Real-RPG. Жало-2

Глава 30

Глава 30. Первое патрулирование, и ДТП в мертвой зоне.

Увы, до вечера продрыхнуть не удалось. В час по полудни нас разбудил пронзительный сигнал побудки.

Наскоро почистив зубы и ополоснувшись под душем, мы в сопровождении це-стожа направились в столовую. Где часть столов оказалась уже занята прибывшими раньше стожами сторожил.

Гэручи с лехлецам встретили наше появление в столовой мрачными взглядами, но после вчерашней массовой драки, где мы продемонстрировали сплоченность и характер, сегодня в открытую задевать нас никто не решился… Но хоть соседи и признали, что новички им попались не робкого десятка, и махать кулаками были обучены в учебке на славу, за глаза, в разговорах меж собой, старослужащие продолжали величать нас «шоколадными вонючками». Намекая тем самым, что настоящее уважение ветеранов мы сможем заслужить лишь после того, как достойно пройдем испытание боем.

Вернувшись после обеда в казарму, через полчаса мы снова были построены Члюфой, и Грууск поделился с нами волнительной новостью, что командованием поручено стожу новичков самостоятельно провести вечернее патрулирование Грсючзза. Облет территории нами будет осуществляться на десяти антигравах, вылет которых запланирован на семнадцать ноль-ноль… Растолковав ещё ряд технических моментов, це-стож приказал до вылета всем отдыхать и набираться сил и, назначив нам встречу на крыше без четверти пять, убежал утрясать какое-то формальности с комендантом.

Следующие три часа до времени «Ч» мы провели, как на иголках. Все заранее сходили на соседствующий с казармой оружейно-вещевой склад, облачились в стандартные МБПП, с полным зарядом батареи «Автохода», и получили старые добрые «рогачи», стрельбе из которых, как из стандартного оружия жал Империи, на стрельбищах учебно-тренировочной базы уделялось повышенное внимание. Экипированные дежи нашего стожа стали собираться на крыше ещё за час до вылета.

Появившийся в назначенное время Члюфа, на этот раз особо не командовал. Он, без построения стожа, развел дежи по антигравам, личным спокойствием и уверенностью старясь внушить нервничающим подопечным, что это обычный ежедневный патруль, что рухи к вечерним полетам имперцев над их миллионником давно уже привыкли, и практически на них не реагируют, а значит проблем в процессе патрулирования возникнуть не должно, и не стоит накручивать себя раньше времени.

Наконец, долгожданный час настал. Появившиеся последними стрелки и пилоты дали знак переминающимся в нетерпении у антигравов дежам следовать за собой… Вообще-то, как позже стало нам известно, обычно вечернее патрулирование Грсючзза осуществлялось гораздо меньшими силами. Но, поскольку для нас это было первое задание, комендант распорядился организовать некое подобие экскурсии по миллионнику, и отправил в ознакомительное патрулирование стож новичков целиком.

В громоздкой мобильной броне повышенной проходимости и при оружии жала не могли тесниться, как вчера, вдесятером в одной секции антиграва, и теперь для каждого дежа было выделено по отдельному транспортному средству.

Десять сигароподобных аппаратов бесшумно взмыли с квадратной крыши трёхэтажного здания цитадели и, набирая высоту, легко перемахнули через мощные крепостные стены. Далее, рассыпавшись веером, длинная цепочка антигравов разошлась в стороны, и каждый летун направился в заранее назначенный ему для патрулирования сектор миллионника.

Наш антиграв, параллельно с еще одним, едва виднеющимся на пределе видимости летательным аппаратом, рванул строго на север и, хорошенько разогнавшись, минуты две нёсся над редколесьем ухоженных пальм. Окраина миллионника Грсючзз, размытые границы которого стали естественным продолжением живописной пальмовой плантации, как-то так сама собой незаметно образовалась под брюхом нашего антиграва на третьей минуте полета. Что началось, наконец, непосредственно само патрулирование стало понятно, когда еще через примерно минуту пилот вдруг резко снизил скорость полёта.

Внизу среди нагромождения пышных перистых шапок пальм уже во все стороны до горизонта теснились нагромождения земляных бугров, различной высоты и ширины, поросшие, как и всё вокруг, травой и присыпанные прелой листвой. Частые холмы в окружении пальм настолько гармонично вписывались в окружающую природу, что поначалу воспринялись мною, как нечто совершенно естественное, возникшее само собой из-за какого-то природного катаклизма, а отнюдь не как рукотворные строения рухов. Однако, приглядевшись, я обнаружил между травянистыми буграми змеящуюся сеть до бела вытоптанных тропинок, и вскоре заметил первого бегущего по такой тропе-дорожке насекомоподобного руха, который, остановившись у одного из холмов, вдруг исчез из моего поля зрения. Сосредоточив внимание на проносящихся под ногами холмах, я стал различать в их травяных стенах входные норы, и до меня, наконец, дошло, что эти гигантские кочки ни что иное, как входы в скрытые под землёй рухские жилища.

Относительно небольшие окраинные холмики с единственной входной норой, по мере приближения к центру миллионника, превращались в фигуристые многоэтажные холмы, испещрённые множеством нор на первом, на втором, а в иных исполинах даже на третьем уровне. Еще ближе к центру у всех подземных нор-ходов появились круглые деревянные или хитиновые двери.

В дополнение к песочным тропкам между холмами, ближе к центру, появились еще многочисленные воздушные канатные дороги, сотканные, похоже, из паутины трейс-ткачей и натянутые между макушками пальм, с подводками ко вторым и третьем ярусам холмов. По ярко сверкающим на солнце белоснежным канатным дорогам взад-вперед гоняли запряженные стерхами закрытые фургоны из пальмовых листьев. И с верхотуры антиграва было сложно разобраться: каким образом так ловко удерживали равновесие на шаткой узкоколейке махины стерхи, и почему не срывались с рельс-канатов колеса многометровых и явно не пустых фургонов, закрепленных за задранными вверх хвостами скорпионоподобных «лошадок».

На двенадцатой минуте полёта ожил наушник в гарнитуре моего шлема, и в правом ухе прогремел требовательный голос це-стожа:

— Первый, доложите обстановку в обозреваемом вами секторе. Прием?

Активацией «Мыслеобраза» я привычно опустил защиту шлема и, обеспечив таким образом конфиденциальность разговора с начальством, отрапортовал во встроенный микрофон:

— У нас всё спокойно. Наблюдаю мирную жизнь среди холмов миллионника. Приём?

— Понял тебя, Олег, — откликнулся Члюфа. — Наблюдай дальше. В случае обнаружения любых беспорядков, самостоятельно ничего не предпринимай. Немедленно связывайся со мной… Как понял? Приём?

— Есть, докладывать о беспорядках! — отчеканил я, невольно вытягивая руки по швам. Заметив удивлённые лица обернувшихся Берты и Марины, тут же понизил голос и уже гораздо тише добавил: — Приём?

— Так держать, — похвалил Грууск. — Удачного патрулирования, це-деж! Отбой. — Динамик в ухе щелкнул и замолчал.

Меж тем наш полёт над казавшимся бескрайним миллионником продолжался. Впервые увидевшие так близко настоящее рухское поселение новички, не отрываясь от прозрачных пола и стен, внимательно следили за происходящим внизу. А бывалые стрелки, которым, казалось бы, по долгу службы положено это делать, спокойно дремали в своих удобных пружинистых креслах возле пулеметных установок.

Антиграв летел на тридцатиметровой высоте над землей, что было вдвое выше макушек самых высоких холмов миллионника. Но даже такая внушительная высота, как оказалась, не гарантировала безопасного перелета над густонаселенным рухским городом.

Какой-то юный безбашенный балбес-попрыгунчик, нам на беду, играя со сверстниками в догонялки, не разбирая пути, удирал от погони, перепрыгивая с холма на холм. И в очередной раз, хорошенько оттолкнувшись, так высоко взмыл в воздух, что оказался вдруг аккурат перед носом патрульного антиграва.

Нашего антиграва!

Появление руха произошло слишком быстро и неожиданно, пилот, попросту, не успел сманеврировать и избежать контакта.

Антиграв слегка тряхануло от столкновения. И в следующее мгновенье через прозрачный пол мы дружно наблюдали, как по дуге вниз устремился весь переломанный юный попрыгунчик.

— Твою ж мать! — донёсся из носовой части салона досадливый возглас пилота. — Откуда ты взялся на мою голову! Почти тысячу часов налетал без происшествий! И вот те на, принесла нелёгкая!.. Эй, це-деж, — продолжил он, обращаясь уже ко мне, — че делать-то будем? По инструкции, в случае любого ДТП, мы обязаны спуститься к аборигенам и, типа, выразить соболезнование пострадавшему в столкновении, ну или его родне, если придурок кони двинул. Но решать, разумеется, тебе.

Выполняя обещание це-стожу, я тут же попытался выйти с ним на связь — опустил защиту, включил микрофон и взволнованным полушёпотом забормотал позывной:

— Первый вызывает базу. Первый вызывает базу. Приём?..

Увы, ответом мне была лишь гнетущая тишина.

— Эй, це-деж, ты меня слышал? — снова заговорил со мне пилот, продолжающий удерживать антиграв на высоте нам местом столкновения. — С решением лучше не затягивать, а то внизу ща быстро толпа соберется. И не ровен час, рухи за пукалки свои схватятся… А нам из-за пустяшного столкновения побоище на ночь глядя затевать, сам понимаешь, не резон.

— Грузивч, нашей принцессе не до тебя пока, братан. Она с папочкой своим связаться пытается, — неожиданно вместо меня откликнулся сидящий сзади и наблюдающий мою нервную суету в закрытом шлеме стрелок лехлец.

— Не получится, — фыркнул пилот. — Мы в мертвой зоне. Тут связи нет. Даже внутри антиграва сейчас по рации общаться не выйдет. Таких зон над миллионником всего три, и в одной из них мы, как назло, налетели на этого придурка.

— То-то я смотрю, принцесса наша совсем сдулась, — фыркнул быкоголовый.

Не стерпев очередного издевательства, я откинул защиту и зло бросил в ухмыляющуюся рожу лехлеца.

— Сука! Еще раз меня принцессой назовешь!..

— Все-все, боюсь-боюсь, — поднял руки насмешник и, обращаясь к таким же, как он сам, старослужащим, добавил: — Эх, чую, братцы, надолго мы здесь зависли. И пострелять на ночь глядя нам, таки, придётся.

— Не каркай, Зарум, — одёрнул товарища второй стрелок-лехлец за центральной установкой. Он ободряюще подмигнул мне и попросил: — А ты, це-деж, давай-ка тоже с вылазкой не затягивай. На переговоры с це-стожем уже нет времени. Да и связь, сам слышал, здесь никудышная. А внизу, ты глянь, какая толпа собралась. Мы сейчас для них, как бельмо на глазу. Нужно спуститься и честно объясниться.

Я вместе со всеми в антиграве через прозрачный пол прекрасно видел, как тропу между двумя двуярусными холмами, на которую скатился сбитый нами попрыгунчик, быстро заполонила набежавшая отовсюду толпа аборигенов. Насекомоподобные существа оживлённо переговаривались друг с другом, используя бурную жестикуляцию, и постоянно задирали лишённые мимики морды с огромными фасетчатыми буркалами на застывший в небе антиграв… Спускаться на переговоры с этими отнюдь не мирно настроенными обывателями, мягко говоря, мне было ссыкотно.

— Конечно в первый раз выходить к рухам страшновато, — словно подслушав мои мысли, продолжал накачивать второй стрелок. — Но это твоя работа, командир! Постарайся с ними договориться. Ну а ежели не получится, можешь не сомневаться, мы сумеем прикрыть отступление… Но лучше, конечно, чтобы получилось. Я с рухами уже восемь лет воюю, повадки их хорошо изучил. Поверь моему опыту, если немедля не разрулить проблему, очень скоро из-за этого дурацкого происшествия в Грсючззе может вспыхнуть крупномасштабный мятеж. Ответственность за который ляжет на твои плечи, це-деж.

— Ладно, я готов, — решился я наконец. — Сергей, Алонсо, пойдёте вместе со мной. Остальным оставаться в антиграве. Пилот, организуй нам силовой луч.