Распад

Глава 15

Прапорщик Северин думал о масле, которое хранилось в камбузе. Масло было нескольких сортов, каждый в отдельном контейнере, защищенном от перегрузок, и каждый сорт содержал сто процентов отличного жира.

Командир спасательной шлюпки думал о том, как поднимает контейнер к губам и пьет его содержимое, словно изысканное вино.

Жир. Жир — это хорошо. Жир дает тепло.

Северин уже представлял себе, с каким наслаждением облизывает жирные губы, когда резкий сигнал тревоги заставил его вскочить с кресла и кинуться в рубку, неуклюже перелетая от стены к стене в почти нулевой гравитации астероида номер 302948745AF. Поспешно отскребая заросшее инеем окошко дисплея, он разинул рот от удивления. Факелы! После нескольких месяцев томительного ожидания флот империи наконец-то прибыл, ворвавшись в систему через тороидальные ворота тоннеля Протипан-два. И прибыл далеко не с мирными намерениями: детектор прочирикал данные, согласно которым по корпусу шлюпки, пришвартованной к астероиду, уже несколько раз прошлись радарные лучи. Корабли метрополии ожидали встретить врага… только едва ли знали, что враг может им преподнести.

Рубка быстро заполнялась неуклюжими фигурами, закутанными с головы до ног. Северин отмахнулся от подплывшего по воздуху термоодеяла, слетевшего с чьих-то плеч, и скомандовал:

— Все по местам! — потом повернулся к помощнику, уже закреплявшему ремни кресла перед дисплеем связи, и добавил: — Граст, готовьтесь передавать. — А затем, с трудом сдерживая счастливый смех, рвущийся с губ, отдал приказ старшему инженеру: — Начать запуск двигателя! Пора нам немного согреться.

Командир эскадры леди Чен отдавала приказы из собственного хорошо укрепленного центра управления, расположенного в центре тяжести крейсера. Таким образом, она была точкой опоры флагманского корабля не только в переносном, но и буквальном смысле. Помощник по тактике капитан Мартинес сидел в амортизационном кресле лицом к командиру, позади него располагались двое лейтенантов, отвечавших за связь. Четвертым был мичман, который следил по мониторам за состоянием крейсера.

Через две переборки в переднем отсеке находилась командная рубка капитана Флетчера, полностью укомплектованная лейтенантами и мичманами, откуда непосредственно контролировался сам флагман «Прославленный» и его системы вооружения. Во вспомогательном центре управления на корме распоряжалась первый помощник лейтенант Казакова, которой предстояло принять командование кораблем в случае гибели капитана.

Флетчер умудрился найти применение своему художественному вкусу даже в командной рубке. Благодаря настенным росписям скромный по размерам отсек казался частью огромного зала, уставленного колоннами, где разномастные граждане империи в античных одеяниях, вооруженные сетями и копьями, преследовали фантастических животных. Иллюзию, правда, несколько портила площадка с навигационным оборудованием и оружейными дисплеями, которую охотники и их дичь вынужденно обходили. В целом центр управления выглядел менее удачно, чем прочие творения капитана.

Игнорируя живописные сцены охоты, Мартинес не сводил взгляда с тактических дисплеев, хотя на них было пока мало что видно. Красный карлик Протипан светился еле заметно для человеческого глаза. Ранее в своей истории, будучи ещё красным гигантом, он успел поглотить все внутренние планеты, а остальные разрушил мощным гравитационным полем. В результате возникло множество астероидов, а четыре уцелевшие планеты — бывшие газовые гиганты, теперь почти потерявшие атмосферу и сохранившие лишь твердое ядро — находились на очень дальних орбитах и в данный момент были сильно рассредоточены.

Эскадра двигалась по направлению к ближайшему из них, Пеломатану, намереваясь совершить вокруг него разворот, пройти мимо следующего, Окирая, и далее к тоннелю номер три, ведущему на Маздан. Условия позволяли проложить курс напрямую от тоннеля к тоннелю, но Мартинес и леди Чен единодушно отвергли такой вариант, поскольку кружной путь давал больше возможностей в случае присутствия здесь врага. Скорость была заранее сброшена, и путь к воротам должен был занять не менее восьми дней.

— Сообщение! — Размышления Мартинеса прервал изумленный возглас Коэна, рыжеволосого лейтенанта-сигнальщика. — Входящее сообщение, ваша светлость.

— Откуда? — встрепенулась Миши. — Со станции?

Эскадра только что миновала ретрансляционную станцию, которая давно уже не подавала признаков жизни. То, что наксиды не обратили на нее внимания, оставив команду лоялистов в покое, казалось слишком фантастическим предположением.

— Нет… — Коэн приложил руку к шлему, словно это могло помочь ему лучше слышать. — Передано коммуникационным лазером с астероида… От прапорщика Северина из поисковой службы.

— Давайте послушаем, — распорядился Мартинес и тут же смущенно замолк, вспомнив, что не он тут главный.

Не дожидаясь, пока леди Чен подтвердит приказ, Коэн переслал файл. В углу тактического дисплея появилось миниатюрное изображение бородатого взъерошенного человека в мундире станционного персонала. Мартинес увеличил картинку, и мужчина заговорил:

— Я прапорщик первого класса Шушаник Северин, обращаюсь к военным кораблям империи. В момент мятежа моя команда обслуживала ретрансляционную станцию тоннеля номер два. Когда сторожевой корабль «Корона» проходил систему по пути на Сейшо, капитан Мартинес предупредил меня, что за ним в нескольких часах полета следует эскадра наксидов. Я приказал сместить межпространственные ворота на несколько диаметров из плоскости эклиптики, затем погрузил команду на спасательную шлюпку и пришвартовался к астероиду. С тех пор мы сидим и наблюдаем за врагом, снизив до минимума расход энергии…

Бородач наклонился к камере, лицо его исказилось от волнения.

— Милорды, эскадра мятежников так и не покинула систему Протипана! К первым восьми кораблям присоединились ещё два, и они установили примерно сто двадцать ложных целей. Мы повторяем наблюдения каждый час, я прилагаю к сообщению стандартную навигационную карту с последней информацией. Позиции кораблей и ловушек указаны приблизительно, потому что мы опасаемся использовать радар и обходимся оптическими детекторами, но данным можно доверять.

Дыхание вырывалось у него изо рта белым паром.

— Мы будем находиться на связи, чтобы ответить на ваши вопросы, однако прошу разрешения покинуть систему и уйти на Сейшо, поскольку теперь наксиды должны нас засечь, а мы не вооружены и совершенно беззащитны. Жду ответа, прапорщик первого класса Северин…

— Сообщение от капитана Флетчера, миледи! — раздался голос второго лейтенанта-сигнальщика Иды Ли, дальней родственницы погибшего жениха Терзы. — Капитан предупреждает, что сообщение с астероида может оказаться дезинформацией, подброшенной наксидами.

— Не думаю, миледи, — возразил Мартинес, наблюдая, как Северин на экране закутывается в серебристое термоодеяло. — Я хорошо запомнил Северина, когда мы проходили здесь на «Короне», — это тот самый человек.

Пять месяцев морозить задницу на железной глыбе! — подумал он с восхищением, глядя на иней, застывший на усах и бороде прапорщика.

Леди Чен кивнула.

— Передайте капитану Флетчеру, — сказала она Иде Ли, — что капитан Мартинес знает Северина и ручается за него.

Вообще-то Мартинес сказал не совсем то, но начальника поправлять не стал. Леди Миши продолжала:

— Пошлите ответ Северину. Подтвердите получение. Приказ — ждать дальнейших распоряжений.

— Подтвердить получение, — повторил Коэн. — Северину ждать распоряжений… Миледи, я проверил приложенный файл, — добавил он. — Вирусов и вредоносных программ не обнаружено.

Мартинес ввел файл Северина в тактический компьютер, и темная полупустая система Протипана мгновенно расцвела яркими красками условных значков с указанием курса, скорости и класса судов. Их было так много, что пришлось включать виртуальный дисплей, чтобы увидеть картину в объеме.

Вражеская эскадра находилась на другом конце системы между планетами Олиманду и Аратири, вращаясь вокруг Протипана практически по той же орбите, что и эскадра леди Чен. При должном ускорении враг мог через четыре-пять дней оказаться рядом, зайдя с тыла. Остальные значки относились к ракетам-ловушкам: они были разбросаны по системе более-менее равномерно и вращались вокруг красного карлика в разных направлениях. Ракеты располагались группами численностью примерно в одну эскадру, и если верить выкладкам Северина, первую из таких «эскадр» предстояло встретить через четырнадцать часов.

Оставалась, впрочем, проблема подтверждения полученных данных. Лучам радаров ещё предстояло достичь всех этих целей и вернуться, а до тех пор версию о дезинформации поневоле приходилось рассматривать всерьез.

Мартинес дал команду, и виртуальная вселенная растаяла перед его внутренним взором. Он кратко изложил командующей свои наблюдения и выводы.

— Если мы увеличим ускорение, то достигнем ворот номер три прежде, чем наксиды успеют нас остановить, — сказал он.

Миши покачала головой.

— Нет, я не собираюсь отправляться выполнять задание с врагом, висящим на хвосте. Будем бить их здесь.

Мартинес взглянул в ее темные горящие глаза и вновь ощутил волнение в крови. «За нашу охоту!»

— Есть, миледи, — кивнул он, переводя карту со своего дисплея на большой настенный. — Если Северин ничего не напутал, у нас в запасе ещё несколько дней до встречи с неприятелем, но одно решение надо принять как можно скорее. — Он навел курсор на первую группу ложных целей-ловушек. — Покажем, что мы идентифицировали их как ловушки или нет? На реальные корабли приходится тратить гораздо больше ракет.

Миши прищурилась.

— Какой смысл скрывать, что мы знаем?

— Не могу сказать определенно, — признался Мартинес, — это зависит от того, как наксиды собираются их использовать.

— Тогда подождем час-другой, — решила Миши. — Пока нужно подтвердить информацию Северина.

— Сигнал! — воскликнул Коэн. — Передача на радиочастоте со станции тоннеля номер два. — Он нахмурился, глядя на дисплей. — Пока одни лишь фрагменты и низкого качества… информация закодирована.

Радиосигнал с трудом пробивался сквозь радиоактивный «хвост» аннигиляционного двигателя. Наксиды с ретрансляционной станции решили передать информацию о прибытии противника на всю систему.

— Отправить сигнал дешифровщикам, — приказала леди Чен. — Пускай попрактикуются. — Она взглянула на Мартинеса. — Теперь ещё одно…

— Да, миледи?

— Нам придется уничтожить все три станции, — жестко произнесла она. — Я не хочу, чтобы командование наксидов получало данные о наших маневрах.

Мартинес молчал, представляя, как экипажи станций обреченно смотрят на несущуюся к ним смерть. Наконец он кивнул.

— Есть, миледи. Попросить Северина подтвердить, что все три захвачены противником?

— Сначала уничтожим вторую, они уже показали, на кого работают.

— Есть, миледи.

Мартинес передал приказ Хусейну, офицеру-оружейнику Флетчера, и когда тот попросил подтверждения, сослался на командующую эскадрой. Затем вывел на дисплей панель связи. Северин на экране отдавал приказы, выдыхая облака белого пара.

— Прапорщик Северин, — обратился к нему Мартинес, — рад видеть вас снова. Говорит капитан Мартинес, тактический офицер командующего эскадрой леди Чен. Советую вам оставаться на месте, пока не рассеется облако плазмы у станции номер два, а пока укрыть команду в радиационном убежище. Прошу также подтвердить, что все три ретрансляционные станции заняты наксидами.

«Прославленный» находился в нескольких световых минутах от шлюпки Северина, и Мартинесу пришлось подождать, пока тот отвернется от другого дисплея и начнет прислушиваться к новому сообщению. Вначале на лице прапорщика отразилась искренняя радость — Мартинес понял, что, в свою очередь, узнан, — затем удивление, сменившееся глубокой озабоченностью и тревогой. Взгляд Северина метнулся в сторону командного дисплея, хотя увидеть запущенную ракету он ещё не мог.

— Капитан Мартинес, — сказал наконец прапорщик, — добро пожаловать в систему Протипана. Очень рад встрече, поверьте. Ваше сообщение принято, мы немедленно перейдем в укрытие. Все три ретрансляционные станции, насколько я могу судить, находятся под контролем наксидов… — Он снова взглянул на дисплей. — Вижу ваши ракеты. Мы приостанавливаем отсчет двигателей и переходим в укрытие… Удачи вам и вашей команде, ждем дальнейших распоряжений.

Мартинес усмехнулся. Тесное радиационное убежище на шлюпке предназначалось лишь для краткого пребывания во время солнечных вспышек, что представлялось крайне маловероятным в системе почти выгоревшего красного карлика. Скорее всего Северин использовал лишнее помещение для хранения продуктов. Впрочем, времени, чтобы его освободить, оставалось вполне достаточно. Запущенной ракете требовалось сначала погасить первоначальный импульс, сообщенный кораблем, и лишь потом, наращивая скорость, начать двигаться в нужном направлении. Подготовиться к встрече с ней успеют даже наксиды. Они могут ускользнуть через тоннель — если только будет на чем. Впрочем, что беспокоиться о наксидах… Мятежники заслуживают смерти. На Хон-баре приказы Мартинеса привели к гибели тысяч, и он отдавал их без колебаний. Хотя… там враг мог сопротивляться, а час за часом ожидать неминуемую смерть, не имея возможности ничего предпринять, — совсем другое дело.

Леди Миши, похоже, моральные дилеммы не слишком беспокоили. Отстегнув ремни, она наклонила амортизационное ложе и ступила на палубу.

— У нас есть несколько часов, — объявила она. — Пойду немного разомнусь и перекушу… Лейтенант Коэн, передайте по эскадре, что сейчас самое время накормить команды — посменно. А вы, капитан, до моего возвращения следите за развитием ситуации. Немедленно сообщайте обо всех новостях.

— Есть, миледи.

В следующие часы на экранах радаров один за другим появлялись огоньки далеких факелов. Согласно данным Северина, все это были ложные цели, хотя из их поведения это никак не следовало. В положенное время на месте станции номер два стал распухать гигантский огненный шар — ракета попала точно. Мартинес решил, что такая новость не относится к разряду срочных, и не стал тревожить командира, сообщив ей лишь через полчаса, по возвращении.

Леди Чен небрежно кивнула.

— Что-нибудь еще?

Мартинес указал на дисплей.

— Наксидская эскадра должна как раз сейчас нас заметить… Может быть, они летят на Заншаа, чтобы присоединиться к силам с Магарии? Или на Сейшо, чтобы сторожить наш основной флот? Тогда мы могли бы просто разминуться и избежать драки.

— А как мы это узнаем? — усмехнулась леди Чен.

Мартинес снова указал на экран.

— Минут через двадцать они пройдут Аратири, а потом либо двинутся дальше ко второму тоннелю, либо повернут к Пеломатану следом за нами… но мы узнаем об их решении только через полтора часа.

— Интересно. — Она наклонила кресло и стала забираться в него. — Что слышно от Северина?

— Пока ничего, миледи. К счастью, он находится достаточно далеко от места взрыва.

— Я намерена представить его к награде, — объявила леди Чен. — Мерзнуть здесь пять месяцев, да ещё по собственной инициативе, — настоящий подвиг.

— Согласен с вами, — кивнул Мартинес, — только как передать вашу рекомендацию правлению флота? Мы не будем иметь связи с ними несколько месяцев. Придется Северину сообщить самому.

Миши Чен нахмурилась.

— Это будет выглядеть не слишком хорошо. Появиться на кольце Сейшо и заявить: «А вы знаете, я представлен к медали!» — Кресло, приняв ее вес, со скрипом качнулось, занимая нейтральное положение. Леди Чен включила дисплеи. — Ну хорошо, — подумав, сказала она, — поскольку в военное время поисковая служба подчиняется флоту, мы можем этим воспользоваться. Сообщите Северину, что приказом командующего эскадрой он повышен до полного лейтенанта… — Она повернулась к сигнальщику: — Ли, подготовьте все, как полагается, я подпишу. Копию пошлите Северину.

Мартинес слушал с удивлением. Повышения на поле боя были невероятной редкостью, тем более когда офицерское звание доставалось не пэру. Такого не случалось уже целые столетия.

Он включил панель связи.

— Северин, это Мартинес. Командующий эскадрой леди Чен доводит до вашего сведения, что за мужество и проявленную инициативу вы произведены в полные лейтенанты. — И с улыбкой добавил: — Разрешите мне первым назвать вас «милорд». Я считаю, что вы вполне заслужили такое повышение. Желаю приятного возвращения домой. Конец связи.

Леди Миши слушала, улыбаясь.

— Почему бы вам не отдохнуть, капитан? — предложила она. — Я сообщу, когда наксиды пройдут Аратири.

— Хорошо, миледи. Спасибо.

С трудом выпутав из ремней затекшие ноги, Мартинес ступил на палубу и заковылял к двери, не забыв на всякий случай переключить тактические данные на нарукавный дисплей.

Шушаник Северин, расплывшись в улыбке до ушей, повернулся к товарищам.

— Ну что, кто-нибудь хочет стать вторым человеком, который обратился ко мне «милорд»?

Команда встретила его слова ошарашенным молчанием.

— Правильно, — кивнул он. — Тогда продолжаем диагностику двигателя.

Хотя опасная радиация едва ли задела кого-либо экипажа в укрытии, случайный пучок гамма-лучей от взрыва вполне мог повредить электронику системы управления, и проверка представлялась не лишней.

Под размеренное тиканье программы диагностики новоиспеченный лейтенант предался размышлениям об ожидавшем его будущем. Поисковая служба была крайне немногочисленной, и теперь он одним скачком одолел практически весь путь до карьерной вершины, тем более что в военные времена звания приобретали куда более важное значение. Отныне Северин мог отдавать приказы флотскому персоналу, включая офицеров флота рангом ниже его, то есть всем младшим и даже полным лейтенантам, которые получили звание менее — он сверился с хронометром — двух минут назад.

Теперь он мог приказывать пэрам, сам не будучи таковым, — обращение к офицерам «милорд» предписывалось уставом, ничего более не означало. Интересно, как это понравится настоящим лордам?

«Едва ли они когда-нибудь пригласят меня на светский пикник», — подумал он с усмешкой, прекрасно понимая, впрочем, что ситуация может оказаться куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Не говоря уже о том, что проблемы грозили возникнуть почти сразу. Весь экипаж шлюпки — сотрудники ретрансляционной станции — состоял из призванных на службу гражданских, и отношения между ними всегда были дружескими, без намека на формальность. Хотя Северин и отвечал за все, он не отдавал приказов, а лишь говорил о необходимости что-то сделать и мог больше не беспокоиться. Даже решив в свое время остаться в системе Протипана, чтобы следить за действиями врага, он прежде всего посоветовался с командой, поскольку ему мало улыбалось сидеть на замороженном астероиде в компании людей, которые этого не хотят.

Теперь Шушаник Северин стал хоть и не пэром, но офицером флота, в то время как даже в поисковой службе разрыв между офицерским корпусом и срочнослужащими был огромным. Как общаться с людьми? Кто он в конце концов — представитель элиты или простой человек?

В рубке становилось все теплее. Иней, покрывавший приборы, начал таять, собираясь в лужицы. Северин с облегчением стряхнул с плеч тяжелое одеяло и расстегнул комбинезон.

— Диагностика закончена, все системы в норме, — доложил старший инженер.

— Тогда нечего здесь больше ошиваться. — Командир с облегчением потер руки. — Отдать концы.

Электромагнитные захваты, приковывавшие шлюпку к железоникелевой глыбе номер 302948745AF, разжались — впервые за пять месяцев. Сквозь оттаявший иллюминатор виднелось красноватое сияние Пасти.

— Пилот, отчаливаем, — скомандовал Северин. От воя включившихся двигателей и полузабытого ощущения перегрузки сердце его радостно заколотилось. — Курс на ворота, ускорение один g.

В глазах пилота мелькнули веселые искорки.

— Есть, милорд!

Лицо Северина внезапно обдало брызгами оттаявшей воды с экрана дисплея. Он невольно расхохотался, протирая глаза. Добро пожаловать в офицерский корпус!

Как всегда перед боем, судовая кухня тяготела к блюдам в горшках и кастрюлях, которые можно без проблем держать в печи по несколько часов. На этот раз Перри принес рагу из вяленого бизоньего мяса с картофелем и овощами, а также корабельные сухари, отдававшие на вкус жестянкой, в которой, без сомнения, хранились долгие годы. Мартинес ел без аппетита, не отрывая глаз от тактического дисплея на стене. Окружавшие экран крылатые детишки уставились туда же с таким видом, будто их взору открывалось чудесное представление. Вопрос о том, можно ли считать таковым вид вражеской эскадры, мчащейся в космосе, оставался открытым. Во всяком случае, зрелище было живописное: факелы двигателей пылали, в углу непрерывной чередой сменялись цифры. Отодвинув пустой горшочек, Мартинес продолжал смотреть, напоминая себе, что происходящее на экране имело место больше часа назад.

Группа факелов, обозначенная Северином как эскадра наксидов, поравнялась с Аратири, развернулась и легла на курс к Пеломатану. С губ Мартинеса сорвался вздох облегчения. Стало быть, все-таки битва…

Нарукавный дисплей зазвонил.

— Да, миледи? — ответил Мартинес, даже не взглянув, от кого вызов.

Леди Чен не выказала удивления.

— Вы видели?

— Да, миледи.

— У нас ещё много времени, чтобы все обдумать. Приходите ко мне ужинать.

— Почту за честь, миледи. — Он бросил взгляд на стену и нахмурился. — Если верить Северину, у них прибавилось два корабля. Хотелось бы знать, какого класса, — легче будет планировать.

— О! — Леди Чен смущенно моргнула. — Я забыла вам сказать. Скорее всего это те сторожевики, что строились на Лоатине — средний объем, от двенадцати до четырнадцати пусковых установок.

— Они строили корабли на Лоатине? — изумленно вытаращился Мартинес.

— Да. Простите, что не упомянула. Вам следовало получить эту информацию… — она сделала извиняющийся жест, — лишь в случае необходимости.

Ее пояснение предупредило следующий вопрос, вертевшийся у капитана на языке: «Сколько ещё кораблей они построили?»

— Спасибо, миледи, — кивнул он.

Отключив связь, Мартинес вновь принялся вглядываться в настенный экран. Интересно, какие ещё удивительные тайны открывались глазам крылатых детишек?

Сторожевики, подобные «Короне», представляли собой самый маломощный класс военных кораблей, не считая, конечно, катеров. За это следовало благодарить судьбу. Первоначальная же восьмерка была Пятой легкой эскадрой с Феларуса — семь сторожевиков и легкий крейсер в качестве флагмана. Таким образом, общее вооружение врага составляло чуть меньше двух сотен ракетных установок — против двухсот девяноста шести у лоялистов. Неплохой перевес, однако у врага на две маневренные единицы больше, а кроме того, и с такими силами наксиды вполне могли нанести миссии леди Чен невосполнимый урон… и даже победить, допусти Мартинес хоть одну серьезную ошибку.

Факелы на экране разгорались все сильнее, вражеская эскадра наращивала ускорение. Капитан прикинул в уме и получил больше двенадцати Однако! Едва ли у наксидов на борту кто-то ещё оставался в сознании — они выдерживали длительные перегрузки немногим лучше терранцев.

Мартинес поднял к губам чашку кофе, вдыхая густой аромат. Теперь предстоит разгадать тактику мятежников. Он вызвал базу данных и стал искать капитана «Отважного», флагмана Пятой легкой эскадры. На легком крейсере нет места для отдельного командующего, так что его обязанности должен выполнять командир корабля. Так… Капитан Блескот. Закончил с отличием академию на Фестопате, происходит из известной семьи… леди Блескот — депутат парламента, если не была сброшена вместе с другими со скалы… в академии издавал газету… активно занимался лигманией, капитан команды. Блестящая карьера: ещё будучи лейтенантом, несколько месяцев командовал сторожевым кораблем «Квест» и получил звание капитана всего через девять лет после выпуска. Три года прослужил помощником леди Фанагии, ставшей затем во главе мятежников Магарии. Владелец яхты «Фиолетовое смещение», на которой дважды подряд выиграл кубок Магарии. Назначение на «Отважный» через головы более старших офицеров и командование целой эскадрой явно означало, что продвижение Блескота по службе обещает и дальше быть столь же стремительным.

Становилось ясно, что служба у Фанагии не прошла даром для молодого, подающего надежды наксида. Наверняка, отправляясь служить на Феларус, Блескот уже знал, что именно ему предстоит разнести антипротонными лучами большую часть Третьего флота.

Мартинес отхлебнул кофе, продолжая размышлять. Итак, молодой, энергичный, честолюбивый… Ещё и спортсмен, капитан команды. Лигмания, любимая командная игра наксидов, представляла собой сложную позиционную стратегию, перемежавшуюся яростными схватками. На Феларусе Блескот действовал без колебаний… Хороший яхтсмен, а значит, привык к жестким перегрузкам и способен к импровизации.

Все ясно. Мартинес вернул чашку на поднос и встал.

— Наксиды хотят убедить нас, что их эскадра — всего лишь группа ложных целей, — сказал он, вернувшись в рубку. — Потому и пошли на такое длительное и опасное ускорение, не считаясь с возможными потерями.

Леди Миши задумчиво барабанила пальцами по подлокотнику кресла.

— В таком случае какая-то группа ловушек должна вести себя как настоящая эскадра. Которая, как вы думаете?

Мартинес помрачнел.

— Пока не могу сказать…

А они не могли догадаться, что Северин их выдал?

Мартинес самодовольно улыбнулся.

— Я прикинул время. Когда свет от двигателя шлюпки дошел до них, все на борту должны были быть в отключке, а когда очнутся, им придется просматривать записи, чтобы обнаружить след.

— Если только у них не работает автоматическая система тревоги, сообщающая о появлении новых кораблей.

— Вообще-то должна работать, — вздохнув, признал Мартинес, — но нас они не ожидали, так что в спешке могли и не включить. — Видя сомнение на лице командующей, он заторопился: — Однако если наксиды и заметили шлюпку Северина, то вполне могли принять ее за какой-нибудь наш катер, запущенный в систему для разведки… Так или иначе, сигнал тревоги должен заставить их сбросить ускорение, чтобы оценить ситуацию, и минут через двадцать мы сами сможем судить… — Он перевел дух. — Во всяком случае, если даже они и предупреждены, но не остановятся сразу, то потом менять что-то будет слишком поздно.

— Что ж, вы неплохо подготовились, логика безупречная, — с усмешкой заметила леди Чен.

Мартинес вытянулся и отсалютовал, насколько позволял громоздкий скафандр.

— Стараюсь в меру моих скромных способностей, миледи.

Она слегка приподняла брови.

— Скромных? В самом деле?.. Вольно, капитан.

Лейтенанты-сигнальщики подавили улыбки. Опускаясь в скрипящее кресло, Мартинес и сам довольно усмехнулся. На этот раз ему определенно повезло с командиром.

Он потянулся за инъектором и ввел себе в сонную артерию стандартный коктейль из средств, регулирующих кровяное давление и укрепляющих стенки сосудов — перегрузки в ближайшее время обещали быть тяжелыми. Затем пристегнул шлем и перевел дисплеи в боевую позицию.

— Напоминание от капитана Флетчера, — доложила лейтенант Ли. — Двадцать шесть с половиной минут до включения ускорения.

— Принято, — отозвалась леди Чен. Она взглянула на Мартинеса, который возился с ремнями. — Капитан, вы что-то говорили о том, что нам выгодно прикинуться обманутыми их уловкой.

— Да, миледи… — Мартинес замолчал, собираясь с мыслями.

— К нам как раз направляется несколько ракет, — напомнила она.

Мартинес включил тактический дисплей.

— Разумеется, мы должны их уничтожить, — начал он. — Вопрос в том, как это сделать. Если мы знаем, что перед нами ложные цели, то подпустим их достаточно близко, если же подозреваем, что это боевые корабли, будем бить ракетами, и не одной.

— Не стоит зря тратить ракеты, — поморщилась Миши. — Впереди большой бой, и он не последний. — Она снова забарабанила по ручке кресла. — Я прикажу, как только дистанция позволит, открыть лазерный огонь. Если повезет и мы собьем хотя бы одну ракету, то наксиды легче поверят, что мы и корабли их приняли за ловушки.

Мартинес согласно кивнул. Не идеально, но лучшего плана в голову не приходило.

— Хорошо, миледи.

Он продолжал наблюдать за дисплеями. Свет от двигателей шлюпки уже должен был дойти до вражеских кораблей, но их невероятное ускорение не снижалось. Очевидно, никакая автоматическая система тревоги не работала или же столь незначительная цель просто не привлекла ничьего внимания.

После перехода к невесомости и разворота «Прославленный», вновь увеличив ускорение, взял курс на Пеломатан. Навалилась тяжесть, вдавливая тело в кресло и мешая дышать. Переборки стонали, металлические детали кресла дрожали и пели в резонансе с мощной вибрацией двигателя. Поле зрения начало затягиваться тошнотворной темной пеленой. Мартинес изо всех сил сжал челюсти, увеличивая приток крови к мозгу, но тьма продолжала расти. Последним пятном света на экране мелькнула алая полоса, потом она раздвоилась, превратилась в крутящуюся спираль и исчезла. В наушниках слышался сдавленный хрип леди Чен, которая столь же отчаянно боролась с перегрузкой… Затем сквозь мутный туман донесся, будто издалека, сигнал невесомости и тяжесть начала отступать. Мартинес жадно глотнул воздуха. Темный тоннель перед глазами расширялся, наполняясь светом, пока не превратился в рубку управления с осоловело моргающими и багровыми от удушья людьми.

«Прославленный» разворачивался по широкой дуге, потом сирена зазвучала снова и двигатели включились, на сей раз обеспечив скромное ускорение в один g.

Мартинес взглянул на дисплей. Пятая легкая эскадра под командованием капитана Блескота по-прежнему шла с почти смертельной перегрузкой, явно намереваясь обогнуть Пеломатан за восемь-девять часов и перехватить эскадру лоялистов где-то по ту сторону Окирая.

На экране вспыхнуло сообщение — ракетный удар по ретрансляционной станции номер один достиг цели. Мартинес доложил информацию командиру.

— Отлично, — кивнула леди Чен, подавляя зевок.

Новая серия вспышек — восемь целей, обозначенных Северином как ловушки и обогнувшие Пеломатан раньше, поменяли курс и включили ускорение, также направляясь в сторону Окирая.

— Вот они, миледи! — воскликнул Мартинес, выводя данные на настенный дисплей. — Те самые, которые должны играть роль настоящей эскадры. — Он указал ещё на несколько световых пятен. — А вот и сопровождение. Они располагаются между нами и Блескотом, дополнительно отвлекая внимание и наш защитный огонь… Неплохо задумано!

Мартинес невольно восхитился выдумкой врага. Если в будущем придется оборонять какую-нибудь звездную систему, этой идеей надо будет обязательно воспользоваться. Если, конечно, у наксидов не найдется свой Северин…

Через два часа Миши Чен отдала приказ активировать защитные лазеры, и корабли эскадры открыли огонь по ловушкам. Расстояние ещё не позволяло как следует прицелиться, ракеты маневрировали, и для офицеров-оружейников это служило хорошей тренировкой. Тем временем леди Чен пригласила Мартинеса на ужин. Передав командование «Прославленным» лейтенанту Казаковой, к ним присоединился и капитан Флетчер. Парадный этикет, включая белые перчатки, был соблюден, однако от обычая ограничиваться за столом светскими беседами пришлось отказаться. Миши Чен не терпелось обсудить со старшими офицерами план действий.

— Я хочу понять, что делать, когда мы пройдем Окирай, — начала она. — Двигаться напрямик к тоннелю номер три или свернуть к Олиманду и сделать полный оборот вокруг солнца? В последнем случае сражение неминуемо, но мы сильно задержимся в системе Протипана. Если же направиться к воротам, то у Блескота появятся дополнительные возможности улизнуть либо надолго сесть нам на хвост.

Флетчер изящно помешивал суп ложкой, наслаждаясь ароматом имбиря и жареного лука.

— Согласен с вами, миледи, что бить наксидов надо здесь и сейчас. Наша победа будет представлять огромную ценность для правительства и сильно укрепит лоялистские настроения, особенно после падения столицы.

— Но как парламент и правительство узнают, что мы победили? — спросил Мартинес. — Придется послать кого-нибудь к ним, не иначе.

Флетчер пожал плечами.

— С этим легко справится пилот катера, — сказал он, надменно вскинув бровь, — а можно отослать и «Нарцисс»: он все равно не нужен, да и пилоту удобнее.

— Я бы не рекомендовал посылать кого-либо, пока в системе остаются сотни ракет-ловушек, — возразил Мартинес. — Мы не знаем, как они запрограммированы, а катер и тем более яхта против них беззащитны.

— Если мы останемся на орбите вокруг системы, — поджал губы Флетчер, — пилот может вылететь после прохождения Аратири, а путь оттуда к тоннелю номер два совершенно свободен.

Мартинес решительно покачал головой.

— При всем уважении к мнению капитана Флетчера, — сказал он, — я считаю, что нам следует двинуться напрямую к выходу. Блескот не для того подвергает свою команду такому убийственному риску, чтобы дать нам уйти. Он твердо намерен сражаться. Разойтись с миром не в его характере.

— Не в его характере? — задумчиво повторил Флетчер. — Вы лично знакомы с капитаном Блескотом?

— Нет, просто читал его досье. Он молод, честолюбив, увлекается спортом. На Феларусе ему удалось успешно уничтожить наш флот. Агрессивность и решительность — вот его главные черты. Вы только посмотрите, какую он развернул охоту!

Флетчер снова задумался, помешивая суп.

— Я потому спрашиваю, — проговорил он, — что сам лично с ним встречался. Блескот служил лейтенантом на новом «Квесте», когда я командовал «Быстрым». Он вовсе не показался мне агрессивным, наоборот, только и делал, что лизал пятки начальству. За капитаном Рензаком бегал, как собачка. Впрочем, наксиды — они все такие.

— А кто командовал эскадрой?

— Фанагия.

— Понятно. — Мартинес повернулся к командующей: — Вот почему она так продвинула его на Феларусе. Блескот с самого начала участвовал в заговоре.

Миши кивнула.

— Вполне вероятно… Капитан Флетчер, вы хорошо успели узнать Блескота?

— Мне регулярно приходилось иметь дело с Рензаком, а Блескот вечно перед ним вытанцовывал.

Именно вытанцовывал, усмехнулся про себя Мартинес. Постоянные подергивания и покачивания наксидов в присутствии начальства выглядели не столько смешно, сколько жутковато. «Пожалуйста, не обращайте внимания на такое недостойное существо, как я, но в то же время оцените, как изящно я пресмыкаюсь и как искренне раболепствую».

Леди Миши задумчиво пожевала губами.

— Ну что ж, у нас ещё есть время для принятия окончательного решения… Однако если Блескот не изменит курса, я склонна одобрить предложение капитана Мартинеса.

Флетчер пожал плечами.

— Вам решать, миледи. Однако заметьте, его план дает противнику шансы уйти, а мой нет.

— Тоже верно…

Она замолчала, сосредоточив внимание на тарелке с супом. Мартинес, немного поколебавшись, решил продолжить обсуждение.

— Какой бы маршрут мы ни избрали, — начал он, — Окирая нам не миновать — его гравитационное поле необходимо для разворота. Однако то же самое справедливо и в отношении противника… — Он вывел на карту увеличенное изображение планеты с гладкими кривыми возможных траекторий. — У наксидов выбор вообще минимален — слишком уж они разогнались. Вот я и подумал: что, если разместить здесь, в критической точке разворота, наши ракеты?

Леди Чен с сомнением взглянула на карту.

— Они засекут их и вовремя уничтожат, только и всего.

— Дело как раз в том, миледи, — оживился Мартинес, — что совсем не обязательно увидят… За нами следуют одиннадцать ложных целей, замаскированных под вражескую эскадру. Запустив навстречу дополнительные ракеты, мы создадим мощный щит, который исключит всякую видимость.

Флетчер открыл было рот, но Мартинес опередил его:

— Конечно, нашим ракетам потребуется сначала погасить начальную скорость, затем ускориться и достигнуть точки перехвата. Обычно это дает противнику возможность подготовиться, но в данном случае… мы можем устроить засаду на той стороне планеты!

В столовой наступила тишина. Все трое разглядывали карту.

— Очень трудно рассчитать время, — проговорил наконец Флетчер.

Мартинес кивнул.

— Совершенно верно, милорд. Очень трудно.

Флетчер с сомнением покачал головой. Леди Миши прищурилась, в глазах ее мелькнул интерес.

— Пожалуй, этот план стоит обдумать как следует.

Когда отужинавший посменно экипаж устроился в креслах, прозвучал сигнал невесомости и «Прославленный», а с ним и вся эскадра, произвел новый разворот, чтобы начать торможение при одном g.

«Рассчитать время…» Мартинес проводил час за часом у тактического дисплея, выверяя скорости, направления и траектории. План и в самом деле требовал чрезвычайно точной подгонки. Эскадра уже выпустила залп из шестнадцати ракет по группе ловушек, направлявшихся навстречу с Окирая. Лазерным батареям так и не удалось ни одной сбить, и, согласно замыслу Мартинеса, торможение якобы давало лоялистам возможность обследовать неизвестные цели на случай, если это корабли противника, и подготовиться к встрече.

Миши сняла экипаж с боевых постов и возобновила нормальную смену вахт: ракетам предстояло лететь ещё не один час. Мартинес продолжал наблюдения. Заметив залп, эскадра мятежников приглушила двигатели, чтобы выяснить, против кого он направлен. Ускорение возобновилось через двенадцать минут. Что интересно, все остальные наксидские объекты в разных концах системы Протипана в точности воспроизвели маневр. Едва свет от ракетного залпа достигал их, они сбрасывали ускорение, а ровно через двенадцать минут включали. Не получи лоялисты информацию от Северина, они едва ли смогли бы отличить ловушки, следы которых отлично имитировали факелы боевых кораблей, от вражеской эскадры.

Покинув рубку, Мартинес вернулся в каюту. Алихан помог ему освободиться от скафандра и принес чашку горячего какао.

— У команды хорошее настроение, милорд, — сказал он. — Все говорят, что мы победим.

— Постараюсь их не разочаровать, — устало вздохнул капитан.

Алихан серьезно кивнул.

— Уверен, что не разочаруете, милорд.

На самом деле хотелось большего. Мартинес верил, что сможет переиграть Блескота, но надеялся сделать это еще и «всухую», сохранив силы эскадры для выполнения будущей миссии. Победить, как при Хон-баре, — вот задача… но тогда в его распоряжении имелся отличный козырь — эскадра тяжелых крейсеров, которую он, как фокусник, вытащил в нужный момент из-под плаща. Теперь такого преимущества не было… Погасив свет, капитан улегся в койку и включил дисплей на потолке.

Через пять часов наксидские ловушки, не имевшие никаких средств защиты, кроме хитрого маневрирования, были уничтожены двенадцатью из шестнадцати запущенных ракет. Остальные четыре разделились и пошли, выполняя обманные движения, к единой цели — ретрансляционной станции третьего тоннеля. Станцию с ее передатчиками следовало уничтожить до того, как начнется подготовка действий в районе Окирая.

После завтрака Мартинес мог наблюдать, как вражеская эскадра с авангардом из одиннадцати ложных целей закончила крутой разворот в гравитационном поле Пеломатана и легла на курс преследования. Снизив ускорение до двух наксиды, по-видимому, некоторое время анализировали последний маневр лоялистов, потом снова ускорились до восьми g — невыносимо тяжких, но уже не столь опасных для жизни.

Остаток дня прошел спокойно, даже скучно. Тревога не объявлялась, даже когда был выпущен ещё один залп — по очередной порции ловушек, шедших навстречу с Окирая. И снова, едва заметив ракетные следы, наксидская эскадра и каждая их ловушка аккуратно приглушали двигатели ровно на двенадцать минут…

Команда «Прославленного», оставив боевые посты, драила палубу, проверяла оборудование и скафандры, отдыхала. Капитан Флетчер, как обычно, рыскал по судну с проверками, поражая всех своей способностью отыскивать грязь в самых неожиданных местах. Корабельные старшины и техники, настроенные более практически, усиленно проверяли роботов-ремонтников, от исправности которых в случае боевых повреждений зависела судьба корабля. Мартинес тайком от капитана Флетчера поговорил с начальниками отсеков, которые с удовольствием приняли под свою команду Алихана, Эспинозу и Аютано. Поддержать достоинство своего начальника они могли и потом, после битвы.

Мартинес отправился бродить по кораблю, без всякой цели — просто чтобы отдохнуть от навязчивых мыслей о цифрах и тактических ходах. Теперь оставалось только ждать, а ждать он не любил и не умел. Члены команды, встречавшиеся по пути, выглядели необычно. Казалось, они постоянно прислушиваются, стараясь уловить хоть словечко из офицерских разговоров и понять, что их ждет. Даже после ужина, к которому Флетчер приказал выдать по порции спиртного, общее настроение осталось сдержанным и каким-то задумчивым.

Прохаживаясь по коридорам и отсекам в парадном мундире с жестким воротничком, Мартинес встретил Чандру Прасад, одетую столь же формально. Девушка направлялась в каюту капитана Флетчера, очевидно, чтобы поужинать. Она, задрав подбородок, вытянулась в церемониальном приветствии, затем вдруг широко улыбнулась.

— Три года прошло, кто бы мог подумать…

Мартинес вздохнул. Беседы, которой он так опасался, похоже, на сей раз не избежать.

— Кавалер Золотого шара, — продолжала Чандра, — герой империи, супруг наследницы Ченов… — В ее глазах сверкнуло лукавство. — Капитан считает тебя капризом природы, ты знаешь об этом?

Мартинес промолчал. О капитане он и сам мог бы высказаться не слишком лестно.

— Его эстетическому чувству претит, когда гениальные идеи высказываются с твоим акцентом, — хихикнула она. Потом, заметив раздражение собеседника, ободряюще похлопала его по плечу. — Кстати, он и в самом деле думает, что ты гений, только жалеет, что тебе не повезло родиться в нормальной семье.

— А он знает, что такое нормальная семья? — не удержался Мартинес.

Чандра цинично усмехнулась. Затем, вздохнув, развела руками.

— А я… Все как было, так и осталось. По-прежнему ищу покровителя.

Так-таки и не нашла? А как же Флетчер?

Она снова усмехнулась.

— Там, случайно, не осталось свободных Ченов?

У леди Чен есть сын, но он ещё ходит в школу, так что придется подождать, — в свою очередь улыбнулся Мартинес, однако Чандра, похоже, шутку не оценила.

— Гарет, я серьезно, — сказала она. — Мне срочно нужна помощь, правда.

— Я пока никак не могу продвинуть тебя, Чандра, — развел он руками. — Вот дадут мне командующего, тогда и поговорим… только вряд ли это будет скоро.

— Но свой корабль ты можешь получить очень скоро, ведь так? Там будет место первого лейтенанта, а потом ты совершишь ещё что-нибудь гениальное, и дело в шляпе. Я буду продвигаться вместе с тобой. — Она прищурилась. — Я готова все поставить на тебя, Гарет, ты лучше всех, это видно.

В мозгу Мартинеса прозвенел сигнал тревоги. Чандра в роли первого лейтенанта? Бред. Во-первых, ему нужен кто-нибудь поспокойнее, и потом… Нет, ни в коем случае. Не то чтобы он возражал против ее амбиций или не сочувствовал — сам меньше года назад был в той же ситуации, — но…

— Я подумаю, что можно сделать, — осторожно ответил он, — а пока… ты же знаешь, что нам предстоит. Победим наксидов, и каждый получит награду, тем более здесь, на флагмане.

Чандра презрительно скривилась.

— Ты-то получишь… и леди Чен, и эта сучка Казакова. — Черные глаза сверкнули ненавистью. — А что получит жалкая провинциалка, которой приходится ждать повышения годами?

Сочувствие в душе Мартинеса начало иссякать. Он пожал плечами.

— Пока я ничего не могу, к сожалению. Разве что потом, когда обстоятельства изменятся.

— Знаю, что сможешь. — Чандра взяла его за локоть и быстро поцеловала в щеку. — Я надеюсь на тебя, Гарет.

Она повернулась и пошла прочь. Мартинес стоял, вертя головой, как флюгер, — не видел ли кто этого поцелуя. Опасно, очень опасно! — кричало все у него внутри.

Расслабиться ему удалось лишь во время ужина у командующей. Представив последнюю версию своего боевого плана, он получил полное одобрение.

Я собираюсь держать курс на межпространственные ворота, — сказала леди Чен. — Ваш анализ характера Блескота достаточно убедителен.

Мартинес с облегчением вздохнул.

— Вы уже говорили Флетчеру? — спросил он.

— Скажу завтра утром.

Проспав ночью всего несколько часов, Мартинес поднялся гораздо раньше обычного и снова отправился бродить по кораблю, молча обмениваясь кивками с офицерами. Он старался выглядеть бодро и уверенно, надеясь, что мысль «мы победим» светится в его глазах. Однако, осознав вдруг, что кивает бодро и уверенно одному и тому же члену команды в третий раз, предпочел вернуться к себе в каюту и долго сидел за столом, разглядывая стены с голыми младенцами, чьи лица в полутьме казались странно мрачными. Потом взгляд его упал на лицо жены, украшавшее настольный дисплей. Мартинес взял перо и написал: «Через несколько часов мы вступим в битву, но ты можешь не волноваться. Раз мое письмо дошло, значит, мы победили…»

Он остановился и задумался. После такого начала дежурные вопросы о здоровье и семье звучали бы глупо и банально. Впереди были огонь, взрывы, несущие гибель тысячам, — это требовало каких-то особенных слов. Вздохнув над собственной литературной беспомощностью, он стал писать о тишине, царящей на корабле, сосредоточенном спокойствии экипажа, о том, как все верят в его тактический план и надеются на благополучный исход…

«Меня часто называют хитрым, и не всегда в хорошем смысле. Не слишком-то приятно… однако это все же лучше, чем слыть дураком».

Он перечитал последние строки. Прежде чем посылать такое, надо узнать, кто будет проверять личную почту: Миши или Флетчер.

Что же написать дальше? «Бывшая любовница поцеловала меня вчера, но я больше не хочу ее»?

С дисплея на письменном столе глядела Терза. Мартинес попытался представить себе голос жены, ее движения, но получалось плохо. Те немногие дни, что они пробыли вместе, отодвинулись в прошлое, как полузабытый сон. Вместо Терзы вдруг вспомнилась Сула — блеск изумрудных глаз, тяжелый шелк золотистых волос в его руке, вкус кожи на губах. Пьянящий аромат «Сумерек Сандамы» вдруг вспыхнул в мозгу, пронзая сердце стальным мечом. «Бывшая любовница поцеловала меня вчера, но это не та бывшая любовница».

Ничего, боль пройдет, сказал он себе и снова взялся за перо.

«Я с удовольствием читаю твои письма, но к следующему сообщению приложи, пожалуйста, небольшой видеофайл, чтобы я мог на тебя поглядеть».

И подписался:

«Люблю, Гарет».

Посылать письмо цензору он не спешил — перенес в личную папку и выключил дисплей. Потом лег и стал смотреть в потолок. Крылатые детишки вовсю ухмылялись со стен.

Торжественный обед подошел к концу. Леди Чен встала и подняла бокал, наполненный на сей раз лишь водой.

— За победу!

— За победу! — подхватило множество голосов.

В столовой собрались все офицеры «Прославленного» за исключением командиров вахт. Мартинес ел не глядя, пил кофе чашку за чашкой и не сводил глаз с нарукавного дисплея. В висках стучало, лицо словно лизали языки пламени. Он должен был выиграть эту битву, и не просто выиграть, а так, чтобы ее помнили долго!

— Милорды, все по местам! — скомандовала леди Чен. — Надеюсь на вас.

Вернувшись в каюту и переодевшись, Мартинес со шлемом под мышкой отправился в боевую рубку, салютуя по пути членам экипажа. Вытягиваясь по стойке «смирно» вдоль стен, они улыбались, и капитан кивал в ответ. На него надеялись, верили в его удачу. Победа, и только победа!

Мартинес обошел рубку, обменявшись рукопожатиями с Козном, Ли и Францем — дежурным мичманом, следившим за контрольным монитором. Леди Миши, появившись следом, последовала примеру капитана.

— Удачи! — улыбнулась она, пожимая руку Мартинесу.

Он взглянул в прищуренные карие глаза, окруженные морщинками.

— И вам, миледи.

Амортизационное кресло просело с привычным скрипом. Пристегивая ремни, Мартинес взглянул на светящиеся экраны дисплеев. Сорок шесть минут до ближней орбиты Окирая и шесть до запуска ракет. Все суда эскадры уже получили соответствующие приказы, и Мартинес с трудом подавил желание повторить их.

Секунды ползли одна за другой. Есть! Точно в назначенный момент каждый из кораблей выпустил по две ракеты, которые, успешно включив аннигиляционные двигатели, легли на курс к одиннадцати ловушкам — боевому заграждению Блескота.

Мартинес, подавшись вперед, жадно вглядывался в экраны. Как поведут себя преследователи, сбросят ли ускорение на двенадцать минут, как делали уже дважды? А что им остается делать? Перепрограммировать ловушки нет времени, значит, придется имитировать их поведение, чтобы не выдать себя…

Точно! Капитан испустил вздох облегчения. Блескот выполнил все, как по нотам. Теперь не нужно корректировать вычисления.

«Прославленный» вздрогнул, развернулся и включил двигатели, притормаживая, чтобы выйти на орбиту. Мартинес сжал зубы и напрягся изо всех сил, начиная мучительную борьбу за каждый глоток живительного кислорода. Чернота наваливалась сплошной завесой… Очнувшись, он понял, что пропустил момент очередного залпа, однако тактический компьютер не мог подвести. «Прославленный», а с ним и остальные суда эскадры выпустили в общей сложности сто двадцать восемь боевых ракет, а также два катера с кадетами для коррекции управления.

Перегрузка спадала, уже позволяя двигаться, и Мартинес подтянул дисплеи ближе — в глазах ещё стояла муть. Он раздраженно тряхнул головой, стряхивая оцепенение. Ракеты выдерживали заданный курс, оставляя основную массу планеты между собой и противником. Пока все нормально.

Через несколько минут шестнадцать первоначально выпущенных ракет начали находить цели. В пространстве между наксидской эскадрой и Окираем стали расти одна за другой переливающиеся огненные сферы. Они перекрывались, создавая непроницаемую плазменную завесу, надежно прикрывающую следы последнего залпа. Насколько надежно? Не догадается ли Блескот, что поджидает его в тени планеты?

— Всем кораблям эскадры повысить торможение до трех g, время 18:14:01, — отдал приказ Мартинес.

— «Властный» подтверждает, — начал перечислять Коэн. — «Прославленный» подтверждает. «Челленджер» подтверждает… Все подтвердили, миледи.

Новая перегрузка вдавила капитана в спинку кресла. Эскадра снижала скорость, перестав уходить от преследователей и сокращая дистанцию. Минута проходила за минутой. Ловушки наксидов разворачивались, имитируя маневры боевых судов. Другие, наоборот, отбросив маскировку, включали двигатели на полную мощность и мчались из дальних уголков системы к месту схватки, чтобы послужить оружием. Корабли Блескота наконец прорвались сквозь остывающий плазменный щит, впервые обнаружив, что лоялисты вовсе не собираются ложиться на орбиту вокруг системы, а движутся напрямик к тоннелю номер три и намерены драться.

Наксиды приглушили двигатели — им предстояло принять решение, а для этого требуется свежая голова. Мартинес, удовлетворенно ухмыляясь, передавал по лазерной связи последние указания для ракет. Когда факелы вражеских судов снова вспыхнули, он взглянул на леди Чен.

— Команда на разлет, миледи?

Она кивнула.

— Разрешаю, милорд капитан.

— Всем судам эскадры рассредоточиться! Модель номер один, время 18:22:01.

Коэн начал перечислять полученные подтверждения. Перегрузка резко упала — «Прославленный» разворачивался, — затем тяжесть снова стала нарастать, и амортизационное кресло тяжело осело на рессорах, уже в новом положении. Корабли эскадры начали расходиться. Их траектории выглядели случайными, в то же время подчиняясь уравнениям хаотической динамики.

Тем временем наксиды вышли на ближнюю орбиту Окирая и развернулись, входя в гравитационный колодец. Теперь, даже разгадав планы лоялистов, они не могли уже ничего изменить.

— Всем бортам: общий залп! — скомандовал Мартинес.

— «Прославленный» подтверждает. «Челленджер» подтверждает…

К моменту, когда ещё сто шестьдесят ракет зажгли двигатели и легли на курс, все наксидские экипажи уже потеряли сознание от высоких перегрузок. Если повезет, подумал Мартинес, они могут уже никогда не очнуться…

Экран дисплея покрылся рябью от концентрированных выбросов гамма-излучения и горячих нейтронов, исходящих из облака раскаленной плазмы. Очевидно, автоматическим лазерным системам наксидских кораблей удалось перехватить часть атаковавших из засады ракет, вызвав цепную детонацию остальных, стремящихся к той же цели. Неужели ни одна не прорвется?

В наушниках послышался странный треск. Мартинес вздрогнул и огляделся, не сразу осознав, что это скрежет его собственных зубов. Лишь усилием воли он заставил себя разжать челюсти.

Секунда проходила за секундой… У капитана упало сердце, когда он увидел корабли, выходившие один за другим из остывающего облака. Три… четыре… семь. Все.

Семь из десяти. Засада позволила уменьшить силы врага почти на треть.

Могло повезти и больше! Мартинес сжал кулаки.

Всем судам эскадры! — раздался в наушниках голос леди Чен. — Общий залп.

Ещё сто шестьдесят ракет. Снова невесомость, тяжесть, разворот… «Прославленный» выполнял маневры в точном соответствии с моделью разлета.

Один из кораблей мятежников стал удаляться от основной группы. Его двигатели погасли, однако факелы только что выпущенных ракет говорили о том, что экипаж из боя не вышел. Остальные шесть продолжали преследование. Мартинес оказался прав: Блескот с самого начала планировал сесть лоялистам на хвост и драться насмерть. Наксиды снизили ускорение и выпустили ракетный залп, затем развернулись и стали резко тормозить, уменьшая скорость сближения. Очевидно, Блескот понял, что дела его плохи.

Мартинес расплылся в улыбке. Все шло великолепно.

В наушниках раздался голос леди Чен:

— Ещё залп!

Враг отчаянно защищался, выплевывая ракету за ракетой с бешеной скоростью, частью в качестве заграждения, частью для атаки. Бесчисленные ловушки, получив новые указания, устремились к целям. Лоялисты в ответ усилили защитный лазерный огонь.

Мартинес следил за ходом битвы по виртуальному дисплею, одновременно поражаясь непривычной тишине и сосредоточенности в центре управления. Прежде, когда ему приходилось вести корабль в бой, на мостике царил кавардак: восклицания наблюдающих операторов, рапорты с других судов эскадры, команды офицеров-оружейников и штурманов, наконец его собственные приказы, которые приходилось выкрикивать. Здесь же, кроме ровного гула двигателей, редких приказов командующей и их подтверждений, зачитываемых сигнальщиком, почти не слышалось никаких звуков. План осуществлялся как по нотам, и Мартинесу оставалось лишь наблюдать динамическую картинку, к тому же с запаздыванием во времени. Он мог, конечно, в случае сомнений, дать совет командиру, но леди Миши, похоже, прекрасно справлялась и сама… разве что ракет, с его точки зрения, расходовала многовато.

Лучи вражеских лазеров встретили новый залп, и тьма космоса озарилась ослепительными аннигиляционными вспышками. Вскоре корабли наксидов исчезли с дисплеев, заслоненные гигантским радиоактивным облаком. Оно находилось существенно ближе к мятежникам, и те старались как можно быстрее преодолеть огненную завесу, ослеплявшую их датчики, в то время как лоялисты, напротив, уходили все дальше. Мартинес с триумфом в душе представлял, как облако поглощает врагов одного за другим, делая их беззащитными перед новыми залпами.

Лазерным системам эскадры пока удавалось сдержать натиск наксидских ловушек и ракет, однако к ним вскоре присоединились убийственные серебристые стрелы антипротонных пучков. Ракеты устремлялись к целям по фантастически закрученным траекториям, виляя и увертываясь, сотни лучей метались и пересекались в черной пустоте, сверкая, словно древние мечи, а дальше мерцала и переливалась ослепительным блеском безбрежная плазменная завеса.

Внезапно справа вырос целый столб пламени. Несколько ракет полыхнули разом, образовав отдельное удлиненное облако — казалось, огненная рука чудовищной длины указала туда, где находился сторожевой корабль «Ведущий».

— Залп! — вновь скомандовала Миши.

Вспышки появлялись одна за другой — яркие пятна на более тусклом фоне остывающей плазменной завесы. Пульсирующее облако мешало что-либо разглядеть, и Мартинес не сразу понял, что под прикрытием нового облака к «Ведущему», взяв его в кольцо, идет сразу десяток вражеских ракет. Сердце тревожно застучало. Капитан резким жестом рассеял виртуальную картинку и решительно ткнул пальцем в красный квадрат на пульте с надписью «общий сигнал».

— Всем судам эскадры: сосредоточить лазерный огонь на «Ведущем»! Повторяю: «Ведущий» подвергается массированной атаке!

Однако прежде чем оборонительные системы успели создать вокруг терпящего бедствие корабля защитную лучевую сетку, одна из атакующих наксидских ракет получила боковой удар в корпус и отлетела в сторону, бешено вращаясь. Горящая антиматерия рассыпалась веером, словно брошенная горсть песка, и образовала сплошную сверкающую завесу, полностью отрезав видимость и лишив «Ведущего» помощи других судов эскадры. Хорошо тренированная даймонгская команда успела уничтожить одну за другой четыре ракеты, прежде чем пятая и шестая достигли цели, превратив корабль в адскую печь.

— Нет! — взревел Мартинес, яростно молотя по поручням кресла. — Черт, черт, черт!..

Не сразу вспомнив, что все ещё говорит по общей трансляции, он отключил связь. Ему хотелось задушить Блескота собственными руками. Мерзавец, из-за него он нарушил обещание, данное самому себе, — обещание выиграть бой без потерь!

Потеря «Ведущего» нарушила общую структуру обороны, что привело к новым жертвам. Одна из наксидских ловушек, прорвавшись сквозь защитный огонь, укрытая от большинства судов маревом предыдущих взрывов, подобралась слишком близко к «Небесному» и была уничтожена лишь в последнюю секунду. Волна раскаленной плазмы хлестнула по корпусу, и ослепительный огненный смерч охватил корабль под новый поток ругательств Мартинеса.

Сжав кулаки, капитан с ненавистью вглядывался в плазменный щит в поисках вражеских кораблей. Все мысли его поглощала жажда мести. Лишь в этот момент он вдруг заметил, что следов ракет на экране дисплея стало гораздо меньше. Лазерные батареи работали уже не с той нагрузкой, что прежде, легко поражая одну цель за другой. Ни один корабль эскадры больше не подвергался реальной угрозе.

Прошло ещё две минуты — новые ракеты не появлялись. Почему они не стреляют? Осознание ответа приходило постепенно.

— Миледи… — начал Мартинес и осекся. Он включил связь и начал снова: — Миледи, мне кажется, бой закончен. Мы победили. Все наксиды мертвы.

Его слова совпали с очередной сменой курса в соответствии с хаотической программой модели номер один. Покачиваясь в креслах во внезапно наступившей невесомости, Миши и Мартинес молча смотрели друг на друга.

— Мои поздравления, миледи, — снова заговорил он. — Победа!

Леди Чен, помолчав, опустила глаза и нажала красную панель.

— Всем судам эскадры: прекратить атаку.

Первым, что увидел Мартинес, взглянув на дисплей, был «Небесный», выплывавший из остывавшей плазменной сферы. Двигатели работали, факел исправно пылал. Капитан чуть не заорал от радости.

— Связь, сообщение для «Небесного», — раздался голос командующей. — Капитану Элди доложить о состоянии корабля.

Капитан продолжал изучать экран, высматривая врага, но наксиды так и не появились. У них оставался лишь один корабль — тот, что потерял двигатели на подходе к Окираю и отстал от основной группы. Остальные сгорели в адском пламени антиматерии, и никто из лоялистов даже не видел, как это произошло.

Последний корабль мятежников не мог маневрировать и не запускал ракеты, очевидно, полностью израсходовав боезапас. Что теперь, оставить его вечно плавать в холодной пустоте необитаемой системы? Вот именно, пусть подохнут с голоду, мстительно подумал Мартинес.

— Все оставшиеся ракеты перенацелить на одинокий корабль, — распорядилась Миши.

Судя по тону, мысль о мести также не была ей чужда, но леди Чен, видимо, решила, что смерть от голода слишком хороша для мятежников.

Ракеты одна за другой разворачивались и ложились на новый курс. Обреченные наксиды принялись сбивать их лазерами, но Миши, не долго думая, скомандовала дать ещё залп. Последние выжившие из Пятой легкой эскадры умерли на добрых полчаса позже своих товарищей, сражаясь с храбростью и умением, которых ни одному из их сородичей не суждено было увидеть и оценить.

— Всем судам эскадры: торможение половина g, — прозвучала команда. — Подготовиться к приему катеров и ракет.

— Сообщение с «Небесного», по радио, — доложил сигнальщик. — На связи лейтенант Горат из вспомогательного центра управления.

Поскольку пострадавший корабль продолжал маневрировать в точном соответствии с программой разлета, о нем пока никто серьезно не беспокоился.

— Повреждены четыре передних отсека, — перечислял Коэн. — Капитан Элди и весь экипаж главной командной рубки погибли. Судно управляемо, производится замена вышедших из строя датчиков. Лазерные системы не отвечают. Одна ракетная батарея, возможно, уничтожена — данные проверяются.

Миши кивнула.

— Лейтенанту Горат — благодарность за службу. Передайте ей, что мы готовы оказать любую помощь. Капитан Мартинес, распорядитесь, чтобы все суда произвели внешнее обследование «Небесного» с помощью своих датчиков. Результаты переслать лейтенанту.

— Есть, миледи.

Эскадра развернулась, взяв курс на третий тоннель Протипана, и включила ускорение. До цели оставалось пять дней пути. Из четырнадцати катеров, вылетевших для коррекции ракет, уцелело восемь. Восьмым был принят на борт флагмана единственный выживший член экипажа «Ведущего». Кадет-даймонг, испытавший тяжелое потрясение, сменил погибшего пилота с «Прославленного». Носы остальных кадетов быстро почувствовали разницу, однако никто не жаловался. Любой из них мог оказаться в его положении, превратись флагманский корабль в радиоактивную пыль, остывающую на солнечном ветру.

Продолжая корить себя за потерю, Мартинес утешался мыслью о том, что теперь мятежникам придется потратить немало времени, разбираясь в причинах своих неудач. С исчезновением уже второй эскадры они наверняка заподозрили, что у лоялистов появилось новое секретное оружие. Станции третьего тоннеля предстояло вот-вот взорваться — задолго до того, как свет от места битвы успеет ее достичь. Даже когда эскадра леди Чен, пройдя тоннель, появится в системе Маздана, ни один из наблюдателей врага не сможет узнать, каким именно образом погиб отряд Блескота.

Лежа в койке, капитан вглядывался сквозь наплывающий сон в дисплей на потолке, где тускло мерцала багровая громада Пасти с ее загадочными вихрями и россыпями темных облаков. Он боялся закрыть глаза, зная, что увидит: темное пространство космоса, разорванное вспышками раскаленной плазмы, и гибнущий корабль с сотнями товарищей на борту.

Сидя в притихшей рубке, подсвеченной сиянием Пасти, лейтенант Северин наблюдал за отдаленными перекатами огненных волн, захлестнувших вражескую эскадру. Он заранее высчитал, когда произойдет столкновение, и вернулся через тоннель в систему Протипана, заглушив двигатели и активировав все датчики, чтобы ничего не упустить.

Три дня экипаж спасательной шлюпки провел на той стороне, в Сейшо, пополняя запасы на покинутой ретрансляционной станции, наслаждаясь теплыми постелями, наедаясь до отвала. Начальство оказалось в растерянности. Северин, будучи начальником второй станции в Протипане, допустил чудовищное нарушение инструкции, сместив вход в тоннель, и заслуживал самой суровой кары. С другой стороны, его действия фактически спасли систему Сейшо от вторжения врага, не говоря уже о добытой информации и невиданного повышения в звании, которое он получил из рук самой леди Чен. Во всяком случае, ссориться с командующей никто не захотел — Северин получил многочисленные благодарности, а в придачу ещё и почетную медаль поисковой службы. Остальные члены экипажа могли утешиться знаком «За достойное поведение».

Другие новости оказались менее утешительными. Наксиды взяли столицу. К удивлению многих, это вовсе не означало конца войны. Северин усмехнулся, легко догадавшись о планах леди Чен: массированный рейд по тылам противника, основные силы которого завязли на Заншаа, напрашивался сам. Такая война была по вкусу предприимчивому лейтенанту. На Протипан он вернулся по собственной инициативе, не спрашивая разрешения, а лишь проинформировав начальство — возражения на ту сторону все равно некому было бы передать.

Убедившись, что запись битвы надежно сохранена и продублирована в памяти компьютера, Северин дал команду пилоту развернуть шлюпку носом в тоннель и начинать отсчет двигателя. Сам же включил радиосвязь.

— Говорит лейтенант Северин из поисковой службы. Сообщение для леди командующей Чен. — Он улыбнулся в камеру. — Разрешите поздравить вас с блестящей победой! Я прибыл в систему как наблюдатель и, вернувшись на Сейшо, предоставлю властям подробную запись сражения… — Лейтенант смущенно откашлялся. — Надеюсь, вы простите мне мое нахальство, но советую заранее проверить координаты входа в тоннель. Мятежники могли последовать моему примеру и сдвинуть его… К моменту получения вами этого сообщения я уже покину систему Протипана. От души желаю вам успешного выполнения миссии. Конец сообщения.

Рывок включившихся двигателей откинул лейтенанта на спинку кресла. Он инстинктивно поднял руку, чтобы защититься от холодных брызг с дисплея, хотя оттаявшая вода уже давным-давно испарилась. Северин рассмеялся. Жизнь не просто хороша, она, оказывается, и интересна, а это лучше всего!