Просто работа

Глава 15

Дома из капсулы выползала буквально по частям. Механически проверила уровень питательных жидкостей, реагентов и прочего. Затем свернулась калачиком на брошенной на пол тряпке, начала уговаривать: «Не расклеивайся, ты почти здорова, у тебя все хорошо»… Я ведь даже не всю неделю отпахала, в начале шестого дня спрыгнула обратно. Но все равно — везде болит, тело ломит, в глазах песок. Ощущения «замечательные». Давно меня так откатом не накрывало.

Только через час доковыляла до ящика с разным полезным барахлом, вскрыла упаковку гигиенических салфеток и обтерлась. Потом механически натянула сменные трусы с майкой, дотащилась до угла. Там Петр в свое время поставил автомобильное кресло. Это когда «мерс» первый разбил и потом уже на менее понтовых машинах катался. Оставил на память. Типа — не гоняй пьяным, без колес останешься.

Кряхтя, угнездилась на теплой коже. Протянув руку, достала планшет. Слева маленькая стойка, там и лекарства, и мелочевка разная. И андроидный девайс на вечной подзарядке. Теперь открою программу, посмотрю, что в квартире происходит. Уборщицы всплывут через неделю, но мало ли.

Опа. Вот это новости. На кухне три опухшие от пьянки морды. В джинсах, футболках, у двоих по кобуре с пистолетом болтаются. Включу-ка я звук. Интересно, какого черта им надо и кто их сюда впустил.

Когда вам понадобится дома что-то для наблюдения монтировать, не жалейте денег. Потому что обычные камеры, даже крохотные — специалисты найдут. Их даже студенты-самоучки обнаружить могут. Лучше заплатить грамотным людям, те все сделают как надо. Например — у меня по верху кухонных шкафов не просто подсветка. Там — панорамная матрица, с которой изображение считывается и выдается «белым шумом». Типа — наводки от электричества. Ни один стандартный сканер такое не берет. Для этого нужно передовые технологии изучать. А для этого — покупать специализированные иностранные журналы, корпеть с переводом, разбираться с тонкостями настройки. Зато я теперь знаю, что отдел Лицензирования и Контроля на меня стойку сделал. И горит желанием лично пообщаться.

— Саш, ты вот скажи, какого хрена мы тут сидим? Приедет она, «наружка» стукнет и возьмем. Нет, в четырех стенах гнием и время теряем.

— Хочешь подполу лично объяснять, кто из вас двоих умный? Заткнись лучше. А то в самом деле в «наружку» сдвину, будешь в машине задницу морозить… До Алтая она не доехала. Через неделю всплывет, но может и раньше. Наверняка лежбище где-то в заводской зоне. В родной конторе появляется редко, через подставную фирму склад какой-нибудь арендовала и с медиками договорилась. Но если мы ее упустим, можешь забыть о повышении.

— Да ладно, что ты из нее монстра лепишь? Простая одинокая баба.

— Эта простая баба два года мимо всех проверок проскакала. Если бы не наколка из штатовской налоговой, так бы на себя бабло и гребла. Поэтому заткнись и не морщи мне нервы. Я утром за вас уже огреб и до сих пор хочу кому-нибудь в фанеру прописать как следует.

Занавес. Одно дело — если бы меня пытались раскрутить на всякие недоказанные эпизоды. Типа — и с командировками у тебя не все гладко. И с официальной работой. И в целом придется медосмотр пройти, проверить наличие посторонних встроенных предметов. Но когда твои заработки привязали с походами на Конфу и с полной детализацией выдали все банковские расклады… Сильно я Аннаргаймера обидела. Очень сильно. Он наябедничал кураторам, те отдали приказ и вся конторская шушара перетряхнула архивы. Как я не шифровалась — все же вычислили. Вот она, та самая финишная прямая.

Открыв бутылку воды из распечатанного палета, задумалась. По всему выходит, что выползать из тайной комнаты мне смысла нет. Повяжут. Да и не справлюсь я в амебообразном состоянии с тремя здоровыми мужиками.

Но даже если представить чудо. Грохну я их. Или обезврежу. Типа — рожу травмат, каждому резиновой пулей в лоб зашарашу и упакую в снятые с пояса наручники. Дальше что? Куда ехать? На тот самый пресловутый Алтай? Да я из города даже выползти не успею, как за мной кодла с мигалками помчится. Не, ребята. Здесь вариантов нет. Вообще.

И что остается? Лапки кверху?..

Допив воду, достала банку с витаминами, сыпанула горсть в рот, бездумно зажевала. Судя по всему, у меня в перспективе финальный аккорд. Когда ты пытаешься подгадить другим и как можно сильнее. За сколько я худо-бедно в чувство прийду? За сутки? Дряни всякой для этого у меня здесь на сто человек хватит. Медициной закинуться, гимнастикой позаниматься. Капсулу обработать. И назад. Уже без возможности вернуться. Неделя для поиска мертвого города у меня есть. Даже вроде идеи какие-то безумные скребутся на задворках сознания. Вот их и проверю. Повезет — найду хранителя. И заставлю спрятать Проклятый Грааль так, чтобы никто и никогда не смог его выцарапать. Не повезет — как превышу все сроки и стану орать от бесконечной боли, выхаркивая легкие — стволов у меня, как у бабки фантиков. Калибр такой, что от башки даже зубов не останется. Уйду насовсем в ничто. Но только тогда, когда сама решу. И ни одна паскуда на шею не сможет набросить рабский ошейник. Никогда. Ни здесь, ни на Конфе…

Выпала в Джунглях. Мерзкое место. Даже хуже Болота. Самое мое нелюбимое. В Пустыне я ползаю как беременная черепаха. Но ползаю. А здесь — вечная влажность, жара или холодные дожди. Под ногами чавкает, дорог нормальных нет. Все тропы прелой листвой и дерьмом засыпаны. Более-менее обжитый кусок — Город и полоска рядом с ним. Там очаг цивилизации. Деревни местные — больше половины напоминают свитые на деревьях гнезда. Потому что внизу шляется куча разнообразной дряни и старается за жопу укусить. Типа тех же муравьев.

Ладно. Сюда я ввалилась, жетон показывает точку возврата в пустыне. Если я правильно все в башке разложила, мне нужно добыть карту. Ту самую, первоначальную. Которую раньше на руки выдавали. Старая Кляча обмолвилась как-то, что Конфа не стала их уничтожать. Просто теперь в Городах появилось хранилище. Обычно — под мэрией или дворцом шаха. И спуститься туда сейчас могут только ходоки. Раньше местные умники вместо кладовых использовали, что-то умудрились сломать или даже пытались перепродать в качестве артефактов. Им в ответ изрядно прилетело и уже год, как в эти подвалы ходят только земляне. Аборигены при попытке войти упираются в прозрачную стену. Попытаешься штурмовать с разбегу — в кровавый фарш перемелет. Горцы на этом прилично влетели. Они рядом с картами ящики со златом-серебром сунули. Потом слезно умоляли вернуть. Треть отдали в качестве отступных. После чего ценник на большую часть товаров взлетел, и те же «туристы» стараются через посредников нужное брать. Не поймешь — кто в итоге крайним оказался…

Я перед тем, как с Моря уходила, интересную штуку придумала. Сначала перепугалась, когда результат на собственной шкуре ощутила. Но потом поигралась и теперь довольная, как слон. У меня ведь что в итоге оказалось самым ценным? Мешок с имуществом? Фиг-вам! Самое удобное и важное — «кошелек». Дырка в банковское хранилище. Я уже настолько обнаглела, что туда пихаю все тяжелое. Даже корзину с подарками от жаб утрамбовать умудрилась. Горловина расширяется, как пасть у местной анаконды. Если аккуратно и без резких движений — я даже сейф смогу просунуть. Не знаю, как обратно достану — но сам принцип. И если я столь полезный предмет порву или у меня его отберут — буду как без рук.

Поэтому я представила, что у меня внизу, под трусами, еще одна складочка. Такая — личная, почти интимная. Мироздание подарило любимой девочке искривление пространства. И я туда «кошелечек» и пристроила. Руку правильно сунешь — вот мои сокровища. Достала — а нет ничего. И не было. Перед зеркалом покрутилась, попробовала в разных позах — работает. И не видно ее постороннему. Поэтому я тут же разгрузилась, чтобы налегке топать. Оставила на поясе только пару двухствольных револьверов и один из «свинорезов». Подумав, рюкзак все же не стала убирать. Он без поклажи ничего не весит. А у всех на глазах закупленное в трусы пихать — народ неправильно оценит. Пояс. В нем кармашек, где чуть мелочи. И все. Я готова ускориться. До раскаленного песка еще надо будет местный суглинок помесить. Благо — не так далеко от границы вывалилась. Часов за шесть должна до места добраться. Деревня староверов местных будет, там пожевать возьму. Ну и дальше на восток, до ближайшей туманной стены. Там вроде «якорь» болтался, но я крюк сделаю. И уже на месте буду личную карту искать, эксперименты ставить.

Вдоль серого марева тянулась дорога. Хотя называть ее так пафосно смысла не имеет. Наезженная телегами колея. С отметинами протекторов по влажной грязи. Я успела хмыкнуть: «богато живут, заразы», как из кустов поднялись фигуры в зеленом камуфляже. С ружьями в руках. Слева, справа. Судя по шероху листвы за спиной — и там братцы-кролики нарисовались. А я еще удивлялась, что это меня так внимательно один из деревенских уродов разглядывает. Скорее всего — стукнул в надежде на вознаграждение. Понять бы еще, на кого именно напоролась. Потому что — грузовики у местных богатеев имеются. Не так много, в основном у караванщиков. Но чтобы группу быстрого реагирования транспортом перебросить — это сильно. Снимаю шляпу.

— Миссис Хазарова, должен признать, вы оказались на удивление бодрой особой.

Знакомая скотина. Ковыляет слева, опирается на дорогую трость. Странно, вроде бы я не сильно его покалечила. Стопы и колени. Мелочи жизни, можо сказать.

— Господин Аннаргаймер. Не скажу, что очень рада вас видеть, но все равно — добрый день. Чего хромаете? Ножки болят?

— Немного. Обещают через месяц привести в порядок… Надеюсь, вы не будете дергаться и хвататься за оружие? Здесь много парней, чьи друзья отправились на кладбище после нашей последней встречи. Многие хотят поквитаться.

— Да ладно, не дура. Постараюсь в этот раз быть паинькой.

Револьверы у меня забрали, рюкзак сняли. Всю прощупали буквально до миллиметра. Но без сексуального подтекста. Головорезы беспокоились исключительно об личной безопасности. Амулетов на мне нет, «Одежда праведника» рядом с кошелечком. Поэтому не нашли. Ну и «свинорез» в ножнах следом за огнестрелом изъяли. После чего высокий бритый налысо детина осторожно палочкой поддел цепочку и вытащил из-под ворота рубашки жетон.

— Ты бы поосторожнее грабками шевелил, дядя. Шарахнет — костей не соберешь.

Да, чужакам самое сокровенное у ходока лучше не трогать. Чревато.

Не обратив на мои слова никакого внимания, боевик кратко бросил Аннаргаймеру:

— Пустыня.

— Спасибо, Дэнни. Итак. Вы не представляете, милочка, на какие расходы мне пришлось пойти, чтобы все это организовать. Люди по всем биомам. Засады у «якорей». Стационарные посты вдоль границ. Грузовики, из-за которых чуть не передрались с большей частью местных толстосумов. Мощные артефакты телепортации. Каждый обошелся в десять тысяч золотом, а мы вынуждены были задействовать четыре штуки, чтобы гарантированно перекрыть округу. Можно подумать, я наличные печатаю дома, в подвале.

— Разве не так? Зеленые бумажки рисуете — краска не успевает просохнуть.

— Дома — да. Здесь же приходится маной расплачиваться и потрохами. Зверье же еще надо найти… Шесть отрядов месяц уже надрываются, зарабатывая на содержание присланной армии… Сколько людей погибло — меня до сих оторопь берет… Вы обходитесь слишком дорого. Слишком… И при этом — шляетесь с какими-то глупыми пукалками.

Какой-то он излишне вежливый, «выкает». Может — от еле сдерживаемого бешенства?

— На мели, господин Аннаргаймер. Вашими стараниями, кстати говоря. Заплати мне Дженни в первый раз — и все было бы отлично. И я была даже согласна на сто миллионов дома, чтобы уйти на покой и не рисковать сдохнуть в местной канаве. Но кое-кто мне снова подгадил… Кто бы это мог быть, парни? — посмотрела вокруг и усмехнулась. Народ весь настороженный, каждое движение ловит. Крикни неожиданно «бу!» — начнут стрелять. — Так вот, это все лирика. Но я хочу вас напоследок порадовать, мистер криволапка… Ценник за нужную вам вещь вырос в два раза. Двести миллионов, как с куста. И торга не будет.

Подойдя поближе, хитрожопый кукловод долго меня задумчиво разглядывал немигающими глазами, затем приказал:

— Обыскать еще раз. Разденьте догола сначала. Мне не нравится столь спокойное поведение.

Мдя. Язык мой — враг мой. Вздохнув, стала медленно с себя стягивать рубаху, за ней все остальное. Потом стояла, бездумно разглядывала, как ветер теребит листву вдоль дороги.

— Чисто.

— Хорошо. Выдайте ей что-нибудь из наших запасов. Вдруг какие-нибудь амулеты вшила в одежду или еще чего придумала. Она — на редкость паскудная баба.

— За «паскудную» еще полтинник добавлю, — довольно оскалилась, получив кипу пятнистого барахла.

Урод с палочкой удивленно поморщился, разглядывая россыпь отметин на коже:

— Говорят, на вас как на собаке все заживает.

— Учи матчасть, Дэнни. Когда на ходоке дырки не зарастают, наступает пора думать о пенсии. Хотя, тебе это вряд ли грозит. Тебя заставят бегать по местным джунглям, пока не сдохнешь…

Да, во мне не видели женщину. Не видели боевую подругу. Я была мясом. Крайне опасной тварью, которую необходимо держать на привязи. Правда, были нюансы. Впереди — граница между биомами. А там веревка может сыграть дурную штуку. Человек вывалится с другой стороны с ускорением и хлоп — башку оторвало напрочь. Были прецеденты, когда любители горного восхождения в связке пытались прогуливаться. Но рядом со мной человек сорок, вооруженных до зубов. Чтобы их всех голыми руками забодать — надо быть не чемпионом кунг-фу. Надо быть вообще не пойми кем.

— Значит, Пустыня. Что ты там забыла?

— Двести пятьдесят миллионов, господин Аннаргаймер. Цент в цент. До последней монетки… Потому что у меня есть жирная наколка. И я собираюсь ее проверить.

— Считаешь, я тебе снова поверю? — Отлично, клиент начал проявлять интерес, снова вернулся к панибратскому общению. Он начальник — я дурак. Точнее — дура.

— А вы мне никогда и не верили. Это я, глупая Маша, уши развесила и каждому уроду в галстуке внимаю… В «Толстяка Али» можете гулять все вместе, либо каждый по отдельности. Но я вам шепну первую часть головоломки. И начинается она с «Чаровницы»… Интересно?

Задумался. Нет, он меня подозревает во всем, чем можно. Но у него абсолютно прагматичный склад ума. И он даже в безумных действиях серийного маньяка будет пытаться просчитать систему.

— Череп. Там висит череп… А ты ходила к Морю. И даже прибила там Цаплю между делом.

— Зараза пыталась меня отпихнуть от лакомого куска. Жемчуг штука хорошая, но слишком хлопотная. Поэтому ради больших денег и единственного рывка любая из «Отвязных Сук» воткнет железку в спину… Да, вы правы. Нам надо в «Чаровницу». Там, на месте, я смогу добыть ключ, который ведет к запертым дверям.

— Ключ от сокровищницы?

— От храма. Где стоит тот самый Проклятый Грааль.

— Врешь.

Само собой — вру. Вот только здесь возникает интересная дилемма. Во что именно ты хочешь верить? Ведь именно меня выбрали как лучшего проводника на всей Конфе. Самого удачливого, упертого и способного взять холодный след в любой ситуации. И если я продолжаю торговаться — кто знает, может в самом деле у меня есть товар, за который не жалко выплатить чемодан нарезанной бумаги. Ведь потом в любом случае можно зайти еще разок в гости и раскулачить.

— Как хотите. Верите или нет — но мне нужно туда, — показываю пальцем на туманную стену. — Сначала будет Болото. С него на Лес. И оттуда уже в Пустыню. При должном старании за трое суток управимся. Очень удачно в этот раз все углы биомов сходятся. Не придется каждый из конца в конец пробегать.

— Соммерс! Что у нас с артефактами?

Не хочет дядя вышагивать. У него пока еще лапки болят.

— Только два заряжены как следует. Сможем перебросить максимум троих бойцов. Стационарные «арочки» в Городе.

— Проклятье… Дэнни. Ты — старший. Я возьму с собой две тройки, заберу одну машину. Вы — остальным отрядом пойдете по названному маршруту. В Песчаном Городе встретимся. Головой отвечаешь за пленницу. Сквозь границу проходите, как учили. Сначала авангард, затем вы. Одновременно. Транспортировать по местности связанной, под постоянным контролем. Ее вещи мы доставим на место встречи самостоятельно. Вдруг там что-то полезное найдем.

Ничему ты в жизни не учишься, господин кукловод. Но мне так даже лучше.

— Так точно…

Когда меня аккуратно, но жестко взяли под руки наемники с обоих сторон, я обернулась и на прощание пригрозила:

— Двести пятьдесят, слышал? Если твои ухорезы меня в дороге вздумают обижать, я еще полтинник сверху наброшу.

— Я вас услышал, миссис Хазарова.

Надо же, вежливый какой.

— Ну и не надейся, что я буду торговаться. Считай, я уже почти в руках держу долбанную хреновину. Поэтому козыри — у меня… Но если вздумаешь опять всю малину обгадить или деньги зажать, то я воткну тебе палку в то самое место, которым думаешь. И хорошенько там пошурую… Мальчики, я по этим диким местам уже три года бегаю. Правила повторить? Проходим одновременно, придерживая снаряжение. Никаких веревок, шестов и прочей глупости. Почувствуете небольшое сопротивление, будто в бассейне на глубине два метра гуляете. Глаза не закрывать — перед вами будет виден свет с другой стороны. Постарайтесь не заблудиться. Авангарду — сразу на Болоте рассредоточиться и взять под прицел возможные опасные направления. А это: проходы в тростнике, скопление кустов и высокие деревья. На кроне могут быть мелкие летающие монстры, которые атакуют любую лакомую цель, как только увидят ее… Все готовы? Тогда первая группа — пошла…

Хорошо вас дрессировали. «Слушай ходока — он глупого не скажет». А я кто? Хитроумная зараза, не первый день по местным тропам гуляющая. Так что — все строго по инструкции. Которую я не подписывала.

Ладно, мальчики. Пока вы там рядом с болотной жижей будете меня выискивать и обратно в зелень джунглей ломиться, я двину направо. Бодро перебирая лапками. Продавливаясь сквозь нарастающее сопротивление. Но сегодня вроде чуть легче получается. Или это у меня адреналин из ушей хлещет? Все, вон нужные мутные картинки показались, выходим. Здравствуйте, горы. Мне до захода солнца позарез нужно до одного человека доскакать. И потом еще дырку найти, куда спрятаться.

Огляделась, шустро поковырялась в изрядно обедневших запасах. Пояс — пойдет, они почти все у меня одинаковые. Мелочи туда отсыплю. Жаль, почти вся медь закончилась, только крупные монеты остались. Подумав, подцепила последний «свинорез» и еще пару стволов. В этот раз — шестизарядки. Тяжеловаты, но у меня настроение боевое, так и хочется кому-нибудь прострелить башку.

Все. Я готова.

Охотник точно не ожидал меня увидеть. Сидел на крылечке, пускал замысловатые кольца из трубки с длинным чубуком. Вылитый Гэндальф русского разлива.

— Вечер добрый.

— И тебе легкой дороги… Говорят, ты погибла, когда в мэрии портал разметало.

— Не, выжила. Хотя в спину мне прилично свинца напихали. Еле ползала потом… Кстати, что там с доминой? Не сильно это идиоты с ружьями порезвились?

— Отстроили, долго ли. Посадили под замок дядьку, который на полу «Сойки» в собственном дерьме и моче ползал. Заставили подписать официальные бумаги. Ну и буквально за пару недель в порядок все привели. Хотя остатки черепичной крыши по всей округе собирали, да. Кусок даже на рынок неподалеку забросило.

— Можно войти?

Старик подумал, затем похлопал шершавой ладонью по ступеньке рядом с собой.

Пристроившись, посмотрела на темнеющее небо и не стала зря время терять.

— Скажи, Серафим, как найти мастера личин? Мне бы рожу чуть поправить. Можно даже не навсегда. Слишком приметной стала, каждая зараза норовит сталью в пузо потыкать.

— Армине уже наверняка спит. Рано ложится. Но и рано встает. Тебе надо к ней на рассвете, пока постоянные клиенты не пришли.

— Торгует?

— Травница. Остальное — для хороших знакомых и редко.

— Сколько за работу возьмет? У меня не так много денег осталось, поиздержалась в дороге.

— С чужаком и за сотню разговаривать не станет. Тебе может и скинет чуть-чуть. Я когда-то к ней сватался. Не срослось, но отношения хорошие остались. С охоты им дичину подбрасываю. Зимой мне отвары дает, когда спину прихватывает. Младшего сына ее разным хитростям учил. Он теперь сам уже промыслом живет.

Посмотрела на старика, спросила:

— Почему ты хочешь мне помочь? Я же проклята, от меня все ходоки отвернулись.

— Дуры они, что еще скажешь… Ты против нелюди выступаешь, кто на нашей крови и местных богатствах жирует. Рядом с тобой плечом к плечу встать уже сил не хватит. Но если не поддержу — себя уважать перестану. Поэтому пойдем в дом. Поужинаем и ложиться будем. Завтра вставать рано.

Поднялась, кивнула с благодарностью:

— Спасибо, Серафим. Похоже, ты не только внешний вид у нас перенял. Еще доброе сердце и крепкое слово… Должна буду.

В лавку утром мы пришли, когда звезды не успели погаснуть. Возраст хозяйки определить не возьмусь, но в прошлом была красавицей. Даже сейчас — очень даже, не смотря морщинки у глаз и потемневшую от солнца кожу на лице. Прическа — монументальная башня с кучей заколок и блестящих цепочек. На груди — богатое монисто. Исключительно золотые монеты, ни одной серебряной. Сразу видно — не глупая девочка по руке гадать пытается. Здесь — профессионал, уважающий себя и с ценником за услуги, количеством нулей отрезающим любую шелупонь еще на подходе к дому.

— Утро светлое, Армине. Клиента тебе привел.

Лекарка с интересом посмотрела на меня, затем на Серафима. Потом порылась в куче сваленных бумаг на углу прилавка и добыла листочек. Развернула, разгладила натруженными руками. Сравнила мою рожу с изображенной в поисковом прескрипте, усмехнулась:

— Конечно, как иначе. Правда, я не помню, чтобы ей было назначено.

— Я тебе привел, — нахмурился старик. Но Армине отмахнулась от бывшего ухажера:

— Слышала, не глухая… Милочка, чем платить будешь? Злато-серебро мне не интересно, его хватает с избытком.

Что бы ей такое подарить? У меня почти ничего и не осталось. Добыла из пространственной складки «кармашек», сунула туда нос. Так. Придется корзину сначала достать, доступ к остальному почти перегородила.

Пока я шарила рукой, стараясь нащупать что-нибудь полезное, старуха принюхивалась к запахам из выставленной плетенной тары.

— Оригинально. Разное мне предлагали, но, чтобы такое… Знаешь, мне нравится. Все отдашь? Или что-то на выбор?

— Прошу прощения, — я замерла, пытаясь осознать услышанное. — Не, если надо — я с радостью все вам подарю. Это мне в дорогу Пожиратели собрали. Мы там на острове неплохо отпраздновали, вот и нагребли с ближайших деревьев и кустов.

— Пожиратели? Люди моря, зубастые и с кургузым хвостом?

— Да.

— Пировали? С тобой?.. Позволь я все же уточню. Ты с ними вместе угощалась, а не они тебя на палку подвесили и над костром жарили?

Точно так же в мою сторону консьерж Тьерри смотрел. Видимо, жабастики умудрились заработать определенную репутацию.

— Ну, я им там чуть намечтала разного. Пальмы. Песочек. Ягодки. Рыба на отмелях… Чаек зря придумала. Дурные птицы, постоянно обгадить норовят.

— Ага… И потом еще подумала — одной природной дырки маловато будет, не слепить ли вторую. Для вещей.

Наклонившись, тихо прошептала на ухо:

— Бегать по бездорожью много приходится. Боюсь любимую сумочку потерять. Вот и сподобилась.

Захохотав, знахарка погрозила мне свернутой в трубочку бумажкой и ткнула в корзину:

— Старый друг. Надеюсь, у тебя еще остались силы, не все на молодых вертихвосток по кабакам растратил. Будь добр, поставь подарок вон в тот угол. А я пока прикину, чем именно смогу помочь столь интересному клиенту.

Через полчаса на меня из зеркала смотрела бомжиха. Грязная, патлатая, с истеричной гримасой на перекошенном лице и толстыми обветренными губами.

— Личина продержится пару дней, не больше. Сама понимаешь — для качественной работы надо с полмесяца готовиться. А у тебя вряд ли столько времени есть.

— Мне хватит, уважаемая Армине.

— И еще. Рядом с магическими сильными источниками лучше не болтаться без надобности. Сползет наведенный морок.

— Порталами лучше не пользоваться?

— Да, их лучше тоже избегать.

— А граница между биомами?

— Это не страшно. Пустота между клочками миров никак на магию не действует. Но вот любые сильные артефакты или эликсиры вернут прежний облик.

— Запомнила. Еще раз спасибо.

По всему выходит, что мне надо под видом торговки до хранилища добраться. В нем маска разрушится. Там весь подвал — один огромный артефакт, переполненный маной.

Ничего. Прорвемся.

Стражник с тоской посмотрел на медленно заходящее солнце и поморщился: вопли торговки терзали уши, а наподдать древком копья нельзя. Рядом шляется куча богатых господ, им подобного рода «развлечение» не нравится. Будь один — уже бы угомонил, без церемоний.

— Дорогой, хороший, купииииии пирожки! Только что испекла!

В какой харчевне эти самые пирожки украла, лучше не спрашивать. Кто поверит, что уличная попрошайка с утра у печи стояла. Разве что — из-за угла подсматривала, когда пекарь отвлечется.

— Пшла вон…

— Э, что ты такой злой? Я тебя чем-то обидела? И куда мне идти, у меня товара полный лоток! Муж бить станет, если без вина приду! А оно — денег стоит. И зеленщик, скотина, в долг больше не дает… Хочешь — ты у меня купишь, а я тебя в уголочке приголублю, касатик?

Представив, сколько после подобного развлечения будет стоить поход к лекарю, стражник зло сплюнул и еще раз прошипел сквозь зубы:

— Проваливай, или старшего позову! Он мигом тебе плетей пропишет!

— Ой, какие мы страшные… Ну, мое дело — предложить… Комууууу пирожкиииии!

Развернувшись, навьюченный железом мужик прогулялся до конца колоннады, затем вернулся на прежнее место. Торговки больше не было видно. Наверное, нашла идиота, впарила выпечку…

Лоток с пирогами оставила на верхушке башни. Вход в подземелье местные умники постарались замаскировать с изрядной долей идиотии. Винтовая лестница, вокруг которой выстроена внешняя башня, где наверх идут другие ступени. То есть ты сначала поднимаешься внутри колонны наверх, там подходишь к центральной дыре и спускаешься вниз. На минус пятый этаж. Ну и для того, чтобы посторонние зря не тилипались, рядом с аркой бестолкового попугая с копьем воткнули. Еле от него избавилась. За что отдельное спасибо Армине. Прекрасную харю прилепила. Большая часть горожан Песчаного Города старалась держаться от побирушки подальше.

Добравшись до хранилища, подошла к слабо мерцающему пологу. Все. Дальше дороги аборигенам нет. Проверив припрятанные под дерюгой револьверы, вздохнула и сделала шаг в неизвестность.