Просто работа

Глава 4

Ждали меня. Я это нутром учуяла. Просто специально подбила переход к моменту, когда уже серьезно стемнело. А для Городов с их вечными вечерними моросящими дождями погода получилась как на заказ — абсолютно мерзопакостной.

Шаг вперед и вправо. Провал за спиной исчезает, я приседаю я гуськом начинаю пятиться, втыкаясь в итоге в холодный камень. Казалось бы — в одежде, мешок между мной и «якорем» — а ощущение вечного холода и пустоты буквально вымораживает. Значит — все правильно. На месте, в нужной точке и готова к действиям. Поэтому раскорячившись замираю и слушаю, прикрыв глаза. Один из старых друзей мне как-то сказал: «У тебя чутье как у крысы — столь же тонкое и с вечным подозрением». Именно так. Умная, хитрая, осторожная и в меру расчетливая. Разве что товарками не жертвую, чтобы еду проверить. Хотя — с этой недоработкой надо будет позаниматься. Исправить. Пустив вперед на минное поле ту же британскую стерву.

Есть. Как минимум двое спереди и чуть правее. Один шевельнулся, зашуршав мусором. Второй от волнения начал дышать активнее. Будь я вся в делах-заботах и стремилась бы побыстрее с площади умотать в ближайшую гостиницу — черта с два бы обратила внимание. Мало ли какую гадость ветер между рядов гоняет. Но сейчас, когда нервы словно оголенные провода, для меня каждый звук несет критически важную информацию. И чуйка вопит: подруга, мы под ударом! Это по твою душу!

Осталось разыграть последнюю вводную сцену перед тем, как музы заткнутся под грохотом орудий. И для этого нужно спровоцировать засаду, заставить раскрыть карты. Ведь одно дело — подозревать. Совсем другое, когда меня начнут убивать. Разница — крохотная, но критически важная для будущих разборок с другими проводниками. Когда выживу… Не «если», а «когда». В подобных ситуациях сомневаться нельзя. Надо — бить. Чем и займусь.

Прикрыла рукой лицо как можно плотнее и дернула за веревочку. У меня на голове плотная двухслойная соломенная шляпа. Такие любят крестьяне в джунглях носить — от дождя и солнца защищает. Меня же спрячет от рукотворного солнца, взорвавшегося над головой. Не поленилась, устроила фейерверк. Помните, что рассказывала про две «арочки» рядом? Терпеть магические штуки не могут, если их пытаются в кучу собрать, как единое целое. Поэтому две горошинки для горняцких ламп, примотанные на края прищепки. В самой прищепке — «лапки» развести в стороны и перемычку между ними. На вставленную палочку — веревочку. Все это — в металлическую подставку из-под свечи. Примотать и на шляпу взгромоздить. За веревочку дерг — стопор вылетает, прищепка закрывается, с хлопком сжимая горошинки. Те от столь беспардонного отношения взрываются, высвобождая накопленную ману в ярчайшей белоснежной вспышке. Мою многострадальную голову защищает подставка и шляпа. А глаза засевших в засаде мерзавцев получают неожиданный «привет». Я же на ощупь сдвигаюсь за каменный «якорь». Он теперь — моя частичная защита от возможных неприятностей. Я даже на брюхо легла, чтобы максимально высоту силуэта занизить. Мне только шальную пулю не хватает схватить на радостях. Нет, среди подобранных на болоте амулетов нашелся «полог невинности», который я на остатки наличных зарядила. И от одного попадания «арочка» меня прикроет. Но если в бедную и несчастную Машу начнут шарашить из всех стволов — дырок насверлят запросто. И я сомневаюсь, что обойдутся исключительно арбалетами. Это аборигены предпочитают зря не шиковать и деньги на дорогущий огнестрел не тратят. Земляне радости цивилизации давно распробовали и при любой возможности скупают громыхалки, почти не обращая внимание на ценники. Поэтому — жабой плоской лежим и не отсвечиваем. Только так.

Моя выходка не понравилась встречающим. Они-то думали, что хорошо устроились. Площадка с «якорем» расположена в подобие ниши — позади меня четырехметровый каменный забор полукругом. Все ларьки и крытые столы — спереди. Позиция как в тире. Разве что пиво не подают. За деревяшками, как за баррикадами и засели бедолаги, кто в голос матерился после взрыва. Думали, что меня безопасно отщелкают, теперь же получилось, что я где-то в непроглядной темноте. В глазах прыгают солнечный зайчики и слева надрывается Араб, мешая русские разговорные и корявые английские идиоматические выражения. А вишенкой на торте — у кого-то нервы сдали от неожиданности и в мою сторону влупили заготовленными заклятьями.

Воздух перед «якорем» просто загудел от возмущения. У меня чуть уши в трубочку не свернулись, настолько серьезно над головой шарахнуло ответным ударом. Не скажу, чем именно меня пытались попотчевать, но явно к парализующим добавили пару-тройку убойных конструкций. Скорее всего, Дженни постаралась, закупая необходимое. Только вот проконтролировать не смогла слаженность атаки. И то, что вся кодла ахнула полным арсеналом спасло мою несчастную жопу.

«Якорь» — эта штука серьезная. Каменные столбы вообще ничего не боятся. В них можно из пулемета или пушки в упор шарашить — даже сколов на орнаментах не получите. Есть байка местная, что один из королей после того, как взобрался на трон, решил такую палку сковырнуть. Потому как не хотел, чтобы каждый желающий рядом с замком из провала вывалиться мог. Сколько золота очередной повелитель болотных кочек вбухал — история умалчивает, но свергли его свои же за разбазаривание казны. «Якорь» в процессе развлечений взрывали, кислотой поливали, веревками дергали и пытались подкопаться, чтобы свалить. Все тщетно. Мало того, если по нему магией шандарахнуть от души, то он чем-то вроде полупрозрачного щита прикрывается и отражает или рассеивает большую часть запущенной гадости. Поэтому я за столбиком секунд пятнадцать не могла вздохнуть-выдохнуть, но потраченные на амулеты деньги народ пожег почем зря. Да, было очень неприятно, но не смертельно. Хотя стой я на месте, как из портала вывалилась — то сто процентов, что дала бы дуба. Перестарались господа «туристы», от всего сердца вломили. От души.

Распустив завязки шляпы, крутанула и пустила ее «колесом» в сторону. Пока та катилась, позвякивая остатками подставки под свечу, судорожно пыталась вдохнуть поглубже. Приложило меня все же знатно. Поэтому первые пару выстрелов прошляпила. Но когда следом загрохотали по всей округе, то попыталась за камнем сжаться и превратиться в тонкий газетный лист. Очень уж неприятно рикошеты над головой визжали. И крики «не стрелять» только еще больше народ подстегивали. Им показалось, что они что-то увидели или услышали. И вроде как даже попали. Поэтому судорожно опустошали барабаны револьверов и магазины купленных в лавках винтовок. Гремело — будь здоров. Наверняка весь Город проснулся, мы же практически в самом центре развлекаемся. Но главное — я теперь получила тот самый желанный повод, о котором мечтала. И теперь уже моя очередь повеселиться. Главное, не суетиться. Согласно намеченного плана. И первым ответным шагом с моей стороны — частично обезопасить фланги. Куда я и отработаю из карманной гаубицы, по недоразумению именуемой «ручное оружие с четырьмя каморами центрального боя». Значит, пусть мой дракоша поплачет вот туда, где пару вспышек заметила, справа. И затем, с другой стороны, в груду бочек или чего-то похожего. Очень уж там куча смахивает на оборудованный дзот.

Первый выстрел разметал черное пятно прилавка, багровой вспышкой окатив человеческую фигуру. Бедолага заорал, вспыхнув разом, словно соломенное чучело. От него в сторону центра импровизированных баррикад метнулись три тени. Да, рядом край стены, которая ограждает площадку с установленным «якорем». Поэтому можно или продираться через другой ряд в следующий проход, или на рефлексах в главную толпу драпать.

Второй выстрел меня оглушил еще раз. Наверное, «слезы дракона» вызвали детонацию навешанных на стрелке амулетов. Может быть, даже не на одном. Потому что бомбануло, словно в груду бочек фугас прилетел. Получилось, как в кино — плиты подо мной подпрыгнули, я снова приземлилась на брюхо и больно прикусила язык. Ребра вроде не пострадали — спасибо заранее поддетому кожаному доспеху. У кузнеца из всей брони только это нашлось. Над головой с треском пролетели доски, обрывки парусины и тележное колесо. В темноте вопли перекрыл дикий визг. Так орут люди, кто сразу не умер, но здоровье утратил и даже выпитые «лечилки» не помогают. Но почему-то кажется, что эликсиры народ не трогал. Явно не ожидали, что вместо стремительного захвата нарвутся на полноценный войсковой бой. Это я подозревала и нажралась всего, что в аптечке завалялось. «Пассажиры» и группа силового прикрытия наверняка решили сэкономить, ведь без того серьезно потратились. Поэтому как минимум один разлетелся мелкими клочками по всей округе, а второй завывает и зовет маму. Жаль, не Араб, не его голос. Но ничего, я ведь только начала всем сестрам серьги раздавать. Теперь на очереди те, кто якобы со мной одной крови и одного пола — женского. Почему-то я подозреваю, что это на данный момент наиболее опасные противники. И они не подкачали: быстро сориентировались и начали давить ответным огнем, пытаясь нащупать меня за «якорем». Хорошо вас, сволочей, в чужих службах тренируют. Того и гляди, мне на лбу третий глаз организуют.

Пули долбили по камню, высекая багровые искры. Я же прищурилась и попыталась взять на мушку первую цель. Черт, аж до рези в глазах слепит. Все же ночное зрение не всегда в плюс. Но пару мишеней для себя определила. Вдох-выдох, правая нога чуть согнута, вторая вытянута. Не знаю, насколько это правильно по армейским наставлениям, но мне так удобнее всего из длинноствольного работать. Привыкла. Теперь главное — к плечу приклад покрепче прижать, калибр все же чудовищный у подаренной громыхалки.

Жахнуло, лягнуло меня от души. Зато успела заметить, как одно черное пятно просто смело с занятой позиции. Есть, минус один точно. Рычаг на себя, в сторону вылетела вонючая гильза. Вдох, полувыдох, прижать приклад и еще разок. Прямо в центр ярко-красного «цветка». Туда, где второй стрелок. Бабах! И его прикончили — точно левая рука закувыркалась в сторону. Даже заорать бывший владелец не успел. Теперь мне заныкаться обратно, за камушек. И переждать ответную истерику.

В этот раз народ лупил точно по центру. Вспышки моих выстрелов не заметить было невозможно. Вот и гремели, спешно перезаряжаясь. В ушах звенело, я прикрыла лицо ладонями и ждала, пока шабаш закончится. Ну не бездонные же у них карманы! О том, что кто-то попытается с боков обойти — даже не задумывалась. По бокам сейчас пожары разгораются. Дождик чуть позже огонь потушит, но пока кровавые всполохи выше ближайших крыш. Если у меня нервы крепкие — я на фоне огня любого срисую и грохну сразу же.

— Я пуст! — слева «пассажир» орет. Да, придурок, кричи громче. В кино все так делают. Но главное — я успеваю чуть-чуть довернуть, отметив один размытый контур в мешанине теней. Похоже, бедолаге кто-то магазин передает или просто патроны россыпью. Вот в благодетеля и наподдала. Через секунду прикинула упреждение и еще парочку раз в «опустевшего». Он у нас персона очень важная, его сберечь надо. Поэтому не удивлюсь, если защитными «арочками» обвешан с ног до головы. Поэтому насчет однократного попадания не уверена. Не факт, то поможет.

Опустевшую железную коробку долой, на ее место вторую. Похожий на кусок кочерги рычаг на себя и обратно. Все, у меня снова пять толстых маслянистых патронов готовы к использованию. И звенящий от ненависти голос из темноты:

— Ты что творишь, сука! Клиентов трогать нельзя!

Ха, Дженни прорезалась. И вот честное слово, этот вопль для меня как бальзам на душу. Значит — я все правильно делаю. Значит, я вашу кодлу серьезно прорядила. Но еще для меня хорошо — я примерно направление смогла засечь. И туда из револьвера шандарахнула исключительно из вредности. Есть у меня подозрение, что рядом с главнокомандующим засады кто-то из помощников должен быть. Хотя бы еще одна стерва из САС. Или новообращенная еврейка. Те, кто успел опыта поднабраться и глотки кромсает в Конфе не раздумывая. Самые опасные, самые хитрые, самые прошаренные. С доработанной напильником чуйкой. Выжившие в первые, самые сложные дни.

Огненный шар лопнул, осветив округу багровой вспышкой. Я успела подняться, упереться в «якорь» для надежности и отработала из штуцера всех, кто не успел спрятаться. Четыре выстрела, окончательно онемевший бок и снова темнота кругом. Правда, не совсем кромешная — еще один разгорающийся пожар и голубое мерцающее пятно между рядами. Похоже, кто-то светильник из сумки выронил. Теперь мне надо срочно решать, как дальше войной заниматься. Потому что по общим прикидкам, я человек шесть или даже семь уже заминусовала. Судя по тому, как в самом начале грохотало, уроды решили все провернуть без лишних глаз. Наемников я не заметила. Конечно, их могли и по краю площади посадить в оцеплении. Но почему-то я не уверена, что вообще местных стали привлекать. Сдуру кто из «пассажиров» ляпнет о начатой охоте на проводника — и разбегутся аборигены быстрее, чем успеешь фразу закончить. Поэтому — против меня четверо или даже трое активных игроков осталось. И как мне теперь из ловушки выбираться? Сидеть тут смысла нет — власти рано или поздно заставят стражников проверить, что за бардак в Городе приезжие устроили. Поэтому надо ставить точку и валить. Пока жалкие остатки засады меня не привалили.

Магазин с единственным не использованным патроном в поясную сумку, последний полный на его место. Ползком бесшумно влево, до самой стеночки. И вдоль нее осторожно вперед. Непонятную баррикаду почти разметало, но ближний ко мне кусок стоит, накренившись. Он тень обеспечивает и вроде щель там есть, в которую смогу протиснуться. А это значит — я с фланга зайду. Или даже лучше с тыла. И проверю — как дела обстоят? Кто там еще спрятался и выцеливает меня бедную и несчастную. Синячина на плече наверняка уже есть, но пока без переломов обошлась. И потреплю, если надо будет. Еще пять раз лягающую железку в руках побаюкаю. Мне главное — чтобы в спину не шмальнули. Подлечиться потом успею.

Стерва горбоносая меня все же подловила. Интересно, кто ее готовил. Сидела, слившись в одно целое с поставленной на попа бочкой. Услышала меня и выстрелила на шорох, падая в развороте. Хорошо еще, что не в голову метила, а в грудь. И держала револьвер, не дробовик или еще какую крупнокалиберную заразу. Поэтому меня будто бревном приложили, заставив покачнуться. Я в ответ дважды выстрелила, первый раз попав в живот, второй раз в голову. Все, отвоевалась дамочка. Когда у тебя от башки нижняя челюсть осталась, особо не постреляешь. И в туловище дыра, которую никакими эликсирами не залечить. Мне же придется грудину латать, дышу через раз. И мой «полог» накрылся, честно отработав напоследок. Теперь я совершенно без какой-либо защиты.

Осмотрела место побоища, посчитала целые тела и куски, разлетевшиеся по округе. Получается — восемь. Почти отлично. Но где еще двое? Прислонилась к ближайшему столбу, который держал косую деревянную крышу над прилавком, прислушалась. Да, подвывают сбоку. Не от боли — от страха. Еле слышно, но все равно, направление можно засечь. И голос какой знакомый! Бальзамом на сердце.

К Арабу прокралась на мягких лапах. Он забился под стол, поближе к плетеным корзинам, куда днем мусор и барахло разное сваливают. Эти местные «мусорные баки» на ночь никто домой или на склад даже не забирает. Воняет от них дико. И чтобы туда залезть, надо от страха совсем голову потерять. Тебе надо было пригнувшись мотать как можно дальше. Желательно — между соседними рядами, зигзагом. А ты сидишь, утырок, в револьвер дрожащими руками вцепился и рыдаешь от страха.

— Араб, мудак ты долбанный! Даже не пробуй дернуться. Я тебя грохну сразу же…

Застыл, словно соляной столб, только глазами косит в мою сторону. Серый весь, почти весь загар растерял с перепуга.

— Где остальные, а? Куда других подевал?

— Ты! Ты всех убила, сумасшедшая! Мы с тобой просто поговорить хотели! А ты!..

— Всех? Не звизди. Где Дженни? Я ее не вижу.

— За подмогой побежала!.. Бросила меня, стерва!.. Вы все — стервы! На всю голову отмороженные!..

Все. Значит — минус восемь, ублюдок здесь и самая хитрожопая умотала. Ладно. Надо и мне пятки смазывать.

Подходить не стала. Защита — она разная бывает. Где-то может рикошет дать. Где-то выпущенную стрелу или пулю пытается обратно в стрелка перенаправить. Поэтому как стояла в пятнадцати шагах, так и бабахнула разок. И как знала — вокруг Араба полыхнуло голубой завесой, рассыпавшейся на дымные клубы. Да, богато живет блатной гаденыш, серьезно закупился. Но против «ночной прохлады» надо не один амулет таскать, а с десяток. Потому что вторым выстрелом я мерзкую рожу разметала на кусочки. И, пригнувшись, побежала вправо. Если бы Дженни пыталась мимо меня проскочить, я бы ее заметила. Так или иначе. Значит — она ко второму выходу направилась. Вряд ли в мелкие проулки пытается ускакать. Там запросто телегами могут проходы перекрыть. Ночью самые бедные и нахальные имущество туда сгребают. Чтобы утром снова на ближайшем углу начать торговать. А вот улица широкая, это как раз возможность покинуть поле боя с максимальной скоростью. Поэтому — мне ее там надо попытаться перехватить. Хотя бы попытаться.

Не ошиблась. Мелькнула вдалеке высокая спортивная фигурка. Не будь у меня выпитых эликсиров, не заметила бы. Попробую достать, хотя дистанция уже запредельная. Как раз тут деревянная балка поперечная к опорному столбу приколочена, на нее горшки с цветами подвешивают или еще какую рассаду. Я же поверх ствол положу, попробую дыхание сдержать. Дыши медленно, размеренно. Дыши, Маша. Ты сможешь. Я в тебя верю.

Выстрел! Дженни от удара повело, она споткнулась и грудью ударилась о стену ближайшего дома. Но устояла на ногах, хотя и было видно, что правая рука повисла как плеть. И ствол уронила, звякнул о камни. Да, если бы я просто следом поскакала — то меня бы встретили в ближайшем закоулке. Ладно. Надо поставить точку. Рычаг на себя, гильза долой, цель наблюдаю! Огонь!…

Боек сухо щелкнул, и я запоздало сообразила, что весь магазин уже высадила. И последний патрон у меня в сумке валяется. Два на еврейку, два на Араба и последний — в плечо хитрожопой стерве, которая уже бочком-бочком и свалилась в ближайшую дыру. Твою мать! Ну как я могла так облажаться!.. Называется — самая хитромудрая с разбегу в собственное дерьмо влетела!.. Вот ведь…

В сердцах сплюнув, буквой «зю» метнулась к трупам. У меня от силы минут пять. И потом уже придется самой драпать на полной скорости. Не по северной улице, куда вражина улизнула. Нет, по южной, противоположной. Еще желательно следы за собой максимально зачистить. Потому что полиция здесь мозгами особо не блещет, но лучше, чтобы про меня никто даже догадаться не смог.

Подохнет ли Дженни? Не факт. Скорее всего, она сейчас бредет и «лечилки» одну за другой в себя забрасывает. Боль и кровопотерю задавит, в каком-нибудь подготовленном логове пару дней отлежится и вернется на тропу войны. Поэтому мне надо не просто бодро конечностями шевелить. Мне надо успеть в нужную точку умотать в кратчайшие сроки. И там уже готовиться к возвращению домой. Более чем уверена, что стерва не успокоится. Для нее теперь это наверняка будет личное. Значит — нам придется еще разок друг другу матку на изнанку вывернуть. Выживет одна. Или сдохнем обе.

Все наличные с «пассажиров» сгребла в кошель, не считая. «Эллочки» в заплечный мешок. Больше полусотни разнокалиберных пузырьков. Даже не знаю, что там, потом разбираться стану. Напоследок все артефакты свалила в кучу и шикарный инкрустированный золотом пояс поверх. У него на пряжке изумруд красивый. Вот над ним на веревочке последний слонобойный патрон подвесила на веревочке. К которой другую протянула и подожгла. Себе из всего богатства подобрала только дробовик и десять зарядов к нему. Абсолютно простая и дубовая штука. Явно кто-то из «верблюдов» себе такое купил. Дамы, кто через границу для перевозки болтается, стараются не извращаться и оружие берут максимально надежное. Без привязки к хозяину, без амулетной защиты и других глупостей. В случае, если монстры напали, кто-то из подруг может твоим стволом воспользоваться, если уж совсем все плохо пойдет. Точно так же пару «домашних» пистолетов. Два ствола у каждого вертикально, попасть можно на пяти шагах с гарантией. Дальше уже как повезет. Но мне хватит. Остальное барахло трогать не стала, рванула с низкого старта.

Я успела пробежать где-то метров триста, хрипя, словно загнанная лошадь. И тут за спиной громыхнуло. Отлично, все правильно рассчитала. Правда, когда тяжелая воздушная волна меня догнала и придала дополнительное ускорение, я решилась оглянуться. Ма-моч-ка!.. Говорили знающие люди — не пытайтесь артефакты между собой смешивать. А я в кучу накидала все, что богатенькие туристы накупили. Вот оно и сдетонировало. Наверное, властям придется не только весь рынок заново отстраивать, но и склады с домами по периметру ремонтировать. Надеюсь, «якорь» уцелел. Будет обидно, если я окажусь первой Машей, сумевшей его сколупнуть.

Ходу. Теперь мне точно лучше с городской стражей не пересекаться. Убить не убьют, но в подвал засунут обязательно. И подождут, когда время визы прибытия закончится и начну под себя кровью гадить. Могут еще в клетке на площади выставить на общее обозрение. Пару дур таким образом казнили в назидание другим. Потому что какой второй закон? Не трогай аборигенов. И их имущество тоже лучше не трогать. Не любят это местные. Совсем-совсем не любят…

Отлеживалась до рассвета в знакомом месте. Старенькая дама-размадама держит салон предсказателей. Две младшие сестры руками водят и для собственного удовольствия дурман-траву курят, старшая для серьезных людей — притон. Где можно в карты переброситься, вина попить, с нужными людьми языками потрепаться. Ну и комнаты для вип-клиентов. Никаких девочек, что вы. Исключительно если кому надо здоровье подлечить и отлежаться. Доктор прикормленный с алхимиком есть, поэтому с нужной химией проблем никогда не бывает. Туда и завалилась.

— Мадам Корина. Не найдется ли у вас для усталого путника крыши над головой, горячей воды помыться и сытного завтрака на утро?

Старуха посмотрела на мою перепачканную грязью рожу, затем оценила общий пощипанный вид и с доброй улыбкой назвала цену:

— Пять золотых позволят вам прекрасно провести время.

Мымра старая. В самые паршивые времена за такое просили одну монету. Видимо, решила нажиться на чужих проблемах. Молча достала из кошелька запрошенное, аккуратно выложила на прилавок. Вряд ли бабка в курсе, что там в центре Города происходит. Скорее всего, исключительно из вредности решила срубить денег «по легкому». Но зато я уверена в одном — меня в самом деле не сдадут и не потревожат как минимум до обеда. И одежду в порядок приведут.

— Номер три. Бертруда вас проводит.

Поклонилась, подцепила мешок и двинула следом за карлицей. Еще одна причуда у сестер — на улицах подбирают калек и увечных, пристраивают на службу. Дают кров, стол, защиту. И более верных слуг вы нигде больше не найдете. Держат язык на замке, за чужаками присматривают, информацией не торгуют. Ценят, как хозяйки к ним относятся.

Сидя голой на серой простыне поверх твердого тюфяка, вывалила перед собой добычу и сортировала. Значит, у меня суммарно девяносто две монеты золотом и почти две сотни серебра. Медью — полтинник наскребается. Богато «туристы» живут, почти никто с мелочью не связывается. И это — после того, как они наверняка по лавкам проскакали и скупили «эллочки» с амулетами и громобоем. Жирные ублюдки. Может, если меня по итогам вне закона объявят, мне на них только и охотиться? Ради таких заработков любым собирателям маны приходится все лето по буеракам на карачках ползать. И еще на группу наличные делить.

Кстати, с деньгами вообще интересно. С Земли сюда ничего не попадает. Кроме бренного тела. Мало того, даже хитрые импланты и все прочее остается у впавшего в кому хозяина. Яйцеголовые считают, что по Конфе бродят наши отражения. То, как мы себя представляем в глазах других людей. Поэтому зачастую и внешний вид меняется.

Одежда по прибытию — обычно какие-нибудь драные тряпки. Надо постараться, чтобы приличное раздобыть. Вот если во второй раз проваливаешься, тогда на тебе барахло, в котором обратно на Землю шагала. Иногда в качестве подарка в кармане какая-нибудь мелкая «арочка». Типа «огонька», чтобы ночью дорогу осветить. Или слабой «лечилки». Или еще чего-нибудь ценой в пару медных монет. Любое оружие, которое на себя напялил перед вторым порталом — на тебе же, как и любимые сапоги с наличными. Где-то в междумирье твой аватар с накопленным барахлом подвисает в ожидании, когда через месяц-другой снова в гости заявишься.

Еще забавно, что продавцы тебе за собранный лут расплачиваются монетами разной национальности. Если ты русский — рубли получишь. Если американец — доллары. Британцам — фунты не выдают, евриками радуют. Ну и редкие китайцы юанями в карманах звенят. Как и японцы, корейцы и почти все азиаты, кто рядом с древней империей живет. Потом уже эта наличность потихоньку между ходоками мигрирует и в разных карманах оседает. Аборигены данной проблемой не интересуются. Монета золотая? Все, вопросов нет. Где отчеканили, почему вместо королевских морд на одной из сторон «Государственный банк России» — кого интересует? Нас — нет. Нам — пофиг.

Спрашивается, а как тогда богатые туристы умудряются сразу с кучей денег оказаться? А их в банк ведут в ближайшем Городе. Там у земных властей с местными все в рамках взаимных договоренностей. Мы скупаем эликсиры тоннами, в ответ подготовленные команды головорезов мочат монстров и любую магически полезную дрянь по округе с корнем выдирают. Сдают со скидкой. За три года на все возрастающем потоке добытого дерьма многие серьезные местные семьи успели приличное состояние сколотить. Вот и открыли кредитные линии правильным людям. У кого за плечами толпа желающих оплатить любые расходы бумажками. То, что попавшие на Конфу обычно на месте за подобные хотелки уже кровью или жизнями башляют — проблемы нищих. Ради этого и нанимают. Сплошной круговорот «мяса» в природе. Вломился на Конфу, тварь зубастую прибил, потроха продал. Скупил на вырученное зелья, шагнул домой, там сбросил. Кому хорошо? Всем хорошо. Про погибших проводников давно забыли. Да и редко они в последнее время лично морды полируют и клыки выдирают. Уже больше года как в основном «пассажиров» таскают. А те — обученные, натренированные, крепкие телом и морально подготовленные к преодолению любых преград. Имея уже накопленный капитал, сразу стараются что-то серьезное из оружия к рукам прибрать. И как результат — охота удачно проходит, выхлоп по сбору маны и клыков со шкурами выше, заработки зашкаливают. И так по спирали, по нарастающей. На чужих костях.

В банк успела зайти. Я не в центральных ошиваюсь, в мелких обычно держу заначки. Предпочитаю те, где филиалов побольше и в разных злачных местах народ готов полезные услуги оказывать. Ну и перед визитом перышки почистила. Вся модная, красивая, в легкой накидке с капюшоном и барахлишком на продажу. Часть мадам Корине слила, часть клерку в модной жилетке. Да, ценник на мелочевку у них паршивый, но зато вопросов не задают и ко мне никакие ниточки не протянутся. Ну и в ячейку самое полезное сгрузила. Через ростовщиков перевод на двадцатку серебром оформила. Пойдет по цепочке, в итоге мне на счет дома тысяч пятьдесят вечнозелеными капнет. Можно будет затихариться и отлежаться без лишних проблем.

Заодно еще «кармашек» купила. Раньше все руки не доходили. Полезная штука. Два кошелька. Один в банке лежит, под замком. Другой у тебя на поясе. Руку в него сунула, из второго монетки достала. Чужак вздумает пошарить — без пальцев останется. Очень удобно. Тяжесть личную с собой таскать нет необходимости. И деньги не потеряешь в случае проблем. Главное, не прокутить сдуру. От такого никакие артефакты не помогут.

Поскребла затылок, спросила:

— Уважаемый господин, а нет у вас разового «дырокола» на продажу? Дам двойную цену.

Портальная «арка». Позволяет открыть проход на нужный «якорь» без лишних приседаний. Достаточно редкая штука, но мало ли. Ни в какой монастырь идти не придется. И перед стражниками мелькать, кто от властей подобного рода транспорт обеспечивает. Да, выложить придется не серебряную монету, а две-три или даже больше. Зато я прямо отсюда до гор скакну. И там уже залягу на дно перед финальным рывком домой. Мне с предгорий возвращаться в этот раз.

— Боюсь, у меня такого нет, не пользуюсь, да-с… Но если подождете, я спрошу у господина управляющего. Он любит разные диковинки собирать.

У толстяка в модном галстуке нужная вещь в коллекции оказалась. Правда, он долго сомневался, стоит ли жертвовать любимой игрушкой, но когда я молча протянула ему золотую монету, сдался. Поэтому я еще раз проверила, что все необходимое со мной, вежливо попрощалась и умотала из Болотного Города от греха подальше.