не хочу знать, почему ты здесь. — Его лицо наполняется защитой, давая Гейджу предупреждение не шутить со мной в их с Алеком присутствии.

Алек вмешивается.

— Мы благодарны за предложение, но я не позволю своей лучшей подруге ехать с каким-то незнакомцем. Я смотрел слишком много программ об убийствах, приятель.

Гейдж усмехается.

— Поверь мне, мы не незнакомцы.

Я теряю хватку Джея, когда он хлопает Алека по спине и жестом указывает на Гейджа.

— О… парень, — протягивает Алек. — Я думал, что хочу быть в курсе всех событий, но сейчас эта петля кажется чертовски серьезной.

Он хватает меня за плечи и притягивает меня к себе.

— Это и есть бывший?

— Безусловно, да — бормочу я, прежде чем выпрямиться. — Я возьму такси до дома. — Я спотыкаюсь, пытаясь вытащить свой телефон из клатча.

Гейдж подходит ко мне в то же время, когда Алек помогает мне.

— Позволь мне отвезти ее домой. Я обещаю, что позабочусь о ней.

Я фыркнула.

— В прошлый раз, когда мы катались, я была в наручниках, а ты пытался оставить меня в затруднительном положении.

— Неужели? — огрызается он.

Я открываю рот, чтобы продолжить нашу перепалку, но захлопываю его при виде Фиби, которая подходит к нему.

— Извини, мой макияж нуждался в серьезной коррекции, — комментирует она, убирая косметичку обратно в сумку и проводя рукой по его руке. Она останавливается на полпути, когда ее взгляд останавливается на мне. — Лорен… рада тебя видеть.

Нет, это не так.

Не поймите меня неправильно. Я не испытываю никакой неприязни к Фиби. Мы никогда не были близки в школе. И до сих пор не близки. Гейдж — одинокий мужчина, который, скорее всего, пригласил ее на свидание. Критиковать шлюх — не моя игра.

Гейдж игнорирует Фиби и обращает свое внимание на меня.

— Такси добирается сюда не менее пятнадцати минут и обойдется тебе в сотню долларов за проезд. Поскольку ты теперь бездомная, я сомневаюсь, что ты захочешь выбрасывать свои деньги на ветер.

— Я не бездомная, — возразила я.

— Правда? Ты вернулась в свою обугленную квартиру?

Все взгляды устремлены на меня, и я вдруг чувствую себя огромной пьяной занозой в заднице.

— Ладно, — говорю я со стоном. — Но я все еще ненавижу тебя.

— И это чувство все еще взаимно. — Проходит несколько секунд молчания, пока Гейдж указывает на парковщика, выпрыгивающего из огромного четырехдверного черного внедорожника.

— Это моя.

Гейдж открывает пассажирскую дверь, жестом показывая, чтобы я забралась внутрь, и Джей идет помочь мне, пока я его не остановила.

— Разве твоя спутница не должна сесть вперед? — спрашиваю я, более драматично, чем нужно. — Я уверена, что вы ужасно провели время.

— Сомневаюсь, что к концу вечера она будет так говорить, — отвечает Гейдж, подмигивая.

Я рычу, открывая заднюю дверь, и практически ныряю лицом в сиденье. Алек и Джей прощаются со мной в то же время, когда Фиби садится на пассажирское сиденье. Гейдж запрыгивает внутрь и бросает мне бутылку с водой. Я с трудом откручиваю крышку и глотаю воду, когда мне это удается.

Мы едем уже пять минут, когда Фиби прочищает горло.

— Пока это не стало странным, ответьте, между вами что-то происходит? Я не заинтересована в каком-то странном любовном треугольнике.

— Между нами абсолютно ничего не происходит, — промурлыкала я, взяв себя в руки и закончив без запинки. — Вы двое развлекайтесь. Черт, иди трахни его, если хочешь.

Но, на самом деле, не надо.

Я выпрыгну из движущегося транспорта, если они даже возьмутся за руки.

Гейдж фыркает и включает радио, вместо того чтобы ответить ей или развлечь меня. Я разваливаюсь на спине на просторном заднем сиденье и укладываю голову, прекрасно понимая, что утром я буду жалеть о том, что так много выпила и что согласилась на эту поездку.

— Полагаю, ты меня высадишь? — спрашивает Фиби, когда мы въезжаем в город.

— Наверное, это правильно, — отвечает он.

— Спасибо за ужин. — Она поворачивается на своем сиденье, чтобы посмотреть на меня, когда Гейдж паркуется на ее подъездной дорожке. — Хорошей ночи, Лорен.

Поскольку мои мысли в данный момент отложены, она уже вышла из пикапа к тому времени, когда я начала отвечать. Гейдж, как глупый гребаный джентльмен провожает ее до двери. А я, как гребаный сталкер, поднимаюсь на колени, чтобы понаблюдать за ними.

Они обнимаются.

Эх.

Он целует ее в щеку.

Заткните меня.

Я жду, что он поцелует ее в губы, но ничего не происходит.

Слава Богу.

Он не уходит, пока она не закрывает за собой дверь.

Тем временем я обшариваю пикап, пока он не вернулся. Там чисто. Никаких следов чего-либо интересного. Новые темные кожаные сиденья, плоский экран в приборной панели с бесчисленными музыкальными опциями, а на заднем сиденье достаточно места, чтобы моя пьяная задница чувствовала себя комфортно. Несмотря на неловкость, в машине уютнее, чем в такси.

Гейдж захлопывает дверь и выключает радио, прежде чем выехать задним ходом.

— Кстати, спасибо, что испортила мне свидание.

Он серьезно?

Я сажусь на заднем сиденье.

— Ты шутишь? Если ты забыл, это ты испортил мне вечер на работе и прервал день рождения моего друга. Если бы ты не решил быть Крипером Маккриперсоном и не появился там, где знал, что я буду, ты бы переспал, и мне не пришлось бы завтра испытывать сильное похмелье. — Я складываю руки на груди. — И, возможно, я бы переспала.

— С кем? С доктором, который женат на твоём друге… или был еще один фальшивый парень, которого я не видел? Возможно, он был воображаемым, как и другие вымышленные, к которым ты пыталась заставить меня ревновать.

— Да иди ты, к черту, — шиплю я.

— Был там. Больше не хочу. А теперь скажи, в какой приют для бездомных ты хочешь, чтобы я тебя подбросил?

Хотя он меня не видит, я бросаю на него взгляд.

— Отвези меня к моим родителям, пожалуйста и спасибо, или ты планируешь снова высадить меня в глуши ради дерьма и хихиканья?

— Я не собираюсь подвозить тебя к родителям, пока ты пьяна в стельку.

Я достаю свой телефон, чтобы написать маме и попросить ее не запирать дверь.

— Мне больше некуда идти, так что, похоже, ты подвезешь. Ты их знаешь. Они подадут заявление о пропаже, если я не вернусь домой. Люди в ресторане скажут, что я пошла домой с тобой, и твои коллеги на этот раз арестуют тебя. — Я улыбаюсь. — Если я окажусь мертвой, я буду только рада, если ты сядешь за это в тюрьму.

Он сворачивает на обочину, отчего я падаю назад на сиденье и вскидываю руки вверх.

— Господи Иисусе, опять началось.

Дверь распахивается. Он выскакивает и открывает заднюю дверь. Мой телефон выхватывают у меня из рук, прежде чем я открываю приложение с сообщениями. Как будто в этом нет ничего страшного, он запрыгивает обратно в машину и выезжает на дорогу, как будто не понимает, что значит вторжение в частную жизнь.

— Прошу прощения? Много грубости? — бормочу я, делая шаг к нему, но он останавливает меня.

— Как звали твоего друга на дне рождения? Твоего предполагаемого среднего мужа?

— Отвали, — рычу я.

— Интересное имя. Хотел бы я, чтобы мои родители были такими креативными. — Он щелкнул пальцами. — Алек, верно?

Я не отвечаю.

— Я расцениваю твое молчание как «Да, Гейдж, именно так». — Он начинает печатать на моем телефоне. — Все, что твои родители будут знать о сегодняшнем вечере, это то, что ты слишком устала, чтобы ехать домой, и ночуешь у них.

Это то, что я должна была сделать в первую очередь.

— С этим есть одна проблема. Где я должна, по-твоему, спать?

Он ничего не говорит.

— О нет, даже не думай об этом, Гейдж.

— Ты можешь занять чердак над гаражом.

— Ни хрена подобного. — Приют сейчас звучит довольно восхитительно. — Я не буду ночевать с тобой. Я не могу рисковать тем, что ты задушишь меня во сне.

— Откуда ты знаешь, что я не буду беспокоиться о том, что ты снова вобьешь кол в мое сердце? — Он оглянулся на меня. — Я буду спать в главном доме.

— Почему ты так хорошо ко мне относишься? Это что, такое «держи друзей близко, а врагов еще ближе»?

— Если честно, я понятия не имею.

— Ты понятия не имеешь, почему ты вежлив… или я твой враг?

— И то, и другое.

Воспоминания вязнут в моих мыслях, когда он заезжает в свой дом. Дом на ранчо не изменился. Мое внимание привлекает отдельно стоящий гараж с мансардой над ним, который был построен, когда Гейдж учился в средней школе. Отец разрешил ему жить там, когда ему исполнилось шестнадцать, и именно там мы проводили большую часть времени вместе.

Удивительно, но я не отталкиваю его, когда он помогает мне выйти из машины, и не бью его, когда он помогает мне подняться по лестнице.

В моей опьяненной голове крутятся бесконечные вопросы.

Почему он вернулся? Где он был?

Мы теперь чужие друг другу.

Я улавливаю его запах, когда мы входим в дом, и оглядываюсь, когда включается свет. Алкоголь подействовал на меня, и я молчу, двигаясь к дивану из моего прошлого. В этой комнате ничего не изменилось.

Гейдж двигается передо мной, когда я опускаюсь на диван, и протягивает руку.

— Твои ноги недостаточно функциональны, чтобы дойти до кровати?

Я отмахнулась от него.

— Ни при каких обстоятельствах я не буду спать на этой кровати. — Это место, где я потеряла девственность. — Я буду спать здесь.

Он опускает руку и делает шаг назад.

— Это диван.

Мне бросают одеяло и подушку, и я закрываю глаза, как только моя голова падает на подушку. Я притворяюсь спящей, слыша, как он передвигается по лофту, и мое дыхание вздрагивает, когда я чувствую его присутствие рядом со мной.

Я напрягаюсь, когда он проводит рукой по моей щеке.

— Почему ты сделала мне больно? — шепчет он. — Почему ты ушла?

Я молчу и надеюсь, что он не заметит мурашек, ползущих по моей коже, и слеза скатывается по моей щеке, когда он отходит. Свет выключается, и я погружаюсь в сон.