Рисуя смерть

Глава 13

Терри осталась в одиночестве и...

Она так рвалась рисовать, она так хотела помочь, а теперь сидела в кровати, смотрела на пустой лист скетчбука и не могла заставить себя провести хоть линию. Руки, обычно её не предававшие, чуть подрагивали, и хотелось одного – забиться с головой под одеяло, привычно убегая из этого мира. Только Терри отдавала себе отчет – она и так долго бегала от происходящего, хватит! Иначе проведет всю жизнь по указке Ба.

Острозаточенный карандаш с укоризной смотрел на неё, а Терри не могла заставить себя рисовать.

Пропасть между Грегом-человеком и Грегом-зверем потрясала. И через эту пропасть не перекинуть мост.

Терри сглотнула и все же заставила себя взять карандаш. Она обещала парням исправить ошибку, а Уильямсы всегда держат обещания.

Через не хочу и страхи она начала рисовать.

Сперва она разобралась с Алексом – сейчас он пугал её меньше, чем Грег. Пришлось нарисовать небольшой стрип. История Алекса, вышедшего на прогулку в дождь и не превратившегося в русала, как раз заняла один лист. Вот Алекс мрачно идет под зонтом, нахохлившись, как недовольная птица. Вот подлый ветер вырывает из рук зонт, и Алекс в отчаянии поднимает глаза вверх, навстречу каплям. Пальцы его судорожно сжаты в кулаки – он будет сопротивляться до конца! И он выдерживает – дождь не подчиняет его себе и не превращает в русала. Терри для верности пробежалась глазами по листу, проверяя, не напортачила ли где? Вроде, получилось хорошо, только… Пальцы продолжали чесаться, словно уговаривая, что самого главного она не нарисовала… Терри плотоядно улыбнулась и спешно набросала последний рисунок: счастливый Алекс, сидящий в луже, где ему и самое место! Теперь Терри точно была довольна историей.

Потом... Карандаш замер, отказываясь рисовать Грега. Точнее, это замерла сама Терри. Рисовать привычно улыбчивого парня было больно – она теперь знала, какой он на самом деле. Она стиснула зубы и заставила карандаш сдвинуться.

Все же она любила Грега – его история вышла за рамки стрипа. Она остановилась лишь на третьей странице, хотя еще на первом листе нарисовала, как Грег сам управляет появлением крыльев. Из-под её карандаша появился Грег с чашкой кофе в руках, и Грег на прогулке в бермудах, и смеющийся Грег, и… Её заставил остановиться только обнаженный Грег в ду́ше. Протягивающую ему полотенце женскую руку она спешно стерла. Этому не случиться. Этому не бывать – забыть алые, лишенные разума глаза не получалось.

Она зажмурилась и спряталась в своих ладонях:

– Терри, ты сидишь в глубокой луже. И никто не вытащит тебя оттуда. Пейринг Грерри окончательно не состоялся и признан ересью. Никаких Грерри существовать не может – Грег чудовище в человеческой оболочке. – Она прикусила губу и все же поправилась: – не так. Грег исчезает в чудовище, его там под разлагающейся оболочкой нет. Небеса, за что это с ним...

За что это с ней, она спрашивать не стала – всегда влюблялась не в тех, и привязывалась к кому ненужно. Каждый раз бывало обидно, а сейчас… А сейчас было еще и больно.

Волны сна мягко наваливались на неё, грозя утянуть в ненужное сейчас забытьё, и Терри решительно открыла глаза. Во всей этой истории, кроме оборотничества Грега, ей не нравилось еще одна вещь – она не могла смириться с тем, что Эванс по непонятной причине уйдет от ответственности за все случившееся. А это совсем неправильно, смерть Пегги была на его совести.

Терри, упрямо побеждая сон, принялась рисовать. От её карандаша еще никто не убегал. И Эванс не убежит! Это Терри знала точно.

Для начала… Для начала… Терри поджала губу, хоть от Ба и прилетало постоянно за эту привычку. Для начала Эванс на рисунке отчитывался перед начальством, и в пузырях над его головой Терри мстительно писала: “Я не знаю сэр, оно само как-то случилось!”, “Я не в курсе происходящего, сэр!”, “Мы пытаемся разобраться со случившимся, но вынуждены признать – все вышло из-под контроля, сэр!”, “Честное слово, я не виноват – оно само!”.

– И ни слова больше, Эванс! – пробурчала Терри. – Если начальство не признает тебя несоответствующим должности, я карандаш весь сгрызу, но придумаю что-то еще.

Из-под её карандаша появился истерящий Эванс, разбрасывающий во все стороны бумаги, Эванс, орущий что-то в окно на случайных прохожих, Эванс, забившийся в уголок, как ребенок – он никогда и никому уже не причинит вреда.

Терри отложила в сторону карандаш – пожалуй, с Эванса хватит.

Так, что еще? Как на зло в голову ничего не приходило – слишком мало она знала о происходящем. У Терри было странное предчувствие, что самое главное ей и не рассказали, ни Ба, ни, как ни странно, Грег.

Она отложила скетчбук в сторону и позволила себе расплакаться. Все же Грег ей был отчаянно дорог.

***

Из своей комнаты Терри вышла только ближе к послеобеденному чаю – у неё еще осталось несколько вопросов, и ответить на них могла только Хелли. От ответов зависело будущее Алистера – он не заслужил быть игрушкой в чужих играх.

Сестра нашлась в парке – она сидела на скамейке и смотрела, как играет Алистер, которого охрана привезла из школы. Терри подошла к Хелли, старательно улыбаясь – все эти годы она тайком поддерживала связь с сестрой, и сейчас не понимала – почему сестра молчала о муже. Они с Хелли были такие похожие, даже не скажешь, что Хелли старше, но оказались настолько разные внутри. Хотя Хелли тоже могли заставить причинять смерть, как заставили Терри.

– Привет! Можно присесть? – спросила она.

– И тебе привет. – хмуро сказала Хелли, пододвигаясь.

Алистер со смехом забрался на высокую горку и оттуда корчил всем рожицы – Хелли, Терри, проходящему садовнику, спешно присланной из агентства няне, Ба, стоящей в окне особняка и пристально рассматривающей их. Терри в ответ показала Алистеру язык и повернулась к сестре. Та сидела совершенно потерянная.

– Как ты? – не удержалась от вопроса Терри.

Сестра апатично пожала плечами:

– Еще не поняла. Алистер вон понял – уже спрашивал, где папа...

По веселящемуся Алистеру было сложно заметить, что отсутствие отца его как смущало, но сестре виднее, это же её ребенок и её муж.

Терри решила спрашивать прямо, обходясь без ненужных и лживых уверений, хотя Ба не раз ей высказывала, что так поступать абсолютно неприлично:

– Хелли, почему ты не поделилась со мной? Почему молчала? Я же могла тебе помочь...

Та смотрела на играющего Алистера, отвлекшегося от горки и заинтересованного новыми игрушками, спешно купленными прислугой:

– Он держал Алистера в заложниках, Терри. Что я могла? Лишь изображать хорошую жизнь.

Терри попыталась достучаться до Хелли:

– Я бы все поняла, ведь я твоя сестра. От Уилла надо было бежать еще до рождения Алистера. Неужели тебе принуждения при инициации не хватило?

Хелли повернулась к ней с неожиданной кривой улыбкой. И тут Терри невовремя осенило:

– Небеса, ты сама... Да? Ты сама захотела...

Хелли быстро отвернулась к Алистеру:

– Да, я сама. Я не понимаю тебя, добровольно отказавшейся от чудес. Да, я завидовала тебе, твоему дару, твоей магии. Я бы тоже хотела так по щелчку пальцев управлять людьми и событиями. А ты умудрилась отказаться и заблокировать такой дар! Да, это я попросила Уилла с инициацией. И не отец гнался за нами, чтобы провести инициацию, а мы сбегали с Уиллом от деда и отца. Это сложно понять?

Терри потрясено выдавила из себя:

– Хелли... Управлять людьми... Это отвратительно. – И лужу с сидящим в ней Алексом она сотрет, чуть пошутила, и хватит!

Хелли резко развернулась, с неё слетела вся апатия:

– Да? Это ты Грегу и своей совести скажи. Когда надо было влюбить в себя красивого парня, что-то тебя не остановила мысль о том, что это отвратительно.

Терри сжалась и призналась:

– Хелли... Я не оправдываю себя – это было отвратительно, и я была не права.

– Надо же, ты признала это... Не поздновато?

Терри веско сказала:

– Прекрати. Я же не знала!

Но Хелли это не остановило – она принялась зло выговаривать:

– Знаешь, Терри, это забавно – вырваться на свободу, а потом снова, поджав хвост, прибежать сюда, в эту неволю, где ничего не зависит от тебя, где все решает миссис Элеонора Уильямс. Оказалось, что играться с оборотнем не так и весело, да?

– Я не прибежала, поджав хвост, Хелли. – принялась оправдываться Терри. – И сидеть в неволе я не буду. Это мой дом.

Во всяком случае пока. Пока ей некуда идти. Было бы куда уходить – ушла бы.

Хелли продолжила:

– И как быстро тебе Ба подберет нужного мужа без капли магии в крови, чтобы как бы чего не вышло? Я-то специально выбрала Эванса – у него в предках были маги. Алистер вырастет...

Слова Хелли больно ранили, потому что были правдой. Терри оборвала сестру, вставая со скамьи – общения с Хелли на сегодня ей хватило:

– Алистер никогда больше не будет рисовать по твоей указке. И по указке матери. Уж на это моих сил хватит. А еще я поговорю с Хранителем детей – до восемнадцатилетия Алистера дар у него будет заблокирован. Ты больше ни по указке Эванса, ни по собственному желанию не будешь играть в людей. Никогда, Хелли! – она развернулась и пошла прочь. Сестры у неё больше не было. Как не было больше матери, вступившей в сговор с Эвансом и сдавшей и отца, и Терри.

Хотя в чем-то Хелли была права – это была неволя. И ждать, когда её снова оденут в ненавистный деловой костюм, заставят снять очки, как неподобающие образу Уильямсов, и вновь вернут в галерею торговать искусством, она не собиралась. Да, ей некуда уходить, но черт побери, она же не совсем неудачница! И собственные деньги у неё есть – не пропадет. В конце концов вокруг все тот же, просто чуть магический Альбион. Пришло время побороть неуверенность и прекратить плыть по течению. Оно иногда бывает бурным и опасным из-за тех, от кого предательства не ждешь. Еще бы найти силы решиться.

– Так… Главное – план, Терри! Четкий план.

Она вернулась в комнату уже с почти готовым планом. Оставалось надеяться, что он сработает. Карандаш её еще никогда не подводил.

В небольшой прогулочный рюкзак полетела упаковка белья, пара футболок и запасные джинсы. Сверху Терри положила скетчбук и пенал с карандашами. Больше, не вызывая подозрений, она взять с собой не могла. Одевшись для прогулки в джинсы, футболку и теплую кофту, она понеслась искать бабушку – в доме без её разрешения мало что происходило.

Элеонора Уильямс нашлась в библиотеке – она, сидя на диване, что-то читала. Терри с видом прилежной девочки отчиталась перед ней:

– Ба, я на прогулку в город. И я понимаю, что без охраны нельзя. Пожалуйста, предоставь мне водителя и охранника – мне всего лишь нужно отвезти пару рисунков. Заодно хочу чуть порисовать – я давно не была на пленэре.

– Ты уверена? – Элеонора отложила в сторону книгу, сняла очки, которыми пользовалась, чтобы читать, и пристально посмотрела на Терри.

Та, стараясь не выглядеть слишком уверенной – Ба бы тогда могла что-то заподозрить, сказала:

– Ба, я прекрасно себя чувствую. Честное слово. И... Я хочу поставить точку в отношениях с Грегом – между нами ничего невозможно. Ты сама меня учила быть честной в отношениях. Ведь так? Вдобавок, мне нужны новые очки – эта неделя была к ним неравнодушна.

Терри потянулась к Ба и поцеловала её в щеку:

– Все будет хорошо. – Быть может, это последний раз, когда Элеонора Уильямс позволяет себя поцеловать. Потом Терри станет предательницей семьи, как Хелли.

Элеонора кивнула:

– Не натвори глупостей с Грегом – уходить надо красиво, без оправданий. Хорошо?

Терри согласно кивнула:

– Хорошо. Так можно?

– Конечно. – разрешила Элеонора Уильямс – Терри имеет право творить глупости, потому что эти глупости уже невозможны.

Элеонора знала, что Терри не найдет Грега под этим солнцем. Если у оборотня есть чувство самосохранения, он уже далеко на континенте или под Холмами. А за всем остальным присмотрит охрана.

***

Ехать домой к Грегу, Терри не решилась – она не знала точный адрес, да и сталкиваться с парнем в домашней обстановке не хотелось. Лучше передать все рисунки в отделе, где куча свидетелей.

Только передать ничего не удалось. На закрытых дверях отдела висела скромная табличка: “Ремонт”. И все. Терри даже дверь подергала на всякий случай – ей никто не ответил, и никто не пришел. Странно, что Грег ничего не сказал. Хотя… Сообщать, что в отделе будет ремонт, как-то глупо, наверное.

Терри задумчиво пересекла площадь перед отделом и присела на парапет набережной. Дальнейшие шаги стоило хорошенько обдумать. Слишком все серьезно.

Охранники, от присутствия которых Терри уже отвыкла, замерли на расстоянии, осматривая площадь.

Тихо плескалась река. Шли мимо немногочисленные прохожие – сюда туристы почти не добирались. Из недалеко расположенного кафе раздавалась музыка и несло ароматом кофе. Наверняка, там и пончиками торгуют, теми самыми, которые любит Грег. Так… Хватит уже о Греге!

Терри вздохнула, решилась и достала телефон. Дольше ждать уже невозможно, иначе вся жизнь пройдет мимо неё. Жить по указке Ба и родителей Терри уже устала. Хелли права – после воли возвращаться в духоту особняка Уильямсов глупо. Терри набрала на экране номер телефона Ба, его она знала наизусть. Элеонора Уильямс сухо сказала – видимо, Терри оторвала её от чего-то важного:

– Слушаю тебя...

Терри тихо призналась:

– Ба... Я обманула тебя. Я не вернусь с прогулки.

– Терри, это несмешно. – чуть повысила градус недовольства в голосе Ба.

– Я не вернусь в неволю, – снова повторила Терри.

Голос Элеоноры прозвучал очень холодно:

– И что же ты, позволь поинтересоваться, намерена делать?

– Сниму квартиру и буду думать, что я хочу от этой жизни.

Элеонора Уильямс уточнила:

– Когда ты выходишь на работу?

– Ба, я не вернусь на работу. Это не моё. И у тебя снова есть Хелли, вот и развлекайся. А я... Найду работу и, быть может, вернусь в университет.

– Терри, это абсолютно глупый план.

Терри согласилась – иного она от Ба и не ожидала:

– Да, я знаю, Ба. – Ничего, Хелли прошла через это, пройдет и она. –Я даже знаю, что сейчас за этим последует – мне аннулируют карту, вычеркнут из родословной славных Уильямсов, лишат наследства и прочая. Я больше не семья, я больше не Уильямс. Ба... Я все равно буду любить тебя, хоть и понимаю, что ты меня не просишь и никогда не поймешь. Пока...

В трубке неуверенно прозвучало:

– До свидания, Тереза...

Терри выключила телефон – ей встревоженные звонки от отца, от Хелли и матери не нужны. Пусть они сами со всем разбираются. Разбираются с той кашей, которую заварили.

У неё впереди длинная жизнь, где отныне она будет сама за себя решать.

Она сидела на парапете и смотрела на пустое здание участка. Первый пункт её новой жизни так и не изменился – надо найти Грега с Алексом и вернуть им рисунки. У Терри даже запасной план был, благодаря Эшли.

Мимо деловито шла кошка, и Терри подозвала её к себе:

– Весть для Короля котов...

Серая в черные пятнышки кошка замерла, а потом осторожно подошла ближе, садясь напротив Терри. Чувствуя себя немного глупо, Терри присела перед кошкой и сказала, глядя ей в глаза:

– Пожалуйста, не могли бы вы передать весть для Кошачьего короля?

– Мяу, – наверное, согласилась кошка.

– Передайте ему, что мне нужно увидеть Грега Плитта, констебля Спец. Отдела. Если вас не затруднит. Ответ я подожду тут. Я буду прогуливаться по набережной до темноты, хорошо?

Кошка вновь мяукнула и помчалась стремглав прочь.

Терри спешно проверила свой рисунок, который нарисовала еще дома – двое её охранников стоят в солнцезащитных очках и отважно высматривают опасности, а рисованная Терри на цыпочках уходит от них прочь.

– Что ж... Простите, парни, надеюсь, Ба вас не убьет... – она пошла вслед за убегающей к морю рекой. Ей нужно отдать рисунки и... Её ждала новая жизнь.

Кстати, пока не заблокировали карту, деньги все же надо снять...