Pure Love and Insult Complex 1

Что же до отца… похоже, что когда дед был жив, то папа занимал неплохую должность. Но после того, что устроила мама его понизили и перевели в дочернюю компанию. Он был жалким типом. Почти 50, а гоняли как мальчика на побегушках. Папа быстро состарился… и устал. В конце прошлого года я советовался с ним насчет поступления в колледж… он сбросил очень много веса. Все что он сказал, это «С начала года я буду работать по ночным сменам».

Так что я сам решил пойти в колледж. Я ненавидел общажную жизнь, так что выбрал колледж который поближе к дому. Я хотел жить с отцом. Мама дома вообще не появлялась.

Она ведь унаследовала старый дом дедушки. Дом, где её родили и вырастили. Земля и здание чего-то да стоили, но мать так задолбала всю семью, что его решили отдать ей, лишь бы успокоилась. Мама осталась довольна.

Она всегда была папиной дочкой. Никогда женой. Никогда Матерью. Она хотела жить, как папина дочка. И теперь живет в его доме, одна.

Они развелись, когда я сдавал экзамены на поступление в колледж. Она просто отправила отцу извещение о разводе по почте. У меня было поступление, собеседования… но ей было плевать. Она хотела развестись.

— Я не собираюсь больше с вами видеться. О деталях расспросите моего адвоката.

Я так и не видел её после возвращения из интерната. Когда я вернулся, они уже развелись. Ну и ладно. Я не хочу её видеть. Такими были мои мысли.

А отец. Начал вести себя как-то странно. Это неудивительно… Папа… женился на дочери своего начальника,

Терпел это на протяжении восемнадцати лет… Терпел отношение, как к рабу. Терпел из-за работы.

Он не мог вернуться в компанию вот таким вот, верно? Он понял, что всё потеряно… Отец… исчез в день моей вступительной церемонии.

Оставив записку «Не ищите меня» на работе… Он ушел посреди ночной смены. Человек из компании нервно названивал нам домой прямо перед церемонией.

Я не знал, что мне делать. Как жить? Что делать, если папа умер? Что делать?!

Но на церемонию всё равно идти надо. Моё сердце вырывалось из груди. Я потел без остановки. Волновался… Хотел закричать, но не мог…

Когда закончилась церемония мы разошлись по аудиториям… мне было плохо… И тут… Меня окликнули. Это была Ширасаки Юкино.

— Что такое? Тебе нездоровится? — спросила она.

Я до конца не осознавал, где нахожусь до того самого момента, пока она не заговорила со мной.

Я чувствовал, мне не место быть там.

Что я не такой как все остальные студенты.

Что, если я не тот человек, что должен находится там?

Но она заговорила со мной.

“Ох… я… тут”

Я это отчетливо понял! Она вернула мне утерянную связь с реальностью и людьми.

После этого я всегда смотрел на неё.

Пялился.

Это меня успокаивало.

Я забывал о страхе.

Когда я вернулся домой, то обнаружил кредитную карту и бумажку с ПИН-кодом на том столе, где мне обычно оставляли 3000 йен в начальной школе.

Сбежав из компании, отец заехал домой.

Он не оставил записки. Только карту.

Но… я решил, что он не забыл обо мне.

Мне полегчало…

Оказалось, что счета за электричество и газ оплачиваются автоматически… ну и я подумал, что могу спокойно жить в этом доме, хотя бы некоторое время.

Потом мне позвонил текущий президент компании, мой дядя, и сказал, что “Пока что мы посчитаем это его трехмесячным отпуском”.

Отец был неплохим человеком… его не ненавидели как мою мать.

У меня было всего три месяца.

Я думал, что делать дальше?

Я и жил всё это время один.

Тратил деньги мало по малу, прямо как в начальной школе.

Покупал еду… пил воду из под крана.

Вот так… Один…

◇　◇　◇

Я безразлично рассказал им свою историю.

Ну… вроде да.

Это всё.

— Конец.

Может что-то добавить?

— Ну и да, на прошлой неделе Юдзуки-сэнсэй нашла меня и… теперь я здесь.

Лампы продолжали освещать меня.

Я чувствую на себе их взгляды, но лиц не вижу.

Все молчат… мне неловко.

— Гхм… простите что отнял ваше время этой нудятиной.

Наверняка они ожидали чего-то большего.

— Кацуко… включи свет.

Сэнсэй встает со своего места.

Я вижу только очертания её тела, что на лице мне не понять.

Только рост и силуэт.

— Йошида-кун, могу я тебя спросить?

— Да, конечно.

— Что ты собираешься делать дальше?

— Дальше?

— Ты собираешься ждать возвращения своего отца три месяца, да?

— Да… дядя пообещал выплачивать его зарплату.

— А если твой отец не вернется?

— Я еще не думал об этом. Хотелось бы устроиться на работу, но кто возьмет студента без опекуна?

— Продолжишь учиться в колледже?

— Если смогу… но ничего страшного, если не получится.

Ну что поделать раз нет денег.

— В университет не собираешься?

— Ну… это просто невозможно. У меня нет отца. Надо же как-то выживать.

— Я могу заплатить за твой университет!

— Нет, так не пойдет.

— Почему?

— Потому… что вас это не касается!

— Разве ты не моя “Игрушка”?

— Это разные вещи.

— В смысле?

— Вы уже сделали много для меня… я не могу просить большего.

— Что я сделала?

— Я здесь!

— Здесь?

— Если бы я вас не встретил, то до сих пор бы сидел в том доме. Один, в темноте. Нельзя тратить электричество попусту, так что я не включаю свет когда один. Это правило было еще с начальной школы.

Верно…

Просто то, что я здесь… делает меня счастливым.

Я благодарен Сэнсэй.

— Так, давай по-другому… Йошида-кун, ты думал о будущем?

— Нет…

— Ты вообще ни о чем не думал?

— Ну… а о чем здесь думать?

— В смысле?!

— С самого детства… я не представлял, как вырасту и состарюсь, я всегда считал что умру годам к 20.

— Ты хочешь умереть в 20?

— Ну уж нет… я буду жить так долго, как смогу. Но мне всегда казалось, возможно… я умру один, в темноте. В начальной школе я укрывался матрасом в своей темной комнате… и я был уверен, что меня это и ждет… еще я вспоминаю одинокие бабушкины похороны. Это страшно, но… я уже смирился. Я не смогу от этого сбежать.

— Не сможешь сбежать?

— Да. Люди в конце-концов всегда умирают… одни.

Я глубоко вдохнул.

Сердце почему-то стучит как бешеное.

И пульс… повышен.

— Сейчас я счастлив каждый день. Я люблю много людей. И они говорят, что любят меня. Это удивительно. Невероятно. Я счастлив…!

Свет слепит меня.

— Я знаю что это не может продолжаться вечно. Такие, как я не бывают счастливыми…

— Ты думаешь, что мы тебя обманываем?

— Нет, нет, нет! Вы все так добры… я знаю! Я верю вам! Но…

— Но?

— Я не могу отплатить вам всем… я благодарен Сэнсэй, но не могу заплатить за её доброту. Я благодарен Кацуко. Благодарен Неи-сан, Марго-сан и Мисудзу.

— Я очень благодарен Нагисе-сан и Мао-тян! Ямамине-сан за её доброту! Юке-сан за то, что стригла меня, Хидеми-сан и Тамайо-ман за то, что вы выслушали такого как я! И Моримото тоже!

Все они… добры со мной.

Хоть я и тупой, ни на что не способный идиот.

— Вы все так добры, а я… не могу дать ничего взамен. Я стараюсь изо всех сил… но это недостаточно!

Мне нужно вернуть им всё с процентами!

— Ты правда та думаешь?

— Да… поэтому, если я что-то сделаю не так, то тут же уйду. Я всегда готов к этому.

— Да о чем ты?!

— Ну… я же головная боль для всех?

— Да с чего ты взял?! Кто тебе это сказал?!

Сэнсэй злится.

Обычно хладнокровная сэнсэй… ругает меня!

— Так говорила мне моя мать.

— Твоя мать?

— “Если бы не ты, то я была бы свободной женщиной. Доставучий ребенок, мне не стоило тебя рожать! Ты не должен был рождаться!” она так сказала.

— Когда?

— Я был в пятом классе… во время той истории с ракеткой.

— Когда твоя мать использовала тебя, чтобы порвать с любовником?

— Да… по пути обратно, в машине.

Я никогда не забуду этого.

Ночной город, машина.

Мать… Слово за словом, это фраза покидала её губы, пока она красила их помадой.

Это единственное, что я запомнил из всех её речей.

— Поэтому… мне не стоило рождаться.

Щелчок выключателя… свет включается…

За мгновение комната равномерно освещается.

— Госпожа!

Кацуко…

Кацуко заговорила с Юдзуки-сенсей.

— Я провела с ним последние несколько дней. Но он ни разу не сказал ” Я голоден” или ” Хочу пить”. Ни разу. Даже не показывал, что он просто терпит. И, он делает всё, что ты ему велишь.

— А как еще я могу себя вести?

— К тому же, всегда доедает, что бы не было приготовлено. Вкусно, вкусно, только и твердит… не оставляет ни единой крошки. Даже когда ест хлеб. Сегодня я специально сделала много пасты, но он съел все до последнего кусочка!

— Но… ты же так вкусно готовишь? Было бы непростительно оставлять что-то на тарелке!

— ...Спасибо.

— Это я должен благодарить. Я ведь не сделал ничего необычного, а готовишь ты!

Марго-сан заговорила со мной.

— Йошида-кун… ты не думаешь, что твоё “Ничего необычного” и наше “Ничего необычного” слегка отличаются?

— Ну… я рассказал вам как жил, так что для меня это всё нормально, а так даже не знаю.

— Так ты считаешь, что ты непутевый?

— Конечно… Мне нужно сто раз отдать свою жизнь за вас, чтоб хоть немного отплатить за доброту! Я в долгу перед всеми вами. Поэтому однажды мне придется уйти. Это не может продолжаться вечно.

Сердце болит!

— Однажды я вернусь в свою темную комнату… даже не так. Меня вытащат из неё посадят в куда более темную, одинокую и холодную комнату… совсем одного.

Я не хочу… мне плохо.

— Юдзуки-сама.

Мисудзу заговорила.

— Что?

— Прошу отдайте мне Йошиду-сан.

Мисудзу даже не назвала меня “Данна-сама”.

— Зачем?

— Я выйду замуж за него. Посвящу себя ему. Сделаю его счастливым!

Мисудзу?

— Мисудзу. Разве ты не говорила, что не сможешь жениться, если потеряешь девственность?

Нагиса-сан удивлена.

— Я передумала. Я хочу выйти за него.

Что она несет?

— Хочешь взвалить на него тяжкую ношу семьи Кудзуки?

Сэнсэй спрашивает у Мисудзу.

— Я оборву все связи с ними. Мы будем жить вдвоем. Мне подарили 30 миллионов на 15 лет! Сколько на них можно прожить?

— Йошида-кун неприхотливый, так что… их хватит на всю жизнь.

— Тогда решено! Если нам будет не хватать денег, я пойду на работу. Йошида-сан не должен страдать.

Зачем ей это?

— Мисудзу, не будь такой эгоисткой!

Сказала Нагиса-сан.

— Он станет братиком Мао. А я буду его мамочкой!

Эй… погодите-ка!

— Верно… Мисудзу-сама. У Кацуко тоже есть 30 миллионов йен! Я взрослая и у меня нет семьи. Со мной ему будет лучше!

Кацуко тоже!

— Вы все… успокойтесь

Попыталась их образумить Марго-сан.

— Йошида-кун… ты же забрал девственность Мисудзу, верно?

Сказала Марго-сан.

— Да…

— Тогда неси ответственность. Ты должен жить с ней до конца, верно?

— Эй, Марго-тян?!

— Как это понимать, Марго-сама?!

Нагиса-сан и Кацуко протестуют…

— Выслушаю ваши жалобы позже. Я хочу знать ответ Йошиды-кун.

Я…

— Да… если Мисудзу этого хочет, то я проведу с ней всю жизнь.

Что мне еще делать?

Марго-сан заговорила с Мисудзу.

— Ты его слышала… но ты думаешь, что он от этого станет счастливее?

— Я не знаю, но … я постараюсь.

— Как?

— Я..

— Давай посмотрим под другим углом. Мисудзу-тян, ты пила текиллу?

— Нет, я не пила алкоголь.

— Можешь представить её вкус?

— Я могу представить вино и бренди, что бывают в конфетах… но текиллу… нет.

— А я могу. Ведь я пила её.

Марго-сан снова смотрит на меня.

— Йошиде-кун не хватает опыта, который переживало большинство людей. У него внутри дыра. Он… не знает вкуса “счастья”.

— Вкуса счастья?

Мисудзу смотрит на меня.

— Верно.. он никогда не был счастлив. Думаю, он просто будет пытаться оплатить за твою доброту, он жил один всю жизнь и не понимает, что такое доверяться другим людям.

— Похоже на то.

— Сегодняшний Йошида-кун… Даже если ты возьмешь его, или Кацуко или Нагиса… он будет считать себя грузом. А это не сделает его счастливым…

— Но… я не буду спешить.

— Верно. Действуй постепенно… пусть распробует “счастье”. И не с тобой одной… а всеми нами.

— Марго-сама!

— Что-то не так, девочки?

Кацуко и Нагиса переглянулись.

— Верно…. Если поспешим, то ничего не получится.

— Давайте все любить его.

— Я тоже помогу… как ты считаешь, Минахо?

Говорит Марго-сан.

— Мегуми-сан… что думаешь?

Спрашивает Мисудзу.

Ямамине-сан…

— Я..я думала, что я самый несчастный человек на свете. Йошида-кун… прости…

Неи-сан встает услышав эти слова.

— Это была моя реплика!

Неи-сан подходит ко мне.

— У меня хотя бы был братик, Кеи-тян, он был со мной. У Йо-тян не было никого. Совсем один…и…и…!

Неи-сан стучит меня по груди!

— Не заставляй меня плакать! Зачем ты рассказываешь такие грустные вещи!

— П-прости…

— Не извиняйся! Э-это я должна извиняться! Идиот!

Она продолжает барабанить по моей груди.

— Прости… что мне сделать?

Я не знаю как успокоить её…

— Поплачь! Поплачь у меня на плече! Дурак!

— Я не могу

— Почему?!

— Ну… в этой истории нет ничего грустного!

Неи-сан начинает ныть от моего ответа…

Она рыдает…

Мисудзу тоже…

и Ямамине-сан…

Но… почему?

— Я стану твоей сестричкой… без вариантов…

Кричит Неи-сан проливая слезы.

Я в растерянности.

— Тихо!

Юдзуки-сэнсэй строго ругает Неи-сан…

Та прекращает плакать

— Йошида-кун.

Сэнсэй заговорила со мной.

— Спасибо за рассказ. Я теперь понимаю, что ты за парень такой. Думаю все поняли, как теперь с тобой обращаться.

Острые взгляд сэнсэй смотрят прямо на меня.

— Я… хочу услышать еще кое-что.

— Что?

— Йошида-кун… кто для тебя Ширасаки Юкино?

Юкино… для меня?

Глава 61 – Тепло одеяла.

Кто для меня Юкино?

Раньше я думал, что она моя первая любовь.

Я изнасиловал её, потому как хотел, что бы она стала моей.

Но сколько бы я её не насиловал… Этого не произойдет.

Для Юкино… я всего лишь раб с членом, инструмент в руках Сэнсэй и Кацуко для её унижения.

Она не видит меня как мужчину… как человека.

— Ты не любишь Ширасаки Юкино, верно?

— Верно.

Если бы любил, то не делал бы с ней этого.

— Но… она тебе нравится?

Спрашивает меня Сэнсэй.

— Да, наверное.

Именно “Наверное”.

Я не уверен.

— Эм? Она же тебе нравится, верно?

Удивленно произносит Ямамине-сан.

— Ну, ты же всегда смотришь на неё? На уроках и во время перерывов.

— Эм… это так заметно?

— Мы же тебя видим… вся группа знает, что тебе нравится Юкино.

Да ладно?

Ну… вообще логично.

Весь последний месяц я только на неё и смотрю.

— Йошида-кун, ты знаешь почему ты так ею одержим?

Спрашивает меня Сэнсэй.

— Нет.

Откуда мне знать?

— Я кое-что поняла из его истории…

Сказала Марго-сан.

— Ты о чем?

Все смотрят на неё.

— Эо же просто ” одеяло Лайнуса”?

Лайнуса?

— Ты не в курсе? Друг Снуппи, который всегда ходит с одеялом.

— Извини, что за Снуппи?

Марго-сан очень обознанная, всегда говорит вещи, которые я не знаю.

Ну… не то, чтоб я вообще много знал.

— Ну да… не самый удачный примерю. Хорошо, объясню по-другому. Это маленький мальчик, который всегда носит с собой одеяло, как будто какого-то питомца. Ты не видел?

— Нет…

— Ну тогда запомни хотя бы это.

— Хорошо.

— Его называют “безопасное одеяло”... мальчик стабилизирует своё ментальное состояние с помощью этой определенной вещи.

— Да ну?

— Твоё чувство “Собственничества” не особо развито, верно? Поэтому ты так привязан к Ширасаки Юкино!

— Марго-сама, что это значит?

С интересом спрашивает Кацуко.

— Когда Йошида-кун находился в стрессовой ситуации… когда узнал, что его отец исчез, а ему все равно надо было идти на церемонию… Ширасаки Юкино случайно перекинулась с ним парой добрых фраз. — — Следовательно она стала для него чем-то особенным…

— И всё?

— Ох-ох… Люди такие создания… пара приятных фраз и они готовы посвятить свою жизнь тебе. Кацуко-сан, почему тебе понравился Йошида-кун? Подумай хорошенько… не потому ли, что он тебе сказал что-то приятное?

— Ну…да, может быть… но…

У Кацуко появилась идея.

— Йошида-кун не обычный парень и поэтому создание по имени Ширасаки Юкино оставило сильный отпечаток на его сердце. Она проявила доброту в самый нестабильный момент его жизни и…. вдобавок до этого никто не был с ним добр.

— Ага… думаешь в этом дело.

Марго-сан и Кацуко кивнули друг другу…

Я не совсем это понимаю.

— Что значит отпечаток?

Надо спросить что это за слово.

— Отпечаток? Охх… как же оно по-японски?

Спросила Марго-сан у Неи-сан.

— Это будет 刷り込み.

Отпечаток?

— Покажи новорожденному утенку шарик и он будет думать, что его мама это шарик, ты слышал об этом?

— Не-а.

Мне стыдно перед Марго-сан, но я правда не знаю.

— Здесь тоже самое. Она отпечаталась в твоем сердце.

— Так вот почему Ширасаки Юкино такая особенная для Йо-тян. Это чистая случайность!

Неи-сан удивительна!

Понимает о чем говорит Марго-сан!

— Похоже это поняли все кроме Йошиды-кун.

Сказала Марго-сан.

Эм… я оглянулся.

Все кивают.

Я правда единственный?

— Угхм… простите.

Мисудзу поднимает руку.

— Что не так, Мисудзу-тян?

Спрашивает Марго-сан.

— Хм… думаю что спрашиваю поздновато.

— Что?

— А кто такая Ширасаки Юкино?

Точно… Мисудзу не знает Юкино.

Учитывая что я её насильник…

— Девочка которую я сейчас воспитываю…. А Йошида-кун мне помогает.

Специально говорит Сэнсэй, что бы свалить всю вину на себя.

Но… мне нужно рассказать Мисудзу правду.

Я не могу её обманывать.

— Нет… я сам попросил сэнсэй о том… чтобы изнасиловать её.

— Данна-сама?

Мисудзу удивлена.

Разумеется.

— Да… я жестокий. Теперь у тебя нет причин быть доброй со мной.

Говорю я Мисудзу.

Черт.

Она меня возненавидит.

— Я немного зла!

Как я и думал.

— Прости.

— Я… представила что помимо меня у вас есть еще секс-рабыни. Я готова к такому.

— А?

— Если есть, так скажите об этом прямо!

Стой…. Мисудзу?

— Я с ней подружусь… не выбрасывайте меня!

Ээээммм… что?

— Мисудзу-тян… всё не так. Ширасаки Юкино не секс-раб Йошиды-кун.

Марго влезает в наш разговор.

— А?

— Да… всё сложнее.

Гораздо сложнее.

— Так вы правда воспитываете её, Минахо-сан?

Заговорила Ямамине-сан.

— Да, это так.

Тихо отвечает сэнсэй.

— Я жила в этом особняке до шести лет, так что знаю что это за “воспитание”.

— Да… ты правильно все понимаешь. Её изнасиловали, отобрали девственность… и потом еще не раз трахали. Снимали всё на видео. В колледже её тоже насиловали.

— Это когда её позвали к директору?

— Ага.

Ааах… теперь меня возненавидит и Ямамине-сан.

Ничего не поделаешь.

Я сам это натворил.

— Угх… я насиловал её. Прошлой ночью, в туалете в парке. И перед её домом.

Мисудзу очень бурно реагирует на мой ответ!

— Подождите-ка! ты так много с ней это делал?

— Угу.

Я жестокий ублюдок.

— Но… после такого количества раз с Данной-сама… она разве не должна уже быть секс-рабом?

А?!

— Видишь ли… Мисудзу-тян. Ширасаки Юкино довольно необычная.

— Ага, она ненормальная.

Говорят марго-сан и Кацуко?!

Но… я думаю что она вполне нормальная.

Ведь нет ничего необычного в том, чтоб ненавидеть своего насильника.

Мне скорее безумной кажется Мисудзу, которая стала моим питомцем.

Или я неправ?

— Её гордыня очень сильна… она не может принять то, что её насилуют. А секс ей нравится все больше и больше… и всё же, она не рассматривает Йошиду-кун вообще.

Объяснила Юдзуки-сэнсэй.

— Странно!

Странно? Мисудзу?

— Нет такой женщины, которая не влюбилась бы в Данну-сама после секса с ним.

Всё же это странно.

Я не говорю, что Мисудзу ненормальная, но реакция Юкино кажется мне естественной.

— Хорошо, Мисудзу-тян, со скольким женщинами Йошида-кун по-твоему переспал?

Спрашивает Марго-сан у Мисудзу.

— Десять?

Нет! Эй,Мисудзу?

За кого ты меня принимаешь?

Я нет такой уж и популярный, если что!

— Почему ты так думаешь, Мисудзу-тян?

Продолжает расспрос Марго-сан.

— Ну…. Данна-сама очень хорош в сексе.

Я лишь криво улыбаюсь.

— Хорошо. Те, с кем занимался сексом Йошида-кун – поднимите руки!

— На вопрос Марго-сан руку уверенно поднимает Кацуко и, несколько стыдливо, Нагиса-сан.

— У Мисудзу удивленной лицо.

— Те, кто здесь, Кацуко, Нагиса-сан и ты… тоесть трое. Добавь Ширасаки… четверо. Вот и все партнеры Йошиды-кун.

Смеется Марго-сан.

— Это шутка такая?

— Нет… Кстати, девственность он потерял три дня назад.

— Эх… я изнасиловал Юкино 26 апреля…. сегодня 29-е.

— Да… три дня даже еще не прошло.

— Не может быть! Данна-сама выглядел таким разбирающемся в этом, когда забирал мою девственность. Он такой уверенный!

Меня хвалят?

Это нормально?

— Да во мне и капли уверенности нет.

— Неправда! Это был чудесный опыт!

Ничего не поменяется от того, что я выслушаю твои эмоции по этому поводу, Мисудзу.

— Дело не только в опыте… у Йошиды-кун есть талант. Выдающийся талант, в некотором роде. Но работает он не на всех.

— В смысле, Марго-сама?

— Что бы было легче понять… всё дело в совместимости. Йошида-кун и Мисудзу-тян очень хорошо совместимы. С Кацуко-сан и Нагисой-сан тоже. Но только не с Ширасаки Юкино. А у них секс был уже много раз.

Мисудзу смотрит на меня…

— Много раз? Сколько?

Эмм….

— Тридцать три раза.

Юдзуки ответила за меня!

— За три дня? Верно… тридцать три раза за три дня. Она получила его сперму везде, куда только могла. В матку, лицо… рот.

С-сэнсэй…

Когда об этом говорят перед Мисудзу и Ямамине-сан…я кажусь себе просто отвратительным уродом.

— Что это был за секс?!

Сэнсэй посмотрела на Кацуко услышав вопрос…

— Скажи ей, Кацуко.

Кацуко начинает загибать пальцы.

— Таааааак… ну сначала её трахнули на фиксаторе. Он насиловал её пока она не отключилась. Думаю в первый день он кончил в неё одиннадцать раз.

— Одиннадцать раз?

— Точнее, в первую ночь.

Лицо Мисудзу застыло.

— Затем её изнасиловали сзади на следующее утро, когда она принимала душ. Потом секс в машине по дороге в школу. По одному окончанию в киску и там, и там. Вечером её привели в заброшенный корпус школы. Заставили танцевать стриптиз, кончили внутрь семь раз… один раз она глотала и еще два раза спустили ей на лицо. Ах да, еще она купалась в моче…

Ямамине-сан прикрывает лицо руками.

— С Юкино… такое..

Прости… Ямамине-сан.

— Затем.. на третий день..вчера, её позвали в кабинет директора во время уроков и кончили внутрь два раза, она глотала один раз… и еще раз кончили внутрь на лестнице колледжа. Ночью было два окончания внутрь в общественном туалете парка… а, и еще она там глотала. К тому же, секс перед толпой поздно ночью в квартале красных фонарей. Тоже внутрь. Ну и наконец, хоть я и не уверена, но вроде в неё кончили перед домом семейства Ширасаки.

Черт!

Я демон!

Что я творю?

— В общем, 33 раза за три дня!

Кацуко кивнула.

— Столько раз и она до сих пор не пала?!

Юка-сан удивляется.

Даже прекращает стричь волосы Ямамине-сан…

— Кацуко-тян….. исходя из того что я видела и слышала… этот парень должно быть имел её что есть силы?

— Да….Хидеми-сама.

— Она что из камня?

Тамайо-сан удивлена.

— Она невероятно гордая и самолюбивая…

Сказала Сэнсэй девочкам.

— Ну конечно… она же дочь Ширасаки Сусуке, в конце-концов.

Эм…Нагиса-сан?

— Нагиса-сан, вы знаете отца Ширасаки?

Я спросил Юку-сан… и остальных.

— Я всё знаю.

— Верно.

— Нагисе-сан он, наверное, нравится больше всего среди нас?

Нагиса-сан грустно улыбнулась.

— Да… он меня изнасиловал.

Что!

Это значит?!

Прежде чем я успел что-то сказать, раздался голос Мисудзу.

— Погодите секундочку!

Ч-что?

— Я еще не закончила говорить!

А, ну, кстати да.

— Значит Данна-сама занимался сексом с девушкой по имени Ширасаки Юкино 33 раза за три дня!

— Ух… прости…

— Судя по всему, с ней он потерял девственность?

— Да..да…

Оооох… она очень злится!

— Ааааааа! Как отвратительно!

— Прости… я урод…

— Если бы я познакомилась с Данна-сама раньше, то я бы могла стать его первой!

Ч-что?

— Хм… Мисудзу-тян, если бы не она, то вы бы не встретились…

Возразила Марго-сан.

— Мне плевать! Аааааа! Как ужасно! Я так зла!

М-м-м-мисудзу?

— Кацуко-сама, есть такой секс, которого Данна-сама еще не испытывал?

— Много! В ванной, на крыше, в поезде, на улице, в бассейне и даже садомазо!

Она продолжает оглашать свой секс-список дальше.

— Забронируйте это всё для меня! Я не отдам ей все его первые разы! Дурацкая Ширасаки-сан!

Аааааа….чтооооо…

М-мисудзу-сан?!

— Данна-сама, я могу больше чем 33 раза в день! Я буду усердно тренироваться! Мегуми-сан!

— Ч-что?

Ямамине-сан аж подпрыгнула от удивления.

— Я не уверена, что смогу сделать больше чем тридцать три раза в день, так что присоединяйся. Я нацелена на тридцать раз, так что ты сделай хотя бы двадцать!

— Эм, я?

— Конечно ты! Я заинтересована в сексе в машине, моче и общественных туалетах! Я займусь этим, а секс в колледже под твою ответственность!

— Буду заниматься пошлостями в офисе директора во время уроков?

— Там еще есть лестница в старый корпус! Хоть крыша и звучит очень круто, я передаю её тебе!

— Н-но!

— Если не ты, то кто?! Неи-сан по-моему собралась помирать девственницей!

— Эй эй эй эй!

Отчаянно кричит Неи-сан.

— Как бы там ни было, мы с тобой будем заниматься сексом чаще, чем та девчонка! Нас будут очень разнообразно иметь! Это решено!

Угрожающий взгляд Мисудзу побеждает Ямамине-сан.

— Л-ладно!

— Это обещание! Данна-сама, вас все устраивает?

— Д-да.

Ааааа… мне предстоит…

Серьезно?

Шестьдесят раз с этими двумя?

— Я тоже хочууууу что бы меня жесткооо!

И Кацуко туда же?!

— Нагиса тоже хочет?

Кацуко спрашивает у Нагисы…

— Мне плевать на то, как часто это будет происходить… Я хочу трахаться с ним в качестве отдыха. С объятиями… поцелуями… флиртом и разговорами. Хочу делать это медленно.

Н-нагиса-сан?

— Хм, а что, это тоже неплохо!

Кацуко?

— Данна-сама! И я так хочу! И Мегуми тоже!

М-мисудзу?

Ямамине-сан покраснела.

— Я так всем завидую… вы так возбуждены…

— Поэтому поскорее выпускайся из своего клуба девственниц, Неи-сама!

Снова ругает её Кацуко.

— Эм… Мисудзу-сан, можно нам уже вернуться к теме Ширасаки Юкино?

Марго-сан утихомиривает Мисудзу.

— Ладно! Продолжайте! Пока Данна-сама любит нас с Мегуми больше, чем эту девчонку! Верно, Мегуми-сан?

Ямамине-сан была озадачена.

Зачем что-то требовать от девственницы?

— Но… это нормально? Я урод и насильник.

Мисудзу посмотрела на меня.

— Ну… Данна-сама, вы ведь хотели её, верно?

— Да…

— Ну, ничего не поделаешь.

Спокойно объявляет Мисудзу.

— Но…

— Когда я потеряла девственность, вы ведь насиловали меня?

— Ну… да.

— Но я ведь вам нравлюсь, верно?

— Да…

— Я тоже вас люблю! Я уже говорила, что вам надо заниматсья сексом со многими женщинами. Я знаю, что вас надо развивать как мужчину!

— ...Мисудзу.

— Но… прошу не забывайте меня. Трахайте меня! Насилуйте! Мисудзу это очень нравится! Ох да… Мегуми-сан, пусть твою девственность тоже отберут через изнасилование!

— Эм… Мисудзу-сан?

Ямамине-сан снова покраснела.

— Ты ведь такая же, как я. Тебе изнасилование нравится больше обычного секса!

— Верно же, Мегуми-сан!

— Я..я-я…

Нагиса-сан сдается и идет на помощь…

— Мисудзу… сделаешь это позже.

— Ладно, простите! Обсудим это позже, Мегуми-сан! Я придумаю тебе прекрасную потерю девственности с Данной-сама!

Мисудзу смеется.

Ямамане-сан очень стыдно.

— Я… уже решено что я займусь сексом с Йошидой-кун?

— Почему ты сейчас об этом вспомнила?

— Я должна, да?

Ямамине-сан смотрит на меня.

Я…

— Прости… я хочу сделать это.

— ...Йошида-кун.

— Очень сильно хочу поиметь тебя. Кончить внутрь Ямамине-сан… много раз.

Я высказываю свои искренние чувства.

— Поняла.

Говорит Ямамине-сан…

— Я… я всё сделаю. Ты можешь иметь меня как захочешь. Я отдамся Йошиде-кун…

Ямамине-сан смотрит на меня…

— В обмен… не обижай больше Юкино.

Ямамине-сан…

— Ты же знаешь что она встречается с Эндо, да? Я не сужу тебя, Минахо-сан тоже планировала что-то такое… это не всё твоих рук дело. Но…прошу… прекрати.

Я….

— Я сделаю всё вместо Юкино. Можешь сделать это сто раз за три дня. Я стану твоей игрушкой… нет, ты заставишь меня стать ею.

Прежде чем я успеваю ответить…

Заговаривает Юдзуки-сэнсэй.

— Прости, Мегуми-сан… но так не получится.

— Минахо-сан… почему?

Сэнсэй поворачивается к Ямамине-сан.

— Ширасаки Юкино забеременеет от Йошиды-кун и родит.

— А?

— А я выращу этого ребенка.

Сэнсэй отчетливо произносит это.

— Это будет… моей местью Ширасаки Сусуке.

— Но… Юкино… Юкино… его единственная дочь, она тут не причем!

Бросается в горькие слезы Ямамине-сан.

— Да, ни причем. Как и я. Дочь Куромори Куичиро. Но это не помешало ему забросить меня прямиком в Ад.

Сэнсэй?

— Мы такие же… только поступили в колледж, как нас нашли … и заставили продавать свои тела в особняке.

Хидеми-сан добавляет.

— Как и я с Нагисой-сан… мы были первокурсницами.

Кацуко!

— Да.. Ширасаки Сусуке тоже состоит в “Куромори” и делает ужасные вещи, не поведя бровью.

Сказала самая старшая из всех… Юка-сан.

— Кацуко… сними с меня одежду.

Юдзуки-сэнсэй приказывает Кацуко.

— Да, Госпожа.

Кацуко расстегивает молнию на одежде Юдзуки.

Сэнсэй голая.

На ней… нет белья.

Высокая… плоская грудь.

Тонкое бледное тело…

И огромный, мерзкий шрам через весь живот.

— Я забеременела в шестнадцать лет. Из-за Ширасаки Сусуке.

Юдзуки?! Сэнсэй?!

— Но когда я забеременела, он понял что на этом можно зарабатывать неплохие деньги… Ширасаки увеличил поток клиентов… и в конце-концов… продал меня садисту и маньяку.

Все в комнате смотрели на её живот.

— У меня…. никогда не будет ребенка…и… секса тоже.

В смысле секса?

— Мои гениталии больше не способны принять мужчину.

Глава 62 – Темная история.

Юдзуки-сэнсэй заговорила спокойным тоном, даже не пытаясь прикрыть шрам на животе.

— Мой дед… Куромори Куносуке родился в квартале красных фонарей в конце периода Мейдзи.

Знаете же чем занимаются в этих кварталах?

Место для шлюх… сплошные бордели.

Он родился в борделе под названием ” Башня Куромори”...

Куромори Куносуке был сыном хозяина борделя и проститутки.

Но его любили… вырастили… и даже позволили взять фамилию отца – Куромори.

Когда дед подрос, он уехал из Каназавы в Токио, чтоб заняться торговлей.

Это было начало периода Сёва… он начал заказывать запчасти для кораблей и машин из-за границы.

Его клиентами, в основном, были военные и правительство… он работал на страну.

Куносоке был политическим торгашом.

Постоянно вертясь в кругах политиков и военных… он достиг успеха.

Во время войны ему удалось очень прилично заработать…

В том числе уважение и репутацию, особенно во время оккупационного периода.

Дед брался за работу как от армии США, так и от японского праительства.

Куносуке волновал только бизнес. У него был талант получать прибыль от власть имущих в любое время…

Одним из его дел была… продажа женщин этим “власть имущим”.

Высококлассные проститутки… их продавали только богатым и влиятельным людям.

Политикам, бюрократам, владельцам компаний.

И, разумеется, высокопоставленным офицерам…

Такое отношение к женщинам было для него привычным с самого его детства в квартале красных фонарей.

Таким и было начало сутенерской организации “Куромори”.

Чтоб стать элитной шлюхой необходимо иметь талант и, скажем так, образование. Они же обслуживает людей высшего класса.

Просто быть симпатичной и молодой недостаточно.

Очевидно, что нужно быть хорошей в сексе. И уметь удовлетворить клиента в любое время суток.

К тому же, шлюхи должны быть обознаными и быть в состоянии поддержать разговор на любую тему.

Они должны быть элегантными и роскошными, что бы не было стыдно взять такую с собой на вечеринку..

Проституткам также необходимо всегда заботиться о клиенте, быть веселыми и не давать ему загрустить.

Куромори Куносуке… понимал это. И поэтому искал девушек из хороших семей, потерявших отцов на войне. Он искал жен, чьи мужья раньше были у власти, но затем лишились её.

После войны всегда остается масса умных и воспитанных людей, нуждающихся в деньгах.

Вместо того, что бы быть обычным мясом с дыркой в рядовых борделях, юные леди могли “защитить свою честь”, став элитными шлюхами Куносуке, неплохо при этом заработав.

Проститутки Куромори Куносуке в то время были предметом статуса в Японии.

Бизнес расцвел… его позиции укрепились.

Но… когда Япония разбогатела, стало труднее искать подходящих девушек из хороших семей… большинство шлюх состарились и ушли на пенсию…

Однако деду были необходимы девушки, что бы поддерживать связь с властью.

И поэтому он решил… выращивать проституток.

Куромори нацелился на систему кварталов красных фонарей Японии прошлых времен.

Вы слышали о куртизанках?

В старые времена именно они считались первоклассными.

Шлюхи для феодалов и богатых торговцев… их выращивали в борделях с самого детства.

Куносуке искал девочек из бедных семей и покупал их у родителей. Много девочек.

Затем их годами растили… как лучших проституток.

Те, кто вырастал просто симпатичными , становились обыкновенными рядовыми шлюхами.

Другие же, “выдающиеся”, проходили специальное обучение, отбор и становились “элитными”.

Их вытачивали до состояния “Идеальных женщин”.

Так делали в древние времена.

Когда девушка была “готова”, то её продавали богачам.

И не просто богачам. А только тем, у кого была власть и прочное положение в обществе.

Выскочкам никто ничего не давал.

Люди с властью соревновались за девственность этих девушек.

Чем выше твой статус, тем дороже стоит шлюха.

Если твоё положение растет, то и цены на секс тоже.

Большинство девушек скупали к двадцати пяти годам.

В основном их покупали дельцы, которые потом женились на них.

Наверное сейчас свадьба со шлюхой звучит странно, но… у тех людей было очень много денег.

Девушки были красивы и грациозны, умны, образованы… умели петь и танцевать. Не идеальная ли жена для делового человека?

Плюс все эти мужчины имели вес, так что могли стать неплохими партнерами для владельца подобного бизнеса.

Так все происходило в период Мэйдзи.

Куносуке, рожденный и выращенный в борделе, конечно прекрасно знал эту систему.

И попробовал возобновить её в период Сёва…

И для этого… он купил колледж.

Наш колледж.

Методы были всё те же.

Он искал красоток с подходящим характером… и приходил к их нуждающимся семьям.

Затем их отправляли в колледж.

Обучали искусству проституции… и продавали.

Особняк изначально был женским общежитием. Точнее… борделем.

Второй “Башней Куромори”...

Проститутки Куносуке удовлетворяли клиентов даже более умело, чем в прежние времена.

Он тщательно выбирал “гостей”. Которые и защищали его от полиции и бандитов.

Когда полагаешься на одного человека с властью – очень сильно рискуешь.

Поэтому он заводил целые десятки полезных знакомств и клиентов, чтобы всегда оставаться на коне.

Я уже говорила, что его интересовал только бизнес.

Здесь в одно и то же время находился бордель и клуб для людей с властью по совместительству.

Он никогда не держал больше десяти шлюх…

Но эти шлюхи… были лучшими из лучших.

Десять вполне хватало. Если бы он начал наглеть и расширяться, то неизбежно навлек бы на себя зависть конкурентов.

Куносуке занимался подпольным бизнесом, чтобы держать на плаву свой основной бизнес.

Но… Куносуке так не думал.

Куромори Коичиро… мой отец…

Он продвинул “Башню Куромори” еще дальше.

У отца бы невероятный комплекс неполноценности по отношению к деду.

Он хотел стать лучше него…

Однако, у него не было той деловой хватки и смекалки, как у деда.

Куромори Куносуке умер в 1987 году, ему было 84 года.

Мне было три.

Отец унаследовал официальный бизнес деда… но управление “Башней Куромори” осталось на плечах Моримото, правой руки деда.

Он правил из соседней с дедом комнаты.

Всё это время являлся управляющим “Башни Куромори”

Так дед хотел, что бы он им и оставался.

Он понимал, что у отца не хватит мозгов заправлять таким бизнесом.

Отец хотел отобрать у Моримото “Башню” во что бы то ни стало. Он вынашивал свой план несколько лет.

Но он не мог сделать это один.

Отец искал сообщников.

И нашел… Ширасаки Сусуке.

Худший из возможных вариантов.

Ширасаки Сусуке… внук известного газетчика.

У него была отличная жизнь… со связями дедушки он устроился в лучшее рекламное агентство.

Он посещал “Башню Куромори” еще будучи студентом.

В конце-концов, его дед был таким же постоянным клиентом.

С молодыми посетителями проблем обычно не было, но только не с Ширасаки Сусуке.

Он был одержим девочками из “Башни Куромори”.

И был настолько глуп… чтобы захотеть сделать их своими.

Он связался с сыном владельца “Башни”... с Куромори Коичиро.

Это было как раз когда лопнул экономический пузырь и лидеры японской экономики сменялись один за другим.

Фактически, клиенты “Башни” сменились с родителей на их детей.

Воспользовавшись этим Ширасаки и отец совершили переворот.

Моримото… изгнали.

Это произошло семнадцать лет назад.

За год, до моего рождения.

Отец и Ширасаки увеличили поток посетителей. И если раньше клиентов тщательно выбирали, то теперь туда пускали всех, у кого есть деньги.

Туда ходило много дружков Ширасаки.

А что же до женщин… то их больше не воспитывали как следует.

Если в колледже появлялась симпатичная девчонка, то её просто насиловали.

Отец и Ширасаки были неразборчивыми идиотами…

К тому же… Сусуке – извращенный садист.

Он превратил “Башню Куромори” в инструмент для утоления своих мерзких желаний.

Это был бред.

Извращенцы заправляют борделем.

И такими же были клиенты.

Я была внебрачным ребенком Куромори Коичиро.

Юдзуки – это фамилия моей матери.

Она тоже была одной из женщин “Башни Куромори”.

Моя сестренка, Наоми… жила с матерью в Тигасаки.

Они жили бедно, но счастливо.

Ширасаки Сусуке знал мать еще в те времена, когда она работала.

И затем… ему пришла в голову мысль изнасиловать дочь Куромори Коичиро… его друга и хозяина “Башни Куромори”.

Ебанутый извращенный садист.

Он изнасиловал меня.

По пути домой. У меня силой отобрали девственность.

А затем бросили в темницу… и повторяли это раз за разом…

Он изнасиловал меня больше ста раз.

Снимал фото и видео.

А когда на мне не осталось живого места… ко мне привели папу.

Отец… был взбешен.

Но Ширасаки, кончая в меня, сказал отцу:

“Поздно. Слишком поздно. Эй, Куромори-сан. Приготовься, теперь мы будем заниматься и таким. Нельзя делать исключение для своей дочери!”

Отец молчал…

Просто тихо наблюдал за тем, как Ширасаки кончает его собственной дочери в рот.

Да, вы правильно всё поняли, отец… возбудился.

После этого я стала самой молодой проституткой в башне “Куромори”.

Клиентами были, соответственно, извращенцы.

Меня насиловали всеми возможными способами.

Но… отец даже и не думал помогать мне.

Два года спустя, туда привели Наоми, мою младшую сестру.

Мать умерла от болезни. А мне даже не сказали об этом.

Я плакала и умоляла его… “Пощади хотя бы её!” но всё тщетно. Он разорвал её у меня на глазах.

Потом за нас с сестрой принялся папа…

Он был очень возбужден… когда насиловал нас…

Отец больше не мог терпеть. Мы стали его игрушками.

После этого мы с сестрой приняли еще несколько сотен клиентов.

Нас держали взаперти и мы видели друг друга только когда вместе обслуживали клиентов.

Я всегда держала сестру за руку, пока её долбили членом.

Она очень сильно её сжимала.

Тепло наших рук… было единственным способом нашего общения.

В версии с изображениями тут находится картинка.

Потом… появился гость, который во что бы то ни стало хотел сделать нас беременными.

Шестидесятилетний, толстый, лысый старик.

Ширасаки продал нас ему за двадцать миллионов.

А отец и слова не сказал.

Нас с Наоми яростно насиловали пока мы не забеременели…

Мы были собаками.

Туалетами.

Просто интсрументом для удовлетворения желаний мужчины…

Но… тот мужчина оказался мошенником.

У него не было такой огромной суммы в двадцать миллионов йен.

Но мы с Наоми уже забеременели.

Наши тела перестроились под материнство.

Но… Ширасаки…

Боялся, что мы потеряем свой товарный вид.

Нас заставили сделать аборт.

Мы с сестрой были готовы.

Мы поклялись выносить этих детей, чьи бы они не были.

“Нет, не надо, помоги мне!” кричала моя маленькая сестричка, когда её уводили в подвал.

Ширасаки нанял какого-то тёмного доктора…

Наверняка он даже университет еще не закончил к тому времени… Совсем без опыта…

Моя сестра была слишком… юной…

Наоми умерла от потери крови во время аборта.

Ширасаки тогда сказал мне…

“Черт! Наоми приносила больше, чем ты! Надо было послать тебя туда первой!”

А перед самой операцией меня заставили обслужить еще одного клиента…

Извращенец сказал, что “хочет хорошенько отъебать беременную”.

И этот урод… чем-то напоил меня.

Я потеряла сознание…

А когда проснулась, то обнаружила, что мои гениталии разрушены… как и матка.

Ширасаки это рассмешило.

“Как я неплохо сэкономил!”

И тогда…

Юка-сама и другие девочки, которые уже не могли терпеть то, как мой папа и Ширасаки управляют борделем поговорили со старыми клиентами “Башни Куромори”.

Клиенты тоже возненавидели то, во что превратилась “Башня”, почти никто из них не ходил к нам, но… все помнили Юку-сама и других девочек.

Услышав о методах Ширасаки и моего папаши, им стало нас жаль.

Большинство из тех, кто наведывался в бордель во времена деда еще жили и здравствовали…

У них до сих пор было достаточно власти и влияния. Они были не по зубам папе и Ширасаки.

Даже дед Сусуке был с ними.

Ширасаки, как и большинство новых клиентов просто размазали.

От некоторых пришлось избавиться…

Уничтожить их положение в обществе… или их самих.

Ублюдок, который сделал нас с сестрой беременными, до сих пор кормит рыб в Охотском море.

После этого, отец и Ширасаки больше не могли валять дурака.

Но полностью избавится от них не удалось.

Они делали вид, что теперь всё как в старые времена…

Но продолжали удовлетворять свои желания.

Поэтому… я решила стать администратором.

Тело ведь больше не было способно принять клиента.

Но мне было всего 18, у меня не было сил противостоять этому дуэту.

Мне не оставалось ничего, кроме как искать новых девочек в колледже.

Они из-за меня проходили через Ад.

Но мне нужно было сохранить своё место.

Что бы отомстить отцу и Ширасаки.

Что бы отомстить за сестру… и наших детей…

Я решила стать дьяволом.

Выпустившись из университета… я стала преподавателем.

Отец и Ширасаки очень доверяли мне.

Я стала единственным администратором “Башни Куромори”.

Я дочь Куромори Коичиро… была шлюхой… и знала, как улучшить Особняк.

Вот так и вышло, что я управляла бизнесом, пока отец и Ширасаки удовлетворяли свои желания.

Под моим началом… доход вырос в двадцать раз.

Прошлые клиенты вернулись.

Дедушка Мисудзу-сан тоже стал захаживать.

Отец и Ширасаки просто творили с женщинами всё, что хотели. Их больше ничего не интересовало.

Они не мешали мне, пока я не мешала им.

И вот так вот… я мало по малу… начала править “Башней Куромори”.

Но мне пришлось… превращать жизни своих студентов в кошмар.

Кацуко… и Нагиса.

Юкио тоже принимала гостей.

Моим приоритетом был доход.

Сэнсэй трудно говорить.

— Но… Под управлением Минахо-сан обращение с девушками улучшилось. Она даже заботилась о всех после отставки!

Сказала Хидеми-сан.

— Я нашла брошенного Моримото-сан.

И Юку-сан.

— Было трудно… и много работы..

но… Минахо всегда заботилась о нас и наших телах. Это все знают!

Тамайо-сан…

— Меня освободили в 19 лет… спасибо вам за это!

Нагиса-сан.

— Госпоже приходится так нелегко.. Я знаю это лучше всех.

Кацуко!

— Спасибо вам всем.

Сэнсэй выразила свою благодарность.

— В конце-концов, у меня ушло четыре года на то, чтобы полностью избавиться от Ширасаки и отца. И вот, наконец, в прошлом году отец изнасиловал одну девчонку…он не знал, что она было дочерью главы второго по влиятельности преступного синдиката в Японии. Отец сбежал в Австралию. Если он вернется – ему крышка.

Кстати говоря…

Отец Юкино тоже должен быть в командировке в Австралии.

— Взяв ответственность за такую безрассудность… в прошлом году, “Башня Куромори” прекратила свою сутенерскую деятельность. Все, кто был в особняке ушли в отставку. Осталась только Кацуко. А о том, что мы прекратили работать, жалеет только Ивакура.

Ивакура-сан хочет остаться проституткой.

— В особняке жило множество женщин, однако моими “игрушками” стали только шесть. Марго была нанята сюда охранницей.

— Как евнух.

Марго-сан улыбается.

— Пока ты не отрежешь парню достоинство, он не евнух.

Мужчины всегда остаются мужчинами. Минахо хочет начать политическую карьеру, а значит ей нужна охрана из женщин.

— Верно… мы не сможем ничего сделать, если отец и Ширасаки сойдут с ума. А с Марго… она не только защитит девочек, но и поможет им психологически.

Верно…

— Понимаешь… деятельность “Башни Куромори” остановилась в тот самый момент, когда меня схватил гость. Сэнсэй и Мару-тян спасли меня…

Сказала Неи-сан.

— Ну… много чего случилось за эти два года.

Двусмысленно говорит Марго-сан…

Большего она мне не расскажет.

— Сэнсэй… а кто “Шестая?”

Мне просто нужно это знать.

— Агнес… она… сейчас заточена внизу.

Сэнсэй отвечает.

Значит “шестую” зовут Агнес!

— Всё это время она была на цепи. Потом познакомитесь.

Сэнсэй выглядит одинокий.

— Сколько ей лет?

Сэнсэй спокойно отвечает на мой вопрос.

— Не очень много.

И тем не менее она на цепи?

— Агнес… это ребенок Ширасаки, созданный чтоб удовлетворять его желания. Она родилась в этом особняке. И была обучена жить только ради Ширасаки.

Ч-что?!

— Ширасаки… вырастил её. И в следующем году собирался отобрать её девственность. Когда Ширасаки выгнали отсюда, мы с Кацуки заботились о ней. Она моя “Шестая” игрушка.

В подвале особняка…

заточена девочка!

— Я заботилась о ней с тех самых пор, как прибыла сюда… и даже смогла наладить какой-то контакт. Но с госпожой она еще не разговаривает.

Говорит Кацуко.

— Да, со мной и Мару-тян она отказывается говорить наотрез.

Озадаченно говорит Неи-сан.

— Она всё еще под властью Ширасаки. Агнес сделает всё, что он прикажет. Её так растили.

Сэнсэй говорит с болью в голосе.

И… я не могу её выпустить, пока эта проблема не решена.

Д-да ну…

— Я стану её подружкой!

Мисудзу говорит Сэнсэй…

— Я тоже…

Это была Ямамине-сан.

Сэнсэй смотрит на её лицо.

— Мегуми.

— Что?

Говорит Сэнсэй.

— Агнес твоя сестра. Прямо как Ширасаки Юкино.

Ямамине-сан широко раскрывает свои глаза!

— Что это значит?

Когда я спросил Сэнсэй.

— Мой отец – Ширасаки Сусуке.

Что?!

— Да… верно. Мать училась в музыкальном колледже… Сусуке похитил её… и изнасиловал. Затем родилась я.

Ямамине-сан!

— Стоп! Если Агнес-тян дочь Сусуке… то он растит собственную дочь для того, чтоб она была его личной шлюхой?

Мисудзу спрашивает Сэнсэй.

— Верно… он хочет сделать дочь… своей подстилкой.

— Это слишком жестоко! Невозможно!

— И это не всё… Ширасаки Сусуке хочет отделиться от нас и сделать собственную сутенерскую организацию. И одной из его шлюх должна стать Мегуми!

Нет…

но…

Она же тоже его дочь!

— Да.

— Похоже, что он связывался с моими родителями. Семейство Ямамине не может перечить семейству Ширасаки. Меня должны были забрать из дома до конца каникул.

— Ямамине-сан… ты понимаешь что с тобой произойдет?

Я непроизвольно спрашиваю.

— Понимаю… меня ведь вырастили здесь.

Теперь её спрашивает Мисудзу.

— Мегуми-сан… что ты собираешься делать?

Ямамине-сан закачала головой.

— Я не знаю… не знаю…Но, мне надо уйти с ним, иначе я подставлю своих родителей.

Ямамине-сан.

Девочка, которая всегда со всеми добра и улыбчива.

Она даже переживает о ком-то типа меня.

Такая вот девочка.

Держала в себе такие невероятные переживания.

Юдзуки-сэнсэй заговорила с ней.

— Мегуми… ты остаешься в этом особняке. К твоим родителям мы пойдем позже. Я сама с ними поговорю.

— Минахо-сан, но!

— Всё в порядке. Я не позволю Ширасаки творить всё, что ему вздумается. Твоих родителей тоже никто не тронет. Ты дитя этого особняка. Я тебя защищу.

— Но…

Ямамине-сан смотрит себе под ноги.

— Всё в порядке, Мегуми-сан… если что-то случится, я поговорю с дедушкой.

Говорит Мисудзу.

— Мисудзу-тян.

— Семейство Кудзуки гораздо влиятельнее Ширасаки! Не переживай!

— Спасибо…за помощь, Мисудзу!

— Мы ведь друзья!

Эти слова трогают сердце Ямамине-сан.

— Рассчитывай на нас… Данна-сама тоже с нами, верно?

Мисудзу смотрит на нас с улыбкой…

— Да…я сделаю всё, что в моих силах.

Когда я это сказал… Мисудзу…

— Данна-сама, прошу, пообещайте что будете заботиться о Мегуми-сан всю жизнь, так же как и о мне!

— Мисудзу?

— Пообещайте, что будете нас ценить и никогда не бросите!

Мисудзу выглядит серьезной.

Я…

— Ямамине-сан … посмотри мне прямо в глаза.

Она подняла свой взгляд…

Длинные и узкие… красивые глаза.

Из них льются слезы.

— Я обещаю… что буду оберегать тебя всю свою жизнь.

Мисудзу добавляет со стороны.

— Скажи ” Оставь дом Ямамине и оставайся со мной!”

Я…

— Оставь дом Ямамине и оставайся со мной… Ямамине-сан!

Слезы льются из её глаз.

— Но… я не знаю что с собой делать!

Я говорю.

— Об этом буду думать уже я. Тебе просто надо меня слушать… ты ведь уже моя!

Ямамине-сан озаряет лучиком надежды.

— Тогда зови меня Мегуми.

Мегуми!

— Я ведь уже твоя!

Глава 63 – Ошейник.

Мегуми смотрит на Юдзукис-сэнсэй.

— Но… Минахо-сан. Разве мы никак не можем помочь Юкино?

Сэнсэй закачала головой.

— Мегуми.. я тебя, конечно, понимаю, но… я хочу чтоб дочь Ширасаки прошла через Ад, как и все мы. Если я этого не добьюсь, то моя усопшая сестра не будет отмщена и я не смогу жить спокойно!

— Но… это слишком. Юкино так жалко!

Мегуми всё еще переживает о Юкино!

— Прости, но нет. Я не могу побороть желание ранить и наказать тело Ширасаки… матка дочери Широсаки в обмен на мою!

Юдзуки трогает свой шрам.

А Хидеми-сан обнимает её со спины.

— Я понимаю тебя… я была здесь, когда Минахо потеряла свою сестричку. Она плакала и не выпускала её из рук…

— Да, я тоже помню… все переживали, как бы она не совершила самоубийство.

Сказала Юка-сан.

— Мне жаль, Мегуми-сан… но я хочу уничтожить дочь Ширасаки! Я хочу, что бы этот мужчина страдал.

Говорит Нагиса-сан.

— Я тоже… он должен пережить всё, что делала с другими.

Говорит Тамайо-сан.

— Мне тоже очень этого хочется… так радостно воспитывать Ширасаки Юкино. Делать с ней все…эти вещи.

Кацуко.

— Прости… я тоже. Мы с Мару-тян хотим создать ему проблем.

— Да… я согласна с Неи. Мы знаем, что она тут ни при чем… но никакой пощады.

Неи-сан и Марго-сан!

— Я тоже дочь Ширасаки… если вы так ненавидите Ширасаки, то пытайте меня! Можете даже убить! Спасите Юкино… прошу!

Мегуми… низко поклонилась и принялась умолять.

Но!

— Прости, Мегуми… ты не подходишь!

Сказала Сэнсэй..

— Но почему?!

Мегуми поднимает глаза вверх и кричит!

— Потому, что ты такая же как мы.

Неи-сан.

— Нас осквернили, украли счастливую жизнь… а вот у Ширасаки семейство до сих пор живет счастливо.

Кацуко!

— Дочь Ширасаки – это символ!

Марго-сан!

— Поэтому мы сломаем её… сделаем такой же, как и мы…или я просто не смогу спокойно умереть.

Сэнсэй!

— Слишком поздно, Мегуми-сан. Юдзуки-сама и остальные годами готовились к своей мести.

Говорит Мисудзу.

— Верно… уже двенадцать лет, как убили мою сестру. Я наконец-то смогла изгнать отца и Ширасаки из “Куромори” и дождаться, когда его дочери подрастут. Я отследила их менструальные циклы и вычислила периоды когда они станут способны зачать ребенка. А затем устроила Ширасаки полет в Австралию.

Сэнсэй… продумала все до последней детали.

Потратила так много лет… чтоб украсть власть над “Куромори”.

Собирая союзников!

— Стоп… “дочери”?!

Мегуми удивляется.

— Верно… с Ширасаки Маикой произойдет тоже самое.

— Но… она ведь совсем молода!

— Прямо как Наоми… когда её сделали беременной… и убили.

— Но!

Неужели… это предстоит сделать мне?

— Сэнсэй… мне придется сделать её беременной?

— Йошида-кун… ты не хочешь?

Сэнсэй смотрит на меня…

— Я видел её крем глаза из машины… и … не знаю…

— Не хочешь?

— Если вы скажите, то я это сделаю, конечно же.

Я “игрушка” Сэнсэй…

И пообещал делать всё, что она прикажет.

Но…

— Минахо-сама… в таком возрасте она может этого не выдержать…особенно беременнось!

Говорит Юка-сан.

— Ты же не собираешься дать ей умереть… как Наоми?

Эти слова пронзают сердце Сэнсэй…

Она снова смотрит на меня.

— Хорошо… я не буду требовать от неё беременности. Но она станет похотливой шлюхой. Самый похотливой из всех, в то время пока её папаша не смотрит…

— Минахо-сан…

Мегуми смотрит на Сэнсэй.

— Это всё, что я могу обещать на счет Мегуми. А Юкино же в любом случае забеременеет. Это даже не обсуждается.

Слово сэнсэй – кремень.

— Юдзуки-сама… вы просто хотите сделать её похотливой? Вы же не собираетесь заставлять её принимать гостей?

Мисудзу спрашивает у Сэнсэй.

— Я не собираюсь делать из неё проститутку… Я же хочу уничтожить “Куромори” в конце-концов.

— Вам нужно шокировать её отца похотливостью дочери, да? Вы хотите что бы её изнасиловали толпой?

— Нет… ведь в конце-концов ранить я хочу только сердце Ширасаки Сусуке.

Ответила Сэнсэй.

— Услышав это, мне стало легче… Данна-сама!

Мисудзу повернулась ко мне.

— Эм, что?

— Давайте сделаем Ширасаки Маику вашей секс-рабыней?

— Мисудзу-тян?

Мегуми смотрит на Мисудзу.

— Сделать её сучкой голодной до спермы Данны-сама… будет лучшим решением. Тебе так не кажется, Мегуми-сан?

Мегуми посмотрела на лица девочек в комнате.

Они все искреннее ненавидели Ширасаки Сусуке…

Никто не против.

Мегуми глубоко вздохнула.

— Ну, что поделать…

А мне…

Что мне делать-то?

— Йошида-кун. Я приказываю тебе, как моей “седьмой игрушке” изнасиловать Ширасаки Маику. Имей её пока она не станет похотливой сукой!

Сэнсэй специально приказывает, что бы я не чувствовал себя таким виноватым.

Мне не остается ничего кроме как слушаться.

Я же ей пообещал.

И сделаю всё, что ей будет нужно.

— Хорошо.

— Взамен, когда она станет твоей секс-рабыней… забирай её. Мне плевать даже если она будет счастлива!

Обещает Сэнсэй…

— Мы с Мегуми-сан поможем, верно?

— Я…

— Неужели ты останешься в стороне?

Мегуми это оскорбляет.

— Хорошо… я помогу! В конце-концов я тоже “игрушка”.

Мегуми выбрала дурную тропинку.

Тропинку в “Темном лесу”.

— А что насчет Шираски Юкино?

— Я всё равно ничем не могу ей помочь.

В её глазах виднеется грусть.

— Да… в неё кончили 30 раз во время периода когда она способна забеременеть. Со спермой Йошиды тоже никаких проблем нет. Она точно забеременеет.

Счастливо сообщает Сэнсэй.

— И мы в этом убедимся!

Сэнсэй…

— Йошида-кун… Ты заставишь Ширасаки Юкино носить твоего ребенка.

◇　◇　◇

— Сэнсэй… где сейчас Юкино?

Если мне не изменяет память, то они должны встретиться в кабинете директора, в 11.

А сейчас уже почти 14.

— Включи, Кацуко.

— Да, Госпожа.

Кацуко что-то клацает на панели управления у стены.

Свет пропадает, на белую стену проецируется видео.

......！！！

На экране Юкино привязанная к стулу директора.

Её ноги широко раскрыты, а руки скованы в наручники.

Глаза завязаны.

Во рту кляп.

На голове наушники.

Юбка закатана так, чтоб видеть трусики…

Её промежность дрожит. А щелка взмокла.

— К её клитору привязан вибратор. Она провела в таком состоянии три часа. Ослепленная, слышащая только свои стоны во время изнасилования Йошидой. Снова и снова…

Объяснила Сэнсэй.

— Боже, Юкино!

Мегуми издает вопль увидев, что с Юкино.

Я…

Я смотрю на связанную Ширасаки.

— Господи! Чего вы так пялитесь, Данна-сама!

Эм, Мисудзу?!

— Она даже не милая! Чего вы так привязаны к ней?! Данна-сама-бака!

Ч-ч-ч-чего она злится?

— Он вообще ничего не замечает…

Говорит Марго-сан.

— Что? Йошида-кун, когда ты смотришь на Ширасаки Юкино… то даже не двигаешься.

— Правда?

Никогда об этом не думал.

— Да… в аудитории ты тоже себя так ведешь. Поэтому вся группа и знает, что она тебе нравится. Поэтому Эндо тебя и избил.

Эм… Мегуми?

Все правда так думают?

— Господи! Прошу, смотри на меня так хоть иногда!

— Мисудзу-тян, не нужно драться с “одеялом”.

Марго-сан успокаивает гнев Мисудзу.

— Одеяло?

— То, о чем я раньше говорила… “Одеяло Лайнуса”. Йошида-кун ментально отдыхает, когда видит Ширасаки Юкино. Но это и всё. Больше она для него ничего не значит.

— Но… когда Данна-сама так смотрит на неё… и его голова заполнена ею… Я просто места себе не нахожу!

Говорит Мисудзу.

— Думаю, что когда он на неё смотрит его разум словно выключается. И он не понимает что творит. Ширасаки Юкино… это его способ эскапизма.

— В смысле?

— Йошида не считает Ширасаки живым человеком. Поэтому и не любит её. Для него… она “икона” которая “отталкивает реальность”.

Да ладно?

Это про меня?

Поэтому я её не люблю?

Мне стало грустно, когда я понял, что Юкино не считает меня живым человеком.

Я был зол.

Но… я тоже её не считаю таковой?

Ну и отношения…

— Мисудзу-тян, Йошида воспринимает тебя как человека. Поэтому он тебя ценит и любит. Верно?

— Да… я знаю это.

— Он смотрит на тебя как надо, когда занимается сексом, реагирует на твою красоту и женственность.

— Да…

— С Кацуко и Нагисой-сан та же история. Он их любит и занимается с ними чувственным сексом. Но с Ширасаки Юкино… всё не так.

Я … другой?

С Юкино?

— Когда вы с ЮКино занимаетесь сексом нет никакой связи. Он имеет её как жаждащий зверь добравшийся до ручья…

— Я правда такой, Марго-сан?

— Да….

— Со стороны все так и выглядит, Йо-тян.

Неи-сан соглашается.

— Но так как связи нет, он не может ею насытиться, просто насилуя и насилуя её тело.

......！

— Да… когда я занимаюсь сексом с Мисудзу, Кацуко и Нагисой… я чувствую себя счастливым. Но с Юкино мне больно… и тем не менее, я не могу прекратить насиловать её.

Изнасилование Юкино для меня как наркотик.

— Марго-сама… как заставить его забыть Ширасаки Юкино?

С серьезным лицом спрашивает Мисудзу.

— Как отобрать у Лайнуса его одеяло? Есть только один способ.

— Какой же… Мару-тян?

Йошида-кун никак не может успокоить своё сердце. Его текущее положение… было невыносимо. Поэтому создание по имени Ширасаки Юкино – ключ от его эскапизма.

— И как нам сделать его жизнь лучше?

Спрашивает Мегуми.

— Всё не так просто… Йошида-кун никогда не встречал человека, с которым ему было бы легко и просто. Может он и хочет верить нам… но его сердце всё еще настороже, сковано и сопротивляется. Помнишь, что Кацуко говорила о том, что он никогда не просил ничего для себя?

Все смотрят на меня…

Грустно и с тревогой.

— Подошел бы любой… главное, что бы Йошиде было приятно с человеком. Кто угодно может стать его “одеялом”? Я вот о чем.

— Данна-сама, Мисудзу не подойдет?

Мисудзу смотрит на меня.

Я…

— Мисудзу-тян, я хочу предупредить, что еще немного и ты перегнешь палку.

Серьезно говорит Марго-сан.

— Что?

Мисудзу удивлена.

— Ты из тех девочек, что могут высказывать свои искренние чувства. Это здорово, но… постоянно говорить такие сильные слова – плохая привычка.

— А? Я?!

— Например, ты только что сказала Йошиде-кун, что ” займешься ним сексом тридцать раз”. И даже собиралась тренироваться для этой цели… ты помнишь?

— Да, помню.

— Ты правда собираешься сделать это? Или это из разряда “Было бы неплохо, если бы я так смогла”?

Мисудзу вскоре отвечает.

— Думаю второе…

— Я так и думала. Обычным людям можно такое говорить, всё можно списать на шутку. Но в случае Йошиды-кун… Эй, Йошида, что скажешь?

Марго-сан глянула на меня.

— Я думал, что мне и правда придется сделать это.

— Д-данна-сама!

— Вот так сразу ,конечно, не получится… но за каникулы можно, наверное. Ты говорила, что хочешь попробовать всё, что я делал с Юкино, вот я и думал… как это провернуть.

— И в этом весь Йошида-кун, Мисудзу-тян.

Услышав слова Марго-сан… Мисудзу не сказала не слова и чуть не заплакала.

— И еще, Мисудзу-тян… ты говоришь “На всю жизнь”, “Вечно”. Для такой эмоциональной девушки как, ты нормально говорить такие вещи… Но Йоишда-кун-то воспринимает всё серьезно. Он обдумывает каждое твоё слово, размышляет как удовлетворить ожидания Мисудзу-тян. Представь какой груз ты кладешь на его плечи?

— Прости, Данна-сама, простииииии!

Мисудзу плачет и падает на колени.

Мегуми обнимает её сзади.

— Посмотри на Кацуко, Нагису-сан или Неи… Они никогда не говорят ему “Останься со мной навсегда” или “Живи ради меня”. Даже, черт подери, не вздумай сказать “Умри за меня”. Он ведь убьет себя. Его переключатель очень просто задеть… у этого парня нет никаких тормозов.

Марго-сан… неужели со мной и правда все настолько плохо?

— Всё именно так, как говорит Марго. Нам нужен Йошида-кун… и мы должен стать теми, кто нужен ему.

Говорит Нагиса-сан.

— Угх… весь секс который между нами был… всегда начинала я. Он ни разу не захотел меня.

Говорит Кацуко.

— Со мной тоже самое. В первый раз ему приказала Нагиса-сама… Данна-сама еще ни разу не попросил ничего от меня.

Мисудзу.

— Единственная с кем он сам захотел заняться сексом – Ширасаки Юкино!

Когда Юдзуки-сэнсэй говорит это, все взгляды сосредотачиваются на Юкино!

— Девочки… вам разве нравится проигрывать “Одеялу”?

Боевой дух женщин резко подскакивает после слов Марго-сан.

— Ни за что! Йошида-кун будет наслаждаться моим телом!

— Кацуко не собирается уступать каким-то одеялам!

— Мисудзу тоже!

Мисудзу подходит ко мне и кланяется…

— Данна-сама, простите меня за то, что я была такой грубой!

— Д-да ничего… поднимайся уже

Она смотрит на меня почти что рыдая.

— Данна-сама, прошу, наденьте на меня ошейник!

Её ошейник? Ах да, я снял его, когда мы принимали ванну!

— Вот он!

Кацуко дает мне ошейник Мисудзу.

— Я была такой тщеславной! Грубой! Простите меня! Прошу! Прошу не выбрасывайте меня!

— Всё хорошо… я не буду тебя никуда выбрасывать!

— Я хочу быть уверена, что всё еще ваш питомец!

Мисудзу сняла свой халат… теперь она полностью голая.

Её нежное тело.

Белая кожа… розовые соски… безволосый лобок…

Она на четвереньках, как щеночек!

Я, Кудзуки Мисудзу… питомец Данны-сама! Ваша секс-рабыня. Заботьтесь о мне, прошу!

Мисудзу подставила мне свою белую шею.

— Ох… да я знаю это! Я же тебя люблю, в конце-концов!

Я прицепил на её шею красный ошейник.

— Я счастлива, Данна-сама!

Я целую её милые губки…

Мне кажется что нужно сделать ей приятно после всего этого…

— Ты говорила что хочешь сделать это в машине и в туалете.

— Да… говорила!

— Мне тоже хочется… хочется сделать это с Мисудзу.

Её глаза ярко засияли.

— Точно?

— Ага… я хочу заняться с тобой сексом!

И в этот момент… Мисудзу описалась.

Её ноги намокли… но она словно не замечает этого и зачарованно смотрит на моё лицо.

— Данна-сама сказал, что хочет заняться со мной сексом!

Мисудзу писает и… обнимает меня.

Мы целуемся… наши языки сплелись.

— Господи, Мисудзу описалась от счастья! Буквально!

Пробубнела Нагиса-сан.

— Когда песики довольны они инстинктивно писаются… Что за примерная сучка у Йошиды-кун!

Бывшая владелица выразила свою похвалу Мисудзу.

Я обнимаю голую Мисудзу не заботясь о том, описает ли она меня.

— Я хочу сделать это тридцать раз! Я хочу! Разрешите мне!

— Мисудзу…

Мегуми заговорила с Юдзуки-сэнсэей:

— Минахо-сан… у вас нет еще ошейников?

— Кацуко?

— Да, есть… мне принести?

— Да… я хочу чтобы Йошида-кун и на меня его нацепил!

Мегуми?!

— Кацуко, принеси ей мой старый ошейник..

Просит Нагиса-сан.

— Хорошо… а мне нужен ошейник?

Когда Кацуко попыталась выйти из комнаты, на неё набросилась Нэи-сан.

— Ох, Кацусик… я тоже хочу ошейник!

Кацуко высовывает свой язычок.

— Девственницам нельзя!

И быстро покидает комнату.

— Ааааа! Противная Кацусик!

Мегуми обращается ко мне:

— Йошида-кун… разреши мне участвовать в ваших тренировках?

Мегуми…

— Мне нужно сделать это всего двадцать раз, да?

— Мегуми-сан!

Мисудзу смотрит на Мегуми.

— Я обещала. И я выполню своё обещание.. Мегуми-сан ваша!

— Мегуми…

Кацуко вошла в комнату с пластиковым кейсом, она запыхалась.

— Я принесла ошейники!

Она открывает кейс.

Внутри около тридцати ошейников прямо как у Мисудзу.

Женщины толпятся вокруг них.

— Эм… я описала пол…

— Ничего, потом уберем.

Наотмашь отвечает Марго-сан.

— Но…

— Мы все женщины из борделя. игры с мочой для нас обычное дело. Ну, если не слишком грязно, разумеется.

— Да ну?

— Ну и еще есть правило, что тот, кто испортил пол, его и убирает.

Марго-сан смотрит на Мисудзу.

— Эхэхэ… где инвентарь для уборки?

— Оставим на потом… Глянь, у всех ностальгия по ошейникам.

Говорит Марго-сан и смеется.

— Какое-то время это было очень популярно… игры с ошейниками.

— Верно, все этим занимались.

— Нагиса-сан была так хороша, что её дарили целых три раза разные гости!

Юка, Хидеми и Тамайо вспоминают былые деньки.

— Вот мой настоящий ошейник! Я его сама купила.

Нагиса достала темно-синий ошейник.

— Хорошо, надень его на меня, Йошида-кун!

Я делаю что мне было велено.

— Ох, а когда на тебя надевает ошейник тот, кто тебе нравится – ощущения другие!

Счастливо произносит Нагиса-сан.

— Уууу, так завидно… я тоже хочу!

— Ох… Кацуко, я слышу голос девственницы?

— Не знаю, Нагиса… я девственниц не слушаю.

— Уууууууу!

Кричит Нэи-сан.

— Ой, а этот мой! Госпожа дала его мне когда мне исполнилось 18!

Ошейник Кацуко сияет.

На неё я тоже надел.

— Аааа… как будто я вещь!

Кацуко рада своему ошейнику.

— Этот моей мамы, да?

Мегуми достала ошейник изумрудного цвета с самого дна кейса.

Он… отличался от других.

У ошейников Нагисы и Кацуко модный дизайн, они похожи на чокеры.

Но… этот выглядел именно как ошейник для больших собак.

— Верно…. это её.

Грустно подтвердила Сэнсэй.

— Наши ошейники использовались для игр… но твою мать держал на нем Сусуке Ширасаки…

Мегуми передала мне толстый ошейник.

— Надень его на меня, Йошида-кун.

— Уверена?

— Да… его носила мать.

— Но…

— Все хорошо. Я буду твоей собачкой.

Мегуми сняла свой халат.

Показывается её голое тело…

Она тоже подставляет шею.

— Вот.

Я … надеваю его на Мегуми.

— Мне подходит, Йошида-кун?

— Да… милашка.

Мегуми улыбнулась

Что за милость…

Мой песик!

— Я поцелую Мегуми?

Мегуми удивилась.

— Не хочешь?

— Нет… просто это мой первый раз…

Первый поцелуй Мегуми!

— Подождите! Мне надо сделать фото!

Кацуко достает камеру…

— Хорошо… давай…

Голая Мегуми с ошейником на шее… закрывает свои глаза.

— Все хорошо, это совсем не страшно.

Я обнимаю её тело.

Целую Мегуми в губы.

Кацуко тут же снимает это действо.

— Поздравляю, Мегуми-сан! И как тебе первый поцелуй?

Мегуми отвечает…

— Угх… я… писаю… я описалась…!

Между ног Мегуми и правда льется горячая жидкость!

— Господи! Только не повторяй за мной!

Мисудзу кричит.

— Эй, швабра и тряпка в том шкафу!

Подсказывает Марго-сан девочкам.

Видеть то, как они писают – чудесно.

— Будете убираться голыми, как наказание!

Неи-сан смеется и говорит описавшимся.

— Хорошооо! Мегуми-сан, давай приберемся голыми перед Данной-сама!

Голая Мисудзу бежит по коридору.

— Угу…

Мегуми всё еще не закончила писать когда я её обнимал.

Я намок.

— Прости… прости, Йошида-кун!

— Все хорошо! Это же твоя моча!

— Я… я тоже стану твоей милой сучкой!

— Мегуми!

Я снова заключил её в объятья. .

Глава 64 – Тень в окне.

Юдзуки-сэнсэй вытащила два черных ошейника из кейса.

Оба собачьи.

— Это мой ошейник… его надели на меня когда заточили здесь… второй – моей сестрички.

Сэнсэй очень ценит эти вещи…

— Я надену его на Ширасаки Юкино.

Твердо произносит Сэнсэй

— Минахо-сама… ты точно намерена сделать дочь Ширасаки беременной?

Юка-сан спрашивает у Сэнсэй.

— Да. После сегодняшней тренировки мы убедимся в том, забеременела ли она.

— Я могу поучаствовать?

Юка-сан?

— Я тоже хочу помочь!

— А я бы просто не прочь посмотреть на это.

Хидеми-сан и Тамайо-сан с нами…

Все искренне ненавидят Ширасаки Сусуке.

— Хорошо. Вы можете присоединиться.

Сэнсэй согласилась.

— Нагиса, ты не хочешь поучаствовать?

Кацуко приглашает Нагису-сан.

— Минахо-сама, прошу, разреши мне снова стать твоей игрушкой ненадолго!

— Хорошо, Нагиса.

Рука Сэнсэй с ошейником дрожит.

— Наконец, этот день настал!

Сэнсэй смотрит на меня.

— Йошида-кун… ты не мог бы с Нэи и Кацуко привезти сюда Ширасаки-сан?

— Без проблем.

— Марго, помоги им.

— Принято, Минахо.

Мисудзу, что убирала пол голой подняла руку.

— Ой! Я тоже пойду!

— Тогда и я.

Мегуми попыталась поднять руку, но Юка-сан помешала ей.

— Мегуми-тян, тебе нельзя… у тебя еще много процедур.

— А?

— Когда закончим со стрижкой, надо будет сделать кое-что еще…

— Минахо. До тренировки еще полчаса, верно?

Заговорила Тамайо-сан.

— Посмотрим… да, ты права.

— Тогда я займусь макияжем! Прежде чем стать стилистом, я училась на визажиста!

— Тогда сделай её настолько красивой, что бы Ширасаки Юкино удавилась.

— Хорошо, Минахо-сан… так как она хороша сама по себе, из неё выйдет невероятная красотка!

— Тогда пойдем в ту комнату.

Сразу видно, что они бывшие проститутки и хорошо знают как устроен этот особняк.

Они потащили куда-то голую Мегуми.

— Эм…Йошида-кун!

— Да пошли уже, Мегуми-тян!

— Моя старая одежда все еще здесь?

— Должна быть у Кацуко!

— Можно надеть?

— Да, на мне должна сидеть как влитая!

— А твой животик говорит об обратном!

— Да ну тебя, Юка-сама!

Мегуми и остальные девушки вышли из комнаты.

Кацуко говорит со мной с улыбкой на лице.

— Ну что, вперед – в колледж?!

◇　◇　◇

Я наскоро переоделся.

Мы с Нэи в нашей обычной форме.

Кацуко снова в деловой.

Мисудзу в форме своего роскошного колледжа.

— Данна-сама…. прошу!

Как всегда!

Я надеваю на неё подгузник.

— Когда мы вышли, Марго-сан уже поджидала нас у белого фургона.

— Поедем на этой?

Нэи не по душе обычные машины.

— А на какой еще? Нам девчонку везти!

Марго-сан смеется и слазит с водительского кресла.

— Йошида-кун, дубинка с тобой?

— Да… она здесь.

Я показал спрятанную под униформой дубинку Марго-сан.

— Не прячь её там, носи в рукаве… что бы сразу воспользоваться.

— Зачем?

— Тебе надо быть бдительным даже в школе… ты ведь не только себя защищаешь . Всегда будь готов постоять за Нэи и Мисудзу.

— Хорошо.

— Так как ты не самый опытный боец, то используй абсолютно всё. Не иди напролом. Главное – отпугнуть врага.

Сказала Марго-сан посмотрела на меня.

— Действуй аккуратно и сразу же зови меня, в случае чего. Я тут же приду на помощь.

Сказав это, Марго-сан вернулась в особняк.

— Залезай!

Кацуко села на водительское кресло, мы залезли в машину.

И тут же тронулись.

До колледжа мы доехали за пять минут.

На парковке вошли в подземный тоннель

Я, Нэи-сан, Кацуко и Мисудзу продвигались по узкому и низкому проходу.

— Ого… будто какая-то секретная база!

Мисудзу невероятно удивлена.

— Но обратно мы по нему не пойдем.

Нэи-сан развернулась и сказала мне.

— Но… почему?

— Ну, мы будем здесь вести связанную Ширасаки Юкино. Проход слишком узкий.

— Но как тогда?

— Накроем её картонкой и вывезем через главный выход на тележке.

Ооооох! Придется везти её по коридорам!

Хоть сейчас и каникулы, колледж все еще заполнен студентами из клубов по интересам.

Хлопотно…

Нам как-то удалось добраться до колледжа.

Первое что мы увидели – это наблюдательная, где мы недавно ели пиццу…

Сверху неё был кабинет директора.

Прямо как на мониторе в особняке… у Юкино завязаны глаза, во рту кляп, ноги широко раздвинуты, а сама она привязана к стулу с широко раздвинутыми ногами.

У её промежности громко шумит вибратор.

Слюна капает из дырочек в её кляпе.

— Это называется кляп-шарик. Для БДСМ.

Объяснила Кацуко.

— Тележка в складе на первом этаже, верно?

Нэи-сан спрашивает Кацуко.

— Да… в том, которым пользуются поставщики. Думаю картонные коробки тоже там найдутся.

А Кацуко хорошо знает как работает эта школа.

— Ага, сейчас принесу!

— Йо-тян, ты же не знаешь как пользоваться лифтом, да? Тогда я пойду. Подожди здесь с Ми-тян.

— Но…

— Мы не модем оставлять Ми-тян одну, верно? И комнату оставлять открытой тоже!

ну да…

— Я сейчас вернусь!

— Ждите нас!

Они вышли в коридор через основную дверь…

Мы с Мисудзу остались одни.

Ну, не считая связанную Юкино.

— Ты снова на неё так пялишься!

А? Мисудзу?!

— Ты правда не замечаешь этого… Данна-сама.

Я снова смотрел на Юкино?

Правда?

— Господи!

Мисудзу обнимает и целует меня!

Красный язычок трогает мои губки…

— Мисудзу?

— Хихи! Ты наконец на меня посмотрел!

Девушка улыбнулась.

— Данна-сама, присядь.

Я так и сделал.

Мисудзу присаживается мне на колени.

Схватив голову руками…. Мисудзу с силой прижимает меня к груди.

— Данна-сама… слышишь, как бьется моё сердце?

— Ну…да… оно же бьется…

— Слушай только этот звук.

Я сконцентрировался на её сердцебиении.

Звук вибратора у ног Юкино медленно затихает…

И вот, я слышу только сердце Мисудзу.

— Так тепло… и нежно… Мисудзу.

Странно, но у меня не встал.

Мы просто обнимаемся.

Воскресный полуденный свет мягко освещает комнату.

— Мне… почему-то хочется спать.

— Спи… я не отпущу тебя, Данна-сама.

Я почти заснул, но тут…

Открывается дверь!

— Господи! Что ты творишь! Ми-тян!

Нэи-сан запрыгивает в кабинет директора!

— Тшшш! Почти поулчилось!

— Ми-тян, я же вам сказала ждать, а не трахаться!

— Мы не трахаемся! Я просто обнимаю Данна-сама!

— Обнимаешь?

— Я учу его материнской любви!

Материнской любви?

Что?!

— Правда, Йо-тян?

— Похоже на то…

Единственное, что я мог ответить.

— Ого! Я думала, мы с Нагисой будем ему мамочками!

Кацуко входит сверкая своими огромными буферами.

— Вот именно поэтому я его обнимаю, пока есть шанс!

— А ты понимаешь в тактике!

— Нужно же мне как-то компенсировать отсутствие такой груди, как у Кацуко-сан!

Мисудзу всё еще беспокоится по этому поводу…

— Ми-тян, прекращай. Мы тут не соревнуемся, верно? Йо-тян наш общий! Все сделают ему хорошо!

Нэи-сан отругала Мисудзу…

— Верно… у Мисудзу-сама есть свой шарм. Хоть полностью мы его тебе и не отдадим, у вас двоих определенно будет время наедине! Не надо так набрасываться!

Кацуко подбодрила Мисудзу.

— Простите…

— А взамен… я тоже себе хочу его… в более приватной обстановке! Что же нам сделать?! Поиграем в “мамочку”?

Кацуко… а ты извращенка!

— А что насчет меня? Я тоже хочу проводить время с Йо-тян!

Кацуко и Мисудзу смотрят на Нэи-сан…

— Знаю-знаю… теряй девственность, бла-бла…!

— Нэи-сан, давай сегодня поспим вместе!

Сказал я.

— Можем не заниматься сексом… просто поспим до утра.

Нэисан смотрит на меня влажными глазами.

— Йо-тян…

— Всё в порядке?

— Даже без секса?

— Разумеется.

Нэи ответила покраснев:

— Хорошо. Просто подержимся за руки и поспим.

— Ладно…

Кацуко вздохнула.

— Мне начинает надоедать. Можем уже доставим груз?!

— Да-да! Я согласна!

Тележка выезжает в коридор.

Довольно большая. Сзади и спереди ручки.

Мы с Кацуко подняли Юкино на руки и положили вместе со стулом в тележку.

Юкино выгибается от удивления, но будучи связанной не может ничего поделать.

Мы накрыли тележку очень большой картонной коробкой сверху.

Ох и намучаемся мы с этим грузом!

Я толкал тележку сзади, Нэи-сан тащила спереди. Кацуко и Мисудзу помогали по бокам. Мы везли её по коридору. К счастью, возле кабинета директора было пусто. Мы вошли в лифт.

Лифт был не очень большим, так что Мисудзу с Кацуко и тележкой зашли в него, а нам с Нэи пришлось спускаться вниз по ступенькам. Нам удалось даже обогнать девочек. Встретив их внизу, мы дотолкали тачку до выхода на задний двор колледжа.

— Подождите здесь… я сейчас подгоню машину!

Кацуко пошла в сторону служебной парковки, шатающейся походкой…

— Ах, Кацусик! Здесь нас все увидят! Жди на заднем дворе!

— Хорошо!

Она помахала нам рукой…

— Так, Йо-тян. Хватайся и поставь её к стене!

Как и сказала Нэи мы подвели тележку с Юкино за здание.

— Ох! Эта машина мешает!

Когда Нэи-сан сказала это, я глянул посмотреть о чем она. У здания остановилась синяя машина. Совсем неподалеку. Эм… Skyline… GTR?!Это очень крутая тачка.

— Это 34R. Машина физрука, Ямагучи-сэнсэй. Он всегда здесь останавливается. Ему кажется, что парковка слишком далеко! Хоть так и нельзя…

— Довольно страшный тип, остальные учителя даже жаловаться не смеют на него! Хоть Ямагучи-сэнсэй и ответственен за поведение студентов, он сам не может соблюдать правила!

— А ты многое знаешь!

— Ну… я же здесь третий год! Хоть и второкурсница, из-за того, что пришлось повторить год.

Нэи-сан смеется… внезапно зазвонил её телефон.

— Это Мару-тян? Нет? Кто тогда? Номер неизвестен?

Нэи-сан неуверенно поднимает трубку.

— Алло, кто это? Что? Кто вы? Эм… перед учительской? Алло! Алло! Хм, сбросили…

Нэи-сан взволнованно смотрит на меня.

— Что-то не так?

— Незнакомый женский голос… сказали подойти к учительской.

— Незнакомый?

— Угу… но я не раздаю свой номер направо и налево…

Нэи-сан призадумалась.

— Что такое?

— Схожу-ка я туда. Это же перед учительской, вряд ли со мной сделают что-то дурное.

— Мне пройти с тобой?

— Ты собираешься оставить здесь такой большой груз?

Точно… нельзя оставлять Юкино в тележке совсем одну. Но и к учительской её катить нельзя.

— Йо-тян, подожди здесь с Ми-тян… Кацусик будет с минуты на минуту.

— Хорошо… береги себя.

— Угу… ты тоже!

Нэи-сан бежит к колледжу..

— И что это было? Я переживаю.

Сказала мне Мисудзу.

— Ага…

И вот… Как будто все было рассчитано заранее… Я слышу злобный мужской голос!

— Эй, вы, первокурсники!

Обернувшись я увидел четырех задир. Да, самых что ни на есть стереотипичных. На них не было формы… Блондин, рыжий, седой и шатен. Наверняка третьекурсники.

— Эй, ты! Отвечай!

Я прячу Мисудзу у себя за спиной и медленно подхожу к машине Ямагучи-сэнсэй чтобы меня не окружили со всех сторон. Юкино, спрятанная в картонной коробке, все еще у стены. Они её не заметили.

— Эй, я слышал от ребят из бейсбольного клуба, что эта девчонка твоя секс-подружка.

Сказал блондин.

— Займи её, а? Верну дня через три!

— Мы ебемся-то получше, чем он!

— Ну у нас покричишь! Может даже забеременеешь!

Гопота грубо рассмеялась. Что делать? Мне надо защитить Мисудзу и Юкино… одному на четверых? Я вспомнил слова Марго-сан.

“Ты не самый опытный боец, так что используй всё, чтобы враг отступил” или как-то так.

Ага!

Я вытаскиваю дубинку из рукава и бью машину Ямагучи-сэнсэй, что есть силы!

На лобовом стекле машины с громким звуком появляется дырка.

— А-а-а!

Громко закричала Мисудзу! Идем дальше! Я бью боковое окно!

Зеркала!

— Что ты творишь?!

— Это же GTR Ямагучи!

— Тебе крышка!

Да плевать вообще! Я ударяю по двери машины! Металл гнется от моей дубинки!

Я бью машину выкрикивая что-то несуразное! Окна… фары… корпус… Вообще не обращаю вниманию на этих отморозков!

— Д-да он чокнутый!

— Чееерт! Не буду я с ним связываться!

Они испугались моего праведного гнева!

— Не надо, Йо-тян!

Показалась Нэи-сан.

— Не ломай…. лучше сожги!

Нэи держит в руках стопку газет…. черт знает где она их взяла… Она достает зажигалку из кармана и поджигает их!

— Окей… гори!

Она бросает пылающую газету в разбитое окно! Огонь разносится по сидениям.

— О-они чокнутые!

Пробубнел блондин с перепуганным лицом.

— Верно… мы такие! Ты же Киношида-кун… третьекурсник? А это Ямамото и Тако?

— И что?

В ужасе спрашивает у Нэи-сан рыжий…

— Я могу легко узнать где вы живете, ты в курсе? Твои родители и семья… может нам с этой зажигалкой навестить их?

На лице Нэи-сан нет ничего кроме жестокости… Машина разгорается все сильнее… черный дым поднимается вверх и запах начинает ударять в нос. Я обнимаю Мисудзу и обращаюсь к задирам.

— Сэмпаи… мы с этой девчонкой члены “Темного леса”. И в следующий раз вам это дерьмо просто так с рук не сойдет!

Я твердо решаю что…

— Мы вас всех поубиваем.

Нэи-сан ухмыльнулась.

— Не связывайтесь, блять, с “Темным лесом”!

Я еще раз ударяю дубинкой по машине!

— А-а-а!

Они убегают! Я снимаю огнетушитель со стенда у входа в школу.

— А? Уже тушим?

Сказала Нэи-сан.

Жаль её огорчать, но это перерастет в серьезную проблему, если оставим всё как есть. Вроде бы меня учили этому на пожарной безопасности… Потяни за скобу и направь на огонь. Горсть белых химикатов вырывается из огнетушителя и летит прямо в огонь.

Почему-то… ощущения мне напоминают оргазм. Белая струя уничтожает огонь.

И что теперь делать? Я бросаю красный баллон в сгоревшую машину. Мусор должен быть в мусорке!

— Данна-самаааа!

Мисудзу бросается на меня, когда я заканчиваю свою работу. Она очень испугана.

— Всё хорошо, нечего бояться…

Я нежно обнимаю её…

— Данна-сама! Я люблю вас! Люблю!

— Я буду защищать тебя… во что бы то ни стало!

Мисудзу выгибается у меня на руках услышав эти слова.

— А-а-ах… Данна-сама… я снова протекла.

Посмотрим… я протянул руку к попке Мисудзу. Нащупав подгузник… да, он тяжелый. Мисудзу описалась.

— Накажите меня позже!

— Ага…

Я лизнул её ушко

— А-а-а… снова!

Мисудзу согнулась. И тут… Со спины на меня налегает что-то мягкое?

— Нэи-сан, что ты делаешь?

Она обнимает меня сзади.

— Я тоже хочу, чтобы меня успокаивал Йо-тян!

— Нэи… ты же сама им угрожала пару минут назад!

— И что?!

Объятия сжимаются еще сильнее.

— Мне тоже пописать?

— У тебя же нет подгузника, верно?

— Ага… ну, в следующий раз, хорошо?

Нэи-сан переменилась в лице.

— Йо-тян , медленно посмотри на третий этаж.

Я перевожу взгляд повыше. На нас смотрит тень в окне… Я знаю это лицо…

— Ивакура Юкио.

Она поняла, что мы заметили её? Тень пропала.

— Это она отправила к нам этих ублюдков.

Прошептала мне на ухо Нэи-сан…

— Вы закончили?

Я слышу голос Марго-сан… из-за кустов?!

— Все в порядке, Мару-тян… Кацусик скоро будет.

Я посмотрел куда указала Нэи-сан… Кацуко-сан подъезжает на фургоне.

— Ох-ох, тяжелое дело эта поддержка.

Из-за кустов показалась Мару-тян в камуфляже.

— Марго-сан, ты была там?

мАга.. Минахо же приказал мне поддержать вас, верно? Если бы ты начал драться с ними, то я бы зашла сзади.

— Ох, прости.

— Всё в порядке, единственным пострадавшим оказался Ямагучи-сэнсэй. Но что поделать. Разве не здорово? Думаю Ивакура теперь не сможет тебе мешать.

— Да ну?

— Она мыслит логически… с безумцами у неё дела идут плохо.

Сказала Марго-сан рассматривая разбитую машину.

— Но если дело касается секса… она сама становится безумной.

Кацуко выскакивает из машины!

— Что случилось?!

Спрашивает девушка открывая нам двери.

— Потом расскажем! Сначала запихаем Ширасаки Юкино в фургон!

Получив приказ, мы все вместе занесли Юкино в машину.

Ослепленная и немая Юкино пытается сопротивляться, но… мы кладем одеяло на это представление. Мы оставили тележку у входа в колледж.

— Поехали в особняк. Все ждут груз!

Сказала Марго-сан, глянув на Юкино. Мы снова сели в машину.

Глава 65 – Страдания невесты.

Когда мы вернулись в особняк, все уже ждали нас у входа!

— Добро пожаловать! Мы уже заждались!

Все девушки переоделись в свои кожаные бондаж-костюмы.

На Юке-сан был надет красный корсет и черные шорты, будто она шлюха из вестернов.

На Хидеми-сан черный корсет до пупка. Грудь открыта.

На попке стринги.

Грудь Тамайо-сан тоже видна… внизу черные шторики.

Нагиса-сан одета в маленькие ярко-голубые бикини. Разумеется кожаные.

На всех девушках ошейники.

— Йошида-кун… мне стыдно.

Мегуми-сан, которую только что постригли и нанесли макияж… превратилась в невероятную красотку!

Так она настолько красива! Фигура зарубежной модели, милый носик делает её лицо простым и красивым.

На шею висит унаследованный от мамы ошейник.

Тело укутано в обтягивающее желтое платье.

— Огоо, Мегуми-сан, ты такая красивая!

Мисудзу непроизвольно запищала!

О-хо-хо! Все готовы, как я посмотрю! Хорошо, сейчас тоже пойду переоденусь!

Кацуко-сама… я хочу выглядеть как все остальные!

Ладно, ладно… пошли со мной!

Аааааа, Кацусик, я тоже!

Кацуко, Мисудзу и Нэи-сан побежали переодеваться.

— Ох, чего все так разорались.

— Марго-сан, ты переодеваться не будешь?

Спросил я.

— Эм, мне тоже нужно такое надеть?

— Нет… как хочешь.

— Все эти секси-шмотки не для меня…

— Правда?

— Аа… ты что хочешь меня в них увидеть?

— Да… они бы отлично подчеркнули твоё тело. Ты была бы очень сексуальной! Как леопард!

— Mehyo?*

— Ох… как же оно на английском..? Да, точно….Jaga! Jaga!**

— Ягуар?

— Ох… Puma?

— Pyuma?

(П.п. Какая-то игра слов на японском, оставили англ. версию – так правильнее.)

Эм…

— Йошида-кун, тебе стоит поработать над произношением! Не Jaga, а 【dʒǽɡwɑ】!

Поучает меня Юдзуки-сэнсэй.

Она же преподаватель английского!

Однако я не был ни на одной её паре.

Сэнсэй… в своей обычной одежде.

— Йошида-кун имеет ввиду, что у тебя тело дикого зверя и это круто.

— Но… круто и сексуально – разные вещи, верно?

— Нет, есть крутая сексуальность!

Я настаивал на своем!

— Верно! Пусть Мару-тян тоже разоденется! Будь первой круто-сексуальной девушкой среди нас!

— Да! Да, точно!

— Эй… подождите!

Марго-сан потащили Хидеми-сан, Тамайо-сан и Нагиса-сан!

У входа остались только Юка-сан и Сэнсэй.

Ах, точно…

Юкино сняли с белого фургона и погрузили на тележку вместе со стулом.

Она полностью покрыта одеялом…

Под ним все еще можно услышать моторчик вибратора.

— Йошида-кун… донесешь это?

Сэнсэй назвала Юкино “Это”...

— Минахо-сама… в какой комнате будет проводится тренировка?

Сэнсэй отвечает на вопрос Юки-сан…

— В часовне.

Часовня?

— Значит ли это… что мы…?

Юка-сан засмеялась.

— Да. Она прочувствует все страдания женщин живших здесь на своей шкуре.

◇　◇　◇

— Часовня – это комната обделанная витражными стеклами. В центре крест.

— Это не настоящая часовня, не переживай. Эту комнату сделал Ширасаки Сусуке для своего хобби.

Сэнсэй произнесла это так, будто сейчас блеванет.

— Хобби? Ему нравится молиться?

Юка-сан отвечает на мой глупый вопрос.

— Дело не в этом, Ширасаки Сусуке любил “играть в свадьбу”!

В свадьбу?

— Ему нравилось насиловать женщин в свадебных платьях… он имел их заставляя произносить брачную клятву!

Что за черт!

— Ширасаки-сан переживет тоже самое.

Холодно пробубнела сэнсэй.

— Ах, вот вы где! Все… похоже мы займемся этим тут!

Входит Нэи-сан!

На ней темная военная кепка и кожаные штаны. Сверху ничего нет. Соски прикрыты тоненькой полосочкой.

На руках длинные перчатки.

— Мне идет?

— Да, выглядишь очень круто!

— Эхэхэ, Йо-тян, а ты не знаешь “ночного портье” Лилианы Каванни? Я одета, как Шарлотта Рамплин.

— Ох… я не видел.

— Тогда посмотри!

— Нэи-сан?

— У меня есть много фильмов, которые я бы хотела тебе показать.

— Хорошо… покажи, пожалуйста.

Нэи-сан улыбнулась мне.

— Эй, Нэи… у Шарлотты маленькая грудь, ты в курсе?

— Все в порядке, я просто хочу так одеться.

Появилась Марго-сан.

Сверху только белый топик, виднеется животик… снизу черные шортики.

— Под мой размер ничего другого не нашлось.

Её топ из латекса, виднеются соски.

— На тренированном теле выглядит отвратительно, да?

Криво улыбается Марго-сан.

— Да нет! Очень круто и сексуально!

Даже с мышцами – это по прежнему женское тело.

Она выглядит, как зверь…

Я чувствую соблазнительность в этой силе.

— Правда? Спасибо.

Марго-сан покраснела от моих слов…

— На Мисудзу тоже налезло только это!

Мисудзу входит почти что плача.

На ней ярко-красный купальник сверху… и подгузник снизу.

Купальник настолько тонкий, что я вижу её милые сосочки.

— Данна-сама, что вам больше по душе -купальник или подгузник?

Мисудзу показала маленькое красное белье и спросила меня.

— Меня устроит и подгузник.

Я мгновенно отвечаю.

— Эхэхэ… как я и думала. Буду в подгузнике!

— Как мило, Мисудзу.

Я обнимаю Мисудзу и целую её.

— На меня тоже взгляните!

Показалась Кацуко!

Эм…

Ага…

Клетчатые чулки.

Всё её тело покрыто сеткой… и тканью из шелка!

Такая прозрачная одежда, что всё видно.

Сосочки, лобок, киска… они все будто говорят “Привет”!

А кожаные нити по её телу… только сжимают её, показывая все вкусности!

— И как? Разве не секси?

— Ого… вот это боевой дух!

— Даже слишком секси, я бы сказал.

— Да, секси!

— Ураааа!

Ну… я доволен, пока Кацуко довольна.

Тем временем, в часовню зашли и все остальные.

— Ну… начнем интервью?

От имени всех нас… Марго-сан сняла с Юкино одеяло.

Юкино, одетая в униформу и пробывшая столько времени под одеялом очень сильно потеет…. а может, это из-за вибратора.

— Сними маску, кляп и наушники.

Марго-сан делает как ей было велено.

Сначала наушники.

Потом кляп.

И наконец… маска!

— Тааааак! Привет!

Юкино открыла глаза. Голос Кацуко её опешил.

Привязанная к стулу, она обнаружила себя в комнате полной странно разодетых женщин.

— Хм… не такая уж и красотка!

— Тамайо-сан… я думала она будет посимпатичнее.

— Да, прямо как этот урод. Его глаза и нос.

— А ты что думаешь, Юка-сан? Похожи ведь?

Юкино смотрит на дам.

— Ч-что?! Где я? Кто вы такие?!

Она так испугалась? Юкино очень громко орёт!

Разумеется, она провела связанной больше трех часов…

С вибратором между ног…

Все слишком неожиданно.

— Кто мы? Мы – это те, над кем издевался твой отец.

Тамайо-сан говорит Юкино.

— Папа? Вы врете?

Кричит Юкино.

— Кацуко-тян, прошу!

— Лаааадно!

После просьбы Юки-сан Кацуко подошла к панели управления прожектором.

Огромное изображение появляется перед глазами Юкино…

Мужчина насилует молодую девушку…

Отвратительное, страшное лицо на котором нет ничего кроме желания…

— Это же твой папочка, да?

Говорит Тамайо-сан.

— Кстати, это он меня здесь насилует. Десять лет назад.

Юкино в ужасе смотрит на видео.

— Нет! Это не папа!

Кацуко переключает видео.

Девочку в форме нашего колледжа насилует тот же мужчина.

— Это я… мне тогда было 18. Меня изнасиловал твой папа, отобрал девственность.

Сказала Нагиса-сан Юкино.

На видео она кричит, плачет.

Она плачет, но мужчина продолжает насиловать её грубо смеясь.

— Это ложь!

Кацуко снова переключает видео…

Старая пленка с частичками на кадрах.

Мужчина на этом виде тоже довольно молод.

Он насиловал девушку.

— Папа… это ложь!

Кричащую девушку силой берет мужчина.

— Это я…

Говорит Юдзуки-сэнсэй.

— Меня похитил и насиловал твой отец. Снова и снова. А затем заставил продавать своё тело.

Юдзуки-сэнсэй встает перед связанной Юкино.

— Поэтому… ты испытаешь тоже самое, Ширасаки-сан!

У Сэнсэй в руках металлическая палка.

Она дотрагивается ею до ноги Юкино.

— Ааааааа!

Вылетает бледная искра и тело Юкино изгибается!

— Хихихи! Бьет, да? Это зарубежная дубинка для бандитских разборок.

— Ширасаки Сусуке любил пытать девушек этой штукой.

Шокер-дубинкой?

— Он бил током женщин, когда насиловал их. Твой папочка выдающийся садист… безумец!

Сэнсэй хладнокровно заявляет Юкино.

— Дай мне её.

— Я тоже хочу.

— У меня до сих пор остался шрам от ожога.

По очереди заговорили Хидеми-сан, Тамайо-сан и Нагиса-сан…

— Мой папа никогда бы такого не сделал!

Юкино отчаянно пытается отрицать слова Сэнсэй…

— Кацуко…

— Да… госпожа….

Кацуко еще раз переключила видео…

На экране… мужчина с такой же дубинкой как у Сэнсэй.

Он довольно смеется избивая женщину.

Он заливается смехом… и насилует отключившуюся женщину!

— А это… насилуют меня.

Сказала Кацуко.

— Как думаете? Ширасаки Юкино понравится, когда мы всё это проделаем с ней?

Кацуко передает дубинку девушкам…

— Может поменяем вольтаж? Так как она не отсюда, то японские правила на неё не распространяются. Так, поставим напряжение таким маленьким, что она не умрет, сколько бы мы её не били… наверное.

Сэнсэй еще раз ударила Юкино!

— Аааааааа!

Её конечности подпрыгивают! Сэнсэй тут же убирает дубинку. Юкино тяжело дышит… С её лба капает огромное количество пота…

— Марго, сними с неё веревки.

— Слушаюсь, Минахо!

Марго-сан снимает узлы один за другим… Юкино, пережившая удары током, не движется, а только тяжело дышит.

— Готово!

Марго-сан сняла последний кожаный наушник…

— Встань, Ширасаки-сан.

Юдзуки-сэнсэй приказывает Юкино..

— Мне снова шарахнуть её, чтобы дошло?

Юкино шатаясь встала на ноги. Она почти что плачет, но всё таки умудряется смотреть на Сэнсэй с ненавистью.

— Ты можешь бежать. Думаю так всем будет веселее.

Юкино окружена девушками с дубинками в руках. Если она попробует сбежать, то разряд получится немаленький.

— Что вы собираетесь со мной сделать?

Юкино испугано произнесла.

— Не переживай… не убьем. Мы сделаем кое-что… гораздо хуже. Прошу, Кацуко.

— Хорошо, Госпожа.

Кацуко приносит в комнату огромные ножницы.

— Не двигайся. Я порежу тебя, если сделаешь что-то дурное.

Кацуко разрезает форму Юкино ножницами…. Её одежда превращается в мусор.

— Мы с Нагисой ходили в ваш колледж. Но твой папа изнасиловал нас и заставил бросить учебу. Нас заставили стать шлюхами!

Разорванная форма клочьями падает на пол… Кацуко разрезает Юбку Юкино…

— Мы ненавидим Ширасаки Сусуке, который украл нашу счастливую студенческую жизнь!

Блузка тоже разрезана. На теле Юкино остаются только ошметки. Лифчик тоже спадает. Грудь Юкино вываливается на всеобщее обозрение.

— И всё? Такое скучное тельце?

— Никто бы такую не купил даже!

— Да… отстой, грудь вообще ни о чем!

— Хм… думаю особо диким извращенцам такое понравится.

— Верно… полностью чокнутым!

Дамы осмеивают тело Юкино! Кацуко разрезает трусики. На её лобке появляются ярко-зеленые буквы… “Йошида”!

— Что это?

— Хи-хи-хи! “Йошида”! Как забавно!

Женщины рассмеялись.

— Она попыталась заняться сексом за моей спиной, так что я её наказала. Эта татуировка не исчезнет, если не применить особенный химикат.

Объяснила Сэнсэй дамам.

— Господи! Я бы не пережила, если бы на мне что-то такое написали.

— Ага! Со стыда умереть можно!

— Эй-эй! Минахо! Давай еще что-нибудь напишем!

— Обпишем всё тело?

— Нет… давайте просто киску!

— Что напишем?

— 500 йен за палку!

Женщины засмеялись.

— Да за такую никто бы больше сотки и не заплатил бы!

Пошутила Тамайо-сан.

— Не хочу вас разочаровывать вас, но эта девка не продается. Ширасака Юкино – эксклюзивный спермозборник Йошиды-кун.

— Ага, так вот почему “Йошида”...

— Тогда, может напишем “Туалет Йошиды”?

— Тебе не кажется это слишком прямолинейным. “Спермозбоник” лучше, не?

Мисудзу подошла ко мне и прошептала.

— Данна-сама… я тоже такую хочу…

Как я и думал. Это же Мисудзу.

— Тебе нельзя.

— Почему?

— Мне нравится, когда у тебя там чистенько.

— А?

— Твоя голенький, выбритый лобок.. очень милый. Он мне нравится и так.

Я обнимаю Мисудзу.

— Данна-сама… я люблю тебя!

Она сует свой язык мне в рот! Ох… Мегуми смотрит.

Юкино, пытающаяся спрятать своё тело за ободранной формой… её грудь и гениталии ничем не скрыты.

Старшие девушки… критикуют её тело

Ширасаки. Юкино аж заревела.

— Ширасака-сан… сядь и раздвинь ноги… покажи всем свою промежность.

Сэнсэй дала новые указания.

Юкино продолжала стоять на месте, рыдая.

Юдзуки-сэнсэй бьет её по бедру шокер-дубинкой.

— Ааа!

Юкино аж подпрыгнула и рухнула на пол…!

— Ширасака-сан. Ты, похоже, вообще не можешь учиться.

Сэнсэй говорит Юкино без всякого выражения на лице.

— Сядь на стул и раздвинь ноги… Согни их буквой “М”... Быстрее!

Юкино поднимается, всё ещё плача… и садиться на стул.

Широко раздвигает ноги….

— Т-так пойдёт?

Побритая киска Юкино у всех на виду. Её вагина, стимулируемая вибратором на протяжении трёх часов вся промокла. Её щёлка мокрая и полностью открыта.

— Что с этой грязно дыркой?

— Не загниет ли член, если вставить его туда?

— Разве она не воняет?

— Юкино-тян… От твоей киски странно разит, ты знала?

— Тебе об этом уже кто-то говорил?

— Угу… она пахнет.

— Не, воняет, воняет… ты моешь её надлежащим образом?

— Даже если она нормально её моет, вонь не уходит? Это не врожденный недостаток.

— Вымой её с лимоном… лимоном!

— Не используйте дешевое мыло, киска Юкино-тян прореагирует с ним и начнёт издавать ядовитые газы.

Леди смеялись…! Под их гнётом Юкино ничего не могла поделать, кроме как реветь.

— Какая разработанная киска!

— Ты трахалась минимум с сотней людей?

— А, похоже что она все же стоит двухсотку.

— Не-а, всё ещё слишком дорого!

— Любой кто её увидит, точно скажет что это странная шёлка.

Сэнсэй говорит Юкино:

— Ширасака-сан… пожалуйста, скажи со сколькими людьми ты уже трахалась.

Юкино плачет. Она тихо всхлипывает.

— Хочешь получить ещё разряд?

Юкино отвечает:

— Три…

На самом деле, это всё я. Она думает что продала себя каким-то другим мужчинам, помимо меня.

— Что, занялась сексом лишь с тремя, а уже так разработана?

— Она не должна так сильно расширяться, если не долбить её разными членами.

— Может Юкино-тян любительница позабавиться сама с собой…

— Ох, так она стала такой от мастурбации…!

— Она должна была использовать что-то большое? Шомпол или бейсбольную биту?

Леди продолжали говорить всё что вздумается.

— Ширасака-сан… ты когда-то мастурбировала?

Сэнсэй спросила Юкино…

— Это…

Юкино колеблется. Сэнсэй подносит к шокер…

— Я скажу, я скажу, поэтому, пожалуйста, хватит…!

Юкино отчаянно спасается от шокер-дубинки….

— Тогда отвечай. Ты мастурбируешь?

— Да…

— Сколько тебе было лет, когда ты начала?

— На первом году средней школы.

— Почему ты начала мастурбировать?

— Эм… Мне рассказали друзья. Если будешь трогать там, пока думаешь о том кого любишь, то будет приятно…!

Юкино мастурбировала с первого года средней школы!

— И ты всё время это делала?

— Да… Раз или два в месяц.

Стыдливо отвечает Юкино. У Юдзуки-сэнсэй появилась идея….

— Вот как?... Ширасака-сан, ты мастурбировала после того, как Йошида-кун украл у тебя девственность?

Что-что?

— Что-то не так, Ширасака-сан? Прошу отвечай!

Юкино заговорила:

— Да…

Сєнсєй засмеялась.

— Ты вспоминала, как Йошида-кун насиловал тебя?

— Да… Верно.

Юкино… мастурбировала, представляя как я её насилую?

— Как я и думала. Ширасаки-са… Ты прирождённая извращенка…!

Слова Сэнсэй задели Юкино за живое…!

— Ну, я слышала от Хидеми-сан… эта девочка мастурбировала вспоминая как её насилуют…!

— Дочь монстра изнасилований хочет быть изнасилованной…!

— Она же дочь Ширасаки… похотливая сука…!

Верно…

Превращение Юкино в похотливую шалаву уже идет…...

Глава 66 – Страдания невесты II

— И как ты мастурбируешь?

Юка-сан расспрашивает Юкино.

Ширасаки расставляет свои ноги по краям кресла… в форме буквы М.

— К-как и все…

Отвечает Юкино пытаясь справиться со стыдом от того, что все видят её гениталии.

— Мы не понимаем что значит “Как и все”. Ты должна показать нам.

Приказывает Хидеми-сан.

— А?

Юкино испугана.

Тамайо-сан обращается к Кацуко.

— Кацуко-тян! Спермосборник сейчас будет мастурбировать! Неси камеру!

— Снимем на видео!

— И лицо тоже!

Кацуко вытащила свою ручную камеру по требованию девочек.

— Эхэхэ! А вот и камера!

Видео с камеры сразу же транслируется на экран.

Мокрая киска Юкино, её грудь… испуганное личико…

— Так! Туалет для спермы! Посмотри в камеру и скажи ” Сейчас я буду мастурбировать. пожалуйста посмотрите!”

Тамайо-сан шлепнула Юкино по бедрам.

— Ч-что…

Хидеми прислонила к ней шокер!

— Ты вообще ни на что без разряда не способна?

Юкино дрогнула.

— Поторопись. Ты же не хочешь чтобы тебя ударили двумя шокерами за раз? Сжечь сосочки,а, Юкино-тян?

Юка-сан нацелилась на грудь Юкино!

— Я сделаю! Я всё сделаю! Не надо тока!

Кричит Юкино. Слезы льются ручьем.

— Значит плакать она может, а мастурбировать нет?! Где твои манеры?

Тамайо-сан еще раз ударяет её по бедрам!

На белой коже остается красный след.

— Я буду мастурбировать! Сейчас!

— Кто будет мастурбировать?

— Ш-ширасаки Юкино будет мастурбировать!

— Нам посмотреть?

— Прошу… посмотрите на то, как я мастурбирую!

Слезы стыда снова полились из её глаз.

Юкино… протянула руку к своей щелке!

— Эй, покажи, как ты забавляешься пальчиками на камеру!

Средний пальчик Юкино трет ей щелку.

А указательный играет с клитором.

— О-обычно я делаю это так…

Юкино плачет и мастурбирует на камеру…

— Господи, ты не засовываешь их внутрь?

Спрашивает Тамайо-сан у Юкино.

— Н-нет…

— Почему?

— Я боюсь…

Тамайо-сан рассмеялась.

— Чего тут бояться? Ты же и так выдающаяся шлюха.

— Она ведь потеряла девственность всего несколько дней назад. Юкино еще не ощущает свою киску.

Говорит Юка-сан.

— Может ты и права. Я её научу.

Хидеми-сан садится у раскрытых ног Юкино!

— Хидеми-сааааан, я тоже хочу!

Говорит Тамайо-сан.

— Тамайо-тян… у тебя наращенные ногти! Если ты в неё всунешь, то повредишь что-нибудь!

— Ох, да…

— Мои вот ногти всегда короткие, специально для таких дел.

— Жалко-то как!

— Но… Тамайо… есть еще один вариант.

Юка-сан рассмеялась.

— Вариант?

— Вагина еще не чувствительна… но ведь есть еще одна дырочка!

— Точно! Кацуко… всё с тобой?

— Да, я привезла орудия для пыток в той тележке!

— Какая ты умница!

Тамайо-сан подлетает к тележке и что-то ищет.

— Засунем в тебя пальчик! И поиграем, хихи!

Хидеми-сан показала Юкино свой длинный средний палец!

— Аааааааа!

Хидеми входит в вагину Юкино.

— Аааааааааааааааааааааааааааааааа!

Нижние мышцы Юкино сокращаются!

— Подразню тебя изнутри!

— П-прошу хватит…Ааааа!

— Ммм… ты как-то слииишком возбуждена! Я чувствую!

Тело Юкино выгибается от удовольствия!

— Хихих! А это точка G!

Хидеми-сан дергает своим пальцем

— Посмотри поближе! Пальчик Хидеми-сан знает своё дело!

Шепчет мне Нагиса-сан.

— Она разбирается в том, как сделать приятно женщине!

Я смотрю на промежность Юкино!

— Ааааааа,Аааааа! Хватииит!

Юкино плачет… от удовольствия.

— А теперь два пальчика!

Хидеми-сан вводит в киску девушки указательный и средний пальцы.

Нектар любви издает плямкающие звуки!

Кацуко снимает на камеру абсолютно всё!

— А теперь, поиграем с клитором!

Хидеми-сан играет с вагиной Юкино долбя её средним и указательным пальцами…

В то же время, её левая рука нападает на клитор.

— Аааааа! Не надо! Я сейчас умруууу!

Юкино задыхается и выгибается!

— Так умри!

Хидеми-сан начинает двигать рукой еще быстрее, чем раньше.

— Ааааааааа Я к… кон… кончааааааааааю!

Юкино достигает первого оргазма от пальчиков Хидеми-сан!

Всё её тело вьется и изгибается!

— Ммм, её киска сужается! Пошленько!

Хидеми-сан не останавливает свою пытку пальцами, хоть Ширасаки и кончила!

Женщина продолжает в том же темпе.

— Кончаю… Я кончаааааааю…. да хваатиииииит уже!

Хидеми не дает её ни секунды на отдых.

— Та-дам! Но не переживай! Сейчас мы продолжим! Юка-сан, Нагиса-тян… подержите ей ноги?

— Конечно!

— Держите!

Следуя указаниям Тамайо-сан, две дамы поднимают Юкино за бедра…

Она теперь точь в точь как буква “М”... видно её анус!

Кругленький анус.

Тамайо-сан вытащила продолговатый предмет размером с волшебный фломастер.

Он был ярко-розового цвета. Формой похож на очень большую спаржу.

— Взгляни-ка! Сейчас я засуну этот вибратор тебе в попку!

Лицо Юкино дрожит от страха!

— Хватит… это невозможно! Он не влезеееет!

Юка-сан засмеялась.

— Да что ты говоришь, обычно тебе нравятся штуки побольше, да?

— Расслабься… если сейчас порвем тебе попку, то обратно мышцы не зарастут. Придется всю жизнь ходить с подгузником!

— Да, подумай о своем анусе!

Юкино затрясла головой.

— Я-я боюсь… пожалуйста, не надо…!

— Ну уж нет, поверь… мы не остановимся!

Тамайо-сан запихивает анальный вибратор в попку Юкино!

— Чеееееерт! Ааааааааа!

— Входит!

Вибратор зарывается все глубже и глубже…

— Неееееет! Нееееееет! Только не в попкууууу!

Юкино теряет рассудок!

Анальный вибратор вошел наполовину!

— Так… нажмем на кнопочку!

Тамайо-сан включает вибратор!

Он причудливо выгибается по кругу будто живой!

— Ааааааааа!

Ширасаки была в агонии от ощущения вибратора в попке, такого она раньше точно не чувствовала!

— Пусть сам работает!

Тамайо-сан отпускает анальную игрушку!

В анусе Юкино виднеется крутящийся словно стрелка часов вибратор!

— Помогите! Помогите мнееееее! Папааааа! Мамааааа!

Юкино широко расставляет ноги! Она плачет от удовольствия, которое доставляет ей изнасилованный анус.

— Аааааа! Аааааа! Аааааааааа!

Её крики эхом раздаются в часовне!

Девушка в холодном поту.

— Эй, кончай пока тебя имеют со всех сторон!

Тамайо-сан слегка постукивает по игрушке что увеличить удовольствие!

Хидеми-сан уже вспотела, но продолжает интенсивно играть с киской студентки.

— Хм, а как насчет сисичек?

Юка-сан кусает правый сосок Юкино…

А левый хватает рукой…!

— Хихихи… ну же, пади… стань сучкой!

Юка-сан лижет эрогенные зоны Юкино и шепчет ей непристойности на ухо.

— Чееееерт… Ааааа!

Тело Ширасаки трясется от удовольствия!

— Еще немного и ты больше не сможешь нормально заниматься сексом!

— Добро пожаловать в наш мир!

— Сейчас тебе будет даже лучше!

Союз из трех девушек делает так, что Юкино тут же кончает!

— Я не хочууууу….Нееет….Аа… .я… я… как странно!

— Кончай!

Юкино снова кончила!

— Аааааа… Аааа…

Она орет как зверь!

Всё тело бросает в дрожь!

Восемнадцатилетняя девушка ныряет в океан удовольствий!

Она тонет!

— Хааааа, давно я так не веселилась!

Хидеми-сан вытащила из неё свою липкую от нектара любви руку.

Влага тянется нитью….

— Помой!

Хидеми-сан вытирает нектар любви об лицо Юкино, которая все еще кончает и просто раскрывает губы словно рыба выброшенная на берег.

— Засунем глубже?

Тамайо-сан отпускает вибратор…Он продолжает вертеться в попке Ширасаки издавая тихий звук вибрации..

— Ааа… аахааааа…

Глаза Юкино плывут…

Тело блестит от пота..

Он везде… капает с её лба….

Падшее от удовольствия сознание Юкино… где-то далеко.

Она больше никогда не сможет стать обычной студенткой.

Только не после всего этого удовольствия.

◇　◇　◇

Нагиса-сан снимает оставшиеся ошметки формы с выдохшейся девушки.

Носки тоже.

Теперь она полностью голая.

Вибратор, засунутый ей в попу, все еще вибрирует…

Юкино сидит в той же позе… глаза пусты.

— Кацуко, сними спереди.

Приказывает Кацуко.

— Да… госпожа.

Кацуко ставит камеру так, как ей было велено.

— Хорошо.. начинаем.

Нагиса-сан выливает на утопающее в наслаждении лицо бутылку воды.

— Ааааа!

Юкино приходит в себя.

— Теперь, продолжим наш разговор.

Шепчет ей на ухо Нагиса-сан.

У неё в руке кнут.