Пыль на губах

Глава IX Цветок саэлового дерева

Кето и Эолот, обнаженные до пояса, стояли по разным углам комнаты и рассматривали друг друга. Плотный с небольшим животом торс Кето покрылся потом, а на тряпках, которыми он обмотал кулаки, выступила кровь. На левой щеке Эолота красовался сизый кровоподтек.

— Ты совсем не умеешь бить, папа, что ни удар — разбитая костяшка, — рассмеялся сар-минтал.

— А ты не умеешь их принимать. А, нет, у тебя просто вместо лица клумба, раз на нем вечно цветут синяки.

— Язвить ты умеешь, — сказал Эолот и начал сближаться с отцом для удара, — но вот с тем, чтобы помочь мне избавиться от Ланты у тебя проблемы. Так я и знал, что у тебя духу не хватит ей навредить, — сар-минтал попробовал ударить, но Кето быстро присел и взрывным ударом снизу атаковал сына в печень.

Эолот охнул, согнулся пополам и боком отковылял к стене, к которой прижался, скрипя зубами от боли.

Кето не стал его преследовать, остановился и вытер лоб от пота. — Я пока думаю.

Эолот кое-как выпрямился и уперся спиной в стену, его руки безвольно обвисли по бокам. — Так думай быстрее, отец, иначе мне придется обратится за помощью к дяде Иолару.

Кето рассмеялся. — Попробуй. Вот только он не станет тебе помогать, потому что сам жаждет трона с малых лет. Он такая же бестолочь, как и ты.

— А может это ты бестолковый? — Эолот отлип от стены и начал мелкими прыжками подбираться к отцу. — В этом дворце каждый преследует свои цели, но кое в чем, мои цели и его, схожи: мы оба ненавидим Ланту. Она нам мешает, и мы сможем вдвоем от нее избавиться.

Кето махнул рукой. — Иолар ничего не решает, там всем заправляет Лахесия. Как бы то ни было, их действия грубые и бессмысленные. Я действую изящнее.

Заговорившись, Кето пропустил быструю атаку сына. Эолот пнул отца в голень и с разворота ударил локтем в челюсть. В глазах минтала потемнело, он пошатнулся, а затем быстрым и мощным ударом отбил в сторону атаку сына и рывком ушел в сторону, громко зашипев от взрыва боли в ноге.

Эолот расправил плечи и улыбнулся. — Действовать изящнее — это сидеть без дела?

Кето прокашлялся, подвигал челюстью и быстро языком пересчитал зубы. Все вроде были на месте, только около одного нижнего, со стороны удара выступила кровь. Минтал сглотнул соленую жидкость и потер щеку. — Глупенький мой Эолот. Если ты пойдешь к Иолару, Лахесия уберет Ланточку твоими руками. А если будешь слушать меня, мы в этой истории останемся самыми незаметными персонажами.

— Но ты же ничего не предлагаешь!

— Я учу тебя терпению. — Кето заметил недовольный взгляд Эолота и вздохнул. — Ладно, кое-что тебе расскажу. Ты шип дымного стража, а значит будешь участвовать в турнире Весны, так?

Эолот скривился. — Буду, звание главного рыцаря Астарии обязывает. Но не вижу смысла, опять всех победит Лектор, ухажер Данеи. Он надеется, что, вручая цветок, он добьется ее благосклонности и она станет его женой. Наивный дурачок.

Кето потер подбородок. — Но этот дурачок хорошо сражается, не так ли? Как минимум лучше тебя.

Эолот со злостью посмотрел на отца. — Сражается он не лучше, но он прекрасно управляет мекром, словно вырос в седле.

Кето улыбнулся уголком рта. — Я знаю человека, который управляет мекрами лучше всех в мире. И ты тоже его знаешь.

Сар-минтал вскинул брови. — Навплор? Он никогда не согласится участвовать в турнире.

— Если я попрошу, станет.

Эолот нахмурился. — Ну может быть. А зачем мне это?

— Терпение, мой дорогой. Ты скоро все узнаешь.

Ланта шла по коридору, погрузившись в мысли. Необычно было идти вот так — открыто и ни от кого не таясь. «Я уже успела забыть за эти дни, что такое свобода. Я больше не соглашусь ни на что подобное. Буду царапаться, брыкаться, кричать, драться, но только не туда. Что бы не случилось».

Минталента постучала в дверь покоев Данеи. Ей открыла Паента, взлохмаченная, с неровно натянутым на тело корсетом. Ланта про себя удивилась её неопрятному виду, но не стала ничего говорить. Тем более минталенте было стыдно смотреть в глаза Паенты, после того как она оказалась из-за нее в темнице. «Я не верю в ее вину. Данея уговаривала ее пойти со мной, мы вместе столько времени провели в подземелье, если бы она хотела, убила бы меня там».

— Позови, пожалуйста, Данею, — сказала Ланта, старательно отводя взгляд.

Паента молча кивнула и закрыла перед минталентой дверь.

Оказавшись в одиночестве, Ланта снова начала грызтть себя. «Я имела возможность исцелить папу. Он сделал для меня так много, в детстве. Неужели несколько его проступков, совершенных из-за желания защитить мою жизнь, достаточно, чтобы перестать любить? Но как иначе получилось, что Кэля я исцелила, а его нет? Может у меня пропала сила? Нет, с чего это вдруг? А что, если болезнь отца имеет магическую природу? Нет. Его кровь защищает от сайроновой магии, это невозможно, — возразила сама себе девушка, — но ведь ты сама уже убедилась, на собственном примере, существует не только сайроновая магия. Надо провести исследование, вдруг папу нужно лечить от магии Эотери».

Открывшаяся дверь прервала мысли Ланты. Данея немедленно заключила подругу в объятья. — Неужели тебя освободили! Не могу в это поверить.

— Я сама еще не до конца верю. Но, пока я на свободе, — улыбнулась Ланта.

Данея с ног до головы осмотрела Ланту. — Мне не нравится твое платье. Может съездим в город, к портному? Новое платье за мой счет.

— Ты хотела сказать за счет казны, у нас один источник дохода, — рассмеялась минталента. — Нет, поехать в город не получится. Я обещала маме не покидать дворец.

Данея надула губы. — Ну вот. Это получается, не освобождение, а так, смена клетки на более просторную. Ну и пусть! — сар-минталента заулыбалась, — мы вызовем портного во дворец. Это будет мой подарок в честь твоего освобождения.

Ланта смущенно почесала носик. — А Паенте ты тоже делала подарок в честь освобождения?

Данея загадочно улыбнулась и быстро облизнула нижнюю губу. — Еще какой!

Ланта вздохнула и, наконец, решилась сказать, зачем пришла. — Не составишь мне компанию в обсерваторию?

— В обсерваторию, — взгляд Данеи потускнел. — А больше никуда нельзя?

— Я там давно не была, а одной как-то неуютно, после… после некоторых событий.

Данея хитро сощурила глаза. — Это после каких событий? Не придумывай, ты просто не хочешь сидеть одна в темной холодной комнате.

«Пообщалась бы ты так близко с Мардегором, одна бы даже спать побоялась», — подумала Ланта, а вслух сказала: — Может и так. Ну пожалуйста, Данея!

— Ладно, — махнула рукой сар-минталента, — в честь твоего освобождения будет тебе еще один подарок. Пошли.

Ланта и Данея не заметили, как дошли до обсерватории. Впервые за много дней, Ланта чувствовала себя счастливой. Просто идти, обмениваясь с подругой шутками, не шарахаясь от каждого встречного, оказалось большим наслаждением. Тревожные мысли об отце отступили, Ланта сама не замечала, что улыбка не сходит с её лица.

Ланта открыла дверь ключом и завела Данею в свой храм знаний. Сар-минталента не любила это место, и за много лет бывала здесь дважды, еще в детстве. Да и тогда даже не смотрела в телескоп. Сейчас же она с любопытством осматривалась, лишь слегка кривясь при виде паутины и пыли.

— Не понимаю, как ты можешь всем этим заниматься, когда вокруг столько всего интересного. Это же скучно, просто смотреть на звезды, — сар-синталента нашла стул, отряхнула с него пыль и села, старательно разглаживая складки на платье.

Ланта улыбнулась и дернула несколько рычажков, настраивая телескоп. — Ты права только в одном, вокруг и правда очень много интересного. И одна из таких вещей — звезды.

Данея засмеялась. — Ну уж нет, на свои звездочки ты меня не подсадишь. Я признаю только одни звезды: те, что мерцают в сайроне, — сар-минталента начала смеяться громче. — Вот что по-настоящему интересно, так это турнир Весны. В этом году приедут рыцари не только с Астарии, но и с северных земель, и с Гронгора.

— С Гронгора? — Ланта покачала головой, — я думала они не участвуют в наших праздниках, они же считают, что приложить руку к нашему ритуалу, значит оскорбить их богов. — Минталента прильнула к окуляру телескопа и несколько раз нажала ногой педаль, прокручивая линзы, установленные под потолком и совмещенные с линзами телескопа.

Данея фыркнула. — Я не знаю таких тонкостей, но они точно приедут, мой отец отвечает за организацию турнира.

— Ну если приедут, — рассеяно ответила Ланта, — значит будет интересно с ними пообщаться.

Данея даже вскочила со стула. — Так ты придешь? Придешь на турнир Весны?!

Ланта пожала плечами, не отрываясь от телескопа. — Не знаю, все может быть. Теперь я не пленница, вместе с мамой, я думаю, можно будет сходить. Все-таки я не была там с детства.

— Может и цветок саэлового дерева тебе подарят, — улыбнулась Данея, но ее глаза при этом сузились и недобро заблестели.

— Да куда уж мне соревноваться с главной красавицей Астарии, — Ланта отодвинулась от телескопа и посмотрела на подругу. Глаза сар-минталенты тут же приняли привычное лукавое выражение.

— Все равно победит Лектор, лорд Нижнего леса, а он от меня без ума, — хихикнула Данея, успокаивая саму себя.

Ланта поддержала подругу белоснежной улыбкой. — А сколько ему лет, раз он лорд?

Данея вытянула губы трубочкой. — Ну он не совсем уж лорд. Он наследник лорда. Причем младший. Но… такой целеустремленный. Он много добьется. Правда не очень красивый…

— Вернее уродливый, — засмеялась Ланта.

Данея вскинула брови. — Ты его видела?

— Нет. По выражению твоего лица все понятно.

— Ой, ты иногда чересчур умная, Ланта! Главное в мужчине не красота лица, а красота тела и духа. А здесь у Лектора полный порядок.

— Он тебе нравится?

— Не знаю, — быстро ответила Данея. — Может он тебе понравится?

Ланта опустила глаза и улыбнулась, вспомнив о Кэле. «Как он там? Нет ли последствий от той ужасной травмы?»

Она подняла голову. — Это вряд ли.

— Ты неискушенная девушка, — Данея подошла к подруге и похлопала минталенту по плечу. — Все может быть.

— Пойдем лучше я тебе звезды покажу, — Ланта со смехом стряхнула руку подруги с плеча, встала и потянула сар-минталенту на стул перед телескопом.

Данея начала упираться. — Да что я там не видела, блестки на черном покрывале?

— Сейчас поймешь.

Ланта усадила Данею, она вздохнула и приложилась правым глазом к окуляру. Несколько секунд сар-минталента вглядывалась, а потом воскликнула: — Они разноцветные! Ну ничего себе! Они разноцветные!

Данея повернулась к Ланте. — А почему на небе они одного цвета?

Ланта засмеялась. — В смысле на небе? Без телескопа? Просто человеческие глаза слишком слабые, чтобы полностью увидеть свет далеких звезд. Но при хорошей погоде можно увидеть разные цвета.

Данея махнула рукой. — Я на небо ночью больно то не смотрела.

Девушка вновь наклонилась к окуляру. — А это что за муть вокруг звезд?

Ланта нажала на педаль, меняя резкость. — А так?

— Ой, все так мигнуло перед глазами. Теперь это разноцветный туман.

— Это пространство между звездами.

— Так красиво… Я думала там одна чернота.

Ланта посмотрела на подругу с довольной улыбкой. — А ты говорила, звезды — это скучно. Это твой сайрон скучный. Смотри сюда. — Ланта дернула рычаг и нажала кнопку, поворачивая телескоп и линзы.

— Ух ты! — Данея едва заметно вздрогнула. — А что это за цветные шарики? Такие большие.

— Это планеты. Они… — Ланта пустилась в пространные рассуждения. Это была ее стихия, здесь она могла поразить знаниями кого угодно.

Ланта спускалась по лестнице, оставив Данею у её комнаты. Навстречу попалось два стража Лахесии, их глаза недобро блестели из-под белых капюшонов.

Минталента было сжалась, а потом вспомнила о своем положении и расправила плечи. «Они ничего не сделают, — начала убеждать себя девушка, — я больше не пленница».

Но когда Ланта оказалась прямо перед их носом, они остановились, загородив дорогу. — Минталента Лантария…

Они только начали говорить, а на девушку уже волной накатила паника. Сердце кольнуло и забилось в бешенном темпе, а руки начали гореть от прилившего жара. Ланта сдержала порыв, который уговаривал ее бежать не останавливаясь. — Что? — немного грубо прервала она начавших говорить стражей. — Быстрее, я тороплюсь, — Ланта не помнила, что когда-нибудь говорила таким тоном со слугами дворца.

Стражи тоже смутились. — Простите, ваше высочество, но госпожа Лахесия вызывает вас на Совет сантариев.

Внутри минталенты все сжалось. Но внешне она постаралась сохранить невозмутимость. — Лахесия не имеет права меня вызывать. Она зазналась.

Стражи переглянулись. Один из них неуверенным голосом продолжил: — Но она вызывает… приглашает… зовет… ммм…

Второй поддержал: — зовет от имени Совета. Там сейчас решают какие-то важные вопросы из-за болезни астартора.

Девушка почувствовала, как ком подступил к горлу, а руки задрожали. Она сцепила их в замок, чтобы скрыть от стражей свой страх.

Ланта сдержанно кивнула. — Хорошо, я буду.

Несмотря на ее заверение, стражи решили пройти с ней весь путь до зала заседания Совета, держась на почтительном расстоянии.

Ланта покачала головой, внутренне напряглась и толкнула дверь, уверенным шагом ворвавшись в сердце политической жизни Астарии.

Её встретили удивленные взгляды сантариев и ехидная улыбка Лахесии.

— Только вас мы и ждали, минталента, чтобы объявить всем волю Совета, — сказал высокий и худой распорядитель.

Он был правой рукой Лахесии, что уже говорило многое об этом человеке, но Ланта больше удивлялась его нескладной фигуре. Ростом на три головы выше Ланты, он горбился так сильно, что почти достигал подбородком макушки минталенты.

Ланта поймала обеспокоенный взгляд мамы и сжала кулаки. Все члены Совета встали, готовые выслушать распорядителя.

Среди сантариев Ланта заметила Мардегора. Девушку передернуло от его плотоядного взгляда.

Распорядитель показно кашлянул и поднес к глазам бумагу. Он был не только нескладным, но еще и подслеповатым. — Волей Совета, учитывая все показания и свидетельства, мы решили признать астартора Авеомедона Третьего недееспособным и назначить ему регента… — распорядитель выдержал эффектную паузу, — регентом становится, великая сантария Лахесия!

Члены Совета поддержали слова распорядителя одобряющим шепотом. Ланта прикрыла глаза, старясь справиться с гулом в своей голове.

Когда девушка открыла глаза, увидела, как астартесса сморгнула слезу и продолжила стоять, поджав губы. Остальные члены Совета сели.

Ланте тоже захотелось плакать. Но она сдержалась, гордо подняла голову и громко, на весь зал, сказала: — Если это все, я пойду, вы и так меня задерживаете. — Как Ланта не старалась, её голос все равно прозвучал неуверенно.

— Подождите, минталента, — с довольной улыбкой сказала Лахесия, — Совет должен рассмотреть вопрос, который касается вас напрямую.

Девушка вздохнула и сложила руки на груди, всем своим видом изображая нетерпеливое ожидание.

Лахесия заняла место на высоком резном стуле, который установили слева от трона. — Вы все знаете, что Астария находится в трудном положении. Астартор неизлечимо болен, и у него всего один наследник. Чтобы прямой род нашего астартора не прервался, я вижу необходимость как-можно скорее организовать свадьбу минталенты. Наш царственный род будет множиться и продолжаться.

Ланте показалось, что мир поплыл перед глазами. Она даже вскинула одну руку, словно пытаясь за что-то ухватиться. Но перед ней был только голый воздух.

По рядам сантариев пробежал встревоженный гул. Один из них, толстый старик с окладистой бородой, много лет служивший казначеем при дворце, встал со своего места. Он расправил бороду и начал говорить: — Дело, конечно, нужное, но, считаю, торопится тут не стоит. Ланта еще совсем молода, можно и повременить пару годиков.

Минталента с благодарностью моргнула старому казначею.

— А что тут временить? — поднялся со своего места Иолар. — Я как ее дядя, считаю, что время пришло. Она уже в том возрасте, когда может родить здорового наследника. В том состоянии постоянной опасности, в котором находится наша минталента, промедлить — значит лишить моего брата внуков. Я голосую за брак.

— А я против! — не выдержала Ланта. — Я еще не нашла избранника своего сердца.

— Это просто высокопарные слова, минталента, — махнула рукой Лахесия, — вы должны думать не о себе, а о нуждах государства. В книжках много всяких сказок, в вашем возрасте уже пора взглянуть на реальность.

— Мама! — Ланта посмотрела на астартессу в поисках поддержки.

Фемия покачала головой. — Я не против внуков, Ланта. И не против твоего брака.

«Я тоже не против, — горько заметила девушка в мыслях, — но только, если моим избранником станет Кэль. Вы же сейчас выберете какого-нибудь глупого сынка властителя из дальних лесов. Отправите меня к нему, подальше от дворца. Я может ничего и не смыслю в политике, но это понять могу».

— Будем голосовать, — сказала Лахесия. — Кто за? — регент первая подняла руку.

Ланта повернулась к сантариям. Одна за другой над рядами поднимались руки чиновников. Девушка насчитала только пятерых человек, которые не подняли руку. Пятерых, из семи десятков.

Минталента задрожала. Сердце сдавило, а во рту резко все пересохло. Теперь надо быдло ждать, кого они выберут ей в женихи.

— Надо бы кандидатуру будущего астартора приглядеть, — сказал один из сантариев.

— Предлагаю Никритора из леса Западной гармонии, — тут же предложил его сосед.

«Это еще кто? — Ланта чуть не заплакала, — я же его даже не знаю».

— Конечно предлагаешь, — захохотало сразу несколько сантариев, — это же твой племянник.

Иолар снова встал со своего места. — Предлагать избранника минталенте может только человек из ее рода.

— Ничего подобного! — крикнула Ланта. — Я сама должна выбрать.

Её слова Иолар проигнорировал. — Я как дядя, который заботится о будущем моей племянницы, предлагаю лорда Мардегора.

— Что?! — вскрикнули одновременно Ланта, Фемия и несколько сантариев.

— Да он ей в отцы годится, — встал старый казначей. — За что ты так поступаешь с племянницей, Иолар? — старик с укором посмотрел на минтала. Тот только скривил верхнюю губу и отвернулся.

— Я против! — сказал Фемия. — Я как мать имею прав не меньше, чем твой муж, Лахесия!

Регент улыбнулась. — Ни ты, ни я, не имеем таких прав, мы ни члены рода астартора.

Фемия задышала чаще, её лицо покраснело. — Ты издеваешься? Мы давно часть рода. Я против! — астартесса выдержала тяжелый взгляд исподлобья от Мардегора.

— Тогда устроим голосование между членами рода, — улыбнулась Лахесия. — Я за. Как и мой муж.

— Я против! — крикнула Ланта.

— Твой голос не учитывается, ты заинтересованное лицо, — быстро сказала Лахесия.

— Это еще почему! — возмутилась Фемия. — Её голос должен быть решающим.

— Она еще слишком юна для таких решений, — вмешался худощавый распорядитель Совета, — мы не будет спрашивать её, Данею и сыновей Кетомедона.

В ногах минталенты поселилась слабость. Она с трудом смогла сохранить ровное положение. — Вы не имеете права! Я тоже знаю законы! — голос Ланты сорвался на писк.

— Это право легко создать, — Лахесия одарила минталенту очередной ехидной улыбкой, — предлагаю Совету рассмотреть закон, согласно которому люди, не достигшие возраста восьмидесяти смен сезонов, не имеют права вмешиваться в голосования по любым вопросам в Совете. Кто за?

Большая часть сантариев поддержала предложение регента. Отказались только несколько старых верных слуг отца и те из сантариев, которые надеялись выдать Ланту за своих родственников.

— Но еще есть голос дяди Кето! — Ланта с надеждой посмотрела на человека, который всегда ее защищал. Все время обсуждения он стоял молча. «Сейчас он выступит против, и они не смогут выдать меня за Мардегора. Боги, только не лорд! Боги, никто кроме Кэля! Мой Кэль!»

— Да, Кетомедон, мы ждем твоего голоса, — Фемия повернулась к своему деверю. Впервые за много лет, она посмотрела на него просящим взглядом.

Кето взлохматил волосы и потер руки. Сантарии замолчали и тяжелая тишина повисла в воздухе, все замерли, словно ожидая страшной бури.

— Я… — Кето с горестью посмотрела на Ланту. Сердце девушки замерло, но подсознательно она уже все поняла. И все-таки надежда еще билась в её мыслях.

Кето прикрыл глаза. — Я воздерживаюсь.

Внизу живота минталенты похолодело. Она сжала пальцы и закрыла глаза, сдерживая слезы. «Почему? Почему ты предал меня, дядя Кето? Ты же ненавидел Мардегора. Неужели этот страшный человек и тебя запугал? Или дело в деньгах?»

Последняя мысль сильнее всего расстроила Ланту. Она распахнула глаза и увидела сладострастный взгляд Мардегора. — Нет, нет, нет! — закричала Ланта и бросилась к дверям. Страж Лахесии бросился ей навстречу, пытаясь задержать, но девушка поднырнула под его руками, врезалась в двери, вывалилась в коридор и побежала, не разбирая дороги.

Стражи хотели побежать за ней, но Лахесия остановила их поднятой ладонью. — Ей нужно время, чтобы принять наше решение. А пока, примите мои поздравления, лорд Мардегор. Мы начнем приготовления к церемонии в ближайшее время.

Сантарии начали расходиться, почтительно обходя Мардегора. Все теперь понимали, что перед ними будущий астартор.

Лорд же не сводил глаз с Фемии. И его взгляд не сулил дочери ничего хорошего.

Ланточка остановилась на лестнице между зеленым и синим этажом дворца, как раз в том месте, где два цвета встречались и делили стену пополам. Девушка сошла с синей ступеньки на зеленую площадку и уткнулась головой в холодную стену. «Почему это постоянно происходит со мной? Почему никто меня не слушает? Почему мое слово ничего не стоит? Я минталента Астарии Великого леса! И меня никто не хочет защитить, никто! Даже дядя… этот урод! Урод Кето… Кетомедон… Он меня предал! Предал! Предал!»

Ланта перевернулась и спиной оперлась о декоративную колонну. Там, где ее лицо прижималось к стене осталось два мокрых пятна. Сейчас же глаза девушки смотрели на лепной потолок, и слезы свободно катились по щекам.

Так Ланта и стояла, не обращая внимания на проходящих мимо людей. Дворцовые слуги то и дело останавливались, спрашивали, необходима ли ей помощь, не случилось ли что-то. Но минталента ничего им не отвечала и только продолжала беззвучно плакать. Слуги пожимали плечами и шли дальше.

Однако, тяжелые медленные шаги заставили Ланту опустить голову. По лестнице кто-то поднимался. И эти шаги были подозрительно знакомыми. Разум минталенты нырнул в глубины памяти и девушка вспомнила, как вместе с Паентой пробиралась по подземелью. Тогда такие же шаги напугали их и заставили спрятаться. Это шел Мардегор.

Ланта торопливо вытерла слезы и повернулась, чтобы побежать по лестнице дальше, но Мардегор уже шагнул на площадку. Услышав его тяжелое дыхание за спиной, девушка подчеркнуто выпрямила спину и неторопливо начала подниматься вверх.

Лорд нагнал ее и пошел рядом.

— Для меня это тоже стало новостью, — начал он разговор.

— Не сомневаюсь, — с подчеркнутым безразличием ответила Ланта.

Они поднялись на следующую площадку и вышли на этаж. К досаде Ланты, коридор был пуст.

Мардегора же это, наоборот, обрадовало. — Нам надо поговорить, Ланточка. Узнать друг друга лучше, поближе, — Мардегор шагнул ближе, Ланта испуганно дернулась в сторону.

— Я так не думаю, — прошептала Ланта и ускорила шаг. Она была недалеко от своей комнаты. Комната, которую раньше она воспринимала исключительно как тюрьму, теперь казалась ей единственным местом, где она могла спрятаться от всего мира.

— Да стой же ты! — Мардегор схватил Ланту за руку. Девушка скривилась от боли и попыталась вырваться, но пальцы лорда только сильнее впились в её нежную кожу.

— Не убегай от меня! — в голосе лорда проклюнулись гневные нотки. — Ты моя будущая жена, и ты не должна уклоняться от моей нежности.

— Нежности?! — не смотря на весь страх, который наполнил душу, Ланте захотелось рассмеяться. — Если это называется нежностью, то… Вы лучше докажите свою любовь, лорд, совершите подвиг, выкиньтесь из окна. Здесь как раз достаточно высоко.

— Ах ты, — лорд отпустил её запястье и поднял вторую руку, то ли собираясь ударить девушку, то ли схватить обеими ладонями за плечи.

Ланта не стала узнавать его намерения и просто побежала. Мардегор бросился за ней. Несмотря на грузность, бежал он очень быстро.

Сердце Ланты словно поднялось к горлу, она метнулась в бок, чтобы уйти от захвата. Затем резко затормозила, Мардегор пробежал на несколько шагов вперед, минталента бросилась на него, столкнула на пол, перепрыгнула и бросилась к комнате.

Пока лорд поднимался, Ланта успела захлопнуть дверь и начала нашаривать ключ. Мардегор врезался в дверь, понял, что она открывается в другую сторону и схватился за ручку.

Вены вздулись на лбу девушки, когда она изо всех сил одной рукой потянула дверь на себя. Второй рукой она пыталась воткнуть ключ в замок, но пальцы дрожали и у нее не получалось.

Мардегор дернул, появилась щель. Ланта закричала и снова захлопнула дверь. Ключ наконец попал в замок и Ланта с облегчением повернула его три раза. Услышав спасительные щелчки замка, Ланта отпустила дверную ручку и села на пол.

Мардегор что-то крикнул про то, что вернется, пнул дверь и ушел.

Ланта легла на пол и слезы вернулись. Теперь она не стала сдерживать себя и плакала громко, всхлипывая и шмыгая носом. «Я говорила себе, что никогда не вернусь в эту тюрьму… А теперь сама заперла себя здесь. Да, что же это за жизнь? Неужели я не достойна счастья? Где ты Кэль? Ты мне нужен. Найди меня. Пожалуйста, мне так тяжело! Кэль…»

Фемия зашла в комнату Кето. Она с трудом сдерживала гнев, но все же обратилась к минталу с напускной вежливостью: — Можно узнать причину твоего решения?

Кето устало выдохнул. — Ланте грозит опасность во дворце. Мардегор увезет её в свой лес и там она выживет. Мы пока будет охранять жизнь Авеомедона, чтобы лорд не смог занять трон. Когда мы избавимся от Лахесии и Иолара, то вернем Ланту во дворец, признав брак недействительным. Выберем тебя регентом, натравим войска на Мардегора, уничтожим, а затем позволим Ланте выбрать нового мужа и возведем её на престол. Таков мой план.

— Твой план отвратителен, — зашипела астартесса, — у Мардегора ей грозит опасность гораздо большая, чем во дворце.

— Это не так. Я наслышан о том, что он садист и давно поглощен сайроном. Но он не убьет Ланту, а вот во дворце она погибнет.

— Ты дурак! Ты не представляешь какое чудовище Мардегор!

— Во дворце она погибнет.

— Нет!

— Да, можешь мне поверить.

— Ты никогда не был хорошим человеком, но тебе удавалось выглядеть таковым для Ланты. Теперь же все маски сорваны, Кето. Она поняла, какой ты негодяй.

— Сегодня и правда, Ланточку вырвали из сказочных грез, — вздохнул минтал.

— Прошу, поменяй свое решение, — Фемия сбавила тон, в её голос закрались просящие нотки.

— Не могу.

Когда Фемия выскочила из его комнаты, Кето сжал глаза и начал тереть их пальцами. — Мардегор защитит её. Хотя бы от меня.

Кэль сидел у окна и смотрел на проезжающие внизу экипажи. Риэтта ушла к матери за какими-то книгами.

Юноша то и дело нетерпеливо потирал руки и вставал на цыпочки, пытаясь усмотреть ее карету. Волшебница пообещала рассказать ему об Астарии Великого леса.

«А ты можешь быть уверен, что ждешь ее только ради рассказа? — спросил сам себя Кэль. — А ради чего еще? Я люблю только Ланту! Риэтта красивая, да, но это другое… Моя минталента — это все, что волнует мое сердце. Да! Именно так. Не спорь!» — Кэль улыбнулся, поняв всю абсурдность горячего спора с самим собой. «Вот ты и на себя кричать начал. Господи, что со мной?»

Кэль нашарил в кармане мятые цветные ленточки. Глаза сами собой нашли доску со священными рунами. — Я давно уже не молился как следует. Но… Мне не с кем преломить хлеб и разделить любовь. Боже, как тяжело быть единственным твоим рыцарем, последним во всем мире!

Кэль воровато оглянулся. Ему вдруг показалось, что кто-то может следить за ним. Или даже следит.

«Этого не может быть. Риэтта послала Мейта на рынок за продуктами, Джоль ушла вместе с ним, проследить, чтобы он не потратил ракушки на сайрон. В доме больше никого нет».

Кэль не знал, что Джоль не ушла с Мейтом. Около выхода, она передала ему все ракушки и разрешила юноше делать с ними все, что заблагорассудиться. Мейт так обрадовался, что убежал без лишних вопросов. А Джоль прокралась обратно и заняла удобную позицию за бочками с мукой, откуда и стала следить за Кэлем. «Для чего я это делаю? — спросила сама себя девушка. — Да откуда мне знать?! Я так запуталась сама в себе. Этот туман в голове… Раньше бы я никогда не стала так нагло лгать, как теперь вру Кэлю. А зачем я осталась? Неужели…. Неужели я хочу увидеть его голым. О, боги! В какого ужасного человека я превращаюсь! Нет, нет, я просто хочу удостовериться, что с ним все хорошо. Он ведь пережил такое, что не каждый человек вытерпит. Стоп! Не ври хотя бы сама себе, Джоль! Если бы ты заботилась о его здоровье, не стала бы прятаться. Ты надеешься услышать, как он вслух признается, что любит тебя. Дурочка, дурочка!»

В жарком споре с собой девушка упустила момент, когда Кэль положил перед собой доску с рунами и начал водить пальцем по старинным желобкам, давно забитых салом и грязью. Губы юноши беззвучно шевелились, он молился своему богу.

«Какой он красивый! И такой бледный! Ему еще долго придется восстанавливаться… Бедняжка. Видишь, я забочусь о его здоровье». — Девушка продолжила внутренний диалог и в этот момент по дому пробежал поток теплого воздуха, принесший новые запахи. Пахло каким-то едким зельем, травами и чем-то чужим, не местным.

Кэль тоже заметил этот поток воздуха и обернулся. Как раз в тот момент, когда из резко приблизившегося изображения комнаты шагнула Ланта.

Джоль ахнула и поспешно закрыла рот рукой, опасаясь, что выдаст себя.

Кэль не обратил внимание на посторонние звуки, он вскочил и бросился к рыжеволосой девушке. В полушаге от нее затормозил и нерешительно протянул руку. — Ланта… Это и правда ты…

— Да, — девушка обнажила белоснежные зубы в счастливой улыбке, — кто-то снова установил мост.

— О, Господи, спасибо! Ты услышал мои молитвы! — улыбка пропала с лица Кэля, когда он заметил заплаканные глаза минталенты. — Что случилось? Кто тебя обидел?

Ланта встряхнула волосами, протянула руку и коснулась ладони Кэля. — Не страшно. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь после той страшной раны в голову?

Джоль сжалась. Ей захотелось зажать уши руками, лишь бы не слышать, как Кэль узнает о её вранье. Но Кэль начал говорить совсем о другом.

— Какой? А той еще! Это было уже так давно, кажется… Я после этого еще успел почти смертельную дозу сайрона хапнуть.

Ланта удивленно наклонила голову. — А как?

— Через кровь.

Глаза минталенты загорелись. — Через кровь! Ты должен мне рассказать про это в подробностях.

— Пойдем, — Кэль потянул девушку за руку. — Посидим и поговорим. У нас это еще никогда не получалось.

Джоль сглотнула комок в горле и чуть-чуть высунулась из своего укрытия, чтобы лучше видеть стол.

Кэль сцепил руки в замок, пытаясь скрыть от Ланты как подрагивают его руки. Он понял, что у него почти пропала робость в общении, теперь он мог говорить с Ланточкой о чем угодно. Однако волнение унять полностью не получилось, юноша и то и дело постукивал ногой.

Минталента подробно выслушала его рассказ, сделала свои предположения и теперь они говорили просто обо всем.

Ланта сидела не на стуле, как юноша, она устроилась на краешке стола и беспечно болтала ногами, то и дело посмеиваясь над очередными словами Кэля. Она словно забыла о Мардегоре, предстоящем замужестве, больном отце и поджидающих её убийцах. Она всецело была поглощена своим Кэлем.

— Смена холодного и теплого месяцев связана с аномалией Сайронового моря, — ответила Ланта на очередной вопрос юноши, — у нас такого нет, в Великом лесу сменяется четыре сезона. Вот сейчас у нас весна, деревья почти расцвели и на днях состоится турнир, на котором выберут самого сильного воина и самую красивую девушку Астарии.

— То есть тебя? — Кэль накрыл нижнюю губу верхней, пряча улыбку.

Ланта засмеялась и слегка покраснела. — Нет, что ты… У меня есть кузина — Данея, её уже лет пять признают главной красавицей.

— Не верю, что есть девушки красивее тебя. Ты, наверное, прячешь лицо на этих турнирах.

— Я на них вообще не хожу! — Ланта никак не могла сдержать смех около Кэля.

Кэль внезапно поднялся со стула. Что-то в выражении его лица заставило Ланту заволноваться и спрыгнуть с края стола. Кэль медленно подошел к минталенте.

— Я тебя обожаю, — Кэль коснулся руки Ланты.

Минталента опустила взгляд. — Это… это так необычно звучит для меня. Но приятно, очень! Ты такой… эмоциональный… вот.

— Мы северяне такие, — улыбнулся Кэль и сжал ладонь Ланты. — Ты любишь меня?

Ланта вздохнула и подняла глаза. Кэль чуть не вскрикнул от восторга, её лазурные глаза были полны бушующих чувств. — Люблю.

Джоль сдавленно всхлипнула и сжалась в комок за бочками. Слезы капали с её щек на пол, девушка корчилась, стараясь сдержать рыдания.

Кэль поднял ладонь Ланты к своему лицу и поцеловал её пальцы. — Значит, когда я доберусь до Астарии, мы будем вместе? — юноша с надеждой заглянул в глаза девушки.

Но сейчас её прекрасный взгляд потемнел. — Это может не получится.

Кэлю показалось, что его окатили ледяной водой. Кончики пальцев на ногах и руках защипало. — Это… это, потому что ты минталента, а я простой охотник?

Ланта помотала головой. — Потому что меня хотят выдать замуж. Насильно.

Кэля затошнило. Он потер лоб, а затем неожиданно крепко прижал к себе девушку. — Я… Я не позволю!

Ланта в первую секунду испугалась, а потом позволила юноше обнять себя. С большим трудом у нее получилось расслабить мышцы и почувствовать себя в его власти. В этот момент девушка поняла, что в его руках она под защитой, хотя мост мог прекратиться в любую секунду. — Ты далеко, — покачала головой Ланта. — Но я попытаюсь что-нибудь сделать.

— Он хоть красивый? — Кэль не знал, зачем спросил об этом. Мысли путались, к тошноте прибавилось ноющее ощущение внизу живота, а затем появились и уколы ревности, которые Кэль никак не мог объяснить.

— Это взрослый мужчина — лорд Мардегор. Он преследует меня, то и дело пытается схватить. Я очень его боюсь, — тихо сказала Ланта и, вывернувшись из рук Кэля, села на стул.

— Он красивый? — Кэль упрямо повторил тот же глупый вопрос.

Ланта удивленно подняла брови. — Это тут еще причем?

Кэль не ответил и продолжил умоляюще смотреть на девушку.

Минталента покачала головой. — Он неприятный. Красивым у меня точно язык не повернется его назвать.

Кэль облегченно выдохнул. — Я помогу тебе. Я побегу в Астарию, прыгну, полечу, любым способом доберусь туда как можно быстрее. Я уничтожу его.

Ланта грустно улыбнулась. — Ты такой хороший, Кэль. Уничтожить ты его вряд ли сможешь, ты храбрый воин, но он волшебник.

— Волшебник? — Кэль внезапно вспомнил слова Риэтты. — А я ведь слышал о нем. Мне говорила… говорили люди, здесь в Ликенах.

— Да. Он очень знаменитый сайроновый колдун. И очень опасный.

— Значит, я просто выкраду тебя из дворца. И мы убежим от этого волшебника.

Ланта рассмеялась, понемногу тень ушла из ее прекрасных глаз. — У тебя все так просто… Он живет во дворце, и я сегодня даже заперлась в комнате, когда он погнался за мной.

Кэль почувствовал, как комок тошноты подкатил к самому горлу. Голова закружилась, и он тоже сел на стул. — Вот урод! — хрипло сказал юноша и протянул руки, чтобы сжать ладони Ланты. — А как ты теперь выберешься? Как мне тебя найти во дворце?

— Там есть потайной ход. Он связывает весь дворец, есть несколько выходов наружу. С моей комнатой связи у этого тоннеля не было, но я умная, — девушка улыбнулась, — я прожгла выход с помощью зелья прожигания.

— Ты очень умная, — Кэль не сводил с Ланты восхищенных глаз. — Значит дело осталось за малым. Добраться до Астарии.

Минталента задумчиво кивнула. В голове она уже прокручивала планы побега. И неизменно в них появлялся ухмыляющийся Мардегор и его големы. — А где ты сейчас?

— В Ликенах. Это город…

— Я знаю, — быстро кивнула Ланта, — у меня был хороший учитель по землеописанию. — Это торговая эйпория на берегу Сайронового моря. — Минталента покачала головой. — Это очень далеко от столицы Астарии.

— Справлюсь! — с жаром сказал юноша. — Я найду любой способ.

Ланта не ответила, только грустно улыбнулась и опустила глаза.

Через мгновенье её тело резко удалилось от Кэля, юноша только успел увидеть, как минталента падает на пол, в её комнате в этом месте не было стула. Затем она исчезла.

Кэль даже не успел вскочить. Он положил руки на стол и уронил на них голову.

Джоль в укрытии позволила себе тихонько всхлипнуть.

Мардегор отпустил руку Харистара. Его волшебник сидел на стуле, уронив голову на грудь, рядом на полу валялись молодые колдуны с распухшими губами. — Согласен, Харистар, этот мост было особенно тяжело установить, — сказал лорд единственному оставшемуся в сознании волшебнику. — Зато мы узнали её тайну, теперь она не покинет свою комнату просто так. Меня только волнует её быстро развивающаяся связь с Кэлем. Нам надо быть осторожнее с продолжительностью мостов, если минталента забеременеет от рыцаря Единого… Интересно, это вообще возможно во время моста? Убивать других людей можно, значит возможно и зачать новых. Хах! Был бы интересный эксперимент. Но я ни с кем не буду делиться Ланточкой.

Харистар тяжело поднял голову, его выпученные глаза замерли. Он ничего не понимал.

— Что-то тебе все тяжелее и тяжелее переносить такие дозы сайрона. Я думал ты достаточно натренировал свое тело, — Мардегор присел около Харистара и с заботой заглянул в лицо старого волшебника. — Ты только представь, если верить словам юноши, Кэль обладает самой большой сопротивляемостью к сайрону за всю историю службы рыцарей Единому. Она почти равна моей! Я рад, что Единый блокирует возможность воспользоваться безграничной силой сайрона. А то у меня появился бы конкурент… С другой стороны, было бы интереснее бороться. Хотя… Этот юноша тоже проявляет чудеса упорства в борьбе со мной. Тем приятнее будет его раздавить.

— Я больше не могу, — прохрипел Харистар. Его рука слепо зашарила вокруг, он искал возможность на что-то опереться, чтобы встать.

— Сможешь, сможешь. Нам нужно еще многое сделать. Главное не допустить беременности Ланточки от рыцаря. Их дети могут стать не чувствительными как с самому сайрону, так и к его магии. Представь, если бы мир был населен такими людьми. Ужас! Изменилось бы все. А я бы потерял свое главное преимущество. Нет, плодить таких чудовищ я не позволю. Хватит играть с этим рыцарем! Пора его уничтожить и прервать их поганый род.

Кето столкнулся в коридоре с Мардегором. Минтал ехидно улыбнулся и перегородил лорду дорогу. — Можно тебя поздравить?

Мардегор приподнял одну бровь. — С чем?

— У тебя теперь будет молодая жена.

Лорд улыбнулся. — Благодаря тебе получилось. Твоя трусость пришлась очень кстати на том голосовании.

Кето пропустил слова лорда мимо ушей. — Как скоро свадьба?

— Думаю через месяц организуем. Нужно все подготовить, дать гостям время добраться до столицы. Ну и на носу турнир Весны, лорд Карлексей и Иолар сейчас всецело поглощены его организацией.

Кето с досадой кашлянул. — А что после свадьбы? К себе в замок увезешь молодую жену? Для утех дворец не сильно подходит, слишком много ушей.

— Я и во дворце найду укромное местечко. После свадьбы я всегда буду около Ланты, вдруг астартор скоропостижно скончается, тогда я должен помочь неопытной астартессе с управлением огромным государством. Это мой долг.

— Какой ты благородный и самоотверженный человек, — буркнул Кето и скривился, словно укусил кислый плод саклетии.

— Благодарю за добрые слова, — Мардегор склонил голову.

Кето нервно дернул подбородком и быстрым шагом удалился. По дороге к комнате он поймал дворцового слугу. — Срочно найди сар-минтала Навплора. Пусть поднимется в мои покои.

Слуга кивнул и убежал. Кето посмотрел ему вслед, а потом прошептал себе под нос: — Придется возвращаться к первоначальному плану. Прости Ланточка, я пытался тебя спасти.

Данея постучалась в комнату минталенты. Настороженный голос Ланты глухо раздался из-за двери: — Кто это?

— Страшные разбойники пришли утащить тебя в свою тайную пещеру! — грозным голосом сказала сар-минталента, с трудом сдерживая хохот. — Что они там с тобой сделают, я даже говорить боюсь! — тут Данея не выдержала и прыснула от смеха.

— Разбойники ошиблись дверью, — ответила Ланта, — комната главной красавицы Астарии на другом этаже. Им она больше подойдет для утех.

— А кто говорил про утехи? — недоуменным голосом спросила Данея. — Не надо тут свои фантазии вплетать. Да и красавицу еще не определили.

Ланта открыла дверь и Данея чуть не упала вперед.

— Ты пришла на турнир меня позвать?

Данея толкнула подругу и зашла в комнату. — Догадливая. А ты чего закрылась?

— Да, — махнула рукой девушка, — этот урод Мардегор преследует меня.

Данея сделала скорбное лицо. — Сочувствую. Я слышала новости. Он старый и некрасивый.

— Ага. А еще тварь знатная, — Ланта закрыла дверь на ключ. — Немного двусмысленно звучит, — только сейчас минталента позволила себе улыбнуться.

— Учитывая его происхождение, да, — Данея обняла подругу. — Не бойся, я поддержу тебя. Когда ты станешь астартессой, мы избавимся от твоего старого мужа.

Ланта скривила лицо, но ничего не ответила.

— Пойдем на турнир, — Данея отодвинулась и ухватилась за плечи минталенты. — Развеешься немного, настроение себе поднимешь.

— Не хочу. Там точно будет этот Мардегор. Меня раздражает его довольная рожа.

— Мы сядем в таком месте, где его физиономию не будет видно. А?

— Нет.

Данея сцепила руки у груди. — Ну пожалуйста! Пожалуйста, пожалуйста! Я всегда хотела пойти с тобой на этот турнир. А то у меня даже достойной соперницы нет! А так, вдруг ты выиграешь цветок саэлового дерева.

— Не выиграю. Да и не хочу.

Лицо Данеи вытянулось. — Не хочешь? Не хочешь, чтобы тебя признали главной красавицей Астарии?

— Мне больше нравится, когда меня ценят за мой ум, а не красоту. Для меня большим достижением будет звезда, открытая мной и названная в мою честь. Или трактат по алхимии, с моим именем на обложке, который будет на столе у каждого ученого. А не вот это.

Данея звонко засмеялась. — Так и знала, что гордыня пышет внутри тебя. Только оказывается в другой области. Пойдем! Красавицей все равно признаю меня, а ты насладишься зрелищем.

Ланта покачала головой. — Не вижу ничего зрелищного в драке.

— Это не драка, а турнир!

— Если дерутся благородные лорды, а не простые сборщики саклетий это у вас называется турниром? Драка, она драка и есть, как ее не называй.

Данея скривила губы. — У вас! — передразнила она подругу. — Как будто ты не из этого дворца. Заносчивая ты, подруга. Книг начиталась и думаешь, что умнее других. Это торжество весны, красивый праздник, а ты лишаешь нас радостной возвышенности, сравнивая наше прославление природы с пьяной дракой. Я обиделась! — Данея нахмурилась, села на кровать и отвернула голову к окну.

Ланта почувствовала укол совести. «Я и правда, слишком превозношу себя над остальными. Так нельзя». Минталента села около подруги и положила руку ей на плечо. Данея дернулась, пытаясь сбросить её ладонь. Ланта крепче сжала пальцы. — Прости меня, сестра. Я была не права. Давай мы сходим на этот турнир.

Данея повернулась, широко улыбаясь. — Да, да, да! Наконец-то ты вынесешь свои кости погреться на солнышко. Я чувствую, этот турнир будет особенным! — Данея вскочила, потянула за собой Ланту и начала крутить минталенту по комнате. — Наша Ланточка, наше солнышко, будет светить на этом турнире. Ты представь, насколько приятнее будет моя победа рядом с такой соперницей!

— Так вот для чего я тебе нужна! — Ланта нахмурилась, при этом не скрывая улыбки. — Могла бы зеркало взять для этих целей.

— Ага! Чтобы цветок подарили зеркалу?

Подруги одновременно расхохотались.

Навплор склонился над чашей с сайроном. От отца он унаследовал невосприимчивость к сайроновой магии, но сама пыль действовал на него не хуже, чем на остальных. Его мекр, с насыщенно-рыжей шкуркой, стоял неподалеку и тряс ушами, пытаясь передней лапой в ней поковыряться. Навплор вздохнул, зачерпнул пальцами сайрон и резким движением сунул скользкий палец за губу. «Главное не переборщить», — подумал сар-минтал и повторил движение.

Он не часто пользовался сайроном, последний раз был три года назад, поэтому сначала за губой неприятно защипало, а потом начало нетерпимо жечь. Навплор тряхнул головой и направился с чашей к своему мекру.

Это и было причиной, по которой он никогда не участвовал в турнире. Чтобы победить, надо было использовать сайрон. И если человеческий организм переносил его без проблем, этого нельзя было сказать о животных. Навплор видел достаточно мекров, которые сошли с ума после волшебной пыли. А теперь ему надо было накормить сайроном своего послушного Эрли.

«Если бы не приказ отца, никогда так не поступил бы с тобой, друг. Но он сказал, что я должен сегодня победить, а я не смогу этого сделать на чужом мекре. Прости».

Навплор протянул руку и оттянул нижнюю губу зверя. Мекр потянул голову назад, но боль заставила его замереть. Сар-минтал полюбовался длинными и ровными передними резцами животного, а затем резким движением перевернул чашу, отправляя сайрон в рот зверя. Эрли зачмокал губами, проглатывая и распределяя по рту незнакомую жидкость.

Навплор отошел на несколько шагов. Эрли немного постоял, продолжая чмокать, а затем резко чихнул. Потом еще раз. И еще. Он затряс головой и начла бить себя передними лапами по носу, пытаясь избавиться от жгучего вкуса. А потом резко опустил передние лапы, вытянулся, зевнул и встал, как небывало.

Навплор шагнул ближе. Мекр грозно стукнул задней лапой по полу, его глаза быстро наливались кровью. «Он сейчас как дикий, его нужно по новой объезжать».

Но сайрон уже подействовал и на сар-минтала. Азарт проснулся в груди, сердце забилось чаще, все чувства обострились до предела. Навплор бросился вперед, ушел в бок от атаки мекра, который пытался ухватить его зубами, и одним прыжком вскочил в седло.

Мекр задергался и начал высоко прыгать, пытаясь сбросить всадника. С грохотом зверь падал обратно, выбивая тучи пыли, стучал задними лапами и взлетал в новом прыжке. Навплор засмеялся и потянул поводья, которые вели к хомуту в основании ушей мекра. Зверь припал на передние лапы, а сар-минтал быстро прицепил уздечки к ушам. Легонько потянул поводья и мекр встал как вкопанный. «Вот и готово».

Навплор повел Эрли между палатками, в которых расположились другие рыцари. Совсем недалеко завизжал чужой мекр, которому дали слишком большую дозу сайрона. Прямо на дороге валялся другой зверь, нижняя часть морды у него опухла, а из остекленевших глаз текла кровь.

Навплор покачал головой и объехал тушу. «Сейчас главное не терять контроль, — бормотал он про себя, — сайрон пробуждает во мне жажду крови и жестокость. Мое сердце должно оставаться открытым к чувствам моих врагов».

В своих битвах Навплор всегда руководствовался мудростью Тамура — величайшего воина-мудреца древности. Он всегда говорил о милосердном отношении к врагу. Призывал в бою руководствоваться вопросами чести и справедливости. «Война должна стать для вас неизбежным злом, а не средством наживы. Война, это не борьба за власть, не поиск богатства. На войне нет места жестокости и равнодушию. Это борьба равных. И вы должны в этой борьбе победить», — вспомнил Навплор цитату из книги Тамура.

У выезда на дорогу к турнирному полю его встретил воин в начищенных сияющих доспехах. Золоченные со строгими острыми гранями, такие доспехи могли принадлежать только очень знатному рыцарю. И Навплор хорошо знал хозяина этих доспехов.

Эолот откинул забрало и помахал брату рукой. — Как отец смог вытащить тебя на турнир? Поверить не могу!

Навплор не ответил и просто проехал мимо.

— Удачи, брат! — крикнул ему в спину Эолот.

Навплор кивнул и, не оборачиваясь, пожелал того же.

Арену для турнира построили в самом центре Великого леса. Навплор привстал в седле и ехал, рассматривая приближающееся ристалище. Пять многовековых дымных стражей возносились над всеми остальными деревьями, они росли кругом и между ними натянули крытые галереи, в два этажа, на которых и разместились зрители турнира. Волшебники многие годы вливали в корни деревьев сайрон и смогли добиться того, что вместо дыма из пор деревьев теперь текла густая и липкая смола, которая увеличивала цепкость лап мекров со стволами.

Правила турнира были очень простыми, любой кто выпал из седла или тот, чей мекр коснулся земли за пределами ристалища — проиграл. При этом правила позволяли мекрам взбираться на деревья и огибать их кругом. Навплор в детстве часто восторгался неожиданным появлением всадника из-за дерева, он помнил, как мекр с воином шумно пробегал прямо над галереей со зрителями и врезался в толпу сражающихся рыцарей.

Навплор направил мекра за другими рыцарями, всем им предстояло въехать через одно и то же место, чтобы оказаться перед взором астартора. Сар-минтал глазами отыскал рыжее пятно в толпе зрителей. «Ланта».

Минталента села среди зрителей попроще, в двух галереях от места астартора. Трон сегодня был пуст, около него на скромном стуле сидела Лахесия, блиставшая жемчужными драгоценностями, столь ценными в далекой от моря Астарии.

Рядом с ней сидели Иолар и Мардегор, астартесса еще не появилась.

Навплор направил своего мекра в сторону, чтобы, как и все выстроиться перед августейшими взорами в одну линию. Кето помахал ему с одной из галерей и Навплор сдержанно кивнул. Сар-минтал помнил все детали их тяжелого разговора. Если бы не прямой приказ отца, он бы никогда не согласился на эту авантюру. «Я не хочу умирать, оставив мою любимую с маленьким ребенком на руках. Но как говорил философ: Мудрость отца и матери стократно больше твоей. Если отец просит тебя умереть на поле боя, умри с честью и твоя семья победит». Навплор, конечно, подозревал, что в этих словах есть скрытый смысл, и под словом «отец» прячется слово «правитель», а «семья» олицетворяет собой «народ», но и без мудрых философов он знал — его отец не ошибается. И он сделает все ради своей семьи.

— И я сделаю все, — пробормотал Навплор.

Он осмотрел своих противников. Знаменитый Лектор приехал на битву в черных доспехах на белом мекре, который оказался в два раза крупнее зверя Навплора. Это был настоящий монстр с широкими ушами и красными глазами альбиноса.

На остальных рыцарях тоже были богатые доспехи, эмалированные, синие, красные, зеленые, изукрашенные золотом и серебром, с яркими плюмажами.

Навплор покачал головой. «На поле боя будь скромен, нарядные доспехи лишь кричат о твоем желании быть погребенным красиво», — вспомнил он мудрость философа. На самом сар-минтале была обычная длинная кольчуга, некрашеный нагрудник и самый простой круглый шлем, даже без забрала. Служащий арены подбежал к его мекру и, настороженно вглядываясь в глаза зверя, подал в правую руку рыцаря копье с деревянным наконечником.

— Никогда не думал, что буду сражаться с тобой на одном турнире, брат, — громкий голос Эолота вывел воина из раздумий.

Навплор повернул голову в сторону сар-минтала. — Однажды бог лета Арето похвалился перед своим братом богом зимы Фрасом, что стал неуязвимым, — Навплор начал рассказывать старинный миф. — Фрас спросил у Арето, а как он этого достиг? Бог лета признался: богиня судьбы извлекла его сердце и поместила в хрустальный шар на вершине самой высокой горы в мире. Разбить этот шар не под силу ничему, кроме собственной крови Арето, но бог лета ни за что не пойдет на гору и никому не позволит взять у себя крови. Фрас заинтересовался этой историей и поднялся на гору, чтобы посмотреть на сердце брата. Но у самого шара поскользнулся и ударился рукой о острый камень. Капли крови Фраса упали на шар и разбили его вдребезги. Осколки пронзили сердце, Арето в ту же секунду умер. Он забыл, что в братьях текла одна кровь.

Эолот сверкнул зубами в широкой улыбке. — Интересная история, но зачем ты мне ее рассказал?

— Не мешай мне, брат. В нас одна кровь, мы идем к одной цели.

Эолот начал что-то говорить, но слова потонули в радостном реве труб, приветствующих начало турнира Весны. Навплор несколько секунд следил за беззвучно шевелящимися губами брата, а затем махнул рукой и отвернулся к галерее астартора.

Фемия заняла трон астартора и с язвительной ухмылкой следила за лицом Лахесии. Но великая сантария не обращала внимания на астартессу, она щурилась, пытаясь рассмотреть лица рыцарей.

С места поднялся Иолар и начал речь о важности сегодняшнего турнира. Навплор не вслушивался в его слова, внимательно рассматривая предстоящих соперников. В отличие от них, он пришел сюда не участвовать в важном ритуале. Он пришел выполнить волю отца. Он пришел победить.

Когда астартесса подняла руку, разрешая начать турнир, Навплор не стал стоять и ждать. Он был новичком, но, как и полагается рыцарю, знал все о воинских состязаниях.

Сар-минтал направил мекра в сторону и врезался в ближайшего рыцаря. Тот вылетел из седла верх ногами и врезался в землю. Над ристалищем раздался полный боли вой, а красивая эмаль доспехов покрылась сетью трещин.

Данея разочарованно откинулась на спинку кресла. — Некрасиво! — поджала она губы и повернулась к Ланте. — Вот зачем Навплор приперся на турнир? Он же ничего в нем не смыслит! Только все портит.

Привыкшие к красивому началу зрители недоуменно следили за хаосом, который развернулся на турнирном поле. Навплор тем временем дал мекру разогнаться и сшибся в воздухе со следующим воином. Прежде чем звери с глухим стуком разлетелись в разные стороны, сар-минтал успел выбросить вперед руку. Деревянное копье врезалось в шлем рыцаря, он вскрикнул и вылетел из седла на землю. Сверху упал его мекр. Хруст костей услышали даже зрители на галереях.

Эрли упал на бок, взвизгнул и тут же подскочил, выпрямляясь. Навплор поднял голову.

Разогнанные сайроном мекры взлетали на десять шагов в воздух и врезались друг в друга. Лектор крутил в руках копье с двумя наконечниками, то и дело ловко вышибая из седел противников.

Но полюбоваться мастерством врага у сар-минтала не получилось. За ним устроили охоту сразу два рыцаря.

Навплор не задумывался. Он никогда этого не делал, но все равно погнал Эрли на дерево. За несколько секунд мекр взлетел до первых ветвей, но прежде, чем его морда коснулась листьев, Навплор дернул поводья. Эрли оттолкнулся задними лапами и полетел над ареной спиной вниз.

Сар-минтал до боли сжал колени, стараясь не выскользнуть из седла. Мир перед глазами закружился, Навплор закрыл глаза и провернул поводья в руках. Это был особой сигнал для мекров, который заставлял их открыть рот.

Почти у самой земли Эрли извернулся и приземлился на четыре лапы за спиной противника. Но перед этим он схватился зубами за голову рыцаря и выдернул его из седла за собой.

Навплор вывернул поводья обратно. Эрли разжал зубы и тело воина со сломанной шеей упало в пыль.

Большинство зрителей взревело от восторга, лишь несколько девушек закрыли глаза. Если бы Навплор мог разглядеть лицо Ланты, то заметил бы, как минталента побледнела и отвернулась. Её начало тошнить от такого праздника ликования и радости.

Но Навплор своим маневром помог не только себе. Несколько рыцарей остановилось, рассматривая необычный прием. В это время Лектор зигзагом направил своего мекра между ними, ловко нанося удары своим двойным копьем в обе стороны. Трое рыцарей вылетели из седел. Сар-минтал присвистнул и погнал Эрли в гущу боя.

Навплор дернул поводья, уходя от атаки. С Лектором схлестнулся Эолот, а сар-минтал понесся на следующего врага. Этот рыцарь щеголял плюмажом невероятных размеров. Он был настолько большим, что на поворотах не выдерживал собственного веса и падал, закрывая обзор воину.

Навплор заставил Эрли сделать необычный прыжок, рыцарь попытался развернуться за ним, плюмаж упал ему на лицо и, воспользовавшись его слепотой, Навплор завел мекра за спину и наотмашь ударил копьем.

Древко загудело, сар-минтал поморщился от боли в руке и погнал Эрли дальше. Рыцарь с плюмажом потерял сознание и упал на холку своего мекра. Испуганный зверь погнался вперед, резко затормозил у дерева, швырнув хозяина над головой.

Навплор развернулся и натянул поводья, собираясь броситься в атаку на Лектора, который отвлёкся сразу на двоих рыцарей. Эолот гнался по стволу дерева за другим рыцарем. Толпа на галереях восхищенно визжала.

Сайрон подстегнул реакцию сар-минтала, его глаза метались, успевая следить за всем полем боя. Но когда он определился с направление атаки, Эрли не сдвинулся с места. Удивленный Навплор дернул поводья, но мекр только захрипел, его лапы подогнулись, и он рухнул грудью вперед. Воздух, со свистом, в последний раз покинул ноздри зверя.

«Сердце не выдержало! Слишком разогнался. Эрли, мой Эрли!» — Навплор дернул кадыком, сдерживая накатывающееся желание зарыдать.

Сар-минтал находился в безвыходном положении. Из седла он не вылетел, поэтому еще не проиграл. Но и продолжать бой никак не мог. Навплор вздохнул и закрыл глаза, пытаясь вспомнить слова Тамура для подобного случая. «Даже если ты оказался перед лицом катастрофы, не превращайся в загнанную в угол крысу, а поступай по справедливости». — Это мне не сильно подходит, — пробормотал Навплор.

Лектор тем временем расправился с одним из противников и своим огромным мекром теснил второго.

Эолот затормозил около Навплора. — Ты не справился, брат, — рассмеялся сар-минтал. — Внимательно следи за тем, как я покончу с Лектором.

Навплор покачал головой. — Отдай мне своего мекра, Эолот. Ты не знаешь планов отца и тебе не победить Лектора. Ты уже проигрывал ему.

Эолот покраснел от злости. — Конечно я не знаю планов отца, ведь он меня в них не посвящает. То, что было раньше, не повторится. Сегодня я подготовлен лучше.

— Эолот!

Мысли Навплора заметались. Сайрон наполнял его силами. Он мог прыгнуть на Эолота, вышвырнуть его из седла и пойти в бой с Лектором. Но тогда он лишал брата возможности исполнить свою мечту и победить заклятого врага. «Перед лицом катастрофы… поступай по справедливости».

Навплор посмотрел на галерею, где сидел его отец. Минтал наклонился вперед в кресле, но больше ничем не показывал своего беспокойства. Навплор представил глаза отца. В них не было осуждения, не было злости, только разочарование.

Навплор вздохнул. «Я нарушаю заповедь Тамура. Я выиграю бой для оцта, но проиграю свою совесть». Сар-минтал встал ногами на седло. Эолот приподнял брови, не понимая, что делает его брат. А затем мир мелькнул, все потемнело и Эолот очнулся только тогда, когда его спина уже коснулась твердой земли.

Сар-минтал закричал, от боли и горечи. А Навплор погнал его мекра на врага.

Лектор расправился с последним противником и повернул своего зверя в сторону Навплора. Они остались вдвоем.

Сар-минтал направил мекра вперед, делая вид, что хочет атаковать Лектора в лоб. Прославленный рыцарь усмехнулся от наглости новичка и принял его вызов. Огромный мекр Лектора должен был легко выйти в этом столкновении победителем.

Навплор опустил руки и расстегнул ремни сапог. Одно быстрое движение и сапоги вместе с обмотками полетели на землю. Сар-минтал хрустнул пальцами ног и заставил мекра прыгнуть вверх, проносясь над головой Лектора.

Сар-минтал напряг ноги и бросил тело в бок. Через мгновение он оказался под брюхом мекра и разжал колени, вытянув руки вперед. Кисти сомкнулись под шлемом Лектора. Навплор с криком вывернул тело, и едва пальцы ног коснулись шерсти мекра, сар-минтал дернул врага за голову и швырнул вбок, зарывшись ногами в мех для устойчивости.

Длинное тело мекра сыграло против Лектора. Оно вместе с сайроном позволило Навплору провернуть этот невероятный трюк.

Сар-минтал перевел дух, прыгнул в седло, натянул поводья и затормозил перед деревом. Под оглушительный грохот аплодисментов он развернул мекра и оказался на виду у нескольких сотен глаз. Лектор лежал на земле и от всей души лупил кулаком по земле, выкрикивая проклятия. Эолот отошел в сторону и привалился спиной к дереву, мрачно разглядывая брата.

Данея вскочила со своего места. — Не может быть! — она ошарашенно закрыла рот рукой. — Мой Лектор! Он… Он проиграл! Проиграл!

Ланта покачала головой. Она была поражена мастерством своего кузена. Она даже не подозревала, что в нем скрываются такие таланты. «Сколько же сайрона он принял, чтобы провернуть все это?» — подумала минталента, следя за реакцией подруги.

— Что же теперь? — Данея плюхнулась в кресло, уронив руки. — Цветок достанется кому-то другому?

Слуга в золотом плаще уже вышел к центру арены и поднял над головой крупный цветок саэлового дерева, который сиял небесной лазурью. Навплор принял цветок из рук слуги и направил мекра к дереву.

Данея повернулась к Ланте. — Он едет в нашу сторону… Неужели он достаточно умен, чтобы отдать цветок мне? Боги! Он такой умный, мой брат, я даже не ожидала.

Навплор направил мекра вверх по дереву и когда тот достиг уровня галереи, рыцарь спрыгнул на пол, недалеко от кузин. Его глаза нашли Ланту. Минталента все поняла и покачала головой.

Сар-минтал зажмурился. «Если отец просит тебя умереть на поле боя, умри с честью. Хорошие слова… Вот только здесь нет чести».

Навплор шагнул ближе. Данея поднялась с кресла и протянула навстречу руку. Но сар-минтал обошел ее и предложил цветок Ланте.

Минталента не приняла цветок. Тогда Навплор просто положил его на колени минталенты, помахал рукой зрителям на других галереях и ушел. Ушел не оборачиваясь. Он не видел бледного лица Ланты и открытого от изумления и растерянности рта Данеи. Зато он знал, что сейчас отец изогнул левый край губ в улыбке. Его план сработал.

Едва Навплор и мекр скрылись из виду за полом галереи, Данея бросилась к Ланте. — Тварь! Ты все подстроила! Вот зачем он вышел на турнир! Ты хотела мой цветок… Проклятая завистница. Ненавижу!

Ланта неловко сглотнула и оглянулась на Паенту. Та только округлила глаза и пожала плечами. Минталента осторожно выскользнула из кресла. — Данея… Ты чего? Мне не нужен ни твой цветок, ни твой титул.

— Врешь! Ты врешь!

Слезы навернулись на глаза Ланты. — На, возьми, — она протянула сестре цветок. — Мне твоего не нужно.

— Хочешь меня оскорбить, да? Уродка! — Данея кинулась на минталенту и вцепилась ей в волосы.

Ланта закричала, но защищаться не стала. Она позволила начать таскать себя за волосы, из всех сил пытаясь дотянуться до платья Данеи и как-нибудь прикрепить к нему цветок.

Паента и еще несколько девушек обхватили разъяренную девушку за талию, чьи-то заботливые руки разжали пальцы на волосах миинталенты, и Данею оттащили в сторону.

Ланта откинула волосы со лба и шагнула к кузине. — Сестра, ты чего? Возьми, — Ланта вновь протянула цветок.

Данея скинула с себя руки Паенты, которая поглаживала ее по плечам, пытаясь успокоить. — Из твоих рук я больше ничего не приму. А притворялась подругой. А сама… Тварь! — Данея резко развернулась и бросилась к лестнице с обратной стороны дерева.

Ланта недоуменно оглянулась и плюхнулась обратно в кресло. По рядам зрителей пронесся шепот. Сегодня они увидели сразу два зрелища.

Паента зашла в комнату и увидела Данею, которая уже отстегнула верхнюю юбку платья и ходила по спальне в нижней юбке и корсете. Её грудь соблазнительно выпирала из корсета и Паента неосознанно облизнула губы. — Не переживай так сильно. В следующем году, ты отберешь цветок у этой дурочки. Она же не специально…

— Не специально! — взревела Данея. — Еще как специально. Она сговорилась с этим идиотом Навплором, чтобы все это провернуть. Она же раньше никогда не ходила на турниры. С чего это вдруг поперлась?

Паента задумчиво почесала затылок. — Навплор тоже раньше никогда не участвовал в турнире. И правда, попахивает заговором против тебя, — леди так не считала, но сказала об этом, чтобы успокоить любимую.

— Мы должны отомстить! — Данея не справилась с завязками, яростно дернула шнурок, зацепилась за верх корсета, оторвала кружевную оторочку и, расплакавшись, упала на кровать. — Мир не справедлив ко мне! — закричала она в потолок и засучила ногами, взметнув юбку вверх.

У Паенты перехватило дыхание, когда она увидела голые бедра сар-минталенты. Жар растекся по телу, а в руках появилась слабость. — Мы обязательно отомстим, — хрипло сказала леди и начала мелкими шажками приближаться к девушке.

— Когда? — Данея приподнялась на локтях и посмотрела на Паенту.

Леди пожала плечами. — На следующий год. Мы сделаем так, чтобы она не попала на этот турнир.

— Это долго! Да и к этому моменту она станет женой лорда Мардегора, а он поможет ей стать кем угодно. Идиот Лектор! Почему в этот раз он сражался как жирный безногий мекр?

— Не переживай. Можешь мне поверить, ты самая красивая. — Паента опустилась на колени перед лежащей на кровати Данеей и начала покрывать поцелуями её ноги.

Сар-минталента улыбнулась в потолок и задрала руками юбку, которая уже потихоньку сползала вниз. — Я хочу цветок назад! Без него мои платья выглядят бедными, а образ незавершенным.

«Образ главной стервы Астарии?» — подумала про себя Паента и лизнула внутреннюю поверхность бедра девушки. Данея охнула, обхватила голову леди и с силой прижала к своей плоти.

Влажный шум, который издавала Паента, заставил Данею счастливо расхохотаться. Гнев потихоньку отступал, его место занимала расчетливая злость. Еще через минуту в голове сар-минталенты созрел план.

Она легонько оттолкнула Паенту от себя. — Теперь моя очередь. — Данея встала, схватила леди за плечи и толкнула на кровать. Паента охнула, когда стукнулась плечом о край мебели.

— Ты сегодня такая агрессивная, ммм, — леди вытянула руки в сторону Данеи.

Сар-минталента зарычала, прыгнула на кровать, оттолкнула руки леди в стороны и начал рвать платье любовницы. Паенты восхищенно охнула, когда с треском разошлись завязки корсета и её грудь оказалась на свободе.

Данея начла терзать губами её соски. Паента застонала и окинула голову назад, полностью отдавшись буре чувств. Данея про себя улыбнулась и начала язычком прокладывать дорогу вниз. Когда она достигла цели, бурные стоны леди заполнили комнату.

Сар-минатлента старалась. Обычно в постели она отдавала ведущую роль Паенте, но теперь ей нужно было довести леди до такого экстаза, чтобы она перестала соображать. И вскоре, Паента сжала пальцами простынь, закричала, изогнулась всем телом и зажала бедрами голову любовницы.

Когда сладостное потемнение рассеялось, Паента поняла, что лежит, раскинув руки и ноги, сил не осталось даже на то, чтобы свести бедра вместе, а сверху над ней расположилась Данея, слегка касаясь своим влажным лоном живота леди. Паента широко улыбнулась и закатила глаза, наслаждаясь блаженством. — Это было… что-то невероятное! — язык леди заплетался. — Я должна отплатить тебе тем же. — Паента приподняла голову.

— Подожди, — улыбнулась Данея и погадила леди по правой щеке, — не порть себе удовольствие, прочувствуй его до самого конца.

— Ох, — Панета позволила себе уронить голову. — Я люблю тебя.

— Я тоже, — Данея задумчиво потерла нос, — но я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала.

— Проси что хочешь! — воскликнула Паента.

— Тише, — Данея коснулась пальцем губ леди, — моя просьба может показаться тебе ужасным злодеянием.

— Ты хочешь, чтобы я убила Ланту? — засмеялась Паента. Для ее затуманенного разума эта шутка показалась очень удачной.

— Да, — прошептала сар-минталента.

— Что?! — вскинула брови вверх леди, — ты серьезно? Но… но, из-за чего? Из-за цветка?

— Не только из-за него, — Данея наклонилась и поцеловала леди в губы.

Паента жадно ответила на поцелуй, остальная часть её тела все еще оставалась неподвижной. Сладкая слабость не уходила, более того, леди и не хотела, чтобы она ушла. — Мне так хорошо! — застонала она в губы сар-минталенты.

Данея оторвалась от нее. — Так ты сделаешь это? Ради меня.

Паента повернула голову и посмотрела на Данею под другим углом. — А если меня казнят?

Данея на несколько секунд замешкалась. Затем она щелкнула языком, наклонилась к уху леди и прошептала: — Когда Ланта умрет, моя мама сделает все возможное, чтобы я стала астартессой. И тогда я никому не позволю обидеть тебя. — После этого Данея пробежалась язычком по уху леди и ухватилась губами за мочку.

Паента засмеялась. — Отец будет против, — пробормотала она себе под нос.

— Какой отец? — Данея подняла голову и посмотрела на любовницу. — Мой или твой?

Паента снова засмеялась, в этот раз громче обычного. — Ты настолько затуманила мой разум, что я стала мыслить вслух. Проказница! Конечно, твой, мой то тут при чем? Он сидит в своем Лиртенейском лесу и давно про меня забыл.

— Мой не будет, — покачала головой Данея, — он сам этого хочет. Ну же! Решайся быстрее. Я устала ждать. — Данея сдвинулась вниз и обхватила губами сосок леди.

Паента вскрикнула и попыталась оттолкнуть сар-минталенту. Её грудь была еще слишком чувствительной.

Но Данея крепко ухватилась губами, Паента вскрикнула от боли и позволила любовнице дальше терзать её сладкими муками. Сознание вновь начало уплывать в туманные дали.

— Я согласна! — Паента больше не могла терпеть. — Я отравлю ее, отрублю голову, закопаю живьем, сделаю все, что ты скажешь! Только… не останавливайся, пожалуйста!

Данея отпустила мокрый раскрасневшийся сосок и подняла голову. Победная улыбка тронула её губы. — А я и не собиралась. Ты благословишь и проклянешь тот момент, когда попала в мою постель. — Сар-минталента вновь накинулась на свою подругу и вскоре громкие стоны Паенты заполнили комнату.