Пыль на губах

Глава VIII Волшебница

Ланта рукой расчесывала спутанные волосы, пытаясь вытащить из них остатки листьев. В мыслях девушки сражались эмоции и разум. «Как ты можешь называть Кэля трусом?! — ругалась сама с собой Ланта. — Он без раздумий бросился тебе на помощь. — Но внутренний голос тут же возразил: — а откуда ты знаешь, что без раздумий? Может он долго сомневался. На этих зверях, скорлах, не так уж он и рисковал своей жизнью. Вон как оглянулся, сомневаясь, стоит ли спасать Джоль или нет».

Ланта вздохнула, села в кровати и уставилась в темноту камеры. Факел давно потух, а свет луны через окно почти не проникал. После произошедшего, Ланта никак не могла заснуть.

«Кэль хороший! Почему ты так думаешь, Ланта? Он просто испугался смерти, а кто бы из нас не испугался? Почему ты, глупая, ищешь в нем плохие качества? Он идеальный!»

Ланта обхватила голову руками. От недосыпа глаза выворачивало наружу, а виски сдавливала надоедливая боль. «Идеальных людей не бывает. Признай Ланточка, что смазливая мордашка запутала тебя. Он струсил, не смог достойно принять свою рану. Как он ныл о том, что ничего не успел!»

— Это глупость! — вскрикнула Ланта и вскочила с кровати. — Он был ранен в голову. Он мог просто бредить… Да, даже если и нет! Любой имеет право испугаться.

«Но только не идеальный Кэль», — ехидно возразил внутренний голос.

Ланта вздохнула и отмахнулась рукой, пытаясь избавиться от назойливых мыслей. Душная темнота камеры давила, девушке казалось, что стены, спрятавшиеся во тьме, постепенно сжимаются, собираясь поймать девушку в капкан.

— Неужели мне теперь жить в этой каморке?! — Ланта сжала веки, стараясь не заплакать. — Я не смогу спать в такой духоте!

«Ты попала в тюрьму, рисковала жизнью и все ради чумазого мальчишки в шкурах, который еще и трус».

— Он не трус, — тихо возразила сама себе Ланта. — Он много раз рисковал жизнью ради меня, так же, как и я. Он имел право испугаться. А вообще…

Договорить Ланта не успела. Она услышала приближающиеся голоса и замолчала, сжавшись всем телом. К камере кто-то приближался.

В замочную скважину двери вставили ключ и сделали три оборота.

Ланта ожидала увидеть кого угодно: Данею, маму, Лахесию, даже своего отца. Но когда вошел лорд Мардегор, она от неожиданности пискнула и вскочила с кровати.

Мардегор был высок ростом, его крупные и грубые черты лица стали еще ужаснее, окрасившись тенями от танцующего света факела.

Лорд улыбнулся испуганной минталенте, взял факел из рук тюремщика и жестом приказал ему покинуть камеру.

Ланта рассматривала мужчину и размышляла: — «Волшебник в лесу вроде бы упоминал имя Мардегора, говорил, что служит ему. Но зачем лорду Кэль и откуда он может о нем знать?»

Мардегор установил факел в держатель на стене и небрежно бросил за плечо обгоревшую палку предыдущего источника света.

— Что вам нужно, лорд? — первой нарушила тишину Ланта. — Да еще и в такое время.

Мардегор попытался изобразить сочувствие на лице, но свет факела придал лорду хищное выражение. В глазах мужчина сверкнули остатки сайрона, наполнившие радужку до предела. Ланта читала, что так бывает только у умирающих от сайроновой зависимости людей, которые принимали сайрон в дозах, несовместимых с жизнью.

«Любитель быстрого удовольствия», — Ланта вспомнила, как называли таких людей.

— Я только что узнал, что ты попала в тюрьму и очень расстроился…

— Я тоже расстроена этим событием, — перебила лорда Ланта. — Но зачем вы пришли?

— Помочь тебе, моя милая. Я обратился к великой сантарии и добился грамоты о твоем освобождении, — Мардегор улыбнулся и достал из кармана камзола желтоватую бумагу. Надписей Ланта не разглядела, но красную печать Совета нельзя было не заметить.

Лорд прищурился, пытаясь разглядеть вспышку радости в глазах Ланты. Но девушка лишь поджала губы.

— А с чего такая щедрость, лорд Мардегор? Что вы хотите взамен?

Мардегор наклонил голову, словно смущаясь своих дальнейших слов. — Ох, милая моя, сущую малость. Думаю, в награду позволишь поцеловать тебя в щечку.

Чувство омерзения холодной волной прокатилось по телу Ланты, заставив её желудок дернуться. Следом горячий страх растекся по рукам и ногам. — Что? Я никогда на это не соглашусь!

Довольные глаза Мардегора похолодели. — Даже так? Неужели ты хочешь остаться в темнице, милая? Я настолько противен, что ты боишься поцелуя в щеку?

Ланта вскинула голову выше. — Я готова остаться в темнице.

Мардегор вытянул губы, потер нос и сокрушённо покачал головой. — Какая жалость. Я недавно говорил с лордом Карлексеем, управляющим дворцом. Мои слова и три увесистые шкатулки с сайроном убедили его, что лучшим местом для новой библиотеки станет обсерватория на вершине дворца. Правда, придется избавиться от находящегося там оборудования…

К страху примешалась злость, Ланте стало настолько жарко, что на лбу около линии волос выступила тонкая полоска испарины. — Это обычный жалкий шантаж, лорд Мардегор. Чего вы хотите этим добиться?

— Я всего лишь хочу получить заслуженную награду за свое беспокойство. Поцеловать милую леди, вот и все, чего я хочу. Невинный поцелуй в щеку — разве это что-то ужасное?

Ланта скривилась. — Уходите.

Мардегор хмыкнул. Он любил строптивых женщин. — Жаль такую прекрасную обсерваторию. Мне кажется, лорд Карлексей отказался бы от своей идеи, если бы вы поговорили с ним. А я бы подарил для вашей обсерватории несколько работ Арбунара из Лакфурии…

Ланте показалось, что она ослышалась. — Арбунар из Лакфурии?! Все его работы были утеряны. Откуда вы вообще знаете о его существовании?

Мардегор улыбнулся, довольный ее реакцией. — Я был в Лакфурии… Давно. Там и приобрел его работы.

Ланта потерла щеку. — А… а что в этих трудах?

Мардегор почесал подбородок. — Там вся работа его жизни. Он был великим астрономом, насколько тебе известно, но в основном все знали его по отрывкам из книги «Законы мира за пределами земной тверди». Но мало кто знает, что это не основной его трактат. Арбунар написал научно-философскую книгу с примесью мистики — «Колодец мироздания», где отразил свой взгляд на связь звезд с мифическим Эотери.

Ланта растерянно захлопала ресницами. — Я не знала, что Арбунар изучал Эотери.

Мардегор шагнул ближе. — Ну, так стоят эти книги одного невинного поцелуя?

Взгляд Ланты ожесточился. Она сжала кулаки. — Если вы думаете, что сможете купить меня, как продажную девку, то сильно ошибаетесь. Я приказываю вам, как минталента — идите вон!

Мардегор поджал губы. — Жаль… А у меня еще завалялось пару книг о вере в Единого. Знаешь, был такой культ в древности…

«Это же о вере Кэля! Я должна узнать все о ней, раз это так важно для Кэля! Но откуда Мардегор знает, что я этим интересуюсь? Он точно что-то знает о Кэле».

Ланта выдохнула и приосанилась, стараясь успокоить дрожь в коленях. — Один поцелуй, лорд Мардегор и все. После этого вы никогда не подойдете ко мне с подобными предложениями.

Лорд потер руки. — Посмотрим. — Мардегор шагнул ближе.

Ланта вытянула руку навстречу. — Сначала грамота.

Лорд пожал плечами и протянул ей бумагу. Ланта пробежалась по ней глазами, чтобы удостовериться. «Мардегору хватит подлости обмануть меня и просто поиздеваться. Был бы рядом дядя Кето…»

Ланта зажмурилась и повернулась к лорду щекой. Первым её нежной кожи коснулся подбородок лорда. Он был крупным, с грубой кожей, небритый несколько дней. Минталента вздрогнула, когда черные колючки щетины впились в её щеку. И дыхание лорда… Ланта конечно знала, что сайрон не пахнет, но сейчас ей показалось, что она вдохнула именно его запах. Это был кисло-пряный аромат, очень холодный, словно воздух из окна в морозное утро, открытого после долгого сна.

А затем к девушке прикоснулись сухие мясистые губы.

Едва губы прикоснулись к щеке, Ланта дернулась, намереваясь отпрыгнуть. Но Мардегор неожиданно схватил её за руки, прижался всем телом и схватил губами часть её кожи и потянул. Ланта вскрикнула и задергалась в его руках, пытаясь вырваться. Она уже представила синяк, который расплывется по всей щеке.

Мардегор отпустил щеку и уткнулся носом в шею, вдыхая её запах. На крики минталенты никто не обратил внимания. Грамота упала на пол.

Ланта попыталась извернуться и ударить Мардегора коленом. Но лорд неожиданно отпустил ее и шагнул назад. Широкая улыбка раздвинула щеки.

Ланта не представляла, что улыбка человека может быть настолько плотоядной.

— Я передам тебя страже Лахесии, милая. Они проводят тебя в покои.

Внутри Ланты все горело. Тошнота подкатила к горлу, ноги подогнулись, минталента чуть не упала. Девушка замаскировала это под приседание за упавшей грамотой. Она потерла щеку и ничего не ответила лорду.

Мардегор усмехнулся и открыл дверь. Там ее ждали пятеро стражников в белых капюшонах. Они даже не шевельнулись, когда минталента кричала.

Кэль похлопал Рикса по шее. Скорл зашипел и захлопал крыльями, готовясь к прыжку.

Юноша отскочил к Мейту и Джоль. Грусть наполнила сердце, когда зверь взмыл в небеса.

— Надо было его где-нибудь привязать и накидать еды, — сказал Мейт, прикрывая ладонью глаза от слепящего солнца теплого месяца.

— Я не знаю, сколько мы пробудем на материке, да и не сможет скорл столько времени провести в неволе. Пусть летит, мы всегда сможем вернуться на Скалу кораблями.

Однако, если Мейт начал спорить, то легко от своей позиции не отказывался. — Все равно зря ты его отпустил. Мог бы лететь на нем, куда тебе надо. А мы бы с Джоль вместе… попутешествовали. — Мейт попытался приобнять девушку, но Джоль перехватила его руку за запястье и смерила таким взглядом, что юноша мгновенно сник, рука обвисла, и девушка легко оттолкнула его от себя.

Кэль потер лоб. — Я думал об этом…

Кэль не заметил, как после его слов похолодел взгляд Джоль, с лица девушки пропала улыбка.

— Думал и что? — Мейт отломил от дерева веточку и начал ломать ее на множество частей.

— Скорл будет привлекать в этих местах слишком пристальное внимание. Да и тяжело лететь в местах, где тебя может сбить любой арбалет. Вспомни, что случилось с сородичем Рикса. Дойду пешим, так безопаснее.

— После встречи с ищейкой и теми громилами в латах, я бы так не сказал. У меня до сих пор голова болит после того удара.

— А у меня голова болит после твоего нытья, — неожиданно грубо сказала Джоль. — Ты жрешь сайрон, вот у тебя и заживает все медленно. Сказал же Кэль, что не хочет нас бросать, зачем ты его уговариваешь!

Мейт сдвинул брови. — Он такого не говорил, — обиженно сказал юноша, — наш Кэль о собственной безопасности заботился. А ты вместо того, чтобы ругаться, лучше бы мою рану на ноге осмотрела.

Джоль фыркнула, но присела около юноши, закатала ему штанину и начала снимать повязки.

Кэль вздохнул и неспеша побрел в сторону, иногда посматривая на лазурное небо. Рикс все уменьшался в размерах, а через полминуты и совсем пропал в лучах солнца. «Господи, благодарю тебя, что опять вытащил меня из пропасти смерти. Но куда мне идти дальше? Где искать мою минталенту?»

Ответа, как всегда, не последовало. Кэль обернулся и посмотрел в сторону, где должен был находиться город. Юноша смотрел так пристально, будто надеялся, что сможет видеть сквозь стволы деревьев.

Его отсутствующий взгляд заметила Джоль. Она замотала почти зажившую рану Мейта и подошла к Кэлю.

Он вздрогнул, когда девушка положила руку на плечо.

— Пойдем? — ласково спросила Джоль и заглянула ему в глаза. Кэль быстро кивнул.

Лес вокруг них расцветал с каждым часом. Древесные змейки — длинные и тощие гады с бурой кожей, выползали из норок в корнях и взбирались наверх, оплетая стволы и ветви деревьев. То и дело путникам приходилось отводить в сторону свисающих с ветвей змей, которые беззвучно открывали ярко-красные пасти и пытались ухватить людей за уши.

Листья на солентиях почти развернулись. Если еще вчера лес представлял собой серое грязное сборище кривых стволов, то теперь глаза путешественников услаждала свежая зелень, еще не успевшая покрыться налетом вездесущей пыли.

Джоль и Мейт спешили вслед за Кэлем. Бывший охотник успел утром провести прощальный полет на Риксе и усмотрел за лесом какой-то крупный город.

Прихрамывающий Мейт кое-как догнал неутомимого друга. — Может, сбавишь темп? Хоть немного. Куда мы торопимся?

Кэль вздохнул и остановился. — Я поступил неразумно. С воздуха я рассмотрел, что город вплотную подходит к морю. Будь у нас карты, мы бы знали об этом, и просто прошли бы вдоль кромки моря до порта. А мы заперлись в лес.

Мейт рассмеялся. — Ты что, опять пытаешься обвинить меня в том, что я сжег карты наемников? Ну сколько можно?

Кэль покачал головой. — Нет, ты тут не причем. Те карты скорее всего были посвящены островам нашего моря. Мне следовало быть более разумным и взять карты Тирина. Проклятые эмоции…

На плечо Кэля вновь легла рука Джоль. Девушка ободряюще сжала пальцы. — Не вини себя. Мы все равно доберемся до этого города.

— Ага, — кивнул Мейт, — вот только не надо было отпускать скорла. Ну, или хотя бы не сразу. Сейчас перенес бы нас ближе к городу и летел на все четыре стороны.

— Я боялся за жизнь Рикса. Не хотел подлетать к городу.

— Ну хотя бы ближе!

Джоль резко толкнула Мейта. — Прекращай ныть! Дойдешь, твоя рана почти затянулась. — Девушка потянула за собой Кэля, и они пошли вперед.

— Почти же, а не полностью, — пробурчал Мейт вслед друзьям. Затем вздохнул и поплелся за ними.

Путники вышли на тракт. Грунтовая дорога извивалась между вековыми деревьями, а её конец упирался в теряющиеся в дымке стены города.

Едва путешественники прошли по дороге несколько шагов, навстречу им попалась повозка с высокими бортами. В повозку были запряжены два мекра, а возницу закрывал деревянный щит с бойницами.

— Боевая колесница? — предположил Мейт. — Как у древних героев и богов.

Кэль помотал головой. — Слишком несуразная для боевой колесницы. Сказания не так их описывают.

Из-за борта выглянул мужчина. На голове у него был темно-зеленый закругленный колпак, одет он был в некрашеную льняную тунику, поверх которой небрежно накинул бледно-синюю хламиду, застегнутую на плече золоченой пряжкой.

Кэль смутился от внешнего вида незнакомца. Только сейчас юноша осознал, что стоит с ног до головы закутанный в шкуры.

Мужчина ткнул в их сторону пальцем. — Вы откуда такие выбрались? Неужто с северных островов? Так ведь лед только сошел… Вы хоть шкуры то снимите, людей не смешите.

Кэль заметил, что на шее мужчины лежит крупный витой шейный обруч, несомкнутый до конца. Концы обруча оканчивались медными женскими головами с толстыми прядями волос. Обруч был старый и покрылся бирюзовым налетом.

«Наверное, достался ему от отца или матери», — подумал Кэль.

Мужчина так и не дождался ответа от путников, пожал плечами и нырнул за борт повозки. Она тут же тронулась дальше.

— Держи, — Джоль сунула в руки Кэля сверток. — Я взяла одежду для теплого месяца. Не знаю как вы, а я уже вся мокрая под этими шкурами.

Мейт хихикнул. — Тебя просто задело замечание этого мужика, вот и все.

Джоль поморщилась. — Думай, что хочешь. Кэль, прикрой меня плащом.

Мейт закатил глаза. — Думаешь, я подсматривать буду? Больно надо! Кэль, когда она переоденется, ты меня тоже прикрой, а то мне неприятно, когда за мной всякие девки подсматривают.

Кэль вздохнул. — Какой ты все-таки идиот, Мейт.

Юноша закрыл плащом сначала девушку, а затем и своего друга. Мейт тем не менее, все равно пытался обойти Кэля и подглядеть за Джоль, но красноречивый взгляд бывшего охотника, заставил долговязого горшечника смиренно остановиться.

Затем пришла очередь Кэля. Он прятаться не стал и надел на себя рубашку из тонкой шерстяной ткани, с двумя синими полосами, и дорогие штаны, крашенные в красный. Рубашку он подпоясал ремнем из кожи клоста.

— Нарядная, — юноша покрутился, рассматривая себя. — Ты взяла парадную одежду отца?

Джоль опустила голову и кивнула. — Ну… да. — Девушка пожала плечами. — Он в ней плавал на другие острова, торговать.

— Насчет торговли, — вклинился в разговор Мейт, — нам бы прикупить сайрон. Как думаете, он продается в этом городе?

— Зачем тебе сайрон? — поморщилась Джоль.

Мейт натянул на лицо недоуменное выражение. — Как это зачем? А вдруг, нашего храброго Кэль опять ранят? Как его спасать то, без сайрона?

Кэль почесал щеку. — И правда. Сайрон меня уже дважды спас.

Мейт вскинул брови. — Дважды? А когда был второй раз?

— Ты что дурак? — накинулась на юношу Джоль. — Так сильно по голове ломанули, что ничего не помнишь?

— Да он же без сознания валялся, — махнул рукой Кэль. — Но, что удивительно, Мейт прав. Сайрон нам нужен.

— У нас нет денег, — поспешила сказать Джоль, заметив, что Мейт открыл рот.

Горячая волна стыда нахлынула на юношу и Кэль хлопнул себя по лбу. — Как я мог забыть! Я так привык, что на Скале все можно обменять на мясо клостов, что и не подумал про деньги. Тирин говорил, что здесь никуда без ракушек эрори.

— Ракушек? — растягивая гласные спросил Мейт. — Вот что ты раньше молчала, Джоль? Я знаю на южной стороне Скалы бухту, где этих ракушек налипает к берегу столько, что хоть лопатой греби.

— Без сайрона справимся, — махнула рукой девушка. — Я больше не дам Кэлю рисковать своей жизнью.

Мейт загоготал. — Ему попробуй, запрети. Увидит какую-нибудь рыжую незнакомку и вперед, за ней. Сроду за девушками не бегал, а тут на тебе, побежал. Нет, с нашим Кэлем без сайрона никуда. Договоримся. Предложим взамен выполнить какую-нибудь работу.

Джоль услышала про рыжую незнакомку и сникла.

Кэль этого не заметил, он сам смутился и опустил голову, потирая кончик носа. — У тебя все так просто, Мейт.

— А зачем усложнять? — пожал плечами долговязый юноша. — Вперед! Сайрон нас ждет!

Через полтора часа они достигли белокаменных стен. На пути им еще несколько раз попадались повозки с высокими бортами. Пассажиры этих повозок то и дело выглядывали из бойниц, шептались и показывали на путешественников пальцами.

Кэль каждый раз вжимал голову в плечи и пытался понять, почему нет ни одного пешего путника.

Они не встретили людей на своих двоих и у городских ворот. Там образовался целый затор из множества повозок. Люди взбирались на борта и ожесточенно спорили, но никто так и не спустился выяснять отношения на землю.

Кэль и его спутники легко проскользнули между повозками и попали за городские ворота.

Их взору открылась широкая, мощенная булыжником, улица. Здесь, к облегчению Кэля, уже попадались и пешие путники. Заметил юноша и необычную повозку — это была длинная телега с укрепленными бортами, запряженная сразу в шестерку мекров. Повозка была забита людьми, они спокойно стояли и общались и, как подумал Кэль, уже давно привыкли к такому способу перемещения.

— Нам тоже так надо? — спросил Мейт.

— Вы как хотите, а я на своих двоих, — помотала головой Джоль.

Кэль поправил волосы. — Не будем лезть в их традиции.

Они побрели вдоль края дороги, стараясь не попасть под колеса повозок. Мекры то и дело останавливались, чтобы не врезаться в экипаж впереди. Звери не могли долго скучать и начинали ожесточенно вычесывать блох из-за длинных ушей, от которых шли поводья. Из-за чего улицу то и дело оглашали крики возниц, недовольных поведением мекров.

Больше всего Кэля удивил тот факт, что все дома в городе подняли над землей на два человеческих роста. Они стояли на каменных и деревянных столбах и не имели даже намека на лестницы. На глазах юноши одна из повозок подъехала к такому дому, женщина из нее вскарабкалась на борт и потянула за кольцо круглую дверь. Из дверного проема выпала веревочная лестница, и женщина ловко перепрыгнула с повозки на нее и быстро забралась в дом. Затем махнула рукой вознице, по мнению Кэля, своему мужу. Мужчина кивнул, завел повозку под каменные столбы и последовал за женой. Затем они втянули лестницу и захлопнули дверь.

— Такое ощущение, что они все чего-то боятся, — сказала Джоль, крутя головой и рассматривая жителей города. На шее у всех были несомкнутые обручи, разного вида.

— Надеюсь, напрасно, — хихикнул Мейт.

Кэль нахмурился. — И не надейся. Слишком тут все серьезно. Радует, что хотя бы некоторые двигаются пешком.

— Видимо не местные, как и мы, — предположил Мейт.

— Не знаю… — протянул Кэль, — но обручи у всех.

— Может, как раздобудем денег, и нам такие прикупить?

Джоль фыркнула. — Ты их сначала раздобудь, добытчик.

Они прошли длинную улицу, свернули в переулок и вышли к широкому проспекту, проходящему через центр города. Здесь повозки двигались в три ряда, и пеших людей по обочинам кишело достаточно, чтобы в толпе могли затеряться даже северяне. Люди толпились у торговых рядов по обеим сторонам проспекта, и вокруг путников щебетало переплетение разных языков и говоров.

Лавку, где торговали сайроном, они определили сразу. В отличие от остальных деревянных прилавков, у этого была мраморная столешница насыщенного малахитового цвета, торговец за ней был обмотан в пурпурную тогу, а перед ним товар лежал не в беспорядочной россыпи, а упакованный в бархатные кошели и резные шкатулки.

Народу около лавки с сайроном оказалось немного, но одну покупательницу Кэль сразу приметил. Это была невысокая девушка с милым личиком, обрамленным светлыми прядями волос. Юноша остановился, очарованный взглядом незнакомки. У девушки были длинные пушистые ресницы, в которых прятались необыкновенные темно-зеленые глаза, глубокие и напоминающие грозный омут. Незнакомка словно почувствовало внимание Кэля, и пристально посмотрела в его сторону. Её взгляд стал еще более темным и томным, и у юноши задрожало сердце.

«Она такая же красивая как Ланта, — подумал Кэль. И тут же одернул себя: — Что ты несешь?! Ланточка, конечно же, красивее!»

Несмотря на внутренние увещевания, юноша не мог отвести взгляд. Слегка вздернутый носик придавал лицу незнакомки особый шарм, а над выразительными глазами выделялись изящно изогнутые брови, крашенные темной краской. У девушки были нежно-розовые губы, высокие скулы и округлый подбородок.

— Кэль! — Мейт пихнул друга под ребра. — Куда ты смотришь?

— А? — Кэль встряхнул головой. Он вновь попытался отыскать девушку в толпе, — но она уже отвернулась и уходила к следующему прилавку.

— Давай, уговаривай торговца.

— Что? — Кэль потер лоб, — зачем я должен это делать? Тебе больше всех надо.

Мейт в показном возмущении открыл рот. — Ну ничего себе! Я пытаюсь найти сайрон, чтобы его спасти в случае чего, а он еще и делать ничего не хочет.

— Длерхес! — выругался Кэль, — больше про тебя и сказать нечего! Пойдем, потолкуем с этим богачом.

Торговец оказался худощавым седым мужчиной с заметными морщинами и брылями. Он не стал скрывать своего презрения, когда осмотрел их одежду.

— Что вам надо, голытьба?

— Мы бы хотели прикупить сайрон, — сказал Кэль и заметил, как мелко-мелко закивал Мейт, и сцепил подрагивающие руки. «Да ему совсем тяжко без пыли. Да уж, надежного путника я взял с собой».

Торговец хихикнул. — Хотите — покупайте. Пятнадцать красных ракушек.

Кэль замялся. — Понимаете, у нас нет денег…

Торговец изогнул верхнюю губу. — Тогда идите откуда пришли, — усталым голос сказал он, — бестолковые островитяне.

Кэль пропустил его оскорбление мимо ушей. — Но мы могли бы отработать эту сумму.

— Что? — рассмеялся торговец, — отработать? Да ты, грязный северянин, даже близко не понимаешь, как это дорого — пятнадцать красных ракушек. Ты у меня тут года работать на эту сумму будешь. Иди прочь и босоту свою забирай.

— Груб ты, почтенный человек, — сказал Кэль, — но из уважения к твоему возрасту…

Договорить он не успел.

— Мне нужен сайрон! — зарычал Мейт и бросился на торговца.

Кэль успел среагировать и упер в грудь друга ладонь. — Ты что?

— Отпусти меня! — закричал Мейт и попытался обойти Кэля. Юноша заметил, что торговец потянулся к поясу, где болтался длинный боевой нож в золоченых ножнах. Несколько крепких парней неподалеку направились к ним. В руках двоих были дубинки.

Кэль толкнул друга назад. — Успокойся, — сказал он Мейту и заглянул в глаза. В них метались искорки разгорающегося безумия.

— Не трогай меня! — взвизгнул Мейт и вновь попытался добраться до прилавка с сайроном.

Кэль обхватил друга поперек туловища. Мейт задёргался и несколько раз попал головой по носу юноши.

Кэль сморщился от боли и с трудом повалил Мейта на землю.

Рядом тут же присела Джоль. — Мейт, успокойся. У тебя просто ломка. Это нужно перетерпеть. — Она ласково погладила его по голове.

— Не трогай! Не трогайте меня! — Мейт рывком вырвался, вскочил на ноги и тут же рухнул на колени, обхватив голову.

— Мейт… — пробормотал Кэль.

Но друг не ответил, он уперся лбом в землю и зарыдал.

Люди вокруг стали останавливаться, они указывали пальцами на Мейта и хихикали. В толпе зевак мелькнула светловолосая головка прекрасной незнакомки.

Кэль наклонился к другу. — Мейт, не переживай. Ты справишься с этим. Пойдем, я отведу тебя в тенек, посидишь, отдохнешь…

— Иди в бездну! — Мейт со всей силы зарядил кулаком по голени друга.

Кэль стиснул зубы, но не отодвинулся от Мейта. — Ты сможешь с этим справиться…

— Он не справится, — звонкий и уверенный девичий голос заставил спину Кэля покрыться толпой мурашек. Он обернулся. Сзади стояла та самая прелестная незнакомка. — Ему сейчас нужна небольшая доза, совсем чуть-чуть, чтобы перетерпеть. Из зависимости от сайрона нужно выходить постепенно.

— Я… — замялся Кэль. К нему вернулась неуверенность, и он растерялся. «Я думал, ты уже научился общаться с красивыми девушками, — укорил мысленно себя юноша, — а оказывается тебе легко только с Лантой». — Благодарю за подсказку, но у нас нет денег на сайрон.

— Я слышала, — кивнула девушка. — Вот, возьмите, — рука девушки нырнула в полу плаща, и она извлекла на свет бархатный кошель с серебряной вышивкой.

— Что это? — с подозрением спросила Джоль.

— Это гранулы сайрона. Их не надо растапливать. Изобретение гениального волшебника Мардегора. Дайте ему три штуки.

— У нас нечем заплатить, — в Кэле тоже проснулось недоверие. «Такая очаровательная девушка… Господи, как я могу так думать?! Прости меня Ланта! Такая симпатичная, да еще и помогает дорогим сайроном. В жизни в такое не поверю».

Девушка понимающе улыбнулась. — Вы же хотели отработать сайрон у торговца? У меня тоже есть для вас работа.

— Что за работа? — опередила вопрос Кэля Джоль.

— Сущий пустяк. Надо поучаствовать в небольшом магическом эксперименте.

— Ведьма! — выкрикнул кто-то из толпы зевак.

— Волшебница, — девушка улыбнулась Кэлю.

Это растопило сердце юноши. Глаза девушки улыбались вслед за ее губами, и Кэль не мог им не поверить.

— Я согласен, — сказал бывший охотник.

Джоль протестующе замотала головой. — Подожди! Надо узнать, что за магический эксперимент, и чем это грозит нашему здоровью!

— Это не опасно, — девушка снова улыбнулась.

— За просто так сайроном не расплачиваются.

— Я просто хочу помочь, — незнакомка растерянно посмотрела на Кэля. Этот взгляд просто умолял поверить ей. И юноша не устоял.

— Я не знаю, чем это грозит моему здоровью, но вижу, чем недостаток сайрона грозит здоровью Мейта.

К глазам девушки тут же вернулось лучезарное сияние, и Кэль понял, что она мастерски умеет играть одним взглядом. А еще понял, что незнакомка гораздо умнее и хитрее него.

Мейт прекратил плакать и поднял лицо. Белки глаз покраснели, а под веками залегли глубокие тени. — Я… я т-тоже согласен, — сказал он и сглотнул комок в горле.

— Зато я не согласна, — Джоль упрямо посмотрела прямо в глаза незнакомки.

Кэль пожал плечами. — Ну, это, наверное, и не важно. Хватит нас двоих.

Незнакомка покачала головой. — Нужны все. Я хотела посмотреть, как пройдёт воздействие и на мужской и на женский организм.

Кэль обернулся. — Джоль?

Девушка всплеснула руками. — Нет!

Мейт у ее ног замычал и вновь начал рыдать.

— Да тише ты, — Джоль легонько толкнула юношу носком сапога. — Ты сможешь себя пересилить и без этой дозы.

Незнакомка зажмурилась и потерла глаза. — Я не могу смотреть на его мучения. Дайте парню три гранулы. Это бесплатно, я просто хочу ему помочь.

Джоль тут же потянулась к кошелю, но Кэль перехватил ее руку.

— Мы не будем брать сайрон без платы. Пожалуйста, Джоль. Ради Мейта.

Девушка вздохнула и потянула руку к себе. Кэль с готовностью её отпустил. — Не ради Мейта, — Джоль быстро стрельнула глазами в его сторону, — а ради тебя.

Кэль чуть склонил голову. — Благодарю.

— Дай мне сайрон, — захныкал снизу Мейт.

Кэль отсчитал ровно три шарика и протянул другу. Тот закинул их за губу и с глупой улыбкой растянулся прямо на земле.

— Вашему другу нужно отдохнуть, — незнакомка присела около Мейта и приподняла одно веко. — Я отведу вас к себе домой. Там и проведем эксперимент.

— Хорошо, — кивнул Кэль. Джоль поджала губы, но ничего не сказала, только отвела голову в сторону.

— Меня зовут Риэтта, — девушка коснулась указательным пальцем губ и вытянула палец в сторону Кэля.

Юноша на секунду растерялся, а потом коснулся губами пальца Риэтты. Это было так волнительно и странно — целовать палец почти незнакомой девушки. Только сейчас Кэль заметил, что кисти девушки были спрятаны темно-зелеными перчатками. Губы Кэля ощутили хорошо выделанный бархат.

Риэтта звонко рассмеялась. — Неужели у вас, у северян так принято? У нас обычно второй человек тоже подносит палец к губам, а потом пальцы соединяют при знакомстве.

Кэль опустил голову и почувствовал, как начали пылать жаром уши. — Простите, я… я не знал. У нас на Скале… у нас такого… ну никак нет.

Девушка махнула рукой. — Ничего страшного. Мне даже приятно.

— Я Джоль, — буркнула девушка, — палец можешь не слюнявить, я все равно к тебе не прикоснусь.

Брови Кэля поползли вверх. — Джоль, ты чего грубишь?

Риэтта улыбнулась. — У вас, у северян интересная манера общения. Приятно познакомиться. А этот несчастный парень?

— Мейт, — Кэль поднял безвольное тело друга и закинул его руку на плечо, а потом продолжил беззастенчиво рассматривать девушку. На Риэтте было карминовое платье, подпоясанное изящным золотым пояском, платье было строгим, облегающим, прикрывало колени и грудь до самой шеи, которую украшал тонкий, едва заметный несомкнутый обруч, сделанный из трех переплетённых золотых проволочек. От ветра Риэтту защищал короткий зеленый плащ с рукавами, который едва доставал до низа спины. На плаще был темно-зеленый узор, который разделял ткань на квадратики. Кэлю понравился цвет, он идеально гармонировал с глазами девушки.

Риэтта заметила взгляд юноши и опустила глаза. — Пойдемте за мной, — предложила она тихим голосом.

Они перешли за ней через проспект, услышав в свой адрес несколько нелестных фраз, и оказались около интересной повозки Риэтты. Она была сделана более изящно, из выбеленного дерева и имела крышу.

Волшебница открыла дверцу и помогла им загрузить туда Мейта, затем они забрались следом.

— Извините, что немного тесновато, но сейчас я пересяду на козлы и станет посвободнее.

Кэль опустил уголки губ вниз от удивления. — Вы сами управляете повозкой?

— Не люблю утруждать людей тем, что могу сделать сама, — скромно улыбнулась девушка и ловко перелезла через оконце впереди к козлам.

Всю дорогу Кэль рассматривал спину Риэтты и ругал себя за мимолетный интерес, проскользнувший внутри. «Ты предаешь Ланту, — заявил сам себе юноша.

— Да, ладно, разок посмотрел и уж сразу — предатель!

— Разок? Ты на нее пялишься уже полчаса.

— Просто смотрю. Приятная девушка, почему бы и нет.

— А как же Ланта?

— Моя минталента тут не при чем. Я люблю только её».

В таком невеселом внутреннем диалоге, для Кэля прошла вся дорога до дома Риэтты.

— А почему у вас все дома на столбах, это же жутко неудобно? — спросил Кэль, когда карета остановилась около жилища волшебницы.

Риэтта не ответила, она вытащила из встроенной в сиденье ниши резную палочку и, прищурившись, ткнула ею в незаметную кнопку в одном из столбов. Зашуршали скрытые механизмы и из-под входной двери выдвинулась лестница. Риэтта ловко запрыгнула на нее и прищелкнула каблучками туфель, задорно улыбнувшись через плечо. — Ой, это очень длинная история. Пойдемте в дом, я вам все расскажу.

Девушка легко вспорхнула по лестнице и исчезла за изящной круглой дверью, выкрашенной золотой краской.

Джоль за спиной Кэля кашлянула. — Выглядит как логово ведьмы.

Юноша словно и не услышал слов спутницы. Он улыбнулся сам себе и не заметил, как запрыгнул на лестницу и устремился вслед за волшебницей, поднимаясь быстрее, чем это было необходимо.

Джоль помрачнела и скривила губы, проследив, как за Кэлем поднялся Мейт. Она стояла, чувствуя, как проезжающие мимо люди не отрываясь смотрят ей в спину. Передернувшись под их любопытными взглядами, Джоль вздохнула и поднялась в дом. Лестница, словно получив невидимый приказ, почти бесшумно задвинулась. Девушка только успела подумать, что покинуть этот дом будет непросто. Так же непросто, как и попасть сюда, не зная хитроумного механизма.

В доме приятно пахло. Прихожую наполнял аромат неизвестных цветов, сладковатый и совсем не настойчивый.

Кэль почувствовал, как сами собой, опустились вниз плечи. «Ого! — подумал он, — похоже я был в постоянном напряжение все эти дни».

— Подождите, я сейчас все подготовлю и вас приглашу, — Риэтта указала гостям на небольшой диванчик у входа, обитый красным бархатом. Девушка ушла в соседнюю комнату и прикрыла за собой дверь.

Джоль с подозрением принюхалась. — Надеюсь, эта ведьма не хочет нас усыпить и потом провести ужасные эксперименты над нашими бездыханными телами, — громко сказала девушка.

— Джоль! — возмутился Кэль. — Как ты можешь так говорить? Мы должны быть благодарны Риэтте за помощь и гостеприимство.

Даже Мейт смутился и потер лоб, смотря куда-то в сторону.

Джоль покачала головой. — Я не верю в бескорыстную помощь.

Кэль улыбнулся. — Но ты же мне помогаешь.

Девушка опустила голову и почесала кончик носика. — Это другое.

Кэль хотел выспросить подробностей, но открылась дверь и Риэтта без слов поманила их в комнату, загадочно улыбаясь.

Юноша почувствовал смесь интригующего любопытства и страха. Он оглянулся на спутников, но они ждали его решения. Кэль пожал плечами и шагнул в комнату.

Юноша охнул, когда попал в просторный зал, пол в котором был выложен мрамором, а стены покрывала изящная и строгая черно-белая мозаика, изображающая работу ученого над толстым трактатом.

— Это моя лаборатория! — похвалилась Риэтта.

В лаборатории было несколько стеклянных столов, стеклянные же стулья, а все свободное пространство заполняли книги.

Кэль присвистнул. — Похоже, занятия волшебством это серьезнее, чем я думал.

— Обыватели обычно думают, что достаточно покушать сайрона и помахать ручками. — Риэтта пошевелила пальцами в воздухе. — Если бы это было так, — вздохнула девушка, — иногда это настолько тяжело, что болит голова и ничего не хочется.

— А как он выглядеть то будет, твой магический эксперимент? — спросил Мейт, оглядываясь.

— Вы скорее всего, даже ничего не почувствуется. Я просто хочу направить внутрь вас магические потоки. Мне интересно, как чистая энергия сайрона, не облеченная в оболочку волшебства влияет на организм человека. Садитесь.

Кэль и его спутники сели на неудобные и скользкие стулья.

Джоль нахмурила брови и сложила руки на груди. — Получается, никто раньше не проделывал этого?

Риэтта мило прищурилась, рассматривая девушку. — Чистые потоки сайрона изобретение замечательного лорда Мардегора. Он самый великий волшебник в истории, пусть моя мама этого никогда и не признает.

Повисла пауза.

— А почему она этого не признает? — спросил Кэль, чтобы поддержать беседу.

— Конкуренция. Большинство волшебников в Ликенах работают на Мардегора, а моя мама независима. Когда несколько волшебников объединяется, нет нужды употреблять столько сайрона и любые заклинания удаются легче. Но моя мама не готова променять независимость даже на собственную безопасность.

— А вы?

Риэтта пожала плечами. — Я понимаю мою маму. Но Мардегор и правда великий волшебник. Я была бы рада поработать с ним. Садитесь, — девушка указала на стеклянные стулья.

Кэль поерзал на холодном сиденье. — А этот Мардегор, он живет здесь?

— В Ликенах? Нет. Он живет далеко, в Астарии Великого леса. Он связывается с волшебниками с помощью моста. Хотя, вы, наверное, и не знаете, что это такое.

Сердце Кэля забилось быстрее, но он не подал вида. Зато вспомнил, что ему надо поторопиться с поисками Ланты. — Приступайте.

Риэтта кивнула и приблизилась к столу. Там на большой горелке стоял хрустальный сосуд в виде изящного корабля. Солнечный свет играл на изломанных гранях, смешиваясь с сиреневым сиянием расплавленного сайрона.

Волшебница дернула шнурки на перчатках и бросила их на стол. Джоль охнула. Руки девушки были старше её самой лет на пятьдесят. Сухие, с потрескавшейся морщинистой кожей, почти белые.

— Что с вашими руками? — спросил Кэль. «Такая красивая и такие руки. Ужас! Как одна незначительная деталь может оттолкнуть даже от такой симпотяжки».

Риэтта накрутила на палец прядь волос. — Вы, наверное, знаете, что сайрон вводят между нижней губой и десной. Если использовать сайрон нечасто, последствий не будет. Но я работаю с пылью даже чаще, чем другие волшебники. Сайрон превратил бы мою губу в темно-синюю опухоль, а мое лицо в подобие страшной маски, которой впору пугать детей. Я не готова пожертвовать красотой.

— Поэтому пожертвовала руками? — Джоль скривилась.

— Это мое изобретение. Никто так больше не делает, даже Мардегор. — Риэтта зачерпнула пальцем маленькую капельку звездной жидкости и помазала за губой. Её глаза сверкнули бело-лунным светом, и девушка опустила руки в расплавленный сайрон.

Кэлю, с его места, было хорошо видно, как открылись поры на руках девушки и густая жидкость устремилась внутрь.

— Да! — выдохнула девушка и шире распахнула глаза.

Юноша смущенно хмыкнул, украдкой любуясь на раскрасневшуюся девушку, изогнувшуюся над сосудом с сайроном.

Риэтта выдохнула и вытащила руки. Поры тут же закрылись, словно боясь упустить драгоценные капли. — Ну, приступим. Начнем с человека, который недавно употребил волшебную пыль.

«Может она для этого поделилась с Мейтом сайроном?» — подумал Кэль. Его разум все искал подвох.

— Это займет некоторое время, — сказала девушка Мейту и вытянула в его сторону руки. Едва заметные фиолетовые потоки дымком скользнули к груди юноши.

Кэль молчал, не решаясь помешать девушке своими вопросами. Мейт же ерзал и громко вздыхал. А потом резко запрокинул голову назад и застонал: — О! Сайрончик!

— Интересно, — прищурилась Риэтта и поднесла руки ближе. — А насчет вашего вопроса, Кэль…

Юноша удивленно поднял брови. Он уже забыл, что что-то спрашивал.

— В древние времена около Сайронового моря обитало очень много сайроновых выродков, или, как вы северяне их называете, морозных тварей. Они постоянно нападали на жителей города, особенно по ночам. Это и приучило людей ездить в защищенных повозках и строить дома на сваях.

— А, вот оно что, — улыбнулся Кэль, — а вы говорили — длинная история.

— Я очень старалась заинтриговать, — мило хихикнула волшебница и опустила руки. — Я закончила. Как себя чувствуете?

Мейт пожал плечами. — Как будто хлебанул пыли, щедро так! Но мне хорошо, это точно.

— Значит моя теория правильная и я могу напитать человека сайроном. Если бы я могла объединить силы с Мардегором, то получилось бы разработать способ наполнять сайроном волшебников и им бы не пришлось уродовать себя. А может можно и снизить вредные последствия сайрона. Это было бы прекрасно!

— Ну мы пойдем? — спросила Джоль.

Риэтта вытянула губы трубочкой. — В сделку входили все. Я должна удостовериться.

Кэль приготовился к возмущенной тираде спутницы, но Джоль только всплеснула руками и кивнула.

Риэтта повторила с Джоль ту же процедуру. Джоль не стала говорить ничего про сайрон, но её глаза заблестели как у пьяной. Когда Риэтта опустила руки, Джоль потерла лоб. — В последнее время я столько раз напитывала себя сарйоном, что скоро стану как Мейт, зависимой и ненормальной.

— Что-что, а ненормальной ты уже стала! — хохотнул Мейт.

Риэтта заглянула в зрачки девушки. — Удивительно! Сайрон наполняет сосуды глаза так же, как будто его ввели традиционным способом. Боюсь, я даже маленько переборщила.

— Это точно! — рассмеялась Джоль. — У меня кружится голова и я настолько счастлива, что даже не хочу тебя убить!

Кэль охнул. Риэтта только улыбнулась и покачала головой. — Под действием сайрона люди всегда говорят чепуху.

Волшебница напитала руки звездной жидкостью и остановилась напротив Кэля. Юноша выпятил грудь вперед. — Может, что нового узнаете.

Риэтта рассмеялась. — Надеюсь, что нет. Это разрушит мою стройную теорию.

Кэль стойко ждал окончания эксперимента. Чем дольше Риэтта держала руки у его груди, тем больше хмурилась. Кэль же не чувствовал ничего необычного. Ни головокружения, ни эйфории. Ничего.

— Странно, — Риэтта опустила руки. — Похожу сайрон не проникает внутрь. Ну вот! Хотя… Это тоже полезный результат. Теперь надо понять, чем ты отличаешься от них.

Джоль подошла сзади и неожиданно обняла Риэтту. — Пыль проникает в него. Просто никак не влияет. Он уже доказал мне, что не чувствителен к сайрону.

— Этого не может быть! — Риэтта не делала попыток вырваться из объятий девушки. Джоль хихикала и продолжала виснуть на волшебнице.

— Я особенный, — развел руками Кэль.

Риэтта извернулась и выскочила из цепких рук Джоль. — Я сейчас.

Только сейчас юноша заметил еще одну дверь, которая вела в другую комнату. Риэтта скрылась за ней.

Джоль неожиданно села на колени Кэля и обняла его. — Я так всех люблю! Даже эту ведьму.

— Не называй ее так, — Кэль покраснел, чувствуя горячее дыхание Джоль на своей щеке. — Она исследователь. Может когда-нибудь она сделает сайрон безопаснее.

— Пыль безопаснее сделает только ее отсутствие, — с глубокомысленным видом изрек Мейт и запрокинул голову, улыбаясь в потолок.

Риэтта вышла из двери с сундучком в руках. Она удивленно вскинула выразительные брови, рассматривая Джоль на коленях юноши. Кэль покраснел еще гуще и аккуратно спихнул девушку с колен.

— Это что? — спросил Кэль, пытаясь отвлечь Риэтту от произошедшего.

Риэтта поставила на стол сундучок размером с локоть. Сундучок был покрыт позолотой и защищен изящным замком. Риэтта нашла в кармане плаща ключ со сложной резьбой и сделала несколько поворотов.

Когда крышка сундучка поднялась, Кэль невольно охнул. Он плохо разбирался в сайроне, но даже его знаний хватило, чтобы понять, что перед ним волшебная пыль высшего качества. Идеально насыщенного оттенка, перемолотая в мельчайшие крупинки, она сверкала глянцевым блеском. Риэтта щедро зачерпнула сайрон рукой и высыпала его в сосуд, в который раньше опускала руки.

— Надеюсь, Кэль, вы не будете против еще парочки экспериментов? За оба я, конечно же, щедро заплачу.

— Не соглашайся, Кэль, — прошептала Джоль.

Юноша заколебался. В поисках совета он посмотрел на Мейта. Его друг округлил глаза и замотал головой.

Риэтта положила руку на плечо Кэля. — Пожалуйста, — растягивая гласные попросила девушка.

Кэль улыбнулся, тронутый её просьбой. — Вы похоже богатая особа, — он кивнул на сайрон.

Риэтта скромно потупила взгляд и заулыбалась.

Юноше показалось, что у него перехватило дыхание. — Я согласен, — выдохнул Кэль.

Девушка подняла голову, её глаза засияли. — Вы просто не представляете как это для меня важно! Пусть боги, в которых вы верите, пошлют благодать на пашни и пастбища.

— А что за эксперименты? — спросила Джоль.

— Ничего сверхъестественного. Сначала мы помажем ему губу сайроном… — Риэтта обмакнула палец в сайрон и другой рукой приоткрыла рот юноши.

Когда её палец размазал тягучую жидкость по пупырышкам во рту, Кэль зажмурился. Жгуче-пряный сайрон начал щипать язык и обжигать нежную плоть, но больше ничего необычного юноша не почувствовал.

Риэтта как-то странно на него посмотрела. Сначала Кэль не мог понять, что не так с её взглядом, пока не сообразил, что она смотрит прямо в глаза. Девушка подождала несколько минут, а потом подняла веко его левого глаза и принялась что-то высматривать. — Удивительно! Никаких признаков сайрона. Значит можно попробовать и второй эксперимент.

Риэтта вынесла из соседней комнаты стойку с бутылью. Она наполнила её жидким сайроном и прикрепила к сосуду несколько стеклянных трубочек, в местах сочленений девушка перемотала их тканью. Одна из трубочек оканчивалась иглой.

— Что это? — Кэль заерзал на месте. Ему не хотелось рисковать своей жизнью, даже перед красивой девушкой. «Что мне до нее? Я должен жить ради Ланточки».

— Я введу сайрон в твою кровь, — спокойно сказала Риэтта. Заметив, как вытянулись лица северян, она поспешила добавить: — Постепенно.

— Звучит не очень, — пробормотал Мейт.

— Нет! — Джоль была гораздо категоричнее. — Ни в коем случае! Это мгновенная смерть!

Риэтта быстро замотала головой. — Никакой опасности нет. Многие волшебники это проворачивали и ничего с ними не случилось.

— Но это же бред! — возмутилась Джоль. — Волшебники не могли этим заниматься. Его даже выпить опасно. А тут прямо в кровь!

Риэтта улыбнулась. — И давно вы, северная леди, стали волшебницей? Я пила сайрон, со мной ничего не произошло.

— Я тоже, но… — Джоль осеклась, когда поняла, что сама подтвердила слова Риэтты. Помолчав несколько секунд, девушка тихо сказала: — Я все равно против.

Риэтта пожала плечами. — Решать все равно Кэлю.

Все повернули головы к юноше.

Кэль посмотрел на Джоль, а затем перевел взгляд на волшебницу. — А вы сами пробовали вводить сайрон в кровь?

— Нет. Но совершенно уверена в безопасности этого метода для тебя. Мне просто нужно кое в чем удостовериться.

Кэль вздохнул. «Господи, ради Ланты, пусть все будет хорошо. Умоляю! Помоги мне пережить этот эксперимент».

— Кэль, откажись! — суровым голосом сказала Джоль.

— Я не настаиваю, Кэль, — едва заметная улыбка тронула губы Риэтта и она грациозно заправила светлую прядь волос за ушко. Именно так, в своих мыслях, Кэль назвал её ухо, настолько оно было маленьким и изящным.

— Я попробую.

Едва эти слова вырвались из губ Кэля, как в комнате повисла тишина. Риэтта перестала улыбаться и сосредоточенно кивнула своим мыслям. Джоль сцепила пальцы и зажмурилась.

— Это безумие, друг, — пробормотал Мейт. — Ввести пыль в кровь. Ты ненормальный.

Риэтта перенесла стойку с бутылью и трубочками поближе. Девушка вытащила стеклянную заслонку под бутылью и трубочки тут же наполнились искрящейся жидкостью. Она положила левую руку Кэль на стол, ладонью вниз, нашарила вену на его кисти и уверенным движением вонзила иглу. Кэль поморщился.

Драгоценный сайрон начал капать с ткани, который были обмотаны стыки трубочек. Мейт охнул, глядя на это расточительное святотатство.

Риэтта внимательно смотрела на Кэля, не убирая руки от заслонки. Она была готова в любой момент прекратить подачу сайрона.

Кэль не чувствовал ничего необычного, только в горле начало першить и Риэтта несколько раз раздвоилась перед глазами. — А сколько сайрона вы планируете в меня влить? — Кэль удивился своему хриплому голосу.

Риэтта не ответила. — Поразительно! — прошептала она. — Никаких изменений в глазах! Чувствуете прилив сил?

Кэль не ответил. Он закрыл глаза и понял, что находится в абсолютной кромешной тьме, словно он никогда и не видел света. Здесь не было ни просвечивающего сквозь веки розоватого сияния, ни мелькающих теней, ни вспыхивающих точек. Лишь сплошная черная мгла, тяжелым саваном навалившаяся на юношу со всех сторон.

— Господи, — взмолился юноша, — что происходит? Где я? Неужели я ослеп?

Только сейчас Кэль понял, что его веки закрыты. Он попытался их открыть, но у него не получилось, их будто склеили друг с другом. Звуки тоже пропали.

— Что происходит? — паника застучала в мозгу Кэля. — Неужели я умираю? Господи! Пожалуйста. Только не это… Мне надо увидеть Ланту! Мою минталенту…

Внезапно вдали вспыхнул свет. Это был столб света, похожий на тот, что Кэль видел на льду, когда ходил за телом отца.

«Может это новый мост? И я смогу перейти к моей минталете?»

Кэль встал. Удивительно, но ему не помешал ни стол, ни игла в руке. Он их даже не почувствовал.

Он подошел к столбу света и шагнул внутрь, и оказался в знакомой комнате. Он здесь уже был, когда увидел Ланту в зеркале вместо себя.

Теперь девушка сидела на кровати и плакала, потирая щеку.

Кэль подбежал к девушке. — Что случилось?

Девушка не ответила, только уткнулась лбом в колени.

Кэль попытался коснуться Ланты рукой, но в этот момент его глаза широко распахнулись.

Юноше показалось, что его схватили за шиворот и швырнули на тысячу лиг. Он так резко оказался сидящим на стуле перед Риэттой, что его затошнило. Бутылка с сайроном опустела наполовину.

— Думаю пора уже сворачивать эксперимент, — сказала волшебница.

— Давно пора! — Джоль подбежала к Кэлю и выдернула иглу из вены. Вместе с кровью из ранки выступила капля сайрона.

Юноша, все еще не отошедший от резкой смены обстановки, медленно встал. Мир перед глазами дрогнул, сердце начало бешено колотиться, а по всему телу нарастал жар.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Риэтта. — Все хорошо?

— Я бы так не сказал, — прохрипел Кэль и упал на колени. Джоль закричала, но Кэль уже не слышал звуков. Мир стремительно сузился до одной точки, в которой юноша ясно увидел Ланту, которая обернулась и посмотрела прямо на него. Затем исчезла и эта точка.

Мардегор вошел в теплый сайрон, погрузившись до шеи. Густая жижа сдавила грудь, но лорд привычным движением расправил плечи и набрал побольше воздуха, с легкостью побеждая наседающий сайрон. Затем он задержал дыхание и окунулся с головой.

В глубине он пробыл тридцать секунд, а затем вынырнул, перевернулся на спину и остался лежать, погруженный в сайрон до самого подбородка. — Хорошо! — крякнул от удовольствия лорд и высунул язык, касаясь поверхности звездчатой жидкости. Зачерпнув немного, он размазал сайрон под губой кончиком языка. А затем позволил порам на коже по всему телу открыться и начать впитывать сайрон.

Уже приученный лорд не смог сдержать сдавленного крика, когда густая жидкая пыль начала пробираться внутрь тела. Это было больно, очень больно. Но лорд терпел — терпел ради возможностей, которые подарит сайрон.

— Это способности бога, — сказал Мардегор и закрыл глаза. Его разум перенесся в пространстве.

Он вновь стоял посреди пустоши, здесь была только выжженная солнцем земля и полуобнаженные люди, которые рыхлили почву примитивными мотыгами. Они все работали — Мардегор видел их сгорбленные спины, видел дорожки, которые прокладывали капли пота по грязным спинам. Лорд вспомнил как тогда — тысячу лет назад, в его душе боролись два мнения — помочь им или нет. Сейчас же ему было просто смешно от их упорного труда.

На горизонте был виден первый храм Единого — выстроенный его последователями из песчаника, он напоминал уродливую башню, стремящуюся к небесам. На вершине храма торчала неровная мачта с тремя ленточками, хлопающими по ветру.

«Ты выбросил нас. Выбросил в мир, злой и негостеприимный, где ничего не было, кроме источника воды, который быстро иссяк. Ты заставил нас работать, заставил рыхлить почву голыми руками — разве так обращаются со своими детьми? Я научил их всему! Я вложил в их руки мотыги, я научил их шить одежду, научил сажать зерно и рыть колодцы. Ты дал мне разум для того, чтобы я был правителем, но не дал мне власти. Ты поставил над нами выскочку, который обладал добрым сердцем, но пустым разумом. И я убил его. Убил. Я до сих пор помню цвет его крови на ладонях. Не помню имени, но помню кровь. Первая кровь, пролитая в этом мире. Но ты не наказал меня. Созданные моими братьями рыцари — это насмешка над первым волшебником. О да, я всегда буду помнить этот день. Ведь пока они рыли землю, я впервые вкусил сайрон».

— Брат, — один из рабочих поднял голову, — разве ты не хочешь помочь нам? Ведь плоды этого труда мы разделим между всеми.

— Я не брат, — поморщился лорд, — я больше не буду безымянным дураком, как ты. Я выбрал себе имя — Мардегор. С этого дня вы будете называть меня только так.

— Мардегор… — протянул юноша, словно пробуя слово на вкус. Но ведь так принято называть противника Бога.

— А ты умнее чем кажешься, — злорадная улыбка тронула губы Мардегора.

От дальнейшего вопроса лорда отвлек крик одного из людей. Тот отбросил мотыгу в сторону и присел над находкой. Мардегор не мог управлять своим телом, он был во власти воспоминания. Его разум помнил, как ноги отталкивались от земли, когда лорд бежал к чужой находке.

В неровной рытвине лежал кристалл с множеством острых граней. Кристалл был темно-сиреневого цвета и в его глубинах словно мерцали еле заметные искорки. Сейчас Мардегор знал название этого чуда — кристаллический самородок сайрона. Но тогда, первый волшебник был еще слишком глуп.

Мардегор протянул руку и коснулся холодной поверхности кристалла. Через секунду вспышка света выбросила лорда из его собственных воспоминаний.

Мардегор стоял в полной темноте. Мгла, не пропускающая ни света, ни звуков окружила его холодной пустотой. Лорд улыбнулся — он в очередной раз достиг состояния, которого так жаждал. Мардегор вытянул руку и один за другим начали загораться лучи света, выхватывавшие из мглы человеческие сердца, сияющие пурпуром.

Мардегор обхватил пальцами мягкую податливую плоть и слегка сжал, чувствуя биение жизни. — Я могу контролировать их всех! Каждого, кто вкусил сайрон. Я могу направить их помыслы и желания, могу одним касанием прекратить пульсацию их сердец. Но… Но пока не время. Я еще не готов.

Внимание Мардегора привлекла одна фигура. Она была пропитана сайрона с ног до головы, как и он сам. «Кто это? Неужели есть волшебник, способный пережить такую дозу сайрона?»

Мардегор сделал шаг и переместился ближе к темной фигуре. Это был юноша, который неожиданно шагнул ему навстречу и покинул луч света. Вскоре Мардегор понял, что стоит напротив рыцаря Единого, которого так долго искал.

Улыбка тронула губы лорда. Он протянул руку…

И понял, что не чувствует сердце юноши.

Кэль потер лоб. — Где я? Это так похоже на те случаи, когда Господь помогал мне победить врагов…

«Магия Единого! — пронеслось в голове лорда, — он все-таки помогает своему рыцарю! Жаль, в этом состоянии я не могу придушить юнца голыми руками!»

Кэль только сейчас заметил Мардегора. — А вы… Вы кто? Господи, неужели это ты?!

Лорд не смог сдержать смеха, когда услышал, с кем его перепутали. Испуганный громким смехом Кэль шагнул назад и вновь оказался в луче света.

Мардегор заметил, что подсвечивающий его изнутри сайрон начинает стремительно исчезать. Кэль оглянулся и исчез из темного мира, словно кто-то в одночасье перерезал пульсацию его жизни.

— Это странно, — Мардегор передернул плечами, — неужели своему последнему рыцарю Единый дал больше силы чем обычно? Как бы то не было! Я все равно добьюсь своего.

Но тут Мардегора отвлекло новое сияние. Теперь это были искусственные сердца, созданные лордом из кристаллического сайрона и вложенные в гранитные тела.

Верные каменные воины, спрятанные в нишах стен, день и ночь сторожили потайные коридоры. И сейчас они заметили рыжеволосую девушку, пробирающуюся по мрачному подземелью.

— Минталента! — Мардегор потер подбородок. — Вот ведь проныра! Как она смогла сбежать со своей комнаты, туда ведь не ведут потайные ходы, я проверял. Значит ей кто-то помогает извне… Как бы то ни было, мы это остановим. Мардегор закрыл глаза и послал искусственным сердцам приказ — поймать Ланту и доставить к нему. — Будет хорошая возможность передать ей обещанные книги. Вот она бы удивилась, узнав, что я их получил из рук самого Арбунара Лакфурского. Скоро она все обо мне узнает! — Мардегор облизнул губы и покинул мир, пронизанный потоками сайрона.

Ланта покинула свою комнату через прожжённый зельем проход и сейчас размашисто шагала по темному коридору, пытаясь сообразить, где находятся покои отца. «Пора положить конец этим запираниям в комнате. Я добьюсь от папы освобождения, любой ценой!»

Минталента всматривалась в темные ниши в стенах, она помнила о существах с глазами из кристаллического сайрона. В этот раз она пришла подготовленной к возможной встрече с големами. С собой у нее было несколько зелий, в том числе и зелье мимикрии, которое она сделала много месяцев назад из любопытства. «Благослови добрые боги мое любопытство. Если бы не оно, я бы так и сидела запертой в комнате, не знала бы ни про Кэля, ни про големов… Эх, жалко я не успела прочитать о создании таких существ. Может бы знала как с ними справиться. Или сделала бы себе таких же, и они придушили бы этого мерзкого Мардегора!»

В нишах по обоим сторонам от нее вспыхнули фиолетовые огоньки.

Несмотря на ожидание чего-то подобного, Ланта вздрогнула и сделала шаг назад.

Големы выскочили из своих убежищ, в этот раз у них не было глаз, а крупные куски сайрона торчали из груди, пульсируя, словно человеческие сердца.

— Служите своему мерзкому Мардегору, а, каменюки? — бесстрашно выкрикнула минталента. Её пальцы нащупали за поясом зелье мимикрии.

Ланта криво улыбнулась и одним глотком опустошила маленький стеклянный флакончик. Болотного цвета зелье обожгло горло горечью трав и, едва достигнув желудка, тут же всосалось в кровь. Девушка почувствовала, как стало жарко, её пробил пот, а кожа начала стремительно менять цвет. Зелье не только меняло внешность, но и снизило температуру кожи до состояния камня.

Минталента прыгнула в одну из пустых ниш, прижалась к стене и зажмурилась, боясь, что её смогут выдать белки глаз. Она надеялась, что её волосы тоже приобрели цвет потрескавшегося камня, в противном случае, мимо голема, из этой ниши, ей не проскочить.

Ланта услышала, как тяжелые шаги гранитного монстра прекратились напротив её укрытия. Девушка до боли сжала веки и стиснула пальцы, боясь даже пошелохнуться.

Но голем все равно шагнул внутрь.

«Ну все, я пропала! Зелье не сработало» — мелькнула мысль в голове минталенты. Ей хотелось вскочить и броситься на голема, колотить его голыми руками, постараться выцарапать ногтями сайроновое сердце и грохнуть его об пол. Но девушке удалось пересилить себя, и она осталась сидеть, зажмурившись.

Голем шагнул ближе. А затем еще ближе. Он остановился прямо перед девушкой. Ланте даже показалось, что она слышит его тяжелое сиплое дыхание, что, конечно, было игрой разума, ведь камень не может дышать.

«Или может?» — задумалась Ланта. Она определенно слышала хрипло-свистящее дыхание. Минталента прислушалась и через несколько секунд поняла — это пульсировало и скрежетало о камень сайроновое сердце, а волна от этих звуков пробегала по полостям внутри тела голема и со свистом вырывалось наружу.

Каменный страж подземелья простоял еще с полминуты, а затем развернулся и шагнул назад.

Гордость от собственной победы наполнила сердце минталенты. Девушка приоткрыла один глаз, убедилась, что голем вышел в коридор и поднялась в полный рост.

Ланта дождалась, пока големы разойдутся по своим нишам и замрут, после чего украдкой выглянула из-за угла. Каменюки замерли, их сердца погасли. Девушка шагнула в коридор и остановилась. Никакой реакции.

Так, медленно медленно, постоянно останавливаясь, минталента и пересекла коридор.

Она оказалась в боковом проходе, который вел к сгоревшей библиотеке. Здесь Ланта прижалась к стене и позволила себе шумно выдохнуть.

«Как же этот Мардегор надоел! Даже здесь от него не спрятаться. Надо рассказать маме о его выходках».

Ланта подняла ладони и с интересом стала их рассматривать. «Надо же какой рисунок получается! Даже на таком расстоянии руки сливаются с камнем пола. Надо будет сделать еще одно зелье и держать его в запасе». Ланта накрутила прядь волос на палец и убедилась, что они тоже посерели. «Лишь бы действие зелья кончилось вовремя. Иначе отец меня не узнает. Точно не в его состоянии. Я, кончено, рассчитала, чтобы эффект заканчивался где-то через полчаса, а столько времени я здесь и проблуждаю. Но мало ли».

У Ланты не было возможности как-то узнать время, но по внутренним ощущениям она проблуждала около двадцати минут, когда вышла к проходу, через который можно было выйти к сгоревшей библиотеке. «Насколько я помню дворец, покои астартора находятся на два этажа выше, почти на том же месте, где и библиотека. Значит, если найти рядом лестницу и подняться на два этажа, я выйду к тайному ходу в комнату папы».

К радости минталенты, долго блуждать ей не пришлось, и скоро она вышла к винтовой лестнице. Над входом висел уже привычный сайроновый светильник. Ланта поднесла руку к хрустальному шару. Серая кожа уже посветлела, а рисунок трещин в камне заметно потускнел. — Что-то слишком быстро, — пробормотала Ланта. — Сейчас, если будут искать внимательно, уже не спрячешься.

Ноги девушки словно стали сильнее и быстрее, и вдохновленная Ланта почти взлетела по лестнице. — Я покончу с этим позорным унижением раз и навсегда. Больше никто и никогда не запрёт меня. Я уже взрослая!

Ланта поднялась на пятый этаж и оказалась в просторном, хорошо освещенном коридоре. «А здесь все подготовлено к побегу астартора. И лестница эта освещена лучше остальных», — подумала Ланта.

В этом коридоре было только одно ответвление. Проход был перекрыт каменной дверью, со старинной сквозной замочной скважиной.

Ланта присела около двери и заглянула в отверстие замка. Внутри поселился паук, но сквозь паутину девушка смогла разглядеть толстый гобелен, скрывавший комнату астартора. — Надо было догадаться, что в комнату астартора просто так не попадешь, — вздохнула Ланта.

«Что же делать? Возвращаться назад и варить зелье прожигания? Не получится, без зелья мимикрии я не проскользну мимо големов. Я и так не знаю как возвращаться… Надеяться, что в дверь встроен какой-то механизм? А зачем, если есть замок и ключ у астартора. Дура, я дура, надо было подумать об этом!»

Ланта с досады ударила по двери руками. К её удивлению, камень скрипнул и на четверть пальца сдвинулся внутрь. «Дверь не заперта!» — осенило Ланту. — Боги! Добрые боги! — рассмеялась девушка, — наконец-то вы послали мне удачу!

Ланта навалилась на дверь всем телом и смогла вытолкнуть тяжелый камень настолько, чтобы пролезть внутрь и не разорвать платье в клочья. «Даже если порву, плевать! Оно и так все серое от пыли».

Девушка проскользнула внутрь и откинула гобелен. Прямо за ним стояла её мама с обнаженным клинком.

Ланта вздрогнула и шагнула назад, запуталась в гобелене и рухнула на колени. Холодное тонкое лезвие коснулось шеи, слегка царапнув ее зазубринами.

— И кто тут у нас? — насмешливым тоном спросила астартесса. — Неужто сама минталента Лантария, которая настолько не может усидеть на одном месте, что смогла сбежать даже из тюремной камеры?

— Мама! — Ланте стало так обидно, что на глаза сами собой навернулись слезы.

Астартесса дернула головой и убрала клинок. Ланта вскочила с колен и начала демонстративно отряхивать платье, будто не была перемазана вековой пылью с ног до головы.

— Не пыли тут! — Фемия сморщила нос и отошла к кровати астартора.

Ланта бросила взгляд на отца. Он лежал на кровати с закрытыми глазами, бледный, еще сильнее исхудавший с их последней встречи. Его нижняя губа подрагивала, а по щеке стекала полоска слюны.

Девушку передернуло. — Что с ним?

— Ему совсем плохо. Боюсь, он больше не может управлять Астарией.

Сердце Ланты сжалось. В голове опять вспыхнули воспоминания о маленькой рыжеволосой девочке, которая заливисто смеялась и бегала по комнате от отца. — Он умирает?

Фемия покачала головой. — Нет. Лекари сказала, что он может пролежать так много много лет. А может и встать. Но остатки самосознания покинули его разум.

Ланта вздохнула и села на краешек кровати. Ее пальцы нашарили костлявую руку отца, кожа астартора была холодной и влажной. Девушка пересилила отвращение и не стала убирать свою ладонь. — Значит он не сможет подписать указ о моем освобождении?

— Не сможет. За этим ты сюда пришла?

Ланта безмолвно кивнула.

— Как ты освободилась из темницы?

— Лорд Мардегор принес бумагу от великой сантарии. — Ланта не заметила на лице матери даже признака удивления. Неприятная догадка поразила девушку. — Это ты послала его?

Фемия покачала головой. — Нет, но я знала о его намерениях.

Ланта вскочила с кровати. — Значит, ты знала, что он полезет приставать ко мне и допустила это?!

Глаза Фемия широко распахнулись. — Что?! Он посмел тронуть тебя?

— Он заставил разрешить ему поцеловать себя, в обмен на освобождение.

— А, — облегченно выдохнула астартесса, это не страшно. — Главное, чтобы он больше ничего не сотворил. Какой подлец! Я многое ожидала от него, но не этого.

Ланта села на кровать около матери. — Я боюсь его, мама. Мы можем как-то удалить Мардегора из дворца?

— Боюсь, что нет. Связи лорда с великой сантарией слишком сильны. Она защитит его.

Ланта опустила голову. Но девушку тут же всколыхнула новая мысль. — Но ведь он снова придет. Он уже обещал это, — немного приврала Ланта, не став рассказывать, что волшебник должен был принести книги. — Запертая в комнате, я беззащитна.

Фемия погладила дочь по щеке. — Моя милая… Хорошо! Я освобожу тебя, но ты пообещаешь, что не покинешь дворец и будешь держаться около меня.

— Обещаю! — Ланта обняла маму. — Но как мы это сделаем? Лахесия отменит любой твой приказ.

Фемия кивнула и победоносно улыбнулась. — Но не последнюю сознательную волю астартора. Несколько дней назад, когда он в последний раз пришел в сознание, он подписал для меня пустой лист бумаги. Я составлю приказ о твоем освобождении, а затем объявлю о недееспособности астартора. Тогда Лахесия уже не сможет помешать тебе покинуть комнату.

— Не могу в это поверить! Значит, теперь Астарией будешь править ты?

— Нет, — покачала головой астартесса, — Совет сантариев должен назначить регента. И сомневаюсь, что они выберут меня. Учитывая связи и деньги лорда Мардегора, могут выбрать и его.

— Это будет самое ужасное, что только могло случится с Астарией!

— Ты даже не представляешь, насколько, моя милая. Но не переживай. Я сделаю все, чтобы защитить тебя. — Фемия сморгнула одинокую слезу в уголке глаза. — Побудь с отцом, я пока схожу за бумагой и печатью.

Когда астартесса покинула комнату, Ланта тут же бросилась к отцу. «Если я смогла исцелить Кэля, значит смогу исцелить и папу. И пусть эти охотники только сунутся ко мне!»

Внутри Ланты мелькнула идея исцелить папу уже после того, как мама подделает приказ, но минталента тут же отмела эту мысль. «Лучше он подпишет это сознательно. Когда папа полностью исцелится, Лахесию выкинут из дворца!»

Девушка запела колыбельную, которую пела Кэлю и положила ладони на грудь отца. Она пропела три куплета, но ничего не произошло, кончики пальцев даже не начало щипать, хотя Ланта старательно следила за чистотой нот. «Почему не работает?» — нахмурилась Ланта и продолжила петь. Она не торопилась, постаравшись забыть о том, что ее может застать мама.

Девушка закончила колыбельную и со вздохом убрала руки. «Что же получается? Я люблю Кэля больше отца?»

Дверь в комнату открылась и внутрь скользнула астартесса. Она положила бумагу и чернильницу на тумбочку и взяла руки дочери в свои ладони. — Это так трогательно, Ланточка! Ты пела колыбельную отцу, ту самую, которую слышала от меня в детстве. Мне так приятно, что ты её помнишь. Она обязательно поможет вылечить твоего папу.

— Если бы это было так, — прошептала Ланта и отвернулась, чтобы скрыть от мамы побежавшие слезы.

— Сгубила его все-таки, ведьма! — зло выкрикнула Джоль.

Темно-зеленые глаза Риэтты распахнулись шире и в них заблестели слезы. — Я… Я не думала, что до этого дойдет. Я была уверена в его абсолютной защищенности от магии сайрона.

— Уверена она! Сделай что-нибудь, ведьма!

Волшебница несколько секунд смотрела на лежавшего на полу Кэля, затем сморщила лоб и махнула рукой. — Сюда!

Риэтта побежала в соседнюю комнату. Джоль кивнула Мейту на Кэля и отправилась за волшебницей.

Светловолосая девушка остановилась у шкафа. — Здесь лекарства, — сказала она, не оборачиваясь.

Джоль ахнула, когда Риэтта распахнула шкафчик. Столько зелий дочери лекарки видеть еще не приходилось.

Волшебница заметила ошарашенный взгляд девушки. — Моя скромная коллекция, — улыбнулась Риэтта.

«Эта ведьма еще и улыбается!» — подумала Джоль. Вслух же спросила: — Разве от сайрона есть противоядие?

— От сайрона нет. Но есть лекарство от последствий его переизбытка.

Джоль внезапно замерла, прислушиваясь к своим ощущения. — Знаешь! Оказывается, я не убила тебя только потому, что накачана сайрона до макушки и очень-очень добрая.

Риэтта кивнула и вернулась к полке с лекарствами. Под нос волшебница прошептала: — Когда отойдешь от пыли, станешь злее раз в пять, чем до этого.

Риэтта нашла нужное зелье — оно пряталась в высокой квадратной бутылке из жемчужного мутного стекла. — Поспешим! — волшебница бросилась к выходу, но проход перекрыла Джоль.

— Я не позволю вливать в него новые зелья. Если это и правда отравление, то лишнее лекарство ему только навредит.

Риэтта вскинула брови. — Ты похоже бредишь от сайрона, северянка. Как лекарство от отравления может отравить?

— Я тебе сейчас голову проломлю и посмотрим, кто тут бредит.

Мейт из соседней комнаты расхохотался. — Ты ведешь себя безобразно, Джоль. Она знает свое дело, вон как ловко меня от ломки спасла. Бесишься небось, что нашелся лекарь лучше тебя.

— Что?! — Джоль затрясло. — Если бы не Кэль, я бы всех вас переубивала. Не дам влить в него новую отраву. Ищи другой способ.

Риэтта поджала губы. — Есть другой способ. Я провела немало экспериментов, изучая как сайрон проникает внутрь. Я могу нанести зелье на кожу Кэля и заставить поры на его теле открыться. Сайрон выйдет из него наружу. Но это будет дико больно.

Джоль шмыгнула. — Пойдет.

Мейт охнул. — Ты с ума сошла? Он же рехнется! Сайрон тебе не водичка, он густой и липкий.

— Заткнись! Твое мнение волнует меня сейчас так же, как клоста дерьмо Хелька.

— Сайрон плохо на тебя влияет, — буркнул юноша и замолчал.

Джоль ушла с дороги и Риэтта бросилась к Кэлю. Втроем они освободили его почти от всей одежды. Джоль потянулась к набедренной повязке, но Риэтта стыдливо опустила глаза и отвела руку девушки в сторону. — Хватит и этого.

Они обмазали юношу прозрачной клейкой жидкостью, которая пахла мускусом и водорослями. Затем Риэтта напитала себя сайроном и коснулась лба Кэля. — Сейчас все решится, — прошептала волшебница. — На него не действует сайрон, поэтому мне придется, используя магию пыли, призвать на помощь волшебство Эотери. Если что-то пойдет не так, Кэля затянет в пространство между сотнями миров и мы больше никогда его не увидим.

— Что?! — вскрикнула Джоль, — что же ты раньше молчала, дура? Отменяй все, вольем в него зелье так.

— Уже поздно. Это был единственный пузырек.

Девушка ударила себя кулаком по бедру. — Значит найдем другой способ!

Риэтта улыбнулась и озорно сощурилась. — Успокойся, северянка. Я пошутила. Все будет нормально, я не первый раз призываю магию Эотери.

Джоль покраснела и сжала кулаки. — Ненормальная.

Риэтта закрыла глаза. Джоль показалось, что воздух позади волшебницы потемнел и в комнате запахло прокисшим молоком мекров.

А через секунду по руке волшебницы пробежала темная волна, полная звезд и коснулась тела Кэля. Поры на его коже тут же открылись, а вслед за ними он распахнул глаза. Джоль улыбнулась и открыла рот, чтобы подбодрить юношу, но не успела произнести ни звука. Кэль запрокинул голову, его глаза вылезли из орбит, и юноша заорал. Громкий и отчаянный крик пронесся по всему дому и вылетел из щелей на улицу.

Кэль кричал уже полчаса. Риэтта и Мейт не выдержали и ушли, закрыв за собой дверь. Джоль осталась сидеть около юноши, который лежал на лавке у стены. Его голос осип, и то и дело срывался на писк, поэтому крик Кэля больше напоминал пение охрипшей птицы.

«Это боги наказывают меня, — подумала Джоль, — если бы я не соврала тогда… Но, но… Эта рыжая всего один раз исцелила его, а я всегда подле моего Кэля. У нее просто были эти способности, будь они у меня, я бы вылечила его еще быстрее! Вот где она сейчас, когда ему так плохо? Нет её! А я здесь».

Джоль посмотрела на кожу юноши. Сайрон выходил через поры и смешивался с зельем, после чего грязно-серыми струйками стекал вниз и капал на пол. Набедренная повязка Кэля вся промокла.

— Надо будет снять ее, — мелькнула мысль в голове Джоль. Она против воли улыбнулась, прикусила губу, и потянулась к повязке.

Но, внезапно, крик Кэля оборвался. Его тело конвульсивно дернулось и последние остатки сайрона брызгами вылетели наружу. Глаза юноши вернулись в нормальное положение, а измученный взгляд замер на лице северянки.

— Джоль, — хриплым шепотом сказал Кэль. — Ты снова исцелила меня, моя спасительница?

— Да, — вырвалось из губ девушки, после чего она испуганно зажала рот. «Я снова соврала! Теперь я присвоила себе заслуги этой Риэтты. Но она же ведьма! О, боги, пожалуйста, не наказывайте меня его страданиями. Пусть лучше я буду страдать!»

— Благослови тебя, Господь, — вымученно улыбнулся Кэль. — А как ты меня вылечила?

Джоль не успела ничего ответить, в комнату зашла Риэтта. — Прошу меня простить. Мне надо было прекратить эксперимент раньше.

— Да ничего, — прохрипел Кэль.

— У вас очень преданная подруга, она не отходила от вашей кровати. — Риэтта улыбнулась Джоль. Глаза северянки сузились и ее взгляд не сулил ничего хорошего волшебнице.

Риэтта пожала плечами. — Я все проверила. Мои предположения оказались верными, у вас полная сопротивляемость к магии сайрона. Поздравляю, Кэль, вы уникальный человек.

— Я думаю, после всего произошедшего можно перейти и на ты, — с неожиданной для себя храбростью сказал Кэль.

— Согласна, — улыбнулась Риэтта.

— В общем, ты пострадал не от магии. Это банальное отравление чужеродным веществом. Я об этом не подумала и напитала тебя сайроном под завязку. Не учла то наполнение, самое первое, бесконтактное.

Кэль вымученно улыбнулся. — И какие будут последствия?

— Слабость, головная боль, головокружение… Но это пройдет, дня через три.

— Хорошо бы, — пробормотал юноша. Голова не болела, но стоило резко двинуть глазами и потолок начинал вертеться. А от слабости он весь покрылся потом, тяжело было даже согнуть ногу в колене.

— Зато теперь одним сайроном не обойтись. Мне придется расплатиться с тобой чем-то другим.

— Это чем интересно? — с неожиданной злобой спросила Джоль.

Риэтта потерла лоб. — Ну предоставить вам кров — это моя святая обязанность. Но, думаю, придется к сайрону добавить и красных ракушек.

Кэль улыбнулся. — Совесть уговаривает отказаться, но… В ваших местах без ракушек худо.

Волшебница кивнула. — Я рассчитаюсь перед вашим отправлением. А пока, лежи набирайся сил. Я пока съезжу на рынок за продуктами, мне ведь теперь надо кормить трех голодных северян, — рассмеялась Риэтта, подмигнула Кэлю и побежала по лестнице к не распряжённой карете.

Джоль что-то буркнула себе под нос и ушла вглубь дома, Кэлю показалось, что она старательно избегает его взгляда.

Мейт подсел ближе к другу.

— Не нравится мне эта Риэтта, не приглядывайся к ней особо. У меня большой опыт с девушками, эта с чем-то нехорошим в душе.

— Ой, да ну тебя. Придумываешь ты много. Опытный знаток девушек… — усмехнулся Кэль.

— Опа! У тебя на нее все-таки есть планы?

Кэль вздохнул и отмахнулся.

— А кто та рыженькая с леса? Вот она точно хорошая, я прямо чувствую.

Кэль смерил друга таким взглядом, что Мейт отвел глаза. — Сразу бы сказал, что для себя ее заприметил, а не…. Да не смотри ты так на меня! Лучше обзови длерхесом раз пятьсот, только не смотри.

Кэль отвернулся, всем видом показывая, что не намерен дальше продолжать разговор.

Мардегор озадаченно смотрел на стол. Остатки сайрона вытекли из-за зубов в рот, и лорд машинально сглотнул звездчатую жидкость. «Как она смогла пройти мимо моих стражей? Они ведь видели её. Даже если она смогла скрыться от их зрения, она не могла скрыться от их «сердец», которые видят сайоновые потоки, а они текут в крови всех людей. Кроме… Неужели! Неужели, минталента отражение Галатеи из Эотери? Понятно, что кровь астарторов дает ей защиту от сайроновой магии, но она должна быть восприимчива к самому сайрону… А его даже нет в ней! Значит… наш с ней ребенок мог бы стать сильнейшим волшебником, неуязвимым к магии, но способным использовать сайрон. Интересно. Это надо исследовать поподробнее. Теперь я обязательно должен заполучить Ланточку, любой ценой».