Пустой

Глава 2

Кто-то «очень добрый и заботливый», упираясь мне в бок своей ногой, поднимал меня же с пола. Чуть руку мне не оторвал, дебил. Поезд не перевернулся. Просто сошел с рельс. Я буквально вывалился из прокуренного убитого напрочь тамбура наружу и сразу же попытался отползти подальше от электрички, которая стояла с распахнутыми дверьми.

Та замерла намертво на одном месте. Вагоны стояли друг за другом то вкривь, то вкось. Но ни один из них не упал на бок. Вся масса людей, заполнявших нутро пригородного поезда, находилась рядом с вагонами и по обеим сторонам от оных.

Стоял бесконечный несмолкаемый человеческий гул, крики, истерические смешки, стоны… Все это сливалось в сплошную дикую какофонию звуков.

Я, на одной ноге отпрыгал на несколько метров от поезда и уселся на землю. Вроде цел. Левого кроссовка нет. Рюкзака с документами тоже нет. Все это осталось в тамбуре. Рожа расцарапана женским маникюром вдоль и поперек. Да как же это получилось у той овцы? Видимо еще приложился головой об стену во время падения. Голова не то, что бы болела, она просто звенела как набат. Да люди добрые помогли, пробежавшись по мне ногами. На рубашке срамно красовались отпечатки обуви самых разных размеров. Тело ныло, как будто я побывал в строительном миксере наполненным кирпичами. Сотрясение моего и без того больного головного мозга точно есть. Башка просто трещит по швам и подташнивать начало. Ну точно, сотрясение.

Люди, бродили бестолково взад-назад как аникины коровы, переговариваясь и делясь друг с другом впечатлениями. А последних впечатлений у всех масса. Рожи у всех дикие, говорят, нет, не говорят, а орут несвязно. И никого не волнует, слушает его собеседник или нет.

Народ, находился в возбужденном состоянии, и это понятно. Не каждый день испытываешь такое приключение. Главное, что все кажется живы. Напуганы, но живы. Туман большей частью проскочили, он остался позади поезда. Ближе к последнему вагону он стелился по земле, а дальше вставал стеной. Просто белая молочная масса, за которой не видно ничего. И это зрелище, конечно, пугало. Итак, были перепуганы до крайности, истеричные короткие смешки мужчин и женщин это подтверждали.

Все держались в основном парами, кто с кем ехал. По одиночке почти никто не стоял. Все почему-то старались подальше отойти от вагонов, как будто они были наполнены бензином, который может вот-вот может загореться.

И главное, не стоять одному. Все начали сбиваться в какие-то стайки и кружки по интересам. Все-таки человек — это стадное животное.

В любой непонятной ситуации хватайся за сотовый телефон! Девушки раньше поправляли прическу, одежду, пытаясь скрыть свое волнение или смущение. Мужчины тянулись к пачке сигарет, переминаясь с ноги на ногу. Теперь все тянутся к телефону, как буд-то он дает ответы на все вопросы и спасет в любом случае. Цивилизация и прогресс на службе комплексов и психосоматического поведения человека.

Но сейчас повод позвонить и правда был весомый. Мой телефон остался конечно же в сумке. А сумка в тамбуре. А тамбур в электричке. А электричка сошла с рельс. А я, инвалид, сижу с ней рядом на земле усыпанной щебенкой, с глупой рожей и мне в нее никогда не забраться без посторонней помощи. И помогать мне ни будет, скорее всего, никто. Что ж мне так не везёт то?

Впрочем, как я понял, таращась по сторонам, дозвониться куда-либо ни у кого не получалось. Все растерянно трясли свои мобилы, поднимали руку с телефоном вверх и интересовались друг у друга: «У вас тоже…?».

Я же решил отряхнутся, для чего встал с трудом и кряхтением. Трости у меня тоже не было. Вот досада. Одет я в тот раз был в белую рубаху на выпуск и такие же летние белые брюки. Впрочем, белыми они уже не были. Пока поднимался, поймал на себе несколько сочувствующих взглядов. Мол, досталось мужику… Нууу, к таким взглядам я уже привык.

Моя нога, толчковая левая, она то, как раз и осталась без обуви. Стоять на щебенке голой ступней не весело. Правая половина тела практически парализована уже лет десять как.

Как же болит голова!

Я вспомнил, что в рюкзачке, в кармашке находятся так же таблетки «от головы», названия лекарств я никогда запомнить не мог. Все время поражался врачам и фармацевтам, в частности их способности выговорить невыговаримое. Мало того еще запомнить, что от чего и в какой дозе. Это вообще немыслимо! У меня дома, в шкафчике на полке пластиковая коробочка, в которой пачки и блистеры с лечебными таблетками, и на каждой коробочке надпись шариковой ручкой: от головы, от живота…и так далее. И все они такие разноцветные, симпатичные. Принимал я данные чудодейственные средства интуитивно, по одной таблетке, как приспичит. После приема внутрь, внимательно прислушивался к своим ощущениям. Пока проносило. Иногда в буквальном смысле этого слова.

Сейчас, в данный момент, таблетки «от головы» мне были просто необходимы. Я был готов ползком лезть на поиски своего рюкзака с лекарствами. Голова просто раскалывалась на части как грецкий орех орех в щипцах.

Впрочем, видимо ни один я ехал без каски и мотошлема на голове. Основная масса людей завывая хваталась за голову, изображая на лице гримасы сильнейшего запора и зубной боли одновременно.

— Ногу сильно покалечил? — спросил кто-то у меня мимоходом и не дожидаясь ответа ушел дальше.

Я ответить просто не успел, да и не старался особо. Хлопая себя по коленям и заднице ладошками, я сбивал пыль-грязь и заодно проверял все ли части тела не месте. Впрочем, сбить с задницы пыль у меня получалось как-то не очень.

Проклятущий туман, практически исчез. Он лениво и зловеще стелился по земле, словно в не дорогом фильме про вампиров. Но было видно, что он растворяется и уходит. В воздухе витал только сильный химический запах. Однозначно выброс с завода. Совсем озверели, буржуины хреновы! Ну не возить же с собой на постоянной основе — противогаз?! От запаха и металлического привкуса постоянно хотелось сплюнуть. Но заметил у себя явный дефицит слюны. Пить хотелось до ужаса. Вспомнил, что в рюкзаке у меня лежала маленькая бутылочка с минералкой, но я ее наполовину заполненную водой выкинул в мусорное ведро на перроне. Вот уж когда не угадаешь, что для тебя является настоящей ценностью на самом деле.

В горле и во рту пересохло так, что язык болтался во рту, не прилипая. Точно сотрясение, кажется именно такие признаки. Может в суд потом подать на РЖД? Хотя, наверное, компенсацию всем заплатят. О чем я думаю? Какая компенсация?

А где кстати сирены скорой помощи? Проблесковые маячки? Суровые рожи спасателей? Да просто, какой ни будь дядя Вася дачник в триконах с оттянутыми коленками и граблями наперевес?

Одновременно, я старательно оглядывался, пытаясь понять, где это мы все. Сказать, что дорога знакомая, это вообще ничего не сказать. Сотни, если не тысячи раз проезжал по ней. Знаком каждый полустанок, да практически каждый кустик.

От моей станции до конечной ехать ровно пятнадцать минут. Я засекал по часам. Или ровно одна партия в карты.

Ничего не понимаю. Мы свернули с дороги что ли? Как свернёшь на поезде и куда?

Стоп. Шпалы! Они деревянные! Где сейчас так делают?!

И лесные насаждения по сторону противоположную от меня. Густые, зеленые. И все это вместо полудохлых деревьев и редких сиротливых полуразрушенных дач. Сзади меня, за редкими придорожными кустами, какой-то развалившийся заводик, или нефте-наливная станция. Или черт ее знает, что это. Какое-то убогое полуразвалившееся строение из красного кирпича. Кажется, когда-то оно было двухэтажным. Но ее тут точно раньше не было. Или я сильнее чем надо головой приложился?

Люди, за которыми я наблюдал боковым зрением, тоже видимо ничего не понимали и терялись в незнакомой местности. Крутили головами, махали руками, издавали разнообразные недоумевающие звуки.

Картина, впереди следования электрички, была явно чужая для всех. Позади следования поезда, пейзажи были знакомыми. Туман, хоть медленно, но рассеивался и стали проступать знакомые очертания. Часть народа, пытаясь по нескольку раз перезагрузить свой телефон и дозвонится куда-то. Многие были уверены в том, что если на телефон заорать хорошенько, то он обязательно заработает. Часть, отправилась на своих двоих по знакомому маршруту назад. Несколько человек с интересом поглядывали на явно заброшенные и ржавые строения сбоку от потерпевшей крушение электрички. Часть, находилась по другую сторону электропоезда, и я их не видел, только слышал их вскрики и бормотанье.

Я не смог себя идентифицировать ни с одной частью потерпевших крушение. Идти назад к цивилизации по щебню я физически не мог. А там помогут, потом может даже и материально. Я блин, через бордюр правой ногой переступить не могу. А тут пёхать по щебню, да еще полу-разутым. Где же моя трость?

Телефона, который я смогу терзать в руках в тщетных попытках куда-то дозвонится у меня тоже нет.

Остается торчать на месте дожидаясь спасения. Те мне и тросточку достанут из тамбура, и рюкзачок, и рожу мою расцарапанную забинтуют, и зеленкой с йодом все помажут, и кроссовок найдут…Седло большое, ковер и телевизор в подарок сразу вручат, а может быть вручат…