Путь Водного Дракона

Глава 3

— Д-дорогу? — слова застревают в горле холёного знатного выродка. — Куда в-вам надо г-гос…

Вот это слово даётся ему с особым трудом. Он так и не договаривает его до конца.

— Да, я немного заплутал в столичном лабиринте, — мой голос угрожающе нарастает вместе с аурой.

Едва себя сдерживаю, даже булыжники под ногами начинают трескаться от моих шагов. В памяти ещё свежи воспоминания об Алой Сакуре, а кроме неё я прекрасно помню ту несчастную пожилую служанку… На моих глазах такой же ублюдок лупил её посреди улицы в Академии, и я ничем не мог ему помешать. Сейчас всё иначе, и больше я не пройду мимо, опустив взгляд.

— Знаете, я вообще-то не местный. Сам из провинции приехал… — блеет родовитый парнишка, отступая и дрожа всем телом. — Лучше у него спросите!

Он тыкает пальцем в барахтающегося на обломках ящиков бедолагу. Услышав это, тот пугливыми глазами смотрит на меня и замирает ни жив, ни мёртв. Улучив момент, знатный трус даёт стрекача не хуже зайца, бегущего от лисы. В моём случае — медведя. А столько крику-то было из-за одежды.

Подойдя, я протягиваю руку пострадавшему.

— Давай, вставай. Хватит уже валяться. Не лучшее место ты выбрал для отдыха, — рывком поднимаю его на ноги.

При виде меня он сжимается. Похоже, думает, что теперь ему точно суждено пропасть. Я невозмутимо отряхиваю его и широко улыбаюсь.

— Да, не бойся, не трону я тебя.

— Спасибо, господин, — щебечет он.

Выглядит незнакомец довольно жалко от страха. Его худощавое лицо с заострённым подбородком блестит от пота. Остекленевшие карие глаза выдают волнение. Тонкие губы то и дело сжимаются, а затем складываются в нервной полуулыбке.

Парень облачён в униформу, явно с чужого плеча. Не очень чистую в связи с падением на грязную брусчатку. Её рукава, не по размеру длинные, он закатал по локоть. Из дешёвой ткани торчат жилистые руки. Спина сутулая — не то дань ежедневной работе в угоду хозяевам, не то ещё один признак неподдельного испуга.

Стоя передо мной, бедолага то и дело порывисто озирается по сторонам, отчаянно ища пути к бегству.

— Никакой я тебе не господин. Хотя он у тебя, похоже, всё же имеется.

На его шее я сразу разглядел дощечку-талисман. Она выбилась наружу во время падения.

Подобными пользуются в Академии, как пропусками. Однако на этой я сразу замечаю в верхней части хорошо известную в столице гравюру — трон утопающий в небесах, а снизу его имя. Значит, он как-то связан со столичными чиновниками.

— Меня зовут Джихан, — заметив направление моего взгляда, собеседник поспешно убирает талисман под одежду. — Да, вы правы. Господин у меня есть. Это один из чиновников столичной службы снабжения.

— Чем он занимается?

— А вы не знаете? — на меня вскидываются удивлённые глаза.

На самом деле я знаю, но стоит поддерживать роль. Так что пожимаю плечами и отвечаю:

— Только слухи, а тут ещё пойди разбери про кого они ходят. Я же не местный, второй день в столице, — подталкиваю его в спину. — За мою небольшую помощь, можешь накормить меня чем-нибудь, заодно и расскажешь. Если, конечно, не торопишься.

— У меня есть дела, но они подождут, — Джихан начинает кланяться. — С радостью угощу вас хорошей едой. Спасибо, что вмешались. Боюсь, тот господин мог доставить мне большие неприятности.

Через несколько минут любопытство перевешивает страх, и парень начинает сыпать вопросами:

— А зачем вы здесь? Путешествуете? Или приехали сразиться с каким-то мастером Пути?

— Паломничество, — коротко отвечаю я.

Мой голос смешивается с шумом улицы, но я слышу, как парень повторяет это слово по складам. По всей видимости, он далёк от боевых искусств. Джихан торопливо ведёт меня за собой. Вероятно спешит или даже опаздывает, но всё же согласился на моё предложение. Забавно.

Вскоре мы находим уединение на первом этаже одного из жилых домов на тихой цветочной аллее. Приветливая жительница столицы открыла здесь небольшое уютное местечко, где можно перекусить и немного выпить. Несколько столиков стоят прям на улице. Однако Джихан ведёт меня дальше, здороваясь с хозяйкой. Женщина уже в летах, но ещё сохраняет природное очарование.

Внутри ещё пять столов и маленькая выдача, похожая на ту, что в обеденном зале Академии. Гостей здесь немного. Всего один стол занят молодой парочкой, увлечённой друг другом. Они с такой страстью общаются, что мы для них просто не существуем.

Мы поднимаемся на крышу по узкой лестнице, минуя пару воркующих голубков. Здесь спрятано ещё три столика под простецким навесом из ткани. Необычайно спокойное место. Шум города никуда не делся, однако здесь он зажат между каменными домами и звучит приглушённо.

— Люблю это место, — вздыхает спутник, — никто не донимает.

— Действительно приятное местечко, — равнодушно киваю я.

Хозяйка вскоре поднимается к нам, чтобы принять заказ. Так как угощает Джихан, оставляю выбор блюд на его совести. Как только хозяйка исчезает, мой спутник начинает говорить.

— Прошу простить мою болтливость, — морщится он, — просто мне тяжело приходится в столице. Друзей нет, родные далеко. Даже нормального собеседника сложно найти.

Хотя ему скорее не собеседник нужен, а слушатель. То и дело приходится направлять его вопросами в нужное русло.

История Джихана весьма банальна, и подобные я не раз слышал от мелких начальников внутреннего двора с оглядкой на прошлое. Собеседник родился пригороде, и в столицу по знакомству его пристроил отец. Причём не абы куда, а в службу снабжения писарем при одном из ключевых чиновников. По сути, парнишка выполняет всю его работу, которая заключается в ведении учёта материалов, поставляемых для других столичных служб.

У меня появляется слабая надежда, что они могут как-то взаимодействовать и с той самой тайной полицией. Даже Теням нужно что-то есть, пить и на чём-то писать.

Еду подносят по мере готовности, так что разговор немного замедляется. Джихан тоже не дурак насчёт поесть, хоть и кажется весьма щуплым. Кормят здесь, кстати, весьма неплохо, в сравнении с тем, что я недавно попробовал в таверне.

Новый товарищ много рассказывает про свою работу, потому что только ей он и занимается. Не совсем об этом бедолага мечтал, пытаясь пробиться в столицу. Впрочем, амбиции нередко приводят всех нас совсем в иное место, нежели хотелось изначально. Однако, мне это только на руку. Ненавязчиво и аккуратно я продолжаю задавать наводящие вопросы.

— Ваша служба крайне важна для всей Империи, — впечатлённо замечаю я, пытаясь вызвать прилив гордости у собеседника. — Возможно, самая важная, ведь без вашего снабжения всё развалится.

— Ну я бы так не сказал, — раздувшись, как рыба-фугу, смущается парень. — Хотя, вы правы. Уже завтра без нашей работы всё встанет, а через неделю Империю просто парализует. Приятно иметь дело с умным человеком, который сразу зрит в суть вещей.

— Городскую стражу тоже вы обеспечиваете? — я аккуратно подвожу его ближе к нужной мне теме.

— И их тоже, но только не оружием и доспехами. Этим занимаются командиры, мы поставляем всё остальное, — с набитым ртом отвечает Джихан, продолжая утрамбовывать в себя еду.

— Уверен, именно в той сфере крутятся самые большие деньги. Какой командир откажется на этом хоть немного поживиться? — хмыкаю я.

Подавившись, от моих слов парень начинает хрипло кашлять. Приходится хлопнуть его несколько раз по спине.

Пусть местечко нашей трапезы и выглядит невзрачно, но я видел, что он платил серебряными луниками. Не удивлюсь, если невзрачный помощник и сам кладёт что-нибудь в свой карман, подмахивая распоряжения от имени начальника.

— Как сказать… — он пристально смотрит на меня. — Знаете, вы слишком хорошо осведомлены о столичной жизни для практика, находящегося в паломничестве.

Сейчас собеседник говорит это слово весьма уверенно. Похоже, он не так прост, как хочет казаться на первый взгляд. Играется со мной?

Я не сдерживаю улыбки.

— Джихан, ты думаешь, что подход к делам в столице сильно отличается от отдалённых провинций? — указываю рукой на горизонт.

— Не знаю, — он пожимает плечами. — Наверное отличается.

— Разве что масштабом, но не сутью, — с уверенностью заверяю я. — Вот по тебе сразу видно, что ты парень честный и добросовестный. На таких и стоит вся наша Империя, да будет благословлён Император в веках…

Он рефлекторно повторяет мою фразу.

— … Однако мы оба понимаем, что многие служащие слишком вольно обращаются с выделенными им денежными средствами.

Самолюбие парня раздувается ещё сильнее, грозя вот-вот лопнуть.

— Безусловно, отец всегда учил меня, что любую работу стоит делать идеально или не делать вовсе. Я прекрасно понимаю, сколь большая ответственность висит на нашей службе снабжения.

Я киваю в такт его словам.

— В то же время вы правы, многие из чиновников, имеющих доступ к казне, любят запустить туда руку, словно это их кошелёк. Я бы с радостью понаблюдал, как их призовут к ответу.

Ничего сакрального он не рассказывает. Любой житель Империи прекрасно это понимает, если в голове у него чуть больше мозгов, чем у домашней скотины. Император слишком занят походам против демонов и на остальные дела у него остаётся не так много времени.

В то же время народ далеко не бедствует в большинстве своём, а ряды армии исправно пополняются вот уже долгие годы. Так что остальное управление Империи лежит на чиновниках, наместниках и коллегиальных органах всех сортов.

Чаще всего именно места чиновников занимают обычные люди, не ступавшие на Путь, пусть и члены знатных кланов. Всё же жизнь практика быстротечна, а в таких делах требуется богатый опыт. По крайней мере так считает Император, и здесь я не могу с ним не согласиться.

На середине нашего разговора Джихан прерывается. Я улавливаю слабые вибрации энергии в его талисмане. Быстро попрощавшись и ещё раз поблагодарив меня, он покидает заведение. Лишь оставляет несколько лунников прямо на столе. Как я и предполагал, парень не бедствует.

Я тоже надолго не задерживаюсь. Пусть это и не просто, слежу за ним до самой конечной точки. Джихан приводит меня к одной из пагод, усеивающих столицу. Поблизости в прилегающем дворе расположилось несколько складов. Там неторопливо происходит погрузка и разгрузка.

Я наблюдаю за этой картиной, постоянно меняя позиции, и размышляю, как новое знакомство может мне пригодиться. Пусть Джихан болтал без остановки, но в чиновничьей манере выдал мало действительно ценной информации. Возможно удастся через него выйти на кого-то действительно важного.

Вскоре на двор погрузки в сопровождении моего знакомого выходит новый чиновник. Пожилой мужчина в пёстром ханьфу погоняет парнишку крепким словцом, а тот сразу же бежит к одному из складов, где ожидают несколько повозок городской стражи. Не думаю, что тайная полиция будет действовать так открыто, однако всё же она может быть связана и с этим местом.

Понаблюдав ещё полчаса, отправляюсь дальше по своим делам.

До «Медвежьей Берлоги» Торрика я добираюсь быстро, вот только попасть туда оказывается весьма затруднительно. Слишком оживлённо. Не то что в лавку попасть сложно, даже в переулок, где она прячется. Так что остаётся только ждать.

Народ туда заходит самый разный. По одеждам несложно понять, что даже знать не брезгует этим местом. Лишь под вечер, когда двери закрываются, а толпа желающих неторопливо с криками и упрёками расходится, я могу начать действовать.

От моего стука крепкая деревянная дверь трещит и прогибается.

— Закрыто! И сколько можно повторять! Нет больше ваших треклятых печатей! Сгинул мастер, сгинул! — раздаётся раздраженный и хорошо знакомый мне голос изнутри.

— Открывай, медведь, я за своими деньгами пришёл.

После сдавленного бурчания в двери распахивается окошко. Хмурое, как дождевая туча, лицо медленно расплывается в широчайшей улыбке.

— Где тебя демоны носили, дружище⁈ — вопит он, и дверь туда же отворяется.

В лавке не заметно особых изменений. Как и раньше, здесь полно всяких экзотических товаров, не очень чисто и местами пыльно.

— Надеюсь, с моими деньгами всё в порядке, — спокойно замечаю я.

— Всё на месте. Можешь быть спокоен, — произносит Торрик и устало опускается на резное кресло — один из товаров его лавки.

— А что это за столпотворение творилось сегодня целый день возле твоей лавки? — уточняю я, прохаживаясь по комнате. — Непохоже на распродажу. Да и зная твою скупе… торговую жилку, вряд ли ты балуешь скидками своих покупателей.

— Да шуму наделал тут один мастер печатей, — ухмыляется перекупщик. — Вот до сих пор народ и валит. Вс хотят разжиться чудо-печатями, а их уже давно нет в наличии. То и дело налетают, как саранча.

— Мастера случайно не «Лесным духом» называют? — уточняю я, хоть и сам уже знаю ответ.

— Именно. Рад, что ты вернулся. Твой мастер такого шума наделал с этими печатями, — вздыхает Торрик. — Даже и не знаю с чего начать.

— Начинай с начала, — присаживаюсь напротив него.

История выходит довольно занятной, хоть я уже и знаю некоторые детали. Мои печати по очистке воды, как оказалось, получились в своём роде уникальными. Поэтому спрос на них быстро рос, а вот количество сокращалось. Даже многие практики и другие мастера печатей лично посещали лавку, что я видел сегодня своими глазами.

— До сих пор держится интерес? — удивляюсь я. — А ведь времени прошло немало.

— Ну, в какой-то момент я смог вздохнуть свободно и почувствовал себя настоящим торговцем. А то вопрос у всех был один: «Есть у вас печати 'Лесного духа?», — хмурится Торрик. — У меня уже начало складываться впечатление, что я лишь продавец твоих печатей.

— Не моих, — аккуратно поправляю его. — Такое изобретение мне не по плечу. Просто мастер у меня очень талантливый.

— Как скажешь, — без споров соглашается купец.

— Если все печати распроданы, почему к ним опять вернулся интерес? — уточняю я.

— Он, так-то, и не спадал. Большая часть покупателей время от времени возвращается в надежде, что у меня появились новые печати, — Торрик склоняется ко мне, облокотившись на стойку. — Они же у тебя ещё есть? Скажи мне, что есть, иначе я запру тебя в подвале, — нервничая, басит он.

Я уже извлёк небольшую стопку, но не тороплюсь её показывать.

— Сначала хотелось бы увидеть сумму, причитающуюся моему мастеру, — напоминаю я. — Слова, сам понимаешь, стоят гораздо меньше. Много на них не купишь.

Кряхтя, он поднимается и уходит в подсобное помещение лавки и вскоре возвращается с увесистым мешочком. Я неторопливо пересчитываю и, оставшись довольным оплатой, кладу стопку печатей на стол. Однако двигать их в его сторону не тороплюсь.

— Будут какие-то условия? — догадливо спрашивает Торрик.

— У тебя же были желающие купить их оптом? — пальцем пересчитываю печати.

Торрик просто кивает.

— Которым ты можешь доверять? — уточняю я.

— Есть несколько, но почему такая секретность?

— На то есть причины. Не хочу, чтобы к тебе было приковано столько внимания. Мой мастер человек скрытный по своей природе. Если о нём узнают, он не сможет делать печати, а ты лишишься столь ценного товара. Или же он начнёт продавать печати через другую лавку, чего бы мы оба не хотели, верно?

Собеседник торопливо качает головой.

Я демонстрирую вскинутый палец и добавляю:

— Есть ещё одно условие. Я хочу, чтобы ты делал скидку беднякам и простому люду. Для богатеев можешь задирать цену, сколько хочешь, но если приходят реально нуждающиеся в печатях, то им можно пойти на уступки.

Торрик переваривает сказанное и кривится:

— Рен, уж извини за прямоту, но эти условия похожи на сумасшествие. Если я буду задаром раздавать печати, они упадут в цене. Да и слетятся сюда всякие стервятники под видом нуждающихся, — на глазах мрачнеет он.

Хотя у лавочника нет особого выбора, да ещё я подливаю масла в огонь:

— То есть такому опытному торговцу, как ты, не хватит проницательности понять стоит перед ним перекупщик или мать троих голодных детей? — начинаю прятать за пазуху печати.

— Погоди! — он хлопает по столу ладонью, от чего тот чуть не трескается. — Я со всем справлюсь, но это будет непросто.

— Детали меня не интересуют. Главное, сделай как я прошу, — машу стопкой печатей перед его лицом. — И у тебя не будет проблем с поставками.

— Ладно, — он протягивает руку. — Не думаю, что ты отступишь. Меня, скажу честно, не устраивает твоё предложение, однако выгода всё же перевешивает все минусы.

Скрепив сделку рукопожатием, мы уже болтаем в более дружеской манере. Торрик делится со мной последними новостями. У всех на слуху проблемы с водоснабжением, и они лишь обостряются. Количество поставок чистой питьевой воды сократилось, а её цена взлетела. Нарастает напряжение среди самых бедных слоев населения.

Попрощавшись, покидаю лавку.

До нового места ночлега я двигаюсь через рабочее место, куда меня невольно привёл Джихан. Сильных надежд не питаю, но всё же не исключаю, что эта ниточка может вывести меня на искомую цель. К своему удивлению обнаруживаю знакомого парня, стоящего возле пагоды столичной службы снабжения. В темноте мне удаётся подобраться поближе, проскользнув мимо патрулей, Оплетающим Побегом взбираюсь на дерево, растущее на грузовом дворе.

Один из стражей останавливается рядом со стоящим на открытых воротах Джиханом.

— Эй, опять ты до глубокой ночи сидишь здесь? Пытаешься выслужиться или господин придумал тебе очередной наказание? — потешается вояка.

— Если бы, — хмуро отвечает парень. — Я бы лучше здесь просто ночь простоял, чем такое.

Стражник сразу становится серьёзным.

— Опять особые гости?

Вот это уже любопытно.