Рассвет ночи

Глава 7 ПРОЗРЕНИЕ

Преследуемые облаком призраков, они бежали по заросшему кладбищу к неведомой опасности. Из каждой гробницы, мимо которой следовали путники, появлялся очередной мертвец, словно пробуждаемый самим присутствием чужаков. Кейл все так же держал перед собой Клинок Пряжи. Ему удалось поддерживать канал силы Повелителя Теней и сдерживать наступление привидений, даже сняв с лица маску. В ней было трудно дышать. Его туника намокла от пота. Силы были на исходе. Рядом с Эревисом держался Джак, так же выставив перед собой свой священный символ. Хафлинг то и дело спотыкался, и убийца видел, что друг совсем выбился из сил.

— Кейл, я выдыхаюсь, — прохрипел Флит.

— Держись, дружище, — подбодрил его Эревис и крикнул через плечо: — Магадон, веди нас к воротам! Быстрее!

Несмотря на поток воспоминаний, хлынувший в сознание убийцы, он понятия не имел, что могло ждать их за воротами.

Проводник поспешил вглубь кладбища. Джак и Кейл старались держаться, все так же пятясь. Вместе они сотворили невидимую стену, не дававшую призракам приблизиться, но не могли удерживать ее вечно. Хоть неумершие и не накинулись всеми силами на путников, с каждым шагом их давление усиливалось.

Тени вокруг стали столь плотными, что Кейлу казалось, будто он двигается в воде. Хотя, быть может, он просто вымотался. Огниво хафлинга и пылавшие глаза привидений были единственными источниками света во мраке.

— Посмотрите туда! — закричал Магадон.

— Всемогущая тьма! — охнул Ривен.

Кейл и Джак обернулись и увидели перед собой склон, окутанный облаком теней. В его центре парило воплощение ужаса, создатель магического тумана и повелитель призраков. От бесформенного громадного тела и круглой, как сфера, головы отходили десятки черных упругих щупальцев, каждое длиною шагов пятнадцать и толщиною с Джака. Они напомнили Кейлу те щупальца, что превратили его в шейда там, в храме.

Гроздь из восьми глаз, похожих на паучьи, черных и неумолимых, словно осколки обсидиана, поблескивала над стрекочущими челюстями, как у хищного насекомого. Чудовище выпускало нити теней из своего тела в туман, так же как гигантская черная вдова плетет свою смертоносную паутину. Каким-то образом Кейл понял, что чудовище было темнопрядом — хранителем врат, оставленным Кессоном Релом. Призраки — мертвецы Элгрин Фау — стали его рабами, а тени — оружием.

Темнопряд восседал на большой овальной плите из черного, с прожилками мрамора, лежавшей на склоне.

Бывшая когда-то местом проведения священных церемоний, платформа служила теперь логовом для чудовища. Сразу за хранителем врат на краях платформы высились два расписанных рунами обелиска. Каждый был высотой с горного великана и в обхвате не уступал вековым елям. Меж этих магических вех парила золотистая пелена, переливавшаяся и сверкавшая, словно молния. Время от времени энергия портала образовывала блестящую золотую стену и посылала слепящую вспышку в темное небо. Это и был источник света, который путники увидели из окрестностей города.

Так вот что такое врата Кессона Рела, подумал Кейл. Последняя шутка теневого мага. Последнее предательство Избранного Маска. Убийца понятия не имел, куда вели эти врата, — возможно, обратно в мир Элгрин Фау, а возможно, и нет. Главное, что он знал, — то был путь с Уровня Тени, и этого было достаточно.

Во что бы то ни стало Кейлу необходимо было выбраться отсюда. Чем дольше он оставался в мире теней, тем сильнее тьма проникала в его кожу, отравляла душу, трансформировала его все больше, наполняла разум воспоминаниями, которые никак не могли быть его собственными. У Эревиса было такое чувство, словно что-то рыщет вокруг его сознания, ищет слабину, чтобы ударить и проникнуть внутрь разума, подавить его личность. Кейл сдерживал это нечто лишь усилием воли. Но так не могло продолжаться вечно, так же как не мог он вечно сдерживать призраков.

Облако из привидений клубилось вокруг темнопряда. Создавалось впечатление, будто чудовище плавало в озере из дегтя. Взгляд его ужасных глаз буравил пришельцев, а щупальца волновались, напоминая Кейлу гнездо гигантских змей. Монстр завопил, издав кошмарный и совершенно неземной звук.

Призраки всколыхнулись так, словно звук этот был песней боевого рога, призывавшего к битве. Застенав, они кинулись на магическую стену, которую с помощью своих богов сотворили Джак и Кейл.

Друзья сумели продержаться лишь мгновение, затем стена задрожала и с треском рассыпалась. Волна отбросила их назад, а мертвецы Элгрин Фау, сверкая багровыми глазами, поплыли вперед, словно стая летучих мышей.

За спинами путников чудище вспенивало туман щупальцами. Отростки яростно дергались, но сам темно-пряд оставался на прежнем месте. Страж Кессона Рела не собирался покидать свой пост.

— Придется нам стоять здесь, — сказал невероятно спокойный Ривен. С саблями наголо, он поджидал приближавшихся призраков. — Встанем спина к спине. Ничто не сможет приблизиться и остаться в живых.

Магадон опустился на колено, лук его запел, заглушая шум дождя. Кейл поразился скорости и мастерству проводника. Одна за другой стрелы неслись навстречу облаку призраков. Наконечник каждой светился белым светом, заряженный энергией разума псионика. Одни пролетали сквозь полупрозрачные тела привидений, не нанося им никакого вреда. Но другие находили цель, заставляя неумерших завывать в агонии. Джак, измученный схваткой, вытащил короткий меч и кинжал и занял место рядом с Кейлом.

Эревис взглянул назад, за ворота, защищаемые темнопрядом. Зная, что золотистое сияние было их единственной надеждой, он помедлил, обдумывая создавшееся положение, а затем схватил Магадона и Ривена за плащи.

— Не здесь! — велел он. — Нам нужно к воротам. Магз, продолжай стрелять.

Кейл знал, что они спасутся от призраков и попадут во врата, если сумеют быстро прошмыгнуть мимо чудовища. Нужно было лишь еще немного задержать облако привидений.

Поскальзываясь на мокрой траве, но не обращая на это внимания, четверо друзей бросились прямо в извивавшиеся щупальца монстра, к его черным глазам. Магадон бежал последним, не переставая стрелять в приближавшихся мертвецов.

Несмотря на тяжесть положения, Кейла озарил луч надежды.

Стоило им приблизиться, как темнопряд поднял передние щупальца и несколько раз взмахнул ими, гипнотизируя путников.

В голове Кейла зазвучал мягкий вкрадчивый голос, говоривший со странным акцентом:

— На мгновение остановись и сложи к ногам оружие. Все это лишь недоразумение. Если остановишься сейчас, не причинят тебе вреда. Врата будут использованы тобой.

Кейл подметил неверный синтаксис и почувствовал, как поток магии пытается повелевать его волей. Клинок Пряжи мягко завибрировал в руке, и убийца смог устоять перед вторжением.

А вот Джаку это не удалось.

— Недоразумение, — задумчиво промолвил хафлинг. — Это все объясняет.

Он замедлил бег и убрал оружие. Соглашаясь с услышанным, Магадон закинул за спину лук и приостановился. Мертвецы стенали в ожидании и все еще стремились вперед.

Чуть не падая, Кейл и Ривен замедлили бег. Джак и Магадон застыли на месте, оглядываясь по сторонам с озадаченным выражением на лицах. Убийцы попытались тащить их за собой, но тщетно.

— Идем! — велел Эревис хафлингу.

— Он пропустит нас к воротам, — ответил Джак. — Кейл, успокойся.

— Вот проклятие! — выдохнул Ривен.

Убийцы бессильно наблюдали, как щупальца монстра ползут вверх по склону к путникам. От их змееподобных движений Кейла затошнило.

Драйзек оглянулся мимо Магадона на приближавшееся облако призраков. Схватив проводника за грудки, он заорал:

— Магз! Не будь идиотом! Это все заклинание!

Но Магадон лишь уставился на убийцу пустыми глазами.

— Это недоразумение, Драйзек, — сказал он, — опусти оружие. Сам увидишь.

Ривен скривился от отвращения, отпихнул от себя проводника и вопрошающе уставился на Кейла.

Эревис пожал плечами. Вряд ли здесь можно было что-то поделать.

— Так вот где все это закончится, — сказал он.

Кейл вытащил из кармана куртки священный символ и обернул его вокруг рукояти Клинка Пряжи. Другой рукой он схватил Джака и толкнул его к себе за спину. Тени потоком хлынули из кожи убийцы.

Хафлинг потянул друга за плащ:

— Это недоразумение, Кейл. Ты можешь убрать меч в ножны.

Эревис, не обратив внимания на хафлинга, сказал Ривену:

— Я возьму на себя призраков и Джака.

— Тогда я — Магза и ту дрянь, — указал Драйзек на темнопряда.

— Буду их сдерживать сколько смогу, — пообещал Эревис, не сводя взгляда с неумерших. — Ты кончай с той мерзостью, и лучше побыстрее. Тогда мы еще сможем попасть в ворота.

Ривен лишь улыбнулся.

Они отодвинулись друг от друга на пару шагов — расстояние, достаточное для маневров, но слишком небольшое, чтобы на убийц можно было напасть поодиночке.

Первый и Второй Избранные Маска поджидали врагов.

Сначала на них напали призраки, налетев на убийц, подобно темной стае хищных птиц с горящими глазами. Кейл, закрывая собой Джака, принял на себя бешеную атаку, уклоняясь, рубя, кромсая и закалывая. Каждый раз, когда Клинок Пряжи рассекал тело очередного мертвеца, отрезанная часть превращалась в грязный сернистый дым. Призраки были повсюду вокруг него, и Эревис мог лишь сражаться и сражаться. Стоны ненависти и боли оглушали его, десятки красных глаз ослепляли.

— Кейл, прикрой меня! — заорал Ривен, кинулся прочь от места боя и потащил за собой Магадона. Убийца бросился на монстра, размахивая саблями.

Десяток мертвецов проводили его огненными взглядами и собрались было броситься в погоню. Эревис увернулся от ближайших призраков и накинулся на возможных преследователей. Клинок Пряжи вонзался в одно тело за другим. Истекая черным дымом, неумершие взвыли и отступили.

— Быстрее, демоны тебя раздери! — прокричал он вслед Ривену.

Он знал, что долго не продержится. Он даже не способен был полностью защитить от призраков Джака. Несмотря на все его старания, несколько привидений все же поплыли за Драйзеком и Магадоном.

Кейл стал островком в океане черных тел. Неумершие нападали со всех сторон, сверху и даже из-под земли. Их ледяные прикосновения проникали через зачарованные кожаные доспехи, словно их не было вовсе, и промораживали до костей, высасывая из убийцы силы и жизнь. Эревис сопротивлялся, зная, что это так легко ему удается лишь благодаря тому, что с ним произошло в Храме Теней. Но все равно пронизывающий холод замедлял его движения.

Серией ударов Клинком Пряжи Кейл отогнал трех призраков и волчком развернулся, чтобы проверить, как там Джак. Призраки покрывалом облепили хафлинга. Все еще одурманенный заклинанием, Флит лениво взмахивал руками, словно отгоняя надоедливых насекомых. И каждый раз, когда привидения касались его плоти, хафлинг становился все бледнее и слабее.

Набросившись на призраков, Кейл снес одному голову, и неумерший растворился в облаке дыма, другому проткнул грудь, но его место занял новый мертвец. И еще, и еще один. Призраков было слишком много.

Эревис схватил правой рукой хафлинга и прижал к себе, защищая. Джак оказался холодным, словно лед. Убийца знал, что, держа в одной руке друга, он не сможет быстро двигаться и сражаться, но то был единственный способ защитить Флита.

— Оп-пуст-ти меч, К-кейл, — стуча зубами, выдавил Джак. — Это нед-доразум-мение.

Не обратив внимания на его слова, Эревис взмахнул клинком и направил в оружие силу Маска.

— Возвращайтесь в могилу! — повелел он.

Пыл схватки смыл всю его симпатию к городу мертвых. Клинок Пряжи исторгнул волну божественной силы, помноженную на ярость самого Кейла. Удар силы изничтожил часть призраков, другие бежали с поля битвы. Но их место заняли десятки новых. И тогда Кейл решил, что лучше убьет Джака, чем позволит неумершим выпить душу друга.

Отчаявшись в поисках иного выхода, убийца обернулся, чтобы взглянуть на Ривена. У того дела обстояли не лучше. Щупальца темнопряда уже преградили ему путь, и Драйзек не мог подобраться достаточно близко, чтобы нанести удар в туловище монстра. Отростки яростно извивались, не в силах поразить Ривена, но зато им удалось пригвоздить к земле Магадона. Ответив серией молниеносных ударов, Драйзек рывком поставил проводника на ноги. В воздухе над ними собиралось все больше и больше призраков, ждущих удобного момента, чтобы напасть.

Кейл еще раз взглянул на врата, стража, призраков и понял, что сражаться бессмысленно. Они никогда не доберутся до цели. А если останутся, то все умрут. Драйзек не успеет убить темнопряда — неумершие сделают свое дело раньше.

— Ривен, продержись сколько сможешь! — прокричал он убийце, не уверенный, что Драйзек слышал его. — Я вернусь за тобой!

С этими словами Кейл сделал единственно возможную вещь. Все еще удерживая в руке Джака и не зная, подействуют ли его способности, если нести кого-то с собой, он шагнул в тень, желая очутиться так далеко от кладбища, как только возможно.

На мгновение он испытал странное ощущение, будто быстро продвигался вперед в сильном потоке воздуха, а затем понял, что стоит на пустынной улице где-то в центре Элгрин Фау. Тишину нарушали лишь шум дождя, клацанье зубов Джака и бешено стучавшее сердце самого Кейла. Ему не удалось унестись так далеко, как он надеялся. Способность перемещаться с помощью теней позволяла покрывать только такое расстояние. Что ж, по крайней мере, они спаслись от призраков.

— Кейл, что ты де… — простонал Джак, все еще бледный и слабый.

Эревис вновь шагнул в тень, все еще надеясь очутиться за городом, и на сей раз добился успеха. Они с Джаком оказались на вершине холма, с которого открывался вид на Элгрин Фау. Оттуда они не могли видеть кладбище, и здания внизу казались тихими под дождем.

— Джак, ты меня слышишь? — спросил Кейл, заглянув в измученное лицо друга. — Ты в порядке?

Хафлинг кивнул, стыдясь поднять глаза. Перемещение из некрополя, похоже, помогло ему стряхнуть с себя заклинание монстра.

— Я в порядке, — заверил он. — Я могу сам себя исцелить. Иди за остальными.

Эревис похлопал Джака по плечу.

— Оставайся на месте, — велел он. — Я сейчас вернусь.

Передвигаясь по теням, убийца вернулся в город и очутился на пустой улице. Надеясь, что еще не слишком поздно, он сделал шаг в направлении кладбища и материализовался посреди вихря.

Повсюду метались призраки и щупальца монстра. Ривен, словно молния, вертелся в центре, с яростными криками круша все направо и налево. Но Кейл понял, что убийца устал. Он яростно бился, но терял скорость. Слева от Эревиса на траве лежал Магадон, еле видный под пологом из призраков, питавшихся его жизненной силой.

Эревис бросился на подмогу Ривену. Он занес Клинок Пряжи и одним размашистым ударом рассек сразу три тела, задохнувшись от зловония, оставленного исчезавшими мертвецами.

— Ривен! — закричал он.

Убийца крутанулся, готовый располосовать его своими саблями. Кейл вовремя парировал удар.

— Ривен!

Во взгляде убийцы мелькнуло узнавание. Он ухмыльнулся во весь рот, показав почерневшие зубы.

— Еще ничего не кончено! — завопил он.

— Мы уходим! — отрезал Эревис.

Драйзек без лишних слов нырнул под ближайшего мертвеца и, широко замахнувшись саблями, разрубил его на части. Кейл проткнул одного, затем второго. Размахивая Клинком Пряжи, он направил силу Маска на призраков, облепивших Магадона.

— Пошли прочь, порождения тьмы! — приказал он.

Неумершие зачахли под напором божественной силы и со стоном исчезли, оставив после себя лишь клочья черного дыма. Одно из щупалец обвилось вокруг лодыжки Кейла и свалило убийцу на землю. Подлетевший Ривен перерубил отросток двумя ударами сабель. Отрубленное щупальце забилось в агонии, исторгая черную кровь и струйки теней. Кейл вскочил на ноги и бросился вперед. Схватив стонущего Магадона и стиснув руку Драйзека, он отчаянно взмолился Маску и попытался шагнуть в тень.

Сработало, даже с двумя друзьями в руках. Они оказались на тихой пустынной улице, под дождем, окруженные развалинами. Единственным звуком было их тяжелое дыхание. До того как Ривен с Магадоном успели что-то сказать, Кейл вновь ступил в тень, и троица очутилась рядом с Джаком на вершине холма за городом.

Какое-то время они сидели в траве, под дождем и молчали. Даже Ривен, всего мгновение назад горевший страстью битвы, теперь казался опустошенным.

Вдали вновь вспыхнул золотистый свет, дразнящее напоминание о выходе. Кейл посмотрел на него, обдумал сложившуюся ситуацию и принял решение.

— Соберитесь с силами, — сказал он. — Отдохнем и вернемся в город.

На бледных лицах отразилось недоверие.

Кейл решил, что стоит сказать половину правды:

— Теперь мы знаем, где находятся врата. Знаем, что их охраняет. Можем подготовиться и пробиться к ним.

Остальная часть правды заключалась в том, что он должен был попасть во врата.

— Эревис, ты говорил, что не знаешь, что лежит за вратами, — напомнил Магадон. — Обращение к божеству…

Кейл прервал его взмахом руки и покачал головой:

— Обращения не работают здесь, Магз. Кроме того, куда бы ни вел портал, любое место лучше, чем этот Уровень.

— Кейл… — робко начал Джак.

— Мы пойдем снова! — рявкнул Эревис и тут же пожалел об этом.

Хафлинг отпрянул. Он опустил голову, пряча в глазах боль.

— Хорошо, — выговорил он монотонно. — Мы пойдем снова.

Джак с трудом поднялся на ноги, и Кейлу пришлось сделать над собой усилие, чтобы не броситься другу на помощь.

За спиной раздался голос Ривена:

— Нет.

Крепче сжав рукоять Клинка Пряжи, Кейл повернулся к убийце.

Драйзек заметил клинок, выражение лица Эревиса и угрожающе прищурился. Даже его лицо, обычно желтоватое, сейчас было мертвенно-бледным после атак призраков. Все еще сжимая в руках сабли, он, подняв одну, указал на Джака и Магадона:

— Посмотри на них, Кейл. Они не Могут пройти через все это снова. Флит еле держится на ногах. Там слишком много мертвецов. Ты вытащил нас с кладбища, — он кивнул на город, — вытащишь и отсюда, с Уровня.

Он окинул взглядом равнины.

— Мы сможем это сделать, — прохрипел Джак, но Кейл уловил неискренность в его голосе.

И решил ее не замечать. Ему нужно было сбежать отсюда.

— Мы вернемся туда, — сказал он Ривену.

Качая головой, Драйзек так близко подошел к Кейлу, что столкнулся с ним нос к носу.

— Нет, — возразил он. — Кейл, ты сам себя послушай. Ты жаждешь выбраться отсюда даже больше, чем Флит. Почему?

«Потому что я боюсь того, что со мной происходит», — подумал Кейл, но вслух ничего не сказал. Он чувствовал, что превращается в подобие Сефриса Двендона, который видел то, что не видят другие, слышал голос бога и постепенно сходил с ума.

Вместо этого он сказал:

— Отойди, зент. Сейчас же.

Единственный здоровый глаз Ривена превратился в узкую щель, словно убийца оценивал степень угрозы. Затем он отступил на шаг, по-прежнему не сводя взгляда с Кейла.

— Ты готов пожертвовать собой, что ж, отлично, — сказал он. — Ну а как же Флит? Трансформация изменила не только твою кожу, Кейл. Я больше не уверен, что ты вообще человек.

Удар попал в цель. Эревис вспомнил свои мысли в разгар битвы, когда готов был скорее убить Джака, чем отдать его призракам. Красный от злости, он схватил Ривена за грудки и притянул к себе.

— Нет! — прошипел он. — Я не просто человек. Больше нет. Я — Первый Избранный Повелителем Теней. — Он уставился в глаз Ривена. — И именно это беспокоит тебя, не так ли, Второй?

Глаз Драйзека вспыхнул, ноздри затрепетали. Кейл чувствовал напряжение во всем теле убийцы.

— Среди всего прочего, — ответил Ривен низким, хищным голосом.

Кейл отпустил убийцу, отступил на шаг и принялся барабанить пальцами по рукояти Клинка Пряжи. По его лицу пробегали тени.

— И? — спросил он, взглядом предлагая Ривену продолжить стычку.

Драйзек стиснул рукояти сабель, но, прежде чем рык убийцы перешел в слова, Магадон вскочил и бросился между ними.

— Довольно! — отрезал он. Он посмотрел на Кейла, затем на Ривена. — Драйзек, остановись. Эревис… не надо.

Ривен продолжал яростным взглядом сверлить Кейла, но послушался проводника. Гнев Эревиса испарился так же быстро, как появился. Теперь он чувствовал лишь усталость. Он пошатнулся и оперся на меч.

Разгневанный Магадон повернулся к Ривену:

— Ты! Ты все давишь и давишь, хотя видишь, как он борется с собой, и прекрасно все понимаешь. Прекрати это! Кроме того, он такой же человек, как и я. И возможно, куда больше, чем ты.

Кейл ценил то, что пытался сделать проводник, хотя тот и не был совершенно прав. У Ривена на все были свои причины.

— Я давлю на здравый смысл, — сказал убийца, убирая сабли. Он заглянул в лицо Кейла. — И он не человек. Призраки ударяли его так же, как нас. И посмотри на него: невредим. Он не больше человек, чем твой папаша.

Магадон пронзительным взглядом уставился на Драйзека. Если бы Кейл стоял ближе, то немедленно ударил бы убийцу за то, что тот растравил рану в душе проводника.

— Что ты сказал? — промолвил Магадон опасно спокойным голосом.

— Магз, я знаю тебя уже кучу лет, — ответил убийца. — И знаю, что ты такое.

— А я знаю, что ты такое, Ривен! — процедил Магадон сквозь стиснутые зубы.

Драйзек беззаботно взмахнул рукой:

— Я никогда и не пытался это скрыть. — Он посмотрел мимо Магадона на Эревиса. — Как я уже сказал, ты — наш выход отсюда, Кейл. Не врата. Ты. Перестань сопротивляться этому.

— Как я уже отвечал, зент, это какой-то бред, — отозвался Эревис.

— О нет, — усмехнулся Ривен. — Я видел это, Кейл. Во сне. Ты — наш единственный путь к спасению отсюда. И именно ты — причина, по которой мы всё еще здесь. Ты цепляешься за то, чем мы были. Ты изменился. Мы все изменились. Ты признаешь это на словах, но не чувствуешь этого. Позволь всему идти, как оно идет. Перестань сопротивляться.

Кейл ошеломленно смотрел на Ривена. Он не мог придумать ответ, потому что на это просто нечем было ответить. Глубоко внутри, в самых сокровенных уголках души, которые Кейл держал надежно запертыми, он понимал, что слова Драйзека — чистая правда. Эревис сопротивлялся этому, боролся изо всех сил с того самого момента, как впервые открыл глаза под беззвездным небом. Он больше не был человеком. И никогда уже им не станет. Он столько раз говорил это себе, видел в неотступно следовавшем за ним взгляде Джака, слышал от Магадона, когда тот, сидя у костра, рассказывал о себе, но держал это за надежной стеной из собственной воли. Сдерживал реальность, чтобы не заразить собственную душу. И теперь стена рушилась.

Слезы застилали его глаза — слезы разочарования, усталости, страха или смеси всех этих чувств, он не знал, — но Кейл заставил их высохнуть. Он не доставит Ривену такого удовольствия.

Убийца выжидающе смотрел на него.

— Кейл?.. — осторожно произнес Джак.

Добровольно пойдя на трансформацию своего тела ради спасения друга, Эревис сопротивлялся трансформации души. Бороться дальше не было сил. Он слишком устал. И он был шейдом. Монстром.

Что же он сотворил с собой?

Клинок Пряжи выпал из ослабевших пальцев. Ноги стали ватными. Эревис рухнул на колени и коснулся лбом земли. Ему хотелось кричать от ярости, но сил на крик не было. Вместо этого он просто замер, позволяя дождю омывать его тело. Спустя какое-то время он поднял голову и посмотрел на Ривена. Убийца ответил ему бесстрастным взглядом и кивнул.

Соглашаясь, Кейл молча склонил голову. Не отрывая взгляда от Драйзека, Кейл принял решение, собрался с духом и смирился с тем, во что превратился.

Ему казалось, что он слышал смех Маска.

Тьма вошла в убийцу, окутала, словно черный кокон.

Знание хлынуло в разум Эревиса — сокровенное знание о способностях шейда. Он узнал, что его тело неподвластно магии, что он мог творить из тени движущиеся копии самого себя, мог стать невидимым в темноте и путешествовать между мирами. Он спас друзей из разрушавшегося храма именно тогда, когда его инстинкты обратились к этой силе. Приняв ее теперь, он знал, что сможет воспользоваться ею, когда пожелает.

Эревис был Избранником божьим, воителем Повелителя Теней. И теперь он знал всех, кто с такими же способностями служил его богу: Драйзек Ривен, Кессон Рел, Авнер из Хартсвейла… Избранники божии, Посредники Серафимы — у них было много имен. Но среди всех Кейл был Первым, а Ривен — Вторым. Именно они двое должны были вернуть Повелителю Теней то, что утратил их бог.

Кейл со стоном сжал голову руками, боясь, что она взорвется под давлением массы новых знаний.

И в то же мгновение он понял, что Ривен был прав. Кейл действительно был их вратами из мира теней. Ирония заключалась в том, что Эревис не мог покинуть Уровень Тени, не приняв тени в себя. Он был уверен, что Маск все так и задумал. Этот бог всегда поступал подобным образом.

Кейл не знал, сколько прошло времени, но постепенно ему стало легче. Он опустился на колени в траву. Тишину нарушал лишь шум дождя. Ему никогда не очистить убийцу. Уже никогда.

Тазиенна…

Кто-то коснулся его руки. Кейл поднял голову и увидел Джака. Искренняя тревога и забота светились в зеленых глазах хафлинга.

— Кейл, это не имеет значения, — произнес Джак на луиренском. — Я твой друг. Я всегда буду твоим другом.

Это имело значение, но слова Флита подарили Эревису то спокойствие, которое больше ничто не могло дать. Убийца смог улыбнуться.

— Я знаю. Спасибо, Джак. — Он прочистил горло и сказал: — Раньше, когда я накричал на тебя…

Джак отмахнулся.

— Забыли, — сказал он.

Кейл сжал руку друга. Все еще чувствуя легкое головокружение, он с помощью Джака поднялся с земли. Глубоко вздохнув, взглянул на Драйзека и Магадона:

— Ривен был прав. Я знаю, как доставить нас обратно на Фаэрун.

Драйзек казался лишь чуточку самодовольным. Магадон не скрывал ни радости, ни тревоги.

— Но каким образом? — спросил он с надеждой в голосе.

— Я перенесу нас туда, — промолвил Кейл. — Но сначала нужно поговорить. Я кое о чем поразмыслил. Нужно решить все прежде, чем мы покинем это место. — Он, извиняясь, посмотрел на хафлинга. — Джак, побудь здесь.

— Что? — удивился Флит. — Зачем?

— Доверься мне, — улыбнулся Кейл.

Будет лучше, если Джак не узнает, что именно хотел предложить убийца.

Не скрывая замешательства и даже, быть может, легкой обиды, хафлинг тем не менее не стал спорить.

Джак попытался не хмуриться, когда Кейл отвел Магадона и Ривена, чтобы Флит не слышал их разговора. Он понимал, что у Эревиса должна была быть весомая причина, чтобы исключить его, — как, например, та беседа о «методах» добычи сведений. Но это лишь немного утешало уязвленное самолюбие. Кроме того, Джаку хотелось, чтобы Кейл заранее поговорил с ним об этом. Не надо было больше защищать хафлинга от трудного выбора. Больше не надо было. Его взгляды на то, что приемлемо, переменились с тех пор, как он побывал в когтях слаада.

При воспоминании об этом у Флита на глаза навернулись слезы. Следы от когтей все еще оставались и на груди под курткой, и в душе. Он подозревал, что они всегда будут с ним.

Но после той кошмарной боли он пришел к пониманию, что иногда — но только иногда — принципы должны уступать дорогу прагматизму. То был трудный, но необходимый урок. Иначе слаады и им подобные всегда будут выигрывать.

«Иногда хорошим людям приходится делать плохие вещи», — вспомнил он слова Кейла, сказанные той дождливой ночью близ Селгаунта.

Он знал, что от слов за версту несло рационализмом, но знал также, что то была правда. Правда столь уродливая, что иногда ее приходилось облекать в рамки рациональности.

Интересно, что за плохие вещи обсуждала сейчас троица? Джак задумался о Сефрисе. Увидь его мудрец сейчас, неужели назвал бы семнадцатым?

Он вытащил трубку, но быстро оставил попытки раскурить ее под дождем и стал просто по привычке вертеть в руках, как делал всегда, когда нервничал. Он смотрел в сторону, противоположную от друзей, чтобы не пытаться угадать предмет разговора, но против воли все равно прислушивался.

Кейл говорил мягко, убеждая, дополняя свои слова жестикуляцией и порой сжимая кулаки. Магадон сначала казался растерянным, затем все же кивнул и что-то ответил Эревису. Ривен отпрянул, словно предложение Кейла ужаснуло его, и мотнул головой. Его гневный голос перекрыл шум дождя:

— Нет! Это безумие!

Эревис кинул озабоченный взгляд на Джака и напряженным шепотом что-то ответил Драйзеку. Тени стекали с его рук, обнажая кожу, словно его серьезность источала тьму сквозь поры. Магадон задумчиво сказал что-то Ривену, очевидно подкрепляя слова Кейла.

Драйзек вновь потряс головой, но уже менее убежденно. Прищурившись, он посмотрел на Кейла и что-то спросил. Не мигая, Эревис ответил убийце. И сквозь дождь Джак ясно услышал ответ:

— Я уже знаю почему.

На это Ривен выдал свою знаменитую усмешку, но хафлинг почувствовал ее неискренность. Если бы он хуже знал Драйзека, то мог бы поклясться, что видел в его взгляде страх.

Магадон положил ладонь на плечо убийцы и сказал что-то успокаивающее. Сбросив его руку, Ривен резко ответил ему. Проводник, нахмурившись, отступил.

Кейл заговорил с ним на незнакомом Джаку языке, и Магадон, помедлив, ответил.

Какое-то время двое убийц и проводник молча смотрели друг на друга. Наконец Драйзек что-то сказал, явно соглашаясь. Для Джака его тон позвучал как похоронный звон.

— Сделай это, — сказал Кейл Магадону достаточно громко, чтобы Флит услышал.

Хафлинг увидел, как проводник набрал полную грудь воздуху, словно хотел возразить, но затем кивнул. Коснувшись пальцами висков, он закрыл глаза. Нимб белого света засиял вокруг его головы. Свечение становилось все ярче, пока не заключило в сияющую оболочку Ривена. Все это время Магадон говорил с убийцей. Кивнув Кейлу, он прибавил еще что-то, все на том же незнакомом языке. Драйзек продолжал хранить молчание. Внезапно свет вспыхнул.

На мгновение лицо Ривена словно накрыло вуалью.

Девять Кругов Ада! Что здесь вообще происходит?

Кейл встретился взглядом с Джаком, мягко улыбнулся ему неискренней улыбкой, а затем кивнул Магадону.

— Что ты творишь? — спросил Ривен.

Эревис тихо объяснил. Магадон что-то спросил, и Кейл ответил. Проводник чуть-чуть помедлил, а затем приложил пальцы к вискам и закрыл глаза. Спустя мгновение вокруг его головы засиял нимб алого света. И ярко вспыхнул. Второй такой же нимб сформировался вокруг головы Ривена. Убийца схватился руками за голову и со стоном рухнул на землю. Кейл что-то отрывисто сказал Магадону, и такой же нимб появился вокруг его собственной головы. Он тоже со стоном упал как подкошенный. Магадон глубоко вдохнул, а потом с воплем рухнул в грязь.

Все трое теперь неподвижно лежали на земле.

Джак не смог больше сдерживаться. Бросившись к своим спутникам, он сначала преклонил колени возле Кейла. К огромному облегчению хафлинга, его высокий друг дышал.

— Эревис. — Он осторожно потрепал убийцу по плечу. — Кейл!

Кейл распахнул янтарного цвета глаза, и Джак заставил себя посмотреть в них. Убийца, застонав, поморгал, явно не понимая, кто он и где находится. Когда он наконец сфокусировал взгляд, то сел, помотал головой и с трудом поднялся на ноги. Ривен с Магадоном со стоном терли виски и пытались сесть.

— Что произошло? — спросил Джак, хотя и знал, что этого не стоит делать.

Необычное выражение промелькнуло на лице Кейла, и хафлингу подумалось, что друг с трудом подбирает слова.

— Это меры предосторожности, дружище, — проговорил наконец Кейл. — Давай оставим эту тему.

На это Джак ничего не ответил. Кейл явно хотел, чтобы друг пребывал в неведении по поводу только что виденного. Хафлинг очень надеялся, что Эревис знал, что делал.

Джаку ничего больше не оставалось, как вытащить священный символ и прочитать заклинание исцеления над каждым из путников. Даже Ривен, возможно все еще слишком дезориентированный, чтобы протестовать, принял помощь. Волна тепла пронеслась через Джака и обратилась на друзей. Казалось, это наконец вернуло их к самим себе. По крайней мере, отчасти.

Никто из них не говорил о том, что только что случилось. Джаку показалось, что каждый из друзей выглядел так, словно очнулся от глубокого сна.

Допив воду из бурдюка и исцелив себя, насколько было возможно, Кейл посмотрел по сторонам и обратился к друзьям:

— Давайте выбираться из этого места.

— Мы просто ждем, когда ты скажешь нам, как это сделать, друг мой, — сказал Джак.

Эревис не стал объяснять, что интуитивно чувствовал места, где пересекались Торил и Уровень Тени. Вместо этого он просто сказал:

— Смотрите.

Он сосредоточился на мгновение, настраивая себя на пересечение двух Уровней. Когда его воображаемые руки сомкнулись вокруг пересечения, он пальцем начертил в воздухе вертикальную светящуюся зеленую линию. Убийца знал, что в любой отрезок времени Уровень Тени и Торил были разъединены уровневым барьером, тонким, словно лезвие изящного эльфийского клинка. Кейл мог в любой момент рассечь эту преграду.

Сложив вместе руки, словно делая лезвие из ладоней, он засунул их в светящуюся линию и раздвинул границы разреза, словно когда-то портьеры на окне в большом зале Штормового Предела. Разрез превратился в прямоугольный портал зеленоватого света, висевший в воздухе, — врата на Торил.

Появление прохода вызвало широкую улыбку на лице Джака.

— И после всего, что случилось, — сказал он, качая головой, — это оказалось так просто.

Кейл не стал говорить другу, что это было совсем не просто, что трансформация там, в храме, изменила его тело, но только совсем недавно это место изменило его душу.

Вместо этого он указал на портал и сказал Флиту:

— Это путь домой. Ты первый, дружище.

Джак медлил лишь мгновение. Ударив шляпой о бедро, чтобы стряхнуть с нее грязь, хафлинг лихо надел ее, широко улыбнулся и шагнул в проход.

За ним последовал Магадон.

— Отличная работа, Кейл, — сказал он, ныряя в портал и держа на боку свой лук.

Прежде чем войти в проход, Ривен остановился и посмотрел в глаза Эревису.

— Кейл, я должен был это сделать, — сказал он. — Я видел это.

— Может быть.

Драйзек нахмурился и затем сказал:

— Ты Первый, Кейл. — Он кивнул в сторону врат. — И там больше не дом. Не для нас.

— Проходи, Ривен, — промолвил Кейл.

Но когда убийца уже входил в портал, Эревис кое-что вспомнил и схватил Ривена за руку:

— Жезлы телепортации. Они ведь не рассыпались в пыль, правда?

Ривен заглянул ему в глаза:

— Мы должны были пройти через это, Кейл. Я знаю, что видел. Нашим выходом отсюда должен был стать ты.

В уме Кейл вновь услышал слова Сефриса: «Дважды два — четыре».

— Мы все могли погибнуть, — сказал он. Ривен пожал плечами.

— Где сейчас жезлы?

— Я швырнул их в болото, — ответил убийца с улыбкой. — В тот самый момент, когда понял видение.

— Боялся, что не сможешь побороть искушение? — спросил Кейл.

Драйзек ухмыльнулся.

Эревис отпустил руку Ривена: — Ступай в портал. Ривен так и сделал.

Кейл помедлил, освещенный сиянием прохода, и последний раз окинул взглядом расстилавшийся перед ним Уровень Тени. Его тьма казалась убийце знакомой, успокаивающей, словно общество старого друга. Мрак здесь скорее защищал, чем подавлял. Кейл знал, что Ривен сказал правду. Врата на Торил не вели домой. По крайней мере, для них. Больше нет.

Но хоть на мгновение он повернется спиной к мраку.

Кейл шагнул в портал. Ощущение было такое, словно он нырнул в теплую воду.