Рациональный мужчина

Женская реальность

Мне кажется, что одно из базовых понятий, которым я часто пользуюсь в своих статьях, остаётся не до конца понятым даже самыми «просвещёнными» членами сообщества. Я говорю о презумпции женской реальности. Порой я называю эту концепцию «женским императивом», а в разговорной речи пользуюсь термином «Матрица». Тем не менее, я всегда предполагал, что мои читатели (или комментаторы моих статей) имеют базовое представление того, о чём я говорю.

Пожалуй, я был несколько неправ.

Всё, что мужчина ощущает на своей шкуре; каждое нравоучение от общества, начиная с пелёнок; любая принятая социальная норма и любое ожидание его действий по подстройке себя к образу Взрослого Мужчины в современной культуре – всё это спланировано таким образом, чтобы быть полезным женскому императиву. Моралисты бултыхаются в этом болоте, абсолютисты и побитые рыцари на белом коне экзистенциально зависят от него, и даже наилучшие из релятивистов[22] (часто неосознанно) работают на исполнение женских замыслов. На самом деле, эта реальность настолько всеобъемлюща, что мы определяем свою мужественность в рамках того, насколько хорошо мы можем сопротивляться женскому воздействию.

Популярная культура воспевает женский императив и не выносит инакомыслия. И такого инакомыслия почти не существует – ведь любая попытка хоть немного приоткрыть завесу с облика общества означает, что ты находишься в конфликте с реальностью, определённой женским императивом. Ты чувствуешь себя одиноким, потому что не можешь понять его воздействия. Наставления общества, которые заливались тебе в уши, задают решение твоей проблемы. Ты планируешь свою жизнь, образование, карьеру, вероисповедание, а может и принимаешь решение, стоит ли вообще жить дальше, основываясь на том, как лучше подстроиться под женское воздействие в настоящий момент, либо в процессе подготовки к такому приспособлению в будущем.

Ты женишься из нехватки уверенности, что тебя сочтут достойным женихом; либо из страха того, что общество станет порицать твоё отлынивание от службы женскому императиву. Твои дети становятся подношением на алтарь императива, а ты в свою очередь бессознательно воспитываешь их как усердных слуг. Ты можешь внести свой вклад алиментами, разделением имущества при разводе, ущемляя свои интересы под напором ожиданий общества – всё это для того, чтобы поддерживать влияние императива на свою жизнь и на общество в целом. Ты существуешь, чтобы воплощать женскую реальность.

Мы можем прибегнуть к морали и оправдать существующий порядок вещей. Можно приклеить ярлыки чести и стабильности; или даже убедить себя, что женский императив – это НАШ императив. В любом случае, мужчины служат ему.

Для реализации сексуального императива одного пола необходимо, чтобы другой пол принёс свой императив в жертву. Это – исток власти, которую использует женский императив для насаждения своей реальности как нормы. Отсюда возникли правила для свиданий/отношений, социальные уловки для поддержания превосходства, а также законы, заставляющие общество трудиться на благо женщин. Отсюда взялся статус мужчины как «расходника» по умолчанию, а женщин в то же время нужно защищать. Благодаря этой власти императив оправдывает любые, даже самые откровенные противоречия и жестокость женщин. Заметь, никто не приносит извинений.

Моногамия и преданность служат на пользу только в случае оптимизированной гипергамии. Без такой оптимизации, это лишь тяжкий груз обязательств.

Чтобы создать эту реальность, мужчин необходимо убедить в том, что они обладают большим контролем над собственной жизнью, чем женский императив. Они должны поверить, что именно они – хозяева мира, определяемого женщинами. В то же время, мужчины остаются зависимыми от свода законов, продиктованного женской реальностью. И мужчин называют Королями, животными, дикарями, патрициями, интеллектуалами, да чем угодно, лишь бы убедить их в том, что их реальность привилегированная и явно служит их интересам. Даже само понятие «защищённый секс» уже напоминает о женщине как о жертве по умолчанию.

Вишенкой на торте иронии женской реальности служит обвинение мужчин в патриархате, когда они на деле обеспечивают существование императива. Женская сексуальная стратегия одержала верх. Даже перед лицом фальшивого содействия гонениям мужчин, эта стратегия утверждена как цель, к которой следует стремиться. Удовлетворение женского императива, выполнение целей женской сексуальной стратегии – это обязанность современной жизни. Цели мужчин девиантны, женщины божественны.

Извини, если мои разглагольствования показались тебе несколько неестественными, но важно видеть Матрицу по существу. Когда ты в следующий раз скрестишь шпаги с самой адекватно мыслящей женщиной по поводу взглядов на жизнь, отношения, брак, детей, религию и т.д., не забудь, что её восприятие основано на этой реальности. Она права, потому что её убеждения соответствуют тому, что её реальность обозначила как правильное. Любой другой образ мышления кажется ей в лучшем случае инородным, а в худшем – просто злым и безнравственным.

Матрица – это система. Система есть наш враг. Но когда ты в ней, оглянись... кого ты видишь? Бизнесменов, учителей, адвокатов, плотников. Обычных людей, чей разум мы пытаемся спасти. Однако, до тех пор, пока эти люди – часть системы, они – наши враги. Ты должен понять, что большинство людей не готово к отключению. И многие из них настолько отравлены и так безнадёжно зависимы от системы, что будут драться за неё.

Я пытался показать, каким образом наша «стандартная» реальность раскрашена под влиянием женщин. В разных этнических группах и в любых слоях общества, это влияние настолько глубоко встроено в культуру, законы, медиа, развлечения… что, начиная от коллективного бессознательного и заканчивая отдельной личностью, все мы просто принимаем такое положение дел как должное, как обычную внешнюю среду, в которой мы живём. Я понимаю, что это непросто принять, потому что мужской императив на самом деле имеет общие цели с женским. Тут просто нужно запомнить то, что наша текущая реальность определена женщинами.

Я помню, как впервые начал понимать это, когда смотрел популярный сериал по телевизору, обдумывая его с критической точки зрения. Ни в одном ТВ-шоу не было позитивно-маскулинных ролей или актеров. Скорее, каждый мужчина был в том или ином роде высмеян за свою мужественность. Это привело меня к мыслям о других сторонах жизни нашего общества и культуры. Феминизация была везде, но встроенное внутрь меня чувство вины, возникающее просто вследствие обдумывания такой концепции, замедляло моё отключение.

Я помню, как почувствовал себя виноватым перед обществом за то, что меня несколько оскорбило положение мужчин в культуре. Мне даже было стыдно за свои мысли: «А может быть, всё вокруг не очень то и «нормально»... хотя женщины хотели бы, чтобы я считал именно так». Я не понимал, что это лишь часть того, чему меня научило общество – встроенное в личность чувство вины из-за сомнений в «норме». Много мужчин не могут преодолеть этот момент и остаются подключёнными к Матрице. Вина слишком хорошо встроена в личность, «мы просто такие, какие есть». Внутренние противоречия, возникающие в результате, заставляют закрывать глаза на их истоки; а иногда приходиться активно бороться с «революционерами», которые ставят под вопрос стандартное положение вещей, без которого нельзя жить.

Как только я преодолел отметку само-пристыживания, то начал замечать другие шаблоны и связанные социальные уловки, которые содействуют фем-центризму. Начиная от изменений в законодательстве о разводах и определении изнасилования, до дискриминации по половому признаку при призыве на военную службу (набирая на смертельно опасную войну только мужчин), и заканчивая мельчайшими деталями разговора возле кофе-автомата на работе, я начал осознавать, насколько сильно наша жизнь подчинена женскому влиянию.

Недавно я слушал разговорное шоу по радио, куда позвонила женщина, раздосадованная действиями своего мужа. Судя по её словам, они встречались пару лет, а потом сыграли свадьбу. Всё это время они говорили, что никто из них не хочет детей. До брака оба подтвердили – никаких детей, и примерно через год после свадьбы жена перестала принимать противозачаточные (не уведомив мужа, конечно же) и намеренно пыталась зачать. Проблема была в том, что она никак не могла забеременеть. Лишь позже муж признался, что уже давно сделал вазектомию, чтобы не рисковать в будущих отношениях.

Последующее возмущение в радиоэфире не было направлено на очевидное лицемерие жены и попытки обмануть мужа, представив всё как «незапланированную» беременность. Скорее, ярость была сконцентрирована на том, что муж якобы её обманул. Ситуация служит хорошим примером того, как женская реальность очерчивает рамки наших жизней. Ни одной, даже запоздалой реплики по поводу мотивации и поступков жены по реализации её сексуального императива не последовало. И знаешь почему? Потому что женский императив задан как ИСТИННАЯ цель любого разногласия. Обеспечение женщины, её счастье и удовлетворённость, безопасность и главенство – всё это не просто поощряется обществом, но и требуется к исполнению законом. Иронично, что большинство врачей не станет требовать письменного согласия жены, если муж захочет сделать вазектомию. Однако, это не потому, что таков закон, а скорее чтобы избежать возмездия и возможных требований по компенсации убытков от жены. Не мытьём, так катанием, её императив всегда является правильным.

Некоторые скажут, что такое положение вещей не всегда имело место в истории человечества, и в определённое время женщин воспринимали как скот. Пожалуй, в этом есть толика правды. С другой стороны, я бы сказал, что увековечивание прошлого «скотского» положения также идёт на пользу женскому императиву, рекламируя необходимость признания статуса жертвы и выплаты компенсаций. Дело в том, что даже самые горячие сторонники восстановления «патриархата» всё равно находятся в поле действия современной реальности, ориентированной на интересы женщин. Если не брать во внимание султанов и королей, очень мало мужчин после момента выхода человечества из пещер «владели» женщиной на самом деле.

Недавно я вёл гипотетический спор со своим другом в сети по поводу того, как бы преобразилось человечество (конкретнее, мужская его часть), если бы появился новый способ контроля за рождаемостью. Я имею в виду о таком методе, благодаря которому мужчины могли бы влиять на зачатие равносильно женским гормональным контрацептивам. Интересно, что человечество смогло создать надёжную контрацепцию для женщин ещё в 60-х годах. В 2011 году мы смогли расшифровать человеческий геном, но по какой-то причине не способны предоставить мужчинам подобный способ контрацепции.

Говоря просто – женский императив не позволяет этому произойти.

Представь себе социальный и экономический урон, нанесённый женской инфраструктуре, если Прометей передаст факел Мужчине. Вообрази, как баланс в обществе смещается обратно к мужчинам; и у них появляется эксклюзивный способ принять решение – стоит ли удовлетворять женскую сексуальную стратегию?

Спор накалялся. Мужчинам нельзя давать такую власть! Конечно же, человечеству бы пришёл конец в форме настоящего апокалипсиса, если женская сексуальная стратегия оказалась бы под угрозой надёжного мужского контрацептива. Раздробленное общество, резкое снижение популяции, семейная ячейка заменяется нео-общиной, направляемой по жизни мужской сексуальной стратегией. Если честно, то я бы поставил это изобретение в ряд с созданием атомной бомбы.

Жалким извращённым подросткам, которых 50 лет воспитывало феминизированное общество, нельзя доверять развитие человечества, если они будут пытаться следовать встроенным сексуальным импульсам.

Да, власть именно такого масштаба была вручена женщинам в конце 1960-х и остаётся там по сей день. Мужская контрацепция представляет собой реальную угрозу женскому императиву, который задаёт, чья сексуальная стратегия является нормативом. До появления гормональной контрацепции, эксклюзивной для женщин, и последующей за этим сексуальной революцией, игровое поле было достаточно ровным. Возможно, даже был некоторый перекос в сторону мужчин как кормильцев, что мотивировало женщин на пути реализации своего императива. Изделия из латекса были доступны уже в 40-х годах, и наделили мужчин некоторым преимуществом. Конечно, в этом случае обе стороны были осведомлены и согласны на условия их сексуального взаимодействия.

Как только появился контроль рождаемости, эксклюзивный для женщин, контроль перешёл на женскую часть поля. Её императив стал нормативом. Его сексуальный императив был лишь способом достижения её целей, и контроль над ситуацией стал приносить искомые гипергамией результаты. Будь это страна третьего мира или мировые лидеры, ответственность за направление курса человечества легла на женские плечи. Следовательно, женская реальность эволюционировала в то, что мы видим сегодня.

Женская загадочность

Пожалуй, наиболее полезным инструментом из женского арсенала на протяжении столетий была и остается непознавательность. Я придумал это слово, но оно вполне хорошо описывает концепцию. Женщины поколение за поколением подпитывали чувство загадочности, непредсказуемости, а иногда просто двусмысленности или переменчивости. Это и есть женская загадочность, идущая бок о бок с прерогативой женщин «она всегда может передумать» и с (мифической) женской интуицией «она просто знает». В то время как Мужчине не получится добиться уважения от общества, пока он не станет твёрдо держать слово – говори честно, отвечай за слова – общество награждает женщин за изворотливое поведение. Я бы даже осмелился назвать его иррациональным, но только на первый взгляд. На самом деле, если она ведёт себя достаточно искусно, то именно эта изворотливость делает её желанной и одновременно непереносимо раздражающей. Однако чтобы добиться такого результата, она должна быть (казаться) непознаваемой, и поощрять общество видеть её именно такой.

Концепция женской загадочности вызывает немалый интерес у женской психики по тем же причинам, по которым так хорошо работают многие пикаперские методики. Загадочность задействует ту же «скрытую власть», которая наделяет привлекательностью метафизические стороны жизни вроде религии, интуиции, суеверия и т.д. Чтобы понять, что я имею в виду, не нужно далеко ходить – вспомни женские сплетни. Женские секреты имеют немалую власть. Неудивительно, что многие века колдовство в первую очередь связывали с женщинами. В культуре, где исторически доминировали мужчины, необходимо использовать власть мистицизма и таинственности, встроить их в женский арсенал для управления мужчинами. Конечно, иногда женщин просто сжигали на костре, но чаще всего она становилась «серым кардиналом» позади трона – в зависимости от статуса мужчины, которого удалось зачаровать.

Объедини мистицизм с сексуальностью, и получишь женскую загадочность – наиболее полезный инструмент в арсенале женского императива, который используется в процессе поиска оптимального состояния гипергамии.

Женская загадочность проходит красной нитью по межполовым отношениям. В каждом комментарии или ответе на форуме, в каждом посте в соцсети и в любой статье, написанной женщиной с некоторым вложением личности в текст, можно будет найти некоторый осадок от женской таинственности. Когда женщине приходится искать нестандартный ответ на вопрос о поведении, предающем женские цели, она всегда задействует непознаваемую, непредсказуемо капризную женскую загадочность. Первое (и второе) правило Бойцовского Клуба женского императива – защищать тайну женщин. И сёстры будут беспощадны к предателям. Как говорил Roissy, чем ближе ты к истине, тем громче визжат женщины.

Я годами старался рассеять сумятицу и стандартные проблемы парней при помощи наблюдения за поведением женщин. Женщины это существа homo sapiens с такими же базовыми мотивирующими импульсами, как и у мужчин, но с некоторыми отличиями разного порядка в логическом мышлении и методологии. Я имею в виду, что женщина живёт ту же самую скучную или экстраординарную жизнь, как и мужчина. Разница в том, что мужчина не имеет удовольствия иметь мужскую загадочность. Если не брать редкие исключения, мы не разделяем это чувство тайны, потому что не получаем за него награды, сопоставимой по масштабу с женским вариантом. Да и говоря откровенно, нам оно и не надо. Но для женщины, которая может поддержать свой образ загадочности, её знаки внимания сами по себе становятся наградой для парня, которому «повезло» приручить её. Будь уверен, если тебе кажется, что она съехала с катушек по полной; значит, для того есть причина. Женщины так же расчётливы, как мужчины. Я бы даже сказал, они планируют всё гораздо лучше, потому что у них есть завеса загадочности для того, чтобы спрятать кучу грехов за ней. Они не иррациональны, они всё оценивают и рассчитывают заранее. Тебе просто необходимо развить в себе способность читать её действия и видеть скрытую цель.

В современной культуре мужчины с радостью готовы выставить женщин в иррациональном свете. Даже Фрейд был обманут истеричностью женских ответов и описал целый пол как некомпетентный, неопределённый и лицемерный в отношении собственных интересов. Для меня непередаваемо печально слышать пожилого мужчину, говорящего что-то вроде: «Ох уж эти женщины... никак не возьму в толк, что у них на уме». Как часто тебя спрашивали: «Ну что, тебе повезло вчера ночью с Кристи?» Мы не обращаем особого внимания на слова, но ситуация описывается в таком стиле, что мужчины сами поддерживают миф о женской загадочности. Ты завалил её в койку не благодаря удаче. Я понимаю, что обстоятельства, нужное время и нужное место играют немалую роль, но тут важно другое. Если мы будем считать, что нам повезло, мы выиграли в лотерею или смогли утащить ценный и редкий ПРИЗ – это не поможет нам понять, что же мы сделали правильно в той ситуации. Далее, это продолжает представлять женщин в форме загадочного сундука с сокровищами; что наделяет женщин неявной властью и главенствующей ролью в отношениях, ведь такой приз страшно потерять. Если тебе посчастливилось заняться сексом с этой загадочной женщиной, пожалуй, она действительно весьма ценна.

Женский императив препятствует постановке неудобных вопросов насчёт мотивации в межполовых отношениях. Мужчины просто счастливы, что у них был шанс познать женщину, которую они практически не понимают. Если добавить в эту гремучую смесь щепотку недостатка секса, элемент счастливой судьбы делает итоговый секс куда более запоминающимся. Изначальная предрасположенность мужчин к «удаче», которая взращивается женщинами, приводит к ментальности дефицита и порой порождает синдром «той самой девушки». Если мужчины встроят в свою личность концепцию женской загадочности, связав её с интимом, это пойдёт на руку женщинам. Сексуальность это первая и лучшая способность женщин. Любой социальный механизм, который помогает усиливать её сексуальность, всегда будет одобрен обществом.

Cтена

В этой книге я часто говорю о Стене – такой точке, когда ЦСР женщины падает, и она больше не может соревноваться с молодыми соперницами. Я приведу комментарий из моего блога, написанный читателем с ником «S». Благодаря комментарию я осознал, что мне следует лучше раскрыть этот термин и возникающие социально-психологические эффекты.

Печально известная Стена, к которой приходит женщина (а иногда бьётся со всей силы) – это в каком-то смысле неоднозначный термин. На самом деле, его давно ввели в обиход язвительные женщины, ещё до того, как появилась маносфера. Раньше этот термин обладал куда менее опасным окрасом – женщины использовали его, чтобы дисквалифицировать конкуренток. Если женщина неявно давала понять, что её соперница «ударилась в стену», это было просто вежливым способом назвать её шлюхой. Однако скрытый мотив был всё тот же – дисквалифицировать соперницу из поля зрения мужчин.

Использование Стены как эпитета весьма полезно, но под этой занавесью находится жестокая истина. Неумолимый спад женской сексуальной привлекательности, их первого и чаще всего единственного метода проявления власти, который использовался на мужчинах для достижения определённых целей. В зените второй волны феминизма, среди сестёр передавалось мнение о коллективной солидарности и усилении женщин. Однако, встроенная гипергамная соревновательная нужда за лучшего мужчину, которого можно привлечь со своими исходными данными, никуда не делась. Как я уже писал, женщины предпочитают психологические сражения. Мало что может испугать женщину так же сильно, как потеря власти над мужчиной, проистекающей от сексуальности. Они понимают, что Стена рано или поздно встанет на пути, и им не нравится, когда об этом напоминают.

Враждебное использование знания и страха Стены между женщинами не остаётся незамеченным мужчинами. Следовательно, женскому императиву пришлось сделать правду о Стене максимально субъективной как для всего общества, так и индивидуально для каждого его члена. Подобно другим неприятным знаниям о женских слабостях, женщины создали социальные уловки и ряд неоднозначностей, благодаря которым получилось направить мужчин по ложному следу. Мужчин стараются отвлечь от осознания того, что женщина со временем потеряет свою власть над ним (я имею в виду прогрессивный спад эффективности методов её сексуального воздействия). Угроза того, что мужчина узнает о женской Ахиллесовой пяте раньше, чем женщина заполучит наилучшего мужчину из гипергамной выборки, слишком высока. Поэтому пришлось создавать очередные социальные уловки.

Таким образом, в межполовом социальном контексте Стена стала индивидуальной и субъективной женской концепцией. С этой точки зрения женщинам вроде комментатора «S» наиболее удобно разговаривать о реалиях Стены. «Не все женщины такие»,[23] расхожая мантра феминизированной субъективности как прямое следствие принятия неизбежности Стены. Фактически, почти все оперативные социальные уловки, направленные на усиление женщин и их самооценки, имеют своим основным мотивом вполне понятную цель – избежать страха столкновения со Стеной. Миф о сексуальном пике, Миф о биологических часах, социальная уловка о том, что женщины столь же сексуальны, как и мужчины… все эти сложные социальные рационализации имеют скрытый мотив – убедить мужчин и женщин в том, что женщина после удара о Стену может конкурировать на равных с молодой девушкой.

Важно понять, что все эти сложные социальные уловки основаны на страхе Стены. Я повторяю это для того, чтобы показать, насколько это важно для феминизированного общества, которое подвластно гипергамии и руководствуется ей почти постоянно. Что происходит, когда достаточно большое количество женщин вследствие культурных взаимодействий или личных обстоятельств не смогли заполучить оптимальный и причитающийся им с точки гипергамии результат (мужчину)? Общество следует научить тому, что женщины после столкновения со Стеной столь же желанны, какими они были в свои лучшие годы. Подумай об этом в плане футбольного матча, когда команды передвигают ворота при необходимости. Вот масштаб женского страха Стены – феминизированное общество в буквальном смысле структурируется таким образом, чтобы избежать его любой ценой.

Когда я описывал своё видение динамики цен на сексуальном рынке, то за цифрой «30» как среднего возраста удара женщины о Стену стояло несколько факторов. Важнее всего то, что эта точка описывает момент, когда большинство женщин начинает осознавать снижение способности к конкуренции с девушками, находящимся на своём сексуальном пике (22-24 года). Однако, в уравнении Стены есть и мужская переменная, влияние которой нужно понять. 30 лет – это тот возраст, в котором мужчины начинают понимать свою истинную ЦСР и потенциал к развитию. Это влияет на то, как женщины интерпретируют концепцию Стены. Как только мужчина понял, что он может привлечь внимание молодых девушек (чего он раньше не мог и не понимал, в чём дело), его действия начинают определять Стену для тех женщин, которые приближаются к ней. Неудивительно, что именно в этот момент женщины, дрожащие от страха перед неумолимым, начинают обвинять мужчин в инфантильности и психологической неуравновешенности, и пристыживают их за то, что они предпочитают встречаться с более молодыми девушками.

Когда мы видим Стену только в свете физической привлекательности, а женщинам это только на руку, то не замечаем всей картины и той значимости, которую она несёт для женщин. Очень легко и порой даже весело сравнивать фотографии девочек из старших классов школы и их современные профили в социальных сетях, когда им уже за 40, удивляясь, как же сильно они ударились о Стену. Женщинам также легко указывать на известные исключения и предъявлять красотку с тремя детьми, которая принимает участие в конкурсе фитнесс моделей в возрасте 38 лет. Это даёт им надежду по поводу собственного упадка.

Однако, Стена это куда больше, чем физические аспекты жизни. Это условия, вследствие которых женщина движется к Стене быстрее либо наоборот, отдаляет эту встречу.

Мать-одиночка? Ускорение.

Постоянство в плохих привычках? Ускорение.

Карьеристка? Ускорение.

Ожирение? Ускорение.

Существуют ли достойные внимания исключения? Конечно, но они лишь доказывают правило. А правило описывается таким всеобъемлющим страхом, что современное общество необходимо реструктурировать, чтобы избежать его. 38-летняя карьеристка, мать одиночка с тремя детьми является героиней лишь из-за общественного страха удара о Стену.

Угроза

Ничто так сильно не пугает и одновременно не манит к себе женщину, как мужчина, который осознаёт свою ценность для женщин.

Я выбрал слово «угроза» не в целях устрашения. Конечно, естественной реакцией будет подумать о жёсткости или вражде, но «угроза» скорее является вызовом – как человек решает проблему, вот что интересно. Как я писал в «Трёх предупреждениях»:

Вот скрытое противостояние между нуждой в долгосрочном обеспечении и желании ощутить приятное возбуждающее покалывание в нижней части тела, которое возникает от воображения, негодования, любовных трагедий и доминирования Альфы. Это – исток тестов на конгруэнтность. Как я писал в четвёртой части Теории Тарелок:

Тесты на конгруэнтность – психологический механизм выживания, возникший в ходе эволюции и встроенный в женскую психику. Женщины будут тестировать мужчин настолько же автономно и бессознательно, как мужчина будет пялиться на большие женские сиськи. Довольно часто, женщины будут осознавать, что происходит, и всё равно продолжать – прямо как мужчина, который приклеился взглядом к аппетитной женской фигуре. Мужчины хотят подтвердить сексуальную доступность горячей цыпочки в той же мере, как женщины хотят убедиться в его маскулинном доминировании / уверенности в себе.

Если женщина встречает мужчину, который имеет адекватное понимание своей ЦСР, это порождает угрозу. Это мужчина, за чьё внимание будет вестись очевидная борьба. И он это понимает. Такая ситуация является наиболее простым оскорблением женского императива; достаточно просто быть отключённым от Матрицы и иметь высокую ЦСР, откуда возникнет зашкаливающая уверенность в себе. Следовательно, чтобы привести в жизнь её сексуальную стратегию, необходимо превратить его самоуверенность в самосомнение. Если такой мужчина будет использовать своё знание для получения выгоды, он может выбрать не её среди круга соперниц. И она задаёт вопросы: «А ты действительно уверен в своих действиях? Ты думаешь, что такой замечательный? Может быть, ты просто самовлюблённый эгоист? Лучше не играй с судьбой»

В этом примере мы рассмотрели противоречие, встроенное в женскую социальную стратегию. Она хочет иметь в своей жизни доминирующего, уверенного в себе Альфу. Однако, не настолько сильно уверенного в себе, чтобы он мог уделять внимание другим женщинам и благодаря этому провести сравнительную оценку её ЦСР.

Неточность мужской оценки истинной женской ЦСР – основной инструмент женского императива.

Те характеристики, которые дают ему уверенность в себе и чувство самооценки – это именно то, с чем хочет быть ассоциирована женщина. Даже максимально деспотичная жена хочет говорить своим подругам, что её муж (типичный фрустрированный неудачник) является настоящим Мужчиной. После ссор, не выходящих из семейного круга, она будет защищать его образ, потому что публичное снижение его статуса отразится на ней. Она хочет быть с таким Мужчиной, которым хотят стать другие мужчины; с которым хотят переспать другие женщины. Это поможет подтвердить ей свой статус как равной или более высокой среди других женщин, ведь она смогла привлечь его.

Женщины не хотят, чтобы им изменяли, но они без ума от Мужчины, который может изменить.

Это угроза и одновременно влечение. Женщины хотят Мужчину, который уверен в себе. Это сексуально, однако чем больше он развивает свою личность, тем больше её тревога. Вполне возможно, что как только он поймёт, что у него на самом деле куда больше выбора, то её переместят в другую область списка женщин для общения. Поэтому возникла необходимость разработать ряд социальных уловок, стандартизированных среди женского пола, при помощи которых можно ограничить степень понимания мужчинами своей ценности. Отсюда возникли постоянные насмешки над мужественностью. Мужчин называют рабами своей сексуальности, а статус маскулинности как добродетели поставлен под вопрос. С высоты птичьего полёта, женский императив делает ставку на ту же самую неоднозначность, при помощи которой женщины индивидуально подрывают попытки мужчин оценить свою ЦСР. Пользуясь социальными уловками, можно заставить его сомневаться в своей ЦСР, а женщины становятся арбитрами этого процесса.

Женский пик сексуальности непродолжителен. Из-за этого необходимо сделать так, чтобы мужчины не знали о неспешном процессе увеличения своей ЦСР, причём чем дольше – тем лучше. Благодаря этому женщины могут реализовать основной принцип гипергамии: мужчина с наилучшей генетикой и способностью к обеспечению семьи, которого только она сможет привлечь на своём пике. Если мужчина осознаёт свою ЦСР до того, как женщина завершает реализацию моногамных отношений, то её сексуальная стратегия терпит поражение.

Ошибочно думать, что эта необходимость в социальных уловках была создана как часть глобального женского заговора. Это лишь показывает невежество в области социальных концепций. Чтобы социальная уловка стала уловкой, необходимо, чтобы общество постоянно повторяло её, и одновременно нигде не было видно ОФИЦИАЛЬНО написанного шаблона. Иными словами, мы разучиваем социальный шаблон тогда, когда наблюдаем его своими глазами, встраиваем в свою личность и начинаем повторять за всеми, действуя практически на автомате. Наилучшие социальные уловки бессознательны и редко ставятся под сомнение, потому что их разучили без курса формального обучения. Вот почему я считаю, что поощрение мужчин перестать пытаться понять женщин само по себе является социальной уловкой. Не пытайся найти кукловода, просто прими жизнь такую, какая она есть, тебе же лучше будет – вот что говорит могучий волшебник из страны Оз.

Такую угрозу представляет собой Игра для женского императива. Широко распределённое и объективное понимание мужской ЦСР и её развития является полной противоположностью женской сексуальной стратегии. Большего всего женщины боятся того, что выбирать станут их, а не они.

Позитивная маскулинность vs равенство полов

Если ты зайдёшь в мой блог и наберешь equalism (равенство полов) в поле для поиска, то это слово будет подчёркнуто красным, как будто ты напечатал неправильно. Иными словами, английский язык официально не содержит это слово, если судить по словарям. Мне кажется это вполне уместным, так как последние 50 лет сторонники феминизации общества всегда использовали абстрактную концепцию равенства полов как фон для своих действий. Не существует чёткого определения потому, что мы должны принимать его по умолчанию, вроде «здравого смысла». Предлог для более человечной реструктуризации общества с подачи феминизации всегда подавался с соусом «равенства». Это звучит вполне успокаивающе, даже когда исходный замысел заставляет насторожиться.

Однако, это не то «равенство», которое не нравится нашим компьютерам. Я нашёл этот термин в блоге Roissy. Иногда я вижу его, когда он выпускает свои щупальца из других блогов, порицающих туманную неолиберальную социальную программу. Порой я встречаю его в виде элемента, из-за которого консерватизм не может реализовать свой «истинный» потенциал.

Однако, я ещё не встречал его хорошей оценки. Необходимо вывести концепцию «равенства» на чистую воду – хотя бы для того, чтобы мне больше не подчёркивали это слово.

Маскулинность была переопределена людьми (мужчинами и женщинами), которые не имели понятия о том, чем она являлась раньше. Поведение и черты, которые и определяли уникальность маскулинности, не ставились под сомнение. Они были переопределены, чтобы соответствовать целям программы. В 1905 году никто не писал книги на тему «как быть мужчиной». Никто не беспокоился о том, что фундаментальные истоки маскулинности недостаточно проанализированы. Благодаря жизни в обществе мужчины знали, что является мужественным, а женщины отзывались на это. Характеристики, делающие мужчину желанным, являлись противоположностью тому, что мужчины видели желанным в женщинах. Мужчины и их биология задают в женщинах то, что способно их возбудить. Женщины реагируют на это и ведут себя соответствующе (сознательно или нет).

Повальное увлечение лживым равенством с мужчинами берёт своё начало примерно 50 лет назад, когда возникло согласованное усилие по «де-маскулинизации» общества. Это имело место не только в популярной культуре, но и в образовании и научении детей тому, как принимать мужскую и женскую половую роль. Присущее мужчинам западной культуры стремление к обдумыванию концепции маскулинности оказалось под огнём.

Грубое, несгибаемое, героическое определение маскулинности теряет позиции. Хорошо ли это? Борец за равенство определённо кивнет. Когда мужчины стали феминизированны, значит ли это, что мы теперь играем на равных? Или общество идёт на пути к андрогинности и усреднению понятия пола? Борец за равенство видит в этом триумф новой парадигмы. Почему качества мужчин должны быть менее ценны, чем качества женщин? Ключевые характеристики, которыми принято описывать мужчин, это независимость, уверенность в себе, непримиримый эгоизм, физическая сила, готовность идти на риск, решение проблем и инновации. На данном этапе развития общества от нас ожидается, что мы считаем эти характеристики присущими также и женскому полу. Индивидуальная женская картина жизни получается почти нелепой. Общество ожидает, что женщина будет почти столь же маскулинной, как и мужчины. Одновременно, женщине следует воплощать идеал женственности. Это не только вешает на женщин груз недостижимых идеалов, но и снижает ценность достоинств, исконно присущих женщинам.

Становится довольно очевидно, что в связи с новой версией межполовой динамики у женщин нет особого стремления быть женственной, в отличие от попыток обрести черты, свойственные мужчинам. Их поощряют «самой решать проблемы, как это делают мужчины», и в то же время «оставаться сексуальной, жизнерадостной девушкой», которую бы хотел каждый парень. С другой стороны, мужчин не подбадривают в их взрослении и возмужании. Конечно, мы часто слышим про инфантильность современных мужчин, но маскулинность (в наших терминах) является скорее недостатком. Тестостерон отравляет нас. Нам следует стремиться стать более чуткими, эмоциональными, сочувствующими, воспитывающими и т.д. Ну а если ты решил депилировать волосы на ногах, то всё в порядке – ведь они не более чем результат отравления тестостероном. Интересно, что общество почти не наставляет женщин ухаживать за волосами на ногах или в подмышках. Та «маскулинность», на которую нас нацеливает Матрица, не поощряет ничего, что могло бы хоть отдалённо напоминать традиционные черты мужской личности. Скорее, общество высмеивает такие черты, выставляя их чем-то вроде заболевания.

Женщины получают одобрение общества, если у них получается воплотить в жизнь мужские черты характера и одновременно вести себя женственно. В тоже время, мужчинам публично разъясняют, что женственные черты являются мужественными; а те черты, которые можно назвать традиционно маскулинными – не более чем неприятные побочные эффекты нашей порочной биологии. Вот настоящее преступление движения по переопределению половых ролей. Мы получаем самый настоящий «двойной стандарт», при котором мужчины должны быть феминизированы настолько, чтобы ненавидеть свою исконную маскулинность; в тоже время на их плечах остаются те обязательства и ответственность, которые традиционно были присущи мужскому полу и благодаря которым мужчины становились Мужчинами. Это Уловка 22 – ненависть к своей маскулинности, но если ты «недостаточно мужик» и не можешь справиться со стандартными мужскими вопросами, с тебя спросят по полной. Далее, тебя ждёт раунд пристыживания, когда на ринг выйдет маскулинизированная женщина, чтобы помочь в решении проблем, а потом последует высмеивание – ведь она более мужественна, чем ты. Вот весь цикл. Это бесконечная негативная маскулинность, которая привела к поколениям фрустрированных неудачников.

Все вышесказанное искажает образ маскулинности и её назначение. Перед тем, как ты сделаешь своей целью жизнь в стиле Позитивной Маскулинности, необходимо обдумать, почему маскулинность важна, необходимо ли поощрять её развитие в себе, своих сыновьях и в обществе в целом. Я не думаю, что стоит разъяснять каждому парню всё до запятой. Скорее, мне больше импонирует идея «создай концепцию, а послушники найдутся». В нашем случае, императивом для возврата к позитивной маскулинности будет понимание того, как традиционная маскулинность была переопределена при помощи социальных уловок. Затем, необходимо очистить её образ от грязи, чтобы понять основы маскулинности.

Ну, и что будет твоей отправной точкой?

Начни с себя. Тебе следует перестать думать о себе как о «мужчине», и начать воспринимать себя «Мужчиной». Первым шагом будет исключение из твоей психики того, на что феминизированное общество натаскивало тебя годами так успешно, что это стало частью твоей личности. Тебе необходимо стать неуязвимым к повсеместным обвинениям в женонавистничестве или к поведению в стиле «пещерного человека», когда ты пытаешься отстоять себя. Истинно позитивно-маскулинный Мужчина отделяет себя от Матрицы, даже когда весь мир находится против него. Подсознательное мета-понимание твоего положения делает тебя привлекательным для женщин (и других мужчин), когда ты являешься активным, ответственным и непоколебимо уверенным в себе маскулинным Мужчиной. Тебе необходимо на самом деле жить такой жизнью, чтобы увидеть пример концепции в реальности. Это не значит, что тебе следует стать равнодушным роботом с ограниченным полем зрения, нежелающим учиться у кого-либо. Я имею в виду, что в мире, называющим тебя «эгоистом», «пещерным человеком», «уязвимой личностью», «мачо», «инфантильным», «Козлом» и т.д.; ты скорее всего, не зная того сам, живёшь и являешься примером позитивных качеств маскулинного образа жизни.