Пуля для Фиделя

Глава 9

Друг.

У него не было друзей. Значит, ее друг? Сомнение снова пришло к нему.

Но она предупредила его.

«Минуточку», - сказал он. Мужчина с большими руками посмотрел на него с проблеском надежды и интереса в глазах. Ник ударил твердой стороной ладони по вспотевшей шее и смахнул выражение с лица. Человек, посланный задушить его, упал на бок, насколько позволяли натянутые веревки. Ник поднял его вместе со стулом и всем остальным и отнес в ванную.

Снова раздался стук в дверь. Знак, плюс еще похлопывание.

'Я иду!' - нетерпеливо закричал он. Вильгельмина скользнула в его руку. Он открыл дверь и быстро отступил в сторону.

Элисон устремилась внутрь с неэлегантной скоростью, ее вуаль была взъерошена, а глаза широко раскрыты от потрясения. За ней следовал стройный молодой человек, чуть старше мальчика. Слишком близко. Одна из рук Элисон была болезненно скручена на ее спине, и он держал ее так близко, что их тела соприкосались. Она бросила на Ника испуганный взгляд и попыталась оторваться. «У него есть пистолет», - выдохнула она. Молодой человек ухмыльнулся и еще больше выкрутил ей руку. Его нога вылетела, и дверь захлопнулась, а свободная рука оказалась на плече Элисон. В руке Ник увидел небольшой, но смертоносный пистолет со знакомым удлинением ствола. Глушитель. «Брось пистолет, - приятно сказал мальчик, - или мне придется сильно ранить сеньориту». Он улыбнулся. За живым щитом были видны только его красивое лицо и эффективный, почти бесшумный пистолет. Но тело Элисон на мгновение затряслось, а ее полуприкрытое лицо исказилось болью и гневом.

Ник бросил пистолет. Внезапно бросил посреди улыбки мальчика и быстро схватил тонкую молодую руку, которая направляла на него пистолет через плечо Элисон. Он схватил руку, быстро пригнулся и потянул. На мгновение эти трое, казалось, держались вместе в странном треугольном танце извращенной любви. Затем стройное, изящное тело мальчика пролетело по воздуху через плечо Ника и приземлилось с легким изящным стуком, когда Элисон с криком развернулась и, для разнообразия, довольно изящно опустилась на ковер. Изогнутое тело Ника раскрутилось в прыжке и развернулось, чтобы нанести сильный удар юноше по голове. Парень застонал, у него закружилась голова, и он с удивительной скоростью протянул руки, чтобы притянуть Ника к себе, и вонзил руку ему в лицо, как меч. Ник схватил руку, прежде чем она достигла цели, и ударил ее нижней частью о молодой подбородок. Голова запрокинулась, и из горла вырвался булькающий звук. Но юное тело все еще неистово двигалось, и руки пытались найти уязвимые места тела Ника, чтобы нанести болезненные удары. Лицо под Ником уже не было таким молодым, как казалось на первый взгляд. Вокруг глаз и рта виднелись линии напряжения и боли; его дыхание было тяжелым, а мышцы шеи распухли. Ник увидел, что он не был тем изящным молодым человеком, которым казался, а человеком огромной силы, чей юный фасад был стерт, а на лице теперь виднелись глубокие борозды ненависти и гнева, которые за долгие годы прорезались в его чертах. Он был еще не стар, двадцати пяти, может быть, двадцати восьми, но он был разоблачен как «возможно, сын друга вашей светлости», он был стареющим убийцей, обученным своему злому делу.

Киллмастер встречал таких людей раньше. Он убивал их всякий раз, когда мог и должен был.

Он убил и на этот раз.

Он прижал его тело лицом к полу, скрестил руки под подбородком, под кусающимся рычащим ртом. Его колени прижались к спине человека. Его руки вскинулись. Раздался щелкающий звук.

Тело расслабилось.

Ник вздохнул и встал. Он повернулся к Элисон. Она смотрела прямо на него. Посмотрела на лежащее тело. Затем повернулась к Нику. Ее глаза были тусклыми.

«Простите меня», - спокойно сказала она. «Я должна была знать, что что-то подобное случится. Но я этого не хотела ». Ник ждал.

«Он был у стойки», - сказала она. «Он спросил, зарегистрирован ли здесь лорд Стрейвен. Они сказали ему, что нет. Мне показалось, что он вам будет интересен. Я подумала, может, ты захочешь с ним поговорить. Вот почему я сказала ... Я сказала, что могу привести его к вам. Это было бы так просто. Он казался мне таким мальчиком. Я воткнула пистолет ему в спину. Это было очень просто. Но ... но когда мы вышли, он забрал его у меня. Как будто ... как будто он берет конфету у ребенка. А потом он воткнул мне в спину свой пистолет. Извините. Мне очень жаль. Я… - Она остановилась. Большие круглые слезы текли из ее глаз и катились по щекам. Она начала снова. - «Ты убил его. Тебе пришлось его убить?

Ник посмотрел на нее, недоумевая, почему он ненавидел слышать, что он убийца, когда он убил так много людей раньше, и ему на это было наплевать.

«Мне тоже очень жаль, - сказал он. - «Я должен был позволить ему убить меня».

Она всхлипнула и умоляюще протянула руки.

Он протянул свой и прижал ее к себе. Они пробормотали друг другу что-то, а затем поцеловались.

Через некоторое время он оторвался от нее и сказал: «Собирайте вещи и поехали отсюда. Мы пойдем в мою комнату и решим, что делать дальше. Подожди, дай мне забрать кое что из ванной ».

Она ахнула. 'Другой. Он ...?'

«У него все отлично», - твердо сказал Ник. «Собирай чемодан и дай мне волю. Если только вы не хотите подождать снаружи.

«Нет», - резко ответила она, ее глаза были ясны, а подбородок твердо выставлен.

'Хорошо. Тогда иди пакуй вещи.

В комнате на третьем этаже было тихо, как в могиле. Кто-то был в ванной, но у него был кляп во рту, и он спал сном нечестивых. Кто-то был в туалете, но он был мертв. На двери висела табличка с надписью «Не беспокоить». И Элисон положила что-то в замок, что затруднило бы его открытие.

Комната на седьмом этаже наполнялась тихими праздничными звуками. Элисон спряталась, когда официант подошел с полным подносом, а теперь Томас Хоук и подруга ели. И пили.

«Завтра, - сказал Ник, - я хочу, чтобы ты взяла напрокат машину, если будешь настаивать на работе со мной. Темная неприметная машина. Я сделаю это сам. Я вытащу карту через некоторое время, а затем покажу вам, где мы встретимся. Я также возьму с собой джентльмена с большими руками ».

Элисон приподняла брови. 'Зачем?'

«В качестве проводника», - сказал Ник. - 'Осматривать достопримечательности. И еще одно. У тебя есть с собой еще какая-нибудь одежда? Я имею в виду совершенно другое, так что ты больше не будешь похожа на Элисон О'Рейли или эту старую ведьму.

Она печально покачала головой. - «Я могу изменить свою прическу и лицо, но я мало что могу сделать с одеждой. Я довольно поспешно покинула Гавану ...

«Хорошо, тогда я сделаю тебе подарок. Если вы собираетесь взять эту машину напрокат, сразу сделайте покупки. Выходи как можно раньше. У нас может не так много времени. Я дам тебе деньги. Мы, Страйвены, всегда очень щедры ».

Она посмотрела на него странным взглядом. - «Вы, Стравены, всегда очень замечательны. Но иногда мне тоже кажется, что я немного сумасшедшая. Например ... после всех неприятностей, которые мы причинили друг другу, я не могу не следовать за вами.

«Это потому, что ты ко мне привыкла», - трезво сказал он.

"И я к тебе". Он улыбнулся и нежными руками зачесал ее волосы назад.

«Но ты же комик, Саймон», - прошептала она.

«И ты тоже, Ангел», - сказал он.

Элисон застыла. 'Что ты имеешь в виду?' - спросила она.

«Это ваше настоящее имя. Элисон О'Рейли? Или вы родились Астрид Соренсен, Белла Новак, Жанна Ласаль или кто-то еще? Не поймите меня неправильно. Мне все равно. Мне просто любопытно, вот и все. Он одарил ее самой победоносной улыбкой и увидел, как расширились зрачки ее глаз. Она смотрела на него.

«Продолжай называть меня Элисон, - наконец сказала она, - как я зову тебя Саймоном. Имя не имеет значения. Но между мной и тобой есть разница ».

«Я так думаю», - яростно сказал он.

«И разница в том, - продолжила она спокойно, - что я была с вами честна. Я приняла вас за кого-то из себе подобных и хотела присоединиться к вам. Я думала, что ты чего-то искал, и хотела принять участие. Я когда-нибудь производила на вас иное впечатление? Но ты, нет, ты не мог быть со мной честным. Даже сейчас. В мире есть только два типа людей, которые могут узнать обо мне ту информацию, которую вы только что извергнули: аферисты, международные бандиты и копы, - она ​​холодно посмотрела на него. - «Вы знаете, кто я. А кто ты?'

«Ты ошибаешься», - серьезно сказал Ник. «Есть много других людей, которым легко найти такую ​​информацию. Я уже сказал вам, и это правда - я не коп и не аферист. Я здесь, потому что у меня такая работа ».

«О, я в этом убедилась. Это просто та работа, которая мне любопытна ».

«Тогда тебе придется сохранять любопытство», - мягко сказал Ник.

«Я не могу объяснить вам это яснее, чем я уже сделал». Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Напряжение между ними неприятно нарастало.

Ник отодвинул стул. «Ты права», - сказал он. «Я несправедлив к тебе. Забудь об этой машине завтра. Забудь обо всем, если сможешь. Вы уже помогли мне больше, чем я заслужил. Ты займешь мою комнату сегодня вечером - но тщательно запри ее - а я войду в твою, чтобы что-нибудь сделать с двумя нашими посетителями. Это должно произойти. Спасибо за все, что вы сделали ». Он наклонился и нежно поцеловал ее в лоб.

«Вы мне не доверяете», - сердито сказала она. «Вы, должно быть, думаете, что я облажаюсь, что бы там ни было. Блин, ты даже не представляешь, как унизительно быть неудачливым международным вором драгоценностей! Но не стоит так сильно на него опираться. Вы сказали, что я помогала вам до сих пор. Что ж, чем я могу вам помочь? Вы думаете, что не можете мне доверять, не так ли? Думаешь, я облажаюсь в решающий момент?

«Я так не думаю! Дело не в этом, Элисон ... Я только что понял, что слишком много от тебя просил. Это опасно, разве ты не понимаешь? Она продолжала бессвязно. - «Ты просто хочешь избавиться от меня, это зависит от меня ... Мне было трудно, но ...»

"Элисон!" - Ник тряс ее за плечи взад и вперед. - 'Поверьте мне! Ты будешь в опасности, если останешься со мной, а я был достаточно глуп, чтобы доставить тебе большие неприятности. Я хочу, чтобы ты уехала ради твоего же блага ... '

Теперь она плакала, и слезы катились по ее щекам. И все же она выкрикивала горькие слова

Был только один способ заставить ее замолчать. Он поцеловал ее. Долго, упорно и любяще. Сильные смуглые руки разгладили взлохмаченные светлые волосы и вытерли слезы с мягких щек. Она мягко фыркнула и покачала головой, чтобы освободиться от него. Но он продолжал целовать ее, и по мере того, как он это делал, ему это нравилось все больше и больше. Через некоторое время тряска ее головы прекратилась, и ее губы вернули его поцелуй с возрастающим энтузиазмом. Когда он сделал шаг назад, она перестала плакать, и в ее глазах загорелся свет.

«Я идиотка», - сказала она простым тоном. «Простите, что я так плачу. Но дело в том, что я не хочу уходить. Саймон, полицейский ты или аферист, мне все равно, кто ты, поцелуй меня еще раз ».

На этот раз она потянулась к нему и встретила его рот открытыми губами.

После этого было вполне естественно, неизбежно и необходимо, чтобы они медленно подошли к кровати, немного покусываясь, немного поцеловавшись, как влюбленные после их первой ужасающей, но восхитительной ссоры, бормоча, поглаживая тела друг друга и делая небольшие движения вокруг препятствия..., чтобы его избежать.

Они прошли через это... Поцелуи и бормотание ... «Хочу остаться с тобой ... Это только потому, что я волнуюсь, детка ...» Снялась и одежда.

А потом они легли в постель.

Волна глубокого удовлетворения захлестнула Ника, когда он крепко обнял ее теплое мягкое тело. Возможно, ее имя и не принадлежало ей, но все остальное в ней было абсолютно реальным - твердые, полные холмы, которые почти не танцевали вверх и вниз, когда она шла, плоский тонкий живот, который не нуждался в поясе, бедра изящной формы, которые плавно скользила по мере движения ее тела; мягкая сила ее восхитительных молодых конечностей - все это было реальным, и, когда камуфляжная одежда была снята, показалось, что даже больше.

Он быстро научился всему этому и наслаждался своими открытиями, как будто все это было для него совершенно новым. Например, ее единственная грудь - гладкая, мягкая, теплая - нет, не мягкая - которая внезапно выпирала, словно торжествуя или оценивая прикосновение его пальцев. А вот еще одна, которая распухла и прижалась к нему. И нежная долина между двумя высокими вершинами; здесь изогнутая равнина, на которой опирается; и вот еще одна долина, более мягкая и манящая, чем первая ...

Она тоже делала открытия и радовалась им. Его тело, как и ее, было одновременно расслабленным и напряженным, разрываясь от сильного удовольствия от возбуждения и мучительного ожидания восхитительно заманчивого и очень близкого будущего.

Он гладил ее, как если бы она была маленькой киской, и она комфортно мурлыкала под его прикосновениями. И она,.... терлась о него, растягивалась и снова свернулась клубочком. Она не умела щекотать, но и не настолько плохо, что ему пришлось прекратить пытливые ласки. Однажды, когда она захихикала глубоко и задрожала на мгновение, он убрал руку, но она схватила ее своими тонкими пальцами и вернула ее туда, где, по ее словам, она хотела.

Медленно, пока они лежали, котенок превратился в похотливого кота, а затем кот снова превратился в красивую, гибкую женщину, которая хотела отдать всю свою любовь и быть любимой в свою очередь. Ник почувствовал, как его ждущие, полурасслабленные мышцы напрягаются и рвутся. Огненные искры, пробившиеся по его венам, теперь распространились, объединившись в горячем, возбужденном чувстве, которое зашевелило все его тело и прыгнуло к ней. Он обернулся вокруг нее и позволил ей почувствовать его растущее желание, просто почувствовать его, не погасив пламя до того, как оно достигнет полной силы. Ее гибкое тело ответило плавным поворотом, заставившим их обоих застонать. Это был экстаз, но не из тех кощунственных занятий любовью, которые требуют вариаций, чтобы сделать их интересными. Он знал уловки любви - большое разнообразие любопытных поз, чувственные шутки, которые нужно возбуждать и возбуждать, маневры и атаки, которые могли разогнать страсть до тех пор, пока не было возврата, - но он также знал, что теперь он ему не нужен. Инстинкт подсказывал ему, что она скорее ненавидит, чем благодарна за это, и что она хочет отдать себя своим несложным, но полностью удовлетворяющим образом. Элисон не изменяла - по крайней мере, в постели - ни одна из тщательно изученных и просчитанных любовных связей, которые он испытал во время нескольких поездок ради AX. На этот раз это было не для AX; на этот раз это было для Картера и для нее.

Он поцеловал ее мягкое сладко пахнущее тело и почувствовал, как усиливается взаимное сияние.

Она занималась любовью просто и без стыда, не притворяясь ни новичком в этой области, ни тем, что это было для нее таким же обычным, как чашка кофе с сигаретой по утрам. Ее женские инстинкты позволили ей испытать искусство любви, которое не требовало дополнительных стимулов, чтобы ожить. Ее энергичные, но нежные движения и короткие словечки, которые она шептала ему, говорили ему, что она спала с кем-то только в том случае, если действительно хотела и если это было важно для нее. И поэтому для него стало очень важно, чтобы она чувствовала себя счастливой.

Повсюду она была бархатистой, с сильными молодыми мускулами под поверхностью. Их мускулы постепенно напряглись, и она вздохнула на ухо Нику. Ее руки были обвиты вокруг него, и ее бедра начали дрожать против его. Со сладким вкусом ее груди все еще во рту, он поцеловал ее с нарастающей теплотой, которая, казалось, слила их тела. Она ненадолго пошевелила ногами. Но это означало, что она была готова к просьбе дать и потребовать, чтобы ее приняли. В тишине, с закрытыми ртами, они отлично сошлись. Ее ноги сомкнулись вокруг него, и ее грудь, казалось, настойчиво стреляла в его грудь.

Они двигались бесшумно, но с растущим ритмом взад и вперед, вверх и вниз, как покачивание быстрых, мягко подрессоренных американских горок. Он чувствовал себя счастливым, свободным и очень живым, как будто летний ветерок коснулся его лица, перехватило дыхание, коснулся ее шелковистых волос и заставил их обоих смеяться и петь. Он что-то сказал мягко, и все, что он сказал, было: «Элисон ...»

Американские горки рухнули вниз и снова устремились вверх. Она задержала дыхание и прижала его к себе. Внезапно машина сошла с рельсов и погрузилась в мир, состоящий исключительно из ощущений, без каких-либо мыслей, только экстатического восторга. Сцепившись друг за друга, они устремились в космос, позволив твердой земле упасть под себя. Наверху были звезды и теплый ветер, и всевозможные ласковые, мягкие вещи, но сквозь все это они чувствовали горячее возбуждение и странное чувство бесконечных скачков и сокрушительной радости.

Но это не было бесконечно. Медленно они соскользнули на землю и лежали в объятиях друг друга, тяжело дыша, а тела наполнялись успокаивающим сиянием.

Элисон вздохнула. «Я так ... так счастлива», - сонно пробормотала она, и они вместе заснули.

Позже, при включенной прикроватной лампе, чтобы они могли видеть друг друга, они поговорили.

Она заметила маленькую татуировку в форме топора, которую он носил на правом локте. Кончики ее пальцев мягко коснулись его. 'Что это?' спросила она.

«Татуировка, милая, как ты видишь». Ник пощекотал ее, чтобы отвлечься. «Я член Королевского клуба топоров. Мы существуем только для того, чтобы быть честолюбивыми его членами ».

«Анонимные палачи», - сказала она легко, пытаясь отвлечься от слов, когда говорила их. Ее брови сошлись над опущенными глазами. Ник знал, что она помнила, что он сделал с убийцей с молодым лицом. «Простите, - сказала она.

'Не важно. Скажите, что вы делаете на Кубе - ищете музей, который можно ограбить?

Элисон покачала головой. - «Я раскаялась. Это все позади. Я приехала сюда, чтобы все забыть, чтобы где-то найти себе место. Я устала летать из страны в страну, какое-то время здесь, какое-то время там, всегда говорить на другом языке и быть под другим именем. Теперь я хочу сделать всё по-другому ».

В его глазах заблестело веселье.

«Но вы не обратились, когда пошли за мной, не так ли?»

Она засмеялась, как маленькая девочка, пойманная с рукой в банке с печеньем. «А, я делаю это постепенно».

Он засмеялся и поцеловал её маленькое ухо. - "Но почему ты решила остановиться?"

Она грустно вздохнула. - 'Я бы не хотел говорить об этом. Но ... у меня ничего не вышло. Всегда случались мелочи. Раздражающие вещи. Нет смысла вдаваться в это. Но на самом деле это произошло в последний раз ». Ее глаза потемнели при воспоминании. «У нас были драгоценности, у Джонни Артуро и у меня. Это был замок Севильи, и мы неплохо перекусили. Ну, он вышел первым и остановился на другой стороне рва, как мы договорились. Мне пришлось бросить ему драгоценности… Ник ждал. Он спросил. - 'И что случилось?' Она значительно пожала плечами. «Я бросила их. Ужасный всплеск ...! После этого я ничего не могла сделать, кроме как все бросить. Это было достаточно плохо, когда мне пришлось держать фонарик и позволить ему упасть, но это зашло слишком далеко. Я еле смогла убежать, они были в ярости. Я сказал, что лучше не буду об этом говорить.

Ник перевернулся и радостно засмеялся, потом он снова поцеловал ее и вскоре она забыла, как сильно разочаровала Джонни Артуро и его друзей.

Наконец он не забыл спросить ее: «Как вы зарегистрированы внизу, Элисон? Под своим именем?

Она гордо потянулась. «Я не использовала его годами. Нет, я выбрал новое имя. Думаю, по привычке.

'Хорошо. Потому что нам нужно уезжать отсюда рано утром, и в конце концов они обнаружат что-то очень неприятное в вашей комнате. Полиция будет очень заинтересована вами и мной, и я хочу, чтобы вы были в безопасности. Но мне нужна твоя помощь, если ты все равно хочешь помочь мне.

Она взяла его руку и крепко сжала. - 'Конечно. Думаю, я сделаю для тебя все, что угодно ».

Они серьезно заговорили о завтрашнем дне.

Позже, когда она снова заснула, Ник бесшумно прошел в комнату на третьем этаже. Обернув руки в мягкие перчатки, он тщательно вытер все поверхности, которых он или она могли коснуться. Так же осторожно он выбил замок двери туалета, за которой прятался его посетитель, так, чтобы это обескуражило даже самую упорную горничную, затем он обменялся некоторыми грубыми, убедительными словами с полностью проснувшимся мужчиной с большими руками. Убедившись, что этот человек будет сотрудничать, он развязал его, вывел из комнаты Элисон и толкнул вверх по лестнице на седьмой этаж.

Пришло время самому взглянуть на эти тени в горах.