Пташка (СИ)

Глава 30

Этьен провел двое суток в больнице, ночуя на диванчике в коридоре. Генри заезжал несколько раз в день, он не оставался, а Этьену и не надо было. Этьен хотел отдать Мишеля Стефану, потому что у того было безопасней, и, вообще, Этьен мало доверял Генри. Но тот все-таки оставался отцом и тоже имел право голоса.

Ричарду сделали операцию. Мальчик опять лежал весь опутанный трубками, и к нему даже прикасаться запрещали. Врачи хотели переждать еще несколько недель и провести следующую операцию, за которую опять пришлось платить.

В конце концов, когда его снова вечером выгнали из отделения, Этьен позвонил Бартону и сказал, что приедет домой. Генри обрадовался.

Снова эта окраина, которая морально убивала. Таксисту Этьен отвесил в два раза больше, чем надо было, и тот поспешил скорее уехать. Было темно. Горела парочка фонарей на всю площадку, в детской песочнице сидели подростки, громко смеялись и курили. Посвистели вслед Этьену и весело засмеялись. Хотелось убить этих тупых малолеток.

Этьен ненавидел этот район. Даже в таком состоянии он хотел, чтобы все было красиво, а не так, как на протяжении всей этой гребаной убогой жизни.

Стараясь не психовать лишний раз, дверь открыл он осторожно, осторожно зашел и так же тихо закрыл ее, сразу повернув ключ в замке. Отсюда была видна небольшая часть кухоньки. В коридоре было темно, и только там горел желтый свет. Бартон был там и вел беседы со смутно знакомым альфой. Даже больше по запаху, чем по голосу и виду, Этьен понял, что это тот самый ненавистный ему Адам Бек, который пропал из его жизни уже несколько месяцев назад.

Тут же перепугался до чертиков, шарахнулся в сторону и вжался в стену около двери. Вышло все слишком громко, они услышали, и Бартон тут же подскочил и уже появился в дверях.

Этьен за одну секунду успел его проклясть, пожелать ему мучительной смерти, и вообще, припомнил Бартону все грехи. За то, что на его кухне — даже не Генри, а именно его — сидит еще один коп, и нехороший такой для Этьена коп.

Он кинулся к двери, тут же глаза заслезились, и руки стали трястись. Новый замок, естественно, поддавался плохо, и пока Этьен бессмысленно боролся с ним, желая убежать отсюда, Генри обхватил его поперек туловища, приподнял, приобнял и попытался успокоить.

Этьен завязал уже обычную истерическую драку, но быстро был побежден и прижат к Генри. Тогда он бессильно уронил руки и затрясся. Он ненавидел Генри и ненавидел этого человека, который сейчас сидел у него на кухне и смотрел оттуда за всей происходящей сценой в пороге. Ненавидел, за то, что он пришел сделать. И даже себя ненавидел, за весь тот идиотизм, который натворил в жизни.

Генри погладил его своими ладонями по спине.

— Никто тебе ничего не сделает.

— Ублюдок.

— Он тебя не арестует. Он помочь может.

Генри поднял руками его голову, заставил посмотреть на свое лицо, сейчас такое честно-пречестное.

— Нет. — Этьен слабо качнул головой. — Пускай уйдет.

— Поговори с ним. — Генри медленно и осторожно начал расстегивать замок на его куртке, стянул легкий капюшон, и волосы одним маленьким клочком вывалились наружу. — О Максе этом. Он может помочь. — Генри шептал все это, Этьен тоже ответил шепотом:

— Я не хочу с ним разговаривать.

— Этьен, кто еще нам поможет, а?

Генри стащил с него куртку, а Этьен так и стоял совсем растерянный, с покрасневшими раздраженными глазами и трясущимися руками.

— Не упрямься.

— Я боюсь. — Признался Этьен.

— Он тебя не покусает. — Бартон совсем склонился близко к его лицу и прошептал последнюю фразу на самое ухо. Этьена немного прошибло дрожью по телу.

— Он меня снова кинет за решетку, вот и вся помощь от него.

— Поговори с ним, хорошо?

Этьен поджал губы, посматривая в сторону кухоньки. Пока что Адам не спешил на него набрасываться, только тихо-смирно ждал. Генри умоляюще посматривал на него, а Этьен рассчитывал свои шансы остаться чистеньким. И живым. И на свободе желательно.

Быстрым шагом пробрался до входа на кухню и прислонился к косяку.

— Что надо? — грубо спросил Этьен.

— Он всегда такой грубый. — На маленькую кухоньку протиснулся Генри, отошел в сторону новеньких светленьких кухонных тумбочек, на которых лежал наполовину приготовленный ужин.

— Заткнись. — Нервно бросил Этьен, не отрывая взгляда от Бека. Тот уже пару раз порывался вставить слово. — Так что?

— Я насчет Макса Мельгора.

— Не насчет меня?

— Сейчас нет.

— Сейчас? — Генри с Беком серьезно посмотрели на него. Этьен потоптался на месте, потом вздохнул и медленно подошел к еще одному стулу. Устало сел за стол напротив Бека. — Ладно, что там?

Бек завозился, усевшись поудобней и повернувшись лицом к Этьену. Но Этьен разглядывал поверхность стола и на альфу совсем не смотрел.

— После твоего освобождения мне здорово досталось.

— Какая жалость.

— Я гонялся за вами с Расселом, про Мельгора даже не знал. Точнее, про его дела.

— Рассела убили.

— Вот я и ищу Мельгора.

— Адрес дать? — Этьен приподнял голову. — Я знаю.

— Расскажи лучше. — Бек нагнулся немного вперед. — Ты с ним работал, ты все знаешь, а он тебя подставляет.

— Мы всю жизнь не в ладах были.

— Так вот, помоги мне его засадить.

— Нет. — Этьен качнул головой.

— Почему?

— Тогда вы и меня засадите. Если я расскажу все.

И самым страшным было то, что Бек даже не стал возражать, а попросту замолчал. Этьен глянул на Генри, но и тот оставался в стороне. Этьен встал, с громким скрипом задвинул стул.

— Вот на этом и все. Валите.

Он хотел уйти, а попросту сбежать, хотя бы в другую комнату. Бек неожиданно схватил его за руку, когда Этьен уже почти скрылся в коридоре. Этьен испугался, дернулся, но Генри тут же оказался рядом и мягко положил свои ладони ему на плечи.

— Тебе нужна защита? — напрямую спросил Бек. — Он же тебя в покое просто так не оставит, да?

— Вам-то откуда знать? — спросил Этьен.

— Ты когда попал в больницу, тебя избили? — Бек выглядел очень честным и даже немного сочувствующим. — Кто это устроил?

— Макс. — Шепнул Этьен.

— Кто подставил тебя на складе, не знаешь?

— Макс, наверное.

— И кто в больнице к тебе приходил?

— Чего вы хотите? — раздраженно спросил Этьен. — Я не хочу даже с вами разговаривать. Мне нужна помощь, но не от вас.

— Этьен, — влез Генри, — ты не справишься сам со всем этим.

— Но я и не сяду больше!

— Да что ты заладил? — Бек устало потер лоб ладонью. — Я главного ищу все это время, думал, что Рассел это.

— А я почему? — непонимающе спросил Этьен.

— А ты был рядом с ним всегда.

— А сейчас я не нужен?

— Нужен. — Этьен дернулся. — Я сделку тебе хочу предложить. Расскажешь все про Макса, сдашь те бумаги, которые у тебя есть. — Бек посмотрел на Этьена. — Я знаю, что у тебя они есть. Пока Макса не посадят, мы тебя и детей твоих защитим.

— Нет. — Сразу же ответил Этьен. Почувствовал, как Генри отпустил его плечи и сделал шаг в сторону. Кашлянул, привлекая к себе внимание, но Этьен только смотрел на Бека, спокойно пьющего чай в его доме. Из комнаты раздался детский плач, но никто его не заметил.

— Ты согласишься на все, что он скажет. — Неожиданно твердо сказал Бартон.

— Ты не понял? — Этьен действительно не понимал, почему Генри так с ним начал разговаривать, — он меня тоже посадит, стоит мне начать рассказывать.

— Это ты не понял. — Генри даже не сменил тона. — Это из-за тебя все случилось. Я терпел, Этьен, долго терпел. Но если тебя собственная жизнь не беспокоит, будь добр, побеспокойся о жизни своих детей.

— Из-за меня? — у Этьена встал неприятный комок в горле, глаза заслезились. Бек даже не шевелился, слушал, как Генри его отчитывает. Мишель понял, что всем не до него, и затих. — Ты живешь в моем доме и на мои деньги, я плачу за Ричарда, только из-за меня у них хоть что-то есть.

— И ты хочешь у них все это забрать? — тихо спросил Генри. Он отошел еще дальше от Этьена, оставив того одного стоять посреди небольшой кухоньки. — Я лишь хочу, чтобы мы решили эту проблему и, наконец, нормально зажили.

— Я готов предложить еще одну сделку. — Вмешался уже забытый Адам Бек. — Прокурор готов дать тебе иммунитет в обмен на показания.

— За мной гоняться не будут? — медленно и хрипло переспросил Этьен.

— Нет. Можно сказать, все простят.

— Сдать Макса?

Бек кивнул.

— И будут охранять детей?

— И тебя.

— А мой сейчас…мое условное, его снимут?

Этьен все больше запутывался и уже совсем растерялся.

— Нет, не снимут, но и больше не дадут хоть при каких обстоятельствах. Ну и если все пройдет гладко, Мельгор тебя больше не достанет.

— Я не знаю. — Честно сказал Этьен.

— Он согласен. — Твердо отрезал Генри.

Этьен согласился, и Бек исполнил свое первое обещание — около квартиры и в клинике, где лежал Ричард, дежурили его ребята. Крепкие суровые альфы в гражданской одежде думали, что не выделяются в толпе, но Этьен понимал, что это совсем не так, и что все эти надежды Бека на то, что Макс снова сунется к Этьену, не заметив этот эскорт, полнейший бред.

Этьен не знал, будут ли эти ребятки следить за ним, если он решит погулять по городу или пойти развеяться. Пока он ходил по одному маршруту из клиники домой и обратно.

Ричард впервые нашел в себе силы, чтобы плакать. Этьен не знал, что нужно сделать, чтобы он прекратил реветь. Он его и сам покормил какой-то специальной смесью из бутылочки, и животик зачем-то погладил, и сам поревел, но ребенок плакать не прекращал.

Этьена не выгнали на ночь, он остался в палате сидеть рядом с кроваткой, Ричардом и горой приборов и трубок, которые помогали его ребенку жить.

Утром пришел дежурный врач с обычным обходом. Ричард, заснувший на пару часов, снова разорался.

— Ему больно. — Жестоко сказал врач, просматривая показания. — Он сейчас так и будет реветь. Они все так.

— Ему хуже?

— Не лучше, но и не все так критично. Кто у вас лечащий? — врач сам посмотрел в свою карточку. — Повторную операцию уже назначили, ждем, когда показания нормальные будут.

Тихий плач резал все внутри. Генри заехал за Этьеном где-то через час, тоже ласково погладил ребенка по головке своей огромной рукой и посмотрел на Этьена, который все сидел не шевелясь.

— Поехали. — Тихо сказал он. — Опаздываем.

— Я не могу.

— Надо.

— Я не могу встать и уйти, когда он так.

— Ты все равно не сможешь помочь здесь, а там сможешь. — Генри взял его за руку и потянул как маленького. — Пошли, это ненадолго. Потом тебя обратно привезу.

— Он плачет. — Этьен посмотрел на него, но увидел вместо Генри размытую фигуру. Слезы начинали душить. И Ричард хныкал.

Генри молча поднял его, молча вывел из палаты и заставил спускаться по лестнице к выходу.

— А Мишель где? — Этьен резко затормозил и повернулся.

— К Стефану отвез.

— Ладно.

Машина была не прогрета, а на улице ужасная слякоть и противный дождь. Этьен укутался в свой свитер, нервно нашарил в бардачке спрятанные там сигареты и закурил.

— Ты же бросил.

— Как бросил, так и начал. — Он даже окно не стал приоткрывать, чтобы не мерзнуть и теперь заполнял резким запахам весь салон. — Поехали быстрее.

Он хотел обратно в больницу. И хотел спать. И уже непонятно, чего больше: в больницу или спать.

— Тебе отметиться сегодня надо еще.

— Суки. — Этьен сполз по сиденью ниже, прикрывая глаза и медленно затягиваясь. — Ты тоже так про меня думаешь? — спросил он, припоминая недавний разговор на кухне. — Думаешь, что я во всем виноват.

— Я думаю, что сейчас можно все исправить. Вот и все. А насчет моих чувств, я тебе уже все давно сказал.

Приехали они к нужному незнакомому Этьену месту слишком быстро. Быстро, потому что Этьен по дороге заснул, и Бартону пришлось его будить. Они прошли в очень просторный кабинет, где Этьена уже дожидался Бек. Генри сразу же забрал у него гору документов, которые стоило подписать, и сел в стороне их проверять. Адвоката с собой Этьен не брал, вместо этого обещал помочь Генри.

Этьену принесли стакан с водой.

— Еще кто-то будет? — спросил он тихо у Бека.

— Да.

— Выписки из счетов, про которые вы говорили, — начал Этьен, — их не будет, и никто про них не узнает.

Этьен говорил правду. Деньги Стефан несколько дней назад прогнал через несколько счетов и стран и перевел все на кредитку, которую отдал Этьену. Теперь можно было не опасаясь оплачивать еще одну операцию Ричарда и, вообще, тратить все, что осталось от миллиона.

Все бумаги прошлым вечером Стефан сжег в камине.

Этьен не отреагировал ни на вопросы Бека, ни на его угрозы. Другого выхода не было — Этьену самому нужны были эти деньги, а если история про них всплывет, придется возвращать.

— Все нормально, можно подписывать. — Встрял в их перепалку Генри.

Пришел еще один седой и статный альфа в прокурорской форме, пришел молоденький омега — секретарь, который сел в стороне. Генри показал Этьену, где можно расписываться и объяснил, что ему нужно делать, и что за это будет.

Потом его попросили выйти из кабинета, и Генри заявил, что будет ждать у двери. Этьену принесли еще один стакан воды, предупредили, что все это будет долго. Расстроенный недавней ссорой Бек начал задавать вопросы. Начал он издалека — с того, что было почти десять лет назад.

Генри не отвез его в больницу, а повез домой. Вымотанный Этьен спал. Помнил только, как Бартон заставил его вылезти из машины, подняться по лестницам, а дальше он сам дошел до диванчика и упал на него. На улице уже стемнело, у подъезда дежурил очередной качок, который проводил и до двери и сунул любопытный нос в квартиру. Так как Генри держал на руках Этьена, сразу выставить качка наружу не получилось.

Этьен пообещал себе, что к Ричарду поедет с утра и поговорит со всеми врачами, возможно, припугнет кого-нибудь. На этом даже успокоился и заснул.

Разбудил его, конечно же, Бартон. Просто шатался рядом. Свет давало только чуть приоткрытое окно. Генри тихо ходил по комнате, держал на руках Мишеля. Забрал все-таки обратно.

— Что ты его тискаешь? — раздраженно спросил Этьен.

— Он на руках только засыпает.

— Цаца. — Этьен приподнялся, расстегнул мятую рубашку и принялся ее снимать. — Уже поздно?

— Полночь.

Генри осторожно подошел и осторожно присел на краешек кровати. Мишель спал. Здоровенький, румяненький. Этьен зевнул.

— Возьмешь его?

— Он проснется, не тупи. — Этьен протянул руку, снял со спинки деревянного стула старую просторную майку и нацепил ее. Рубашка улетела куда-то в угол. Генри утром подберет.

— Он крепко спит.

— Вот положи его на место и не носись с ним.

Генри отнес Мишеля в кроватку, вернулся уже один и начал приставать к Этьену. Сначала попросту нежно и тягуче поцеловал, проведя языком по зубам и напускав слюни. Потом пустил в ход руки. Этьен в первый момент ничего не понял, да и уже давно он не с кем не занимался таким делом. Уже два месяца, как он избавился от пуза, девять месяцев, как ни с кем не спал.

И не хотелось.

Оттолкнул Бартона, так что тот чуть не свалился с кровати.

— Не надо! — Этьен резко отвернулся и закутался в одеяло, уткнулся носом в подушку.

Бартон не стал возражать, тем более в то же время зазвонил его телефон, Мишель начал издавать какие-то звуки под веселенькую мелодию. Генри запнулся обо что-то, хлопнул дверкой шкафа и только потом ответил на звонок.

— Заведи себе кого-нибудь и трахай его. — Проговорил Этьен и сжал губы.

Генри ушел разговаривать на кухню, хотя и оттуда все было слышно. Мишель заплакал так, что Этьену захотелось кинуть в него подушкой. Вместо этого он сам засунул голову под подушку и попытался ничего не слышать.

Но не заснул.

Генри на кухне висел слишком долго. Мишель не хотел затыкаться. Этьен терпел, долго терпел, но не выдержал. Откинул от себя одеяло и подошел к кроватке, в которой надрывался ребенок.

— Ты заебал. — Сказал ему Этьен и взял Мишеля на руки. — Заткнись.

Этьен прижал ребенка как можно сильнее к себе, чтобы тот почуял его запах, и, может быть, замолчал. Может, ему нужен был лишь запах папы, чтобы почувствовать себя в норме.

Этьен злился на Генри, что тот страдает херней на кухне в то время, когда ему приходится успокаивать орущего ребенка.

Мишель пищал, но тише. Генри сидел в темноте на кухне и курил сигареты Этьена. Окно было открыто на полную, впуская ночной холод внутрь.

— Мелкий, вообще-то, замерзнет. — Заметил Этьен.

Генри медленно встал, медленно подошел к окну и закрыл его. Но остался стоять на месте и смотреть на загазованное небо с одной только неяркой звездочкой.

— Чего ты как варенный? — спросил Этьен, покачивая притихшего ребенка. — Возьми Мишеля у меня, он тяжелый. И надо дать ему что-то из моих шмоток, походу он из-за запаха затыкается.

Этьен подошел ближе к Генри.

— Ты чего завис? — уже раздраженно заговорил он и пнул Генри по ноге.

Генри сжимал край подоконника так, что костяшки побелели.

— Что случилось? — Этьен придвинулся поближе.

Генри зашевелился, посмотрел на Этьена покрасневшими глазами.

— Давай я его возьму. — Дрогнувшим голосом сказал он, протянул руки и отобрал у Этьена ребенка. — Из больницы звонили, Ричард умер.