Разоритель Планет

01.07.2580, 09:00

Сектор Корво, Система Немезида, Планета Итарис, Город Кирен-1,

Район Космос, космопорт, зал ожидания,

01.07.2580, 09:00

Романо сидел в зале ожидания с какой-то грустной улыбкой. Рядом с ним сидела Кира, напротив него стоял Джек, а рядом с ним расположились Билли и высокий парень с проседью на висках, глубоко посаженными карими глазами на квадратном лице и с какой-то странной улыбкой на тонких губах.

— Что будет дальше, господин Романо? — спросил этот человек, глядя на директора экспроприации.

— Что дальше, Виктор? Дальше вы все вместе улетите на Пенубру, где будете хорошо жить. Джек слетает к своей семье, и заберет их к вам. Кира будет учиться дальше, только уже в высшем образовании на журналиста. Тем более, полагаю, она обладает достойным проектом для защиты и получения дополнительных баллов. Вступительные экзамены она точно пройдет, — Романо с улыбкой посмотрел на девушку, что опустила свои серые глаза, а после посмотрел на мужчин. — Джек будет работать на станции Гумбольт-3, на должности бригадиром ремонтников. Для Билли я нашел военную базу местного ЧВК, где он вполне сможет стать инструктором, а для тебя, Виктор, там тоже может найтись место.

— Неплохо-неплохо, — пробубнил Билли. — Быть инструктором — это не война, Романо.

— Но все же близкое к ней дело. Я полагаю, что для тебя найдется работа по профилю. Я же только устраиваю на эту работу, верно? Дальше можешь сам решить, куда тебе правильнее идти, — пожал плечами Романо, а Джек посмотрел на него с искренней улыбкой.

— Я знал, что Вы лучший человек, господин Романо, — чернокожий говорил это, кажется, с готовностью расплакаться. — Вы… Вы почти позволяете мне работать по моей настоящей профессии! Я никогда не забуду этого, господин Романо! — человек, кажется, был готов упасть на колени, но Романо поднялся, после чего пожал дрожащую руку своего бывшего телохранителя, после чего подтянул его к себе и по-дружески обнял.

— Ты, Джек, сделал слишком много грязной работы для того, чтобы я просто бросил тебя. Я же не тварь, — улыбнувшись, Романо оттолкнулся и взял одну из сумок Киры. — Пора идти.

Романо проговорил это воодушевленно, глядя на табло, где появился борт «Тетрокс-308-29», на котором и должны были лететь его друзья. За самим Романо следил своими восемью глазами Иоганн, где-то здесь был и Чаки, который также следил за безопасностью. Среди пассажиров виднелись и «клоны» из ЧОП, которые следили за тем, чтобы Романо не попал в какую-то паршивую ситуацию. Теперь компания будущих пассажиров двинулась за директором, а за ними следовал Иоганн, рядом был и Чаки, который как-то настороженно озирался по сторонам, слегка прихрамывая.

Вскоре они были уже рядом с полицейскими, которые занимались досмотром багажа, а также проверкой документации. Молодой полицейский взял планшет Джека, нахмурился.

— Камасутра с рогарийкой? — нахмурившись спросил он.

— Да. А что такое? Я любитель экзотики, — Джек улыбнулся своими белыми зубами, глядя на полицейского, который начал листать книжку, сделал два движения пальцем, засмотрелся, после чего закрыл книжку.

— Уходи, мерзавец, — мрачно проговорил человек, покраснев, после чего послышался хохот Билли, а Романо, улыбнувшись, подмигнул Кире, а та улыбнулась в ответ.

…

Вскоре они были уже близ четырехпалубного корабля, который выглядел почти как большой железный дом на железных «ногах»-шасси с небольшими закруглениями и выходами-отверстиями для двигателей, а также с множеством округлых люков для выброса капсул спасения и для турелей. Романо смотрел на эту машину с легкой улыбкой, она заняла практически половину арены космопорта. Это была действительно огромная машина, которая не несла в себе конкретно военных целей, это был обычный транспортник, который должен был спасти людей из лап Карении. Около тысячи итарисианцев должны были улететь сегодня, а Романо вместе со своими товарищами встал, чтобы попрощаться, ибо входить на корабль он не имел права.

Кира посмотрела ему в глаза с улыбкой и обняла этого невысокого человека.

— Спасибо тебе, Роберто, — проговорила она, шмыгнув, а человек нежно положил руку ей на затылок.

— Тебе спасибо, Кира, — он поцеловал девчонку в макушку, а после поднял вверх своими сильными руками. — Тебя ждет большое будущее. Вы будете строить новый мир.

Романо после этих слов опустил девушку на землю, а она грустно посмотрела на него. Роберто посмотрел на своих бывших телохранителей.

— Следите за тем, чтобы Кира была в безопасности. Это мое последнее распоряжение вам, друзья, — улыбнулся Романо, а мужчины кивнули, после чего Джек положил руку на плечи Киры, и они с большим багажом пошли вперед.

Романо следил за ними, как они растворились в толпе, в которой виднелся лишь Билли, как и обычно возвышавшийся над людьми. Вскоре послышался голос диктора: «Корабль Микрон-89 производит посадку на посадочную площадку 2–1».

Паук тут же просканировал корабль.

— Что скажешь? Это военный корабль, причем выпускавшийся для довольно узкой линейки военных станций «Крон», — проговорил Романо, смотря на Иоганна.

— Крон-5. Станция вышла из строя, а затем была посажена на одну из планет-свалок. Владельцы корабля — это те, кто смог ликвидировать ядро станции, то есть бывшие зэки, которые получили амнистию за ликвидацию ИИ станции. Зигмунд Кром — бывший профессор и осужденный за революционную пропаганду, мера наказания — казнь, замененная на пожизненную ссылку на планету-свалку, Маргарет Кром — бывший профессор, жена Зигмунда, последовавшая за ним в ссылку, Альфред Кром — сын Зигмунда, родившийся уже на свалке, Томас Ривз — революционный студент, который отличился революционными стихами и прозой, агитатор, солдат и убийца, мастер подпольной деятельности… Странно, что его не казнили, — задумавшись, произнес Иоганн. — Вероятно, подполье имеет довольно разветвленную систему, раз он еще жив. Остальных перечислять не вижу смысла, — произнес Иоганн, следя за железной птицей, спускавшейся вниз.

По факту, корабль был катером с двумя палубами, с размахом крыльев почти в пятьдесят метров, размещенных ближе к концу конструкции, на них разместились турели, далее корабль как бы сужался к низу, где расположился модуль для высадки. Капитанский мостик и кабина пилота расположились в передней части железной птицы, которая словно клюв орла увенчивала всю конструкцию. Над этой кабиной возвышался мощный лазер, а под ней расположились отсеки для торпед, где-то там сверху и снизу были и дополнительные ракетные установки для того, чтобы бороться со снарядами противника и метеорами, если потребуется.

…

Тем временем трап корабля опускался, а первым в свет выходил крепкий и высокий человек с обритой головой и черными густыми усами в черном комбинезоне, сигаретой в зубах и тихим стихом на устах:

— Опять стих? — спросил седоватый мужчина, подходя к поэту и положив руку на его крепкое плечо, а тот оскалился и бросил сигарету в сторону.

— Он самый, — с улыбкой проговорил он, глядя в голубые глаза бывшего профессора.

— Мощно, только его нужно орать, как понимаю? — спросил он с улыбкой, глядя в серые глаза бывшего студента.

— Да. И однажды я проору его в граммофон, стоя над городом, — проговорил хриплый прокуренный голос, а профессор похлопал человека по плечу, после чего тот первым сошел с трапа.

…

Романо наблюдал за этим крепким парнем. Оружия при нем не было, руки вложены в карманы, а сам он, кажется, показывая свой опыт, оценивающе осматривал космопорт, возможно для того, чтобы подметить места, где можно было бы разместить своих снайперов.

— Опасный тип, — прокомментировал Романо, глядя на человека и снимая шляпу в ответ на его оценивающий взгляд. Революционер кивнул директору, оскалившись, по сути поприветствовал одного из своих главных врагов.

— Может, слить его сразу? — спросил Чаки, смотря на Романо.

— Попробуй. Он тебя уложит в два счета, — ухмыльнулся Романо, посмотрев на Чаки. — Ты и так хромаешь. Какой из тебя боец?

— Точно… — промямлил Чаки, поджав губы. Романо продолжил следить за революционером, но смотрел на него, как на своего заклятого друга, ибо этот человек, вероятно, и должен был стать палачом для всей той системы, которая образовалась здесь. Предтечей гроздьев гнева, которые уже давно вызревали в этом обществе.