Речной дурман

9

— Джэард, это безумие!

— Жасмина, мы можем сделать это только там!

Они выехали из конюшен Нижнего Натчеза в экипаже Джэарда. Элегантный открытый кабриолет, запряженный серой в яблоках лошадью, несся вдоль ряда складов с хлопком по улице Уотер. За несколько минут до этого Джэард и Жасмина благополучно сошли с «Речной ведьмы», и теперь саквояж Жасмины был спрятан в задке кабриолета. Джэард настоял, чтобы Жасмина поехала в дом его тетушки в матросской форме. Жасмина чувствовала себя крайне неловко в рубашке, брюках и ботинках на несколько размеров больше ее ноги. Волосы она опять подколола и спрятала под смешное маленькое кепи.

— Джэард… я выгляжу смешно, — сказала она ему, держась за сиденье, когда они тряслись по грязной в рытвинах улице прохладным утром. — Что, если кто-нибудь из моих знакомых увидит меня?

— Для этого ты и переоделась, Жасмина, никто никогда не узнает тебя, — убеждал ее Джэард, правя лошадью — Кроме того, — продолжал он серьезно, — подумай о сплетнях, которые могут пойти, если узнают, что ты была в Нижнем Натчезе.

Жасмина в ужасе закатила глаза.

— Но, Джэард, я ведь только вчера вечером была здесь с Клодом.

— Это другое дело. Ты приехала сюда, чтобы сесть на респектабельный пароход в порту. А теперь, на следующее утро, ты возвращаешься на пароходе-казино, да еще с другим мужчиной. — После многозначительной паузы Джэард продолжал: — Даже если мы оба понимаем твое щепетильное положение, моя дорогая, местное общество может придерживаться менее либеральных взглядов…

— Не продолжай — я все поняла, — прервала его Жасмина с горестной улыбкой. — Ты обо всем подумал, Джэард, не так ли?

— Да, — согласился он, улыбнувшись и подмигнув ей. — Кроме того, Жасмина, ты мне начинаешь нравиться в этих брюках. — Он виновато оглядел ее своими голубыми глазами. — Во мне начинает играть кровь, когда я вижу, как эти брюки облегают твои ножки.

Жасмина покраснела и хотела возразить, но Джэард остановил ее:

— Тише, а то кто-нибудь услышит твой голос. А он совсем не похож на мужской.

Сердито нахмурившись, Жасмина стала смотреть по сторонам, пока их экипаж ехал по улицам Натчеза. Этот небольшой поселок состоял из ветхих полуразвалившихся строений, в которых располагались транспортные конторы, парикмахерские, публичные дома. Все это производило впечатление удивительного смешения тяжелого труда, разврата, нищеты и зловония: фургоны и тележки громыхали мимо, нагруженные мешками; бочки, тюки с товарами, скот, а на обочинах грязных улиц лежали кучи гниющего мусора, над которыми летали тучи больших черных мух даже в это, не по сезону прохладное утро. Хотя было еще только десять часов утра, из каждой второй двери уже доносились бренчание пианино и хриплый смех. По перекошенным деревянным тротуарам шли по своим делам лавочники, лодочники, торговцы вразнос, рабы и даже несколько индейцев.

Жасмина знала, что в Нижнем Натчезе состав населения был довольно пестрый. Она увидела несколько женщин сомнительной репутации, прогуливающихся вдоль тротуаров в аляповатых атласных платьях и шляпах с перьями, обычно в сопровождении раба. Эти накрашенные особы напомнили Жасмине о несчастной Флосси ла Фьюм, и когда Джэард повернул экипаж на улицу Сильвер и она увидела обшарпанный фасад «Алой туфельки», в груди у нее что-то екнуло. У дверей салона лысеющий сторож в запыленном фартуке и белой рубашке подметал дорожку. Жасмина с горечью подумала, что унылый вид заведения так же, как и унылый вид сторожа совсем не вязались с убийством, происшедшим здесь всего десять дней назад. Они уже почти проехали мимо салона, когда мужчина с метлой поднял голову. Неожиданно он улыбнулся и окликнул:

— Доброе утро, мистер Хэмптон!

— Доброе утро, Стэн, — весело ответил Джэард, не выпуская из рук поводьев.

Жасмина пристально и недоверчиво посмотрела на Джэарда; а экипаж тем временем стал подниматься вверх по улице в сторону собственно Натчеза. Она не могла прочитать выражение его глаз, прикрытых широкими полями шляпы.

— Ты знаешь этого человека?

Он пожал плечами.

— Моя контора находится в Нижнем Натчезе. Я несколько раз по случаю заходил в «Алую туфельку» выпить чего-нибудь.

— Но там же проститутки! — в большом смущении пролепетала Жасмина. На ласково-вопросительный взгляд Джэарда она ответила: — Я имею в виду, что именно там работала Флосси ла Фьюм — и была убита. Мне сказал мистер Гейтс. — Она замолчала. — Скажи… ты знал Флосси ла Фьюм?

Джэард с минуту молчал.

— Дорогая, не думай об этом сейчас. Это расстраивает тебя.

Он стегнул лошадь вожжами, направляя ее на крутой подъем, а Жасмина сердито нахмурилась, разочарованная уклончивым ответом. Ей было очень неприятно думать, что ее спаситель был регулярным посетителем «Алой туфельки». Однако она сомневалась, что продолжение разговора с Джэардом на эту тему внесет какую-либо ясность.

Держась за сиденье, чтобы не упасть, Жасмина смотрела в сторону Клифтона на красивый особняк из красного кирпича, расположенный у самого обрыва на высоком холме. Когда они достигли вершины и поехали по густому лесу, Жасмина облегченно вздохнула, почувствовав себя почти дома. Вскоре они выехали из леса и поехали по Старой Испанской площади мимо рыночной площади, откуда ответвлялись улицы в сторону центрального делового района. Архитектура городка представляла из себя причудливое смешение зданий с лепниной в испанском стиле и традиционных креольского или французского стиля.

— Скоро будем дома, — сказал Джэард, — и все неприятности будут позади.

— Но, Джэард, что подумает твоя тетя, когда увидит меня в таком виде?

— О, тетушка Чэрити ничуть не удивится, я уверен. Так что не беспокойся. Почему бы тебе не начать думать о нашей свадьбе вместо этого? Я думаю, ты будешь просто сногсшибательна в белом атласном платье с жемчугом, правда, моя хорошая?

Жасмина только покачала головой в ответ на это. С тех пор как час назад он сказал ей о своем намерении жениться на ней, она начала предполагать, что он на время утратил свое здравомыслие. Что бы он сейчас ни думал, она была уверена, что очень скоро он придет в себя и пожалеет о своем намерении. И все же это так прекрасно — быть замужем за таким уверенным в себе человеком, как Джэард Хэмптон. Это было бы как в сказке.

Однако бросаться сломя голову в еще одно романтическое приключение ей было сейчас совершенно ни к чему.

Теперь они ехали через центральный, деловой район города и, наконец, свернули на улицу Удвил Роуд с двумя рядами высоких дубов вдоль нее, проходящую мимо поместий с роскошными особняками. Смутно вырисовывающиеся вдали здания были великолепны, а воздух здесь был наполнен смешанным ароматом жимолости, роз, камелий и глициний. Жасмина почувствовала благоговейный страх, когда Джэард свернул на полукруглую аллею, ведущую к дому из розового кирпича с белыми рифлеными колоннами.

— Твоя тетушка живет здесь? — спросила она потрясенно.

— Да.

Жасмина заволновалась, когда заметила вдоль полукруглой аллеи ряд красивых черных экипажей. Рядом на тенистой лужайке группа негров в ливреях — явно кучера этих экипажей — смеясь накидывала кольца.

— Кажется, у твоей тетушки гости, — в беспокойстве заметила Жасмина Джэарду.

— О да, сегодня вторник, — спокойно ответил он. — У тетушки сегодня библейские чтения.

Жасмина пришла в ужас.

— Библейские чтения! О, Джэард! Я не могу войти в дом в таком виде. Ты должен отвезти меня в мой дом на улице Перл!

— Об этом не может быть и речи. Ты будешь жить у моей тетушки.

— Джэард, пожалуйста, мне там будет хорошо…

— Да? — возразил он. — А если Бодро вернется? Тогда как?

— Но зачем Клоду возвращаться? — спросила Жасмина, сердито жестикулируя и все больше впадая в панику по мере приближения к особняку. — Если то, о чем мы оба подозреваем, правда, Клод уже скрылся со всем, что у меня было!

— Все же не будем рисковать, — последовал непреклонный ответ.

Жасмина была в большом смущении, сердце у нее сильно билось, ладони вспотели, когда Джэард остановил кабриолет перед величественным особняком. Сразу же седой негр в форме дворецкого открыл массивную дубовую дверь и на удивление проворно сошел по ступенькам.

— Доброе утро, мистер Джэард, — приветствовал он с улыбкой на морщинистом лице. Увидев в экипаже рядом с Джэардом Жасмину, раб вежливо добавил: — Доброе утро, молодой господин.

Жасмина сдержанно кивнула ему, надеясь, что он не очень пристально ее разглядывал, в то время как Джэард сухо приказал:

— Даниель, скажи конюху, чтобы он занялся кабриолетом, и внеси саквояж этого джентльмена, а я провожу нашего гостя в дом.

— Да, мистер Джэард, — ответил Даниель и добавил более тихим голосом: — Мисс Чэрити… у нее в гостиной епископальные леди.

— Я знаю, Даниель, — улыбнувшись, ответил Джэард.

Он вышел из кабриолета и уже направлялся к Жасмине, когда она вспомнила о своем маскараде и побыстрее спрыгнула сама, чтобы не выдать себя, приняв помощь от Джэарда.

Когда Даниель ушел за конюхом, Жасмина шепотом заявила Джэарду:

— Я не пойду с тобой в дом, Джэард, вот и все!

— А почему, хорошая моя? — терпеливо спросил он.

— Потому что эти женщины увидят меня и…

— Они подумают, что ты мой деловой партнер.

— Деловой партнер? Джэард, ради Бога, ну почему ты приходишь в дом к своей тетушке с матросом со своего пакетбота? Кроме того, — продолжала она полным отчаяния голосом, — некоторые епископальные леди регулярно жертвуют одежду сиротским приютам. Меня узнают!

— В матросской форме? — возразил он с коротким смешком и невозмутимо поправил лацканы своего пиджака.

— Джэард, нет!

Несмотря на ее протесты, он почти силой повел ее вверх по лестнице.

— Дорогая, не устраивай сцен.

— Джэард, пожалуйста… если я должна пойти туда, то, по крайней мере через черный ход.

— Так не получится, Жасмина. В доме только один вход, поэтому нам все равно придется проходить через главную гостиную.

— О Боже!

Жасмина все еще высказывала свои возражения, когда Джэард открыл парадную дверь и ввел ее в пышно обставленный холл. Он тянул ее к лестнице, полукругом идущей вверх, а она упиралась каблуками в восточный ковер, покрывавший пол, когда раздался высокий, как у ребенка, женский голос:

— Джэард, что ты там делаешь?

Джэард и Жасмина обернулись в сторону гостиной. Полдюжины пар любопытных глаз смотрели на них через широкий, закругленный сверху дверной проем. Одетые в изящные шелковые платья, с Библиями на коленях, там сидели женщины. Жасмина тут же узнала среди них двух седовласых матрон.

— Боже мой, — пробормотала она и в первый раз в своей жизни она потеряла сознание. Джэард вовремя подхватил ее и встревоженно осмотрел. К счастью, она приколола кепи к волосам, и поэтому оно не упало и не выдало ее.

Ахнув, все шесть прихожанок бросились в фойе, шурша шелками и нижними юбками. Одна из них, самого маленького роста, в розовато-лиловом платье и с серебристыми волосами спросила:

— Джэард, кто этот бедный молодой человек и что с ним?

— О, здравствуй, тетя Чэрити, здравствуйте сударыни, — вежливо поздоровался Джэард. Взглянув на Жасмину, он сообщил тете: — Она… он один из моих матросов с «Ведьмы». Сегодня утром он внезапно заболел. И я привел его домой, чтобы ты его выходила. — Когда дамы заохали, выражая свои опасения, Джэард, улыбаясь, добавил: — Не волнуйтесь, сударыни, никаких признаков малярии или желтой лихорадки — Он нахмурился. — Во всяком случае, я их не нахожу.

При этих словах дамы поспешно подхватили свои сумочки, Библии и покинули дом, извиняясь и говоря о делах, которые их ждут. Через несколько минут Джэард, его тетушка и Жасмина уже были одни.

— Джэард, что все это значит? — сердито спросила Джэарда маленькая женщина. И не давая ему ответить, она тут же отмахнулась от него и добавила: — Впрочем, неважно. Ты можешь мне сказать все прямо.

— Сначала мы должны уложить этого больного в постель.

Чэрити повела их на второй этаж в изящно обставленную, в желтых тонах комнату Джэард уложил Жасмину на кровать из палисандрового дерева и с гордостью заявил:

— Тетя, познакомься с моей невестой.

Чэрити всплеснула руками:

— Боже праведный, Джэард! — Она подступила ближе к кровати и стала внимательно разглядывать молодого человека, лежащего без сознания. — Это так необычно.

Джэард, рассмеявшись, аккуратно снял с Жасмины ботинки и кепи с головы. Когда он вытаскивал шпильки из ее волос и укладывал золотистые пряди на подушку, Чэрити подошла ближе и воскликнула:

— Джэард! Он женщина!

— Конечно, тетя! — опять засмеялся Джэард. — Ведь ты не думаешь, что я могу обручиться с кем-нибудь еще, кроме женщины! — И, широко улыбаясь, он спросил: — Не правда ли, она красива?

Чэрити кивнула, разглядывая бледное лицо девушки, ее золотистые, цвета пшеницы, волосы, блестящими волнами лежащие на подушке.

— Да, да, она очень красива, сынок. Но откуда она?

— Из реки, — объяснил Джэард. — Ее муж сбросил ее туда прошлой ночью. А я ее вытащил и теперь собираюсь на ней жениться.

— О, Джэард! — Чэрити подошла ближе к племяннику и приподнялась на цыпочки, чтобы дрожащей рукой потрогать его лоб. — У тебя горячка?

Джэард взял тетушкину руку в свою и успокаивающе сжал ее.

— Нет. Я вполне здоров, тетя. Более того, я никогда не чувствовал себя лучше. — Он обнял тетушку за хрупкие плечи. — Теперь пойдем вниз. Я все тебе о ней расскажу.

— С ней все в порядке? — пробормотала Чэрити, бросая взгляд назад, на Жасмину.

— С ней все в порядке… она сильная. Ты бы посмотрела, как она боролась с течением прошлой ночью. Она просто немного не в форме сейчас. Понимаешь, выпила слишком много бренди вчера. — Когда тетушка в ужасе закрыла рот рукой, он добавил: — Кроме того, мне кажется, ей не очень хотелось приходить к тебе с визитом в мужском костюме.

— Вот тут я ее понимаю, — решительно вставила тетушка. — Ты всегда был озорником, Джэард.

— Да, это правда. Но больше не буду, тетя. Я нашел то, что искал.

— Джэард, ты имеешь в виду…

— Я люблю ее, тетя. — Он влюбленным взглядом посмотрел на Жасмину, и его голос был полон чувства, когда он продолжал: — Я понимаю, это звучит очень странно, и этот неожиданный приход… Но когда прошлой ночью я увидел ее в реке, я сразу понял это. Я понял, что нашел единственную в своей жизни любовь.

— О, Джэард! — В глазах тетушки Чэрити стояли слезы, когда она обняла племянника. — Если ты так любишь ее, я, конечно, очень рада за тебя. Но ты должен признать, что все это очень странно. Я имею в виду то, что ты нашел свою будущую невесту в реке, а она замужняя женщина…

— Это ни в какой мере не ее вина, тетя Чэрити, — сказал Джэард. — Ты поймешь это, когда я тебе все объясню. Теперь пойдем. Давай пойдем вниз, и пусть бедная девушка поспит, пока я тебе буду о ней рассказывать.

Они тихо вышли из комнаты и спустились вниз.

— Она тебе очень понравится, тетя Чэрити, — весело заявил Джэард. — Ты можешь позвать швею — мисс Лаво, не так ли? — и как следует одеть девушку. Тебе ведь это будет приятно?

— О да, конечно, — задумчиво ответила Чэрити. Опираясь на руку племянника, уже на лестнице в холле она добавила: — В этом доме было так много печали, не правда ли, дорогой?

— О да, — последовал ответ Джэарда сквозь сжатые зубы.

— Как зовут девушку?

— Жасмина, — с гордостью объявил он.

— Это хорошее имя, сынок.

В гостиной Джэард посмотрел на серебряный чайный сервиз на резном столике из палисандрового дерева и широко улыбнулся.

— О, замечательно. В спешке эти дамы, кажется, оставили нам море чая и все эти прелестные маленькие рисовые пирожные. Ты знаешь, как я их люблю.

— Знаю, знаю. Но вот что меня очень беспокоит, Джэард, — продолжала тетушка Чэрити, когда они уселись в кресла у чайного столика. — Если эта девушка уже чья-то жена, не будет ли это незаконным с твоей стороны жениться на ней? Мне кажется, когда Генри был жив, он что-то упоминал о таких случаях, называя их неприличными. Кажется, это называется двоемужество.

— А, ты об этом! — отмахнулся Джэард, откинувшись в кресле, положив ногу на ногу и запихивая в рот пирожное. — Я собираюсь убить мужа Жасмины. Это решит проблему двоемужества, как ты думаешь?

— Джэард! Ты, конечно, шутишь!

— Нисколько. Что же еще я могу сделать с негодяем, который бросил ее в реку и оставил там тонуть?

Тетушка Чэрити необычайно разволновалась. Ее маленькие щечки горели румянцем, а бледные ресницы быстро моргали.

— Джэард, я совсем не уверена, что по протоколу нужно поступить именно так в подобной ситуации…

— По протоколу это преднамеренное убийство, тетя, — ответил Джэард, даря ей широкую улыбку. У тетушки расширились от ужаса глаза, а он продолжал: — Не доводи себя до исступления, моя дорогая. — Он налил в чашку чай и протянул тетушке.

Некоторое время они пили чай в молчании. Наконец уже более спокойным тоном тетушка Чэрити сказала:

— Ну хорошо, Джэард. Расскажи мне об этой удивительной молодой леди, которую ты нашел… э… в реке. Она из какой-нибудь семьи в Натчезе? Ты ведь даже не сказал мне, кто ее родственники.

— О, прости, тетя. Ее фамилия Дюброк. Ее отцом был Пьер Дюброк, серебряных дел мастер. Кажется, он недавно умер…

Джэард остановился на середине фразы, так как его тетушка вдруг охнула. Она внезапно побледнела как полотно.

— Что случилось, тетя? Тебе плохо?

Чэрити медленно покачала головой.

— Просто… я знала этого человека.

— Может быть, до того, как я тебе расскажу о Жасмине, ты расскажешь мне, что ты уже знаешь?

— Конечно, Джэард.

Джэард внимательно выслушал все, что тетушка Чэрити знала о Жасмине и ее отце. Затем он рассказал ей то, что он знал о Жасмине, обдумывая каждое слово.

Час спустя Джэард сел в свой кабриолет и отправился в город. Ему нужно было встретиться с мистером Элроем в банке Натчеза. Он был уверен, что обнаружит, как они с Жасминой и предполагали, что Бодро уже снял с ее счета все деньги.

Его мысли все время возвращались к разговору с тетушкой. Он был поражен тем, что его тетушка была знакома с отцом Жасмины, Пьером Дюброком, и что они несколько раз встречались в разных домах. Когда тетушка рассказала ему это, Джэард в свою очередь решился рассказать ей кое-что из того, что случилось с Жасминой: как Клод Бодро женился на ней только для того, чтобы заполучить ее деньги, как этот мошенник сбросил ее в реку до того, как вступил в свои супружеские права, и оставил ее тонуть; как он, Джэард, спас ее.

Он благополучно опустил рассказ о Флосси ла Фьюм, зная, что без этого важного звена во всей этой истории его тетушка никогда не сможет представить всю ужасную картину в целом.

Рассказав тетушке историю Жасмины, Джэард тут же обнаружил, что симпатии Чэрити целиком на ее стороне. Старушка согласилась, что нужно немедленно добиваться признания ее брака недействительным.

— Джэард, нехороший мальчик, — ругала его тетушка. — А ты пытался меня уверить, что тебе придется убить этого мошенника, чтобы жениться на девушке.

— Но я и собираюсь убить этого негодяя, тетя, — отвечал Джэард. — Можешь быть уверена. Теперь это дело чести.

— О, Джэард! — вскинула руки тетушка Чэрити. — Надеюсь ты не собираешься осуществлять это дело чести опять… после того, что случилось с Мелиссой!

— Честь — это не дело, тетя, — твердо заявил Джэард, — это образ жизни. Я убью Бодро, и это мое последнее слово.

Теперь мысли Джэарда вернулись к Жасмине, прекрасной Жасмине, лежащей на кровати в доме у тетушки! Он знал, что не найдет покоя, пока девушка не станет его. Воспоминание об изящных линиях ее тела, лежащего в его объятиях, о ее божественных мягких губах под его губами было сладкой пыткой. Прошлой ночью ее страдания глубоко тронули его. Он был очень благодарен ей за то, что она уснула именно в тот момент. Потому что, как он теперь понимал, близость с ней тогда только бы разрушила те хрупкие отношения, которые установились между ними. Он знал, что должен держать свою страсть в узде до тех пор, пока она полностью не доверится ему — пока они официально не поженятся.

«Слава Богу, что Бодро не принудил ее!» — в ярости думал он. Подобное осквернение ее прекрасного тела могло оставить такую эмоциональную травму, которую вряд ли когда-нибудь можно было бы исцелить. А теперь Жасмина будет принадлежать только ему, и он научит ее любви. А все остальное со временем забудется.

Пока Джэард разговаривал с мистером Элроем в банке, в доме тетушки Чэрити Жасмина начала приходить в себя.

Она села, протерла глаза и увидела, что находится в роскошной кровати из палисандрового дерева. Она также увидела, что и сама комната потрясающе красива. Напротив, на краю персидского ковра, стоял комод в стиле ампир, а рядом с ним такое же трюмо. Довершали обстановку шкаф и изящный туалетный столик из красного дерева, украшенные резьбой.

— Вам лучше, дорогая?

Жасмина вскочила и стала оглядываться, заметив при этом еще окно-фонарь с другой стороны кровати. Там в лучах солнечного света сидела тетушка Джэарда.

— Боже мой! — воскликнула она извиняющимся тоном, медленно вставая.

— Я не хотела испугать вас, дорогая.

Пока маленькая женщина подходила к ней, она потерла свою все еще болевшую голову и осмелилась улыбнуться Чэрити.

— Пожалуйста, не извиняйтесь. Если я все хорошо помню, то это у вас были все причины пугаться, потому что ваш племянник привел меня в ваш дом в мужском костюме… да еще во время ваших библейских чтений.

Чэрити в ответ на эти слова улыбнулась…

— О да, со стороны Джэарда это было большое озорство. Но, судя по тому, что мой племянник рассказал мне позже, переодевание было просто необходимо, моя дорогая.

Жасмина почувствовала, что бледнеет.

— Джэард вам рассказал все… все?

— Дорогая, не надо расстраиваться, — пожурила ее Чэрити. — Вы прямо в лице изменились. — Она подошла к ночному столику и взяла с него деревянный поднос, накрытый салфеткой. — Вот, дорогая, съешьте немного супа. Он еще не остыл. Дулси принесла его совсем недавно.

— Спасибо! — поблагодарила Жасмина, приняв от Чэрити поднос и поставив его на колени.

Она обнаружила, что уже может слышать о еде, в особенности о супе. Может быть, бульон излечит ее от шума в голове и спазмов в желудке.

Жасмина сняла с подноса салфетку, а Чэрити подвинула стул ближе к кровати. При этом оказалось, что тетушка Чэрити была маленькой и хрупкой. Со спокойного и доброжелательного, покрытого морщинами, маленького, сердечком лица, обрамленного тугими серебряными локонами, которые на шее были собраны в пучок, смотрели карие глаза. Чэрити была одета в розовато-лиловое шелковое платье со складками спереди и двумя дюжинами крошечных, обтянутых тканью пуговок на лифе, которое было ей очень к лицу. А ее морщинистые маленькие пальчики все были унизаны красивыми кольцами с сапфирами, бриллиантами, рубинами и топазами. В общем и целом, пришла к выводу Жасмина, Чэрити Хэмптон излучала миролюбие, мягкость и доброту.

— Что-нибудь не так, моя дорогая?

— Нет, нет, — быстро сказала Жасмина в смущении от того, что так беззастенчиво рассматривает старушку. Она поспешно взяла ложку и начала есть.

— Очень вкусно, — искренне похвалила она, чувствуя себя теперь, после супа, гораздо лучше.

— О да, Дулси готовит замечательный куриный суп, — отвечала Чэрити. — А Джэард так любит ее рисовые пирожные. После того как вы… э… решили немного поспать сегодня утром, мой племянник съел двенадцать пирожных Дулси.

— А… где Джэард теперь? — осторожно спросила Жасмина.

— Кажется, у него какое-то дело в одном из банков в городе. Но он просил меня разбудить вас к полудню. Он сказал, что у вас есть дела в городе.

— Понимаю. — Жасмина собралась с духом и спросила: — Мисс Чэрити, Джэард вам рассказал… я имею в виду то, что со мной случилось ночью?

— Да. И я считаю, это просто отвратительно, что этот негодяй сделал с вами, моя дорогая. Я согласна с Джэардом, что единственный выход у нас — это немедленно добиваться признания вашего брака недействительным, чтобы вы и мой племянник могли пожениться.

При этих словах ложка Жасмины стукнула о поднос.

— Но, мисс Чэрити, вы хотите сказать, что вы одобряете желание вашего племянника жениться на мне — практически совершенно посторонней женщине?

— Вы явно не посторонняя для Джэарда, — отвечала Чэрити. Жасмина еще не успела осознать, что означало это замечание, как старушка продолжала: — Моя дорогая, я видела глаза Джэарда, когда он говорил о вас, и этого достаточно, чтобы все понять. Я даже не сомневаюсь, что вы созданы для моего племянника.

Жасмина покачала головой.

— Вы очень добры, мисс Чэрити, но меня все еще очень удивляет, что вы и Джэард так снисходительны ко мне при таких… э… таких странных обстоятельствах.

— Но почему же нам не быть снисходительными к вам, дорогая? Вы красивая и обаятельная молодая женщина, и, без сомнения, леди.

Жасмина не смогла сдержать усмешку.

— Именно это Джэард и сказал сразу же, как вытащил меня из реки — Она осторожно взглянула на Чэрити:

— Так, значит, вы не думаете, что ваш племянник немного… торопится?

Чэрити долго не отвечала, а когда заговорила, ее карие глаза смотрели так, как будто бы мыслями она была где-то далеко.

— Жасмина, моя дорогая, достаточно сказать, что когда я была молода, так же, как вы, мой отец уговорил меня принять очень важное решение, основываясь не на велении сердца, а на велении разума. Я сожалею об этом решении по сей день и намерена не допустить, чтобы мой племянник совершил ту же ошибку.

Жасмина еще не успела ответить, как Чэрити, зашуршав шелковыми юбками, встала.

— Вы закончили есть, дорогая?

— Да. Было очень вкусно.

Старушка взяла поднос.

— Не прислать ли еще?

— Нет, нет, этого достаточно.

— Тогда я покину вас и дам вам одеться, дорогая. — Чэрити кивнула в восточный угол комнаты. — Ваш саквояж вон там, у туалетного столика. Мне нужно прислать вам служанку, чтобы помочь вам?

— Нет, нет. Я управлюсь сама. Что касается вещей — нет необходимости их распаковывать. Сегодня я вернусь к себе домой. — Смущенно улыбаясь, Жасмина продолжала: — Я не могу и подумать, чтобы и дальше злоупотреблять вашим гостеприимством, особенно после того, как я поставила вас в такое неловкое положение перед вашими гостями сегодня утром.

— Поставили меня в неловкое положение? Глупости! — решительно отвечала Чэрити. — Более того, я не припомню, когда еще мне было так интересно. Что касается вашего ухода — об этом не может быть и речи. Если бы Джэард не настоял на этом — я бы сама это сделала. — Она помолчала, потом осторожно продолжала: — Мой племянник сказал мне, что вы недавно потеряли отца, мне так жаль, дорогая.

— Спасибо.

Тетушка Чэрити опять замолчала, вспоминая свой разговор с Джэардом и что они решили не рассказывать Жасмине о том, что она была знакома с Пьером Дюброком, — не сейчас. Тепло улыбнувшись девушке, она сказала:

— Жасмина, моя дорогая, я прошу вас отныне считать Джэарда и меня вашей семьей. А теперь будьте хорошей девочкой и оденьтесь, а то мой племянник рассердится на нас обеих, когда вернется. — И Чэрити вышла из комнаты, не дав Жасмине времени на возражения.

Она печально улыбнулась себе. Может быть, мисс Чэрити действительно очень хрупка и воспитанна, но несмотря на это, у нее, как и у ее племянника, железная воля.

Одеваясь, Жасмина думала о Джэарде. Она начинала понимать, что он действительно не шутил, когда говорил о своем намерении жениться на ней. Если бы его предложение было простым капризом, было бы логично предположить, что к этому времени он бы уже передумал и не стал бы уведомлять тетушку о своих планах.

Вспомнив, как тетушка Чэрити легко приняла ее в качестве суженой Джэарда, Жасмина только покачала головой. Из них троих, кажется, одна она находила неожиданное желание Джэарда жениться на ней немного странным.

Жасмина должна была признать, что Джэард привлекал ее. Он был благороден и добр, не говоря уже о внешности! Он имел возможность воспользоваться ее беспомощностью вчера, но не сделал этого! Все говорило в его пользу.

И в то же время Жасмина не знала, что и думать об этом странном обаятельном человеке, который вытащил ее из реки и стал ее спасителем. Он казался слишком хорошим для того, чтобы быть настоящим. Но, хотя ей этого и не хотелось, она не могла не думать о том, что, возможно, у него была какая-то тайная причина для того, чтобы так внезапно взять на себя ответственность за ее жизнь. Действительно ли это была любовь с первого взгляда, как он утверждал, или он собирался как-то использовать ее в своих целях, как другие мужчины, с которыми она столкнулась в своей жизни?

Через несколько минут молодая негритянка постучала в дверь и вошла в комнату.

— Меня зовут Сара, мисс Жасмина, — начала она, волнуясь. — Мисс Чэрити сказала, что я буду прислуживать вам.

— А, понятно, — улыбаясь девочке, у которой было милое лицо и которой на вид было не более пятнадцати лет, сказала Жасмина. — Очень рада познакомиться с тобой, Сара. Но мне не нужна прислуга…

— Мисс Чэрити… она сказала так, — просто ответила девочка и, подойдя к кровати, начала поправлять покрывало. — Мистер Джэард… он ждет вас в гостиной внизу, мисс.

Жасмина улыбнулась про себя. Кажется, в этом доме все, начиная с прислуги, взялись помогать ей.

— Спасибо, Сара.

Жасмина вышла из комнаты и стала спускаться по роскошной лестнице с блестящими перилами из красного дерева. «Слава Богу, что головокружение и тошнота прошли», — подумала она и дала себе слово больше никогда в жизни не брать в рот ни капли спиртного.

Жасмина со страхом ждала, что скажет ей Джэард о своем посещении банка. Она не сомневалась, что он говорил с мистером Элроем.

Подойдя к гостиной, она увидела его первой и задержалась в дверях, глядя на него. Он стоял к ней спиной, в нише большого окна-фонаря, на его лице играли солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь шторы из бельгийских кружев. Ее сердце учащенно забилось от его волнующего присутствия, и она в который раз поразилась его красивому облику.

Он немного повернулся, и она залюбовалась его чеканным классическим профилем и скульптурно-четкими чертами лица. Но, увидев его плотно сжатые губы, она поняла, что он принес плохие новости.

— Джэард! — позвала она.

Он тут же обернулся с сияющими глазами и с улыбкой, без тени заботы на лице.

— Хорошая моя!

Он поспешил навстречу и обнял ее, и не успела она опомниться, как он уже страстно целовал ее. Она чувствовала жар его губ, и у нее закружилась голова от его близости. Потом она посмотрела снизу вверх ему в лицо, а он заулыбался в ответ.

— Вы только посмотрите на нее! Ты знаешь, как ты нас напугала сегодня, когда упала в обморок в холле? Кто бы мог подумать, что девушка, не побежденная рекой Миссисипи, потеряет сознание, увидев шестерых матрон из Натчеза?

Жасмина не могла удержаться от смеха при этих словах.

— Я думаю, это потому, что в реке мне нужно было беспокоиться только о себе, а здесь — еще и о твоей тете…

— Которая просто счастлива оттого, что ты здесь, и поэтому больше никаких глупостей, Жасмина. — Он немного отстранился и быстро оглядел ее. — Тебе уже лучше?

— Да, у меня все в порядке.

— Хорошо. Сегодня нам нужно нанести несколько визитов.

— Ты встречался сегодня с мистером Элроем, пока я спала? — осторожно спросила Жасмина.

Он глубоко вздохнул.

— Да, дорогая.

— Плохие новости, не так ли?

— Боюсь, что да.

— Черт! — пробормотала Жасмина, высвобождаясь из его объятий. Она прошла к окну и встала к Джэарду спиной, чтобы он не видел ее лица. — Что он сказал?

— Вскоре после того, как ты подписала бумаги вчера, Клод Бодро вернулся… один и снял все деньги с твоего счета.

— И это не показалось мистеру Элрою странным?

Джэард виновато посмотрел на нее.

— Жасмина, у него не было выбора. Подписав бумаги, ты отдала все свое состояние Бодро.

Задрожав от бессильного гнева, Жасмина опять повернулась к окну и стала смотреть на зеленую лужайку, пытаясь удержать горячие слезы.

— А что ты сказал мистеру Элрою… Я имею в виду о том, что со мной случилось в реке?

Она услышала за спиной тяжелый вздох Джэарда.

— Я подумал, что будет лучше, если он будет знать обо всем этом как можно меньше. Я просто сказал ему, что ты передумала относительно Бодро и что скоро он вернет тебе деньги. Я также попросил его никому не говорить об этом и он дал слово джентльмена.

Жасмина почувствовала на своем плече руку Джэарда.

— Не беспокойся. Я позабочусь о том, чтобы то, что Бодро сделал с тобой, не стало известным в Натчезе. Я хочу, чтобы ты забыла его, любимая. Что касается денег, я собираюсь возместить их.

Она резко повернулась к нему.

— Нет, Джэард. Я никогда не допущу этого. Кроме того, это не столько из-за денег, сколько из принципа!

— Я знаю, моя хорошая.

Жасмина прикусила губу, затем внезапно взорвалась.

— Я разыщу его, вот что! Я найду Клода, и тогда.

— Только через мой труп! — резко оборвал ее Джэард, приблизившись к ней. С тревогой глядя на нее, он серьезно продолжал: — Жасмина, ты даже не знаешь, с чего начать.

— Тогда… тогда я что-нибудь придумаю, — настаивала она, вздергивая подбородок и глядя ему в глаза.

Джэард увидел, как гордый гнев преобразил ее красивое лицо. Однако подбородок ее дрожал, на ресницах сверкали слезы, и это выдавало ее душевную боль и беззащитность и показывало, как близка она была к тому, чтобы разрыдаться. Он опять обнял ее.

— Послушай, моя дорогая, кое-что здесь действительно нужно исправить, — сказал он ей более мягким тоном. — Но я настаиваю на том, чтобы ты это предоставила мне и моему приятелю Джеку.

— О, Джэард…

Жасмина глядела в его доброе и заботливое лицо, а в душе ее боролись самые противоречивые чувства: гнев против Клода, нежность к Джэарду, сожаление, желание уйти, чтобы обдумать и оценить свое положение, которое теперь окончательно и таким жестоким образом прояснилось.