Разная магия

Глава 15

Перенеслись мы, конечно. На наше счастье Дуся здесь бывала ранее, и ориентиры помнила. Хотя, мне кажется, она сильно рисковала, перетаскивая нас прямо в вестибюль. А если бы мы с кем-нибудь столкнулись? Что тогда? Впрочем, подобные мелочи бабушку никогда не интересовали.

Мы просто замечательно с ней переместились, и тут ко мне в голову закралась мысль. Хорошо бы она появилась там ранее. Мысль о том, что я, конечно, молодец, что так ринулась спасать неизвестных мне людей. Только вот перед этим не мешало бы допросить наших горе-злоумышленников, а именно, Виктора, о том, кто давал ему указания, кто деньгами его снабжал. Должен же был Виктор видеть лицо человека, который ему платил, может, он и знал о нем что-то, что могло бы упростить задачу. Нет, я же архимаг! Я же великий волшебник, а если рядом еще и Дуся с тапком, так мы вообще это здание за пять минут по камушку разберем! И всяких там людишек опрашивать нам ни к чему!

Ужасная глупость с моей стороны. А признаться, что сглупила, стыдно. Потому утешаю себя тем, что вряд ли Виктор мог нам что-нибудь полезное сказать, а значит, искать мы будем сами.

Если бы я еще была сильна в поиске…

Задание не из легких. Как найти в этом громадном здании злоумышленника?

Аркадий говорил что-то о ювелирном магазине.

— Дусь, где здесь ювелирные магазины?

— А я помню? — огрызается бабушка, — Скажи спасибо, что мы вообще сюда попали. Я была здесь лет шестьдесят назад.

— Что-то ты, деточка, преувеличиваешь, его построили года три как, — говорит… дед Иван?

— А Вы здесь как оказались?! — восклицаю я.

Экстрасенс щурится, глядя на меня, усики свои пальцами расправляет и сообщает:

— Так ты ж сама меня перетащила, внучка. Я только подошел к тебе, чтобы помощь свою предложить, а мы уже раз и здесь. Сильна, ничего не скажешь.

— Это Дуся телепортировала!

— Неваааажно.

— Шли бы Вы, дед Иван…

— А вот это ты зря! Я, так сказать, первейший специалист по поиску в этих местах. Если что найти нужно потерянное, всегда же деда Ивана зовут.

— Что-то я не заметила, чтобы Вы активно деньги в студии искали! — встревает Дульсинея.

— Так подстава это была. Сразу же видно. Зачем мне силы свои тратить понапрасну, когда вон вас сколько молодых и здоровых. Что парнишку-то с собой чернявенького не взяли, Аркашеньку?

— У Аркашеньки дела, — резко отвечаю я.

— Дела… Нравишься ты ему, внучка. Знаешь ведь?

Тут нервы у меня не выдерживают, и я начинаю просто орать:

— Да мне наплевать на то, кто кому нравится. Нам бомбу нужно искать!

И вдруг становится очень тихо. Вероятно потому, что все люди, которые до этого подобно муравьям бегали по этажу и шумели, остановились и испуганно уставились на нас.

— Ну что ты, внученька, — громко проговаривает дед Иван и по плечу меня хлопает, причем увесисто так, — ну не тот это магазин, где твоя ПОМПА может продаваться.

И шепотом добавляет:

— Ты дура или как? Орать про бомбы в общественных местах. Хочешь, чтобы они тебя затоптали? Люди, внученька, в этом плане куда опаснее африканских слонов или этих, как их там, буйволов.

— О! Вон она ювелирка! — радостно заявляет Дуся, — на указателе написано, что она на втором этаже. Хм… и еще одна на четвертом. И… направо отсюда отдел, в котором торгуют только серебром. Блин… и если Аркадий сегодня выживет, я сама его убью за то, что сбежал, не объяснив, что к чему!

— Выживет, — бурчу я, — куда он денется.

Дуся бросает на меня странный какой-то взгляд, но мне сейчас не до этого.

Дед Иван принюхивается и бодро бежит к лестнице на второй этаж. Догоняю, спрашиваю:

— Вы по нюху взрывчатку искать собрались?

— Можно и по нюху. А вообще, внученька, заклятье есть такое интересное. Называется "То, что не должно".

— И как оно действует?

— Просто то, что не должно находиться где-то, что выглядит чужим, светится для ведуна зеленым светом. Хочу сказать тебе, внученька, вы с сестрицей твоей среди всех этих людей как лампочки горите. Не ваше это место, совсем не ваше.

— На вещи тоже действует?

— Конечно!

— А покажете, что делать нужно?

— Слова нужно знать заветные.

— А если только жестами?

— Хм… подумать нужно. Вот мы и пришли.

Мы стоим у входа в небольшое помещение. На стеклянной стене, за которой прячутся витрины, большая надпись золотыми буквами. Но буквы мне не знакомы.

— Это значит роскошь! — деловито заявляет Дуська, — я по-английски слов десять знаю. Но это вот помню почему-то. Что, дедуля, нанюхал что-нибудь?

Дедуля ухмыляется и произносит:

— А то ж! Правильно мы пришли с вами, деточки, здесь воровство-то будет.

— Взрывчатку нашел? — спрашиваю я.

— Ищу, где-то здесь она должна быть.

И он вновь начинает принюхиваться. Прямо как крыса, даже усы шевелятся. Принюхивается и головой вертит из стороны в сторону.

Краем глаза замечаю, что дусина рука лезет в дусину же сумочку.

— Не смей! — рычу.

— Чего не смей? — удивляется бабушка.

— Не смей колдовать!

— Я? Да я платочек хотела достать. Бумажный. Жарко здесь.

Платочек…

Дедок наш бодрой рысью бежит прочь от ювелирного отдела. Мы за ним. Успеваю заметить, что из отдела вышел охранник и задумчиво смотрит в нашу сторону.

— Ничего не понимаю, — бормочет Дед Иван, — она и здесь, она и там. Или это не она?

Оборачиваюсь еще раз посмотреть на охранника. Он мне не нравится. Почему у него такое обеспокоенное лицо? Он достает из кармана телефон и звонит кому-то. Дед Иван мечется по проходу. Мы с Дусей рядом.

— Дусь, — говорю, — мне охранник не нравится.

— Что он тебе не нравится? Симпатичный парень. Высокий, форма у него такая синяя.

— Дусь, он на нас странно косится.

— Ну так долбани по нему заклинанием правды и спроси, чего ты, мудак, косишься?

— А это идея.

Цепляю на лицо улыбку, надеюсь, обворожительную и бодро топаю по направлению к охраннику. Действительно, симпатичный. Ко всему ранее описанному Дусей можно добавить еще то, что у него круглое чистое лицо, на носу веснушки, а глаза голубые-голубые.

— Простите, Вы не подскажете, где здесь отдел нижнего белья?

— Не знаю.

— Ну как Вы можете это не знать? Вы же работаете в этом здании?

— Нам не положено с посетителями разговаривать.

Ну, а ему не положено видеть, как я накладываю на него заклинание.

— Где бомба, — спрашиваю.

— Какая бомба?

— А их несколько?

— Да.

— Дуся!!! — кричу, — иди сюда!!!

Охранник тянется к дубинке.

— Где они? — продолжаю интересоваться я.

Тут из магазина выходит стройная дама лет так сорока, одетая в темный облегающий костюм, очень изысканный и элегантный, и строго спрашивает:

— Леонид, в чем дело?

Леонид опускает руку и произносит:

— Тут какая-то девушка нашими бомбами интересуется.

Дама стремительно бледнеет.

— Леонид, — шипит она, — ты о чем?

— О взрывчатке, — растерянно проговаривает парень.

Тут я слышу радостный вопль деда Ивана:

— Нашел! Одну нашел!

— Вы что себе позволяете? — спрашивает дама, но голос у нее дрожит. Вдруг взгляд ее становится диким, и она стремительно удаляется в магазин.

— Что я делаю… — бормочет охранник, — она же меня убьет.

— Да она же всех нас убьет! — вдруг выкрикивает Дуся, выхватывает из сумки тапок, взмахивает им и произносит страшные слова: "Вся взрывчатка ко мне быстро!"

Я моргнуть не успеваю, как возле ее ног возникает небольшая горка светлых кусочков, проводки и еще какая-то непонятная ерунда.

— Эх! — произносит Дуська, — не поминайте лихом!

И исчезает вместе с этими вещами.

— Чего это она? — бормочет дед Иван спустя пару минут. Все это время я стою столбом и пытаюсь осмыслить произошедшее. Дуся исчезла. Вместе с бомбой. Что она собралась сделать? Успеет ли? Бабушка…

— Не знаю, — говорю, — не знаю.

Мне очень страшно. Но не могу же я просто стоять, ждать и бояться? Нет, не могу. Просто ждать — так гораздо страшнее. А потому я строевым шагом направляюсь в ювелирный магазин. Леонид на входе делает какое-то движение, будто пытается мне помешать, но быстро падает на пол, окутанный ловчими сетями. Накладываю на него заклинание молчания. На всякий случай.

Дед Иван семенит следом. В магазине есть посетители.

— Все вон быстро! — ору я. Подкреплять крик угрозами не хочу. Демонстрировать что-то страшное — тоже в связи с отсутствием этого страшного, но люди слушаются и моментально вылетают из помещения.

Одна продавщица — девушка лет двадцати, темненькая, худенькая, замерла у прилавка.

— Тебя, — говорю, — это что, не касается? Пошла вон отсюда!

Девушка приходит к выводу, что касается, и тоже выбегает, спотыкаясь на своих невозможно высоких каблуках. Дамы в темном костюме не видно. Но есть дверь за витринами. Прохожу туда. Не ошиблась. Дама стоит там, бледная, решительная.

— Что, думаете, у вас что-то получится? — спрашивает она.

— Уверена!

Дама хмыкает и сжимает в ладони какую-то черную коробочку.

— А вот нет, — говорит, — ничего.

— Вот именно, что ничего — заявляю я, — совсем ничего.

Пара взмахов ладонями, и на полу сидит крыса. Почти белая, с черными волосиками на спине, усатая, с маленькими вишневыми глазками. У нее длинные голые пальчики на лапах и хвост, который кажется тоже почти голым. Но это лишь потому, что волосики на нем редкие и телесного цвета. Очень обаятельная крыса.

Она сидит на полу, положив передние лапы на черную коробочку.

— Пульт! — радостно заявляет дед Иван, выглядывая из-за моего плеча, — так эта гадина сама хотела все взорвать! Ну ты внучка, ну молодец!

Смотрю на него мрачно. Ну ладно, взрыв мы предотвратили, злоумышленницу окрысили, но Дуся-то где? Жива ли она?

Дед Иван улыбается и произносит:

— Что, о сестричке своей беспокоишься? Хочешь, найду ее?

— А можешь?

— А то ж! Сейчас я тебе все устрою.

Дед Иван вытаскивает из кармана брюк мятую-перемятую бумагу, раскладывает ее на витрине. Из другого кармана извлекается прозрачный кристалл на веревочке.

— Сейчас, — говорит, — внучка. Если сестрица твоя где-то поблизости, я ее мигом обнаружу.

Берет веревочку в руки, поднимает ее над бумагой, в которой я, наконец, узнаю карту. Камушек вращается, вращается…

— Ой, а что это вы такое интересное делаете?

— Дуська! Ты жива!

С этим воплем я кидаюсь к бабуле, обнимаю ее, но она выворачивается и произносит, лукаво улыбаясь:

— Надо же, нужно было всего-то торговый центр спасти, чтобы от собственной внучки получить объятия.

— Внучки? — спрашивает дед Иван.

— Это у нас шутка такая! — осклабясь на все имеющиеся зубы заявляет Дульсинея, — я так вижу, у нас новая живность появилась. И на что у нас привязка?

— На деда, — мрачно отвечаю я.

— На Теринчика? Крыса? Ой, я хочу это видеть! — радостно верещит Дуська.

— Что там с взрывчаткой? — спрашивает дед Иван.

— А ничего! Возле вашего негостеприимного города теперь есть новый котлован, — сообщает Дульсинея, смотрит на меня, и взгляд ее мрачнеет.

— Я хотела сказать тебе об Аркадии, — говорит она.

— Не желаю о нем слушать! Он захотел уйти, попутно обругал меня. Пусть идет. Я мешать не стану.

— Ты, внуча, какая-то у меня идиотка. В кои-то веки тебе кто-то понравился, и ты вот так мужиками разбрасываешься направо и налево.

— Он сам виноват!

— Конечно. Он виноват. Конечно, а как иначе? Он просто просчитал, что либо он сегодня погибнет, либо останется непонятно чем у тебя на руках. Он просто решил, что непонятно кто — это калека или сумасшедший, и решил тебе жизнь не портить, идиотка малолетняя. И вот исключительно ради этого он сегодня заживо сгорит в своей машине. А так конечно, он во всем виноват.

Стою, пытаюсь мысли собрать в кучу. Ничего не понимаю. Какая машина, какой калека? В голове ничего не укладывается…

— Повторяю для дебилов, — говорит Дуся, — сегодня в машину, которой управляет Аркадий, врежется бензовоз. Не пострадавший при аварии Аркадий не сможет, а учитывая то, какой он идиот, не захочет выбираться из своего авто. И тупо сгорит там.

— А… А смерть в шестьдесят два от рака легких? — дрожащим голосом проговариваю я.

— Отменяется!

— А… как же… а что делать? А я…

— Ты не против провести жизнь с калекой или сумасшедшим? — ехидным таким голосом спрашивает Дуся.

— Я… да нет. Был бы только живой… Да я… А… А где это должно случиться?

Дуся разводит руками.

— Не знаю, где-то на дороге.

Я беспомощно оглядываюсь.

— Опять вы про меня забыли, — произносит дед Иван с укоризной в голосе, — ай-яяй! Сейчас найдем мы вашего молодца. Камушек мой никогда сбоя не дает.

Он вновь начинает водить над картой своим кристаллом на веревочке. И через две минуты сообщает:

— Вот он, лебедь ваш, только он движется. По шоссе п-7.

— Мимо чего? — деловито интересуется Дуся.

— Ну… скоро заправку проедет. Там кафешка еще есть. "Олень" называется.

— Я знаю это место, — сообщает Дульсинея, берет меня за руку, и через секунду мы уже возле небольшого одноэтажного здания, на котором горит вывеска "лень". Видимо, "о" отвалилось.

— Кто бы еще знал, на чем он ездит, — ворчит Дуся.

— Я знаю! — быстро проговариваю я, — У него красная машина, как он сказал, без зада. Я не помню, как называется, но он объяснял.

И тут мы видим, как по шоссе мимо нас проносится маленькая красная машина, похожая на утюг. Вот почти такой же я у Дуси дома видела.

— Это он! — кричит Дуся.

И тут же я принимаю решение, которое может оказаться для меня роковым. Чисто теоретически, я знаю, что такое телепортация по чувствам. Мне объясняла Ллиувердан, когда была в хорошем настроении. Но мне никогда не приходилось перемещаться в движущийся объект. Ах, была ни была. Попробуем!

Видимо, везучесть Дуси распространяется и на меня, потому что я оказываюсь именно там, где и хотела — на переднем сидении маленькой красной машины. Справа от Аркадия.

— Черт! — кричит он и, резко вильнув рулем, останавливается у обочины, — что ты здесь делаешь?

— Неважно, — торопливо бормочу я, — калека, сумасшедший, еще что-нибудь, неважно. Я не позволю тебе сгореть.

— Ты дура! Это предопределено!

— А мне насрать! Ты понял? Насрать на предопределение! Я этого не хочу!

Я кричу так, что стекла дребезжат.

— Выйди из машины немедленно! — рычит Аркадий.

Но вместо этого я кладу руку ему на плечо, и мы мгновенно перемещаемся к "леню". Прижимаю Аркадия к себе, обнимаю его очень крепко.

Неподалеку раздается визг, грохот, и пламя начинает красиво расцвечивать потемневшее небо и пыльные тополя, угрюмо стоящие вдоль обочины.

— Дура, — пробормотал Аркадий, — какая же ты дура.

— Сам ты дурак, — тихо проворчала Катерина, еще сильнее притискивая его к себе. Какое счастье, что внучка у меня не дракониха, а то сломала бы в порыве нежности бедному готенку все ребра.

— Оба вы хороши, — подвела итог я, — ты бы, Аркаша, посмотрел, что там у тебя теперь получается? Новая развилка, может быть?

— О чем вы? — заинтересовалась Катерина.

— Много будешь знать, скоро состаришься. Облысеешь и обеззубеешь, — припугнула я.

— Нет развилок, — буркнул Аркадий и попытался отстраниться от Катьки. — Остался один путь — тот самый. Ну, зачем ты это сделала, Катя? Ты не понимаешь…

— Понимаю, — мрачно перебила моя внучка, — ты мне лучше объясни, что там у тебя за развилки в пути и почему ты решил, что станешь для меня обузой?

Выдвигая свои требования. Катерина настойчиво тащила Аркадия в сторонку. Он упорно сопротивлялся, и в итоге внученька не выдержала и, бросив мне: "мы домой", телепортировалась вместе с готом куда подальше.

— Ловко, однако, — подал голос дед Иван, — деточка, поможешь дедушке до города добраться? Далековато мы, пешком не дойду.

— Дед, ну какая я тебе деточка? — не выдержала я, — мне уже под сотню лет, это ты мне скорее деточка!

Дедок посмотрел на меня, укоризненно покачал головой и заявил:

— Ты, детка, так не шути. Я здоровье твое хорошо вижу, в сто лет такого не бывает. Тебе больше тридцати не дашь.

— А ну так это Арик постарался. Его попросили только внешность поправить. А он вон как размахнулся. Да и вообще у нас, магов, здоровье покрепче человеческого. Ты бы видел, как Терин мой выглядит. Просто загляденье и это без всякой драконьей магии, своими силами! — гордо поведала я.

— Непонятные вещи ты говоришь, внученька, — пробубнил дед Иван, видимо решив, что ему вредно пытаться понять, о чем это я. — Перенеси меня в город, пожалуйста, своим волшебством.

— Куда именно? — уточнила я, деловито помахивая тапком, запрятанным в сумочку.

— А вот к телестудии хотя бы. Машинка моя там стоит.

— Ага, хорошо. Держись, дед.

Я схватила его за руку и быстренько переместила нас в переулок возле студии.

И правильно сделала, что в переулок, а не на крыльцо, потому что там уже народ толпился, милиция понаехала, и прочие радости происходили. Думаю, теперь упадок каналу Романовского не грозит. Вон, какой пиар образовался.

— Смотри, — дед толкнул меня в бок, указывая на что-то.

Смотрю, идет Владос, нежненько так поддерживая под ручку Анну. Хм, прикольно-то как. Это и есть что ли анькин счастливый брак, который ей Аркадий пророчил? Я с его слов поняла, что она за богатого дядьку замуж выйдет, а Владос как-то в это понятие не вписывается. Надо будет потом у Аркадия поинтересоваться. Ха! Вот именно что потом, а не сейчас. Сейчас он у меня дома с Катькой отношения выясняет, и я там буду явно лишней.

— Дуська, привет! Ты здесь что делаешь?

Ну, вот принесла нелегкая Жорика.

— А ты что здесь делаешь?

— Интересно стало. Все только и говорят о несостоявшемся теракте, который отважно предотвратили директор канала Романовский и телеведущий Золотников. Вот поглазеть приехал. А ты?

— А мы тут с дедушкой мимо гуляли, — соврала я.

Дед Иван укоризненно покачал головой, но комментировать не стал.

— Пойду я, внученька, пора мне домой, — изрек он и бодренько потопал прочь.

— Дусь, ты занята?

— Ага. Уже давно и надолго, — отозвалась я, задумчиво наблюдая, как Владос бережно усаживает Анну в нехилую такую тачку, стоимостью с две моих квартиры, и сам садится рядом, а не за руль, потому что к машине прилагается водитель. Когда они отъехали, к ним ненавязчиво присоединилась парочка джипов. Не удивлюсь, если бронированных.

— А этот что здесь делал? — удивился за моей спиной Жорик.

— В смысле?

— Владислав Запольский, сын нашего мэра. Ты, Дусь, телевизор не смотришь что ли?

Ага. Ну, понятно. В общем-то, теперь и не нужно спрашивать у Аркадия насчет удачного брака Аннушки. Вот оно как. Сынок мэра. Даже не знаю, как это ему папенька разрешил участвовать в этом шоу? Хотя кто его знает, мож у папы и не спрашивали разрешения, сюрприз сделать хотели.

— Дусь, ты пообедать не хочешь?

— Жорик, ну что ты такой есть? — раздраженно начала я. Потом вспомнила, что мне Аркадий говорил насчет моего альтернативного будущего, в котором Жорик не бросил меня в беде, и смягчилась. — Жор, ну не получится у нас ничего. Я другого человека люблю, замуж за него собираюсь.

— Я сам дурак, — тяжело вздохнув, покаялся Жорик. — Исчез, не предупредив, понятно, почему ты решила, будто мы расстались, и нашла кого-то. Прости, Дусь. Давай просто пообедаем вместе. Как друзья.

— Ну, если так, давай пообедаем, — сдалась я.

А что мне еще делать? В квартире у меня Катька со своим готичным принцем уединяется, гулять в одиночестве желания не имею, да и кушать хочется. Так почему бы не пообедать с Жориком?