Разная магия

Глава 18

Усаживаю Аркадия на диван. Сама бегу на кухню делать кофе, а еще мне нужно время, чтобы успокоиться. Чтобы сообразить, что я только что натворила.

Руки дрожат. Не колдую, и в самом деле включила чайник, достала чашки — смешные, с нарисованными на них лопоухими щенками. Ищу по полкам банку с кофе, не нахожу. Ну куда Дуся его дела? Куда?

Аркадий подходит сзади и молча обнимает меня, прижимая к себе. Вздрагиваю, роняю чашку, и она разбивается, конечно же, осколки летят в разные стороны.

Всхлипываю.

— Ты чего? — спрашивает Аркадий, уткнувшийся носом в мою шею. От его дыхания щекотно.

— Чашку жалко. Красивая была.

— Дурочка.

— Ага.

Он разворачивает меня лицом к себе, вглядывается в глаза, после чего интересуется:

— И что мне теперь делать?

А я не столько глаза его вижу, сколько губы. И мне ну совершенно наплевать на то, кто и что собирается делать. Потом. Тянусь к нему, непроизвольно, но Аркадий отстраняется и торжественно сообщает:

— Нет, ты должна знать, чем все это закончится. Я не могу так вот просто.

— Я хотела кофе сделать, — жалобно бормочу я.

— Потом. Пойдем, я все тебе расскажу.

Он берет меня за руку и тащит в комнату. А ладонь у него сухая, горячая. Усаживает меня на диван, а сам становится напротив, облокотившись о дверной косяк. Рассматривает меня так, будто впервые увидел. А я и сказать-то ничего не могу. Жду и все.

— Понимаешь, — начинает Аркадий, — я вижу будущее… Не всегда. Я разговаривал с твоей бабушкой, и она… Она ничего тебе не говорила?

— Некогда было.

— Ага… В общем, дело обстоит так.

Аркадий отрывается от косяка и начинает бродить по комнате, глядя преимущественно себе под ноги. Будто в этой комнате и посмотреть больше не на что!

— Понимаешь, — продолжает он, — понимаешь… Короче, Дуся это тоже видела! Я должен был сегодня погибнуть. А теперь у меня только один путь — остаться с тобой.

— Это разве плохо?

— Нет, само по себе нет. Неплохо. Вернее, даже хорошо. Только мы недолго будем вот так… Совсем скоро случится что-то… не понимаю, что, я с таким не сталкивался. Не узнаю. И, в общем… я… перестану быть. Я не понимаю. Путь мой будто уходит в никуда. В конце — ты. Ты не понимаешь… Я же могу стать калекой, я могу так измениться, что ты… не сможешь быть со мной. Но почему-то останешься. Я этого не хочу. Ты понимаешь?

Тут он, наконец, поднимает на меня взгляд. Такой вопросительный собачий взгляд, будто я должна вот так раз и разрешить все его проблемы. Начинаю злиться. Но и жаль его в то же время. Напридумывал себе невесть что и чуть не погиб из-за этого. Глупый какой.

— Аркаша, — говорю, — то, чего ты боялся, случилось?

— Да!

— То есть теперь тебе нервничать не из-за чего?

— Как это не из-за чего? Теперь должно произойти это… Это…

Со вздохом поднимаюсь с дивана, подхожу к этому взволнованному, переживающему непонятно отчего мужчине, кладу руки ему на плечи и тихо спрашиваю:

— Но если нам осталось только ждать, может быть, имеет смысл…

Договорить не удается, потому что Аркадий все-таки экстрасенс, а, может быть, дело не в этом, а в том, что он, все-таки, мужчина…

В общем, он тоже понимает, что нет смысла ждать ужасного будущего, переживая по поводу его наступления. Лучше провести настоящее так, чтобы не было потом мучительно больно по поводу того, что ты это настоящее так не провел.

От него пахнет дымом и мятой. У него мягкие волосы и странно жесткие шершавые руки. Он целуется жадно, может быть, неумело, но так, будто он полжизни этого хотел — целовать меня, а сейчас, наконец-то получил желаемое. Да и я, когда на секунду прихожу в себя, понимаю, что мужчины, которые были у меня ранее (не буду называть их поименно), да даже Кирос, которого я оплакивала, были всего лишь слабой заменой этого странного человека из другого мира. Темного мага с ногтями, выкрашенными в черный цвет, с обилием дурацких украшений и с дурацкими мыслями о том, что наше с ним счастливое будущее невозможно.

Аркадий настойчиво подталкивает меня к дивану, а я не сопротивляюсь. Я уже лежу, и, кажется, не вполне одета, когда наш с магом романтический настрой прерывает это:

— Катя, ну ты даешь! А я всегда говорила, что ты себя еще проявишь! Молодец!

С коротким стоном спихиваю с себя Аркадия, который падает на пол и застывает там в дурацкой позе — раскинув ноги и руки и разинув рот. Конечно, он рот разинул. Ллиувердан у нас красавица. А ведь именно она стоит посреди комнаты, улыбаясь так, что почти все зубы видны. А зубы у нее белейшие, кстати, хотя, когда она в виде дракона, еще больше впечатляют.

— Вот и случилось, — бормочет Аркадий, собираясь в кучу. Бросаю на него быстрый взгляд, чтобы убедиться в том, что ничего лишнего я с него снять не успела. Не успела.

Быстро натягиваю на себя кофточку, спрашиваю у Ллиу:

— Ты пришла нас забрать?

— Ну конечно! Сколько можно прохлаждаться? Устроили себе отпуск, и пора домой. Катерина, а он вполне себе ничего, я тебе скажу. И маг такой с потенциалом, и симпатичный. Причесать бы еще, переодеть… в общем, привести в нормальный вид и можно показывать князю. А то он у тебя с придурью.

— Кто?

— Дед твой. Насчет этого я пока не знаю.

Ллиу вглядывается в лицо все еще сидящего на полу Аркадия, после чего констатирует:

— Этот тоже. Но в вашей веселой семейке как раз уживется. С нами пойдет.

Аркадий, наконец, поднимается с пола, принимает важный вид и интересуется:

— А не хотели бы Вы спросить меня?

— А зачем? — искренне удивляется Ллиувердан, после чего поворачивается ко мне и интересуется, — бабка твоя где? Мне как-то не хочется переворачивать этот дурацкий мир вверх тормашками в поисках одной рыжей ведьмы. Может, мы ее здесь оставим? На перевоспитание, а?

Я не тороплюсь домой. Поэтому, перемещаясь в свой мир, задаю ориентиры горной реки с водопадом, которая находится неподалеку от нашего дома. Сейчас мне необходимо одиночество и тишина. Поэтому, прежде чем сбросить одежду и войти в воду, я заглушаю шум водопада.

Вода холодная. Почти ледяная. Ныряю, ложусь на дно и замираю. Остаться бы так навечно — лежать, заледенев на мокром песке, и ничего не слышать, не видеть, не чувствовать. Ухожу от реальности, погружаюсь в себя. Тихо. Хорошо. Спокойно. Холодно. И не хочется ни о чем думать. Открываю глаза, смотрю на небо. Оно кажется расплывчатым сквозь толщу воды и идет рябью. Присматриваюсь. Нет, это не небо и не вода расплываются перед глазами. Это магия Аргвара. Так вот как он делает так, что наложенные им заклинания не сразу можно разглядеть. Хитро придумал! Мне бы и в голову не пришло пытаться увидеть их так — через воду.

Пробую разобраться в переплетенных узлах. Нащупываю запрет на превращение. Оказывается его не так сложно распутать, как я думала. Всего пара манипуляций, и я снова могу менять облик. Сейчас найду ограничение на силу и…

Чьи-то руки подхватывают меня и выталкивают на поверхность.

Откидываю с лица мокрые пряди волос и гневно смотрю на взволнованную Адриану. Что ей нужно? Я уже не имею права побыть наедине с собой? Открываю рот, чтобы сказать ей все, что думаю по поводу ее навязчивости, но она меня опережает.

Застываю, когда принцесса сгребает меня в объятия и, буквально задушив своими эмоциями, полными беспокойства и ужаса, кричит:

— Верочка, ну зачем ты так? Это не выход!

— Ты о чем? — недоумеваю я, пытаясь отодвинуться.

— Топиться — не выход! — кричит Адриана, слегка отодвигается, сжимает мои плечи так сильно, что наверно синяки останутся, и встряхивает меня. — Зачем? Тебе плохо? Что случилось?

— Это ты мне объясни, что случилось, и почему ты решила, что я топлюсь? — требую я, оставив попытки отпихнуть ее от себя. Силы у этой воинствующей принцессы на десятерых драконов хватит.

— Мы к Вальдору в гости собирались, уже даже переместились в Арвалию, но тут Арей почуял, что ты вернулась и поход к Вальдору отменился, — объяснила Адриана, — мы думали, ты домой переместилась. Арей туда отправился, а я не хотела мешать и пришла сюда. Думала, искупаюсь, пока вы общаетесь, а ты тут… ты… глупая девчонка!

— Вообще-то мы почти ровесницы, — напоминаю я, — ты такая же девчонка, как и я. Отпусти меня и перестань изображать из себя мамочку. Когда ты, наконец, поймешь, что у драконов не принято заботиться о детях своих супругов, и перестанешь пытаться примерить на нас человеческий шаблон семьи? В драконьем языке даже нет таких слов как мачеха или отчим. Ты мне никто.

— Иди ты в пень, идиотка! — орет Адриана, — я ни за какие блага мира не согласилась бы быть тебе матерью или даже мачехой! Но это не значит, что я хочу, чтобы ты утопилась или еще каким-то образом сгинула!

— Конечно, не хочешь. Ведь тогда Аргвару снова придется искать женщину из своего племени, чтобы оставить потомство. Тебе это вряд ли понравится.

— Да пусть он хоть всех драконих в округе обрюхатит, — фырчит Адриана, — любит-то он меня!

— Странная логика для человека. Не слышу ревности в твоих чувствах.

— Да, вот такая я странная, — принцесса усмехается и, наконец, отпускает мои плечи. — Фуф, ну и напугала ты меня! Вот скажи мне, зачем ты это сделала?

— Что именно?

— Утопиться пыталась.

— Это ты мне скажи, с чего решила, что я топилась?

— А что я могла подумать, увидев, что ты лежишь на дне неподвижно с открытыми глазами? Да я вообще решила, что ты там уже мертвая!

— И все-таки ты человек, принцесса, и мыслишь по-человечески, — не сдерживаю злорадной усмешки, — утонувший морской дракон это нонсенс.

Адриана некоторое время молчит, раздумывая и осознавая какую глупость совершила. И что дальше? Разозлится? Затаит обиду и отомстит когда-нибудь? Или прямо сейчас напряжет свои человеческие мозги и скажет ответную гадость?

Но она делает то, чего я не ожидала — начинает смеяться. Нет, скорее, ржать как полковая лошадь. Все-таки права была ее мать — воспитание у девочки никуда не годится.

— Ну, я и дура! — подводит итог принцесса, отплывает от меня и усаживается на плоский камень, торчащий из воды. — Прости, Верлиозия, ты, наверно, там, на дне отдыхала, а я… как дракон в ювелир… ой, прости.

Чую исходящее от нее раскаяние. Молчит, не знает, что сказать. Я сегодня до тошноты добрая и потому заполняю неловкую паузу:

— Терин подхватил от своей бабки иномирское выражение, подходящее по смыслу: "Как слон в посудной лавке". Я не знаю, что такое слон и котенок не знает, но, видимо, это что-то большое и неуклюжее.

— Да, — соглашается Адриана, — "как слон в посудной лавке" более приемлемое выражение для вашего мира, чем "как дракон в ювелирной мастерской". А у вас есть что-то похожее по смыслу?

— Нет.

— А где вы нашли Терина?

— В Шактистане.

— А…

— Слушай, Адриана, — перебиваю я, — я не хочу с тобой разговаривать. Если хочешь подробностей, отправляйся в свой мир и спроси у Ларрена.

— Почему ты меня не любишь? Если бы я не знала, какие у вас с Ареем отношения, то подумала бы, что это обыкновенная детская ревность.

— Он защищает тебя от меня, — объясняю я.

— Так не люби за это его, при чем тут я?

Странная у принцессы логика. Или она делает вид, что не понимает, о чем я?

— Не было бы тебя, не было бы такого предвзятого отношения ко мне. Я не люблю, когда меня наказывают за то, чего я не делала, а именно так и происходит, как только у него появляется малейшее подозрение в том, что я тебя обидела.

— Ну, знаешь ли, — оскорбленно фыркает принцесса, — меня сложно обидеть.

— Я знаю. Аргвар, видимо, нет.

— Я поговорю с ним, — решительно начинает Адриана, но тут же перебивает сама себя, — впрочем, нет, это бесполезно. Он боится за меня и постоянно забывает, что я сама могу за себя постоять. Я пыталась ему сказать, что он не должен был тебя наказывать за то, что ты превратилась во время тренировки. Но он даже слушать не стал. А ведь это полезный опыт и для тебя и для меня. Что ты хмуришься? Разве я не права?

— Перестань пытаться обучить меня фехтованию, и у Аргвара будет меньше причин обращать на меня внимание.

— Я же, как лучше хотела, — расстроено произносит принцесса. — Помнишь, как мы с тобой три года назад бились? Я тебя пять раз могла убить и трижды смертельно ранить, но сдерживалась, потому что ты его дочь. А вот если бы на моем месте кто-то другой был, снесли бы тебе голову, и ты бы даже пикнуть не успела.

Недоуменно смотрю на Адриану. Сидит на камне, обнаженная, по-человечески хрупкая, и рассуждает о том, как легко убила бы дракона. Я могу прямо сейчас одним движением свернуть ей шею, и тот факт что она "победительница драконов" никоим образом ей не поможет.

— Как насчет того, чтобы победить дракона без оружия, голыми руками? — интересуюсь я и меняю облик.

Нет, я не хочу ее убивать. Сама не понимаю, зачем превращаюсь. Может быть потому, что привыкла при каждом удобном случае демонстрировать ей, что она всего лишь слабый человек?

Принцесса спокойно продолжает сидеть на камне, поджав под себя ноги, и с интересом наблюдает, как я поднимаю голову из воды, нависаю над ней, раскрыв крылья и скалясь во всю пасть.

— Ты очень изящная, — Адриана протягивает руку и касается голубых чешуек на моей шее. — Тонкая и красивая. Похожа на Ллиувердан в ее драконьей ипостаси. Только цвет другой.

Тихо рычу и наклоняю голову ниже. Почему она не боится?

— Ты не боишься, потому что уверена, что я не осмелюсь тебя тронуть? — предполагаю я. Голос в этой ипостаси звучит хрипло и приглушенно.

— Потому что ты не захочешь. У тебя нет причин меня убивать, — отвечает принцесса и бесстрашно соскальзывает в воду рядом со мной.

Она не понимает, что стоит мне один раз взмахнуть хвостом, и ей придет конец? Каким бы хорошим воином она не была, в воде она более неуклюжа, чем я.

Взмах хвоста медленный и осторожный. Я ведь не хочу на самом деле убить ее или покалечить. Хочу просто напугать. Не выходит. Она обхватывает мой хвост обеими руками, почти повисает на нем, водит по чешуйкам пальцами и признается:

— Я раньше думала, что драконы холодные и твердые, как сталь, а оказалось, что вы теплые и на ощупь как бархат.

— Огненные горячее других… были. Я этой ночью убила последнего огненного дракона.

Не знаю, зачем я ей об этом говорю. Она озадаченно смотрит на меня, потом забирается на мой хвост и усаживается на него верхом.

— Вер, я же помню, ты давно убила последнего огненного. У него еще имя такое, труднопроизносимое.

— Нормальное имя. Эльтаризаурус. Оказывается, он был не последний. Его приятель прятался в твоем мире, в Шактистане.

— И ты убила его? Зачем?

— Иначе он бы убил нас. Он был не в себе.

— Сумасшедший? Или… ээээ…

— Нестабильный малолетка, как я, — подсказала я, — нет, он был из древних. Я не знаю, почему он сошел с ума, да и неважно это уже, потому что его больше нет… Адриана.

— Да?

— Ты не боишься, что я убью тебя?

— Нет.

Принцесса расслабленно укладывается на моем хвосте, подставив лицо солнцу и закрыв глаза.

— Почему?

— А кто же тогда научит тебя, как следует фехтовать? — приоткрыв один глаз, осведомляется она.

— Я бы могла прожить и без этого умения.

— Можно прожить без многих умений, но если есть шанс их иметь, то зачем отказываться?

— Мне не нравится фехтование.

— Тогда может быть, попробуем что-нибудь другое? Рукопашный бой, например?

Задумываюсь. Может быть, есть смысл этому научиться. Не думаю что Боруй последний соплеменник, который вызвал во мне желание убить.

Разворачиваюсь и склоняюсь над распластавшейся на моем хвосте принцессой. Что мне с ней делать? Она намеренно лежит вот так — открытая для смертельного удара, демонстрируя мне таким образом свое доверие. Я не благородный рыцарь, я дракон и мне плевать на подобные жесты.

Принцесса открывает глаза, улыбается, протягивает руку и гладит меня по носу. Я фыркаю. Это щекотно.

— Твое дыхание пахнет морем, — замечает Адриана.

— Логично. Ведь я морской дракон.

— Да. Конечно. А от Аргвара пахнет…

— Верлиозия!

Крик Аргвара не дает ей договорить, и я так и остаюсь в неведении, что такого могла унюхать принцесса в дыхании моего родителя.

— Адди!

В голосе Аргвара ужас и паника. Я таких интонаций никогда от него не слышала.

— Ну что ты так орешь? — возмущается принцесса, принимая сидячее положение, — я чуть в воду не свалилась к такой-то матери!

— Адди! — стонет Аргвар и оседает на каменистый берег, бледный, напуганный и, кажется, руки у него дрожат.

— Арей, что случилось?

Принцесса замечает его состояние и, буквально в одно мгновение оказывается рядом с ним.

— Арей, дорогой, что с тобой?

Аргвар сгребает ее в объятия, утыкается лицом ей в грудь и замирает. Адриана гладит его по голове и явно не понимает, что нашло на ее супруга.

— Может быть, он сошел с ума? — предполагаю я в ответ на ее вопросительный взгляд, принимаю человеческий облик и выхожу из воды.

Аргвар что-то невнятно рычит и, наконец, отстраняется от Адрианы.

— Что случилось? — интересуется она.

— Заболел? — с надеждой спрашиваю я, завязывая пояс на платье.

— Какая безвкусица, — комментирует Аргвар мой наряд и поворачивается к принцессе, — я думал, она собирается тебя убить.

— Арей, какого хрена тебе в голову приходят такие глупости? Это же твоя дочь! Почему она должна убивать твою жену?

— Может быть, именно потому, что это моя дочь? Ты себе не представляешь, что я творил в ее возрасте.

Аргвар почти полностью оправился от испуга и начинает возвращаться к своей обычной манере поведения.

— Если ты и дальше будешь вести себя как параноик, то мы с ней никогда не подружимся, — рассерженно ворчит Адриана.

— Для чего тебе это?

Я уже собиралась уходить, но вопрос Аргвара заставил меня задержаться. Мне стало интересно — зачем этой воинствующей принцессе понадобилось дружить со мной?

— Не приходило в голову, что Вера мне просто нравится? А ты постоянно лезешь и мешаешь нам найти общий язык.

— Я не допускаю убийства всего лишь, — мурлычет Аргвар.

— Я Верлиозия, не нужно называть меня Верой, — бурчу я и телепортируюсь домой.

Впрочем, долго в одиночестве мне побыть не дали. Я едва успеваю переодеться в более привычный наряд, как в комнату входит растрепанный, но довольный Аргвар.

— Ну, дочь моя, досталось мне из-за тебя, — весело заявляет он и предупреждает, — если ты обидишь Адди я…

— Ты обязательно придумаешь для меня какую-нибудь пакость, — закончила я за него, — мне все это известно, не стоит повторяться. Сними ограничение и будь добр, уйди с моих глаз.

Аргвар внимательно смотрит на меня, склонив голову на бок, и комментирует:

— Эта маечка и шортики тебе больше к лицу, чем то ужасное платье. Где ты только его взяла?

Его взгляд останавливается на моих запястьях и становится серьезным.

— Лио, с тобой все в порядке?

Вздрагиваю. Он никогда меня так не называл. Мы — драконы, обращаемся сокращенными именами только к самым близким и любимым. Лио — правильное сокращение моего имени. Не Вера. И так меня никто никогда не называл. Тем более Аргвар.

— А с тобой? С каких пор я стала Лио? — насмешливо тяну я, усаживаюсь в кресло и начинаю разглядывать своего родителя. Непроизвольно повторяя его жест, склоняю голову на бок.

Он улыбается немного напряженно, и садится в кресло напротив.

— Детка, у меня к тебе только один вопрос. Когда ты успела заключить магический брак и похоронить супруга?

— Эти браслеты были уже перегоревшими, когда попали ко мне, — пытаюсь соврать, на что Аргвар усмехается и объясняет:

— Я сам делал эти браслеты. Для тебя. Ты должна была получить их в день совершеннолетия. Наверно, зря я послушался Адриану и спрятал их на самом видном месте — в твоих покоях. Она уверяла, что если они будут у тебя практически под носом, то ты их просто не заметишь.

— Я их и не замечала. И я не знаю, как они оказались в Шактистане у купца, торгующего ювелирными изделиями.

Отвечаю честно, потому что понимаю — Аргвар не врет насчет браслетов, и мне становится интересно, каким образом они попали в другой мир?

— Ты их не брала? — уточняет Аргвар.

— Нет. Зачем? Я никогда не планировала заключать магический брак.

— Однако ты его заключила и… расторгла?

— Так получилось, — пожав плечами, говорю я. — Жених был очень настойчив.

Аргвар окидывает меня внимательным взглядом. Не понимаю, что он пытается увидеть? И опять этот вопрос:

— Детка, с тобой точно все в порядке?

— А ты как думаешь? — срываюсь на рычание. — Ты видишь во мне какие-то изменения? Я жива и невредима, не смотря на то, что пришлось "оформлять развод" с опечатанной твоими стараниями силой!

Аргвар успокаивается, получив подтверждение, что я отделалась легким испугом, пропускает мимо ушей мой упрек и, брезгливо сморщив нос, интересуется:

— Почему не выбросила? Перегоревшие браслеты смотрятся вульгарно на твоих запястьях.

— Не твое дело, ношу, что хочу, — ворчу я, стараясь сохранять равнодушный вид.

Если честно, сама не понимаю, почему еще не выбросила эти безделушки. Может быть, потому, что мне их подарил Ларрен? Глупо и сентиментально.

— Я хотел бы услышать подробности этой истории и вообще всех ваших приключений с Ларреном, — Аргвар расплывается в улыбке и жмурится, как сытый кот, — он такой забавный. Мне нравилось играть с ним.

— Только попробуй еще раз!

В одно мгновение меня скручивает от бешенства, и я сама не понимаю, как оказываюсь верхом на коленях Аргвара и стискиваю пальцы на его горле. Он без особых усилий отталкивает магией мои руки, потирает шею, на которой видны отчетливые следы от моих пальцев, и мечтательно улыбаясь, мурлычет:

— Любовь, это так прекрасно.

— О какой любви ты говоришь? — фыркаю я, возвращаюсь в кресло, и перевожу разговор на более интересующую меня тему, — шактистанский купец, у которого мы нашли эти браслеты, купил их около двух с половиной лет назад у наемников. Тех самых, которые когда-то служили мне. Они сказали ему, что этими браслетами с ними расплатился наниматель. Ты говоришь, украшения были спрятаны в моих покоях? Могу предположить, что я случайно отправила их на три года назад в Трали вместе с Терином.

— О! Ты переместила своего котеночка во времени? Однако сильна ты, дочь моя! Да, вероятно, браслеты случайно переместились вместе с мальчиком. А ты наверняка разрешила своим наемникам брать в захваченной деревне все ценное, что найдут.

— Так и было.

— Вот они и взяли. И продали. Но у этих браслетов была судьба стать твоими, поэтому они вернулись к тебе. И я все же хотел бы услышать подробности.

— Я не хочу рассказывать. Воспользуешься заклинанием, и я тебя убью.

— Не сегодня, — Аргвар улыбается, плавно поднимается с кресла, потягивается и как бы, между прочим, замечает, — Верлиозия, ты без разрешения сняла запрет на смену облика.

— О, я рада, что ты заметил, — насмешливо откликаюсь я.

— Трудно было не заметить, — фырчит Аргвар и мрачнеет. Наверно, вспомнил, как испугался, увидев меня, нависающую над принцессой, которая на моем фоне казалась такой хрупкой и беззащитной.

— Ты молодец, быстро догадалась, — Аргвар дарит мне ослепительную улыбку, — я до ста лет не мог понять, как моя родительница скрывает свои заклинания.

— И как же она их скрывала?

— Так же как теперь это делаю я. Я банален, да?

— Именно так.

Аргвар морщится. Интересно, он от меня комплимента ждал?

— Уверен, ты и печать, ограничивающую магическую силу сама снять сможешь.

Ну, кто бы сомневался, что он какую-нибудь пакость придумает.

— Смогу, — подтверждаю я.

— А вот это ты снять не сможешь, даже не пытайся, — со сладчайшей улыбкой заявляет Аргвар и возвращает на место временно снятый с меня запрет на перемещение между мирами.

Жаль. Я думала, он забудет об этом.

— Пока, Лио, — воркует Аргвар и исчезает.