Псевдоисторик Суворов и загадки Второй мировой войны

Глава 23 УЧЕНИК ПО ФАМИЛИИ БУНИЧ

Успех книги Суворова-Резуна был большим и породил соблазн написать что-либо на ту же тему. Российский литератор Бунич этому соблазну уступил — и написал книгу «Операция «Гроза» или ошибка в третьем знаке».

Поскольку аргументов в пользу теории нападения Сталина на Европу пока что обнаружено не было, Буничу — как и псевдоисторику Суворову — пришлось прибегать к подлогам. И, надо заметить, подлогам столь же невежественным и бестолковым, как и подлоги Суворова-Резуна.

Начнем с того, что безграмотность его прямо лезет в глаза уже на обложке: в названии перед союзом или должна стоять запятая, а слово ошибка следует начинать с прописной: «Операция «Гроза», или Ошибка в третьем знаке».

Но о всех безграмотностях нашего соотечественника, бывшего библиотечного работника, а ныне книгоиздателя Бунича писать стыдно и скучно. Я хочу коснуться сути того, о чем он пишет.

Бунич идет дальше своего предшественника. Много дальше. Бунич приписывает стремление к захвату мира не только Сталину, но и русским царям:

«Казалось бы, чего еще не хватало огромной империи для полного счастья и вечного процветания? Все было в наличии, но нет! Имперская амбиция, романтизированная, сформированная и завещанная Петром Великим, заставляла, порой даже подспудно и бессознательно, хватать и присоединять к огромной империи все, что, выражаясь бытовым языком, «плохо лежит». Только неудача в русско-японской войне (а реванш был уже назначен на 1923 год — ведь не для Финского залива строились линейные крейсера!) предотвратила присоединение к империи Маньчжурии и Кореи. Медленно, но с завидной постоянностью движутся на юг среднеазиатские и кавказская границы. Русский генеральный штаб и его разведка погрязли в интригах и запутались в «сетях шпионажа» на Балканах и Ближнем Востоке, разжигая восстания на просторах Оттоманской империи, науськивая сербов на австрийцев, болгар на сербов, греков на болгар, запутываясь в собственных комбинациях, разжигая тлеющие угли мирового конфликта».

Итак, всюду и во всем виноваты русские.

Они разожгли мировой конфликт — Первую мировую войну. А завоевать мир завещал им Петр Великий.

Теперь разберемся.

Так называемое «Завещание Петра Первого» — это циркулирующая на Западе фальшивка. В рейгановские времена американский журнал «Тайм» от 15 января 1979 года цитировал «Завещание» следующим образом:

«Обоснуйтесь как можно ближе к Константинополю и Индии. Тот, кто правит там, будет подлинным владыкой мира. Поэтому возбуждайте постоянные войны не только в Турции, но и в Персии… Используйте упадок Персии, чтобы проникнуть к Персидскому заливу, восстановите, если возможно, древнюю торговлю с Левантом, продвигайтесь вплоть до Индии, этого амбара мира. Достигнув этих мест, вы более не будете нуждаться в золоте Англии».

На этом журнал «Тайм» цитирование прекращает — и по понятным причинам: дальше в тексте «Завещания» содержатся явные нелепости. Его автор не был знаком с фактами, которые хорошо знал любой русский — и тем более Петр I. Кроме того, в «Завещании» русские войска именуются «азиатскими ордами», чего русский царь писать ну никак не мог.

Да откуда это «Завещание»?.. Ослиные уши его сочинителя видны в том, что православные подданные Турции и Венгрии именуются в тексте «схизматиками» — так их именовали только в католических странах. В одной из них, Франции, завещание и было опубликовано — в 1836 году, Ф. Гайардом, в книге «Мемуары шевалье д'Эона». Согласно этим «мемуарам», Шевалье д'Эон был послан в качестве секретного агента в Россию, где якобы и выкрал завещание.

Д'Эон действительно бывал в России. Достоверно также известно и то, что д'Эон занимался кражами: во время дипломатических переговоров в Лондоне он украл портфель заместителя английского министра иностранных дел Роберта Вуда. Позднее шустрый француз даже пытался шантажировать своего короля, узнав об «Оленьем парке», где Людовик XV содержал гарем из девиц, мечтавших таким путем сделать себе карьеру. Людовик уступил шантажу — но потом отомстил столь издевательски-изящно, что это вошло в историю. Шевалье получал право на пенсию только при условии ношения им женского платья. Избавила д'Эона от этого унизительного условия, да и самой пенсии, только революция 1789 года.

«Завещание», якобы выкраденное д'Эоном, при его жизни не появлялось. В 1812-м Наполеон вторгся в Россию; этому факту требовалось какое-нибудь приятное для французов оправдание, и потому в 1812 году в книге Ш. Лезюра, имеющей весьма грозное название «Возрастание русского могущества со времени его возникновения и до начала XIX века», появился первый пересказ «Завещания Петра Великого». В 1836-м текст «Завещания» был впервые опубликован; во время последующих публикаций он понемногу увеличивался в объеме. К примеру, кто-то для пущей убедительности проставил даты написания отдельных пунктов.

Активно переиздавали завещание во Франции и во время Крымской войны. Однако после поражения во франко-прусской войны во Франции усилилась тяга к франко-русскому сближению, и с тех пор об этой фальшивке в Париже предпочитают не вспоминать.

Снова вытаскивали его на свет Божий только трижды, ведомством Геббельса в 1941-м, в США при Рейгане и в России при Буниче. При Гитлере и Рейгане «Завещание» цитировалось избирательно; Бунич же благоразумно не цитирует ни строчки.

Разобравшись с завещанием, по которому Россия якобы устроила Первую мировую войну, перейдем к утверждению Бунича: «Только неудача в русско-японской войне (а реванш был уже назначен на 1923 год — ведь не для Финского залива строились линейные крейсера!) предотвратила присоединение к империи Маньчжурии и Кореи».

Что же, Бунич попросту не знает истории русского флота. Объясним ему: линейные крейсера строились не для Финского залива, поскольку их строили в Черном море как ответ на программу создания боевых кораблей в Турции.

«По получении сведений, что Турция тоже жаждет обзавестись дредноутами, линейные корабли стали строить и на Черном море. Предполагалось создать три линкора типа «Императрица Мария». Поскольку скорость этих линкоров была невелика, вдобавок к ним начали сооружать линейные крейсера, головной из которых получил название «Измаил» (Моделист-конструктор. 1995. № 5),

Бунич, читайте журналы для детей — «Моделист-конструктор», к примеру. Узнаете про основные вехи истории русского флота.

«Имперские амбиции сшибаются, потрясая мир невиданными доселе войнами. Хотя никаких конкретных претензий друг к другу европейские страны, в сущности, не имеют, но сараевский выстрел, (запятая здесь у Бунича. — А. П.) порождает целую серию надменных безоговорочных ультиматумов, и вместе с тем целую серию необратимых процессов, ведущих европейскую цивилизацию к катастрофе».

Этими строчками Бунич выказал незнание причин, по которым была развязана Первая мировая, и ее зачинщиков.

Колчак на допросе сообщил, что сразу после поражения России в русско-японской войне 1904–1905 годов Германия стала готовиться к войне с Россией. Начало ее планировалось на 1915 год. Когда в России узнали о германских приготовлениях, то решили тоже готовиться к войне, хотя поначалу противодействие этому в высших эшелонах власти было очень сильным. Достаточно вооружиться Россия могла лишь к 1917 году. Сараевский выстрел и нетерпение Австро-Венгрии выступить против Сербии сорвали запланированную

основательную подготовку немцев; если бы не это — мир теперь мог выглядеть иначе.

Несомненно, Первую мировую войну развязали Австро-Венгрия и Германия, а никак не Россия.

Но Бунич смело переписывает историю:

«… рухнула Германия, Вдвойне обидно, ибо немецкие войска стояли на Западе в ста милях от Парижа, а на Востоке — в ста милях от Петербурга, оккупируя огромные пространства Европейской России и добрую половину Франции. Но жестокая удавка английской блокады перехватила горло».

Новое открытие: это Англия блокадой Германии выиграла Первую мировую войну. Раньше считалось, что блокада была неэффективной, поскольку Германия снабжалась через нейтральные страны. Во время войны каждый датчанин обрел вдруг просто невиданный аппетит: он стал потреблять 750 килограммов масла в неделю; каждый швед в то время фантастически поглощал 80 тонн масла в неделю…

На самом деле Германию сломили четыре года боевых действий стран Антанты — и особенно героизм Франции, принявшей на себя основной удар и нашедшей в себе силы после предательства большевиков перейти в наступление.

Но Бунич так не считает.

Все сделала Англия.

Это объяснимо: свою книгу Бунич писал для публикации в Англии. И потому он поет вдохновенную оду туманному Альбиону:

«Зато уцелела Английская империя, и не только уцелела, но, на первый взгляд, стала еще более мощной, присовокупив к себе отобранные у немцев и турок обширные колониальные владения. Дикая зависть, быстро переросшая в страшную ненависть, подавила все прежние чувство со стороны пострадавших держав».

Англия приняла много меньшее участие в Первой мировой, чем Россия и Франция, но для льстеца Бунича это не помеха («о, мудрейший из мудрейших, сияющее солнце, пресветлый падишах»):

«Фантастически длинные, уходящие за горизонт кильватерные колонны английских дредноутов, застилающий солнце дым из сотен труб, красные кресты св. Георга на тысячах мачт, бульдожьи челюсти надменных британских адмиралов под витым золотом козырьков фуражек с имперской короной, на фоне сиротливо торчащих из свинцовых вод бухты Скапа труб и мачт затопленных немецких кораблей и немецких моряков, барахтающихся в ледяной войне под пулеметным огнем англичан…»

Но это еще не самая патетическая нота вдохновенного песнопевца.

«Англия! Проклятая Англия, все еще управляющая миром с помощью навязанных международных союзов, с помощью тщательно сплетенных удавок международной финансовой системы, с помощью своей глобальной империи на пяти континентах и чудовищного флота!»

Казалось бы, Бунич достиг вершины в своем безмерном восхвалении. Но нет. Передохнув, он выдает уже совсем невообразимый восторг. По Буничу, Англия ни много ни мало спасла мир от большевизма!

«Сталин ненавидит Англию и за то, что она проматерь всех ненавистных ему демократий, и за то, что она в течение веков умело заставляла Россию «таскать за себя каштаны из огня», но— и это главное — за то, что эта проклятая империя последним бастионом встала на пути всемирной пролетарской революции, и как сокрушить ее, он не знает».

На этом апофеозе британской мощи вступление заканчивается. Собственно книга начинается с незнания давно всем известных фактов мировой истории.

«Пока Сталина раздирали внутренние противоречия и комплексы неполноценности, постоянно заставляя «сверять жизнь по Ленину», бывший ефрейтор первой роты 16-го баварского пехотного полка стал канцлером Германии как фюрер (вождь) партии, победившей на выборах в Рейхстаг».

Явно вычитано у Суворова-Резуна, поскольку подобной чуши не встретишь больше ни у кого. Мы все знаем, что партия Гитлера не победила на выборах в рейхстаг. Она была лишь самой многочисленной по числу депутатов.

Неверно в этом пассаже Бунича и то, что Гитлер стал канцлером из-за успеха своей партии. Успех партии на выборах в рейхстаг не давал ее вождю поста канцлера — если только партия не получала абсолютного большинства, чего у НСДАП не было.

Но продолжим читать Бунича. Из интереса к его забавным открытиям.

«Гражданская война в Испании показывает, что не так уж и страшен черт, как его малюют. Возрожденный Вермахт еле мочится в пеленки — его танки и самолеты способны вызвать лишь снисходительную улыбку, а тактика их применения — пожатие плечами. Ничто не мешает Сталину расстрелять в Испании всех, кого надо, и похитить золотой запас страны».

Золото, конечно, Сталин не похищал: Испанская республика покупала за золото вооружение в СССР. Франция отказывалась продать ей вооружение даже за золото.

Делала закупки Испания и в США. Мой дед в 30-е годы перегонял американские самолеты в Испанию (потом в их днищах вырезались бомболюки). Естественно, американцы даром никогда ничего для других не делают.

«Сталин… обвиняет Англию и Францию в том, о чем страстно мечтает сам, — в желании дать Германии возможность «… впутаться в войну с Советским Союзом, дать всем участникам войны увязнуть глубоко в тину войны, поощрять их втихомолку, дать им ослабить и истощить друг друга, а потом продиктовать слабеющим участникам войны свои условия».

Вдумаемся в то, что Бунич пишет: Сталин «страстно мечтает» «дать Германии возможность» «впутаться в войну с Советским Союзом, дать всем участникам войны» — то есть и Советскому Союзу — «ослабить и истощить друг друга».

Да это же бред! Зачем Сталину желание истощить Советский Союз?

Но Буничу некогда разбираться в том, что он пишет. Для него настало время хвалить Англию:

«21 марта, в день закрытия XVIII съезда, правительство Англии предложило Сталину принять декларацию СССР, Англии, Франции и Польши о совместном сопротивлении гитлеровской экспансии в Европе. Ответа не последовало».

Да-а… Британия, выходит, боролась за союз против агрессии, а Советский Союз заупрямился и не дал согласия. Как это нехорошо.

Недаром мне всегда не нравились у Сталина его усы.

Обратимся, однако, к документам.

«Телеграмма народного комиссара иностранных дел СССР полномочным представителям СССР в Англии и Франции

22 марта 1939 г.

Сегодня в 20 часов заявил Сидсу следующее:

«Солидаризуемся с позицией британского правительства и принимаем формулировку его проекта декларации. Представители Советского правительства незамедлительно подпишут декларацию, как только Франция и Польша примут британское предложение и пообещают свои подписи. Для придания акту особой торжественности и обязательности предлагаем подписать премьер-министрам и министрам иностранных дел всех четырех государств».

Далее я высказал пожелание, чтобы было предложено присоединиться к декларации четырех государств не только Балтийским странам, о которых говорил Галифакс, но также соединенным с нами Финляндии и Балтийским странам, а также скандинавским.

Предупредил Сидса, что завтра дам ответ в печать.

Декларация может быть подписана отдельно во всех четырех столицах и вручена там английским послам.

Нарком».

Нарком — это нарком иностранных дел СССР М. М. Литвинов. У. Сидс — посол Англии в СССР. Текст взят из книги «СССР в борьбе за мир накануне Второй мировой войны» (С. 267).

Бунич этой книги, похоже, не читал. И правильно: если воспользоваться документами — они опровергнут всю его книгу и в Британии не за что будет получать отменный гонорар.

Заметим, что декларация не была подписана из-за отклонения ее Польшей. Впрочем, это детали. Мне все равно не нравятся усы у Сталина…

Но продолжим чтение Бунича: как Англия боролась против агрессии Гитлера, а СССР саботировал ее героические усилия:

«16 апреля Англия и Франция направляют советскому руководству проекты соглашений о взаимопомощи и поддержке на случай, если в результате «осуществления гарантий Польше западные державы окажутся втянутыми в войну с Германией». Нарком Литвинов, мечтающий именно об этом, заверяет английского посла в Москве, что приложит все усилия, чтобы… Но никакого конкретного ответа нет. Англичанам, если у них вообще существовали на этот счет какие-либо сомнения, становится ясно все. Сталину не нужны какие-либо меры, пакты и гарантии, способные обеспечить мир в Европе».

Все — ложь.

17 апреля английского посла разыскали и доставили к Литвинову прямо из театра. Литвинов докладывал:

«Сидс пришел ко мне в 22 час. и не скрывал своего недовольства, что я вызвал его из театра и не дал досмотреть пьесу. Он поэтому вначале сухо отнесся к моему предложению» (СССР в борьбе за мир накануне Второй мировой войны. С. 335).

Что же за предложение сделал английскому послу Литвинов? Вот «конкретный ответ» его, которого, по Буничу, не было.

«Предложение, врученное народным комиссаром иностранных дел СССР послу Англии в СССР 17 апреля

1939 г.

Считая предложения Франции принципиально приемлемыми и продолжая мысль г. Бонда, а также желая подвести солидную базу под отношения между тремя государствами, мы пытаемся объединить английские и французские предложения в следующих тезисах, которые мы предлагаем на рассмотрение британского и французского правительств:

1) Англия, Франция, СССР заключают между собою соглашение сроком на 5—10 лет о взаимном обязательстве оказывать друг другу немедленно всяческую помощь, включая военную, в случае агрессии в

Европе против любого из договаривающихся государств.

2) Англия, Франция, СССР обязуются оказывать всяческую, в том числе и военную, помощь восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих государств…» (там же. С. 337).

1. Поясним: Ж. Боннэ был министром иностранных дел Франции, автором французских предложений, которые поддержала Англия. Он с большим интересом отнесся к советским предложениям от 17 апреля, но… министр иностранных дел Англии Галифакс заявил послу Польши в Англии Рачиньскому, что советское предложение, хоть оно и серьезно, идет далее того, на что готово пойти британское правительство. Другими словами — СССР желал, чтобы отделяющие его от Германии страны оборонялись совместно Англией, Францией и СССР, а англичане этого не захотели. Пусть Германия захватывает приграничные с СССР страны, пусть выходит на советские границы… Переводчик Сталина Бережков свидетельствует, что в СССР это именно так и поняли.

Но Галифакс сказал, что советское предложение не подходит только Рачиньскому — Советскому Союзу же британцы долго не отвечали вообще! Однако новость о предложениях просочилась в печать, и на правительство начали оказывать давление.

А потом Боннэ прислал «проект трех», формулировку которого Литвинов назвал издевательской и о котором мы уже говорили, разбирая творение Суворова-Резуна (СССР обязан помогать Англии и Франции, а Англия и Франция ничего СССР не обязаны).

Это были последние усилия Литвинова. Боннэ подкосил под корень усилия советского наркома в деле обеспечения европейской безопасности. Через неделю Литвинов был смещен, и началось советско-германское сближение.

Но вернемся к Буничу. Изолгав внешнюю политику СССР, он принялся вовсю хулить Красную Армию:

«Недавние события у Халкин-Гола, где против двух японских дивизий быт задействованы две советских армии и все вооруженные силы так называемой Монгольской Народной Республики, показали низкую боевую подготовку Красной Армии на всех уровнях, отвратительную работу штабов, примитивнейшую связь, почти полное отсутствие автотранспорта».

Расчихвостил Бунич Красную Армию на Халхин-Голе.

Не было у нее автотранспорта.

Снаряды сами по-щучьему велению пришли.

Топливо и продовольствие с неба упало…

Да и Жуков вот жалуется в «Воспоминаниях и размышлениях»:

«Для подвоза всех этих грузов к началу операции требовалось 4900 автомашин, в то время как в распоряжении армейской группы было только 2636 автомашин. После 14 августа на подвоз встало еще 1250 бортовых машин и 375 автоцистерн, прибывших из Советского Союза. Не хватало еще нескольких сотен бортовых и наливных машин».

Подумать только, нескольких сотен машин не хватало! Да, небоеспособна была Красная Армия…

Двумя армиями воевали против двух японских дивизий!..

Впрочем, кроме Бунича, о «двух армиях» никто не пишет.

Воевала 1 — я армейская группа — до 9 сентября 57-й корпус — под командованием Жукова.

1-я армейская группа подчинялась созданной четырьмя днями раньше Фронтовой группе под командованием Г. М. Штерна. Фронтовой группе подчинялись и обе Отдельные Дальневосточные армии, но роль группы Штерна ограничивалась обеспечением группы Жукова боеприпасами, продовольствием, грузовиками и т. д.

Однако бои за Халхин-Гол начал еще 57-й корпус. В ночь 2–3 июля 1939 года японцы переправились через Халхин-Гол, чем создали смертельную опасность корпусу, у которого живой силы было значительно меньше, чем у японцев.

Г. К. Жуков, «Воспоминания и размышления»:

«Противник успел сосредоточить на горе Баин-Цаган более десяти тысяч штыков; советские войска имели возможность сосредоточить более тысячи штыков; в японских войсках было около 100 орудий и до 60 орудий ПТО. У нас — немногим более 50 орудий, включая поддерживающие с восточного берега реки Халхин-Гол.

Однако в наших рядах сражалась 11-я героическая танковая бригада, имевшая до 150 танков, 7-я мотоброневая бригада, располагавшая 154 бронемашинами, и 8-й монгольский бронедивизион, вооруженный 45-мм пушками.

Таким образом, главным нашим козырем были бронетанковые соединения, и мы решили этим незамедлительно воспользоваться, чтобы с ходу разгромить только что переправившиеся японские войска, не дав им зарыться в землю и организовать противотанковую оборону… Утром 5 июля на горе Баин-Цаган и на западном берегу реки Халхин-Гол все стихло. Сражение закончилось разгромом главной группировки японских войск».

Скоро 1-ю армейскую группу пополнили, и в окончательном разгроме войск, который начался 20 августа, участвовали уже значительные силы. Но, по сути, с обеих сторон воевало лишь по усиленному корпусу (хотя японские войска и именовались 6-й армией).

Вот таким было соотношение сил противников при Халхин-Голе.

Но продолжим читать Бунича. Он опять вспоминает про Англию:

«Несколько английских журналов сообщают о концентрации английской бомбардировочной авиации на ближневосточных аэродромах. В радиусе их действия находится единственный советский источник нефти — Баку. Второго Баку у Советского Союза нет, и можно легко представить, что будет с немодернизировавшимися с 1912 года приисками, если на них обрушатся английские бомбы».

Господин Бунич, нет такого словосочетания «прииски нефти» — есть «нефтепромыслы». Толковый словарь СИ. Ожегова и Н. Ю. Шведовой: «ПРИИСК, — а, м. Место разработки драгоценного ископаемого».

Нефть — это не драгоценное ископаемое.

Но это замечание по форме. Теперь — по смыслу. Конечно же, за два десятка лет после революции нефтепромыслы в Баку модернизировались.

«В 1900 году Россия была крупнейшим в мире производителем и экспортером сырой нефти. Для поддержания этого уровня производства только в одном Баку требовалось бурить почти 50 000 футов в месяц. К началу 1921 года среднемесячное бурение упало приблизительно до 370 футов (это 0,7 % от уровня 1900 года), хотя 162 буровые вышки были в рабочем состоянии.

Тогда представитель «Азнефти» (советского треста по добыче нефти) Серебровский выдвинул программу восстановления в статье в газете «Правда». На 1923 год планировалось увеличить бурение нефтяных скважин до 35 000 саженей в год (245 000 футов). Для этого потребовалось бы 35 турбобуров (для бурения 77 000 футов) и 157 бурильных молотков (для бурения 130 000 футов). Серебровский подчеркивал, что «Азнефть» не располагает турбобурами и что русская промышленность поставить их не может. А бурение при помощи турбобуров было существенным для успешного выполнения этого плана.

Далее он писал: «И как раз в этом американский капитал поддержал нас. Американская фирма «Интернэшнл Барнсдалл Корпорейшн» представила план… Отсутствие оборудования не позволяет нам увеличить продукцию нефтяной промышленности Баку своими силами. Американская фирма… поставит оборудование, начнет бурение на нефтепромыслах и организует добычу нефти глубинными насосами в техническом плане…» («Правда», 21 сентября 1922 года).

В течение нескольких ближайших лет упомянутая Серебровским компания совместно с компанией «Люси Мануфаэкчринг» и другими фирмами, изготовляющими оборудование для иностранных нефтепромыслов, выполнили программу, изложенную в «Правде». Оборудование из США импортировалось в огромных количествах. Была введена в действие программа турбобурения, буровые бригады «Азовнефти» ознакомлены с их оперативными проблемами, добыча нефти была реорганизована путем бурения глубоких скважин с применением электрических насосов» (С а т т о н Э. Как Орден организует войны и революции. С. 64–65).

Итак, с Баку мы разобрались. Добыча нефти на бакинских месторождениях в годы советской власти модернизировалась.

Но к чему это Бунич завел речь о «приисках нефти» и возможности их бомбардировки англичанами?

«Сталин чуть не перекусывает черенок трубки. Англия! Проклятая Англия! Империалистическое гнездо! Но намек понят — надо быть осторожнее, — если же удастся его план, то англичанам все равно коней».

Вот так многозначительно кончается раздел. У Сталина есть план. Что же это за план? Ответ дан Буничем символически через четыре страницы:

«На… стене водружен недавно утвержденный герб Советского Союза. Стилизованные пшеничные колосья подобно стратегическим стрелам охватывают беззащитный земной шар, уже полностью накрытый «Серпом и Молотом» с сияющей над всем миром красной звездой. Герб вдохновляет, заставляя постоянно думать о его воплощении в жизнь».

Вот так! Сталин мечтает завоевать земной шар!..

Но не успел я прийти в себя от ужаса, как на той же странице прочитал у него следующее:

«Еще в начале 1938 года «еврейские круги» обещали Сталину неограниченный кредит и полную модернизацию армии, если он нападет на Гитлера. Сталин повелел ответить, что «если Советский Союз подвергнется фашистской агрессии, он с благодарностью воспримет поддержку всего прогрессивного и миролюбивого человечества». Не говорящие на «новоречи» «круги» решили, что Сталин, спасая лицо, просит их организовать «фашистскую агрессию». Они приняли это к сведению».

Как это интересно у Бунича: Сталин отказался напасть на Гитлера — и это пишется в книге, где утверждается, что Сталин якобы готовился завоевать весь мир!..

Но вернемся к восхвалениям Англии:

«Гитлер лично прибыл в Клайпеду на борту линкора «Дойчланд». Он сошел на берег зеленый от морской болезни, еще более ненавидя англичан за то, что они, проводя всю жизнь в море, не мучаются, как он…»

Да, англичане особый народ: проводят всю жизнь в море.

Англичане даже не страдают от морской болезни.

Похвалив англичан, Бунич снова принимается за агрессора Сталина:

«Немцы знают, что когда речь идет о создании всемирной коммунистической империи, от русских можно ожидать чего угодно. И вот сейчас разведка, а также немецкий посол в Париже фон Велцек докладывают, что СССР, Англия и Франция, завершив переговоры на высшем уровне, перевели их в чисто военное русло, где начальники штабов будут отрабатывать специфические военные детали по быстрейшему уничтожению Германии. Причем французскую делегацию должен возглавить сам генерал Демон — бывший начальник штаба знаменитого генерала Вейгана».

Тут ляп за ляпом. Сразу видно великого российского литератора. Посла Германии во Франции звали не Велцек, а Вельчек; французскую делегацию возглавил не Демон, а генерал Думенк. Судя по всему, Бунич варганил свой опус по английским источникам, не зная, как эти фамилии пишутся по-русски. Это видно еще из того, что немецкие самолеты Ю-87 «Штука» Бунич называет «Штукас» — употребляя английское множественное число.

Но вернемся к его творению. Говоря об изощренном коварстве Сталина, Бунич объясняет нам одну из дьявольских уловок вождя большевиков:

«Выдвинутый советской стороной термин «непрямая агрессия» допускал столь широкое толкование, что давал СССР юридическое право оккупировать любую страну по усмотрению Сталина. «Непрямая агрессия» — это была очередная сталинская новинка, с помощью которой вождь модернизировал свою знаменитую доктрину «малой кровью на чужой территории».

Как известно, в преамбуле поминался (так у автора. — А. П.) агрессор, который теперь мог быть и «непрямым». Англичане и французы этого термина совершенно не понимали. Советская же сторона яростно на нем настаивала, поскольку Сталин указал, что именно в этом термине и заключается вся суть проблемы».

Очередные ошибки Бунича. Первая — «поминался агрессор», а надо писать «упоминался агрессор». Вторая — «непрямая агрессия», тогда как на самом деле речь шла о «косвенной агрессии». Дипломатические формулировки должны быть точными.

Термин «косвенная агрессия» вовсе не означал, как утверждает Бунич, права на оккупацию «по своему произволу». Советский нарком 9 июля 1939 года вручил послам Англии и Франции письмо, в котором говорилось:

«Выражение «косвенная агрессия» относится к действию, на которое какое-либо из указанных выше государств соглашается под угрозой силы со стороны другой державы или без всякой угрозы и которое влечет за собой использование территории и сил данного государства для агрессии против него или против одной из договаривающихся сторон, — следовательно, влечет за собой утрату этим государством его независимости или нарушение его нейтралитета» (Цит. по: СССР в борьбе за мир накануне Второй мировой войны. С. 486–487).

Другими словами, если немецкие войска будут наступать на СССР с территории Финляндии (тем более вместе с финскими войсками), то Финляндия косвенно участвуют в агрессии против СССР — а это значит, что союзники — Англия и Франция — должны бороться и с Финляндией. Именно этого и хотела советская сторона.

Собственно, на такой основе и базировался позднее военный союз Англии и СССР. Британия объявила войну Финляндии только потому, что Финляндия воевала против СССР и предоставила свою территорию германской армии.

Но Британия стала исповедовать такую политику только с началом Второй мировой войны. До войны англичане никак не могли принять понятия «косвенная агрессия». Почему же? А потому, что в Англии шла закулисная борьба по вопросу: идти ли на военное соглашение с Советской Россией? Был момент, когда англичане решили сорвать переговоры.

«При этом было признано, что в качестве предлога как для срыва переговоров, так и для их дальнейшей затяжки лучше всего воспользоваться вопросом об определении «косвенная агрессия». Так, английский посол в Москве Сидс отмечал в своей телеграмме Галифаксу от 12 июля, что для срыва переговоров лучше воспользоваться вопросом о косвенной агрессии, чем вопросом о военном соглашении (Documents on British Foreign Policy. 1919–1939. Third series. Vol. 6. P. 331)».

Но вернемся к творению Бунича. Он делает открытия из области мировой политики.

«Шуленбург — старый дипломат кайзеровской школы — ошеломлен. Советский Союз предлагает пакт о ненападении в то время, как в Москве начальники штабов СССР, Англии и Франции ведут переговоры о совместных военных действиях против Германии. Верх политического цинизма!»

На сей раз без грамматических ошибок, но по смыслу все конечно же неверно.

Пакт о ненападении предложила Германия, а не Советский Союз.

Молотов вспоминал:

«Это их инициатива — Пакт о ненападении. Мы не могли защищать Польшу, поскольку она не хотела иметь с нами дело. Ну и поскольку Польша не хочет, а война на носу, давайте нам хоть ту часть Польши, которая, мы считаем, безусловно принадлежит Советскому Союзу» (Ч у е в Ф. Ветер истории // Роман-газета. 1999. № 14. С. 13).

3 августа 1939 года Шуленбург посетил Молотова и сообщил ему, что Германия желает «согласовать сферы интересов». Молотов встретил Шуленбурга холодно, перечислив недружественные акции Германии: антикоминтерновский пакт, поддержку враждебных СССР действий Японии, отстранение Советского Союза от Мюнхенского соглашения. Обескураженный Шуленбург после этой встречи рекомендовал Берлину предпринять усилия, чтобы заинтересовать Кремль. 12 августа во время встречи временного поверенного в делах Германии Г. А. Астахова и работника Министерства иностранных дел Германии Ю. Шнурре последний упомянул о пакте о ненападении. Астахов сказал, что этот вопрос требует поэтапного обсуждения. Гитлер же на «этапы» времени не имел. 15 августа 1939 года, когда до намеченного срока нападения оставалось две недели, Риббентроп предложил Молотову заключить пакт о ненападении сроком на 25 лет.

Переводчик Сталина В. М. Бережков вспоминает:

«… На этом этапе Москва встретила германские предложения сдержанно. Молотов заявил Шуленбургу, что советское правительство, хотя и приветствует намерения Германии улучшить отношения с СССР, торопиться не намерено. Визит Риббентропа в Москву, пояснил нарком, «потребует соответствующей подготовки, чтобы обмен мнениями оказался результативным». Вместе с тем в ходе этой беседы Молотов проявил интерес к пакту о ненападении между Германией и Советским Союзом. Были затронуты и другие вопросы. В частности, нарком поинтересовался, готов ли Берлин повлиять на Японию в целях улучшения ее отношений с СССР, а также обсудить проблему гарантий Прибалтийским государствам. Дело, видно, тут было в том, что во время недавних переговоров с англичанами и французами выяснилось, что Лондон и Париж не намерены давать гарантий Прибалтике, как это они сделали в отношении Польши. Такую позицию в Москве расценили тогда как некий намек Гитлеру в отношении маршрута, по которому он может напасть на Советский Союз, не вызвав враждебных акций Англии и Франции. Теперь Сталин хотел, чтобы сам Гитлер закрыл себе путь через Прибалтику» (Бережков В. М. Как я стал переводчиком Сталина. М., 1993. С. 28).

Вопреки утверждению Бунина начальники штабов не вели переговоров, поскольку в английской и во французской делегациях начальников штабов не было.

Военную миссию СССР возглавлял К. Е. Ворошилов — нарком обороны, миссию Англии — комендант Портсмута адмирал Драке (фактически — отставной адмирал), миссию Франции — генерал армии Ж. Думенк.

Начальник штаба входил только в состав советской военной миссии, но и он ничего ни с кем не обсуждал. Б. Н. Шапошников выступил только один раз — на заседании 15 августа. Он дал информацию о вооруженных силах СССР и поставил вопрос о процентном соотношении войск СССР, Англии и Франции в трех возможных вариантах агрессии Германии: при ее нападении на Англию и Францию; при нападении на Польшу и Румынию и при нападении на СССР через территорию Балтийских государств и Финляндию.

Ни один из этих вариантов не предусматривал нападения на Германию. Но Бунич туманно пишет о «совместных военных действиях против Германии», из чего читатель может предположить, что СССР, Франция и Англия собирались напасть на Германию. Именно к этому заключению призвана подтолкнуть читателя и фраза: «Верх политического цинизма!»

Далее Бунич снова недоволен Сталиным:

«Чудовищная для континентальной страны программа военного кораблестроения вызывает искреннее изумление всех морских держав. Более трехсот кораблей разньа классов стоят на стапелях или достраиваются на плаву. Потоком идут подводные лодки, число которых уже превысило количество, находящихся в строю лодок США, Англии, Японии и Германии, вместе взятых!»

Опять неграмотно: после слова количество запятая не нужна. Правила пунктуации в родном языке стоит знать.

И географию.

СССР, которую Бунич считает «континентальной страной», имел самую большую морскую границу в мире. Достаточно одного мимолетного взгляда на карту — и видно, что СССР не континентальная страна.

И арифметику стоит знать. 22 июня 1941 года в составе советского флота было 211 боеготовых подводных лодок, тогда как Германия имела 57, Англия — 69, Франция — 77, США — 99, Италия — 115, Япония — 63. Так что число советских подводных лодок вовсе не «превысило количество, находящихся в строю лодок США, Англии, Японии и Германии, вместе взятых».

Лодок у СССР было действительно много. Объясняется это тем, что роль подводного флота оценили в полной мере только в СССР. Ход войны отбросил все сомнения относительно подводного флота и в других странах. Лодки потопили около 5000 судов, в то время как надводные корабли — всего 336. За годы войны было построено более 1850 субмарин, из них 1131 — Германия.

Что касается предвоенной «программы военного кораблестроения», то у Германии она была куда более величественная, чем у СССР.

«Программа была рассчитана на десять лет и включала в себя постройку 10 огромных линкоров, 4 авианосцев, 15 броненосцев, 49 крейсеров, 248 подводных лодок» (Кузнецов Н. Г. Накануне. С. 292). Война сорвала эту программу.

Что касается советской кораблестроительной программы, то она была куда скромнее. К началу Великой Отечественной войны в СССР имелось 3 линкора царской постройки, 7 крейсеров, 59 эсминцев, 218 подводных лодок (см. там же. С. 300). Было в постройке 2 линкора (типа «Советский Союз»), 2 тяжелых крейсера (типа «Кронштадт»), 10 легких крейсеров. Программа имела и значительный просчет: авианосцы собирались строить позже.

Н. Г. Кузнецов с сожалением пишет об этой предвоенной программе:

«Было решено строить линкоры, тяжелые крейсеры и другие классы надводных кораблей, то есть крупный надводный флот. Строилось и большое число подводных лодок. Не исключалась и постройка авианосца, но она откладывалась только на последний год пятилетки. Объясняли это, помню, сложностью создания кораблей такого класса и специальных для него самолетов. Между тем во всем мире в то время одним из важнейших классов надводных кораблей стали авианосцы. Их строили во всех крупных морских странах: в США, Англии и Японии. Правда, там еще были в почете линкоры, хотя испытания, проведенные в двадцатых годах в Америке, показали, что самолеты могут с успехом топить любые корабли, какой бы броней они ни обладали.

Теперь, разумеется, легче, чем три десятилетия назад, судить об этой программе, критиковать ее, находить в ней недостатки. Время разрешило все прежние сомнения и споры. Но в ту пору следовало бы яснее предвидеть главное направление развития флота».