Робот-Адепт

Глава 13 Полярные Шахматы

— В шахматах от магии толку мало, — покачал головой Труль. — Твоё мышление и восприятие теперь обострены; ты и так будешь стараться от души и грубой ошибки не совершишь. Победа должна достаться лучшему стратегу с немалым опытом. Тренируйся с отличными шахматистами.

— Где их найти на Фазе?

— Стайл. Серебряные Эльфы. Старшая из вампиров.

— Проклятье! — воскликнул Прозрачный. — С ними он играть не может!

Все они были по другую сторону баррикады.

— Я думал, что поступаю так ловко, выбирая малоизвестные шахматы, — опечалился Маш. — Но лишь загнал себя в тупик.

— Есть и другие игроки, — успокоил юношу Прозрачный. — Возможно, среди наших сил.

Маш просветлел.

— Я могу установить местонахождение соперника при помощи чар.

Так он и сделал. Через секунду Маш выяснил, что выдающиеся игроки имелись не только среди Серебряных Эльфов, но среди снежных демонов. Этого звали Снежная Борода, и он являлся предводителем клана Белых Гор. Он редко принимал участие в состязаниях, поскольку не выносил тепла, поэтому способности его оставались малоизвестными. Между тем, Маш подозревал, что тот играл не хуже, чем один из Серебряных Эльфов.

— Пойду поговорю со Снежной Бородой, — решил он.

— Но демоны питаются людьми, — запротестовала Флета.

— Теперь я способен защитить себя, — напомнил девушке Маш. — И тебя тоже, если захочешь присоединиться.

— Да, так будет лучше, — серьёзно кивнула она. — Может, теперь они и в числе наших союзников, но, погрузившись в сон, предпочтительно выставить часового.

Прозрачный не возражал.

— Я ознакомлю его с положением вещей. Но за спиной он нередко творит подлые дела. Наши союзники щепетильностью не отличаются. Перенеси себя к подножию горного хребта, а затем заберись на взгорье без колдовства, чтобы они тебя признали.

Маш перенёс Флету и себя к подножью Белых Гор. По массивности они не уступали Пурпурным, но казались более внушительными, благодаря своим ледяным пикам.

— Вот что меня удивляет, — начал Маш, пока они карабкались вверх по склону. — Измерения Протона и Фазы накладываются друг на друга географически; каждая щель здесь имеет своё точное зеркальное отражение на Протоне. И всё же Фаза — плоская поверхность, и планетой, подобно Протону, её на назовёшь. Как это возможно?

— Думается мне, народ твоего мира подвержен иллюзиям, — отозвалась Флета. — Они считают свой мир шаром, в то время как мы точно знаем, что он имеет форму круга.

Он искоса взглянул на девушку. Неужели она снова над ним подшучивает?

— На Протоне есть северный и южный полюса, на Фазе — восточный и западный. Как они согласуются между собой?

— Играя в Полярные Шахматы, — невозмутимо ответила она.

Он поразмыслил над этим. Каламбур или мудрость? Затем увидел, как Флета сотрясается от беззвучного смеха. Маш схватил её и покрыл поцелуями.

— Дурочка-кобылка! — воскликнул он.

И обнаружил, что целует единорога. Она изменилась, но бархатистые губы были по-прежнему прижаты к его губам.

Маш превратился в жеребца и фыркнул. Если она хочет поиграть…

Она обернулась колибри, которая касалась его носа своим крошечным клювиком. Он последовал её примеру.

Флета вернулась к образу девушки.

— Ах, я и позабыла, что ты теперь адепт! — воскликнула она. — Мой Ровот-адепт! Беспомощным ты нравился мне больше!

— Катышек в мой огород, птичьи мозги? — напустив на себя показную грубость, грозно поинтересовался Маш. — Я принял тебя в качестве единорога; теперь ты должна принять меня, как адепта.

— Вот беда, — без малейшей грусти улыбнулась Флета. — Как мы его назовём?

— Кого?

— Разве ты не заметил? Жеребёнка, что мы зачали.

Она меняла тему беседы так же быстро, как видоизменялась сама!

— Разве цыплят… то есть жеребят не по осени считают?

— Не все рождаются осенью! — парировала она. — Стоит нам выбрать имя, и ему тут же захочется его примерить. Так как мы его назовём?

Похоже, с полом она уже определилась. Маш потянулся к ней за очередным поцелуем, но на сей раз девушка его опередила.

— Может, сложим оба наших имени вместе?

— Что, Мафл? — удивился он.

— Звучит, будто кто-то чихнул! — фыркнула Флета. — Попробуй наоборот.

— Эм… Таш?

— Слишком просто. Как насчёт «Флаш»?

— Пусть будет Флаш, — безропотно согласился юноша. И она вознаградила его поцелуем.

Они, наконец, ступили на тропу, ведущую к логову Снежной Бороды. Пришлось приближаться медленно, чтобы демоны успели их узнать; те отличались редким негостеприимством по отношению к чужакам.

Флета приняла своё истинное обличье, и Маш забрался ей на спину, решив, что ему лучше пока не превращаться. Юноша оставался настороже; демоны славились внезапными лавинами и прочими неприятными сюрпризами для случайных путников.

И впрямь, стоило им продвинуться всего на несколько шагов, и сверху послышался недвусмысленный рокот.

Маш щёлкнул пальцами, и падающий вниз снег стал густым туманом, языки которого лизнули их безо всяких последствий. Они продолжали подниматься, будто ничего не произошло.

Ещё выше на уступе вдруг появились пять берсов, рычавших в унисон. Маш чуть заметно махнул рукой, и они превратились в зимородков, тотчас упорхнувших прочь, не понимая, что случилось.

Маш с Флетой миновали первый склон и перешли к следующему, где на них обрушилась ужасающая метель, подняв позёмку. Сверху посыпались камни с человеческую голову величиной.

Юноша поднял взгляд и прищурился: снежные смерчи послушно развеялись. Снег опять сверкал перед ними нетронутой белизной — тихо и мирно. Вместо камней к путникам плавно спускались и лопались воздушные пузыри, в которых переливались крохотные радуги. Наверху спокойно голубело небо.

Флета выдула из рога несколько торжественных нот. Теперь Маш понял, что она хотела этим сказать. Нечто вроде: «Будут знать, как связываться с адептами-ровотами!».

Их шаг не замедлился. Они вступили в область ледяных пещер, служившие снежным демонам жилищами. Флета сыграла весёлую мелодию, будто путников совершенно не заботила собственная безопасность. Хотя почему будто? Магия адепта, которой овладел Маш, стала надёжным щитом от происков демонов.

У входа в пещеру появился один из них. Всё его тело было ледяным, местами даже прозрачным.

— Убирайтесь, уроды! — прорычал он своеобразное демоническое приветствие.

Маш поднял мизинец, и позади демона вспыхнула огненная стена, отрезав ему доступ к убежищу и заставив резко шатнуться вперёд, пока не растаял. Тот поспешно плюхнулся в сугроб.

— Как тебе это? — невинно поинтересовался Маш.

— Морду свою сожги, теплодерьмовый! — огрызнулся демон.

Снег превратился в пар, оставляя его на виду. Недружелюбный ледовик устремился вверх по склону — за новой порцией.

— Мы пришли к твоему вожаку, — крикнул ему вслед Маш. — Ты проводишь нас к нему?

— Не дождётесь! — воскликнул демон.

Каменная плита под его ногами сменила природу. Теперь это был кварц, под которым кипела лава. Снег на плите начал таять.

Демону стало некуда отступать.

— Ну, я подумаю… — с сомнением почесал он в затылке.

В плите прорезалась трещина, и та часть, на которой он стоял, опасно накренилась, угрожая сбросить его в бушевавший внизу ад.

— Да, лучше бы мне это сделать, — заключил демон.

— Очень мило с твоей стороны, — поблагодарил Маш. Кварц замедлил движение, помутнел и замёрз.

Они последовали за проводником к самому широкому зеву из всех пещер. Однако у входа тот остановился.

— Единорогам путь закрыт, — буркнул демон.

Флета обернулась девушкой, закутанной в чёрный плащ.

— Я похожа на единорога? — осведомилась она.

— Слушай, кобылица. Я только что видел, как ты переменилась!

В воздухе запылал огненный мячик, напоминающий спустившийся с небес без вреда для себя метеор.

Демон нервно взглянул на него.

— Слушайте, этот закон установил Снежная Борода! Никаких животных внутри!

Мяч запылал ещё ярче; теперь он разгорелся в миниатюрное подобие солнца туманным утром. Демон послушно передумал.

— Знаете, она и впрямь не выглядит, как единорог. — И повёл их внутрь пещеры.

Снаружи было холодно, а в глубине — даже холоднее. Маш сотворил согревающие их чары, не затрагивающие никого вокруг, и Флета подарила ему благодарный взгляд.

От ледяных стен исходило мягкое сияние, к которому быстро приспособились их глаза.

И тут демон рванулся вперёд. Потолок над ними раскололся, из трещины посыпалась ледяная крошка. Туннель сжимался!

Маш поморщился. Сосульки над их головами превратились в огненные столпы, которые, в свою очередь, понеслись сквозь тоннель, расширяя его. Что бы там — впереди — ни находилось, скоро оно нагреется.

Потолок перестал крениться.

Маш обернулся к Флете.

— Никогда не думал, что демоны выберут для жилья такие опасные пещеры. В следующий раз на них может обрушиться вся гора. — Его слова подтвердил глухой рокот; гора вздрогнула. — А если бы я заподозрил, что они устроили всё это преднамеренно, то ускорил бы обвал. — Дрожь усилилась. Казалось, гора просядет прямо сейчас. — Но я уверен, что демоны прекрасно знают: адепта злить не стоит. — Вокруг всё затряслось так, что пошатнулась даже Флета.

Проводник появился снова.

— Снежная Борода примет тебя прямо сейчас! — крикнул он.

Внезапно гора затихла.

— Я так и подумал, — кивнул Маш.

Туннель окончился комнатой, чьи стены украшали сосульки. На мёрзлом троне сидел предводитель, и его борода действительно выглядела вылепленной из снега.

— Приятно тебя видеть, Адепт, — прорычал вожак.

— Я пришёл сыграть с тобой партию в Полярные Шахматы. У тебя найдётся на это время?

Хмурясь, тот огладил свою бороду. Видимо, это помогало ему думать. Наконец, его лицо разгладилось.

— Да, разумеется. Прозрачный Адепт предупредил меня, что тебе нужно практиковаться, и дело того стоит.

— Стоит ли оно того, каждый считает по-разному, но конфликт должен быть улажен, и я буду стараться изо всех сил. Поскольку ты признан лучшим доступным мне игроком, я хочу попрактиковаться с тобой.

— Лучший игрок, — повторил очевидно польщённый Снежная Борода. — Верно, мы сыграем. — Он перевёл взгляд на проводника. — Отморозок, принеси доску и фигуры!

Флета осмотрелась и выбрала кусок льда, достаточно крупный, чтобы на него присесть. Шахматы были известны ей лишь со слов Маша, но девушка желала наблюдать за игрой.

Снежная Борода бросил на неё короткий взгляд.

— Тебе не холодно, кобылка?

— Нет, благодарю; я в порядке.

— Хм, — расстроился тот.

Принесли доску с фигурами и установили на подставку. Доска представляла собой расчерченную на квадраты ледяную пластину, фигурки тоже были вырезаны изо льда. Маш заколдовал свои пальцы, чтобы не растопить их прикосновением. Фигурки казались одушевлёнными: каждая пешка была гротескным маленьким гоблином, на ладьях сидели горгульи, коней изображали вставшие на дыбы грифоны, офицеров — тролли, в королевы произвели потрясающую в своём уродстве огрицу, а короновали, разумеется, демона.

Но играть они собирались в Полярные Шахматы, поэтому добавился ещё один набор фигурок: полюсов. Это были высокие и похожие друг на друга столбики с вырезанными по ними спиралями. Когда Маш с предводителем демонов расставили обычные фигурки на доске, чёрные и белые столбы выстроились прямо за доской, каждые — на своей стороне, по центру.

Полюс нельзя было взять и он не мог никого брать, за исключением одной особой ситуации. Он умел блокировать. То есть оккупировал любой незанятый квадрат доски — за один ход. Обычно полюса использовали для того, чтобы противник не перешёл на слишком уж удобный ему квадрат, или для блокировки его фигур, или же для защиты собственных фигур от атаки. В конце игры полюса могли сыграть большую роль в процессе защиты короля. Разумное их применение могло изменить всю картину на доске ровно на противоположную, отсюда и пошло название шахмат. Но также не запрещалось играть и без столбиков. Таким образом, в игру добавлялся новый элемент, не приводивший к существенным жертвам. Некоторые клялись, что Полярные Шахматы были даже лучше обычных; другие презрительно именовали их декаданским ответвлением. Маш относился к ним нейтрально и смотрел только на манеру игры оппонента. Шахматист, привыкший к полюсам, мог нечаянно загнать себя в ловушку в классике, забыв, что лишён их помощи. Но не привычный к ним игрок нередко обнаруживал в конце партии, что вся его продуманная стратегия летит коту под хвост, когда вмешивались полюса.

Они начали игру — и Снежная Борода разбил Маша в пух и прах. Да, он действительно был отличным шахматистом!

Сыграли по второму кругу. На сей раз Маш придерживался традиционных ходов, и сюрпризов вроде бы не предвиделось. Однако предводитель снежных демонов унизил его снова.

Пошёл третий раунд. Маш импровизировал и рисковал, пробуя неожиданные ходы, чтобы удивить противника. Какое-то время казалось, что он близок к победе; затем — после совершенно дурацкой ошибки — Снежная Борода вцепился в его короля, как клещ, и не отпускал до самого конца партии.

— Ты выше меня уровнем, — печально признал Маш.

— Разумеется, нет, — раздражённо фыркнул вожак. — Заключим-ка сделку: добудь для меня матч с адептом Стайлом, и я натренирую тебя выигрывать у менее опытных игроков.

— Но я думал, ты и так будешь меня тренировать! — запротестовал юноша.

— Ну, в общем, да, ровот, — согласился демон.

— Не уверен, что это честно, — сказал Маш, и гора угрожающе загрохотала.

— Слушай, ровот, ты уже доказал, что являешься адептом и можешь обрушить сию гору нам на головы. Я же доказал, что умею играть в Полярные Шахматы на уровне, о коем ты можешь лишь мечтать. Должное есть должное, но почему бы не ответить услугой на услугу? Тебе известно, что тренировать тебя — наискучнейшая для меня обязанность. Разве не справедливо будет, если в награду со мной сыграет лучший в мире гроссмейстер?

Его логика сразила Маша наповал.

— Нет, справедливости в этом ноль. Я должен играть против сына Стайла. Каким образом я заставлю самого Стайла сыграть с тобой, если он будет знать, что это — цена за обучение меня, чтобы я побил Бэйна?

Снежная Борода скорчил недовольную гримасу.

— Я тебя понял, ровот!

В беседу вступила Флета.

— Разве Стайл захочет, чтобы его сын победил неопытного противника?

Маш с предводителем посмотрели на неё, затем переглянулись.

— Я попробую, — пообещал Маш и снова перевёл взгляд на девушку: — Хочешь пойти со мной?

— Кобылка останется тут! — зарычал Снежная Борода.

— Зачем это? Тебе что, нужна заложница, демон?

Тот передумал.

— И верно. Старые привычки не умирают! Пусть отправляется с тобой.

— Нет, я останусь. Пусть Снежная Борода научит играть и меня.

Демон воззрился на неё.

— Способна ли ты к ним, кобылица?

— Не ведаю. Но на Протоне я участвовала в Турнире и вышла из четырёх раундов победительницей. Возможно, мне никогда не придётся играть в нём снова, но дополнительные навыки не помешают.

Вожак смягчился.

— Может, потенциал у тебя и имеется. Скоро узнаем.

Флета направилась к столу, и они принялись расставлять фигуры. Слегка смущённый, Маш отколдовал себя к Голубому Замку.

И вот он вновь стоит перед знакомыми башнями. И опять навстречу выходит Голубая Леди.

— Боюсь, тебе не изменить его мнения, Маш, — покачала она головой.

— Леди, сейчас я прибыл просить его об услуге.

— Он не встретится с тобой, но поговорю я. — Она провела его во внутренний дворик, где они заняли прежние места.

Мгновение Маш смотрел на неё.

— Знаешь, моя мать — робот.

— Верно, её зовут Леди Шина. Мы знакомы.

— Знакомы? — удивился юноша.

— Раньше можно было пересекать занавес не только мысленно в случае, если двойник умирал. Моя… — Она прервалась, отчего-то встревожившись, но прежде чем Маш успел предположить причину, возобновила рассказ: — Я перешла на ту сторону. Мы встретились, я поняла, что она — подходящая партия для Стайла, и попросила его жениться на ней. Однако в конце он остался со мной, а на ней женился Голубой.

Он продолжал смотреть на неё.

— Ты прекрасная женщина, Леди.

— С чем ты пришёл, Маш?

— Меня тренируют для первого состязания с Бэйном. Знаю, что не в ваших интересах помогать мне, но…

— «Интересы» — вряд ли подходящее определение, — отозвалась она. — Бэйн представляет существующий порядок, в коем присутствуют и добро, и зло. Ты представляешь противоположную сторону, которая тоже несёт с собой и добро, и зло. На твоей стороне есть то, чего жаждет Бэйн, а на нашей — то, чего жаждешь ты.

— Да!

— Посему отчасти ты представляешь и его — ту его часть, что женится на Агапе и поселится в мире технологий. А он представляет часть тебя — ту, что жаждет хорошей жизни для всех, не только для адептов. Ты частично сражаешься за его добро, он — за твоё. Победа каждого из вас — ни комедия, ни трагедия. В ней не будет справедливости или несправедливости. Просто решение конфликта, который иначе уничтожит оба мира.

Маш готов был к проявлению враждебности, скрытой или явной, и готов был оспаривать своё дело, взывая к их гордости и справедливости. Но Голубая Леди выказала не отпор, а понимание. Это захватило юношу врасплох и мгновенно обезоружило. Будучи роботом, он всё ещё поддавался иногда эмоциональным импульсам, свойственным большинству живых существ.

— О, Леди, я люблю тебя, — прошептал он, чувстуя подступающие слёзы.

И вот уже она стоит рядом, обнимая его, и гладит голову, которая покоится на материнской груди.

— Мы тоже любим тебя, Маш, — тихо отозвалась Леди, ласково ероша шелковистые кудри. — Мы знаем, что поступаешь, как должно.

Минуту спустя она вернулась на своё место, но память о её прикосновениях ещё жила. Что за женщина! Легко понять Стайла, покинувшего Протон ради женитьбы на ней.

— Что привело тебя сюда на сей раз? — повторила она мягко.

— Я… я… демон… — Вдох-выдох. Маш начал снова: — Один демон по имени Снежная Борода обучит меня игре в шахматы, если Стайл согласится на матч с ним. Он… он — отличный игрок и чувствует, что Стайл должен провести с ним, по меньшей мере, одну партию.

— Верно.

— Так что…

— Стайл будет играть с ним издалека, по ходу в день. И вот его первый ход, — Леди протянула юноше миниатюрный свиток.

Значит, они предвидели развитие событий!

Маш потерял дар речи. Он прокашлялся.

— Спасибо тебе, Леди. За всё.

— Пожалуйста, Маш. Передай от меня привет своей матери, когда её встретишь.

— Передам. — Выйдя за пределы замка, он отправил себя обратно в пещеру предводителя снежных демонов. Тот посмотрел на него поверх доски.

— У кобылки неплохо получается, — сказал Снежная Борода. — Лучше бы я тренировал её, нежели тебя.

Польщённая Флета мило, чисто по-человечески, покраснела.

— Вот первый ход Стайла, — пожал плечами юноша. — Почтой.

— Ха! — просветлев, победно воскликнул демон и крикнул подручному: — Ставь постоянную доску.

Раскатав свиток, он бегло проглядел записку.

— Леди дала тебе сие.

— Да. Как ты узнал?

— Я держу перед собой Гамбит Королевы. Её почерк.

Маш расстроился.

— Я думал, что…

— Нет, она просто ходит за него. Значит, передаёт слова Стайла. Удачная сделка. — Затем снова обратился к слуге, установившему вторую доску: — Пешку на королеву четыре.

— Какого цвета? — уточнил тот.

— Идиот! Белую, разумеется! — Его внимание вернулось к Машу. — Интересная получится игра! В наши дни гамбиты крайне редки.

— Пешку на королеву четыре, пешку на королевского офицера четыре, пешка берёт пешку, — отреагировал Маш. — Я бы сыграл за любую из сторон.

— И проиграл бы тоже за любую, — хмыкнул Снежная Борода. Он посмотрел на Флету. — Делай свой ход, кобылка, пока я тут с ровотом разбираюсь.

Вскоре третья доска была готова, и пока предводитель демонов инструктировал Маша, он успевал и обучать Флету, явно получая от игры с ней больше удовольствия, чем от партии с ним. Тренировка началась.

…Они играли на консоли: экран показывал шахматную доску и позиции фигурок. Чтобы сделать ход, юноше требовалось лишь коснуться своей фигуры, а потом дотронуться до места, куда он желал её переставить.

Ему достались белые, и Маш воспользовался Гамбитом Короливы. Он знал, что демон будет против; раздражённый рык звучал в его голове: — Держись проверенной стратегии, ровот! Сей гамбит опасен для тебя! — Однако после встречи с Голубой Леди он не мог поступить иначе.

Бэйн немедленно ответил стандартным ходом, и некоторое время они придерживались традиций. Затем началась настоящая игра. Маш знал, что окружающие докладывают о прогрессе всем заинтересованным лицам; фигурки представляли собой жителей Белого и Пурпурного Хребтов, а также различных обителей, включая Голубую. Некоторые из наблюдателей присутствовали здесь во плоти: Прозрачный и Коричневая относились к ним. Коричневая следила, чтобы Машу не подсказывал его учитель. Поединок между Стайлом и Снежной Бородой ещё продолжался, но уже становилось очевидно, что он станет поистине выдающимся, и никто не брался предсказать результат. Естественно, советы демона дали бы Машу нечестное преимущество. Бэйна на Протоне ограничили схожим образом; над душой у него стоял один из враждебных граждан. Но Бэйна тренировал Голубой, и это заставляло Маша нервничать. Отец всегда его побеждал.

Партия быстро продвигалась к конечной стадии. Силы противников казались равными, что никого особо не удивляло. Бэйн проверил защиту короля Маша, и юноша воспользовался полюсом, чтобы заблокировать его. Восстановив свои позиции, он, в свой черёд, атаковал короля Бэйна, но тоже не смог пробить защиту. Наконец, всё свелось к ничьей. Одной из особенностей Полярных Шахмат была возможность закончить партию на равных, поскольку полюса часто не давали поставить окончательный мат королю. По этой причине их любили новички, но в состязаниях, требующих чёткого результата, это становилось проблемой.

Счёт был равным. Следующая игра их ждала уже завтра. Маш перенёс себя и Флету к Белой Гряде — проконсультироваться со Снежной Бородой.

— Тебе повезло, ровот! — рявкнул тот. — Если бы мальчишка глядел в оба, он бы поставил тебе мат на двадцатом ходу.

— Что? Я такой возможности не видел!

— Он прав, — пробормотала Флета.

Снежная Борода расставил фигурки на доске.

— Даже ты видела его, кобылка? Проклятье, желал бы я отыграть сию партию! Покажи ему тот ход.

Сейчас на доске шёл пятнадцатый ход. Девушка передвинула чёрную пешку.

— Вот! — указал демон. — Теперь видишь, ровот?

Маш изучил позиции.

— Вообще-то, нет.

— Бэйн тоже не узрел. Твоё счастье! Как ты ему противостоял?

— Атаковал. Он пропустил ход и передал мне инициативу.

— Нападай.

Маш сделал ход.

— Кобылица…

Флета передвинула чёрного коня.

Маш окинул доску пристальным взглядом.

— О, нет! — простонал он.

— В следующий раз помни о потенциальных атаках, ровот, — ворчливо произнёс демон. — Удача дважды не целует. Учитель Бэйна сейчас терзает его на части за то, что такой шанс упустил. Он мог выиграть!

В самом деле. Маш ужаснулся. Он-то думал, что они провели блестящую партию. Как бы не так.

— Ладно, впереди ещё два состязания, — слегка успокоившись, пробурчал Снежная Борода. — Кобылка, отведи его куда-нибудь и поучи, как следует. А я займусь своей партией. — Он повернулся к доске, на которой разыгрывался его матч со Стайлом, совсем иного уровня, и задумался.

Маш с Флетой направились в пещеру, которую уже успели обжить, и предались любви.

— Утром играй в шахматы так же хорошо, — напутствовала его девушка.

— Попробую, — не без сомнения в голосе согласился он.

На следующий день юноше достались чёрные. Он пытался играть консервативно, но Бэйн открыл партию Гамбитом Королевы, втянув Маша в серию рискованных авантюр.

Как бы там ни было, юноша держал ухо востро и в середине игры внезапно получил преимущество — для того лишь, чтобы в конце партии его заблокировал полюс. Очередная ничья. Остаётся ждать финала.

Он полагал, что демон снова будет ругаться, однако тот, вопреки ожиданиям, был доволен.

— Для своего уровня ты сыграл хорошо. В обыкновенной игре победа досталась бы тебе.

Маш с облегчением выдохнул. Критика Снежной Бороды заботила его едва ли не больше, чем сама игра.

— Но завтра судья подобного безобразия не потерпит, — язвительно напомнил ему тот. — Тебе предстоит совершенно новая игра, ровот.

Нервозность Маша опять скакнула вверх. Демон был прав! Завтра им придётся сыграть без ничьей.

Учитель обернулся к Флете.

— Кобылка, какой бы урок ты ему вчера ни преподала, сегодня старайся вдвое усердней, дабы утром он был во всеоружии.

Настал черёд Флеты беспокоиться. Вчера она выложилась на полную! О том, чтобы превзойти это сегодня, нечего было и думать. Сравниться бы…

Но она попыталась.

Маш опять получил белые. Он опять начал в традиционном стиле, пешкой на короля четыре, и играл консервативно, сперва пытаясь избежать любых ошибок, которым могла быть подвержена его живая плоть, а потом — воспользоваться любым малейшим шансом. В ретроспективе он понимал, почему Бэйн проглядел своё преимущество в первой партии; тот находился в теле робота, и воображение ему изменило. Однако второй раз подобной ошибки он не допустит; его перепрограммируют, чтобы смотрел внимательней.

К несчастью, первым преимущество углядел Бэйн. Партия уже близилась к завершению, и он вырвался на одно очко вперёд, но позиции Маша, с точки зрения шахматного судьи, были сильнее.

Шахматным судьёй называли устройство, введённое в игру лишь в последние несколько веков, уж слишком много турниров зашли в тупик из-за ничьих. Планетарные олимпиады тянулись бесконечно, ничья за ничьей, поскольку никому не хотелось рисковать ради призрачного шанса на победу. Шахматисты трусили, зрители досадовали. Игра начинала терять привлекательность в качестве интересного вида спорта. Однако с появлением шахматного судьи всё кардинально изменилось. Принцип действия заложенной в него программы позаимствовали у шашек, но не обошлось и без нововведений. При намёке на ничью судья убирал с доски «мёртвые» фигурки: те, что определённое время оставались неподвижными. Если это не помогало, их по очереди возвращали в игру — до тех пор, пока один из соперников не вырывался вперёд.

К ничьей они пришли после нескольких повторных шахов: Маш стоял между Бэйном и победой, постоянно угрожая его королю и принуждая защищать его вместо того, чтобы идти в атаку самому. Бэйн блокировал каждый шах полюсом, но Маш просто перемещался в другой квадрат и снова объявлял шах. В третий раз доска замигала: ничья.

На этой точке включился судья. Всем фигурам, которыми не пользовались во время игры, вне зависимости от цвета, предстояло исчезнуть с доски, будто их взяли. Таковых не оказалось, поэтому судья перешёл к тем, что дольше всего пребывали обездвиженными. Опять же, цвет значения не имел, а время неподвижности определял Игровой Компьютер на Протоне. Это продолжалось, пока судья не «разгрузил» доску, оставив Маша на более слабых позициях, чем вначале.

Партия возобновилась, но теперь юноша ощутил себя загнанным в угол. Малое преимущество Бэйна в количестве фигур переросло в большое. Маш увидел возможность опять свести игру к ничьей, но также вовремя вспомнил, что судья вмешается снова и снизит его шансы до мизерных. Лишь достигнув ситуации, когда исчезновение фигур будет ему выгодно, Маш мог позволить себе ничью. Пришлось чаще вводить в игру полюсы, что означало более редкое использование других фигур, и это сделало их лакомой добычей для судьи. Заставить бы и Бэйна пренебречь своими…

Но он не мог. Бэйн играл безошибочно, как настоящий робот. Он просто позволял своему преимуществу медленно, но верно брать верх.

Отчаяние вынудило Маша рискнуть новой стратегией, которая, как ему уже было известно, содержала в себе изъян — в надежде на то, что электронный мозг Бэйна его не заметит. Но усилие пропало впустую, и позиции Маша стали безнадёжными.

Пришлось сдаться. Юноша проиграл последнюю партию шахмат и первый матч вместе с ней.