Радоваться жизни самой

Часть 9

Рождественские каникулы подкрались почти незаметно в ежедневной борьбе. Бой «встать», битва «помыться», сражение «одеться»… Каждый день, превозмогая слабость, одышку, иногда и боль. Если бы Гарри мог быть рядом, все было бы совсем иначе, но мальчикам ходу в девичьи спальни не было. Последнюю неделю они все-таки спали в одной комнате, староста девочек уговорила старосту мальчиков, не в силах видеть это прощание каждый день. Каждый день Гермиона и Гарри прощались, будто в последний раз, не надеясь пережить ночь. Каждое утро они встречались, будто после долгой разлуки, обнимались, не стесняясь никого. Смотреть на это было больно, невозможно больно! И вот…

Теперь Гарри помогал уже совершенно не стесняющейся его Гермионе подняться, одеться, дойти до ванной и до туалета. Девочка ходила с огромным трудом, но все профессора будто не видели этого, будто их глаза смотрели совсем в другую сторону, и это было так странно… Но дети и не ждали помощи от профессоров, они привыкли к равнодушной тюрьме Хогвартс. Привыкли к тому, что никто не поможет, кроме старосты девочек и иногда профессора Снейпа. Поэтому каникулы Гермиона встречала обреченно, она не ждала ничего хорошего от будущего. Гарри же от будущего никогда не ожидал чего-то хорошего, поэтому просто напряженно думал, как защитить Гермиону, как ей помочь, ведь ее родители в его понимании — звери.

Практически вися на Гарри, девочка добралась до кареты. С большим трудом поднявшись, она расслабленно растеклась по сидению. Что будет дальше, девочке думать не хотелось, она просто поплыла по течению. Почему-то Гермиона не помнила сейчас, что весь мир — не тюрьма, она просто обреченно смотрела в будущее, а Гарри, которому профессор Квирелл дал целых две таблетки, могущие помочь его девочке, решал, куда деться с вокзала. В кармане бренчали несколько галлеонов, возможно, на них можно было где-то переночевать, чтобы потом отправиться в больницу. Должны же хоть где-то быть люди!

— Я не выдержу всего этого, — прошептала девочка, не в силах пошевелиться.

— Мы справимся, мы вдвоем, у нас все получится, — уговаривал ее Гарри уже со слезами на глазах. — Не может же быть, чтобы все были тварями! Где-то есть люди, надо их просто найти!

— Ты самый лучший, — одними губами произнесла Гермиона, полностью доверившись своему мальчику.

Из кареты девочку пришлось вынимать почти волоком. Гарри почувствовал, как его сердце трепыхнулось, но привычно успокоился, правильно дыша. Рядом так же дышала и девочка. Нужно было пройти совсем немного до поезда, но эти две сотни шагов стали восхождением на Эверест для обоих. Они шли, упрямо смотря вперед, причем Гарри почти тащил Гермиону на себе. Он бы и потащил, но она не разрешила. Уже у самого поезда их увидели барсуки и внесли почти теряющих сознание первачков в поезд, уложив на сиденья купе.

Отдышавшись, Гарри поднялся, подошел к слабо шевелящейся Гермионе и уложил ее поудобнее, подняв спину девочки чуть повыше, чтобы ей было проще дышать. Использовав свернутую мантию и свои ноги, мальчик как мог удобно расположил Гермиону. Она смотрела на него большими карими глазами, и была в них такая благодарность, что мальчик не сдержался, наклонившись и поцеловав эти глаза, но потом отпрянул.

— Прости, — прошептал он, погладив девочку. — Просто не сдержался.

— Не надо, — попросила она. — Это было очень приятно и нежно. Не сдерживайся, пожалуйста, кто знает, сколько нам жить осталось.

— Надеюсь, долго, — улыбнулся совсем так не думавший мальчик. — Все будет хорошо.

— Я тебе верю, — проговорила засыпающая девочка, а Гарри смотрел на нее и думал, что делать дальше. План совсем не представлялся, ведь они маленькие… Гермиону ее родители просто убьют своим равнодушием, а он… «Может, стоит пойти в банк? — подумал Гарри. — Ведь должны они как-то восстанавливать потерянные ключи?»

Поезд набирал ход, оставалось совсем недолго отдыхать, а потом будет бой. Мальчик очень хорошо понимал, что без него Гермиона погибнет, поэтому старался сделать так, чтобы она не оказалась без него. Хогвартс-экспресс шел в Лондон, где почти всех ждали родители, теплые дома, мягкие руки и добрые слова. И только двоих первачков не ждало ничего хорошего.

Виктор Свенсон, военный врач, возвращался из «командировки». Дорога домой была долгой, почти сутки заняло возвращение, и вот сейчас он представлял, как обнимет жену и насладится не пайковым питанием, а нормальной едой. Поезд уже подходил к Лондону, когда офицер почувствовал неприятные ощущения, возникавшие всегда, когда что-то случалось. Его интуиция буквально вопила, что совсем скоро надо будет действовать и действовать быстро, а интуиции военный доверял.

Виктор залез в чемодан, вытаскивая на свет божий инструментарий в специальном рюкзаке. Зеленый рюкзак с большим красным крестом, конечно, привлечет внимание, но лучше перестраховаться. Интуиция все не унималась, заставляя перейти в боевое состояние. Поезд медленно втягивался под крышу вокзала.

Как только поезд остановился, Гарри помог Гермионе подняться. Глядя на девочку, он понимал, что далеко им не уйти, но надеялся на то, что сегодня получится обойтись без парамедиков, ведь те вызовут родителей Гермионы, а это закончится совсем плохо. Понимала это и тяжело дышащая девочка. Они очень медленно прошли по коридору и почти вывалились из вагона. Гермиона почти плакала, так ей было тяжело.

— Больно, — проговорила девочка, всхлипнув. — Очень…

— На, возьми под язык, — протянул одну из драгоценных таблеток Гарри. — Сейчас посидим на скамеечке и дальше пойдем. Мы дойдем, у нас много времени.

— Спасибо, — не в силах разговаривать, прошептала девочка.

— Ничего, мы справимся, — проговорил мальчик, — мы сможем.

— Мы сможем, — согласилась девочка.

С трудом поднявшись, провожаемые равнодушными взглядами магов, двое детей шли к разделительному барьеру, к барьеру в мир людей. С надеждой на то, что там есть люди, нормальные люди, которые не будут спокойно смотреть на ребенка, которому плохо. Они шли из последних сил, которых едва хватило на пересечение барьера.

Где находится проход в мир магов, Виктор, разумеется, знал, так как был сквибом, даже не теряющим контакта со старой семьей, но увидеть возле этого самого прохода детей в таком состоянии не ожидал. Он просто не ожидал увидеть бледных детей лет десяти-одиннадцати с седыми волосами. Они были в мантиях, с эмблемами, значит, Хогвартс…

Внезапно мальчик покачнулся и упал, как падают мертвые под обстрелом, а девочка, завизжав, явно попыталась ему помочь, но упала сверху без движения. От этой картины все люди, что видели это, замерли, а Виктор рванулся к детям. Вот о чем предупреждала интуиция! Дети лежали плохо, мальчик был в обмороке, как и девочка. Не рискнув их поднимать, Виктор прослушал их сердца стетоскопом, чувствуя, что сейчас поседеет он. Подозвав полисмена, врач понял, что машина из больницы может и не успеть.

— Срочно берите девочку, я возьму мальчика, у вас же есть машина? — приказал Виктор, а полисмен, увидев погоны и эмблемы, молча подчинился.

Уже оказавшись в машине, летящей под сиреной в сторону госпиталя, Виктор держал детей, которые явно были вместе, возможно, даже родственниками. Уколов обоих тем, что было, врач надеялся на то, что малыши дотянут до госпиталя, где им абсолютно точно помогут, ведь не могут не помочь. По улицам Лондона, распугивая всех ревущей сиреной, на пределе своих возможностей, неслась полицейская машина, внутри которой двое детей были на грани. На самой тонкой грани…

Полицейский смог связаться по рации с госпиталем, и Виктор надиктовал свои наблюдения, поэтому их уже ждали. Кардиореанимация, поднятая по тревоге, педиатры, медсестры, даже хирурги ждали полицейскую машину, которая влетела на эстакаду. Дети в сознание не приходили, что было очень, очень плохо. Но оба были еще живы. Их переложили на каталку, по дороге на бегу подключая электроды, когда один из врачей крикнул:

— Стоп! — и сразу же разряд дефибриллятора. Мальчишка попытался ускользнуть, но ему не дали, он медленно открыл глаза.

— Гермиона! — прохрипел почти ускользнувший пацан.

— Гарри, — раздался слабый голос девочки.

— Ну, имена мы теперь знаем, — спокойно откликнулся реаниматолог.

— Алекс, их надо в одну палату, — сообщил Виктор, который вспомнил, что означает подобная синхронизация.

— Надо, — так же спокойно на бегу сообщил реаниматолог. — Положим… Надо разобраться, что с ними.

Виктор высказал не самое цензурное предположение, что конкретно происходит с этими двумя детьми, а также, что бы он хотел сделать с их родителями, директором школы, профессорами, старостами, их родителями и семьями. Некоторые медицинские сестры заслушались, а одна даже начала записывать. Гарри и Гермиону увезли на обследование, отвечать за них и лечить предстояло именно Виктору.